Омега с разбега

      Чонгук с детства знал, что он альфа. Единственный сын двух прекрасных доминантных родителей просто не мог им не быть. В семье даже разговоров про другой вторичный пол не ходило. Ему с детства покупали одежду голубого (альфьего) цвета, игрушки — тоже: пистолетики всякие, машинки, другие грозные предметы настоящего альфы. Это у омег были всякие противные розовые куклы, а у него — нет! Потому что он — альфа, ясно вам?       Да и его отец был вожаком стаи, а у вожаков всегда дети рождались альфами, это закон природы. Современные вожаки — это вам не шутки. В стародавние времена, когда оборотни жили в стаях и питались бедными добытыми на охоте зверушками, варварски воевали с соседними стаями и охраняли свои территории, вожаки были главными биг боссами. Теперь они тоже типа биг и типа боссы — у вожаков находится общак накопления стаи. Именно вожаки следят, чтобы все члены вовремя сдавали взносы, и распределяют бюджеты. Например, когда кто-то решает жениться — именно с этих денег стая оплачивает банкет праздник. А еще вожаки делают почтовые рассылки, типа «дорогой дедушка Хван, ваши внуки поздравляют вас с 90-летием и очень пекутся о вашем здоровье. А также просят уточнить, остался ли у вас тот миленький домик в деревне». Ну и всякие смс-рассылки на праздники. Решения они, конечно, тоже принимают — в какой цветовой гамме пройдет их ежегодная сходка. Так что да, отец человек важный и незаменимый. И вожак! А у вожаков рождаются кто? Правильно, альфы!       Родители в Чонгуке души не чаяли — потакали всем его желаниям. Захотел сын пойти на тхэквондо — купили экипировку, наняли лучшего тренера, под бурчание в лобик поцеловали и заниматься отправили. Чонгук и занимался — ему было важно уметь постоять за себя и своего будущего омегу. Да, он мечтал встретить омегу, чтобы раз и на всю жизнь. И обязательно, чтобы его омега родил пятерых детей, можно сразу. Он мечтал, как будет отгонять от своего очень красивого (а как иначе?) мужа всяких похотливых альф, можно даже кулаками. И, конечно, всегда будет побеждать и получать сладкие поцелуи в знак благодарности. Ух он устроит альфаапокалипсис для всех, кто будет засматриваться на его омегу. — Сильный и смелый, ловкий и умелый, альфой меня зовут, — мурлыкал Чонгук, лежа на кровати и немного торопя приход 18-летия. Именно в 18 (не день в день, а как организм пожелает) приходит первый гон. Чонгук про него читал и морально готовился — закупился всякими мастурбаторами тайком от родителей, да видео «две развратные омеги ласкают друг друга, а потом…» скачал на ноутбук. Мало ли — интернет отключат, а у него стоять будет.

ΩΩΩ

      Свое 18-летие Чонгук отметил в баре с друзьями. Конечно, алкоголь запрещен до 21 года, но не тогда, когда владелец бара — близкий друг отца. Бар был зарезервирован под их пиздюшную тусовку, напитки подавались только слабоалкогольные. Чонгук, как виновник торжества, вошел в раж. Подарков надарили так много, что они занимали целый угол бара: там был и комплект футболок «Альфа. Крутой.», «Я не хочу ничего решать, я Альфа, я хочу мяса!», «Альфа всегда прав», и набор уходовой косметики для альф, и даже надувная секс-кукла, на коробке которой значилась надпись «омега, модель 228 — только для альф с огромным…». Чонгук с удовольствием принимал поздравления и улыбался счастливо, когда друзья говорили ему, что какому-то или какой-то омеге очень повезет с ним (с альфой).       А потом он проснулся утром в своей кровати с жаром, истерикой, мокрыми ягодицами и папой, который держал его за руку. Чонгук мотнул головой и заметил отца, который капал корвалол в стакан с водой, считая капли вслух. — Шо за хуйня происходит, — прохрипел Чонгук, сам пугаясь своего голоса. — Не задавай вопросов, зайчонок, — папа чмокнул его во влажные от пота волосы. — Давай, выпей лекарство, оно поможет. — Ничо я пить не… — захрипел Чонгук, когда почувствовал режущую боль внизу живота. — Закидывай, — пальцами папа разжал челюсть и открыл Чонгуку рот. — Да я снайпер, — заорал отец, когда точно в цель попали две таблетки. А потом он напоил сына водой из стакана с корвалолом.       В общем, первая течка ворвалась в жизнь Чона без регистрации и смс. Чонгук после этого вот перформанса даже соджу с отцом пил — тот убеждал, что сын-омега это замечательно, он всегда мечтал. Ну а папа, тот просто молча составлял список мест, куда им нужно сходить, и искал одежду, которую нужно в срочном порядке купить.       Чонгук тем же вечером закрыл дверь в свою комнату на замок и представил, что он, ну, с альфой трахается. Что в его, простиг-споди, жопу кто-то долбится (он всегда сам планировал так делать), и решил, что нет — ни одного альфу в себя он не впустит. Он тоскливо посмотрел на маленький вибратор, оставленный его понимающим папой в самый первый день и, схватив его, с силой закинул под кровать. Вот еще не хватало становиться омегой только из-за того, что у него из жопы иногда будет течь.

ΩΩΩ

      После окончания течки папа как головушкой поехал — начал возить Чонгука на всякие стремные омежьи процедуры.       Первым в списке значился ногтевой салон, не абы какой, а дохрена элитный «куриная лапка». Чонгук, когда название услышал, сразу решил — они едут есть курочку, поэтому наивно доверчиво с папенькой поехал. А потом его держали трое омег, когда ему делали педикюр — он то смеялся, потому что щекотно, то вырывался, потому что неприятно. Обычный педикюр занимал не больше часа, но работники «лапки» потратили восемь — то уговаривали Чонгука вылезти из-под стола, то приманивали вкусняшками. Ладно, хоть цветное покрытие не сделали — Чонгук обещал порезать вены спертой со стола пилочкой.       Маникюр прошел в более тихой обстановке — выбившийся из сил Чон просто флегматично наблюдал за тем, как ему удаляют кутикулу и как папа спорит о том, какая форма запила нынче актуальна.       На следующий день, когда папа намекнул, что им нужно в одно место шуриком смотаться, новоиспеченный омега подготовился — вышел к родителю в носках и перчатках. И пофиг, что на улице еще тепло. Папенька вид сына оценил — стоял себе такой красавец, в спортивном костюме, с защитой конечностей и тем, что они едут на эпиляцию, сразу шокировать не стал.       В салоне эпиляции в тот день был настоящий хаос — Чонгук оплакивал волосы на ногах, которые он тщательно холил и лелеял. Он им даже имена придумал, не всем, но большинству. А потом этих вот самых волос его лишила какая-то слишком наглая омега — нанесла горячий воск и дернула. Ооо, об ощущениях Чонгука слышал весь район — орал он так, что даже птицы на улице замолкли, а собаки подвыли. Папенька подумал немного, и решил эпиляцию зоны глубокого бикини оставить на потом — его мальчик и так после смотрел стеклянным взглядом в стену и не реагировал даже на еду.       Потом был поход в омежьи магазины. Это отдельный вид ада на земле. Чонгук всегда покупал вещи как альфа — налезло и хорошо. А там его наряжали, перенаряжали, снова заставляли что-то мерить. Ей-б-гу, если бы не шампанское, которое стояло в примерочной, он бы кукухой уехал. А так — налакался и пытался стоять ровно, когда на нем поправляли очередные розовые джинсики в стразах.

ΩΩΩ

      Как ни странно, в старшей школе проблем не возникло — у него были друзья, которые от новости, что Чонгук — омега, прихуели, но быстро поняли-приняли-записали. Альфы боялись смотреть в его сторону похабными глазенками — а ну еще пиздюлей навешает. А омеги почувствовали в нем защитника и дружной стайкой прибились поближе. Так и закончил он старшую школу — сильным лидером среди омег и абсолютно асексуальным для альф.

ΩΩΩ

      Поступил Чонгук в университет в Сеуле. Родители хотели купить ему квартиру и машину, но Чон отказался — решил всего добиваться сам. Даже от денег отказался, мол, справится. Только хитрый папа все равно изворачивался и умудрялся деньги сыночке доставить — то на карту присылал (ой, я ноликом ошибся), то в гости приезжал (ой, пара миллионов вон из кармана выпала), то отца, которому Чонгук просто не мог отказать, присылал с конвертом. Так что с деньгами проблем не было.       Были проблемы с другим:       1) Омеги. Когда он в своей растянутой футболке и спортивных штанах заходил в раздевалку, начинался кипиш — омеги начинали орать, что альфам сюда нельзя и прикрывали ладошками грудь (даже если были в одежде). Первые несколько раз пришлось выбегать из раздевалки, пока толпой не отпиздили. Потом он пришел с медсестрой их корпуса и та прочитала лекцию о том, что Чонгук — омега и не надо устраивать скандалы на ровном месте. Омеги-девушки быстро информацию переварили и перестали обращать на Чонгука внимание. А вот парни вечно смотрели с интересом, да пытались тайком в душе на его тело подсмотреть, потому что интересно было — что там за вечно широкими худи и футболками скрывается. Однажды пришлось даже до общежития грязным добираться — один настырный омега никак не понимал намеков, что ему пора свалить, чтобы Чон мылся последним и желательно один. Тот припизднутый просто сел на скамейку, сложил руки на груди и заявил, что никуда он отсюда не уйдет. Ушел Чонгук — грязный, потный и злой.       Омежьи разговоры его не увлекали — он каждый раз зевал, пока те обсуждали тряпки, закатывал глаза, когда говорили про альф, и ловил вьетнамские флешбэки, когда речь заходила об эпиляции.       Единственный омега, с кем он сблизился — Пак Чимин, который учился в университете неподалеку. Он просто как-то помог Чонгуку поймать сорванную ветром черную панамку. Так и заобщались. А потом и вовсе дружить начали — иногда обедали вместе или ходили в бары по выходным.       2) Альфы. Нет, на него не кидались все альфы университета с воплями «го делать киндеров». Но находились упоротые, которые пытались ухаживать. Обычно такие вот индивидуумы отваливали после первой выкинутой в мусорку коробки конфет. Ну уж точно понимали отказ после того, как тот брезгливо морщился глядя на подаренный веник, который ему приносили (всегда — б-гомерзкие розы, которые он почему-то с самого детства не любил). Но попался альтернативно одаренный, который намеков не понял, и пришлось объяснять ему на кулаках, что ухаживать не нужно. Но тот то ли совсем глупым был, то ли кружок юных любителей БДСМ посещал — улыбался дико, получая несильные удары и даже пару раз простонал. Извращенец. Чонгук его с тех пор старался избегать, но настырный иногда вылавливал и снова и снова звал на свидания.       3) Спорт. В их университете все дисциплины делились на «строго для сильных альф» и «строго для прекрасных омег». И вот омежий спорт был не для него — йога, пилатес, гимнастика, стрип-пластика и прочие сомнительные удовольствия. Чонгуку это не нравилось, он привык альф на лопатки класть, а не дергать жопой под энергичную музыку. Но на альфьи факультативы его не брали, даже на шахматы (потому что омегам не нужно много думать, от этого появляются морщины).       Чонгук одним утром посмотрел на себя в зеркало и ему показалось, что кубики пресса стали не такими заметными, и он рассердился — пришел в секцию по тхэквондо и заявил, что будет там заниматься. — А ты не зассышь, омежечка? — вопросительно вскинул брови тренер. — Я не из ссыкливых, — нахмурил брови Чонгук. — Ну, раз такой смелый — возьми в раздевалке чистую форму, переодевайся и выходи со мной на тоджан, сможешь меня впечатлить — разрешу тебе заниматься. — Идет, — воинственно ответил Чонгук и ушел в раздевалку — разминаться и переодеваться.       В общем, тренера он так отмудохал своими ударами ногами, что тот разрешил заниматься с альфами. Неофициально. Так и договорились — если придет проверка, Чонгук скажет, что мимокрокодил, прямо в экипировке, да.       Спустя пять тренировок альфы, которые к омеге изначально отнеслись скептически (мягко сказано), уже побаивались этого дикого и старались лишний раз ему в соперники не набиваться — отпиздит, и глазом не моргнет. Поэтому проявляли всяческое уважение и терпеливо ждали, когда Чон один помоется в душе и переоденется.       4) Волчья сущность. Несмотря на то, что они давно перестали быть оборотнями (поговаривали о том, что где-то в деревнях остались кудесники, которые могли перекидываться в волка и обратно, но их никто никогда не видел), у них осталась волчья сущность. Это такая хуйня, как будто внутренний голос, но не совсем. Чонгук бы назвал это некоторым раздвоением личности и потопал бы к психиатру, но такое было у всех. Внутренний волк переключал на себя инстинкты, когда человеку грозила опасность, например. Или помогал в делах сердечных, когда чуял свою пару.       У папы волк был семейный, домашний. Он помогал заботиться о любимом (даже через столько лет) муже, о единственном сыне. Помогал создавать уют в доме и даже вкусно готовить.       У отца волк был заботливый. Но заботился он не только о семье, но и об их благополучии. Непонятно, сам ли отец, или с помощью волка, он мог бы продать слепому раскраску по номерам. Благодаря этому у них был сначала небольшой семейный бизнес — магазинчик возле дома. А потом большой семейный бизнес — сеть магазинов по всей Корее.       У Чимина волк любил все красивое, возможно, потому что сам Чимин был красивым. Минни всегда стильно одевался, выбирал недорогие, но безумно модные украшения, мог из салата сделать шедевр ресторана мишленовского уровня (чисто внешне, это не всегда было вкусно, зато в инстаграм красиво фоткалось).       А волк Чонгука был ебнутым! Всю первую течку он подстрекал достать из-под кровати вибратор и засадить поглубже. Потом — желал спариться с каждым мимо проходящим альфой. И да, Чонгук бы хотел от него избавиться, чтобы не шептал всякие пошлости, типа «ооо, посмотри на ширинку этого альфы, да у него там наверняка зачотный членохуй», но, к сожалению, это было технически невозможно.

ΩΩΩ

      Так и жил себе Чонгук до 21 года — течки переносил в снятой родителями квартире (папа устроил грандиозную истерику, когда приехал к сыночке в общежитие и нашел там большого жирного паука). Альф к себе не подпускал. Гонял мысли, бывало, что по омегам, но пара попыток в поцелуи доказали, что нет — его омеги тоже не заводили.

ΩΩΩ

      Чонгук позвал Чимина на обед в небольшое уютное кафе, которое было аккурат между их университетами, чтобы пообедать вместе. Чимин, который успел соскучиться, с радостью согласился. С Чоном ему нравилось дружить — он никогда не обсуждал то, что обсуждать уже язык устал — шмотки, косметику и альф. А вот обсудить остальное в его окружении было не с кем, кроме Чонгука, например поныть про учебу и противных преподов, или про сексуальных спортсменов поспорить — кто круче, да даже за айдолов перетереть, ведь недавно Agust D выпустил новый альбом.       Как и договорились, они встретились в кафе и наслаждались вкусной жареной курочкой с раменом вприкуску. Чимин болтал про противного профессора, который смотрит на его жопу в его-то 82 года и делает сомнительного содержания комплименты. Чонгук слушал и хихикал, сербая лапшой. — Тэхен-оппа, — внезапно совершенно писклявым неестественным голосом запищал Чимин. Чонгук чуть лапшой не подавился. Никогда он не слышал у Чимина такой ультразвук, даже когда тот бился мизинчиком о ножку стола. — Минни, у тебя все хорошо? — спросил Чонгук и закрутил головой, пытаясь понять, что там в глаза его другу прилетело. И нашел — возле входа стоял альфа. Красивый, сука. И улыбался, пиздец какой очаровательной улыбкой.       «Мы должны затащить его в постель, проколоть презервативы, залететь и выскочить замуж», — внезапно заявил внутренний волк. Чонгук аж поморщился.       Альфа окинул взглядом кафешку, в которой в обеденное время не оказалось свободных столиков, и, видимо, собирался уходить.       «Схвати его, ты же сильный, примени пару болевых захватов и заставь поставить метку», — вопил внутренний волк. Пока Чонгук в очередной раз находился в состоянии шока от того, что ему с волком-то очень не повезло, Чимин подорвался со своего места и рванул к альфе. — Тэхен-оппа, я Чимин, мы тут кушаем, присаживайтесь за наш столик, — орал омега на все кафе. — Я вам не помешаю? — улыбнувшись, спросил альфа, когда Чимин буквально силком притащил его к их столику. — Нет, — неловко улыбнулся Чонгук и смущенно опустил взгляд. — Спасибо, я Ким Тэхен, — альфа протянул руку, и Чонгук пожал ее кончиками пальцев.       «Покажи, что ты соска-нереалка, оближи палочки и засунь их в рот по самое горло», — вопила его ебливая волчья сущность. — Чон Чонгук, — представился омега и покраснел от собственных мыслей.       Весь обед Чимин отчаянно флиртовал с альфой. Тот улыбался, но всем своим видом показывал незаинтересованность.       «Нашу прелесть хотят увести, давай начистим Чимину морду», — агрессивно рычал волк. А Чонгук вдруг перехотел есть — так и сидел, скромно перебирая пальцами, да периодически терроризируя салфетку. Наверное, все-таки стоит сходить к психиатру, а то пес совсем с катушек слетел.

ΩΩΩ

      Дома лежа на кровати он почему-то не мог выкинуть Тэхена из головы. Наверное, ему впервые понравился альфа. Внутренний волк обиженно сопел и отказывался общаться. Ну подумаешь, Чонгук его псом назвал. Чтобы не думать, омега прибрался в квартире, помыл уже помытую посуду еще раз. Приготовил еды на роту солдат. Постирал все вещи, разбирая по цветам. Умаялся. Но как только снова оказался в кровати — в мысли ворвался Тэхен, выбивая дверь с ноги.       Той ночью он так и не смог уснуть — ворочался и думал обо всяком. Хотелось бы выспросить у Чимина про Тэхена — кто такой, от какой стаи стоит, почему Минни пускал на него слюни. Хотелось бы увидеть Тэхена еще раз. Желательно на улице и издали. И не хотелось, к слову, тоже.

ΩΩΩ

      Во второй раз с Тэхеном они столкнулись в спортивном магазине в большом торговом центре на другом конце города. Чонгук рванул туда, потому что только там был последний размер черного спортивного костюма, на который он положил глаз. А Тэхен там уже был, видимо. Омега схватил свой костюм и рванул в примерочную. И обнаружил в одной из кабинок (почему-то не закрытых)… Сюрприз, Тэхена с голым торсом и сосками на выгуле. Сначала из рук от увиденного выпал костюм, потом отвалилась челюсть, а затем и сам Чон решил прилечь в обморок — отдохнуть. Но чувство собственного достоинства довело его на ватных ногах до кабинки, закрыло дверь и помахало ручкой. Уже в кабинке он стек безвольной тряпочкой на пуфик, вспомнил как дышать и погуглил «как развидеть увиденное». В себя приходил долго и сложно — перед глазами был голый торс, карамельная кожа, пресс и соски! Кто вообще в таком виде по людным местам щеголяет? Кое-как отдышавшись, он посмотрел на часы — в примерочной он сидел не меньше часа. Пора было мерить костюм и выползать на свет б-жий. Костюм подошел и Чонгук суетливо потопал к кассе, не смотря по сторонам, а то мало ли какой еще альфа решит полуголым покрасоваться, на этот раз без штанов. — Чонгук, а я тебя тут ждал, — услышал он знакомый низкий голос и втянул голову в плечи. — Ты чего так долго? — З…зачем ждал? — от неожиданности начал заикаться омега. — Хотел позвать тебя выпить чаю, прогуляться, проводить до дома, — улыбнулся Тэхен, когда увидел, что на него немигающе смотрят огромными глазами. — НЕТ! — закричал на весь магазин Чонгук. Да так, что на них люди начали оборачиваться. — Это не ответ, — улыбнулся альфа и поклонился, жестом приглашая последовать к кассе. — А почему ты позвал меня на чай, а не на кофе? — вдруг встрепенулся Чон. Просто внезапно стало интересно.       «Чай-чай, в нас кончай», — бесновался внутренний волк. — О, это очень интересная история, — улыбнулся своей потрясающей улыбкой альфа и, хитренько прищурившись, начал пятиться задом. — Понимаешь, однажды я…       И свалил! Захихикал, как придурок и бросился наутек. Чонгук быстро оплатил покупку и рванул в погоню. Тут то ли спортивный интерес проснулся — догнать, то ли любопытство — а что там за история?       Догнал Чонгук Тэхена не сразу — тот, явно не давая поблажек, драпал. Но омега прибавил газу и остановил альфу, припечатывая к стене и наваливаясь всем своим весом. — Что там с чаем-то было? — загнанно дышал Чонгук альфе в ухо, пытаясь привести дыхание в порядок. — Это очень длинная история, — прохрипел Тэхен, который такой прыти не ожидал и бежал, как мог. — Пошли, расскажу? — Ой, блять, — прошептал Чонгук, когда почувствовал прикосновение к своему предплечью. А потом отшатнулся, пряча горящие от стыда щеки в своих ладонях. — Чайку? — предложил Ким, наблюдая за прелестным омегой, который покраснел буквально весь. — Да заладил ты про свой чай, — надул губы омега и, опустив руки, согласно кивнул.       Чай они все-таки попили. Три чайника — болтали обо всякой фигне, не замечая никого вокруг. Тэхен разговаривал с Чоном как с другом, а не как с омегой. А Чонгук просто расслабился и позволил себе выбирать интересные для него темы. В конце вечера Тэхен попросил дать ему номер телефона, а он растерялся и отказался. Альфа только посмотрел нечитаемо и махнул рукой на прощание.

ΩΩΩ

      В третий раз Чонгук увиделся с Тэхеном на межвузовской олимпиаде по квантовой физике. Нет, Чонгук в ней не участвовал — просто помогал команде умников с организацией. А Тэхен участвовал, да. Потом — принимал поздравления, как капитан команды — победителя. Когда он со сцены толкал речь, Чонгук закатывал глаза, но не как обычно — от раздражения, а от того, насколько вибрирует низкий голос в его голове. Его словно в мозг удовлетворяли через уши. — Чонгук, — Тэхен нагнал его уже на улице, когда их команда покидала территорию, растрепанный, запыхавшийся и очень улыбчивый. — Давай где-нибудь отметим, если ты не против?       Чон стоял, хлопая глазами, пока шестеренки в голове остановились и отказывались работать совсем. Чон только рот открыл, чтобы отказать, как к Тэхену подскочила неизвестная фря: — Оппа, давай поедим рамен? — заиграла бровями омега. — Нет, оппа, давай я покажу тебе свою кошечку, — тут же подскочила другая, на ходу подворачивая юбку, чтобы ноги казались длиннее. — А я… А я… — встряла Сучой, студентка их университета, поправляя очки. Куда и нахуя — осталось под вопросом. — Простите, дамы, но я пригласил Чонгука, — слегка поклонился Тэхен. Он медленно подошел к омеге и галантно вытянул локоть, чтобы тот за него взялся. И нет, чтобы отказаться (как вообще-то и хотел изначально), Чон улыбнулся и просунул руку.       Рядом они смотрелись странно — Чонгук ради такого мероприятия (на которое силком отправил декан, обещая поставить по физике сносную оценку) даже свой лучший костюм Puma натянул, но волосы расчесать забыл. Тэхен же рядом шел в каком-то костюме-тройке зеленого цвета, с аккуратной укладкой и совершенно обезоруживающей улыбкой.       Ужинали они за небольшим столиком возле 7/11. Купили еды и сидели за пластиковым столом, на не менее пластиковых стульях. Да и ели какой-то совсем дешманский сухпаек — это Чонгук такое выбрал, а Тэхен поддержал.       Они снова болтали обо всем и ни о чем — никаких личных вопросов, никакой политики и, упаси Шредингер, квантовой физики.       Внутренний волк Чонгука бесновался — вопил, что есть мочи «Да похуй на эти камеры, пф, кому они нужны, давай оседлаем этого шикарного альфу прямо тут! А если станем звездами интернета — так и женится скорее». Но когда омега в очередной раз его проигнорировал, тот снова начал обиженно сопеть. — Чонгук, дай мне свой номер, пожалуйста, — Тэхен протянул ему разблокированный телефон. — Я обещаю тебе не надоедать. — Ладно, — чуть смутился Чон. Потом пожевал губу, потыкал языком в щеку, почесал нос, раздумывая — писать свой номер или рандомный. Но тут глупый волчара тоскливо проскулил, и номер он написал все-таки свой.

ΩΩΩ

      Периодически Чонгук с Тэхеном обменивались сообщениями. Нет, они не упали головой на асфальт в переписки — просто 1-2 раза в день писали друг другу смс. Не сообщения в какао, в телеге, вотсаппе, а именно смс. Чонгук находил это милым. Он вообще в последнее время находил странное: то себя, сидящим с телефоном в руках и улыбкой на лице, то громко стучащее сердце при каждом звуке входящего сообщения, то мысли о том, что Тэхен ему нравится, то умиление, когда альфа называл его «Гукки».       А потом Тэхен позвонил и позвал на свидание. Уточнил, что если это некомфортно, то они могут считать его дружеским. Чонгук от неожиданности брякнул «да». А потом сполз по стенке на пол и словил паническую атаку.

ΩΩΩ

      Чимина на встречу приманить было не сложно — он громко визжал, когда услышал, что у его друга будет свидание. Ну, типа настоящее (хоть и самую малость дружеское). — Кто он? — с порога спросил Чимин, залетая в квартиру омеги. — Тэхен, — тихонечко выдохнул Чонгук, словно опасаясь, что как минимум все соседи прилипли к стенам со стетоскопами и пытались подслушать. — Тэхен? У нас в стране много Тэхенов, — закивал болванчиком Чимин, солнечно улыбаясь. — Ким Тэхен, ну, тот альфа, из твоего ВУЗа. — Чонгук взял себя в руки и ответил твердо. Ну а че, если кто подслушивает — пускай. — Быть не может, — вытаращился на него Пак. — Гу, это точно тот парень, который с нами тогда обедал?       «А я говорил тебе придушить его еще тогда», — пробурчал волк. — Да, — ответил он и внимательно посмотрел на друга. Тот не выглядел агрессивным, ревнующим или злым, скорее — шокированным. — Ебааать, — сказал Чимин на выдохе и сам потащил Чонгука на кухню. Сам забурился в холодильник, выуживая оттуда пиво и какие-то хохряшки к нему. — Ты не рад? — нахмурил брови Чон. Он отчаянно ничего не понимал. — Сказать честно? Я просто в ахуе, — открыл банку с пивом Чимин и в один глоток осушил половину. — Я тебе кое-что расскажу, а ты сам сделаешь выводы. — Ладно, — внутренне напрягся Чонгук, тоже пассивно-агрессивно открывая банку. — Ким Тэхен — звезда нашего университета. Он учится на «отлично» по всем профильным предметам. А на непрофильные выделяет время, например, на физику, которая на актерском нахуй не нужна. Но звезда он не потому, что слишком умный, или первый, кто уже на втором курсе снялся в одной из главных ролей в дораме. Он. По. Омегам. — Ну вот это новости, упасть и не встать, — съязвил Чонгук. — А ну не перебивай, — злобно зыркнул Чимин. — Он по девушкам-омегам. Исключительно. По слухам, у него было несколько романов и все — с грудастыми, губастыми и без члена. — О как, — охнул Чонгук. — Ты сейчас себе не надумывай, оппа не из тех, кто интересуется экстремальными экспериментами. Понадумал, поди, что он из интереса к парню-омеге подкатывает. Так вот — под него лег бы любой омега по щелчку пальцев. Но Тэхен нас всегда очень вежливо игнорировал. — А что мне-то делать? — растерянно спросил Чонгук.       «ТРАХАТЬ!!!», — орал волк. — Сходить на свидание — как минимум, — потрепал друга по волосам Чимин. — А там уже решите, что делать дальше. — Тэхен говорил, что оно дружеское, — сник Чонгук, весь мигом сдулся, как шарик, из которого выпустили воздух.       «Ты мой друг и я твой друг, мы друг друга дрюк-дрюк-дрюк», — поддержал омегу волк. — Ну иди на дружеское, — пожал плечами Чимин и начал рассказывать о том, как к нему подкатил тот старый пердун — профессор.

ΩΩΩ

      Чонгук весь извелся, умудрился даже внутреннего волка довести до того, что тот заткнулся и игнорировал его причитания — он совершенно не знал, что такое свидания, что надеть, как себя вести и вот это вот все. К Чимину за советом идти было бесполезно — тот на свиданиях уже миллион раз был и совершенно не поймет всю боль первого свидания. Омега стукнулся головой о спинку кровати и принял решение — надо звонить папе. Тот всегда поддержит.       После звонка папа сообщил, что он немедленно выезжает и поможет с подготовкой. Все пять часов, которые он ждал папу, проходили как в тумане — он успел довести себя буквально до нервного срыва. Да так, что когда папа приехал, то застал своего сына в слезах. — Детка, тебя кто-то обидел? — проницательно спросил старший омега.       «Ваш сын долбайоб», — запричитал волк. — Нет, — хлюпая носом, ответил Чонгук. И снова захныкал. — Я не знаю, как ходят на свидания. — Оставь это на опытного взрослого меня, — папа прижал сына к своей груди и успокаивающе погладил по спине.       Когда папа отвлек от печальных мыслей, омега смог расслабиться — они пили чай и звонили отцу по видеосвязи — тот очень удивился, когда узнал, что муж внезапно исчез из дома и оказался у сына. Потом, когда ему назвали причину экстренного визита — хмурил брови и грозился оторвать альфе детородные органы, если он посмеет к Чонгуку прикоснуться.       «Да хоть бы кто-нибудь уже наконец-то прикоснулся. Членом», — недовольно комментировал волк.       На следующий день папа разбудил сына ни свет ни заря и отправил на пробежку, наказав бегать с открытым ртом, чтобы голову проветрить и плохие мысли из нее выдуть. А сам взялся за телефон — нужно было организовать всякое важное, пока сына не будет дома. — Ничего-ничего, к вечеру Гукки у нас будет конфеткой, — кивнул сам себе папа и принялся обзванивать знакомых омег из Сеула в поисках самых лучших салонов красоты.       После того, как сын вернулся (с открытым ртом, как и было велено), папа отправил его в душ и, поморщившись от тряпок, который тот на себя напялил, потащил сына по делам.       Первым делом они отправились на шоппинг. Чонгук не сопротивлялся, когда его снова наряжали, как куклу — послушно натягивал ненатягиваемое и впихивал невпихуемое. Сколько бы папа с продавцом не пищали от ярко-розового костюма, называя его самым сасным омегой в Сеуле, он кое-как отбрехался, потому что это было слишком ярко. За 3 часа он так заебался и устал, что согласился на драные джинсы (дырок там было больше, чем, собственно, джинсов), просторную рубашку (пуговицы на которой папа расстегнул чуть ли не до пупка под довольное рокотание внутреннего волка Чонгука) и очаровательный розовый шарфик на шею.       Вишенкой на торте стал поход в салон красоты. Времени оставалось мало, работы — много, так что стилисты принялись ваять из Чонгука омегу. Когда все было готово, стилисты повернули его лицом к зеркалу и застыли в ожидании реакции. Чон тоже застыл. От ахуя. Из зеркала на него смотрел работник борделя для нищих — губы розовые, глаза розовые, щеки розовые и зачем-то с нарисованными веснушками (тоже розовыми, но оттенком потемнее). Волосы залачены так, что казалось, упади он вперед — модно поставленная челка войдет в асфальт ровным срезом, но форму не поменяет. Папа запищал от радости и принялся благодарить сатанистов стилистов, в это время омега мышкой выскользнул из салона, но его бдительный родитель тут же его нагнал и, всучив пакеты с купленными вещами, сопроводил в туалет переодеться.       Сидя в такси, Чонгук плакал в себя, чтобы тушь не размазать — было до чертиков обидно, что он в виде бляди едет к парню, который ему, походу, нравится. Да водитель еще косился на него так, что во взгляде читался немой вопрос «скока стоит полчаса?».       «Мы тебе не дадим. Мы слишком красивые, даже в виде бляди», — поддержал омегу внутренний волк. Впервые, кстати, применил сочетание слов «не» и «дадим».       Оставалось совсем немного времени до встречи с Тэхеном и Чон принял единственно верное решение — забежать в любое кафе с туалетом, смыть весь этот фэшн и постараться растрепать волосы (если они не застыли в этой бьюти-форме навечно).       Пока он сушил наскоро помытую в раковине голову под сушилкой для рук, Тэхен нервно топтался возле фонтана, у которого они договорились встретиться. — Ты прекрасно выглядишь, — улыбнулся омега, подходя к Тэхену. На улице хоть и был ранний, но уже сентябрь, днем было тепло, а вот вечерами промозглый холодок мог вполне себе заставить озябнуть и заболеть. Поэтому альфа был одет в такой с виду уютный свитер, что захотелось в него зарыться. Ну и в Тэхена тоже, но Чон об этом старался не думать, напоминая себе, что свидание дружеское. — Ух ты йопт, — единственное, что сказал Тэхен, глядя на Чонгука. Он привык видеть омегу в спортивных костюмах и ботинках на тяжелой подошве, а этот незнакомый Чонгук мало того, что выглядел, как модель, так еще и стоял, смущенно улыбаясь, кроша сердце одного альфы в пыль. — Ну что, куда пойдем? — спросил омега, краснея щеками от откровенно голодного взгляда альфы.       «В постель пойдем! Съешь нас полностью!!!», — вопил волк. — Для начала — в кино, — улыбнулся Тэхен и потопал в сторону ТЦ, в котором и находился кинозал.       В кино Чонгук буквально жопой чуял, что Тэхен смотрит не на экран, а на него. И это, если честно, очень сильно льстило.       Но о том, что это свидание — дружеское, напомнил сам Тэхен, когда они сидели в небольшом уютном кафе и пили чай. И это напоминание почему-то слегка расстроило. Сразу вспомнились слова Чимина, что он тут по омегам-девушкам. Но долго грустить не дал альфа — мастерски отвлек от безрадостных мыслей веселыми рассказами.       Вышли из кафе они только тогда, когда официант очень ненавязчиво намекнул, что детское время закончилось и кафе закрывается. Чонгук на улице зябко поежился — папа не предусмотрел погоду, а дырок на джинсах было все еще больше самих джинс. Но расставаться с Тэхеном не хотелось — с ним было так уютно, так комфортно и так замечательно, что хотелось гулять по городу, даже если потом он свалится с простудой. — Чонгукки, — Тэхен посмотрел на бедро омеги, кожа там покрылась мурашками. А от «Чонгукки», сказанного этим бархатным голосом мурашек прибавилось и встали сосочки. — Ты замерз. Давай я отвезу тебя домой, говори адрес, я вызову такси. — Я не замерз, — упрямо поджал губы Чонгук. Ну не хотелось ему никаких «домой», хотелось «тут».       «И чтобы нам засунули язык в рот!», — добавил волк. И, наверное, стоит отметить этот день в календаре, потому что впервые Чонгук был с волком согласен. — А у кого мурашки? — спросил Тэхен и провел по голой коже (в мурашках) кончиками пальцев. И, наверное, хорошо, что он смотрел на ногу и не видел, как у Чонгука от такого простого действия закатываются глаза. — Ну я тогда поеду, такси сам вызову, — поднялся с лавочки, на которой они сидели, Чонгук. Потому что еще пара-тройка таких поглаживаний, и на джинсах будут не только дырки, но и пятна спереди, и, возможно сзади. — Если это способ не говорить где ты живешь, то ладно, — пожал плечами Тэхен и слегка неловко обнял на прощание.

ΩΩΩ

      Дома Чонгук танцевал, прямо с папой, прямо под рандомные песни из телевизора. Его первое свидание прошло идеально, его альфа был прекрасен. Омега был счастлив, папа был счастлив и только волк грустил, что все не закончилось прекрасным (наверняка) сексом в каком-нибудь вонючем переулке.       Они с папой выпили вина, поболтали на всякие омежьи темы и увалились спать.       На следующий день родитель помахал ручкой и свалил в рассвет — отец топал ногами и требовал внимания от мужа тоже.       А Чонгук весь день порхал по дому и мечтал о том, что когда-нибудь они проведут выходной с альфой. Мысли о сексе уже не казались противными. Ну да, засунет Тэхен в него пальцы (вы пальцы Тэхена вообще видели? Нет? Так вот они полностью сексуальны сами по себе). А потом и член (если у него ахуенно сексуальные пальцы, то член там наверняка не менее охренительный). Дело осталось за малым — дождаться, пока Тэ начнут нравиться парни-омеги.

ΩΩΩ

      В общем-то их дружеские встречи стали традицией — в один из выходных дней они обязательно куда-то выбирались.       Второе не-свидание они провели в специальном собачьем кафе, где вместе с посетителями тусили невероятно милые хвостатики. Правда, Чонгук больше тискал собак, чем общался с Тэхеном, а тот наблюдал за этой милой картиной и улыбался. Один собакен к ним особенно прикипел — торчал возле их столика и буквально выпрашивал, чтобы его срочно погладили. Тэхен под этим взглядом сдался первый — уселся прямо на пол и гладил под довольное сопение псяо. Чонгук тоже сдался и решил, что гладить в две руки — хорошо, а в четыре — еще лучше и уселся рядом. Иногда они соприкасались пальцами (совершенно точно не специально), от чего Чонгук очаровательно краснел. А Тэхен, кажется, немного забыл, что они тут собаку гладят, а не руки друг друга. Потом опомнился, сел обратно на свое место и сидел, задумчиво глядя в стол. А у Чонгука сразу же обиженно дернулась губа, он сам себе напомнил, что альфа все еще по омегам-без-члена. Тэхен его реакцию как будто почувствовал — сразу же протянул руку и помог встать с пола, чтобы тот, как приличный, сел обратно за столик. А потом долго рассказывал забавные случаи из его университета. Актеры — люди веселые и самую малость долбанутые, поэтому историй накопилось много.       Еще раз они были на пикнике, Тэ тогда заявил, что сентябрь горит, убийца плачет остались последние теплые деньки и неплохо было бы посетить природу. Чонгук согласился, а потом умилялся, когда Тэхен приехал к нему на машине друга, с пледами, едой в корзинке и яркой улыбкой. Он думал, что они попсово пойдут на реку Хан, но альфа сообщил, что они едут за город. Куда они там ехали, омега не заметил — смотрел на руки Тэ, которые держали руль, и немножечко сходил с ума — это было чертовски сексуально. Сколько же пошлостей за эту поездку выдал волк! Чонгук иногда даже хихикать начинал, а Тэхен понимающе улыбался — у него же тоже был волк и он тоже что-то нашептывал, Чону было пипец любопытно — что именно.       Доехали они до небольшой лесной посадки, расстелили большой плед, потом Тэхен сам укутал Чонгука в плед поменьше и, когда удостоверился, что омеге точно-точно не холодно, принялся из корзинки (совсем как в фильмах) доставать еду. Они пили чай, ели чуть остывшую еду и много молчали, любуясь природой. Пожалуй, именно в эту поездку Чонгук признался себе, что влюблен.       В одну из встреч омега приехал пораньше — дома соседи начали ремонт, а под звуки поцелуев дрели читать конспекты было дискомфортно. Поэтому он решил пару часиков просидеть, грызя гранит науки, а там и Тэ подтянется. Но затянулось небо. Тучами. А потом настал апокалипсис с ливнем, грозой и шквальным ветром. Омега несколько раз звонил Тэхену, чтобы тот не ехал никуда, а сидел дома, но альфа не брал трубку.       Когда в кафе завалился Ким, Чонгук уже успел себя накрутить — он вспомнил все фильмы-апокалипсисы вместе взятые, где людей сметала стихия, ебошила молния или топила набирающаяся в замкнутое пространство вода. Тэхен был мокрый, но довольный, когда закрывал свой зонт. Он подошел к их столику, положил на стол мокрый зонт и, порывшись в своей сумке, достал еще один, такой же как у него, только другого цвета. — Это подарок? — смутился Чонгук, рассматривая вещицу. — Типа того, — неопределенно махнул рукой Тэхен. — Я все равно весь промок. — Вот это ничего себе, — прошептал омега, рассматривая подарок — зонт сверху был однотонного черного (его любимого) цвета, а снизу было изображено голубое небо с подмигивающими облачками. Зонт Тэхена был точно таким же, но темно-фиолетовым снаружи. — Они выглядят, как парные, — хихикнул Чонгук.       «А теперь представь, как хорошо будут выглядеть ваши парные дети», — тут же встрял волк. — Да не, там просто на второй скидка была, если берешь два одинаковых, — явно смутился альфа. — Да и ты вечно без зонта бегаешь, ни разу у тебя его не видел. А сейчас осень и без зонтика ходить — жопу мочить.       Неловкость повисла в воздухе, ее можно было потрогать руками. Но их спас погасший во всем здании свет. Владелица кафе — умудренная жизнью альфа шустро достала свечки и принялась их разносить по столикам клиентов, которых было мало. Затем объявила, что обычно это ненадолго. — Чонгук, ты боишься грозы? Или, может, молнии? — тихо спросил Тэхен. — Э, — Чон уже открыл рот, чтобы сказать, что в этой жизни он боится разве что досрочного ее прекращения, но тут же вспомнил, что он — хрупкая омега. — Да, до жути боюсь. — Тогда садись ко мне поближе, — предложил альфа и поднял руку, намекая, что обнимать нужно вот тут. — Ой-ой-ой, — притворно захныкал Чонгук, когда в небе снова громыхнуло и, поставив свой стул рядом со стулом альфы, ловко нырнул в его теплые объятья. Тэхен его обнял и зарылся носом в волосы, пока по телу Чонгука бегали мурашки размером с крокодилов (крокорашки, мурадилы). От Тэхена совершенно одуряюще пахло им, а еще — гелем для душа и стиральным порошком. Чонгук внезапно вспомнил курс истории — раньше у альф и омег были природные запахи, по которым они находили свою пару. Что-то вроде «у вас из-под хвоста воняет несет благоухает сельдереем, обожаю его, давайте спариваться?». «Извольте, сударь, но вы пахнете фейхуей, а фейхуи я не приветствую». Но потом запах исчез, и условные оборотни начали пахнуть как обычные люди. И Тэхен пах как обычный человек, но отчего-то начинала кружиться голова.

ΩΩΩ

      Приближалась течка, и Чонгук вдруг решил, что, возможно, Тэхен согласится провести ее с ним. Ну а вдруг ему уже начали нравиться парни-омеги?       Только вот про секс он знал только то, что видел в порно: сантехник пришел, сантехник вошел. Но были же какие-то нюансы? Спрашивать у Чимина было стыдно — друг сначала включит внутреннего тролля, проржется, а только потом что-то дельное скажет. Оставался единственный вариант — звонок другу папе. — Пап, про как дела я спрошу потом, — начал тараторить Чонгук, пока смелость не помахала ручкой. — Расскажи мне, как готовиться к сексу? — Милый, я сейчас, — в трубке раздался шорох и громкие шаги. А потом отборные маты отца. Омега звонко шлепнул себя ладонью по лбу, потому что совсем забыл, что папа имеет привычку говорить на громкой связи. — Так, с чего бы начать? Ну, во-первых тебе лучше побрить ноги и между — я знаю, что ты снова отрастил кустан. — Чонгук оттопырил свои домашние штаны вместе с боксерами и убедился что да, отрастил. — Папа, в последний раз, когда я брился, ноги жутко чесались. А когда я брил то, что между ног, то ходил как Золушка, чей тампон превратился в тыкву. — Тогда просто возьми триммер, я тебе дарил, и коротко подстриги все свое безобразие, — возмущенно пропыхтел папа. — Но… — Чонгук был готов отстаивать свои волосы до победного. — Кимоно, — рыкнул папа. — Если альфа решит сделать тебе минет, ему что, потом твои волосы из зубов выколупывать? — переиграл и уничтожил папа. Сзади снова послышался отборный мат вперемешку с угрозами оторвать кому-то бубенцы. — Дорогой, накапай себе корвалолу, — сказал папа явно не Чонгуку. — Еще нюансы? — спросил Чонгук. Ну, раз пошла такая пьянка, то надо было идти до конца и пьяным. — Гигиена, как следует промой себя в душе. И не только тело снаружи, но и как следует внутри. — Стыдно-то как, — накрыл свободной рукой полыхающую от смущения щеку. — Пользуйся презервативами, купи сам, не надейся на альфу. Если партнер скажет, что в презервативе трахаться — все равно что нюхать цветы в противогазе — сразу шли его в пешее эротическое путешествие из твоей квартиры, потому что он умственно отсталый. — Есть, сэр, — хихикнул омега. — Будь аккуратен, милый. А я пошел отбирать у мужа водку, он где-то раздобыл бутылку и, кажется, собирается ее выпить. Перезвони, как будешь свободен.       У Чонгука лучший папа на свете, и в очередной раз доказал это.       План-капкан разработался сам — позвонить Тэхену в течку и попросить купить обезболы. А потом альфа их принесет… Искра, буря, безумие, и они займутся сексом.       «Наконец-то! Мы получим в нашу постель альфу! Мы больше не будем девственниками-задротами», — вопил радостный волк.       Хочешь рассмешить Б-га — расскажи ему о своих планах — именно так Чонгуку всегда говорил отец. И в очередной раз оказался прав. Когда течка вступила в свои законные права, Чонгук подготовился, как завещал его папа: укоротил волосы на ногах и между, помылся везде, даже ногти аккуратно постриг и прошелся по пяточкам скрабиком. Потом он высушил волосы, напялил самый сексуальный домашний наряд (обычный, просто чуть менее растянутый). И позвонил Тэхену. Оказалось, что альфы нет в Сеуле — тот умотал на съемки в крошечной роли аж на Чеджудо, и возвращаться в ближайшие дней пять не собирается. Чонгук надулся весь, нахохлился и позвонил Чимину.       В общем, второй день течки встретил его похмельем, полуголым Чимином в его постели и диким желанием трахаться. Спросонья он даже на Чимина залип, потому что тот даже спал красиво. От этих мыслей сон как рукой сняло. Похмелье стало чуточку противнее, а трахаться захотелось самую малость меньше.

ΩΩΩ

— Чонгук, что случилось? — Тэхен позвонил омеге сразу же, как вернулся в Сеул. Он на Чеджу места себе не находил — переживал сильно. — Все уже хорошо, — недовольно пробурчал Чонгук, запихивая очередную партию постельного белья в стирку. Он всю течку потел, как будто жил в сауне. — Мне приехать? Что-то нужно? — взволнованно уточнил альфа. — Ну, если ты хочешь, то приезжай. Адрес сейчас скину, — Чонгук отложил телефон и даже не дернулся переодеваться.       Когда в дверь позвонили, омега даже в зеркало не глянул. Он был обижен на Тэхена, хотя тот как бы ни в чем виноват не был. — Ты вынес аптеку? — первое что спросил Чонгук, когда Тэ вошел с полным пакетом из аптеки и старомодной авоськой мандаринов. — Я испугался, что ты заболел, поэтому купил всякое и от всего. Там есть лекарства от поноса, для поноса, от головы, от зубной боли, от вздутия живота, — суетливо начал перечислять альфа. — Ты зайдешь, или мы так и будем тусить в коридоре? — Чон повернулся и зашагал в кухню-гостиную. — Зайду, — альфа неуверенно топтался в коридоре. Он был у Чонгука первый раз и это было волнительно. — Я сейчас чайник поставлю, садись, — важно скомандовал Чон и принялся искать чайничек для заварки. — А что было, Гукки, я волновался, — смутился альфа.       «Не твое альфье дело! А поздно! А раньше надо было думать! Желательно головкой, головой ты плохо соображаешь», — бурчал внутренний волк. — У меня была течка, и я хотел попросить тебя привезти мне лекарства. Ну или себя, — едва слышно добавил омега. — Гукки, если бы ты предложил мне… Помочь… Я бы не стал этого делать, ты ведь понимаешь? — еще сильнее смутился Ким. — Да не, — махнул рукой Чонгук. — Мне нужны были лекарства. Чимин был занят, я и решил тебя попросить. Сам справился, живой, как видишь, — совсем невесело улыбнулся Чонгук. А внутренне он буквально орал от обиды. Ну да, ну да, Чимина надо было слушать, и головой думать. А теперь как бы ему прямым текстом намекнули, что у него есть то, чего в омеге Тэхена быть не должно. Как говорится, между ног болтается, на «х» начинается.       Чонгук поставил кружку чая перед Тэхеном, сам сел напротив, закинул ногу на ногу, а руки сложил в замок, всем своим видом давая понять, что альфе сейчас тут не рады.       «Гадкий альфа, он нам больше не нравится. Жалко, конечно, что мы его пирпидончик так и не заценили», — подлил масла в огонь волк. — Гукки, я, наверное не так выразился, — виновато начал оправдательную речь Тэхен. — Ничего не было бы потому, что я считаю, что омега в течку не до конца осознает, что творит. Поэтому я бы не стал ничего делать, не получив явного согласия. В здравом уме и твердой памяти, так сказать.       «А еще он любит девушек. Нам он не подходит», — обиженно пробурчал волк.

ΩΩΩ

      В общем-то, ссоры никакой не было, просто Чонгук игнорировал Кима две недели — не читал его смс, не отвечал на звонки. Он был занят, ясно? У него дома вот пыли много и он в перерывах между учебой ее протирал, раз по двадцать в день. И посуду мыл. И полы. Короче, делал все, чтобы не думать об одном очаровательном условном оборотне.       С Чимином они тоже не виделись, тот наверняка или спросит про Тэхена или что-нибудь расскажет. А про него не хотелось думать (хоть и думалось 24/7).       Только вот Чимин из разряда тех, кому не нужно приглашение. И явное согласие (в любом уме и любой памяти). Он птица вольная — когда захотел, тогда и прилетел. То есть пришел. Ногами. К Чонгуку. — Я купил нам два билета в клуб, сегодня выступление Agust D, — с порога заявил друг. — Но я не собирался никуда идти, — вяло начал сопротивление омега. — Детка, я фанючу по нему уже туеву хучу времени, я даже тату в честь него сделал, ты не можешь оставить меня одного в такой день. — Чимин знал, как надавить на больное. — Кто-то же должен стать свидетелем того, как он увидит меня со сцены, упадет от моей красоты. А потом, под плач всех его фанаток-омег сделает предложение, — мечтательно закатил глаза Пак. — Уговорил, — не стал сопротивляться Чонгук. Действительно, Чимина нужно будет успокаивать, когда не увидит, не упадет и не сделает.

ΩΩΩ

      В клубе было тесно и уже жарко — артист только начал выступать, как на сцену полетели трусики, лифчики, боксеры от фанатов. Чимин стоял рядом и явно думал о том, как ему через штаны тоже труселя стащить. А потом начался новый трек, и он, схватив телефон с включенным фонариком, начал подпевать любимому исполнителю. Чонгук слушать песню про любовь не захотел, поэтому переместился к бару. — Привет, — знакомый низкий голос приласкал слух омеги. Он чертовски соскучился. — И тебе не хворать, — обернулся омега и улыбнулся. — Ты чего тут делаешь? — Я спросил у Чимина, где тебя можно поймать. Не хотелось тебе докучать и припираться в гости без звонка. А на мои звонки ты перестал отвечать, — грустно улыбнувшись, сказал Ким. — Я тебя обидел, да? — Нет, я вел неравный бой с пылью, — неубедительно соврал Чон. — Ладно, я немного огорчился из-за нашей последней встречи. Но теперь все в порядке. Ты мне очень нравишься… Как друг, конечно, так что все уже хорошо. — Жаль, — помотал головой альфа и, кряхтя, забрался на барный стул рядом. — А? — не понял омега. Что там ему жаль?       «Потерял нас, вот и бесицца», — заважничал волк. — Что как друг нравлюсь жаль, — пожал плечами Тэхен. — Ты мне вот очень даже нравишься, как омега, — вышло совсем тихо. — Да брось, Тэ, — рассмеялся Чон. — Кто в своем уме обратит на меня внимание? — А что не так? — выпучил свои (красивые) глаза Ким. — Я высокий, — загнул мизинец омега. — Это идеальный рост для поцелуев. Никому из нас не пришлось бы сгибаться или вытягивать шею, чтобы поцеловать. Прекрасный рост, я считаю. — Я мускулистый и совсем не похож на омегу, — загнул безымянный палец Чонгук, не желая отвлекаться на мысли о поцелуях. — У меня руки-базуки и ноги сильные. — Зато это выгодно подчеркивает твою идеальную тонкую талию. И мне нравятся твои мышцы. Бонусом к сильным ногам идет идеальная задница, — шустро облизал губы альфа. — Я занимаюсь спортом и могу уложить на лопатки любого, — загнул средний палец. — Зато тебя безопасно отпускать одного. Ты сможешь за себя постоять и за меня полежать, потому что я совершенно не умею драться. — До 18 лет я рос как альфа, у меня нет замашек омег, нет их гибкости, плавности и пластичности характера. Я не хочу подстраиваться под мир, пускай мир подстраивается под меня, — омега загнул указательный палец. — У тебя чудесный характер. С тобой есть о чем поговорить, в отличие от большинства омег. Ты не тратишь кучу времени, тоннами накладывая штукатурку по утрам, а потом еще больше времени, пытаясь отодрать это от лица. Ты замечательный, Гукки. — А еще я не девушка, — Чонгук загнул большой палец и помахал кулаком перед лицом альфы. — У меня никогда не было не-девушек, — смело смотря в глаза напротив, парировал Тэхен. — Но ты мне так сильно нравишься, что я готов к отношениям с парнем-омегой. Дай мне шанс, пожалуйста? — К…Какой такой шанс? — кажется, до Чонгука начала доходить суть всего их разговора. — Шанс добиться тебя. Я с первого взгляда понял, что ты мой.       У омеги зашумело в ушах. Простое слово «мой» звучало громче, чем «люблю», громче тысячи нежных слов, громче, чем бомбы.       «Давай дадим ему шанс, ну пожааалуста», — законючил внутренний волк.       И пока Чонгук усиленно соображал (не быстро, но как мог), Тэхен рывком притянул к себе омегу и накрыл его губы своими. Потом начал хаотично покрывать все лицо напротив поцелуями — брови, губы, красные от смущения щеки, губы, очаровательный нос, губы, проколотую бровь, губы. Чонгук слегка дурел, прикрывая глаза и наслаждаясь моментом. Потом поймал его губы и сам скользнул языком между, наслаждаясь отдачей. — Снимите себе номер в лав-отеле, — незаметно к ним подошел Чимин, и они буквально отскочили друг от друга. — Привет, Минни, — улыбнулся Тэ и протянул руку для рукопожатия. — Мин Юнги снова не увидел меня в толпе, — Пак плюхнулся на стул рядом с Чонгуком. — Тогда мы пойдем на еще один концерт, — успокаивающе погладил друга по спине Чон. — А потом еще на один. И снова и опять, и вновь, и заново. Рано или поздно он увидит тебя, Чимин. — У него нет шансов, — лучезарно улыбнулся Пак. А потом вдруг подозрительно сощурил глаза, оглядывая омегу. — А вы чего тут слюной обменивались? — Пак Чимин, — гордо выпятил грудь Тэхен. — Познакомься, это мой молодой человек, Чон Чонгук. — Да ладно, — чуть не упал со стула Чимин, но его вовремя поддержали две пары рук. — Прохладно, — пробубнил Чон и отвернулся, чтобы не было заметно его пылающих щек.

ΩΩΩ

      Тэхен ухаживал. Везде ходить, держась за руки, сначала омегу смущало, но альфа говорил, что хочет всегда к нему прикасаться и руки — это самое невинное касание из тех, которые хочется.       А хотелось Тэхену сильно. Иногда они целовались, спрятавшись ото всех в любом рандомном месте. И во время поцелуев Чонгук чувствовал это самое желание, которое наливалось в районе красноречиво топорщащихся штанов.       Тэхен явно испытывал свою выдержку и в штаны не лез. А Чонгук хотел, чтобы уже полез, наконец. Волк после каждой встречи с поцелуями перебирал позы, выводя омегу из равновесия.       И он решился — снова сделал все, что нужно и попросил в гости на минутку забежать Тэхена. Мол, у него закончилась вся еда и ему срочно нужен рамен. Тэхен прискакал с полными пакетами еды. Ну и охуел, когда ему открыл двери Чонгук в одних боксерах. Выдержка лопнула. Кажется, омега даже слышал металлический звук «дзынь». А потом его просто подняли на руки и понесли в спальню. — Я сам, — только и смог прохрипеть Чонгук севшим от возбуждения голосом и толкнул альфу на кровать. Уселся сверху и начал покрывать поцелуями лицо и шею. Он оставлял свои метки и ерзал на крепких бедрах. Тэхен лежал безвольной куклой, отвечал на поцелуи, сплетая их языки, но позволял делать все, что его омеге угодно. Чонгук пуговица за пуговицей расстегнул рубашку альфы и чуть не задохнулся от восторга — карамельная кожа на вид была вкусной. Да и на вкус тоже. Омега спустился дорожкой поцелуев по торсу, уткнулся носом в короткие волосы на животе и старательно вслепую расстегивал ремень на брюках. В это же время ерзал, пытаясь стащить свои боксеры второй рукой. — Блять, как же я тебя хочу, — прошипел Тэхен, когда с него стянули штаны. Затем он сел, снял рубашку и откинул ее в сторону. — Это взаимно, — Чон взял его руку и положил ее на свой пах, намекая, что вот тут срочно нужно приласкать. — Я впервые держу в руках не свой член, — улыбнулся Тэхен, слегка поглаживая большим пальцем головку. — Я тоже, — решился посмотреть вниз Чонгук. Да, член у Тэхена был таким же сексуальным, как пальцы — длинный, ровный, потрясающе эстетично обвитый венками. Очень хотелось взять его в рот, попробовать на вкус, ощутить тяжесть на языке. Но это они еще успеют. — С ума сводишь, — Тэхен медленно поднял руку и огладил грудь омеги. Спустился поглаживаниями на пресс (такой по-мужски красивый), а потом слегка царапнул сосок. Чонгук на его бедрах выгнулся и издал первый тихий стон.       Чонгук наблюдал за движениями рук на своем теле и сходил с ума — эти пальцы на его кубиках — самое правильное, что он видел в жизни. Он взял Тэ за запястье и потянул кисть к своим губам. Открыл рот, облизал пальцы языком, а потом обхватил их губами, вылизывая. Взгляд Тэхена стал совсем диким. — Поиграли и хватит, — прорычал он, схватил Чонгука за талию и поменял их местами. Влажные два пальца сразу же нашли вход, уверенно толкаясь в горячее нутро. Чонгука от каждого толчка пальцами выгибало и плавило. То ли секс штука сама по себе хорошая, то ли все дело в том, с кем ты это делаешь. Он вот делал это с альфой, один вид которого разжижал ему мозги. И взгляд Тэхена говорил о том, что он такой же — зависимый, жадный, желающий (и тоже с жидкими мозгами).       Тэхен добавил третий палец, оглаживая стеночки внутри, готовя омегу к первому в его жизни сексу. Чонгук достаточно жирно на это намекнул. Когда омега чуть поморщился от непривычных ощущений, Тэ его поцеловал. И еще. И еще и еще иещеиеще. Чонгук задыхался от поцелуев, смущался от чавкающих звуков собственной смазки, громко стонал каждый раз, когда пальцы проезжались по простате. — Гукки, будет немного больно, ты потерпишь, мой хороший? — спросил Тэхен, разрывая упаковку с презервативом. Видимо, Чонгук подготовился и засунул несколько под подушку, а пока они возились на кровати, то те очень вовремя явились. Если бы Тэхен их не увидел — не вспомнил бы. — Напугал тоже мне, — фыркнул Чонгук, но потом громко простонал. Тэхен ухмыльнулся и, нагнувшись, укусил его за подбородок.       Когда альфа пристроил головку ко входу, Чон вдруг сам схватился за плечи партнера и сам насадился на член. Он у папы самостоятельный, все сам. — Дышишь? — прохрипел Тэхен, закатывая от удовольствия глаза.       Сказать Чонгук ничего не мог — открывал бесшумно рот и беззвучно кричал. Не от боли, а от чистейшего кайфа. Когда Тэ убедился, что омега под ним вдыхает и даже выдыхает, то окольцевал руками эту самую потрясающую талию и вошел на всю длину. Потом снова много целовал, пока омега не начал сам пытаться двигаться.       Тогда Тэ чуть отодвинул зад назад и с силой толкнулся обратно под громкий стон.       Движения становились резче, Чон выгибался и уже кричал в голос от грубых, жестких толчков. Тэхен и сам тихо поскуливал от удовольствия. Кайф в чистом виде.       Когда Чонгук задышал загнанно, Тэхен понял, что омега уже близко и начал двигаться еще быстрее, еще нетерпеливее. И тут омега вздрогнул, выгнул спину особенно сильно и запульсировал вокруг члена альфы, задрожал всем телом и залил их животы вязкой белой спермой.       От вида кончающего ЕГО парня, Тэхен кое-как успел вытащить член, сорвать презерватив и тут же кончить ему на бедра. Хотел на живот, но не донес. — Какого хуя я так долго этого не делал? — спросил Чонгук, пытаясь восстановить дыхание. — Меня ждал, — еще более низким после стонов голосом ответил Тэхен и счастливо улыбнулся. — Это был лучший секс в моей жизни. Гу, ты потрясающий. Мой.       И снова этот шум в ушах от такого короткого слова.       «Ну наконец-то у нас был секс! С человеком, живым, ему даже ноги для этого ломать не пришлось», — вопил волк.

ΩΩΩ

— Расскажешь, про своего волка? — спросил Чонгук, когда они сходили в душ и наслаждались нежными объятиями. — Он у меня спокойный. Мы с ним отлично ладили и почти не спорили. Единственное, он сопротивлялся каждый раз, когда у меня появлялась омега. — Тэхен посмотрел на Чонгука и на всякий случай поцеловал, чтобы не думал, что он про бывших тут рассказывает (хотя да, про бывших). — Он каждый раз сопротивлялся и устраивал истерики, что это не наша омега и мы ее не хотим. А как только я впервые увидел тебя, то волк тут же тебя признал — доводил меня днями и ночами, тосковал по тебе. А когда ты не дал свой номер, так вообще песни выл про несчастную любовь. Так задолбал, что я чуть не вздернулся от тоски. — То есть ты сразу знал, что я… Тв… — засмущался Чонгук. — Да, что ты мой омега я знал сразу. Давал тебе время осознать то, что я твой альфа, вот и не лез особо, — Тэхен погладил своего парня по мягким волосам и счастливо улыбнулся. — Волк постоянно призывал о тебе заботиться. Топ-3 слова каждую нашу встречу — защитить, заласкать, закомфортить. Расскажешь про своего волка? — К черту разговоры, — воскликнул Чонгук, — давай целоваться?       «Струей горячей жирной спермы,       Ты оросишь наш сладкий зад.       Ты кончишь в жопу этой стервы!       И кончить снова будешь рад» — выдал внутренний волк оду, посвященную их альфе.