***
ДЕСЯТЬ ЛЕТ НАЗАД
Пятилетний Ллойд не понимал, почему ребята в приюте его сразу же невзлюбили. Да, ему уже приходилось сталкиваться с насмешками, но рядом всегда был папа, который защищал его от злых людей, его папа. Однако в приюте он был один. Он так и не понял, почему мама оставила его здесь. С такими злыми детьми. Он находится здесь уже две недели, однако избивать его перестали, хоть он всё ещё и слышит переодические насмешки... ...Неделю назад ребята на два года старше опять прижали его к стене, перекрыв путь к выходу. Ллойд сразуже зажмурился и загородил лицо руками, пытаясь избежать удара, так как один из ребят уже занёс кулак. Последовал звук удара, но Ллойд понял, что ударили не его. Открыв глаза, он увидел девочку, нет, вернее сказать девушку из старшей группы. Эта группа ребят была самой первой в этом приюте и пользовалась большим уважением. Все ребята из старшей группы на восемь, а иногда на девять лет стрше него. - Отошли от него! - последовал властный и холодной голос девушки. - Вы так ипродолжаете избивать слабых и новеньких?! Вам в прошлый раз смотрю мало было? - она стояла к Ллойду спиной, из-за чего он мог видеть лишь её тёмно-фиолетовые волосы, напоминавшие ему цает глаз отца, однако её голос внушал страх не только ребятам, но и ему самому. Но из бокового дверного прохода вышла девушка, которая ввглядела точно так же, как и защищавшая его, только цвет её волос был в разы светлее, а рост ьыл ниже. Она заметила лежащего на полу Ллойда и подбежала к нему, начав проверять на наличие ранений. Убедившись, что он в порядке, она обняла его, прижав к себе и начав гладить по голове, успокаивая. Так продолжалось до тех пор, пока старшая ищ девушек не прогнала всех остальных ребят. После она повернулась к ним. - Прости, что не сразу подоспели. - её голос стал мягче, спокойнее. Только сейчас Ллойд рассмотрел её лицо и однжду: тёмно-фиолетовая чёлка аккуратно подчёркивал черты лица, делая их суровее. Сверху была надета серая рубаха, перевязанная чёрным, как и надетые штаны, поясом. На ногах были надеты длинные сапоги на каблуках., на руках виднелись чёрные перчатки с опрезанными пальцыми. - Сис, он не ранен? - спросила она, обращаясь уже к своей, как понял по обращению Ллойд, сестре. Девушка чуть отстранилась от него, но, пока не отпуская, закивала. - Как тебя зовут, дитя? - обратилась она уже к Ллойду. - Меня? - удивлённо спросил Ллойд. У него тут ещё никто не спрашивал имени. Получив кивок, он ответил: - Ллойд Монтгомери Гармадон. - Гармадон?! - изумлённо спросила девушка. - Как.. Как же ты оказался здесь, почему? - Я не знаю.. - с грустью в голосе ответил Ллойд. - Ну-ну, не грусти. Малыш, давай будем друзьями? - Друзьями? - переспросил Ллойд. - Да. Я - Аделаида, а моя сестра - Джульетта. Можешь звать нас как тебе удобно, не обязательно обращаться формально. - Хорошо... ...Ллойд тогда спросил на счёт их странных имён, ведь он ни разу таких не слышал. Но девушки лишь отшутились, что их родители были с сильным чувтвом юмора, однако от ответа всё же ушли.прошёл месяц
... Ада и Джули провели Ллойда в комнату старшей группы. Естественно присутвие Ллойда вызвало у проживающих непрддельный интерес. - Какой же он миленький! - выкрикнула одна из девушек и принялась тискать Ллойда за щёки, пока её не оттащил один из парней. - Лили, не пугай его! Ты же знаешь, что в таких ситуациях человек нервничает. - Полумаешь. - закатила глаза Лили. Ада прокашлчлась, призывая всех к спокойствию. - Ребята, это Ллойд, пожалуйста, относитест к нему хорошо. - Без проблем, Ада. И всё же я не понимаю, как сюда попала такая читая душа. - Я не знаю... - тихо ответил Ллойд. Сначала все молчали, ведь в комнате Ллойд впервые пода голос, ео чуть позже Лили запищала ещё раз: - У него даже голос милый! А чем ты увлекаешься? Что есть любишь? Как одеваешься? Как.. АЙ! - всё тот же парень дал Лили подзатыльник, дабы успокоить её нрав. - Не стесняйся, лопушок, проходи. - подтолкнула Ллойда Ада. Она стала называть его лопушком, так как тот вместе с Джули очень любил арятаться от воспитателей в лопухах. Ну и потому что он не умел причинять вред, даже если это необходимо. - Слушай, Ллойд... - обратился к нему один из парней. - а ты любишь музыку? Музыка - основное занятие старшей группы, или в простонародье старших. - Конечно любит. - ответила Ада. - Или ты забыл, что я рассказывала? - Да помню я, но нужно же как-то начинать диалог. - А что ты рассказывала? - спросил уже чуть освоившийся Ллойд. - Да так. Рассказывала, как мы с Джули застали тебя спящим на столе. Ты же до ночи песни писал правильно? И не пытайся отнекиваться. Ты вемь был в чернилах, так ещё и лежал на листах, полностью исписанных песнями. Ллойд раскраснелся от стеснения. Он пытался сохранить это в секрете, но видимо от переутомления он забыл спрчтать бумагу. - Ты правда пишешь песни?! А какие? А кому? А о чём? - Лили вновь стала засыпать его вопросами, пока не получила подзатыльник. - Ну Джек! - Лили хватит его смущать. Ты ему даже слово вставить не даёшь. - успокоил её Джек. - Сможешь рассказать. Всё ещё красный Ллойд кивнул. - Я просто писал тексты, как в дневнике у отца. Я не знал, что это песни. А тексты в дневнике отца показались мне красивыми. - Покажи, покажи, покажи! Пожалуйста! - активизировалась Лили. Ллойд кивнул и вытащил из под чёрного плаща дневник. На нём красовалось крупнонаписанное: - "Гармадон"? Ада, ты знала об этом?! - Знала. А вот он ничего не знает. - намекнула она на Ллойда. - О чём вы говорите? - непонимание всё сильнее съедало Ллойда изнутри. Все сразу же замялимь никто не хотел и не знал, как рассказать Ллойду эту новость, о которой говорил весь Ниндзяго. - Понимаешь... - начала Лили. - Твоим отцом... - Завладела тьма. - с холодной печалью произнесла Ада... ...Ллойда вытащила из воспоминания рука девушки, обращая внимание на себя. Джули, хоть и была немой, умела успокоить и поддержать лучше кого-либо. Ллойд вернулся к плетению венка, Джульетта же остановилась. Она выжидающе смотрела на него, и он прекрасно понимал почему. Тяжело выдохнув воздух, застрявший в горле, он начал: - Я всё ещё не могу поверить, что в отце был яд. Всё ведь было хорошо! Мы играли, веселились, разговаривали. Как? Как такое могло произойти? - слёзы стали подступать к его глазам. Джули подтянула его к себе и обняла, начав гладить по голове. Она была для Ллойда, как старшая сестра, а Аделаида заменяла ему мать. - Слушай, а может ты умеешь играть в Го? - спросила сидящая в тени на ветке дерева Ада. - Го? - спросил уже успокоившийся Ллойд. - Та игра, в которую мы играем, пока ты пишешь песни. - Оу, ну я только видел, как вы играете, но правил не знаю. - "Давай. Научим?" - раздался голос Джули в голове. - Джули ты же ещё не до конца восстановилась после тренировок побереги силы, а не трать их на телепатию. - с волнением попросила Ада. Джули закивала в ответ. - Но вопрос почтавлен верно. Хочешь научиться играть? - Да, думаю это было бы здорово! - Тогда принимаемся за работу! Через месяцев пять будешь играть, как мастер!... ...Давайте ещё раз! - крикнул Джек, перекрикивая музыкальные инструменты. - Что тебе не нравится на этот раз?! - возмутилась Лили. - Мы слишком торопимся нужно чуть замедлить темп. - ответил он. - Он прав, Лили. - поддержала его Ада. - Хорошо, хорошо. - всё таки согласилась Лили. - Кстати, а почему Ллойд не играет с нами? - Потому что он петь не умеет, а играть Джули его ещё не научила. - объяснила Ада. - Понятно. - Давай же уже продолжим репетицию! - бодро крикнула Лили... ...В этот момент в комнате старших сидели Ллойд и Джули. Джули показывала ему различные "фокусы" с помощью инструментов. Особенно есу нравился фокус с маленькой десятисантиметровой флейтой - куюки. Левой рукой джули брала флейту зай край, чуть сжимая, а правую расположила на отверстиях для воздуха. Когда она начала играть на ней, время будто замедлилось, вокруг залетали маленькие фиолетовые огоньки, похожие на святлячков, а в ушах скм по себе появился текст песни, хотя Джули не могла разговаривать: "Вдох - закрой глаза Я с тобою навсегда Выдох, сердца стук Ровным боем режет слух. Вдох - вся боль пройдёт. Календарь замедлил ход. Выдох - слёзы спрячь И, пожалуйста, не плачь. Вдох - закрой глаза Я с тобою навсегда..." Как только произнеслись последние слова Джули перестала играть и светлячки пропали. Спустя мгновение по комнате разнесли апплодисменты Ллойда. - Это так красиво! И фокусы у тебя просто волшебные! Джули чуть посмеялась, прикрыв рот ладонью. Вдруг что-то вспомнив, Джульетта отложила флейту и положила свои ладони друг на друга. Когда она их раскрыла взгялу маленького Ллойда предстала фиолетовая птичка. Она вспорхнула и уселась на плечо Ллойда, слегка потёрвшись о его шею. Ллойд посмеялся из-за щекотки, а потом обратил внимание на протянутую ему гитару. Занятие музыкой продолжилось... ...Ллойд с криком проснулся от кошмара. Спустя три года нахожления в приюте они стали довольно часто приходить к нему. Он всё ещё тосковал по отцу и матери, лицо которой уже растворилось где-то в глубине памяти. Он боялся вновь остаться один, боялся, что отец его больше не любит, боялся самого отца. Никто, к сожалению, не могему сказать, когда он вновь увидится с отцом, увидится ли вообще, и будет ли отец рад этой встрече. Вернувшись в реальность, он обратил внимание на листы бумаги, лежащие перед ним. Они все были исписаны словами песен. Чтобы успокоиться, Ллойд взял первый попавшийся под руку инструмент, коим оказалась скрипка, и поднялся на крышу приюта. Через пару минут на ссю округу разлилась мелодия, полная эмоций... ...Ллойд вно1вь гостил в комнате у старших. Он играл с Лили в Го. Попеда вновь была на стороне Ллойда. - Ну как так?! Почему я всегда проигрываю? Ада, как вы научили его так круто играть? - возмущалась Лили. - Лили помоги, пожалуйста! - позвал её к себе Джек. - Минутку. - сказал та и, поднявшись, отправилась на помощь другу. - Давай пока что я поинраю с тобой, лопушок. Ллойд кивнул и сосредоточился на партии. О, игра с Адой больше напоминала битву на мечах, где каждая ошибка могла стоить победы. Ада сразу шла в нападение, выставляя свои камни. Ллойд же придерживался иной тактики. Он точь в точь повторял её действия. К удивлению Аделаида впервые проиграла Ллойду. - Неплохо. Это незабудка тебя научила так играть? - спросила Ада. - Да, не знаю как Джули всё удаётся за короткое время, но это работает. - Сама удивляюсь её многозадачности. - всегда, когда речь в разговоре заходила о Джули, Ада начинала смотреть на мир влюблёнными глазами, она очень любила её. - Кстати, я тут ещё несколько текстов написал. - рассказал Ллойд. - Правда? Покажешь, лопушок?... ...Старшие выпускались из приюта. Им всем было уже почти восемнадцать и они могли себя обеспечивать, потому приют посчитал, что они исправились и могут выпускаться. Ллойд подбежал к близняшкам, уже стоящим на входе с собранными вещами, и обнял их. - Ну, тише, не плачь. - пыталась успокоить Ллойда Ада. - Я не хочу, нехочу снова оставаться один! - Прости, но мы ничего не можем сделать с этим. Но мы можем тебя защитить. - Правда? - Да. Я создала тебе защитника. Его имя Дэйл. Он на половину и есть ты, ведь состоит из нашей с сестрой энергии и твоей крови. Хоть по внешнему виду и кажется, что он состоит лишь из зла, у него большое и доброе сердце. Но, если он считает нужным, он будет оченб жесток. Ты узнаешь его по зелёным, как и твои глазам. Эти глаза могут светиться даже в кромешной темноте. Ллойд как завороженный смирно стоял и слушал рассказ о том, кто будет его защищать. - А я смогу его увидеть? - В этом нет необходимости. Он бродит лишь в тени, следя за тем, чтобы ты был в порядке и, к сожалению, он ещё недостаточно окреп, поэтому парц лет тебе придётся полагаться лишь на себя и свои силы. - последнее Ада говорила с искренним сожалением. - И да, последнее наставление, не ищи нас с сестрой. Никогда и нигде, лучше вообще забудь о нас, понял? Ллойд быстро закивал в ответ. В последний раз обнявшись на прощание, эти трое разошлись своими дорогами. Девятилетний Ллойд остался один в приюте, и, хотя через год он сбежит оттуда, весь этот год ребята, в том числе и Люк, не дадут ему спокойной жизни, обратив её в кошмар... Ллойд вкочил на кровати, тяжело дыша. Прошлое в последнее время ходило за ним по следам. Усмерив дыхание, он прислушался. Все, кроме него, на корабле спали. Убедившись в этом ещё раз, он вытащил из под подушки куюки, которую он забрал из тайника, когда забирал свой дневник, очень похожий на дневники его отца. - "Жаль, что папа больше не пишет дневники". - посетила грустная мысль Ллойда. Тихо да так, что ни одна доска или дверь не скрипнула, Ллойд вышел на верхнюю палубу, подойдя к носу корабля. В два лвижения он забрался на сам нос, подойдя к самому краю. Подставив лицо ветру, он вдохнул холодный воздух, и, спокойно выдохнув и закрыв глаза, поднёс к губам куюки. Через мгновение по всей территории начала разливаться мелодия. Реальность смешивалась с воспоминаниями. На музыку прилетели светлячки, начав кружить вальс с фиалковыми огоньками энергии Они. Только во время игры на музыкальных инструментах он мог контролировать энергию Они, потому что в этот момент он отбрасывал все страхи и сомнения, освобождая разум от всех мыслей. ...Только после открытия в себе силы Они, Ллойд понял, кем еа самом деле являлись близняшки. Разобравшись в этом, он вопреки страху в глубине ночи начал сбегать, пытаясь в самых тайныз местах повторить некоторые фокусы, что показывала ему Джули. И только сейчас он понимал, что это были никакие не фокусы, а просто фантастический уровень владения своей энергией. Возможно сёстры были и мастерами стихий тоже, но это Ллойд уже выяснить не может. Получилось у него повторить лишь те техники, что использовала девушка во время игры на куюки, ну и иногда удавалось призвать птицу. Всё остальное всё ещё сдерживал страх. Страх навредить кому-то такой разрушительной силой... Мелодия закончилась, огоньки пропали, светлячки улетели, даже ветер стих. Однако Ллойд не открывал глаза, а просто позволял ветру продолжать обдувать его лицо. - Ты играл просто прекрасно. - раздался тихий низкий бас отца где-то за спиной. Не ожидавший чьего-то прихода Ллойд резко из-за страха обернулся, оступившись на краю. Гармадон в один рывок преодолел ненужное расстояние, ухватив сына за предплечье и потянув на себя, помогая ему сохранить равновесие. - Прости, я не хотел напугать тебя. - отпустив руку сына, извинился Гармадон. - Ничего страшного, я сам виноват, что потерял бдительность. - Ллойд спрыгнул на палубу. - Но почему ты здесь? Я был уверен, что все спят. - удивлённым голосом спросил Ллойд. Гармадон слегка усмехнулся. ...Была практически полная тишина, нарушаемая лишь редкими шорохами, на которые Гармадон привык не обращать внимания. Так было до тех пор, пока ветер не разнёс по всему кораблю мелодию. Гармадон сразу же открыл глаза, но двигаться не спешил, прислушивался. Убедившись, что мелодия доносится с верхней палубы, тот вышел из каюты в коридор. Первым же делом он проверил медпункт, как он и предполагал, в нём никого не было. Выйдя на палубу, его глазам открылась прекраснейшая картина: вокруг танцевали вальс огоньки и светлячки, ветер помонал им кружиться в воздухе, а луна, будто прожектор, освещала источник доносившейся мелодии... - Признаю, я удивлён, что ты играл именно на куюки, ведь у многих уходит чуть ли не вся жизнь на обучение данному инструменту, и только единицам наконец удаётся овладеть этим мастерством. - изумлённо рассказал Гармадон. - Правда? У меня ушло всего лишь несколько дней на полное обучение. - с искренним непониманием ответил Ллойд. Оба посмотрели друг на друга с удивлёнными лицами, а после залились искренним смехом. Подойдя к уже починенному ограждению на палубе, оба сначала молчали, а потом одновременно начали диалог. - Сегодня я понял, что совсем тебя не знаю. - Сегодня я понял, что совсем тебя не знаю. Оба ещё раз посмеялись. Первым диалог продолжил Ллойд. - Мама с дядей Ву правы, у тебе действительно прекрасно даётся выразительное чтение. - А тебе прекрасно даются музыкальные инструменты и написание песен. - сказал Гармадон. - И всё же, неужели всему этому ты научился в приюте? - Не всему. Песни я научился писать сам, почти. - Почти? - Перед отъездом в приют, я... взял один из твоих дневников... а после пытался писать нечто похожее. - с покрасневшими от неловкой правды щеками, с запикой ответил Ллойд. Гармадон удивлённо поднял брови. С тех пор, как им завладела тьма, он и забыл про то, что вёл дневники. Он вёл их, чтобы не сойти с ума, пока яд прогрессировал, а когда перестал в этом нуждаться, забросил это дело. Он и подумать не мог, что один из таких дневников послужил не только напоминанием его сыну о нём, но и послужил помощником в раскрытии одного из талантов. Гармадон по-доброму усмехнулся и потрепал сына по голове. - У нас намного больше общего, чем может покзаться на первый взгляд. - констатировал Гармадон. Чуть ещё помолчав, Гармадон почему-то опечалился в лице, а потом спросил: - Ллойд, сынок, из-за чего ты закричал тогда, на поле боя? - Ну, тот генерал сначала ослепил меня иллюзией, из-за чего пришлось закрыть глаза, а потом он оглушил меня звуковой гранатой, видимо я закричал перед потерей сознания. - с грустью поведал Ллойд. - Что было в той иллюзии? - уже догадываясь об ответе, спросил Гармадон. - Криптариум... - совсем тихо, на одном дыхании ответил Ллойд. - Я догадывался. - чуть помолчав, словно обдумывая что-то, Гармадон кивнул своим мыслям и начал говорить. - После воскрешения я, хоть и не помнил своё прошлое до мелочей, но всё таки помнил. Я считал, что для силы Они не нужны чувства, нужны лишь одиночество, сражения и внушение страха, поэтому я пытался как можно сильнее и быстрее избавиться от любых эмоциональных связей с кем-либо. Я не сразу понял, что Харуми лишь пыталась использовать меня, именно по этой причине. То, что я сказал тебе тогда во время битвы, не заслуживает прощения. Но те слова были чистой ложью. Всё остальное время, при других, я продолжал называть тебя своим сыном. Ты был для меня важнее и дороже всего остального, и я не позволил ни Харуми, ни себе, ни кому либо ещё подвергнуть тебя серьёзной опасности. И всё же, все мои действия и мысли были огромнейшей ошибкой, и я прошу за них прощения. Молчание после этого затягивалось, а Гармадон не решался посмотреть на сына, боясь, что после этого разговора Ллойд вообще не захочет его видеть. Однако Ллойд , сохраняя молчание, сделал шаг вперёд, обняв родителя со всей силой, что у него оставалась. И только сейчас Ллойд нарушил тишину: - Я уже давно тебя простил. - сказал он шёпотом. - Но теперь ещё и смог отпустить то страшное воспоминание. - Ллойд искренне улыбнулся. Гармадон, отойдя от ступора, заключил сына в ответные объятья. В этот вечер они не промзнесли больше ни слова, понимая, что это молчание дороже любых речей мира. И только, когда холодный ветер усилился, они с радостными улыбками пошли спать и дожидаться нового дня...