***
— Ну рассказывай, — раздаётся низкий голос с другой стороны трубки, пока Юнги направляется к другу домой, считая, что тот уже давно приехал из офиса и, скорее всего, сидит, разгребает документы. — Тэхён, я проебался. Я очень крупно проебался, — нервно говорит в трубку Мин, и Ким обеспокоенно спрашивает, что произошло, но омега толком ничего не говорит, поэтому они решают разобраться с этим позднее. Юнги приезжает довольно скоро в коттедж, находящийся в одной из тихих окраин Сеула. Дом Тэхёна маленький и уютный, всего двухэтажный, на площади которого находится сад с очаровательной беседкой, пусть сейчас зима, и в ней нет необходимости, она всё равно очень красивая. Пожалуй, единственное, что ещё осталось в Тэхёне от омеги, так это красивая внешность и симпатия к цветам. Когда Юнги заваливается в дом, он сразу же по-хозяйски направляется в сторону бара, наливая себе жидкость янтарного цвета в бокал и осушая его залпом. После чего подходит к креслу и вальяжно усаживается в него. Гостиная хозяина дома современная и минималистичная, представлена в светлых тонах, красиво сочетающихся между собой. В тёмное время суток нельзя понять, как красива эта комната, но когда солнце освещает помещение через большие окна, то здесь становится уютно, как и любит Тэхён. Обилие светлого помогает омеге не только находиться в уюте, но и повышает настроение. Хозяин дома всё это время спокойно сидит на диване, читая документы и ожидая объяснений, но когда молчание затягивается, Тэхён откладывает бумаги на журнальный столик, понимая, что сегодня до них дело не дойдёт. На столе стоит открытая бутылка вина, полупустой бокал и тарелка с фруктами. Кажется, кто-то тоже решил расслабиться в конце трудной рабочей недели. Тэхён одет только в чёрный шёлковый халат, выгодно сочетающийся с его кожей цвета мёда и Юнги не понаслышке знает, что под этой тонкой тканью ничего нет. Блондинистые волосы Кима сейчас лежат без какой-либо укладки, в полном беспорядке, а глаза имеют цвет самого глубокого океана. — Меня раскрыли. То есть они не знают, кто я, на кого работаю и какие цели преследую. Я не смог узнать никакой информации, — выдаёт Юнги. Ким удивляется, ведь его правая рука никогда не подводила, но меньшего от цепного пса клана Чон и не ожидал. Интересно, на что тогда способен Чонгук? — Это будет трудной борьбой, но откуда мог знать, что он всех приглашённых в лицо знает?! — всё ещё бесится юноша, пока Тэхён успокаивает друга. Тот излишне эмоционален, и даже если Ким на него не злится, сам Мин ещё долгое время будет корить себя. — А вообще, этот Чон Хосок самый настоящий подлец, теперь мне ещё больше хочется уничтожить клан Чон. Наверняка, этот Чон Чонгук ничуть не лучше, если не хуже. — Откуда такая ненависть к красивому альфе? — усмехаясь, спрашивает Ким. Ненависть его самого к этим мужчинам обоснована. Он, в принципе испытывает к альфам отвращение в связи со своим прошлым, но Юнги... Он не может быть таким. Мин не против поиграть с ними, пофлиртовать, получить то, что ему надо и бросить. Ему льстит, когда нравится всем. И что такое сделал Хосок, раз бестия испытывает сильную ярость? — Чон чуть меня не изнасиловал, и он бы это сделал, если бы я не ударил его и не сбежал. Я лучше сдохну, чем лягу под врага. Когда пойдём с тобой на главное торжество, я кастрирую его, и заодно мы избавимся от собачки Чонгука, — возмущённо говорит рыжеволосый и берёт в руки свой пистолет, проверяя магазин. Это его всегда успокаивает, но как назло, в голове застрял образ альфы, манера его речи и яркий запах морозной хвои. Омега гонит такие мысли прочь и думает о том, что просто хочет его убить. Тэхён слушает друга, но слова доходят до него, как сквозь толщу воды, потому что он застрял в своих мыслях. «Чонгук намного хуже. Вся жизнь из-за него — одни сплошные руины», — думает парень и мотает головой, пытаясь прогнать наваждение. Желания погружаться в прошлое нет от слова совсем. — Меня интересует только одно. У тебя раньше никогда не было страха перед убийством, ты просто делал своё дело, так что в этот раз пошло не так? Что или кто тебе помешал? — хитро прищурившись, спросил Ким. — Ничто мне не мешало. Просто решил, что не выйду оттуда в таком случае живым, а я тебе ещё нужен. Кроме того, он располагает слишком огромной информацией, чтобы так просто его убить. Сам подумай, насколько мы будем в выигрыше, если сможем узнать его секреты? — Я слышал, что ему Чонгук как брат. Он ни за что его не предаст. — Можешь не сомневаться, я найду способ узнать достаточно информации. На новогодней вечеринке всё будет идеально, больше промаха быть не должно, — заверяет босса Юнги. Тэхён с любопытством наблюдает за другом и за его резко изменившимся настроением, стоило упомянуть Хосока. Ничего страшного, если бы это было безразличие в его сторону, но нет. Мин реагирует агрессивно и нервно, пытается оправдаться, вот только Ким не дурак, он чувствует, как юноша взволнован. Юнги начинает перезаряжать свой любимый пистолет, и в этом действии, несомненно, кроется нервозность, поэтому в таком состоянии с ним лучше не шутить. Ким подходит к своему телохранителю, медленно убирая оружие из рук и кладя сверху на документы, пока сам в это время располагается у парня за спиной, массируя уставшие плечи и параллельно оставляя влажные поцелуи на лебединой шее. Юнги испускает судорожный вздох, мгновенно расслабляясь, потому что Тэхён знает все его слабости и эрогенные точки, нагло пользуясь этим. Надо признать, Мин не против, а очень даже за. — Расслабься, Юнги, ты обязательно отомстишь, — шепчет в шею, в то время как длинные музыкальные пальцы скользят вниз по блузке, оглаживая затвердевшие соски сквозь тонкую ткань рубашки. Мин сладко мурлычет, словно кот, а Ким обожает, когда он такой податливый. Тэхён дразнит друга своими действиями и, довольный своей шалостью, отстраняется, обходя кресло. Мину такое положение дел не по вкусу, поэтому тянет руки к омеге, уже давно позабыв про свой пистолет. — Иди ко мне, — зовёт телохранитель и уже не сдерживается, усаживая омегу к себе на колени и втягивая в жаркий поцелуй. Тэхён отвечает, ни капли не уступает, обхватывая руками шею и притягивая ближе к себе, пока чужие властные руки обнимают за талию. У Юнги проколот язык, поэтому приятный холод металла приносит незабываемые ощущения. Их поцелуй распыляет похоть и разжигает пожар внутри, и уже совсем скоро они начинают тереться друг о друга сквозь такую ненужную в данный момент одежду, показывая своё желание. Это не первая близость омег. Парни уже не первый год предпочитают проводить свои течки (и не только) в объятиях друг друга, чем с какими-то альфами, потому что оба относятся к ним с недоверием. Да и зачем им эти мужчины, когда они есть друг у друга? Их первый раз произошёл в клубе, когда омеги были очень сильно пьяны, и, как это обычно происходит, Тэхёну захотелось снять напряжение, а контактировать с альфами (если только прострелить голову) проблематично. Решение пришло совершенно спонтанно, Ким не знает, как вообще его пьяный мозг дошёл до такого и как ему хватило смелости, но он поцеловал Юнги прямо посреди танцпола. Телохранитель, впрочем, был не очень против. Мин всегда обожает новый опыт, он и ранее целовался с омегами, и в итоге долгое отсутствие секса дало о себе знать именно в ту ночь, поэтому на одних поцелуях они не остановились. Им, несомненно, понравилось. Конечно же, на утро было крайне неловко, и парни старались не поднимать эту тему, однако однажды Юнги уже сам поцеловал своего друга, и с тех пор всё стало намного проще. Омеги вошли во вкус, теперь подобным способом снимая напряжение. Они никогда не обсуждали то, что происходит между ними, так как и сами не понимали, но после того раза юноши просто спят друг с другом, когда этого требует их организм. Их взаимоотношения очень мягкие, они любят друг друга, но скорее как братья, чем пара. Но правда ли это так? Ким пытается разорвать поцелуй, из-за чего Мин недовольно рычит, давя на затылок и только с новой силой впиваясь в чужие губы. — Юнги... Стой, — судорожно шепчет Ким и прикладывает к чужим губам палец, как бы приказывая остановиться. — Я правда хочу тебя, но не здесь, лучше пошли наверх, там есть игрушки, — смотрит омега на друга, облизывая пухлые губы. Юнги сейчас остаётся лишь догадываться, чем его босс хотел заняться, будучи совсем один. — Боже, Тэхён, ты такой испорченный, — усмехается Мин, оставляя шлепок на его правой ягодице, после чего резко подхватывает юношу под бёдра (он и правда очень сильный) и несёт на второй этаж, в спальню. Так как Ким обожает всё светлое, а в особенности обилие цветов, то его комната, в которой спит, вбирает в себя всё самое лучшее. В окружении цветов постель, стоящая напротив больших окон, сочетается как нельзя лучше со светлыми стенами и полом потемнее. Тэхён никогда не устаёт восхищаться и радоваться цветам, которые покупает сам себе, чтобы радовать глаз. Они продолжают самозабвенно целоваться, по пути собирая все углы и стенки, и чудом добираются до постели, заправленной в шёлк кремового цвета. Стоит им упасть на мягкую поверхность, как за спинами раздаётся грохот, и омеги понимают, что что-то разбили по пути, но это сейчас неважно, поэтому грохот остаётся без внимания. В порыве страсти стягивают друг с друга одежду, бросая её куда попало. Тело Тэхёна в меру натренированное, не лишённое омежьих прелестей: длинных ног и упругой попки, его кожа цвета сладкого мёда, а глаза подобны сапфирам. Юнги любит бархат кожи своего босса, он исследует её губами, целуя везде, где может достать, в то время как Ким обхватывает его торс ногами, прижимаясь ближе. Он откидывает голову назад, подставляя грудь под ласковые губы, чувствуя, как штанга на языке друга цепляет тёмные затвердевшие соски. — Юнги... Сделай уже хоть что-нибудь, — почти хныча от желания, требует Тэ и призывно раздвигает стройные ноги в стороны. — Ты такой бесстыжий, Тэхён-а, — Юнги понимает, что лучше выполнить просьбу, поэтому не заставляет себя долго ждать, склоняясь к ягодицам. Он резко пододвигает Тэ к себе за бёдра и мгновенно проникает своим юрким язычком внутрь, яростно вылизывая и пытаясь войти глубже. Ким стонет громко и несдержанно, прогибаясь в пояснице и не уступая по гибкости змее, пока охрана и прислуга вынуждены слушать это безобразие, давно привыкнув к таким играм лучших друзей. Когда Мин зол, а он, безусловно, сейчас на взводе, секс получается ещё более взрывным, чем обычно, что заставляет Тэхёна громко стонать, плавясь в чужих руках, как мороженое жарким летом. Желая получить ещё большее наслаждение, Тэхён ласкает пальцами собственный член, но стоит это заметить телохранителю, как тот кладёт свою руку поверх его, начиная дрочить в такт своему языку, отчего парень в его руках чуть ли не воет. Звучит это всё так заманчиво, что охранники наверняка мечтают присоединиться, но прекрасно понимают: им просто всадят пулю в лоб, стоит приоткрыть дверь и увидеть запретную картинку. Юнги хочет уже удовлетворить себя, так как возбуждение настолько большое, что уже всё болит, но знает: сначала нужно удовлетворить партнёра, а потом уже помочь себе, поэтому юноша продолжает свою работу. Мин вылизывает просто божественно. Язык омеги — большая слабость Кима, поэтому всегда хочет, чтобы ему сделали либо минет, либо римминг. И эта чёртова штанга... Ещё сильнее доставляет удовольствие и как будто дразнит. Юнги на ласки не скупится, хочет сделать своему боссу хорошо, поэтому Тэхён протяжно скулит, а его бёдра дрожат от переизбытка возбуждения. К тому же Ким течёт, выделяя много естественной смазки, создавая плавное скольжение языка, пока по комнате уже витает усилившийся аромат имбирного печенья, смешиваясь со сладким мандарином. Юноша практически достигает высшей точки наслаждения, но его обламывает Мин, прекращая весь кайф, на что Ким обречённо вздыхает и виляет бёдрами, как бы спрашивая: «Куда? Продолжай». Хочется кончить неимоверно, но Мин непреклонен, дразня друга. — Хочешь заменить мой язык игрушкой? — на слова Юнги Тэхён мотает головой, ибо на грани и ему уже похуй на всё, он просто хочет кончить. — Да брось, я знаю, ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, — Мин невольно вспоминает, как сегодня ему уже говорили о том, что трахнут его самого, но быстро выбивает эти мысли из головы. Чёртов Чон Хосок. Почему он пришёл в голову именно сейчас? Омега и правда не понимает. Юнги шарит по кровати, вспоминая, что видел мельком несколько каких-то игрушек. К счастью, на подготовку не нужно тратить время, Тэхён и без того мокрый и растянутый, поэтому совсем скоро получит то, чего так желает. — Что бы вы хотели сегодня, мистер Ким? Вибратор? Резиновый член? А может... Шарики? — с усмешкой спрашивает Мин. — Чёрт, Юнги-я... Пожалуйста, дай мне кончить, и тогда мы повеселимся, — страдальчески стонет тот и чувствует, как в него резко и сразу же глубоко проникает вибратор. Ким громко вскрикивает, ударяясь головой о спинку кровати. Кажется, Мин сам сделал выбор в игрушке и поэтому, абсолютно не жалея, нажимает на кнопку самой последней скорости вибрации, судя по тому, как Тэхён сейчас давится собственными стонами, пытаясь что-то сказать. У него ничего не выходит, а перед глазами чуть ли не звёзды, так как вибратор попадает прямо по простате. Проходит совсем немного времени, после чего Тэхён обильно кончает себе на живот, ведь ему многого и не надо после такого крышесноного римминга. Голова падает на подушку, юноша тяжело дышит, с его лба скатываются капельки пота, волосы закрутились на концах, а ноги до сих пор содрогаются от недавнего оргазма. Делать не хочется абсолютно ничего, единственное желание — провалиться в царство Морфея и проспать до самого утра. В идеале бы сходить сначала в душ, но есть ещё Юнги, который тоже жаждет разрядки. — Я так устал... Мне необходим тайм-аут, — раздаётся голос из вороха подушек, после чего Тэхён поднимает голову и сдувает со своего лица упавшую прядь волос, смотря на омегу. — Лежи и отдыхай, я помогу себе сам, — усмехаясь, отвечает Мин, заботливо протирая салфетками чужой живот от спермы. — Как восстановишься, сходи в душ, и мы обязательно продолжим. — Даже не рассчитывай, что будешь сверху в этот раз, — шуточно возмущаясь, говорит юноша и подмигивает. — Подготовься, я планирую взять тебя так, чтобы ты сорвал голос от крика. На заявление друга бестия говорит ёмкое «Посмотрим» и уходит в душ, где сам себе помогает снять напряжение, представляя далеко не хозяина дома, что поджидает его в спальне. После чего идёт к нему в комнату, дабы, наконец, вытолкнуть в ванную, ведь слушать его ворчание с утра, что опять спал грязным, нет никакого желания. Однако, когда он приходит, Тэхён уже сладко спит, мило сопя в подушку. Мин решает его не будить, поэтому аккуратно, стараясь не потревожить сон Кима, протирает его влажными салфетками от спермы и пота, заботливо укрывает одеялом, покачивая головой и улыбаясь, как дурак от сей картины. Юнги целует парня в лоб и желает спокойной ночи, как его внимание привлекает татуировка павлиньего пера на руке, заставляющая его остаться ещё на некоторое время. Память о прошлом слишком свежа, словно это было только вчера, но по итогу Мин всё равно уходит в свою комнату. Его босс любит спать один, а Мин боится себя выдать, если будет спать рядом с ним. Он частенько тут ночует, поэтому у него есть личная комната с балконом, куда сейчас и направляется, чтобы покурить. За окном глубокая ночь, всё усыпано белым снегом, воздух слегка морозный. Очень спокойно и тихо, лишь охрана ходит туда-сюда, совершая обход. Для Юнги, что живёт в самом сердце Сеула, тишина непривычна, но омега твёрдо уверен, что совсем скоро не будет спокойствия нигде, ведь грядут серьёзные перемены. Ранее он просто хотел помочь боссу в воплощении его мечты, пока его ненависти к Чонгуку было не так много, но теперь, после такого наглого поведения его палача, эту войну Юнги разделит с Тэхёном.***
Следующим утром Хосок долго думал над тем, чтобы признаться Чонгуку в том, что произошло на вечеринке, и таким образом провёл целый рабочий день в раздумьях. С одной стороны, вроде серьёзных причин для волнения нет, чтобы лишний раз тревожить председателя, а с другой — он ему обязан по гроб жизни, и босс должен знать обо всём, что происходит. Сегодня его непосредственный начальник должен был заключить контракт с японцами, а Хосок по себе знает, насколько они противный народ, который доверяет только себе и предпочитает работать сам со своими, не полагаясь на другие нации. Плюсом ко всему, они всегда помнили старые обиды, поэтому часто припоминали их, и в зависимости от того, как пройдёт сделка, определялось их настроение. Чон решил, что если всё пройдёт успешно, и Чонгук будет в хорошем расположении духа, он расскажет ему о произошедшем, а если нет, то не будет портить день ещё больше. Мужчина решил никак не предупреждать главу, так как часто приезжает к нему в конце рабочего дня, чтобы просто посидеть и расслабиться или доложить о делах в бизнесе. Вот и сегодня один из таких дней, когда он поднимается в лифте на последний этаж офиса компании Чон, которая находится в центре Сеула. — Чонгук у себя? — спросил мужчина у симпатичного секретаря-омеги, прежде чем зайти в кабинет, позволяя себе неформальное обращение перед одним человеком. Всё равно юноша знает об их дружбе, и наверняка ему известно ещё много чего интересного, просто молчит, так как знает, что за продажу любой, даже самой незначительной информации придётся ответить. — Да, японцы ушли пару часов назад. Кажется, всё прошло удачно. Во всяком случае, никто не пострадал, а когда я говорю никто, значит, так и есть. Даже ни одного разбитого стакана, — посмеявшись, сказал секретарь, собирая вещи в сумку. Не то, чтобы Чонгук был каким-то неуравновешенным, наоборот, очень сдержанный и воспитанный. Просто иногда люди выбешивают его настолько, что он швыряет первое попавшееся под руку, и чаще всего это бывают стаканы с недопитым виски или кружки из-под кофе, а когда-то просто сметает всё со стола, хотя Хосок предпочёл бы на его месте выбить из кого-нибудь дерьмо. — Сделать вам кофе, прежде чем я уйду, господин Чон? — Нет, не нужно, мы надолго не задержимся, — сказал мужчина, опасаясь, как бы эта чашка с кофе не полетела в него. — Спасибо, можешь идти, — после чего омега прощается и уходит, а волк проходит в кабинет, где Чонгук тоже собирает свои вещи, чтобы ехать домой. — Не ожидал, что ты придёшь. Хоть бы предупредил, — спокойно сказал альфа, на секунду оторвав взгляд от документов, затем снова опуская его обратно, явно разбираясь, какие из них нужно забрать домой. — Как всё прошло? — издалека начинает Хосок. — Я всё-таки смог заключить эту проклятую сделку с японцами. Уговаривал их на протяжении двух часов, и это было отвратительно. Мне уже хотелось взять чёртов пистолет и сказать, что если они не подпишут грёбаный контракт, сделаю им по аккуратной дырочке во лбу. Кажется, они почувствовали моё настроение, поэтому быстро всё подписали и свалили. Теперь поставки в Японию будут проходить с меньшим количеством проблем. — Повезло, что ты вообще смог с ними договориться, ведь они никому не доверяют. Эти засранцы лучше будут работать сами на себя, чем на кого-то другого. Кстати, я хотел кое-что рассказать. — Говори, — отозвался Чонгук, поднимаясь с кресла и пытаясь запихнуть в рабочую сумку стопку документов. Альфа думает, это что-то несерьёзное, вроде как краткий доклад, который Хосок делает достаточно часто, но после слов: «На вечеринке» глава даже присел обратно на диван. — Так, продолжай. — На вечеринке встретил омегу, который проник незаконно, выдавая себя за Хёнвона, шлюху Квона. Сам старик не был в курсе, а Чхве жив, в тот день его усыпили, — альфа останавливается и только после просьбы босса продолжать говорит. — Я решил ликвидировать нарушителя, но так как он был омегой, сначала решил его трахнуть, а потом допросить. Вот только он ударил меня и сбежал. Чонгук пару минут молча смотрит на альфу, после чего смеётся, вытирая воображаемые слёзы в уголках глаз. — То есть... Ты хочешь сказать, что мою правую руку, палача, волка, цепного пса — называй себя, как хочешь, побил какой-то омега? — вдруг настроение альфы за секунду меняется, и он ударяет по столу ладонью. — Да это же просто смешно! Я надеюсь, этого хотя бы никто не видел? — телохранитель помотал головой, а мужчина облегчённо вздохнул. — Ты хоть понимаешь, что это значит? Какой-то омега что-то вынюхивал на моей территории. Ты мало того, что его упустил, так он ещё и избил? — Не драматизируй, — морщится Хосок. Ему не нравится, когда его отчитывают и поясняют то, что и так понятно, как маленькому. — Я со всем разберусь. Узнаю, кто это и зачем что-то выяснял. — Разобрался уже, — строго говорит Чон, имея в виду, что это не обсуждается. — Наверное, тебе стоит отдохнуть, раньше никогда не ошибался, а тут такая оплошность. Напомнить, что она мне может стоить очень дорого? — прожигая взглядом, спросил глава, уже набирая какой-то номер на телефоне и прикладывая трубку к уху. — Скажи его отличительные черты. — Чонгук, — твёрдо сказал Чон, — прекрати. Ты мне что, не доверяешь? Сказал же, сам со всем разберусь, твоё вмешательство необязательно, ведь причин для беспокойства нет, — недовольно проговорил он, хмурясь и не понимая такую несправедливость. Хосок никогда не ошибался, выполнял всё чётко и идеально, а тут промахнулся всего один раз, и его списали со счетов? Подобное недоверие друга, почти брата, того, кого ты ни за что не предашь, кому служишь верой и правдой, особенно неприятно. Но волк его не винит за жёсткий характер. — Второй ошибки я не допущу. Дай мне шанс. — Ладно, только не подведи меня на этот раз, — сказал альфа, после чего выключил телефон, словно только этих слов и ждал. — Верни мою уверенность в тебе. Никакой омега и никакие чувства не помешают твоей работе. Помни: работа и чувства отдельно, — подошёл Чонгук к панорамным окнам и посмотрел на ночной город, сцепив руки за спиной. — Только в этот раз сначала разберись с делами, а потом вдавливай его в кровать сколько хочешь, иначе мне придётся заняться этим делом уже самому, и тогда не смогу гарантировать сохранение жизни этого омеги. — Мне всё равно на омегу. Он не так важен, меня больше волнует твоё доверие, — склонил голову Хосок, так как на данный момент ему действительно казалось, что доверие друга — самое важное в жизни. Только потом Чон поймёт, как ошибался. Разве может ему быть всё равно на лисёнка, если альфе уже пришла в голову мысль скрыть всё от босса? — Интересный Новый год нас ожидает, — послышалось от Чонгука, который уже снял с кресла свой пиджак и накинул на плечи. — Пойдём выпьем за удачную сделку и за то, чтобы всё было хорошо.***
Спустя несколько дней с того происшествия Хосок решил встретиться в своём любимом клубе с Чонгуком, дабы решить рабочие вопросы. Волку уже успел написать тот самый человек, который искал для него информацию об омеге, но, к сожалению, её было сущие крупицы. Очень трудно искать, когда данные засекречены, что подтверждало догадки альфы о вероятности омеги тоже работать на мафию. Он смог выяснить лишь основную информацию: юношу зовут Мин Юнги, ему двадцать шесть лет, то есть омега младше мужчины всего на два года. У него нет родителей, так как папа умер при тяжёлых родах, а отца в документах нет. Жил с бабушкой и дедушкой, но после их смерти больше родственников у него не осталось. Обучался на музыкальном факультете в хорошем университете, но был отчислен на втором курсе. Одним словом, Хосок смог узнать только его прошлое, и то большая часть была за занавесом, а остальная судьба омеги стала неизвестной после отчисления словно исчез с лица земли. Узнать его адрес альфа не смог, чему был не удивлён. Зато ему скинули координаты, где Мин часто появлялся и, судя по всему, работал, но мужчина знал, что это могло оказаться неправдой. Юнги появлялся в высоком здании, арендованном под банк, о котором никогда не слышал, поэтому было не трудно догадаться, что там что-то не чисто. Более того, Чон не мог поверить, что бестия была всего-навсего коллектором, потому что это не вязалось с причиной, по которой Мин был на вечеринке. Как только альфа узнал адрес работы лисёнка, мужчина сразу же организовал доставку цветов: оранжевых, тигровых, лилий. Чон вложил туда записку, в которой написал: «Эти цветы напоминают мне тебя, но даже они не могут сравниться с твоей красотой. Счёт 0:1, бестия, в твою пользу, но я готов взять реванш». Все эти дни мысли мужчины не покидал рыжеволосый лисёнок, и с альфой это происходило впервые за долгое время. Кажется, его давно никто так не волновал, уже со времён университета. Довольно быстро надоело, что каждый омега падает у его ног, стоит только поманить пальцем, но эта бестия не только не подпускает к себе, так ещё имеет наглость бить волка. Прежде не каждый альфа рисковал дать Хосоку отпор, а этот рискнул, и у него получилось. Боевой омега, сильный. Особенно Чону в душу запало то, как Мин за секунду из покорного мальчика вошёл в состояние "злого зверька", будучи готовым убить. Даже сделал попытку. Раньше бы альфа за такое отплатил сполна, ведь ему нельзя угрожать, но тут хочется поиграть и даже пару раз поддаться. В общем, он посчитал это крайне занятной идеей. Сейчас Хосок находится уже в клубе, дожидаясь друга в VIP-зоне и поглядывая на наручные часы, в то время как какой-то рыжеволосый омега отсасывает ему, стоя на коленях. Мужчина сжимает огненные пряди волос у корней, представляя Юнги. Он настолько в его мыслях, что дошло до снятия бляди с рыжими волосами. Думает о том мальчике с веснушками, который смог поселить в сердце не только интерес, но и жажду. Ещё никто из омег по-настоящему не пробуждал в Чоне зверя, поэтому волк пытается насладиться моментом, но блядь не приносит удовлетворения, лишь только сильнее заставляет злиться. Нет того запаха мандаринов, который бы помог мужчине снять напряжение. В этот момент заходит мрачный Чонгук, поэтому друг протягивает ему бокал с виски, на что тот благодарно кивает. Совсем не стесняясь присутствия босса, Хосок забирается руками под кофту рыжеволосому, лаская пальцами соски. Ему нравится, как этот омега извивается от возбуждения, Чон представляет, как стонет Юнги и как с ним в постели могло бы быть хорошо. Эта зеленоглазая бестия обязательно будет принадлежать Хосоку. — С каких пор ты перешёл на рыжих? — усмехнувшись, спрашивает Чонгук. Не заметить смену вкусов у лучшего друга было невозможно, после чего присаживается напротив, и в комнату заходят ещё два мальчика, рассаживаясь на диване. Один блондин, другой светло-русый, оба очень красивые, но глава давно воспринимает это как должное. — С тех пор... Чёрт, — начинает Хосок, но срывается на рык, после которого кончает прямо в рот омеге. — Ты знал, какие они непокорные? — спрашивает, имея в виду, конечно же, только одного, на что Чонгук лишь пожимает плечами, ничего не говоря. Волк достаёт из своего бумажника деньги и кидает пару крупных купюр на пол, мальчишка с жадностью собирает их и как только слышит равнодушное «Свободен», сразу уходит. Мужчина никогда не думал, работают мальчики по собственной воле или нет, но это его и не слишком то волновало. Альфа, наконец, застёгивает брюки и, поправив волосы, берёт в руки стакан с виски. — Что-то ты в последнее время напряжённый. На работе вроде бы всё ровно. Чимин? — Если не брать в расчёт то, что ты упустил врага на вечеринке, действительно всё ровно, — качает головой Чонгук, морщась от упоминания о Паке, пока один омега расположился на его коленях, целуя мощную шею, а другой делал массаж плеч, чувствуя сквозь ткань пиджака, как забиты мышцы. Пак Чимин — кто-то вроде омеги Чонгука, с кем он уже как полтора года. Альфа не может полноценно назвать Пака своей парой, потому что чувств сильных не испытывает. Скорее... Лёгкую привязанность? Мужчина просто захотел стабильности и равномерной жизни, в которой будет место детям. Поэтому такого омегу, способного дать всё это, терять не хочется. Они познакомились в начале весны на Сеульском показе мод, и если сначала омега привлёк его своей невероятной красотой, то потом, в принципе, понравился. Хосок симпатии к любовнику друга никогда не испытывал, так как Чимин был очень наглым, высокомерным и истеричным, притворяясь лапочкой только перед Чонгуком, хотя периодически тоже медленно, но верно поедал ему мозг чайной ложечкой. — Я работаю над этим, — закатил глаза Хосок. Ему не нравится совершать ошибки, особенно если прежде такого не было. Следующие несколько минут альфы обсуждали рабочие вопросы. Хосок решил утаить то, что узнал о Мин Юнги, ведь альфа сам с ним разберётся, как только придёт время, к тому же сейчас нет причин для волнения. Чонгук может не понять медлительность волка. Внезапно глава столкнул русоволосого со своих колен, который уже потянулся к бляшке ремня, чем ввёл друга в ступор. — Пошёл вон, — тихо и медленно проговорил Чонгук, так, что кровь в жилах стыла от холодного тона. — Оба, пошли вон! — от крика мужчины омеги испуганно спрыгнули со своих мест и поспешили уйти. — Чего ты их так? Не понравились? — задаёт вопрос телохранитель, оборачиваясь вслед омегам и думая, что могло не устроить босса. — Надоели, — отчеканил альфа, залпом осушая свой стакан с виски. — Вернёмся к работе.***
Тэхён сидит в своём кабинете и поглядывает на настенные часы, так как с минуты на минуту к нему должен приехать Юнги и привезти необходимые документы, после чего тот заново отправится по своим делам. В этот момент к нему стучатся в дверь, и, разрешив войти, Ким видит на пороге растерянного секретаря с букетом цветов. — Это что? — спрашивает босс, скептически выгибая одну бровь. У Тэхёна возник вопрос, что это какая-то ошибка, ведь ему некому и незачем дарить цветы, если же, конечно, только Мин решил так побаловаться. Юнги не романтик, да сегодня и не праздник. — Доставщик попросил передать господину Мину. Там не указано от кого, но тут есть записка. Что прикажете делать? — Поставь их в воду и принеси сюда, Юнги как раз должен скоро подъехать, — говорит омега, усмехаясь и прекрасно зная, что любопытный секретарь точно всё прочитал, но ни за что не признается, так как ему подобное не положено. На распоряжение Тэхёна секретарь кивает и уходит, и уже через несколько минут букет стоит на журнальном столике, радуя взор Кима. Он любит цветы, поэтому у него есть даже собственный сад, а дома полно зелени. Спустя ещё недолгое время в кабинет, как фурия, залетает Мин, отдавая боссу документы, отчего тот удивлённо на него смотрит. — Юнги, они были не к такому спеху. Что-то произошло? — решает уточнить он, прекрасно зная своего друга, у которого просто талант попадать в неприятности, однако бестия лишь отмахивается и усаживается на диван. Его взор тут же падает на цветы, стоящие прямо перед его носом, отчего лицо изумлённо вытягивается. — Красивые цветочки, кто подарил? — присвистывая, спрашивает Мин, поближе рассматривая букет и чувствуя, как колет где-то в районе груди, оттого, что у его босса, кажется, появился кто-то, кто может так ухаживать за ним. — Ты не говорил, что у тебя появился мужчина. Кто он? — говорит омега, стараясь скрыть нотки ревности в голосе. Уже прикидывая в голове варианты возможных мужчин, Юнги думает над тем, как с ними справиться, потому что Тэхёна не достоин никто. Во всяком случае, Мин таковых не встречал. — А ты посмотри и узнаешь, там есть записка, — усмехается Ким. — Это тебе и кажется, я должен задавать такие вопросы. Юнги хмурится и действительно замечает записку, которая пахнет морозной елью, что его настораживает. Он знает только одного альфу, имеющего такой аромат. Развернув записку, юноша видит размашистый почерк и читает. Через несколько секунд на весь кабинет раздаётся крик, заставляющий секретаря за дверью заинтересованно прислушаться. — Грёбаный Чон Хосок! Откуда он узнал?! — шипит Юнги, швыряя бумажку на стол и даже поднимаясь с дивана от возмущения. Он мечется между желанием отметелить кого-нибудь этим "веником", либо же рвать волосы на себе от злости. Мин пытается понять, какого чёрта нужно этому альфе, много ли ему известно и стоит вообще переживать? — Что за... Я пытался его убить, а он мне цветочки шлёт? Мне, понимаешь?! — Юнги, успокойся, ты просто ему понравился, — смеётся Тэхён, покручивая между длинных изящных пальцев ручку. — Говорит же, что хочет взять реванш, отомстишь ему и за цветы, и за всё остальное, — шутит друг, прекрасно зная, как Юнги ненавидит, когда за ним ухаживают, как за омегами. И вообще, в принципе ухаживают. Мин к такому не привык и не раз говорил, что хотел бы родиться альфой, но, увы, природа решила иначе. — Пойдём лучше пообедаем, я тебя ждал. Юнги кивает и уже направляется на выход, как его останавливает насмешливый голос за спиной. — Даже цветочки не заберёшь? — Заберу, отчего же нет, — говорит Юнги, вытаскивая букет тигровых лилий из вазы. — Заберу и выкину! — Тэхён этому ни капли не удивляется, наоборот, он был бы в шоке, если бы Мин решил их оставить. — Оставь лучше у меня, они тебе мешают, что ли? — просит Ким, ведь букет красивый и явно дорогой. Он же не виноват, что Хосок полный идиот, раз решил их прислать Мину. — Ну уж нет! Нам чужого не надо, особенно от альф, и уж точно от таких, — отвечает Юнги, после чего захлопывает дверь, слыша смех за ней. За дверью омегу поджидает охранник, который сразу понимает: сегодня его босс не в духе, но, увидев предмет, отдалённо напоминающий цветы, удивляется. Его начальника привычнее видеть с пистолетом в руках или другим видом оружия, чем с цветами. Это бы не так испугало, честное слово. И какой только самоубийца решился на такое? Омега, конечно же, красивый, спору нет, охрана тоже не сразу приняла, когда узнала, что ими теперь будет помыкать омега, но тот довольно скоро поставил их на место, когда завалил самого сильного альфу. После этого никто проверять силу начальника больше не захотел. Юнги сразу сказал, чтобы его воспринимали как себе равного, потому что терпеть не может, когда его причисляют к слабому полу. — Что пялишься?! — рычит он и впихивает охраннику в руки лилии, чем пугает альфу не на шутку. — Забери их! — А что... Что мне с ними делать? — глупо хлопая глазами, вертит в руках пострадавший букет мужчина. — Совсем тупой? Сила есть — ума не надо, или как? — спрашивает Мин, а рука уже по инерции тянется к сигаретам: после такого покурить просто необходимо. — Сам решай, что с ними делать: парню подари или выкинь, мне всё равно. Но главное, сделай так, чтобы больше я их никогда не видел, — говорит Мин, направляясь в сторону лифта, тихо матерясь себе под нос, потому что зажигалка, как назло, не поджигает сигарету. Немного подумав, он добавляет. — Ах да, и ещё, закажи боссу букет орхидей, — говорит Юнги, прекрасно помня, что это любимые цветы Тэхёна.***
Хосок пришёл в свою квартиру, которая встретила его привычной тишиной и одиночеством, когда на улице уже были сумерки. И зачем он только взял себе такие огромные апартаменты, если для него одного это слишком много? Возникает чувство, будто тебя все покинули. Альфа прошёл в гостиную, такую тёмную и мрачную, какой видеть её Хосок привык. Мужчина уже и забыл, как выглядит эта комната при свете солнца, потому что всегда заявляется домой либо вечером, либо ночью. Для альфы, живущим одному, это более чем достаточно. Не включая свет и наслаждаясь полутьмой, Хосок идёт к бару, чтобы выпить чего-нибудь крепкого, смотря на ночной город в неоновых огнях. Река Хан и мост смотрятся отсюда в такое время суток по-особенному чудесно. Волк думал о том, что такая жизнь устраивает, но хотелось бы разбавить рутинную скуку яркими красками. Юнги был тем самым ярким пятном, которое взорвало его серые будни неповторимой палитрой цветов, однако омега исчез так же стремительно, как и появился. За все эти дни о нём не было ни слуху, ни духу, никакой стоящей информации не удалось узнать, но Чон продолжает пытаться. Хосоку уже начинает казаться, что ему это всё просто показалось. Прошло всего ничего, а он уже скучает. Чонгук рвёт и мечет, требуя поскорее разобраться, не верит, что его правая рука может так долго с этим возиться. Хосок и сам не верит, кажется, он впервые нашёл достойного соперника спустя долгое время. Тишину квартиры нарушает звонок в дверь, и альфа вынужден её открыть, очень удивляясь тому, кого видит на пороге. Пак Чимин собственной персоной оттолкнул хозяина и прошёл внутрь. Омега, как всегда при параде: на лице лёгкий макияж, пепельные волосы уложены в аккуратную укладку, одежда по последнему писку моды, явно купленная за счёт своего богатого мужчины, а в ушках, как и на пальцах, сияют кольца из настоящих бриллиантов в подарок всё от того же альфы. Другого от модели волк и не ожидал. Чимин красивый, и если бы не его противный характер, Хосок бы ещё подумал, чтобы обращаться к нему более лояльно. — Чего в потёмках сидишь? — спрашивает омега, параллельно щёлкая выключателем, от чего мужчина щурится. Пак проходит в гостиную, оставляя за собой сладкий шлейф каких-то цветочных духов и природного запаха апельсина. Хосок следует за ним, сложив руки на груди, и выглядит очень недовольно. Таким гостям он явно не рад. — Даже кофе не предложишь? Волк смотрит на то, как по-хозяйски ходит по его квартире Чимин и закатывает глаза. Не стоит удивляться такому поведению омеги, ведь Пак бывает ещё наглее, и именно это бесит альфу настолько сильно, что готов придушить парня. Заявления и желания Чимина выводят Хосока из себя, поэтому альфа хмыкает, наваливаясь на косяк двери. — Для тебя в этом доме кофе нет, — тяжело отвечает альфа, а Пак хмыкает, словно другого и не ожидал. — Зачем пришёл? — Как невежливо, — хмурится Чимин, усаживаясь на диван и закидывая ногу на ногу. — Тебе бы у Чонгука поучиться манерам, он, в отличие от тебя, вежлив даже с теми, кто ему неугоден. — Не учи меня манерам в моём же доме, — сквозь зубы отвечает Чон, уже начиная раздражаться чужим поведением, ведь ненавидит, когда его сравнивают с кем-то. Он — это он, а Чонгук — это Чонгук. — В отличие от своего друга, я бы не стал возиться с таким, как ты, — уже тише добавляет он. — Так зачем? — Мне нельзя просто так прийти? — проигнорировав не очень лестный комментарий в свою сторону, ответил Чимин, хотя это не оставило его равнодушным. — Нельзя. Мы с тобой не друзья и даже не хорошие знакомые, ты просто у моего лучшего друга содержанец, который с какого-то хрена решил, что может относиться ко мне так, — жёстко говорит Хосок, ни капли не заботясь о том, что он может как-то задеть своими резкими словами. — Следи за своим языком, — шипит, подобно змее Чимин. Он понимает, что их отношения не заладились с самого начала и, возможно, сам в этом виноват, но терпеть оскорбления в свою сторону сейчас не намерен. — Что, правда глаза колет? А если это действительно так? — не на шутку разошёлся мужчина. — Вот скажи мне, чей водитель тебя сюда привёз? На чьи деньги ты ходишь на свой этот фитнес? Да даже откуда эти дорогие украшения и модная одежда? — видя, что Чимин замолчал, альфа кивает и усмехается. Что и стоило доказать. — А зачем ты его деньги считаешь? Завидно, что ли? На кого хочет, на того и тратит, тебе-то какое дело? — Было бы чему завидовать, — вздыхает Хосок. — Ты прав, мне абсолютно всё равно на ваши отношения, но не впутывайте в них меня. Цель твоего визита только одна: он тебя игнорирует, — не спрашивает, а утверждает, выделяя последние слова, стараясь задеть. И, судя по взгляду Пака, у него получилось. — Не твоего ума дело, — тихо говорит Чимин. — Просто скажи мне, где он. — Чонгук не докладывает мне о своём местоположении, он взрослый мужчина, который, между прочим, старше меня на целых два года и может не отчитываться о своих действиях. — Врёшь, ты его телохранитель, ты не можешь не знать, где он! — уже начинает кричать Чимин, потому что его альфа уже долгое время не выходил на связь и, кажется, напрочь забыл о существовании омеги. Пак скучает, ему не нравится, что Чонгук буквально женился на своей проклятой работе. Он хочет, чтобы всё было хорошо, как в самом начале, и дело тут даже не в подарках и свиданиях мечты. Чонгук каждый день перед ним откупается этими деньгами, а Чимину хочется просто чувствовать, что кому-то правда нужен. — Скажи мне немедленно! — после чего подходит и хватает Хосока за рубашку, но альфа перехватывает его руки. — Отпусти меня, — приказывает, так как ненавидит, когда кто-либо, особенно кто ему не нравится, прикасается к нему. — Серьёзно, предупреждаю последний раз, лучше отпусти, — продолжает он, уже начиная тяжело дышать от поступающего гнева, так как его легко вывести из себя, и сейчас походит на быка, которому показали красную тряпку. Волк понимает, что омеге просто стоит выговориться, выплакаться в дружескую жилетку, рассказать, какой Чонгук плохой, и найти этому подтверждение. Однако Хосок ему не друг, более того, у них взаимная неприязнь. Чимин должен был понимать, что о никакой поддержке тут не может идти и речи. В лучшем случае — ссора. — Скажи, он опять со своими шлюхами, я ведь прав? — Чимин не собирается делать вид, что ничего не знает, к тому же Чонгук не особо старается скрываться. Омега постоянно чувствует все эти противные запахи посторонних омег на альфе, видит отпечатки помады на белых рубашках, а также следы и отметки на теле. Просто омеге не повезло влюбиться в того, кто по-настоящему принадлежать только ему не будет. — Я ничего тебе не скажу, потому что не знаю. Не скажу даже тогда, если бы мне это было известно, раз уж сам Чонгук не счёл это нужным тебе сказать. Чем ты сам отличаешься от шлюхи? Ты продался за деньги, просто тебя он купил на долгое пользование, если можно так выразиться. — Ты ничего не знаешь! — не слушает Пак, лишь сильнее сжимает в руках галстук. — Почему я вообще должен тебе доказывать, что он мне небезразличен? — За красоту и толстый кошелёк трудно не любить, но меня уже просто вымораживает твоё поведение. Хватит обращаться со мной, как только вздумается, я не Чонгук, ему свои истерики закатывай. Хотя для него ты же божий одуванчик, сразу знаешь, что на место поставит, — усмехается альфа. — Приходишь ко мне без спросу, ведёшь себя по-свински, повышаешь голос, ещё и руки распускаешь. Может быть, мне научить тебя манерам, раз твоему альфе не до этого? — наконец-то отцепив разъярённого омегу от себя, спрашивает Хосок. — Я всё расскажу Чонгуку! — Да ты что? Тот, кому ты стал не нужен, игнорирует тебя, вплоть до того, что ты решил приехать ко мне? — спрашивает Хосок и всё-таки добивается своего. Чимина это окончательно выводит из себя, и он замахивается, чтобы отвесить пощёчину, но Чон слишком быстрый, поэтому в следующую же секунду Пак оказывается прижат тяжёлым грузом к дивану. Альфе очень не нравится поведение омеги, в этот раз его точка кипения достигнута. С одной стороны, это то, чего добивался, но с другой стороны, это совершенно не то, что нужно. — Повезло же тебе, что я не бью омег, — раздражённо говорит мужчина, от злости сжимая края дивана до побеления костяшек. Чимин хоть и пытается делать вид, что ему совершенно не страшно, но альфа видит испуг в глазах. Пак не из трусливых, он думает, что Хосок — человек долга, чтобы тронуть омегу главы, поэтому лишь ещё более гордо смотрит на него, заглядывая в глаза. И зря, так как альфу ещё больше выводит из себя это высокомерие. — Псих! — пытается выбраться Пак из-под тела, но если это не удалось даже специально обученному Юнги, так о чём может сейчас идти речь? — Тебе нужно было не к психологу идти, а в психушку! — на эмоциях выпаливает Чимин, о чём впоследствии очень жалеет. Как‐то раз он нечаянно подслушал его разговор с Чонгуком и поэтому искал момент, чтобы надавить на больное. Кажется, сработало идеально, если смотреть на застывшего мужчину. Весь мир, казалось, затих, словно объявили минуту молчания. Пак буквально эмоционально ощущал эти напряжённые нотки в воздухе. То, что происходит потом, его совершенно не радует, потому что Чон начинает стягивать с него одежду, чуть ли не разрывая ткань под своими лапами, на что омега удивлённо таращится, пытаясь его остановить и как-то закрыть своё тело. Чимина уже не заботит сохранение внешнего вида брендовых вещей, у Хосока, кажется, сорвало крышу. — Чонгук тебя не простит, — делает попытки вразумить Хосока Чимин, так как Чонгук — единственный рычаг давления, который сейчас, к сожалению, не работает. Лимит исчерпан. — Я думаю, что он будет не очень зол. В конце концов, ему известно, как ты себя ведёшь и как мне каждый раз трудно сдерживаться, — рычит мужчина и стягивает дорогую рубашку с Чимина, обнажая нежную кожу. Пак уже не выглядит так уверенно, как пару минут назад. Он всерьёз боится, понимая, что Чонгук его не спасёт, а Хосок действительно может изнасиловать. На самом деле Хосок довольно безобидный мужчина сам по себе, но в гневе может сделать непоправимые и жестокие вещи, поэтому Чонгук зовёт его не только серым волком, но и палачом, который разбирается со всеми изменниками. — Пусти меня, больной придурок! Тебе это так просто с рук не сойдёт! — но видя, что это не помогает, а вырываться у него не получается, равносильно, как и дать отпор, омега не на шутку пугается, думая, что сейчас его изнасилуют. Чонгук спокойный и уравновешенный, Пак выводил его из себя лишь раз в жизни, и ему хватило, больше повторять такой самоубийственный опыт он не собирается. Однако это даже не Чонгук, это Хосок. Глава хоть и предпочитает грубость и жёсткость, но никогда не делает Чимину по-настоящему больно. Тут ему такой гарантии дать не могут. Омеге не стоило будить зверя. Альфа тем временем уже стал сдирать брюки, пугая до ужаса Чимина, который понял, что натворил, поэтому кричал и молил его о пощаде со слезами на глазах. К счастью, это сработало. После того, как на омеге остались лишь только изорванные тряпки, Хосок остановился и, тяжело дыша, посмотрел прямо в глаза Пака, пугая его нездоровым блеском. — Убирайся из моей квартиры. Чимина просить дважды не нужно, тот в страхе и слезах подхватывает свои вещи и бежит в коридор, судорожно всхлипывая. Наспех поправляет рваную одежду, что ещё пару минут назад была дизайнерской, и выбегает на улицу. Макияж размазан, укладка испорчена. Дрожащими пальцами набирает номер такси и заказывает его до особняка Чонгука. Альфа простит, как только увидит состояние омеги, потому что сейчас он похож на запуганного щеночка, чем на гордую птицу. Впредь Чимин сотню раз подумает, прежде чем просить у Хосока помощи. После ухода омеги в квартире распространился оттенок аромата апельсина, отчего Чону пришлось открыть окна, несмотря на то, что на улице очень холодно. Альфа и правда не хотел, чтобы всё так получилось. Думал обойтись малым, однако Чимин настолько его взбесил, что сдерживаться было уже просто невозможно. По правде говоря, ещё с самого детства у Чона были проблемы с агрессией, поэтому родители старались всеми силами уберечь своего сына от стрессовых и неустойчивых ситуаций. Вот только смерть родных одного за другим спасти маленького альфу не смогла, а в приюте было в разы хуже, чем в родительском доме. Хосок стал всё чаще подвергаться ситуациям, где не мог сдержать себя, и именно этим он и привлёк к себе Чонгука, который заинтересовался парнем. Уже в дальнейшем они стали друзьями. С возрастом мужчина начал более-менее контролировать себя, посещает время от времени врача, дабы принимать специальные таблетки, а также просто проверяться. Всё это начал делать по совету Чонгука, которому был нужен хороший работник с "трезвой" головой, но эти старания буквально пусты, если принять во внимание тот факт, что Хосок работает на мафию. Таблетки лишь помогают не нарываться, и, видимо, после сегодняшнего случая Хосок будет вынужден снова идти покупать закончившиеся лекарства. Мужчина выключает свет, после чего подходит к панорамному окну, наслаждаясь красотой на улице, ведь это единственное, что помогает ему расслабиться и успокоиться в данный момент. Хосок закуривает сигарету и углубляется в воспоминания. Однажды из-за своего неумения контролировать себя, будучи совсем юным и безбашенным, лишился всего, что у него было. Если бы не Чонгук, альфа просто не представляет, что бы с ним было сейчас, но с другой стороны, интересно посмотреть, как сложилась бы его жизнь, не будь в ней такого переломного момента. Возможно, без таких проблем с контролем гнева он не работал бы на мафию вообще, и Чонгук бы никогда не узнал о его существовании.Flashback
Свою первую и настоящую любовь альфа встретил в студенческие годы в университете, когда учился на тренера. Лиён был самым красивым и популярным омегой их потока, а Хосок наивно не понимал, почему такой прекрасный, как ему тогда казалось, омега выбрал простого альфу, как он. Оказывается, не понимал не только он. Со Джун, сын ректора, был влюблён в Кан Лиёна и когда-то был с Чоном в хороших взаимоотношениях, однако любовный треугольник поставил окончательный крест на их дружбе. Альфы часто дрались, постоянно ругались и иногда даже срывали занятия, потому что преподаватели попросту не могли их продолжать, слушая распри двух студентов, когда у них были совмещённые лекции. Хосока часто вызывали на дисциплинарную комиссию, грозясь отчислением, а Со Джун из-за отца всегда выходил сухим из воды. Хосок делал для своего омеги абсолютно всё: работал на нескольких работах, чтобы прокормить себя и подарить любимому хороший подарок на день рождения или сводить на свидание в какой-нибудь дорогой ресторан, уделял внимание и никогда не обижал, а если так случалось, то не находил себе места и бежал первым извиняться, обязательно с букетом цветов, даже если был прав. Видимо, этого было недостаточно, так как Лиён ушёл к другому альфе, сыну какого-то богатого отпрыска. Хосок давал омеге любовь, а тому всегда были нужны лишь деньги. Это очень сильно повлияло на парня и разбило сердце, от чего у него сложился стереотип, что всем омегам нужны только деньги, а на чувства таких обычных альф, как он, им просто наплевать. В тот роковой вечер всё пошло по наклонной. Хосок подрабатывал барменом в ночном клубе и как раз протирал рюмку, чтобы сделать посетителю шот, его внимание привлекло уведомление на телефоне, который лежал на барной стойке рядом. Альфа быстро проверил, кто ему написал и был очень рад, что любимый решил ему написать так поздно, хотя обычно в такое время омега спал без задних ног. Вот только содержание сообщения Хосока не порадовало. Кан не сказал лично, что они расстаются, а лишь поставил его перед фактом через бесчувственное сообщение и заблокировал, когда Хосок пытался с ним поговорить. Альфа разбил экран телефона с психу, отчего стекло покрылось паутиной трещин, как и его сердце. Так же нагрубил клиенту, который уже заждался свой напиток, и разбил пару бутылок с алкоголем в баре, когда ударил по полке кулаком. Естественно, его уволили и более того, был вынужден заплатить довольно крупную сумму за испорченное имущество. Так за один вечер Хосок потерял не только любимого омегу, но и остался без копейки в кармане. Утром он пришёл в университет, рассчитывая встретить там Лиёна и поговорить с ним, но это стало невозможным, когда увидел, как какой-то парень увозит его на новеньком BMW. Само собой, это не ушло от глаз окружающих, и совсем скоро на весь колледж распустились слухи о том, что от Хосока ушёл любимый омега к какому-то богатому альфе. Слухи были настолько ужасны и изменены, что люди начали путаться, уже просто не понимая, где есть ложь, а где правда. Главным сплетником был Со Джун, решивший отомстить своему врагу подобным образом. Он сейчас сидел у фонтана, находящегося на территории университета, и рассказывал разные байки, связанные с этой ситуацией, омегам, которые слушали с неподдельным восхищением и интересом, даже парочка альф сидели, развесив уши. Хосок пытался игнорировать это, как мог, но когда Джун начал специально говорить на полтона выше, стоило ему пройти мимо, чтобы привлечь внимание присутствующих, Чон не сдержался. — А вот и наш герой-любовник, как только в универ не стыдно заявляться после подобного? Пришёл Лиёна на коленях молить, чтобы он вернулся к тебе? — спросил Со Джун, начиная смеяться, отчего кучка таких же идиотов, как он сам, последовала его примеру. Раздался громкий смех. Чон не сдержался, просто подошёл ближе, схватил его за рубашку и притянул к себе. — Что, ударишь меня? — без страха спросил альфа, схватившись в ответ за рубашку Хосока. — А не боишься, что мой отец на этот раз тебя отчислит? У тебя слишком много замечаний. — А что я сделаю, если ты не понимаешь? Тебя только так учить, и то толку мало, — ответил Хосок, сильнее натягивая ткань. — Ну так давай, бей, — крикнул Со в лицо Хосока, позируя перед омегами и рассчитывая, что альфе не хватит духу это сделать, а Чона уже давно сильно бесила эта наглая рожа, которая насмехается над его горем и собирает чушь про его любимого человека. Пускай Лиён и правда поступил нехорошо, чувства так быстро не проходят. Более того, дни в последнее время были не сладкими, денег нет, а платить за учёбу и квартиру чем-то нужно. Джун стал последней каплей, поэтому Хосок ударил его изо всей силы, так, что тот даже упал в фонтан, поднимая кучу брызг. Раздался крик, омеги разбежались в разные стороны в ужасе, кто-то начал снимать происходящее, а кто-то убежал за преподавателями. Хосок был очень зол, поэтому одного удара показалось ему ничтожно мало, он вытянул из воды пытавшегося прийти в себя Со Джуна и встряхнул, заставляя смотреть на себя. — Оставь меня в покое, — зло прорычал Хосок, — иначе я не посмотрю, что ты сын ректора, и отделаю так, что родной папа не узнает. — Твой Лиён — самая настоящая проститутка, а ты глупец, — ядовито сказал альфа, кроваво ухмыляясь. — Он так и не рассказал тебе, что в тот вечер, пока ты был на работе, а он на студенческой вечеринке у меня дома, мы с ним переспали? Помнишь, как ты не хотел его отпускать, так как ревновал? Выходит, не зря ревновал, — усмехнулся Джун, насколько это позволяли разбитые губы, сразу же морщась от болезненных ощущений. — После этого он мне сразу разонравился, а ты продолжал встречаться с этой шлюхой, пока Кан не продался за деньги какому-то богатею. Всё ещё хочешь его защищать? — Сука, — только и смог сказать Хосок, после чего вновь ударил парня. — Я сейчас утоплю тебя в этом грёбаном фонтане! — он всё ещё любил Лиёна, и его сердце болело от того, как о нём отзывались. Ещё больше его бесило то, что это могло быть правдой, а Чон действительно был влюблённым и наивным дураком. Со Джун пытался отвечать, но не был таким сильным, как Хосок, поэтому значительно ему уступал. На крики прибежали альфы и пытались растащить этих двоих по углам, которые вечно как кошка с собакой, но даже они не могли с ними справиться. Хосок случайно ударил одного в скулу, после чего все решили, что их лучше не трогать, иначе себе хуже будет. В этот раз их драка оказалась намного хуже, чем в прошлые разы, более длительной и жестокой, так что Хосок даже один раз приложил Со об бортик фонтана, а окружающие начали переживать, как бы парень его не убил. Вскоре Чон смог поймать Джуна и опустил его в воду, из-за чего в ней появились нежно-розовые разводы от крови. Омеги испуганно кричали, что он его утопит, а у альфы действительно были такие мысли в голове, пока держал его под водой, но подумав, что не хватало ещё из-за такого человека сесть в тюрьму, вытащил за волосы и заставил смотреть на себя, задрав голову. Гримаса боли и присутствие крови на лице Джуна заставляли его наслаждаться этим. Именно в тот момент его посетили мысли, что с ним что-то не так. Это ненормально, когда тебе нравится делать больно другим людям. — Ну что, сука, будешь ещё так говорить? — спросил Хосок, с силой сжав волосы у корней, но стоило услышать еле разборчивое «Пошёл к чёрту», он замахнулся, чтобы ударить альфу ещё раз. Как именно в этот момент послышался крик преподавателя прекратить, и Чон оттолкнул парня, отчего Со упал в воду. Посторонние парни тут же схватили Хосока под локти, остерегаясь, как бы тот не вернулся добить его, но альфа вырвался из хватки, обещая, что больше не тронет. Со Джуна вытащили из воды и вызвали скорую, так как он выглядел очень плохо. Хосок обошёлся помощью медика, ведь на нём была всего пара несерьёзных царапин. Позднее Чон узнал, что Со находится в больнице, у него сломано одно ребро, нос, на лице нет живого места, а всё тело в уродливых гематомах. Хосока могли привести к уголовной ответственности, и на него даже написали заявление в полицию, но когда стало известно, что и Джуна могут обвинить в провокации, дело успешно было замято. Из университета Хосока отчислили в тот же день, прямо на последнем курсе, перед защитой диплома, а ректор пообещал написать такую рекомендацию, что ни один престижный вуз не возьмёт его к себе на обучение. Видео с дракой слили в сеть, и люди, не зная всей правды, ополчились против Хосока. Друзья отвернулись, посчитав больным, а люди, которые ранее относились к нему нейтрально, стали шарахаться. Лиён однажды всё-таки появился на пороге его квартиры, чтобы извиниться за принесённые неудобства, но мужчина с криками прогнал его, выкидывая в подъезд первое, что попадёт под руку, из-за чего омега чуть не упал на лестничной площадке, но всё благополучно обошлось. Откуда Хосоку было знать, что это именно омега подал показания против Со Джуна и попросил у своего богатого парня помощи? Лиёна замучила совесть, а Чон был не настолько ему безразличен, чтобы тот сидел в тюрьме из-за того, что защищал репутацию своего не особо хорошего парня. Так за какую-то неделю Хосок потерял всё, к чему стремился на протяжении нескольких лет. Остался без любимого омеги, работы, денег, образования и друзей, которые в тот вечер разочаровались в нём.End of flashback
С такими мыслями Хосок закончил курить и потушил бычок о пепельницу, после чего на его телефон пришло сообщение. Альфа, недолго думая, проверил его. Босс: Я прекрасно понимаю, что вы с Чимином не ладите, но сегодня это перешло просто все границы дозволенного. Извинись перед ним, я не потерплю, чтобы два не чужих мне человека ссорились. Теперь по твоей вине вместо того, чтобы спать, я должен его успокаивать и объясняться за свои действия, хотя я вообще не хотел, чтобы он приезжал. Хосок стонет и отбрасывает телефон на диван. Судя по всему, Пак уже успел настучать на него и выгородить всë в свою пользу, Хосок теперь ещё и виноват. Он должен перед ним извиняться и терпеть этот надменный взгляд. Просто замечательно. Долбанный Пак Чимин, как же Хосок его ненавидит. Он такой же, как и Лиён. Если подумать, в них даже есть что-то характером похожее, ведь он так же повëлся на деньги Чонгука. Боссу на это всë равно, ведь он его не любит так, чтобы измена или уход причинили боль, но Чимин всë равно волка раздражает, и Чон будет только рад, если те расстанутся. Босс достоин лучшего и альфа уже счастлив, что сейчас в их отношениях не всë так гладко, как было ещë пару месяцев назад.