Искорка

      Кар Такэ заглянул в аудиторию и тут же закрыл двери, прячась в небольшой комнате для лектора от шумного моря студентов. Юноши и девушки заполонили собой все ряды, все столы, кроме первого. Там, пользуясь служебным положением, сидели другие мэтры, преподаватели других лекарских дисциплин. Среди них Такэ отметил Паэля и ректора Жэанту. Это не добавило Кару уверенности в себе. Он нервно сглотнул, налил себе стакан воды, подумав, что лучше бы ему помогло вино, и принялся медленно пить. Может, студенты бы и шумели, переговариваясь, пользуясь тем, что лектор ещё не появился, но присутствие других преподавателей заставило их молчать, хотя и они тоже волновались.       Такэ тяжело вздохнул и вышел: эта была его третья лекция, но Кар все никак не мог привыкнуть к тому, что все замолкали и слушали его. Если бы не некромант, Такэ и вовсе бы не справился. Паэль помогал составлять планы лекций, рассказывая, как можно упорядочить знания, что были у Кара.       Такэ улыбнулся некроманту и бодро сказал:       — Добрый день.       Мэтры тут же прекратили свои тихие разговоры.       Кар ещё не привык, что его слушают так внимательно и жадно. Такэ все ещё чувствовал, что говорит о чём-то запретном и постыдном, когда объяснял свою методику работы с мертвой плотью.        — Сегодня мы поговорим о самом сложном для работы: о нервах. Как вы все уже знаете, именно нервы не только дают нам возможность понять, что мы ранены, но и позволяют ощущать прикосновение. Если в органе или конечности нервы будут мертвы или не соединены, то это приведет к тому рано или поздно, что приживлённое придётся удалить. Некромантия позволяет мертвую плоть рассмотреть и почувствовать не только в комплексе, но и по структурам.       Кар перевернул страницу своих записей, хотя в тетрадь он не подсматривал. Ему это просто было не нужно: готовясь к очередной лекции, Такэ читал план множество раз, пока не запоминал его наизусть.       О том, что что-то идёт не так, Кар догадался по лёгкому шепотку за спиной. Такэ писал на доске основные этапы проверки нервов у мёртвой плоти и не был готов к тому, что кто-то начнёт говорить.       Резко развернувшись, Кар обвёл аудиторию взглядом и тут же понял, почему впервые его ученики позволили себе нарушить тишину не только скрипом самопишущих перьев.       Их высочество Идаран Верденский стоял у стены, в самом дальнем углу аудитории. Принц, что принес домой победу, был слишком далеко, чтобы Такэ мог рассмотреть его лицо, увидеть его глаза. Но Кар знал, что это именно он.       Лекарь кожей чувствовал на себе холодный взгляд ледяных серых глаз. Такэ и раньше отмечал, что даже увлекшись пациентом, взгляд принца он чувствует, всем естеством чувствует. Идаран никогда не позволял себе грубости или чего-то недозволенного в сторону лекаря, но Кару рядом с их высочеством всё равно было не по себе.       Надменный, хмурый, вечно недовольный Идаран отталкивал одним своим выражением лица. Когда принц был рядом, Такэ хотелось вытянуться, словно военному, по стойке смирно, вести себя, как на светском приеме, но кругом была война, и это было просто ни к месту.       Такэ запнулся, забыв от липкого, неприятного инстинктивного страха, о чём говорил, и был вынужден глянуть в свои записи. Кар продолжил внезапно севшим голосом, даже слегка закашлялся. Паэль встал со своего места и молча ушёл в лекторскую, оттуда принёс стакан воды.       Такэ отвлёкся, выпил воду мелкими глотками и когда допил, понял, что может дышать ровно: Идаран вышел из аудитории. Кар не услышал хлопка двери, не увидел, как принц выходит, он просто прекратил ощущать его взгляд.       Вторая часть лекции прошла легче, спокойнее, хотя Такэ понимал, что Идаран явно тут, в школе, и ещё подойдёт пообщаться. Самым отвратительным было то, что рыжие волосы, словно бы красный флаг, выделяли его из толпы студентов. Верденцы почти все были брюнетками или шатенами. Было совсем немного светловолосых — полукровок и иноземцев, что учились в Салисте платно. А вот рыжих Кар тут ни разу так и не увидел, хотя главная школа магии была огромной, похожей на небольшой городок. Тут даже было с десяток кафе и магазинов.       Едва лекция закончилась, как студенты принялись собираться. И Кар тоже поспешно принялся пихать свои записи в сумку.       — Прости, я чуть не сорвал твою лекцию, — учтиво извинился Идаран.       Такэ вздрогнул и отшатнулся, неловко задевая рукой стакан, что стоял на столе. Принц ловко поймал его, не давая стеклу разбиться о каменный пол, и улыбнулся.       Кар не думал, что Идаран может так улыбаться: счастливо и простительно. Всесильный принц поймал стакан у самого пола и сейчас не спешил разгибаться, смотря снизу вверх на Кара. Такэ вздрогнул и уцепился взглядом за некроманта, хотя понимал, что Паэль не вмешается, не рискнёт.       — Ничего, Ваше Высочество, — поспешно сказал Кар, чтобы молчание не затянулось.       — Ваше Высочество, — отвлёк принца некромант, подходя.       Идаран нахмурился, выпрямляясь, но Паэль словно бы и не заметил того, что ему не рады:       — Я хотел вас лично поблагодарить за то, что вы нам привезли Кар Такэ.       — Благодари, — ровно и чуть надменно разрешил принц.       — Благодарю, — чуть стушевался мэтр некромантии, не ожидавший такого ответа, но быстро взял себя в руки. — Благодаря вам моё искусство вдруг стало нужным, и в аудитории, где я преподаю, нет пустых мест.       — Вы, значит, Паэль Ланский, — кивнул Идаран, проявив удивительную осведомлённость.       Паэль кивнул, подтверждая, смотря на их высочество с удивлением. Принц же рассматривал некроманта с любопытством: ему уже сказали, какой именно охотник выслеживает его рыжего лисёнка. И Паэль, к сожалению, был хорош, лучше, чем его описывал присматривающий за Такэ соглядатай.       Некромант был почти одного роста с Идараном, может, чуть ниже. Худощавый, с по-мирному длинными волосами, чёрными и блестящими, с карими добрыми и тёплыми глазами. Когда Паэль улыбался, на левой щеке была заметна ямочка. Да и голос у некроманта был глубокий, обволакивающе бархатистый.       Принц не позволил себе кривиться, а постарался смягчить свой тон, понимая, что и так на фоне соперника выглядит холодным и слегка даже мерзким снобом:       — Рад был помочь вам и другим мэтрам некромантии. Хотя, если совсем честно, я не думал, что желаю именно это. Вы уж извините меня, мне нужно поговорить с Такэ, как с лекарем. Наедине.       — Что-то не так с руками? — обеспокоенно спросил Кар и без предисловий взял руку Идарана в свои.       Паэль отступил, извинившись: остаться в подобной ситуации было бы не просто неучтиво, а откровенно грубо. Некромант не мог себе позволить настолько явного конфликта с принцем.       — Я не чувствую никаких проблем, — проведя пальцами по шраму, сообщил Такэ.       — О нет, прости, я не хотел вводить тебя в заблуждение, — поспешно заверил Идаран. — С моими руками, благодаря тебе, всё в порядке. У меня есть служанка. Не просто служанка, а очень хорошая, набожная женщина. Вот с её рукой не всё хорошо… Я не уверен, что ты можешь что-то сделать, и не обнадеживал Талу заранее. Но не мог я не попробовать. Может, ты осмотришь её?       — Хорошо, — кивнул Кар. — Проводите её в лекторскую.       Такэ отогнан от себя мелькнувшую было мысль, что принц покалечил служанку, чтобы иметь возможность с ним пообщаться. Иметь повод для этой встречи. Кар успел уже присмотреться к Идарану и понял, что, несмотря на надменное лицо и ледяные глаза, их высочество не стремится самоутверждаться за счёт рядовых солдат и умеет ценить чужие жизни.       Тала оказалась высокой женщиной, выше Такэ, но к этому он уже начинал привыкать. На островах рост Кара считался средним, но тут он был низким — сыны и дочери Верды отличались высоким ростом, они были выше галтов.       Служанка присела в каком-то странном неловком реверансе и чуть заискивающе сказала:       — Я давно привыкла так… Без руки. Но вдруг. Боги иногда бывают щедрыми.       Тала послушно сняла верхнее платья, оставаясь в нижней сорочке с короткими рукавами. Женщина действительно привыкла к отсутствию одной руки. По крайней мере, раздевалась она ловко и быстро.       Такэ провел пальцами по культе, отмечая, что потеря конечности произошла давно, годы назад, и затем закрыл глаза, сосредоточившись. Кар что-то бормотал себе под нос, тихо и неразборчиво, от чего даже амулет-переводчик не смог перевести его слова.       — Культю сформировали хорошо, добротно, — сообщил Такэ. — Не составит большого труда вернуть вам руку, но нужна подходящая от умершей: желательно женская. Можно даже найти похожую на вашу.       — Правда? — удивлённо спросила Тала, поспешно одеваясь.       — Я не шучу подобным образом. Вы только должны понимать, что это дело не одного дня: мне нужна операционная, подходящий ассистент, желательно два или три ассистента, — начал было перечислять Кар.       Только служанка прекрасно понимала свою роль, и неожиданное счастье оттого, что руку можно вернуть, не сбило её с нужной мысли, так что она перебила лекаря:       — Простите, господин лекарь, я не могу вам всё это организовать, а мой господин может. Думаю, вам стоит поговорить с ним.       — Да, да, я понимаю, — кивнул Такэ, вдруг осознав, что разговора с принцем не избежать.       Как бы ему нравился или не нравился Идаран, Кар в первую очередь был лекарем и не собирался предавать свой дар просто потому, что принц ему был неприятен. При этом никаких причин для неприязни у Такэ не было: их высочество просто пугал лекаря своим положением и хмурым лицом.