(Тацуто, отель, апартаменты Ясона Минка, апартаменты Себастьяна)
* * *
Высадив Рауля и Сейджуро у «Дома желаний», Леоди повёз оставшихся четверых пассажиров в отель. Благополучно доставив их туда и высадив, он вежливо распрощался и уехал назад в резиденцию. Ясон, Рики, Себастьян и Сиэль вошли в центральную дверь, поспешно распахнутую перед ними швейцаром, и направились к лифту. Себастьян искоса поглядывал на Ясона и Рики, до сих пор находящихся под действием его духов. Хотя и ослабев, «Влечение» успело взвинтить одного и другого, и демон надеялся, что примирение обоих будет бурным и ярким. Сиэль же изо всех сил старался показать, что сам ничего не испытывает. Забавно было наблюдать за схожими попытками всех троих соблюдать бесстрастность, тогда как демону было ясно — каждый из этой троицы мечтает поскорее добраться до своего номера, чтобы дать, наконец, волю чувствам и желаниям. Особенно его радовало то, что и его граф мечтает о том же… Тем не менее, продолжая изображать спокойствие и невозмутимость, они доехали до своего этажа и разошлись по номерам, пожелав друг другу спокойной ночи. …Входя в апартаменты и запирая дверь, Ясон сказал с облегчением: — Наконец-то нам никто не помешает. Рики неуверенно улыбнулся: — Как тебе мой танец? Я справился?.. Блонди широко шагнул к нему и стиснул в объятиях. Сердце у полукровки ёкнуло, свёрток с костюмом полетел на пол. Он, глубоко вздохнув, обвил Ясона руками, прижимаясь к нему всем телом, водя ладонями по плечам и спине, обтянутой гладкой тканью сьюта, запуская пальцы в струящиеся золотые волосы и шепча: — Я так соскучился по тебе… Ясон молча подхватил его и понёс в спальню. Толкнул дверь ногой, входя туда и опуская Рики на кровать. Склонился к нему. — Яс… Блонди накрыл его губы своими, монгрел притянул его к себе, и они слились в безумном поцелуе, перекатываясь по кровати так, что то один, то другой оказывались сверху. Жадно посасывая губы Рики, Ясон одновременно лихорадочно стягивал с него одежду. Тот не отставал и тоже наощупь расстёгивал пуговицы и хитрые застёжки сьюта. Разум у обоих кипел, как и кровь, подогретая в венах бурлящим желанием. Не прошло и нескольких минут, как они оба оказались полностью обнажёнными, а одежда — расшвырянной как попало вокруг кровати. Их руки тискали и ласкали тела друг друга, в то время как губы продолжали долгий поцелуй, лишь изредка отрываясь друг от друга. В очередной раз отстранившись, Ясон проговорил хриплым от нетерпения голосом: — Надень костюм, в котором ты танцевал… скорее! — Ладно… Я его где-то в прихожей выронил, когда ты меня сграбастал. Монгрел слез с кровати и босиком пошлёпал назад в прихожую, поднял выроненный свёрток, развернул и принялся быстро облачаться… жаль, что рядом не было демона, который мог бы мгновенно облачить его одним щелчком пальцев. Самому ему пришлось повозиться, тем более что пальцы стали какими-то слабыми, он никак не мог справиться с застёжкой ремня, который шёл через грудь и застёгивался на спине. Плюнув, Рики вернулся в спальню и попросил: — Помоги мне, никак не достану… — Давай, — откликнулся Ясон, садясь на кровати. Рики приблизился, повернулся к нему спиной и Блонди застегнул замок на ремне. И следом снова опрокинул монгрела на кровать, забираясь рукой под невесомый шёлковый лоскуток, делающий вид, что прикрывает чресла. Рука Блонди охватила член Рики, уже неслабо поднявшийся от воздействия духов и поцелуев. — Ты был бесподобен сегодня, — сказал Ясон, пристально глядя в глаза полукровки. — Правда? — Невыносимо хочу тебя. — Я тоже, — выдохнул Рики. Ясон рывком перевернул его и поставил на четвереньки, запустив обе ладони под второй шёлковый лоскуток, легкомысленно прикрывающий смуглые полушария. Приподняв шёлк, плотно придвинулся сзади, дав ощутить партнёру железную крепость фаллоса, вставшего во весь свой горделивый рост. Страстно застонав, монгрел согнул руки в локтях и лёг грудью на матрас, сильнее подавшись задом навстречу Блонди. У них обоих не было сейчас терпения на предварительные ласки — слишком сильным был жар в их телах. Поэтому Ясон, растянув ягодицы Рики в стороны, сразу же настойчиво толкнулся между ними. Тот шумно выдохнул, падая с головой, как в омут, в знакомые ощущения — желание и страсть пополам с болью, но сегодня боли было куда меньше, а сносящего крышу желания — куда больше. Всё его тело изнывало от страсти в предвкушении огненного напора Блонди. Ясон, закрыв глаза от наслаждения, начал двигаться в узком туннеле Рики, ширина которого успела слегка сократиться за несколько недель воздержания. Ощущение упругих стенок, крепко стискивающих могучий ствол по всей длине, было упоительным. Продолжая двигаться, он жадно ловил срывающиеся с губ парня стоны и вздохи. Распахнув глаза, он оглядел тело Рики в этом соблазнительном наряде, созданном непонятно для чего — для танца или для того, чтобы в нём удобно было заниматься сексом… а вернее сказать, он идеально подходил для обеих целей. Бёдра и голени полукровки, охваченные чёрным полупрозрачным шёлком, столь призывно и удобно оставляя ягодицы совершенно открытыми, золотые браслеты на щиколотках и запястьях, которые так и кричали о подчинённом положении; смуглое тело Рики, изгибающееся под напором Ясона и делающее всё, чтобы как можно лучше раскрыться ему навстречу… Блонди жадно овладевал им, а перед его внутренним взором продолжал стоять танец. Он видел, как чувственно извивается стройный мускулистый силуэт, как страстно трепещут бёдра в неистовой тряске, как волна прокатывается по упругому животу, заставляя быстрее стучать сердца зрителей. Ясон тяжело задышал и начал вбиваться в Рики ещё сильнее, вырывая из его груди новые стоны и вскрикивания. Страсть сокрушала их обоих. Неистовое желание переполняло тела, и сейчас Первому Консулу не хотелось оттягивать пик наивысшего удовольствия. Содрогаясь от пронзившего его насквозь оргазма, он излился в Рики и позволил то же самое сделать ему. Они упали на кровать, монгрел распростёрся ничком, а Ясон — рядом, и жарко обнял его, тяжело дыша. — Люблю тебя… — неожиданно шепнул Блонди ему в ухо через несколько секунд. Полукровка порывисто развернулся и ошалело уставился на него. — Что?! — не поверил он ушам. Это не могло быть правдой, ему явно послышалось. — Я безумно тебя люблю, — тихо повторил Ясон, поднимая руку и осторожно откидывая чёрную прядь волос со взмокшего лба Рики. В его невозможных льдистых глазах читалось что-то непередаваемое. Проговорив эти невообразимые для Блонди слова, он точно проломил некую преграду из запретов, и дальше ему стало легче. — Прости меня, Рики… за то, что я собирался с тобой сделать. Я часто был несправедлив к тебе… — его голос слегка дрогнул. Рики приподнялся и сел на кровати с таким чувством, словно на него только что обрушилась крыша этого отеля. Он и представить себе не мог, что когда-либо услышит от непрошибаемого Первого Консула подобные слова. Это было настолько невероятно, что просто не могло быть правдой… но видно, всё-таки было… — Нет, Ясон, — сдавленным голосом признал он наконец. — Я сам порой вёл себя, как мудак… Ясон притянул его к себе, и монгрел с блаженным вздохом жадно обвил руками прекрасное тело, зарываясь лицом в золотые волосы. Спросил: — А ты простишь меня… за то, что я наговорил тебе в прошлый раз? Минк легко пробежался пальцами по его плечу, руке, спустился по спине к ягодицам, ласково погладил их. — Простим друг друга? — мягко предложил он. — Ох, да… Я… охотно, Ясон. — Я тоже. Блаженство залило душу Рики от осознания того, что неприступный Блонди внезапно признался ему в любви. Он не мог вообразить себе подарка от жизни прекрасней этого… Они оба, наконец, осознали, что им стоило всего лишь каждому сделать шаг навстречу друг другу. Один шаг — и их противоречия оказались бы разрешены. До сих пор им мешала врождённая гордость — ведь один их них был элита, Блонди, Первый Консул Амой, глава Синдиката, а другой — главарь кересской банды, никогда и ни перед кем не опускавший взора. Должно быть «Влечение», впитавшееся в их души, сумело разрушить эту преграду и невозможное стало в одночасье возможным. — Поверить не могу, что ты сказал мне всё это… — слегка отстранившись и вглядываясь в бездонные голубые глаза, в упоении проговорил Рики. — Да. Мне следовало сделать это раньше, — признал Ясон. — Я понял, что не смогу без тебя, — он потянулся к губам полукровки, и они снова слились в долгом страстном поцелуе. — Хочу любить тебя долго… Всю ночь. И всю жизнь, — оторвавшись, прошептал он. — Если бы ты знал, как я мечтаю об этом, — вжимаясь в него всем телом, отозвался Рики.* * *
…Себастьян открыл дверь в апартаменты, и они с графом вошли в прихожую. Включая свет, демон многозначительно заметил: — А ведь время-то стремительно приближается к полуночи, вы заметили, мой лорд? — Да, и что? — напрягся Сиэль. Привлекая его к себе, Себастьян ответил бархатистым голосом: — Рики продемонстрировал сегодня, что он — достойный мой ученик. Настала пора и вам показать, чему вы научились. — Научился? Чему? — Фантомхайв старательно сделал вид, что не понимает, о чём идёт речь. — Как? Вы уже забыли? — так же старательно удивился дворецкий. — Я про танец с саблей. — Я что, должен показывать его сейчас? — вспыхнул граф. — Вы поразительно догадливы. Рики порадовал сердца всех зрителей, порадуйте же и вы моё, — прижимая к себе юношу одной рукой и ероша его волосы другой, ласково ответил Себастьян. — Думаю, это смутит вас не очень сильно, ведь вашим единственным зрителем буду я. — Меня ты тоже заставишь облачиться во что-то непотребное? — спросил Сиэль напряжённо. — Мой господин, вы прекрасны в любом наряде. Меня устроит и тот, в котором вы репетировали. Ну же, идём в наш замечательный танцкласс… Он побудет в этом качестве ещё одну ночь, а завтра я снова обращу его в гостиную. — Ладно, — со вздохом согласился Фантомхайв. Всё равно у него не было других вариантов, кроме как подчиниться. И впрямь полночь стояла на пороге, и демон был в своём праве… Себастьян разомкнул объятия, и они вошли в «репетиционный зал». Одним жестом демон привёл обстановку в соответствие с тем, что здесь должно было состояться. По углам снова зажглись свечи в высоких канделябрах, закурились ароматические палочки со смешанными ароматами сандала, розы и жасмина. У стены появились знакомые подушки, на которых возлежал Сиэль в тот день, когда Себастьян показывал ему танец с саблей. Щелчок пальцами — и граф оказался в своём репетиционном одеянии, со сверкающей саблей в руке, а демон — в тех же шароварах из красного шёлка. Он прошёл к стене и возлёг на подушках, как султан. Поощрил Сиэля: — Вы можете начинать, милорд. — Взмах руки, и полилась знакомая восточная музыка. Себастьян и Сиэль точно поменялись ролями. Теперь демон вольготно лежал, развалившись, на подушках, а граф готовился показать танец с саблей, который ему пришлось осваивать с той же интенсивностью, что и Рики, учившийся танцу живота. Сиэль глубоко вздохнул. Возбуждение продолжало неясно бурлить в его теле, волнуя кровь. В конце концов, ради этого момента он и учил танец. Сейчас покажет его демону и можно будет надеяться, что тот от него, наконец, отстанет. Да и чем он хуже Рики? Умеет всё то же, и даже больше. Монгрел ведь не учился балансировать с саблей на голове… …Фантомхайв испытал на себе действие демонических духов точно так же, как прежде его испытал Рики, хотя ему довелось всего лишь вдохнуть их. Начав двигаться, он совершенно по-новому ощутил баланс сабли, лежавшей у него на макушке. Сиэль чувствовал её, словно живое существо. Центры тяжести его и сабли фантастическим образом соединились и взаимодействовали, он мог отслеживать это единение своим внутренним взором. Юный граф плавно перемещался, кружился на месте под музыку, делал наклоны и волны, а грозное холодное оружие, точно ставшее частью его тела, неподвижно замерло, удобно устроившись на голове. Сиэлю не приходилось прикладывать ни малейших усилий к тому, чтобы достичь такого гармоничного взаимодействия с предметом, они стали с ним неразрывным целым… Себастьян с удовольствием наблюдал за своим учеником и контрактором. Частичка его демонической сущности, передавшаяся Сиэлю вместе с ароматом «Влечения», действовала в нём лучше, чем тысячи слов с объяснениями. Граф наконец-то почувствовал движение нутром, оттого танец его в одночасье стал совершенно другим. Не надо было вспоминать, как исполняется тот или иной элемент — его тело само знало, как сделать его верно. Движения стали невероятно эффектными — мягкими, соблазнительными и тягучими на волнах, кругах и вращениях; страстными и горячими на трясках и проходках. Сиэль наконец-то «распробовал» танец и понял, что тот опьяняет его, опьяняет вместе с музыкой. Эти ударные ритмы, зажигательные и яростные, порождали в теле возбуждение, и чем более возбуждённым становилось тело, тем больше оно раскрепощалось, тем свободней и раскованней двигалось, тем ярче выглядели элементы. Себастьян глядел на своего контрактора с нескрываемым удовольствием. Гибкое ладное тело юноши извивалось, кружилось, заходилось в трясках, лавируя с саблей. Та сверкала стальными боками в свете свечей и казалась самой сущностью графа Фантомхайв — его нутром, волей, внутренней силой. Это было именно то, что и хотел видеть в нём демон. Танец идеально подходил ему, отвечал натуре Фантомхайва целиком и полностью, просто раньше тот не мог в полной мере осознать это: мешала его неприязнь и нежелание учиться. А нужно было всего-то впустить танец в себя и отдаться той силе, что вела его сейчас так же, как вела она и Рики… Сиэль всё больше входил во вкус, двигался всё быстрее. Его щёки раскраснелись, глаза пылали, кажется, даже печать посверкивала в правом глазу. Перестав сопротивляться ведущей его силе, став её частью, он ощутил себя странно свободным от всего, в том числе и от мыслей, вечно диктующих ему модель поведения. Опустошить разум, действовать интуитивно, не задумываясь, не размышляя — оказалось в разы приятнее, прекрасней, и… правильнее. Сиэль не замечал, что давно уже делает и те движения, которым Себастьян никогда не учил его, и делает их абсолютно верно. Они приходили к нему сами изнутри, точно его тело давным-давно их знало, и сейчас с восторгом вспоминало вновь и радовалось возможности их повторить. Возможно, когда-то… много веков назад он уже танцевал с саблей, когда носил другое имя и имел другую внешность… Может быть, не только демоны, подобно Хандэру Монроэ и Себастьяну могут переходить из тела в тело, сохраняя душу. Может быть, это дано и людям, только не все способны это осознать и обрести путь к воспоминаниям, скрытым на дне собственной души… Не потому ли так естественен был и танец Рики, что частичка демонической сущности пробудила в нём, как и в Сиэле, эту силу и знание?.. Музыка умолкла. Завершив танец, Сиэль призывно посмотрел на Себастьяна и снял саблю с головы. Поднявшись с подушек, дворецкий подошёл к нему, склонившись, взял руку и поцеловал. — Огромное спасибо, Ваша Светлость. Я более чем впечатлён вашими способностями, — проговорил он мягко. — Тебе правда понравилось? — недоверчиво спросил граф. — Разве я когда-нибудь лгал вам? — с упрёком покачал головой тот, выпрямляясь. — Ваше исполнение было великолепным. — Но… это твоя заслуга, — порозовел Сиэль. Себастьян крепко пожал его кисть. Потом нежно погладил её другой рукой. — А как насчёт того, что бы от вертикальных танцев перейти к… хм-м, горизонтальным? — вкрадчиво осведомился он. Фантомхайв вспыхнул, хотя именно об этом и мечтал. — Кажется, я лишён права что-либо решать, — буркнул он. — Да, я помню, — улыбнулся Себастьян. — Вот только что бы нам придумать? На земле, в воде и даже в воздухе мы уже этим занимались… — он сделал вид, что глубоко задумался, коснувшись губы указательным пальцем, потом глаза его хитровато блеснули. — А что, если… мы сделаем это в моей родной стихии? — В родной стихии… В огне? — вздрогнул граф. — Именно. Разве вы имеете дело не с демоном, милорд? Не бойтесь, это же моя естественная среда обитания. — Я не боюсь, — более резко, чем хотел, возразил Сиэль. — Но неужели это возможно? Я не саламандра. — Вы — мой контрактор, и вам не нужно быть никем другим… Вы узнаете, каким прекрасным может быть огонь. — В огне сгорела моя семья и моё поместье, — сквозь зубы напомнил Фантомхайв, вырывая у него руку. — И ты говоришь мне, что он прекрасен?! Себастьян вздохнул. — Ножом можно нарезать хлеб… и им же отнять жизнь у человека. Чья в этом вина? Ножа, или того, у кого он в руке? В том, что ваша семья погибла и поместье сгорело — нет вины самого Огня. Он подчиняется тому, кто его разжигает. — Знаю, — сник Сиэль. — Но с той поры я не могу спокойно смотреть на огонь. — Эта стихия больше никогда не причинит вам вреда, — пообещал демон. — Она будет подчиняться вам так же, как и мне. Но для этого вы должны попробовать приручить её… — Хорошо. Я попробую, — помолчав, согласился юный граф. Себастьян снова сжал его руку и щёлкнул пальцами. Демонские глаза вспыхнули алым. Стены гостиной-танцкласса пропали, а вместо них вокруг затанцевали алые столбы ревущего пламени, взяв демона и его контрактора в кольцо. Сиэль невольно вскрикнул и прижался к Себастьяну. Тот обнял его и успокаивающе погладил по лопаткам: — Всё хорошо, мой лорд. Вы властвуете над демоном, нау́читесь повелевать и Огнём. Смотрите, как он послушен мне… Себастьян вытянул руку в сторону, и один из языков пламени потянулся к нему, точно влекомый магнитом, а затем, оторвавшись, взлетел и подобно огненному мотыльку опустился на ладонь, затрепетал на ней. Демон приблизил ладонь к лицу Сиэля. Тот весь сжался, но устоял на месте, расширенными глазами глядя на оранжево-алый цветок, пылающий на ладони демона. — Смелее, мой лорд, — мягко предложил Себастьян. — Коснитесь его. Он не обожжёт вас, обещаю. Медленно-медленно Сиэль поднял руку и дотронулся до пламени. Оно было горячим, но как солнечный луч в жаркий день. Затаив дыхание, граф погрузил кисть в огонь. Это было похоже на горячий упругий воздух, на сухой огненный ветер. Заворожённый необычными ощущениями, Сиэль погладил пламя. Оно пригнулось на миг, а потом прильнуло к его руке, как игривый щенок. — Огонь… он ласковый, — изумлённо проговорил юноша. — Да, — подтвердил демон. — Видите — он чувствует, что больше вы его не боитесь. Ведь не боитесь? — Нет, — решительно сказал Сиэль, глядя в алые демонические глаза. Себастьян улыбнулся и принялся медленно развязывать пояс на шёлковых шароварах графа. Развязал и позволил им упасть на пол. Вставшее «достоинство» Сиэля уткнулось ему в бедро. Следом он разделся сам. Багряные языки пламени извивались и танцевали вокруг них, точно огненные одалиски. Искры взлетали вверх, воздух был сухим и жарким, но этот жар наполнял тела ещё большим вожделением. — Войдёте за мной в пламя? — пытливо спросил Себастьян. — Там я приготовил для нас огненное ложе, где хочу любить вас долго и страстно… — За тобой — хоть в Ад, Себастьян, — выдохнул Фантомхайв. — Как и ожидалось от юного графа, — удовлетворённо улыбнулся демон, сверкнув клыками. — Обещаю, что вы не пожалеете об этом… Он крепко взял Сиэля за руку, и они оба шагнули в Огонь.