Глава писалась под 9 ctimes
Сегодня всё по-другому. Коноха другая. Весь мир другой. Сегодня дети не играют на улицах, мужчины не напиваются в барах, неумело пытаясь склеить официанточек, не поют птицы, не светит солнце. Сегодня никто не улыбается… Сегодня хоронят Его. Его, и сотни других шиноби.
Его не предадут земле, нет. Положить Бога в деревянный ящик и опустить под землю, оставив на съеденье червям — это даже не богохульство, это преступление против природы человека, оскорбление памяти. Наруто поместят в стеклянный гроб, который будет находиться в построенном за рекордные сроки храме, посреди кладбища. Он не гниёт. С момента его смерти прошло уже пять дней, а Узумаки всё ещё выглядит живым. Никакого трупного окоченения, кожа не побледнела, не начался процесс разложения, и, не зная истины, вы и не поймёте, что перед вами лежит бездыханное тело, до тех пор, пока не прикоснётесь к Нему, ощутив могильный холод.
Много. Как же много сегодня людей на кладбище. Все кого-то потеряли на войне, но, рано или поздно, все дороги приводили людей к храму Узумаки Наруто. Не только жители Конохи, но и других Скрытых Деревень. От каждой деревни, что участвовали в войне пришли сотни шиноби, среди которых, почти никто не знал Наруто лично, но были и иные: Гаара, его брат и сестра, Кабуто, Дейдара и Куротсучи. Из Коноховцев, здесь были практически все, кроме Хинаты, которую сегодня никто не видел. И, конечно же, здесь были Хокаге. И Саске, и Минато. Намикадзе попросил не прекращать действие Эдо Тенсей, до конца прощальной церемонии. Никто не возражал.
На этих похоронах не было священников, — так распорядился Саске. Шестой Хокаге знал, что его лучший друг всегда терпеть не мог религию и все её проявления. Тишина. Гробовая тишина. Люди знают, что каждый должен что-то сказать о Наруто, как минимум. Молчание неуважительно, и все это знали, но людям было слишком больно, а кто-то, слишком злился. Вдруг, в тишине, едва дыша, к Наруто подошёл Гаара, одетый в траурную чёрную одежду Казекаге. Красноволосый наклонился к телу друга, сжал его руку, тяжело вдохнув, и обернулся к людям. По щекам Гаары катились крупные слёзы.
— Наруто был не таким как все. Его нельзя было назвать добрым или злым. Скорей уж, самого Наруто, и то, каким он был, можно назвать следствием. Следствием ошибок прошлых поколений, следствием того, что люди порочны и не совершенны. Следствием того, что к джинчурики все относились, как к оружию, видя в несчастных, одиноких детях чудовищ. Наруто видел всё безумие и жестокость этого мира. Он разглядел и то, и другое во мне, стал моим первым, и самым лучшим другом. Он научил меня быть человеком, хоть и сам толком не понимал, каково это… Я никогда не забуду его слова. Наруто обратился к каждому шиноби нашей армии и попросил не повторять ошибок предков, и я сделаю всё, чтобы его последняя воля была исполнена. Он всегда будет для меня самым лучшим, — Гаара в последний раз бросил взгляд на друга и вышел из храма, не в силах больше сдерживаться. Слова Казекаге прибавили людям храбрости, и вот, следующим вышел Минато.
-…Знаю, многим странно видеть меня, давно покойного Каге, но, прошу вас, сделайте мне одолжение, и притворитесь, что в моём присутствии нет ничего необычного… Знаете, говорят, что нет ничего хуже, чем увидеть смерть своего ребёнка, и это чистая правда. Да, Наруто умер героем, и перед смертью, простил меня за то, что я запечатал в нём Кьюби, но, оно того не стоило… Оно того не стоило!!! Пусть лучше бы он остался прежним, не пытался бы никого спасти и ненавидел меня всей душой, но при этом, остался бы жив! Я бы с куда большей радостью принял такую реальность!.. Впрочем, я знаю, что это невозможно. Мой сын тянулся к свету, блуждая в кромешной тьме, а такие люди всегда умирают молодыми… В поисках света, Наруто нашёл Саске, и он хотел, чтобы он стал Хокаге, а потому, у меня есть последняя просьба к жителям Листа: дайте Саске шанс, ибо я верю, что мой сын нашёл для вас подходящего лидера, — Минато отошёл от стеклянного гроба, а его место готовился занять Орочимару. Когда санин и Хокаге оказались рядом друг с другом, Намикадзе шепотом спросил: — Сколько у меня осталось времени? Я успею сходить на могилу Кушины?
— Да. Мы остановим Эдо Тенсей ближе к полуночи, так что, у Вас есть время, — Орочимару подошёл к Наруто, взглянул на своего ученика и рассмеялся, без всякой злобы или издёвки, с лёгкой ностальгией. — знаете, многие, наверное, думают, что Наруто сегодня облачен в чёрное, потому что, так положено, но, на самом деле, причина в том, что он любил этот цвет. Помнится, он говорил, что чёрная одежда самая практичная, поскольку, на ней не видно крови… Такой уж он был, практичный. Настоящий хирург, для которого мир был одной большой операционной. Впрочем, у него была и другая сторона! Джирая не смог сегодня быть с нами, он занят написанием нового романа, своего рода биографии Наруто, и, недавно, он спросил меня, каким нужно представить образ Наруто читателям? Я ответил, что Наруто идеально описывает образ этакого богемщика-пофигиста, обладающего чёрным чувством юмора, который больше всего ценил своих друзей, и хранил под подушкой набор скальпелей, — кто-то из людей коротко рассмеялся, а Орочимару, тоскливо улыбнувшись, вернулся в толпу. И было ещё очень много людей, которые что-то говорили, бесконечная череда приятных слов…
— Господин Хокаге? — Саске словно очнулся ото сна, поняв, что он неподвижно простоял больше часа. Люди внимательно смотрели на него, ждали, когда Учиха скажет своё слово. Брюнет подошёл к телу друга, стараясь не смотреть на него, повернулся к сотням шиноби и достал листок с заготовленной речью, откашлявшись.
— Наруто был моим лучшим другом. Человек с большим сердцем, погибший истинным героем… — Учиха тяжело вздохнул и вдруг, скомкал листок, бросив его себе под ноги. — Да пошло всё на хуй!!! Вся эта чушь собачья, о том, каким Наруто был охуенным чуваком яйца выеденного не стоит! Хотите знать, каким он был на самом деле?! Он был на всю голову пизданутым маньяком, который за всю свою жизнь не сдержал ни одного своего обещания!!! У нас ведь был план — сразиться с Обито всем вместе, Наруто сам предложил его, и что он сделал?!! Он ушёл на бой в одиночку, пообещав, что вернётся! ЗАЧЕМ ОН ЭТО СДЕЛАЛ?!!! А ответ простой — он просто наслаждался людскими страданиями, и решил, напоследок, оставить в сердцах людей дыру, которую ничем не восполнишь!!! Стоило ему пожертвовать собой, и его все простили?!! Это что ещё за пиздец?!!!! В смысле, блять, Киба, вот ты какого хуя приперся?!! Наруто убил твоего учителя и её ребёнка, не говоря уже о том, что он сломал Хинате всю жизнь! Почему мы обязаны чтить этого эгоиста?! Думаете, его сердце не бьётся, потому что он мёртв? Наивные, да у него его попросту не было! — люди шептались, Орочимару закрыл лицо руками, а Саске подошёл к небольшому столику, на котором стояла бутылка дорогого саке и множество рюмок, взял бутылку, вытащил пробку зубами и присосался к горлышку и направился к выходу. Орочимару преградил ему дорогу.
— В твоём состоянии, я не могу тебя отпустить.
— Отойди.
— Тебе нельзя оставаться одному!
— Я тебе приказываю, как Хокаге подчинённому, уйди с дороги!!! — Учиха оттолкнул санина и вышел под начинавшийся дождь.
***
Саске сидел на чьём-то надгробии и допивал остатки саке. Промокшая насквозь одежда неприятно прилипала к телу, а капли дождя больно били по щекам. Учиха плакал. Ему и раньше приходилось бывать одному, но сейчас, он ощутил огромную пропасть, между тем, чтобы остаться в одиночестве и быть одиноким.
— Прошу тебя, пожалуйста, вернись… Просто, просто прекрати всё это, Наруто… Ты ведь стал Богом, а Боги не умирают. Не умирают же?.. Прошу, не бросай меня. Ну… Ну на кого ты меня оставляешь? Я ведь не справлюсь без тебя! Только посмотри на меня! Как я буду руководить людьми? Как мне управлять деревней? Я же… Я…
— Саске-сан? — брюнет поднял голову и увидел Рин, державшую раскрытый чёрный зонтик. — Прощальная церемония закончилась, пойдём домой? — Учиха, всё ещё немного рассеянно посмотрел на свою родственницу, а та вдруг улыбнулась, одновременно грустно и ободряюще. От этой улыбки, Саске почему-то стало намного легче. Он вспомнил о том, что всё же, он не один.
***
Наруто висел в оборванных лохмотьях, посреди Адской бездны. Всё его тело пронзали мясные крюки, а вниз всё время капала кровь. Больно, как же это больно. Из глаз, вместе с кровью лились слёзы, приходилось выдавливать из парализованных легких воздух. Он знал, что на рассвете, его тело исцелится, и всё начнётся по новой. До ушей Узумаки донёсся голос Саске, вернув его в сознание.
— САСКЕ… САСКЕ, Я ТЕБЯ СЛЫШУ!!! ПРОШУ ТЕБЯ, СПАСИ МЕНЯ!!! ПОМОГИ!!! — но его мольбы никто не услышит.
