Терра инкогнита

Голос ведущего еле как вытягивал Викторию из полудрёма во время очередных вечерних съёмок. В Готическом зале стояла напряжённая атмосфера, наполненная и переживанием, покрывалом тихого смеха и абсолютным спокойствием. Сейчас здесь стоят все девять сильнейших экстрасенсов, но уже на следующей неделе их будет лишь четверо. В полуяви Виктория понимала только толику того, о чем твердил Александр Шепс, что рассмешило Джебисашвили и Череватого. Но одно ясно точно — Гецати пытается премирить двух Шепсов. Никто не обращал внимания на еле стоявшую на ногах Райдос, что активно пыталась выровнять взгляд и открыть закрывающиесы глаза. – Ха-ха... – раздался нежный смешок неподалёку от Виктории. Она же, с трудом направив взгляд на издающий приятный звук объект, была подвержена заботливому, словно мамы, взгляду. – Ты чего, сегодня совсем не спала? Этим объектом оказалась женщина-шаманка, одна из самых прямолинейных и спорных персон Битвы Сильнейших. Марьяна Романова частенько задевала своими колкими словами, но она была словно милой мамочкой на этом проекте: за всех волновалась, старалась помочь, всегда приносила с собой в маленькой сумочке таблетки от головы, живота или ещё-чего нибудь. Защищала Викторию, когда та подвергалась воздействию хейта со стороны остальных участников. Сама по себе Марьяна была очень интересной личностью. Внешний вид очень приятный, словно та самая принцесса из башни дракона, с завитыми рыжими локонами и с длинными ресницами. Внутри же она была слегка альтернативной — с непростым характером, тяжёлыми комментариями и горячими словами. Достаточно мстивая женщина, всегда возвращавшая отправителю все нехорошее в её сторону. И делала она это даже нисколько не магией, а своими же руками. Сама она — словно ветер в поле, шутливая и интересная личность, никогда не скрывающая свои эмоции. А Виктория — больше загадочная и похожа на железного дровосека, метко вырезающая сердце своей добычи. И даже если её сильно ранить, она вряд ли проявит истинные эмоции, а будет варьировать между яростью и спокойствием, оправдывая обидчика тем, что он просто жалкий, не смог сдержать себя и обиделся на неё. Со стороны Райдос выглядит очень правильной, как таковой и является отличница из приличной семьи, с отглаженным накрахмаленным воротником и туго заплетенной тёмной косой. В практике эта женщина очень интересна — постоянно она раскладывает все по полочкам, стирая напрочь первичную версию обратившихся к ней людям. Марьяна сама говорила, что во время их совместного ритуала её глаза становятся стеклянными, но в них видно все сострадание и всю глубину её личности. Внутри словно засел воин в стальных доспехах, неуязвимый и поджидающий своего коронного часа. – Да... Я как-то не успела сегодня выспаться. – пробормотала Виктория, потирая левый слезящийся глаз рукой. Обе женщины общались очень хорошо, имели дружеские отношения, но обе подозревали что-то неладное. Недавно у них состоялась длительная посиделка в кафе за чашкой крепкого кофе, где поначалу не могли ничего друг другу сказать, ведь встречи вне готического зала имели какой-то странный подтекст. Обе уже вдоволь начитались романтических фанфиков, но никто никак не мог раскрыть этот секрет. И постоянно встречаясь за кадром, щеки покрывались еле заметным румянцем. Даже косметики не требуется. – Ну-у, как так-то? – Марьяна подвинулась ближе к "соне" и разглядывала её уставшее личико нежными глазками, сдвинув брови вверх. – Придёшь домой, обязательно поспи. – Романова положила руку на оголенное плечо Райдос, слегка его поглаживая. Виктория лишь угукнула, направив очарованный взгляд на длинные пальцы шаманки. – У тебя, случайно, ничего не болит? Просто я могу дать тебе таблетку от головы после съёмки, выглядишь ты не очень. – С волнением произнесла Романова, наклонив корпус к Виктории. Её рука так и осталась на плече женщины, продолжая нежно его поглаживать. Ну, когда кисть любимой женщины касается открытого плеча, становится значительно лучше, не так ли? Пусть внутри ведьмы сидит жестокий войн, но спрятать свое наслаждение она не смогла. Глаза наполнились удовлетворённостью, словно находу она успела выспаться, а брови поднялись вверх. Щеки слегка порозовели, выдавая себя. Просто хотелось, чтобы рука женщины никогда не спадала с её плеча, чтобы длинные ногти дальше продолжали приятно щекотать кожу. – Нет, у меня ничего не болит, спасибо. – Райдос приподняла голову. Наконец, обе заметили, что в зале стало значительно тише и все взгляды были направлены на двух женщин. Главный шиппер этой компании — Лина Джебисашвили, смотрела на них с лукавой улыбкой, воспевая от взаимодействия шаманки и ведьмы. Пусть в этом разговоре со стороны Марьяны даже не было ничего особенного, но шипперы, как обычно, в любом случае будут думать об отношениях между объектами. Тем более, увидев реакцию Райдос, можно было понять, что ей совсем не неприятно чувствовать на своём теле чужую руку. – А что это за обсуждения у нас такие? – жантильно произнесла ясновидещая, осматривая лица женщин. Виктория, почувствуя неладное, аккуратно убрала руку Романовой со своего плеча, так как та никак не додумалась. – Да ничего особенного. – с бегающими глазами произнесла ведьма. Все выжатые из себя экстрасенсы наконец покинули зал, изнывающие от усталости. Наконец стали известны четыре финалиста: Шепс младший, Дмитрий, каким-то чудом оказавшийся в финале, Виктория и Череватый. – На самом деле я считаю, что Дима вообще не должен стоять с нами в финале. Его вытащили из дыры лишь его фанатки и ничего больше. – сказала Виктория, сидя в такси с Марьяной, ведь ехать им в одну сторону. – Ну, я тоже так считаю, но мы уже ничего не сделаем. Я потому и отказалась от участия там, ведь стоять на фоне красивых мальчиков, выкладываясь на всю свою мощь — бесполезно. – расстроенно объяснила шаманка, поглаживая пальцем подбородок. На женщин падают тоненькие лучи полной луны, еле освещая тёмную машину. Обе ехали молча, наслаждаясь потерянной в ночной темноте Москвой. По вязкому небу ветрянкой рассыпались тусклые от Земного света звезды, говорящие друг другу телами о любви. Ощущается запах пройденный дней на вечной дороге. Весь этот год Виктория и Марьяна отчаянно бились за место в финале, поначалу жёстко конкурируя, не видя ничего хорошего в каждой из них. Настроение так-сяк. Ощущение предстоящего финала вроде взбудораживало, а с другой стороны на солнце появлялись чёрные пятна. Быть фоновым персонажем среди красивых мальчиков — отстой. Особенно тогда, когда за год прибавилось огромное количество девочек, любящих лишь за внешность. Если же Виктория правда упустит свой шанс забрать золотую руку, то навряд ли сможет все-таки сдержать свои горячие слезы и обиду на зрителей.«Боль меняет нас, но она пройдёт, остаться бы людьми.» — так думала ведьма. – Как думаешь, какие у меня шансы одержать победу? – Виктория, поникшим голосом, прикрыв рот левой ладонью, разбавила образовавшуюся тянучую тишину. – Мне кажется, что где-то шестьдесят процентов. – Марьяна очнулась, уставшим полусонным голосом протянула пару слов, оперевшись рукой об окно. – Там же Влад, Дима и Олег красавчики,словно Ален Делон, а ты девушка, мощнее их в несколько раз, но женского пола. – язвит Романова, в своём воображении представляя, как забирает руку Виктория, и как все её поздравляют. И она счастливая. Только жаль, что этого никогда не будет. В любом случае, все дороги ведут в Рим. Эти слова цепляли Викторию как гарпун. Сколько же она несправедливости перенесла за этот сезон, но каждый раз стоически терпела ураган и водоворот. Ярость переполняла тогда, когда Гецати снова и снова ставил ей низкие оценки, а она так и не смогла понять, что ей нужно было сделать для одобрения всех экстрасенсов. В то время хотелось только дать свободу сердцу и слову, чтобы порешать там всех и заткнуть их. Но только дай ему свободу, и оно столько наворотит. Потопить бы насовсем свой галеон. Поглубже и туда, где миллион атмосфер. Вот просто унести с собой все прочь. Но Виктория же экстрасенс и стоит вопрос: как всем отомстить и помочь? Настроение Райдос совсем упало, что хочется расплакаться и больше не держать оборону. За что же ещё сражаться? Глаза ведьмы закрылись на пару мгновений, ресницами впитывая образовавшиеся слезы. Невероятное коварство — дать волю чувствам на ровном месте. Сейчас бы обнять свою подругу, уткнуться ей в шею носом и гладить шелковистые волосы, чувствуя её горячее дыхание. Этому нежному электричеству не суждено сбыться, ведь у обоих есть дети и своя семья. Так что, молчание — золото. Тем временем ведьма, разглядывая красивую тёмную юбку, обливающейся лунными лучами, воображала не о своей победе в сезоне, а о Романовой. О её рыжих завитых волосах, о блестящих от блеска губ, длинных накрашенных ресниц и милых заколочках. О замысловатых аксессуарах, например, корень дерева или ещё что по круче, о разных образах на каждом Готическом зале. О её нежных объятьях, поцелуях и касаниях. О её тайнах и о том, что она не скрывает. Как же красива Марьяна, как каллиграфия. Моментально Райдос залилась румянцем, да не так, как в зале, а яркой краской, представляя, как её целуют, обнимают, трогают во всех местах руки Романовой. Как глядит ей в глаза и что-то шепчет. – Алё! – крикнула Романова, заставив вздрогнуть полусонную женщину. – Мы приехали, вставай. – женщины жили в одном отеле,номера находились недалеко друг от друга. – Может, посидим за чашкой чая? Ну, или кофе, как ты любишь. – промяучила Романова, словно что-то она задумала... Естественно, Виктория согласилась. Может у нее получится выудить из неё хотя бы краткий поцелуй. Ведьма переоделась в домашнюю голубую ночнушку и уже было направилась в чужой номер. Стук. – Ща, подожди. – было слышно, как за дверью сначала доносятся шорохи, а после быстрые шаги, словно Марьяна пыталась надеть что-то на ходу. Провернулся замок входной двери и открылся вид на номер, и, главное, на потрясную Романову, тело которой облегала красная шёлковая ночнушка с чёрной оборкой и чулками до колен. Конечно, этот прикид мало что прикрывал, но Марьяна была хотя бы в нижнем белье. А то так с ходу охуеть не интересно. Шаманка изнеженно оглядывала шокированную подругу, что медленно прошла внутрь. Райдос впервые увидела в такой одежде Романову, но уже разглядела все. Красивые ноги, элегантно покрытые мягкой тканью. Аккуратное тело в откровенной одежде. О чем недавно думала Виктория испарилось. И тут не милые заколочки и блеск для губ, а матовая бардовая помада и мягкие наручники. Сердце вот-вот пустится в драм-н-бейс, а ладони ведьмы уже влажные. Снизу живота словно завязался узел, все туже затягивающийся с каждым ощущаемым вдохом и выдохом Марьяны, сопровождающиеся дрожью в теле Вики. Но внезапно Романова приблизилась из-за спины к неприкосновенности Райдос — её плечам. Женщина гладит их аккуратными руками, задевая длинными ногтями. – Если честно... – шаманка проводит того самого стального воина к кухне, поворачивая к себе лицом и прижав к столу. –... мне нравится, как ты дрожишь передо мной и как пытаешься скрыть свое возбуждение. Руки Романовой двинулись к талии, поглаживая её, вырисовывая ногтями незамысловатые фигурки, заставляя покрываться мурашками все тело Виктории. Что себе позволяет эта женщина? Вика же все время казалась той самой неприкосновенной, той, которая даст по шее любому, кто нарушит её границы. Но тут все совсем по-другому. Она стоит, изумленно смотрит на объект обожания, что сейчас управляет ей. Вика не в силах ответить. Она еле-еле дышит. – Что будет, если сделаю так? – ночнушка Райдос оказалась задранной до живота, а сама она усаженной на кухонный холодный стол. Марьяна проводит пальцем по промокшему нижнему белью. Тело Вики полностью во владении женщины, которой она бы точно не доверяла, но почему-то это сделала. Планировалось же совсем другое, почему сейчас ведьма сидит на столе, полностью мокрая и с выпригивающим сердцем из грудной клетки? Впереди ещё вся ночь, и что только Марьяна может не придумать. – Но мы же хотели попить чай... – единственное, что выдавливает из себя Вика. Но она сама рада этому варианту события. Сколько же она мечтала об этом и пыталась отвергнуть эти мысли, но все тщетно. Марьяна проводит носом по дрожащей шее Райдос, целуя её, оставляя мокрые дорожки. Через кожу она ощущала мерзкое биение артерии. Такое чувство, будто бы у Вики сердце по всему телу. Или, быть может, оно просто разорвалось и поплыло по венам? Шаманка прикусывает нежную, слегка вспотевшую кожу Райдос и он вызывает тихий полустон. Романова видит, что ведьма настолько мокрая, что, наверное, в предобморочном состоянии. Но они же будут это продолжать, верно? – А я ведь даже не думала, что ты настолько любишь иметь власть над людьми, милая. – Райдос старается скрыть свое неудобное положение, но понятно, что ей уже никуда не деться. – Что ты от меня хочешь? Вика понимала, что она сама — лучший вариант для заполнения гордыни Романовой. Она хочет, чтобы под ней кто-то дрожал или стонал. И единственный, кто правда этого хотел, оказалась Виктория Райдос. Если бы они обе не хотели друг друга, то каждая осталась бы невосполненной. Мало того, что Марьяна хочет главенствовать, но было что-то похожее на одержимость. Она хотела закопать себя в партнёре, наслаждаться им до конца и буквально им дышать. Марьяна оттягивает нижнее белье Райдос, другой рукой поглаживая ногу. – Раздвинь ножки пошире, родная. – шаманка кусает внутреннюю сторону бедра, выдавливая из партнерши громкий стон. Райдос придерживает ночнушку и одновременно наматывает длинные рыжие волосы на свой кулак. Брови Марьяны сошлись в переносице от не совсем приятных ощущений. Вика дрогнула, когда два пальца женщины оказались внутри, а язык и губы выводили фигуры на половых губах. Приятные ощущения оказались смешанны с чувством собственного поражения. Райдос прогиналась, шатая стол, ощущая в себе приятные движения. – Романова... – рычит она, не находя места рукам, ведь они такие ненужные сейчас. –... давай реще. – Ого. – шаманка удивилась смелости подруги, ведь было ощущение, что в последний момент она её откинет. Романова отвлеклась, снова перейдя к губам жрицы. Она облизывала их, целовала, нагло проникала языком, проводя по зубам Райдос. Пальцы в этот момент все так же стимулировали клитор. Женщина проводит языком по ключицам, спускаясь к груди. Круговыми движениями она облизывала соски ведьмы, что дрожала от любого её прикосновения. Райдос изгибается, протяжно стонет и рвано дышит. То, что нужно настоящей Марьяне Романовой. Одной рукой шаманка сжимала соски, а другой все так же стимулировала половые губы. Взгляды женщин пересеклись и одна из них приняла решение издеваться над партнершей. – Ну и чего ты перестала? – в голове Виктории появилась нотка возмущения от неудовлетворённости. – Ты не просишь. – расстроилась Марьяна, состроив милые расстроенные глазки. – Марьяна... – злостно отвечает женщина, представляя, как будет стыдно просить о том, чтобы её элементарно довели до оргазма. – А что? Тебе сложно что ли? – Пожалуйста... – начала Вика, краснея от стыда все сильнее, наблюдая за вспыхивающими глазами шаманки. –... прошу, продолжай, пожалуйста. – Проси лучше. – Романова словно издевалась. Сейчас Райдос ответит за все свои слова. И за тот "Кордицепс, вросший в неё", и за низкое оценивание, и за все хорошее. – Просто выеби меня уже, Марьяна! – вскрикнула Вика, понимая, что та просто хочет взять плату за все, что осталось в прошлом. Эта плата хоть и невелика, но доставляет удовольствие обеим. Романова усмехнулась, позже прильнув к губам мученницы, зацеловывала их, нагло проникала внутрь, цепляясь своим языком за другой. Продолжая стимулировать клитор, входя двумя, тремя пальцами, царапая бёдра. Её холодные пальцы не касались одного места дважды, а продолжали исследовать разгоряченное тело, оставляя после себя дикий пожар, полыхающий внутри жрицы. Красные полосы тянулись от груди до бёдер, то краснея, то, через пару мгновений, бледнея. – Быстрее, Марьяна. Шаманка накрыла ведьму недовольным взглядом из-за «приказа». Романова сжала грудь Райдос, услышав глубокий вдох, словно та задерживала дыхание. Её шею обрамляли красноватые укусы, которые Марьяна следом зализывала, ещё больше разжигая огонь в жрице. Вика гладила её волосы, наматывая на пальцы пряди, запутывая их, отпуская и снова запутывая. Райдос было некуда деться, ведь за неё все работу выполняет только преданная шаманка. – Ты уже готова стонать подо мной? – Романова хлестнула взглядом, смотря прямо в глаза замученной жрице. Насколько бы она не была холодной и железной, её всегда может сломать Марьяна. – Заткнись. Романова не могла не заметить, что каждое её касание аукается дрожью в теле женщины, но быстро взяв себя в руки она успокаевается. Марьяна, от скуки, перешла к более грубым методам. Её пальцы проникали все глубже, а нежные поцелуи сменились засосами и укусами до синяков. Теперь Романова будет гордиться этим всю свою жизнь. Она буквально нагнула ту, которую долгое время не могла изучить. Райдос ставила для себя такую защиту и границы, что тронуть какую-либо лишнюю часть её тела было недосягаемо. Для шаманки это стало тотальной победой. – Твою мать... – у жрицы перехватило дыхание и она, прикрыв влажные зацелованные докрасна губы, простанывала её имя все чаще и чаще, уже не стесняясь. –... быстрее, Марьяна. Райдос пыталась получить как можно больше трения, двигая бёдрами, но её движения блокировала рука Марьяны. – Я сделаю все сама. Движения становились то медленнее, то быстрее, заставляя ведьму сходить с ума от ощущений. Она была на грани после её поцелуев и укусов, после жарких слов и пылающего дыхания. Сходила с ума от быстрых толчков. – Марьяна-а-а... – Ещё немного и Вика слетит с катушек, если же Марьяна так и продолжит. –... я уже не могу. Романова предательски улыбается, принимая победу и восседая над жрицей. Мольба и безысходность Райдос разжигали в ней больше страсти и желания большего. Движения внутри стали быстрее, а сама женщина лезла к Виктории с поцелуями, кусая её за губы, после зализывая их. Толчки становились все быстрее и быстрее, когда Райдос изнывала от удовольствия и особенно громко стонала, пытаясь формулировать какие-то предложения о том, что однажды она сама её нагнет. –Черт... Марьяна... Ты за все мне ответишь, за все. Обещаю. Уж очень Марьяне нравились те звуки, что ведьма бесконтрольно издавала. Романова склонилась, дотронувшись до жара, чувствуя солоноватый вкус на языке и губах. Шаманка комбинировала язык и пальцы, сводя с ума женщину сверху, наблюдая за её реакцией, делала все больше движений и левой рукой гладила мокрое тело жрицы. Райдос дрожала, металась по столу, чаще произнося её имя. Она запрокидывала голову назад, часто дыша. Марьяна же с очарованием за этим наблюдала. Наконец, тело сотряслось как никогда, заставляя ее сжимать в кулаках волосы Романовой, выстанывая её имя. – Марьяна... Наконец расслабившись, ведьма успокоила дыхание и пришла в норму. – Если бы я знала, что ты так будешь "наказывать" меня за заниженные оценки, то приходила бы к тебе почаще. Напоследок, Марьяна поднялась с колен и облизала губы Райдос, оперевшись руками о столешницу.