Сильнее голода

Гет
PG-13
Завершён
163
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
163 Нравится 16 Отзывы 14 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Король-лев Шрам лежал на удивительно гладком возвышении в огромной, светлой королевской пещере и скучающим взором обводил свои новые владения. Ему не хотелось наружу. Будь львы чуть менее ошарашены и подавлены внезапной и страшной смертью своего прежнего короля и его крошки-наследника, не миновать бы войны, кровавой войны с наглыми пришельцами – гиенами. Но теперь гиены свободно разгуливают по землям прайда, а львы смотрят на это, сцепив зубы – и все благодаря новому королю. А ему сейчас больше всего на свете хочется забиться в какую-нибудь из расщелин, что служили ему домом при жизни брата, и не показывать оттуда нос, пока все не уляжется. О, Шрам привык жить в тени – в обоих смыслах. Но что сгодится изгою, не пристало королю. И, заменив укромную расщелину просторной, как маленькая страна, пещерой, Шрам торжествовал над собой пусть небольшую, но победу. Но для одного – даже такого исключительного – льва здесь было слишком много места. И Шрам вновь позволил себе задуматься о том, о чем в прежние времена не смел и мечтать – о спутнице. Выбор нелегкий! Достойная не просто носить его детей, но встать рядом, сделаться его королевой… Кто же это будет? Сараби так и не оправилась от страшной вести; говорят, она отказывается от пищи и, если так пойдет дальше, последует за мужем и сыном. Взрослые львицы из ее свиты так же горды и непреклонны; но если взглянуть чуть дальше, на молодую поросль… От сладких размышлений о юных, здоровых львицах Шрама отвлек голос. Голос самки – с резкими, визгливыми нотками пятнистой гиены. - Ты проголодался, король? Глухо шлепнулось на каменный пол тело убитой антилопы. В полутьме входа вспыхнули дикие желтые глаза. Шрам скривился. Да, гиены помогли ему завоевать трон. Но от этого он не стал любить их больше. Истинный сын своего племени, Шрам считал пятнистых гиен отвратительными, тупыми и трусливыми созданиями, которых не интересует ничего, кроме еды. Однако, в отличие от большинства львов, Шрам убедился во всем этом на личном опыте. Среди сородичей Шензи слыла одной из самых отважных и смышленых. Она двигалась, как прирожденная охотница. Но в глазах Шрама все ее тщательно приумножаемые достоинства обращались недостатками, жалкими попытками подражать храбрости, уму и грации самых совершенных воительниц природы – львиц. - Славная охота, - процедил Шрам, брезгливо глянув на мертвую антилопу. – Гиена делится добычей со львом? - Подданная приносит дар своему королю, - Шензи мордой подтолкнула антилопу поближе к Шраму, чтобы тот мог по достоинству оценить подношение, и, понизив голос, добавила: - Ты не показывался с самого утра. Мы же не хотим, чтобы страна снова осталась без короля? Ее простецкое обращение не понравилось Шраму. «Впрочем, чего еще ждать от гиены», - мрачно подумал он, невольно раздувая ноздри, чтобы глубже вдохнуть соблазнительный запах мяса. Шрам еще не успел забыть времена, когда перебивался легкой мелкой добычей вроде скальных крыс и нечастыми подачками судьбы, а такой тушей, пришедшей в самые лапы, расшвыриваться никак не стоило. «Поем, - наконец решил он про себя, - только пусть сначала она уйдет». Вид и особенно запах пятнистых гиен отбивали у Шрама всякий аппетит. Но Шензи явно не собиралась уходить. Она растянулась на полу пещеры, положив голову на лапы, и теперь взирала на Шрама снизу вверх. Пока ошалевший от такой наглости король прикидывал: загрызть дерзкую на месте или не стоит и мараться, она заговорила, и ее голос более чем когда-либо походил на неразборчивый лай, порождаемый глотками ее менее разумных сородичей. - Я могу спросить тебя кое о чем? - Хорошего куска мяса в день тебе недостаточно? – огрызнулся Шрам, которого все сильнее начинал терзать голод. - Мяса? – эхом откликнулась Шензи. – О нет, этого добра у нас достаточно. Мой народ не устает восхвалять тебя, король. Мы процветаем! И подумать только, с чего все это началось! - Если хочешь поговорить, приходи в другое время. – «А лучше – вообще никогда», - мысленно добавил Шрам, но Шензи его не слушала. Она улыбалась той жуткой улыбкой, какой гиены одаривали своих жертв напоследок, и в ее голосе прорывались новые, непривычные слуху Шрама нотки. - Никогда не выходи на охоту в одиночку. Всегда добивай раненую добычу. Моя матушка – теперь она грызет гнилые косточки на пиру у Прародителя – научила меня многому. Но пуще всего, говорила она, берегись львов, Шензи. Чуть завидишь льва – разворачивайся и беги так быстро, как только можешь; на худой конец ты заставишь его попотеть. И упаси тебя Прародитель воровать у него добычу! Да… Говорят, что гиены, если их соберется очень много, могут и льва разорвать. Только кто же пробовал? Нас-то было всего трое – Банзай, я и Эд; не знаю, как бы эти кретины выживали без меня. Я-то всегда держала в уме матушкины слова. И только раз пошла против них… Но ведь и до тебя нам запрещалось ступать на земли прайда. Ах, клянусь своими четырьмя лапами, никогда не думала, что нарушать запреты так здорово! Шензи вскочила, и ее глаза торжествующе блеснули. - И я никогда не думала, что смогу почувствовать что-то сильнее голода, - почти прошептала она и, одним сильным прыжком перемахнув через нетронутую тушу, прянула вперед и приникла мордой к недвижно лежащей на камне мощной лапе. В следующую секунду удар этой лапы отбросил ее к стене. Куда делась вся былая расслабленность и скука! В мгновение ока Шрам соскочил с ложа и замер, угрожающе выгнув спину, защищая свою территорию и свою еду. - Прочь! – низкий рык разнесся по пещере. Король не сводил глаз с неподвижно лежащей Шензи. От переполняющего отвращения его трясло – от усов до кончика хвоста. Он готов был убить ее и желал этого. Но нет, гиены живучи! Вот она зашевелилась и подняла голову, очумело потрясла ею. Вот обернулась – и ее взгляд столкнулся с взглядом Шрама. И какой дикой, огненной злобой, какой страшной ненавистью полыхнули желтые глаза! Лязгнули острые зубы, Шензи тяжело задышала, поднимаясь на ноги, и в ушах Шрама вдруг отчетливо раздались слова, оброненные ею же несколько жизней назад: «… гиены, если их соберется очень много, могут и льва разорвать… разорвать… разорвать…» Шраму отчетливо представилась картина: сотни гиен, еще недавно бывших его верными подданными, врываются в пещеру… визжат… давят… Страшная масса, неуправляемый серый поток, что схлынет и оставит после себя только белые кости на темных влажных камнях. А может, не оставят и костей. Шрам неуверенно переступил лапами. Ярость куда-то исчезла, сменившись противным сосущим страхом. Но Шензи не спешила нападать. Она стояла, покачиваясь, зябко поджимая безвольно болтающуюся лапу, и неотрывно смотрела на него. - Ты голодна, - сказал Шрам, и его голос эхом отдался в притихшей пещере. Задней лапой он толкнул антилопью тушу – дальше от себя, ближе к Шензи. Вышло неловко и недалеко. Шензи, однако, не обратила на движение Шрама никакого внимания. Она все так же пристально смотрела ему в глаза. - Это не голод, король, - хрипло произнесла она. – Это пришло задолго до того, как ты стал королем. Это не голод. Я бы знала. Но Шрам будто не слышал ее. Он говорил, медленно, мелкими шажками двигаясь по пещере. Дальше от Шензи, ближе к выходу. - Мы все устали, такое время… Очень тяжелое время. Все мы должны заботиться о том, чтобы вовремя есть и спать. Уж это известно даже вам, гиенам. Особенно вам. Тебе нужно поесть, Шензи. А потом – хорошенько выспаться, только, пожалуйста, не здесь. А я пойду на охоту. Я так давно не охотился. Эту антилопу убила ты, и по нашим законам она принадлежит тебе. Прощай, Шензи. Ешь. Набирайся сил. Она не сводила с него глаз до тех пор, пока он совсем не скрылся из виду. Тогда ее глотка исторгла какой-то лающий, отчаянный, ни на что не похожий вопль. Кое-как проковыляв несколько шагов, Шензи рухнула мордой прямо в холодеющий бок глупой молодой антилопы. Глупая Шензи, говорила мать. А он сказал: «Надо есть». С усилием повернув голову, она впилась зубами в невостребованное мясо. Не первой свежести, но ей не привыкать. Шензи действительно была голодна. Только незнакомая злая боль, выжирающая ее изнутри, совсем не походила на привычные жалобы вынужденного поститься желудка. Но что-то нужно было делать. И новые, странные чувства, зародившиеся от встречи вечных врагов – гиены и льва, глушились старыми инстинктами. Шензи была голодна, и, разрывая на части уже безразличную ко всему антилопу, она делала верное дело, возвращалась в знакомый мир. Снова становилась собой. И он был прав, как тысячу раз до этого, как всегда. Все беды от голода. Да будет так.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.