***
Хоуленд Рид Хоуленд стоял на коленях перед чардревом и молился старым богам. Видение, которое он получил, было ясным, и он задавался вопросом, почему боги решили поговорить с ним именно сейчас. В юности он побывал на Острове Ликов и провел некоторое время среди растущих там чардрев. Ощущение близости к старым богам усилилось, и Хоуленд смог почувствовать магию острова. С детства он страдал от видений и странных снов, но все они были слишком сложны для понимания, и только когда события уже происходили, становился ясен их истинный смысл, но к тому времени было уже слишком поздно. Если бы он получил такое же ясное видение, как это, возможно, он смог бы спасти ее, возможно, все сложилось бы иначе. После восстания он получил нешуточные раны, и Хоуленд вернулся в Сероводный дозор, а видения утихли, хотя чем больше он думал об этом, тем больше убеждался, что на самом деле это не так, и он просто не обращал на них внимания. Однако несколько лун назад они вернулись, и он не мог их игнорировать: он подвел мать, он не мог подвести сына, поэтому он послал Джейгена узнать, как дела у Джейхейриса, он должен был убедиться, что мальчик в безопасности и счастлив. — Джейген, я слышал, что в Ланниспорте будет турнир, я хотел бы, чтобы ты поехал. — Турнир, милорд, но почему? — Там есть кое-кто, я хочу, чтобы ты посмотрел на него для меня, о ком я хочу узнать больше, сделаешь ли ты это для меня? — Конечно, милорд. Итак, сын его друга отправился участвовать в турнире, и Хоуленд с нетерпением ждал его возвращения. Он должен был убедиться, что ее мальчик в безопасности, и это было меньшее, что он мог сделать для женщины, которая так много для него значила. Хоуленд был вне себя от ярости, когда его друг рассказал ему о своем плане относительно сына Лианны: хотя он и защищал его жизнь, он знал, что это может повредить самоощущению мальчика, и после встречи с его молодой женой он понял, что был прав. Он спорил с Недом, предложил вырастить Джейхейриса в своем доме и дать мальчику свое имя, если он того пожелает, но Нед отказался, и с тех пор разрыв между ними почти не проходил. Услышав, как воспитывают мальчика, как с ним обращаются, он и сам подумывал украсть его, но Джайана отговорила его, справедливо заметив, что это может нанести ребенку непоправимый вред. Когда он услышал, что Джейхейрис был отдан в оруженосцы Джейме Ланнистеру, он не знал, что и думать, но образы в его видении начали обретать смысл: волчонок стоит в тени льва, оба свирепо рычат на что-то невидимое, а потом нападают, и оба уходят бок о бок… Хоуленд, конечно, понимал, что такое сигилы и их значение, но контекст был для него чем-то недоступным, пока он не услышал новости. Он смирился с тем, что все хорошо, и видения на время исчезли, но когда они вернулись, он уже не мог понять их смысл: образы длились доли секунды, и их было так много, что, проснувшись, он едва мог их вспомнить. Это занимало его мысли, и именно поэтому он послал Джейгена проведать мальчика, опасаясь, что, возможно, ошибся в намерениях Джейме. — Отец. — Хоуленд повернулся и увидел, что его жена щекочет руку сына, заставляя мальчика смеяться, а его дочь Мира рядом с ними пытается сделать то же самое с другой рукой Джейгена. — Любовь моя, дети мои, — сказал Хоуленд, поднявшись с колен, и поцеловал в лоб сначала Джайану, а затем каждого из своих детей. — Хоуленд, любовь моя, пора есть, Харкен и Карл тоже прибыли, — сказала Джайана, и Хоуленд улыбнулся ей. — Очень хорошо, идите, дети, — сказал Хоуленд, и они вчетвером отправились обратно в замок. После ужина Хоуленд сидел с Харкеном и Карлом в большом зале. Эти два человека были одними из самых выносливых среди Кранногменов, яростно сражались на копьях и оба отлично стреляли из лука. Они были вторыми сыновьями Блэкмайра и Боггса, соответственно, и оба за долгие годы заслужили доверие Хоуленда. — Харкен, Карл, у меня есть работа для вас обоих, — тихо сказал Хоуленд, пока оба мужчины сидели и пили теплый сидр, который приготовила его жена. — Все, что нужно, милорд, мы с Карлом с радостью сделаем, не так ли, Карл? — Харкен быстро ответил, а Карл только кивнул. — Вы должны доставить для меня несколько писем: одно — лорду Виману, другое — Бенджену Старку на Стену. — Хоуленд заметил, как нахмурилось лицо Карла, в то время как выражение лица Харкена стало закрыктым. — Я знаю, что прошу многого, и хотел бы, отправить это вороном, но я должен знать, что письма были переданы в руки этих людей, людьми которым я могу доверять. — Конечно, милорд, — ответил Харкен. — Я организовал для вас путешествие в Белую Гавань, лорд Мандерли отправляет припасы в Ночной Дозор, так что его люди будут сопровождать вас до Восточного дозора, а затем до Черного Замка, вы передадите письмо Бенджену Старку и никому другому, вы поняли? — Да, мы поняли, милорд. — Очень хорошо, как только вы отдадите ему письмо, вам придется немного подождать, Бенджен даст вам кое-что, что вы возьмете с собой и передадите лично лорду Виману. Людям Мандерли будет приказано ждать вместе с вами, и как только вы получите от Бенджена вещи, вы сможете уйти и вернуться в Восточный дозор. — Что вы собираете, милорд? — С любопытством спросил Карл. — Ты поймешь, когда Бенджен передаст это тебе, — сказал Хоуленд, не оставив места для дальнейших дискуссий. Когда оба мужчины кивнули в знак согласия, Хоуленд потянулся за спину и достал небольшой мешочек, наполненный монетами, и передал его Харкену. — Милорд, в этом нет никакой необходимости, — сказал Харкен, немного обескураженный этим жестом. — Я знаю, парни, но все равно примите это, я не позволю вам остаться без денег, — сказал Хоуленд, когда Харкен и Карл неохотно приняли монеты.***
Джейме Джейме обнимал Джона и бежал так быстро, как только мог, не позволяя никому и ничему замедлить свой бег. Он взбежал по ступеням, ведущим в комнаты Крейлена, и практически пинком распахнул дверь. Мейстер был настолько ошеломлен, что выронил бутылку, которую держал в руке, и вскрикнул совсем не по-мужски. — Милорд? — Потрясенно сказал Крейлен. — Вы должны помочь ему, вы должны помочь ему. — Он уложил Джона на маленькую кровать, вытирая кровь, капавшую из его носа. — Что случилось? — Спросил Крейлен, когда он начал осматривать Джона. — Я… я не знаю, мы ели, и он встал, а потом упал. Когда я подошел к нему, он был холодным, а из носа у него капала кровь. Я не знаю, мейстер, я не знаю, — сказал Джейме его голос почти срывался. Он смотрел, как Крейлен расстегивает тунику Джона, снимает ее и нижнюю рубашку, а затем прильнул к груди Джона и прислушался к его дыханию. Мейстер вытер кровь из носа Джона, взял небольшой кусок ткани, которую он использовал, и отнес ее, тунику и нижнюю рубашку к столу в конце комнаты. Джейме стоял и смотрел, как Джон делает медленные вдохи, а потом мальчик начал трястись и биться в конвульсиях. — Мейстер, быстрее! — Крикнул он. Крейлен бросился к Джону и прижал его к себе. К счастью, через несколько минут Джон вроде бы успокоился, но как только он это сделал, конвульсии начались снова. — Милорд, вы должны перевернуть его на бок и подержать, я скоро вернусь, — сказал Крейлен, вставая. — Что, ты не можешь уйти? — Сердито сказал Джейме, когда он держал Джона, а тот яростно трясся. — Я должен милорд, мне нужно заставить мальчика очиститься, он должен опорожнить желудок, — ответил Крейлен, а Джейме понимающе кивнул. Мейстер оказался невероятно быстрым, и Джейме ахнул, увидев, что держит в руке: большой кусок металла длиной почти в фут и толщиной в пару дюймов был изогнут на конце, и когда он увидел его, то понял, что скоро он отправится в рот Джона, чтобы заставить его опорожнить желудок. Он придержал Джона, пока мейстер начал заталкивать металл ему в рот. Через несколько секунд Джон снова начал трястись, и Джейме посмотрел на мейстера, который только покачал головой и продолжил заталкивать металл в горло мальчика. Наконец, спустя, казалось, целую вечность, Крейлен быстро вынул металл и почувствовал, как Джон застонал, опорожнив желудок. Мейстер посмотрел на него с облегчением и попросил Джейме вытереть мальчика, а сам он снова отошел в конец комнаты. Джейме вымыл Джона, как мог, и сел на кровать, держа мальчика на руках. Через несколько мгновений появился Тирион, за ним следовал Герион, а Джой, очевидно, находился под присмотром одного из новых слуг, которых одобрили Герион и Джон. — Как он? — Спросил Герион с явным беспокойством на лице. — Я… я не знаю, — ответил Джейме. Прежде чем они успели задать еще какие-либо вопросы, вернулся Крейлен, неся в руках небольшой стакан с тем же металлическим предметом, что и раньше, и посмотрел на Джейме и остальных. — Милорд, вы должны подержать мальчика, пока я буду заставлять его глотать это, он не должен двигаться, милорд, вы должны быть тверды. — Сказал Крейлен, и Джейме решительно кивнул. — Поднимите мальчика, милорд, чтобы он сидел. Джейме сделал, как ему было велено, и Крейлен кивнул ему, после чего подал знак крепко держать Джона, пока он вливал жидкость ему в рот. Он наблюдал, как Крейлен с помощью металла заставляет Джона держать рот открытым и медленно вливает жидкость, а затем быстро вынимает металл и ждет, кивая с явным удовлетворением. — Отлично, теперь у мальчика есть шанс, — сказал Крейлен и ушел с пустым стаканом и металлом. Джейме осторожно положил Джона, и глядя на умиротворенное выражения лица мальчика он почти забыл, зачем они здесь. Он повернулся и увидел, что Герион и Тирион смотрят на него с беспокойством. Он встал и пошел искать небольшую простыню, чтобы прикрыть обнаженную грудь Джона. Найдя подходящую, он обернул ее вокруг Джона и стал ждать возвращения Крейлена, трое мужчин сидели молча, каждый погруженный в свои мысли. Вернувшись, Крейлен принес стеклянный кувшин с желтой водой с куском ткани внутри, он также нес тунику Джона, от которой отрезал кусок, и кусок ткани, в другой руке он держал еще один стакан, наполненный чем-то похожим на воду. Он кивнул Джейме и пригласил его и остальных следовать за ним к маленькому столику в углу. Когда они подошли, он наконец заговорил и подтвердил худшие опасения Джейме: Джон был отравлен. — Это Волчья пасть, милорд, сильный и, к сожалению, чрезвычайно действенный яд, — сказал Крейлен. — Что, кто, черт возьми, мог захотеть отравить Джона? — Сердито сказал Герион и принялся расхаживать по комнате. — Я не знаю, лорд Герион, я знаю только, что он был отравлен, — ответил Крейлен, ничуть не ослабляя волнения Гериона. — Как вы можете быть уверены, мейстер? — Спросил Тирион. — Другого объяснения нет, милорд, мальчик отравлен, я в этом уверен. — Крейлен немного обиделся, что его компетентность ставят под сомнение. — Нет, мейстер, вы не так поняли, я не ставлю под сомнение отравление, я спрашиваю, как вы можете быть уверены, что это Волчья пасть? — Спросил Тирион. — О, простите, милорд, — извинился Крейлен, но Тирион лишь махнул ему рукой. — Когда лорд Джейме привел мальчика… — начал Крейлен. — Джон, его зовут Джон, — крикнул Герион мейстеру. — Простите, милорд, когда лорд Джейме привел Джона и снял с него тунику, я почувствовал запах, сладкий запах, как от свежих цветов, — сказал Крейлен, протягивая отрезанный кусок туники Джейме, чтобы тот мог понюхать его, что он и сделал, прежде чем передать Тириону. Мейстер был прав, от него исходил запах цветов, но Джейме не понял, к чему он относится. — Сомневаюсь, что Джон купается в розовой воде, милорды, — улыбнулся мейстер, но никто не ответил. — Учитывая это и то, что Джон до инцидента ел, я заподозрил, что это яд и что это может быть волчья пасть, учитывая запах и состояние Джона, и я проверил это, причем проверка оказалась довольно простой: нужно было лишь использовать нужные предметы и добавить кусочек яда, и вода окрасилась бы в желтоватый цвет. Крейлен забрал у Тириона кусок туники и опустил его в маленький стакан. Все смотрели, как жидкость начинает желтеть. — Значит, тот напиток, который вы ему дали, был противоядием, и теперь Джон будет в порядке, не так ли? — Обеспокоенно спросил Герион. — Боюсь, не все так однозначно, милорды, нам удалось вывести яд, и Джон принял противоядие, что уже хорошо, но я беспокоюсь, милорды, что его возраст может сработать против него, мы должны готовиться к худшему, — ответил Крейлен. — Вы хотите сказать, что он может умереть, мейстер? — Обеспокоенно спросил Тирион. — Я говорю, что, скорее всего, он умрет, милорд, — как только он замолчал Джейме успел схватить Крейлена за цепь и прижать к стене. — Он не умрет, ты спасешь его, черт возьми, спасешь, или я прикреплю твою голову к стене, слышишь меня! — Закричал Джейме на пораженного мейстера. — Джейме, Джейме, — говорил Тирион, пока он и Герион пытались оттащить его от мейстера. Наконец, через несколько минут, когда мейстеру показалось, что он потеряет сознание от давления, которое Джейме оказывал на эту цепь, Джейме отпустил его и подошел к кровати, он придвинул стул и сел, положив голову на руки, глядя на Джона.***
Тирион Тирион сидел в солярие Джейме и ждал прихода его дяди Кивана и тети Дженны, которые, несомненно, хотели высказать свое мнение. Прошло два дня с тех пор, как Джон потерял сознание, а мальчик все еще был без сознания, и за эти два дня его брат отказался уйти от его постели. Джейме почти не ел, не пил и не спал с тех пор, как им сообщили, что Джон может не очнуться, и Тирион беспокоился, как его брат справится, если Джон не выживет. Вчера он и Герион решили, что Тирион возьмет на себя обязанности лорда, которых, несмотря на то, что Джейме пренебрегал ими всего день, накопилось немало, и Тирион провел весь день и ночь, рассылая письма, организуя налоги и распределяя обязанности. Он только что закончил, когда вошел слуга и сказал, что его дядя и тетя хотят встретиться, и теперь, сидя здесь, он чувствовал, как у него начинает раскалываться голова. Он послал слугу проводить их и только успел проглотить бокал вина, как они вошли. — Что все это значит, где Джейме? — Сердито сказал Киван, даже не удосужившись сесть, прежде чем начать. — Джейме занят, а теперь, пожалуйста, присаживайтесь, дядя, тетя Дженна, если можно. Он наблюдал за тем, как они оба садятся за стол: на лице Кивана читался гневный оскал, в то время как его тетя, как всегда, была гораздо более осмотрительна. Он налил каждому из них по бокалу вина, наполнил свой собственный и вздохнул, прежде чем обратиться к ним. — Итак, дядя, в чем, по твоему, проблема? — Где Джейме, почему он не здесь? — Почти крикнул Киван. — Как я уже говорил тебе, дядя, Джейме занят, тебе что-то нужно? — Чем занят Тирион? — Мягко спросила его тетя. — Личными делами, тетя. — Какими личными делами? — Голос Дженны стал чуть более настойчивым. — Его оруженосец был отравлен, и Джейме пытается разобраться в причинах, а теперь повтори, что за проблема, из-за которой ты так срочно должен увидеть Джейме прямо сейчас, -Тирион сказал это твердым голосом. — Ты хочешь сказать, что он с этим бастардом, а не на нашей еженедельной встрече, — возмущенно сказал Киван. — ХВАТИТ, — сердито сказал Тирион, шокировав обоих. — Еженедельное собрание, а вы тут устраиваете всю эту суету из-за ничего не значащей встречи, которая проиходит каждую неделю, и которая, черт возьми, может подождать, — сказал Тирион, его голос повышался с каждым словом. — Да как ты смеешь, кем ты себя возомнил? — Крикнул в ответ Киван. — Кто я, я наследник Утеса Кастерли, дядя, или ты еще не понял, что Джейме не похож на отца? — О, это уже ясно, — фыркнул Киван. — За что ты должен быть благодарен, — усмехнулся Тирион, зная, что если бы его отец был жив, Киван остался бы лакеем, а не руководил таким важным делом, как Ланниспорт. — А теперь, как я уже сказал, если нет ничего важного, ты можешь поднять этот вопрос на следующем еженедельном собрании, — добавил он, улыбнувшись взгляду, которым одарил его дядя. Киван вскочил, и на секунду Тириону показалось, что он может ударить его, но вместо этого он повернулся и вышел за дверь, оставив Тириона наедине с тетей. — Так ли это было необходимо? — Смиренно спросила Дженна. — Ты видела его, это он пришел сюда в поисках ссоры, — ответил он. — Киван плохо перенес потерю нашего брата, ты знаешь это Тирион, но вы с Джейме провоцируете его. — Провоцируем его, как мы его провоцируем? — Спросил Тирион с неподдельным любопытством. — Бастард. — И что же Джон. — Вот что его провоцирует, то, как дружелюбно вы относитесь к бастарду, все вы, но особенно Джейме. Он бастард Тирион, но вы все относитесь к нему, как к родному сыну, Киван, может, и не говорит об этом, но почему-то об этом говорят и другие. — Он не только бастард лорда, и, как вы видели на дуэлях, или, лучше сказать, увидели бы, если бы потрудились прийти, он искусный фехтовальщик, тетя. — Я не пришла потому, что ты отдала бастарду мою старую комнату, — сказала Дженна сказала с явным раздражением на лице. Тирион рассмеялся, он чуть не упал, так сильно он смеялся: все это, все раздражение его тети было из-за чертовой комнаты, которая была у нее, когда она была девочкой, комнаты, в которой она не жила уже много лет. Дженна переехала из Утеса Кастерли в резиденцию Кивана вскоре после приезда Джона, и он, и Герион объяснили это тем, что они помогают друг другу пережить потерю брата, хотя на самом деле это была потеря чертовой комнаты. — Моя дорогая тетя, он получил эту комнату, потому что она была единственной свободной в семейном крыле, и это никак не связано с тем, что она твоя. Клянусь, Джейме не знал, кто в какой комнате останавливался, кроме его, моей и Серсеи. — Но почему он вообще должен оставаться в семейном крыле, Тирион, он же бастард? — Спросила она. — Так получилось, что он оруженосец лорда, тетя, — сказал Тирион, прежде чем добавить: — Вы хотя бы потрудились поговорить с мальчиком, провести с ним хоть немного времени? — Конечно, нет. — Значит, вы не видели его с Джой? — Он проводит время с Джой? — Удивленно произнесла его тетя. — Проводит, тетя, мальчик сейчас практически ее опекун, он читает ей, гуляет с ней по замку, проводит свободное время, играя с ней, вы бы видели их вместе, она уже как будто другая девочка, — улыбнулся Тирион. — Так вот почему он так нравится Гериону, — улыбнулась Дженна ему в ответ. — Да, тетя, и сам мальчик, в нем есть что-то такое, что заставляет тебя любить его, я не могу этого объяснить, но он просто, когда он рядом, все становится лучше, — сказал он, и Дженна кивнула. — Насколько все плохо, Тирион? — Все плохо, тетя, он может не поправиться. — Тогда я помолюсь за него матери, — сказала она, вставая. — Можешь сказать слугам, чтобы приготовили мои прежние покои, я перееду обратно в ближайшие пару дней. Тирион смотрел, как его тетя выходит из комнаты. Хорошо, что она вернется, он скучал по тете, и с ее возвращением Киван станет менее проблемным. Он допил вино из своего бокала и вышел из комнаты, он устал, но вместо того, чтобы отправиться в свою комнату и немного вздремнуть, он пошел в покои мейстера.***
Герион Герион играл с дочерью, как и почти все утро, но ни ему, ни Джой это не нравилось. В основном он занимался своими делами, пытаясь отвлечь Джой от мыслей о Джоне, и, к несчастью для них обоих, безуспешно. С тех пор, как Джой увидела как он упал в обморок, она почти постоянно спрашивала о Джоне, а когда он говорил ей, что Джон скоро спустится, чувствовал себя худшим лжецом на свете, и чем дольше он не просыпался, тем больше Герион беспокоился, что этого не произойдет. — Хочу Йона, папа, — грустно сказала Джой, глядя на него. — Джон спит, принцесса, он будет здесь, когда проснется. — Нет, нет, нет, ни-ни, — сказала Джой, качая головой. — Хочешь, пойдем посмотрим на лошадей, принцесса? — НЕТ ЙОН. — Пойдем посмотрим на лошадок, тогда, может быть, Джон проснется. — Хорошо, папа, лошади Йона. Он взял дочь на руки и отнес в конюшню, к счастью, когда она оказалась рядом с лошадьми, то на какое-то время забыла о Джоне, и он был рад этой передышке, хотя для него самого это было не так-то просто. Когда он переодел Джой после того, как она пролила чашу, он вернулся в зал и увидел, что все вокруг бегают, когда он спросил, что случилось, он был шокирован, попросил Алессию забрать Джой и поспешил к Крейлену, встретив по дороге Тириона. Увидев лежащего мальчика, Герион испугался так сильно, как никогда раньше. Мальчик всегда был бледным, но когда он посмотрел на него, его лицо практически лишилось всех красок. Когда Крейлен объяснил, что его отравили, Герион пришел в ярость: кто бы это ни был, кто бы это ни сделал, он найдет его, а когда найдет, пусть им поможет бог, он заставит его страдать. Когда ему объяснили, какой яд был использован и что, скорее всего, он был использован в напитке, он чуть не упал, Джой, почти Джой, Джон не дал ей выпить, он знал, что с напитком что-то не так, и поэтому не дал ей даже немного? Он знал, что, когда дело касалось его дочери, Джон был щедр не только на свое время и привязанность, но и на то, чтобы дать ей то, что она хотела, — конечно, ничего, что могло бы причинить ей боль, но он делился с ней вещами, и дочь знала об этом и пользовалась этим. Но когда он отказал ей в напитке, это показалось странным: он и раньше видел, как Джон позволял ей пить из своей чашки маленькими глотками, но тогда ничего не думал об этом, а теперь, чем больше он представлял себе это, как Джон был немного не в себе, какое у него было лицо, он не мог не думать, что мальчик знал, что с этим напитком что-то не так, и держал его подальше от дочери, тем самым он, возможно, спас ей жизнь. — Папа, лошадка, лошадка! — Отвлек его от размышлений голос дочери. — Да, принцесса, она красивая лошадка, хочешь погладить ее. Он наблюдал, как Джой улыбнулась, поглаживая рукой шею лошади, и вздохнул: до приезда Джона он никогда не выводил ее посмотреть на лошадей, он вообще почти никогда не выводил ее из замка. Мальчик изменил жизнь его и его дочери с момента своего появления, и мысль о том, что кто-то намеренно причинил ему боль, злила Гериона как никогда. — Мокрый папа, — сказала Джой, и он улыбнулся. Он крепко обнял девочку, прежде чем они вернулись в ее комнату, почувствовав, что ее дыхание замедлилось, нежно прижал ее к своей груди. Добравшись до их комнаты, он осторожно положил девочку в кровать и поцеловал ее в лоб, после чего как можно тише направился к двери. Улыбнувшись Алессии, он ушел и направился в покои мейстера, надеясь, что, придя туда, он получит лучшие новости.***
Джейме Джейме был не из тех, кто часто молится, он уже и не помнил, когда в последний раз ступал в септу по собственному желанию. Но сегодня он пришел и помолился каждому из семи, зажег свечи и, стоя перед статуями, сопротивлялся желанию кричать и вопить, разглагольствовать о несправедливости, которую допускают эти так называемые боги. Джон был невинен, мальчик, который никому не причинил вреда, и все же боги позволили его сестре отравить его. Он знал, что это она, с тех пор как она ухмыльнулась ему, он знал, что она что-то сделает, но такого он не мог себе представить — отравить мальчика, чтобы отомстить ему, она была таким же чудовищем, как их отец. — Лорд Джейме, — сказал септон Ардис, когда он двинулся к нему. — Септон, — хрипло ответил Джейме. — Нечасто мы видим вас здесь, милорд. — Да это так, я очень занят. — Конечно, милорд, как и ваш отец, мы, верующие, понимаем такие вещи, — сказал Ардис, и Джейме захотелось, чтобы он поскорее ушел. Септон Ардис был последним в череде раздражающих септонов, с которыми Джейме встречался и ненавидел иметь дело, хотя сам он не был ни худшим, ни самым уродливым, эта честь принадлежала самому верховному септону. Но, как и все остальные, он не любил ханжества, и, зная, почему Джейме здесь и что скажет на это ханжа, встал, чтобы уйти, чтобы не сделать ему ничего плохого. — Если вы простите меня, септон, я должен вернуться к своей работе. — Конечно, милорд, надеюсь, скоро мы снова увидимся здесь, — сказал мужчина, по его лицу было ясно, что он чувствует себя подавленным нежеланием Джейме остаться. Впрочем, Джейме было все равно, что думает этот человек: он не верил в богов, но и не доверял их так называемым представителям, поскольку на собственном опыте убедился, чем на самом деле занимаются эти так называемые благочестивые люди. Он вышел из септы и увидел, что к нему бежит Джорс. Джейме почувствовал, как его грудь сжимается, а сердце грозит вырваться наружу. — Милорд, милорд… — крикнул Джорс, меньший из двух стражников, приставленных к Джону. — Лорд Герион послал меня, милорд, это Джон, он очнулся, сказал Джорс, и Джейме испустил пораженный вздох. Не дожидаясь собеседника, Джейме побежал к лифту, и он уже начал подниматься, когда понял, что в своем нетерпении ушел от стражника. Когда лифт поднялся на этаж семьи, он сразу же направился к лестнице и побежал по ней в покои мейстера, а двое стражников, стоявших снаружи, быстро пропустили его внутрь. Он с облегчением увидел, что Джон сидит, а Крейлен осматривает его. Его дядя и брат стояли и сидели соответственно, и он направился к кровати, когда Джон заметил его появление. Дождавшись, пока мейстер закончит, он подошел к кровати и посмотрел вниз: Джон прислонился спиной к подушкам, он повернулся к мейстеру и бросил на него вопросительный взгляд. — Я осмотрел его, милорд, все выглядит хорошо, он, конечно, должен немного отдохнуть, но я думаю, с ним все будет в порядке, — сказал Крейлен, и Джейме услышал, что он не единственный в комнате, кто выдохнул с облегчением. — Как ты себя чувствуешь, Джон? — Спросил он с явным беспокойством в голосе. — Думаю, все в порядке, только в горле пересохло, — Джон ответил хриплым голосом, задыхаясь от обследований и рвоты. — Вот, Джон, выпей это, — сказал Герион, протягивая ему чашку с водой. Джон с жадностью выпил воду и попросил еще одну, которую Герион быстро подал ему. Он уделил ей немного больше времени, и Джейме с радостью заметил, что цвет лица начал возвращаться к нему. — Что ты помнишь, Джон? — Спросил Тирион. — Мы вместе ели, я пил, вкус был ужасный, очень плохой, Джой, Джой была там, она хотела выпить, но я не позволил ей, и тогда я… я почувствовал себя странно, я… я… не знаю. — Мы думаем, что ты выпил немного молока, которое было не для Джона, и от этого тебе было очень плохо, — сказал Герион, придерживаясь той истории, которую они решили рассказать, — сейчас не время говорить ему, что его отравила сумасшедшая злобная женщина. — Подождите, Джой, она же была там, с ней все в порядке? — Обеспокоенно спросил Джон. — Да, она в порядке, парень, ты не дал ей выпить молока, — сказал Герион, и Джейме увидел гордость в глазах его дяди, когда он это сказал. — Джон, почему бы тебе не отдохнуть сегодня здесь, а завтра мы переведем тебя обратно в твою комнату. Уверен, когда ты будешь в состоянии, Герион приведет Джой к тебе, она скучала по тебе, как и все мы, — улыбнулся Джейме Джону, и тот кивнул. Когда они вышли, Джейме увидел, что Джорс прибыл с Алирсом, и оба мужчины освободили двух стражников у двери. Почувствовав, что они заслуживают знать, в каком состоянии Джон, он попросил мейстера, Гериона и Тириона подождать и позволил Крейлену сообщить им всем, в каком состоянии Джон находится на самом деле. — Ну что, мейстер? — Спросил Джейме. — Парень в порядке, милорд, он полностью выздоровеет, как я и говорил. Похоже, у него нет никаких серьезных повреждений, и мы успели вовремя. Он гораздо сильнее, чем кажется. Несколько дней постельного режима, и он снова будет таким же здоровым и сильным, как раньше, — сказал Крейлен и направился обратно в свою комнату. — Спасибо семерым, — услышал Джейме слова Алирса. Джейме повернулся и подошел к двум стражникам. — Вы двое теперь полностью отвечаете за то, кто заходит и выходит из комнаты Джона, он не должен есть ничего, кроме того, что принесут Ярег или Марис, это понятно, никакой еды и никаких напитков, если их не принесут эти двое. — Конечно, милорд, — сказал Алирс. — С завтрашнего дня я хочу, чтобы один из вас всегда был с ним, пока я не скажу вам иначе. Я назначу двух новых стражников, чтобы вы могли разделить время, даже когда он будет в своей комнате, я хочу, чтобы с этого момента у его двери стояли два стражника, это ясно? — Джейме посмотрел на двух мужчин, которые кивнули. — Да, милорд, мы понимаем, вы можете на нас рассчитывать, — сказал Джорс. — Я знаю это, спасибо вам обоим, — Джейме улыбнулся им и ушел вместе с дядей и братом.***
Тирион Тирион никогда не видел своего брата в таком состоянии: он сделал Джона более защищенным, чем кто-либо другой в Утесе, включая его самого. Тирион понимал, что мысли о том, как близко Джон подошел к смерти, явно давят на брата, как и на него самого, и на его дядю. Они вошли в его соляр и сели, пока Джейме молча смотрел на них. Тирион протянул руку и налил себе и Гериону по бокалу вина, но когда он собрался налить Джейме, его брат покачал головой, и вместо этого взял кувшин с водой и налил себе кубок, а затем выпил его одним глотком. — Отныне все наши блюда будут готовить только те повара, которые работают здесь уже много лет. Ни новые повара, ни служанки не должны приближаться к семейным блюдам, ни готовить их, ни подавать. Тирион, ты сможешь это сделать? — Спросил Джейме. — Конечно, брат, я должен буду переставить кое-кого из персонала, но да, я сделаю это. — Мы должны выяснить, как, черт возьми, это произошло, я сомневаюсь, что кто-то из слуг, которые были здесь долгое время, сделал бы это, но я не могу быть уверен, мы должны знать, кто именно подсыпал яд в кубок Джона, Тирион, тебе придется допросить всех, у кого был доступ. — Я уже сделал это, брат, одна из служанок исчезла, молодая девушка, которая только недавно начала работать, я отправил стражников на ее поиски, но она пропала. — Хорошо, она, вероятно, была той, кто отравил Джона, но я должен знать, что мы можем доверять остальным. Тирион, ты знаешь, кому мы можем доверять, используй их, чтобы узнать, есть ли среди них те, о ком нам стоит беспокоиться. — Я сделаю это, — решительно сказал Тирион. — Хорошо, дядя, когда Джон окончательно поправится, ты должен отправиться в Королевскую Гавань, — сказал Джейме, и это смутило Тириона. — Зачем? — Спросил Герион. — Ты должен поговорить с Серсеей и предупредить ее о том, что произойдет, если она попытается сделать это снова. Тирион был ошеломлен: он правильно расслышал, Джейме действительно сказал, что их сестра отравила Джона, зачем, какой у нее может быть мотив. — Серсея, ты уверена? — Спросил он. — Да, я уверена, Тирион, тебе не показалось странным то маленькое представление, которое она устроила, когда уходила: вдруг заговорила с Джоном и стала милой, после того как пыталась выгнать его из зала и пыталась помешать королю наградить его. И вдруг она не возражает против мальчика-бастарда и желает Джону добра, разве это похоже на нашу сестру? — Нет, но это не значит… — начал говорить Тирион, пока Джейме не прервал его. — Я знаю, что она это сделала, по тому, как она ухмылялась, я понял, что она что-то задумала, просто не думал, что это будет так. — Но почему? — Спросил Герион. — Чтобы отомстить мне за то, что я отверг ее, — вздохнул Джейме. — В ночь, когда они приехали, она пыталась соблазнить меня, — добавил он, на что Тирион и Герион сидели с открытыми ртами. Тирион всегда знал, что Серсея и Джейме были близки, но, насколько он знал, они никогда не были так близки. — Когда я выгнал ее из комнаты, она угрожала мне, я пригрозил ей в ответ и надеялся, что на этом все закончится, но я должен был знать, что все будет не так просто. Она всегда собиралась отомстить мне, просто я никогда не думал, что она использует для этого Джона. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Спросил Герион. — Когда ты приедешь в Королевскую Гавань, я хочу, чтобы ты предупредил ее, что если она еще раз попытается сделать что-то подобное, Роберт узнает правду. — Джейме, ты не можешь сказать королю, что его жена пыталась соблазнить тебя, что если он не поверит тебе или, что еще хуже, обвинит тебя? — Сказал Тирион. — Нет, правду о том, кто отец Джоффри. — Ты не можешь иметь в виду? — Спросил Тирион. — Тайгет, — просто сказал Джейме, и Тирион с Герионом задохнулись. — Откуда, откуда ты знаешь? — Потому что она заставила меня сторожить дверь, пока она трахалась с нашим дядей. — Джейме сказал это с явным отвращением в голосе. Герион разразился хохотом, заставив Тириона и Джейме посмотреть на него, но он не остановился и продолжал смеяться еще несколько минут, прежде чем наконец повернулся и посмотрел на них обоих. — Значит, ее сын — бастард, — сказал Герион и снова рассмеялся. — Да, и если Роберт узнает об этом, он лишит их обоих головы, — сказал Джейме. Тирион покачал головой: неужели Джейме всерьез предлагает им рассказать королю, ведь это означало бы войну. Конечно, его сестра была сукой, но, хотя мальчик и был немного не в себе, он все еще оставался ребенком. — Ты не одобряешь, — сказал Джейме, глядя на него. — Она наша сестра, а ребенок — наш племянник, ты не можешь, Джейме. — Не могу и не буду, но это единственный способ сохранить Джона в безопасности, когда она узнает, что он жив, Тирион, она попытается снова, и неважно, сколько стражников или сколько изменений мы сделаем, он не будет в безопасности, так она будет знать, что произойдет, и это остановит ее. — Значит, это предупреждение? — Пока, — сказал Джейме, и Тирион вздрогнул.