О пользе Министерских мероприятий

      Если в их с Гарри браке и было что-то, чего не мог терпеть Драко, то этим «чем-то», явно было посещение ими многочисленных Министерских приёмов, балов, вечеров, и ещё множества бессмысленных мероприятий, наполненных лицами напыщенных и лицемерных филистеров. Казалось, те готовы были продать собственную душу за один лишь кнат, ради встречи со всеми любимым Спасителем и, по совместительству «Самым молодым за последние несколько лет главным-аврором Магического Мира» — как порой упоминался Поттер в газетных статьях и журналах. Драко же, на правах супруга этого самого главного-аврора, всегда присутствовал там вместе с ним. Порой, даже, получая от некоторых, особо безразличных, по всей видимости, к его прошлому и настоящему личностей, слова уважения в сторону его собственно-выбранной профессии. Даже спустя семь лет после всех тех страшных событий и действий, принёсших с собой ужасные последствия, некоторые маги и ведьмы всё еще не хотели смиряться с тем, что Драко теперь может иметь возможность жить спокойно.       Слова поддержки и утешения после каждого грубого слова в свой адрес, незаметно выпущенного в спину безжалостного проклятья или же содержащего гневную тираду письма, или, не дай Мерлин, вопиллера с совой, которые он с завидной регулярностью слышал от Гарри в самом начале их отношений — помогали ему справиться с мыслями о том, что все эти люди поступают правильно.       И только спустя четыре года, в течение которых они официально объявили себя парой, и когда после оглашённой новости гнёт в его сторону значительно поубавился, но добавил лишь больше негодования уже по совсем другим причинам, в окно их спальни постучала знакомая сова. Именно тогда они узнали, что его имя, с подкреплённой подле его недавней колдографией, было напечатано в газете под крупным заголовком: «Список самых успешных в настоящем времени целителей страны». И когда Гарри едва не снёс его с ног, заключая в крепкие объятия, любовно расцеловывая всё его поражённое шоком лицо, и взбудоражено шепча что-то о том, как он всё это время в него верил, мысли Драко о том, что все те люди правы, казалось, полностью покинули его голову.       В тот год они отпраздновали свадьбу, место проведения которой, после долгих и особо приятных для Малфоя уговоров позволить Гарри взять на себя эту ответственность — выбирал Поттер.       Сейчас, в настоящее время, одной рукой прижимая к себе родное тёплое тело, а второй удерживая изящными пальцами тонкую ножку бокала, наполненного красным вином, весьма сносным, на удивление, Драко вновь подтверждает в своей голове мысль о том, что в своей жизни на все сто процентов он был счастлив два раза: стоя на одном колене на деревянном, узорчатом полу небольшого балкона, прилегающего к их роскошной, снятой на неопределённое время вилле в Италии. Удерживая в дрожащих от какого-то доселе неизвестного волнения пальцах бархатную коробочку с фамильным кольцом внутри, заглядывая в изумлённые, блестящие глаза напротив и чувствуя, как стремительно ускользает от него возможность сделать хоть единый спасительный вздох. Отсчитывая усиленные, такие громкие в наступившей ошеломлённой тишине удары своего сердца… а после видя, как в момент, когда казалось, что всё беспокойство было пережито не зря, когда пугающие мысли стали в панике оплетать своими щупальцами его сознание… увидеть, как судорожно дёргается кадык на досконально изученном собственными губами горле, и как губы, такие невероятно нежные, желанные губы, на одном выдохе, буквально еле слышно роняют такое не менее желанное: «Да».       И когда кристально чистые волны, словно бы чувствуя и впитывая в себя все тревоги, что читались во взглядах молодых парней, стоящих под величественной по своим размерам, украшенной белоснежными цветами арке, в волнении омывали своей прохладной влагой берег. Когда он взял неожиданно холодные руки в свои, не находя в себе абсолютно никаких сил и желания отвести хоть на секунду взгляд с отражающего его собственные эмоции лица напротив. Когда его решительный ответ был дан на волнующий всех вопрос удивительно ровным и спокойным голосом. И когда всё те же родные, дарящие такую чистую, искреннюю любовь своими прикосновениями к телу губы, без капли сомнения в голосе, на всё тот же вопрос ответили приносящее такую небывалую лёгкость и нежность «Да».       И если что-то за три года их брака и менялось, то что-то оставалось неизменным всегда.       Не то чтобы Малфой ненавидел, или же вовсе завидовал такому существенному вниманию вокруг персоны своего мужа. Вовсе нет. Напротив: каждый раз, стоило ему только уловить восхищённые, заинтересованные взгляды представителей любого пола, направленные на Гарри, внутри него разливалась такая смесь всепоглощающих чувств, состоящей из удовлетворения, гордости и самодовольства, что ему оставалось только найти в себе силы скрыть нахальную ухмылку и поубавить мощность хватки на талии супруга.       Идентичное этому чувство затапливало внутренности столь же сильно, стоило только ему услышать из чужих уст такую долгожданною, даже после трёх лет брака призывающую сделать сердце кульбит фразу, предназначенную для Гарри: «Приятно видеть Вас здесь, мистер Малфой-Поттер».       Драко не держал зла на всех этих людей, правда. Ведь он понимал, что смотреть на Гарри по-другому было просто невозможно.       Но порой эти самые люди переходили допустимую для них грань, не вызывая ничего, кроме вырывающейся из своих внутренних оков ярости.       И если Малфой имел ещё весьма лояльное отношение к сверлящим на протяжении всего мероприятия его мужа донельзя пристальным глазам, то это далеко не означало, что свои собственные он будет закрывать на всё остальное.       Это было их двадцатое посещение в качестве женатой пары очередной благотворительной церемонии, устраивающейся Министерством примерно раз в пару месяцев, и призванною собрать средства для лучшего обеспечения приютов для детей, чьи родители числились в списке погибших в минувшей войне.       Малфой всегда знал, каким несмышленым в плане понятия призрачных, и порой уже совсем прямых намёков в некоторых моментах может быть Гарри. Особенно, если эти моменты напрямую касались его самого. В общих чертах: границы и само понятие личного пространства отключали своё функционирование, подключая полное неосознанное игнорирование явных переходов всех мыслимых черт.       И если имена каждых, кто хоть когда-либо был в таком ключе проигнорирован Поттером скрывались где-то за слоем прозрачного тумана в его голове, выходя на свет только в том случае, когда слух улавливал знакомые буквы фамилий, то одно имя рассеивало этот самый туман, даже не дав тому к себе приблизиться.       Фредерик Хэррингтон.       Драко всегда предпочитал решать все проблемы и разногласия словами, прибегая к какому-либо применению насилия лишь в тех случаях, когда ситуация достигает особо критической отметки, и с возрастом эта установка лишь больше закрепилась в его голове. Но каждый раз, вспоминая о том, как позволяет вести себя рядом с Гарри этот человек; вспоминая все его в открытую посылаемые неоднозначные улыбки, многозначительные взгляды, «случайные» прикосновения и неприкрытые, неумелые попытки того во флирт рядом с Поттером, кулаки Драко рефлекторно сжимаются от желания оставить свой отпечаток на лице этого недоразумения так сильно, что кажется, ещё немного — лопнет вена.       Драко полностью и беспрекословно доверяет Гарри. Но он не доверяет людям, ведущим себя подобным образом с его мужем.       И мысль о том, что такие, как Хэррингтон, довольно часто ищут собственную выгоду от общения с людьми, способными принести им желаемое даже в большей мере их изначального расчёта, а в его случае — расчет этот ожидать могут как раз от Гарри…       От его доброго, отзывчивого, милосердного и абсолютно прекрасного Гарри, который даже и не помыслит о том, что у людей в его окружении могут возникать такие мысли…       Мысль о том, что его Гарри могут сделать больно..       Поттер раньше часто причитал о том, что порой Драко бывает слишком жесток и совсем несдержан в словах и выражениях, что, бывает, вылетают из его рта в сторону других, по мнению его супруга, совсем не заслуживающих этого людей.       Малфой всё еще хранит и исполняет обещание по возможности быть немного мягче, что дал ему в тот вечер после поучающего разговора, но сейчас, стоит всем этим воспоминаниям и размышлениям пронестись в его голове, Драко понимает, что готов стереть то из своей памяти, будто его и не было вовсе.       Драко никогда не будет мягче с теми, кто на подсознательном уровне чувствовался как угроза для Гарри.       Возвращаясь в реальность, Малфой лишь крепче стискивает в объятиях одной руки Гарри и старается смыть все следы беспокойных мыслей со своего лица, дабы у второго не возникало никаких лишних вопросов.       Какими бы не были его личные представления о тех некоторых личностях, с которыми имеет несчастье общаться Поттер, последнее, чего хотелось бы Драко — это навязывать их своему мужу.       Вот только недавние желания так и остались выписанными на подкорке его мозга, когда он осушил остатки вина на дне своего бокала и потянулся поставить тот на близстоящий к ним столик, краем глаза уловив, как к их скромной компании плавной походкой приближается тот, кого с каждым днём становилось видеть всё невыносимей.       Крохотные жгучие искорки пробежались по костяшкам рук, и Малфой, горделиво расправив спину, упёрся стальным взглядом в мерзкое улыбающееся лицо.       — Гарри! Рад тебя видеть! — радостно воскликнул Фредерик, распахнув руки, словно в приглашении объятий, что заставило Драко только впиться пальцами в кожу Поттера под чёрным, идентичном его брюкам, пиджаком.       — Здравствуй, Фредерик, — вежливо улыбнулся Гарри в ответ, незаметно и слегка ущипнув Малфоя за кисть, как бы давая понять, что тот доставил ему не совсем приятные ощущения своей неконтролируемой хваткой.       — Каков настрой на сегодняшний вечер? — полностью игнорируя присутствие Малфоя за спиной Поттера, спросил Хэррингтон, делая маленький глоток из своего фужера с… шампанским?       — Не думаю, что мы задержимся здесь надолго, — пожав плечами, неоднозначно ответил Гарри. — Как и обычно, в общем-то. Перспектива находиться здесь дольше нужного тому времени не очень-то и прельщает. Мы сделали главное, — намекая на сделанное пожертвование, продолжил он, — больше здесь нас ничего не задерживает.       — О! Я с тобой более чем согласен! — резко всплеснул руками Хэррингтон, едва не выплеснув искрящееся шампанское на пиджак Драко. Мордредов показушник. — Перед тем, как подойти к тебе, я стоял с организаторами и прибывшим сегодня послом из Швеции, сорок минут слушая возмущения миссис Виндинг о том, как тяжело ей было подобрать платье под фиолетовые туфельки, причём двадцать минут из которых были наполнены непрекращающимися ругательствами!       Какое это имеет отношение к словам Поттера о том, что скоро они покинут это мероприятие — Малфой не знал. Как и того, с чего вообще этот кретин решил, что им хоть сколько-то будет интересна полученная информация.       Впрочем, на идиотов не принято жаловаться. На то они и идиоты, собственно.       Поэтому Драко решил молча дождаться, пока Гарри утолит потребность Хэррингтона в хоть каком-то общении со взрослыми, адекватными людьми, и увести Поттера домой.       В конце концов, у них ещё было чем заняться этим вечером.       Да вот только никак непрекращающийся бессмысленный трёп Фредерикоса серьёзно угрожал всем выстроенным в его голове планам.       — ….Совсем забыл про него, представляешь? — всё не умолкал тот, при этом с таким изумленным лицом, словно проходить остаток рабочего дня с пятном от кофе на рубашке, забыв, как правильно произносится очищающее — было чем-то из ряда поражающей своей неправдоподобностью фантастики.       — Чёрт, да, — дождавшись конца этой визгливой тирады и пародируя тон Херангтонса, произнёс Поттер, едва сдерживая улыбку на лице. — Наверняка, ты ещё несколько дней приходил в себя после полученной травмы.       А вот Драко не отказал себе в таком удовольствии, приподнимая уголки губ и понимая, что рассказ Фернадиоса о том, как он мужественно справился с такой непосильной задачей, впечатлил Гарри ровно так же, как и его самого.       — Это было отвратительно, — кивнул, соглашаясь, Хэрридрон, притворяясь, или же действительно не замечая, что тон голоса, как и сами эмоции на лице Поттера, были совсем не искренни. — Я был уверен, что не смогу продержаться до конца рабочего дня, и уже собирался идти писать объяснительную, ссылаясь на проблемы с самочувствием.       — И что же заставило тебя отказаться от этой затеи? — приподнимая брови чуть ли не до самых корней волос, осведомился Гарри.       Воровато оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости нет лишних ушей, Хэриндос склонился к нему и, прикрыв одной ладошкой рот, заговорщицки зашептал, точно выдавая свою великую тайну:       — Я был уверен, что пока я доберусь до камина, ещё больше людей заметит это мерзкое огромное пятно! Слухи были бы невыносимы!       Драко тактично умолчал о том, что его безвкусная фланелевая рубашка с «мерзким большим пятном», под стать хозяину, никому во всём Аврорате и даром не сдались.       Как и отметил то, что чувство собственной значимости у парня явно превышает все допустимые нормы.       — Что ж, э-э, — Гарри замялся, тщетно подбирая слова, и, казалось, прикидывая в уме, что будет более уместно: сказать всё действительно как есть, или же продолжать этот сюр и дальше. Остановился, по всей видимости, на втором: — Да, думаю, это было бы весьма… плачевно.       — Вот и я о том же! — кивнул Хэббитон, — ладно, в любом случае, мне очень повезло, что в итоге из этой ситуации я вышел не пострадавшим, — отмахнулся он, делая очередной глоток своего шампанского и тут же меняя тему: — Я вот что хотел сказать: на выходных Люссия собирает весь наш отряд у себя дома. Ты, как наш командир, приглашён тоже. Немного пива, грязные секретики и море развлечений, смекаешь, а? — игриво, как ему, видимо, думалось, заморгал он.       У Малфоя же сложилось такое впечатление, словно у того начался нервный тик. Поистине жуткое зрелище.       Но он всё же решил вставить свои пять сиклей в разговор, уже устав стоять на месте безмолвной статуей и наблюдать за кривляньями этого сумасшедшего:       — На этих выходных у нас, к сожалению, никак не получится, — издав притворный вздох сожаления, любезно проговорил он, заставив парня напротив тут же повернуть голову в свою сторону, смотря на Драко так, будто тот видит его впервые в жизни. — Так что, по всей видимости, придётся тебе извергать весь свой неограниченный поток невразумительных бредней, которые я, к своей неудаче, был вынужден слушать на протяжении этих бесконечно долгих десяти минут, — спародировал он его приторный тон, — низкосортной банке пива в руке, при этом купаясь в море печального одиночества и забыв о всяких развлечениях. Для твоего же блага, правда. Это не самая худшая перспектива для тебя, я думаю.       Весь тот энтузиазм, с которым Фредерик рассказывал свои невероятные истории всего несколько минут назад, давя улыбку до ушей, казалось, сошёл с лица мгновенно, и оно наполнилось смутно проглядывающей злобой.       — Так что не серчай, Френдергельд-       — Фредерик, — сердито поправил тот.       —Ах, да, — безразлично проронил Малфой. — Ничего личного, Фредерик, но найди себе кого-нибудь другого. И желательно, подальше от этого места, — припечатал он, внезапно получая весьма болезненный тычок острым локтем в бок.       Гарри.       — Извини его, он сегодня немного не в духе, — попытался сгладить ситуацию Поттер, виновато заглядывая в нахмуренное лицо Хэррингтона. — Он хотел сказать, что у нас действительно не получится прийти на выходных. У Драко очень много дел и завал на работе.       Но его слова никак не успокоили Фрикоса, а казалось, совсем наоборот: тот только больше распалился в своём возмущении:       — Я говорил о тебе, Гарри, — с нажимом произнёс он, сердито хмуря брови и кидая косые взгляды на Драко, — о Малфое не было сказано и речи.       Стоило только этим словам сорваться с чужих губ, как вся какая-либо имевшаяся вежливость, казалось, по щелчку пальца испарилась с лица Поттера, уступив место сердито сжатой челюсти и совсем недоброму залому бровей.       Гарри взял руку Малфоя, что всё ещё покоилась на его талии, в свою, демонстративно переплетая с ним пальцы и с вызовом глядя в глаза Фредисону: — Ты же не думал о том, что я действительно приду в твоей компании к Люссии на вечеринку, без Драко?       По лицу Хэррингтона можно было прямо сказать, что именно об этом он и думал.       Гарри хмыкнул.       — Что же, тогда я спешу тебя расстроить, — ядовитые нотки в его голосе ещё не успели полностью раствориться, что делало слова, срывающееся с его языка, ещё более колючими для собеседника, — я появлюсь там только в его компании, или не появлюсь вообще.       С губ Френдорсона сорвался смешок:       — Может, он тебя и в туалет за ручку водит?       Драко уже хотел было открыть рот, дабы наконец заткнуть наглого подонка и поставить того на место, обозначив, что человек, которого он сейчас держит в своих руках, принадлежать кроме него никогда и никому не будет. Но Гарри, маленький наглец, которому нравится издеваться над людьми, прижался к нему чуть теснее, и, натянув издевательскую улыбочку на лицо, довольно протянул в ответ на ранее произнесённое уточнение Хэррингтона:       — Ага, — насмешливо ухмыльнулся он нахмуренной физиономии напротив. — Порой прямо там меня и трахает, — добавил он через мгновенье таким самодовольным тоном, словно хвастался всеми своими приобретёнными за всю жизнь достижениями, не иначе.       Драко тут отзеркалил ухмылку Гарри, сжимая его руку в своей и чувствуя, как тепло начинает разливаться по его телу на пару с возбуждением, от произнесённой Поттером реплики и замелькавших в сознании будоражащих картин после неё.       В внезапно возникшей после слов Гарри тишине, искривлённое лицо Фреда успело покрыться противными красными пятнами от натуги, вызванной попытками придумать достойный ответ и не уйти отсюда с полным поражением.       Но Поттер, по всей видимости, решил не дать тому даже шанса:       — Если ты закончил, я бы попросил тебя отойти с прохода, — кивнул он за спину Хэррингтона. — Я думаю, что нам уже пора отправляться домой. Верно, милый? — вдруг обратился он к Малфою, ловя его насмешливый взгляд своим.       Драко согласно кивнул, не в силах удержаться от поддразнивания:       — Заглянем для начала в уборную.       Поняв намёк, Гарри игриво улыбнулся, опаляя своим разжигающимся в глазах огнём внутренности Драко, и, вцепившись в его руку, поспешно потащил его прочь из зала, наполненного толпами людей, по пути задевая плечом всё ещё стоящего в ступоре Хэррингтона.       И уже там, в туалете нижнего этажа Министерства, нетерпеливо срывая ремень с чужих брюк и опускаясь на колени, чувствуя под собой холодный кафель и пропуская в горло знакомую, твёрдую длину, он поймёт одно:       Даже в таких однообразных, пафосных мероприятиях, можно найти свою выгоду.       И для Драко эта выгода означает отличный шанс в очередной раз показать всем, кому принадлежит Гарри Джеймс Малфой-Поттер.