Император

      Спать вместе с братом в одной постели было удовольствием особого рода. Не чувствуя собственного тела и сознания, Саске всё же ощущал его присутствие, тепло его тела, его тихое дыхание и слабый аромат лепестков. Такой сон был самым крепким, самым глубоким и целебным. И для старшего Учихи тоже. Ему не меньше Саске хотелось прийти в себя после изнурительных ночей в подземелье, и крепкий сон рядом с младшим братом оказался лучшим лекарством.       Наследный принц отдал слугам приказ не беспокоить его и не заходить в комнату ни до, ни после рассвета. И даже до полудня, если такое потребуется. Спалось ему очень сладко, однако пробудился он довольно рано: солнце уже взошло, но его лучи были не такими яркими, а птицы за окном пели беспрестанно и мелодично. Не открывая глаз, Саске уткнулся в плечо брата и с удовольствием вдохнул его запах, украдкой улыбаясь. Итачи снял свои тёмные платья и сейчас лежал в нижнем хлопковом одеянии. Оно было тонким, поэтому, прижимаясь к его телу, юный Учиха ясно ощущал тепло его кожи. Приятный запах, исходящий от волос, волновал и пробуждал его всё больше. Он перевернулся на живот и буквально зарылся носом в тёмные волосы Императора, а через некоторое время резко вскинул голову, понимая, что задыхается.       Бросив испуганный взгляд на Итачи, который ещё дремал, Саске приглушил своё дыхание и осторожно склонился над ним. Ему безумно нравилось смотреть на спящего старшего брата, на его мягкую красоту, на отрешенное лицо, без тягот и печали. Его кожа казалась не такой бледной, как вчера, да и круги под глазами словно посветлели. Даже несмотря на свой недуг, он был очень красив, и младший Учиха верил, что если ему удастся исцелить брата, тот станет ещё прекраснее.       Снова начав задыхаться, он выпустил воздух и прижался губами ко лбу брата, затем к щекам, к носу, подбородку… Начал мягко целовать его лицо и шею, ощущая, как Итачи под ним постепенно пробуждается. Его дыхание стало не таким ровным и бесшумным, а на лице то и дело появлялась лёгкая улыбка от приятных щекотаний.       — Саске… — не открывая глаз, проронил старший Учиха, когда младший братишка задел губами его ресницы. — Мелкий проказник, уже проснулся? — Итачи поднял руку и, положив ладонь на его макушку, притянул голову к себе и поцеловал его в губы. Когда Саске отстранился, глаза старшего брата уже оказались открыты.       — Да, и разбудил тебя, — пробормотал наследник, ворочаясь и забираясь на Императора. Итачи обхватил его за пояс и заскользил ладонями по спине, заставляя кожу младшего братишки покрываться мурашками.       — Сегодня ты чувствуешь себя лучше? — взволнованно спросил Саске, в котором кровь вскипала всё больше от такой близости. Сам он довольно быстро пришёл в норму и утреннее напряжение его плоти было тому подтверждением.       — Да. Для того, что ты хочешь — вполне, — ухмыльнулся старший Учиха и снова прижался к губам младшего. Саске невольно вздрогнул, когда его пальцы слегка сжали ягодицы, и от этого ощущения собственная плоть ещё больше налилась кровью и затвердела. Без возбуждения утренние ощущения были не особо приятными, но благодаря ласкам и близости любовника, желание мгновенно охватило его тело, и теперь от этой тяжести хотелось не просто избавиться, а получить ко всему прочему наслаждение.       Итачи разделял стремление младшего брата незамедлительно заняться любовью, чтобы утренний подъем энергии не пропал зря. Их поцелуи стали прерывистыми, поскольку Саске торопливо пытался развязать пояс на его нижних одеяниях и заодно сбросить свои. На губах Итачи блуждала довольная улыбка: он не стал перенимать инициативу, догадываясь, что младший брат долго и терпеливо ждал момента, когда сможет возобладать над ним. К тому же утром младший Учиха всегда был намного активнее старшего, а Итачи хотелось полежать и расслабиться. Император остался лежать на спине, впрочем, его тело тоже попало под власть похоти: от грубоватых, заводящих прикосновений Саске оно подрагивало и покрывалось мурашками, спина изгибалась, а ноги напрягались.       — Постой, в моих одеждах… — проронил он, едва младший Учиха оторвался от его покрасневших сочных губ. Сегодня Саске так нравилось целовать его, любоваться подступающим румянцем на его бледных щеках, что он никак не мог насытиться этим. Услышав негромкий голос старшего брата, младший потянулся к черно-серебристому ханьфу в изголовье кровати и в шелковых складках нашёл пару миниатюрных флаконов из зеленовато коричневого оникса. Открыв их, юноша ощутил сладковатый запах миндаля.       — Интересно, ты всегда их носишь с собой? — хмыкнул наследник, выливая масло себе на ладонь и на свою затвердевшую плоть.       — Будто оставшись в спальне наедине, мы можем делать что-то иное, — беззаботно ответил Император, которого запах миндального масла расслабил ещё больше. Саске легко скользнул в его тело и мучительно простонал, ощущая такое знакомое и пробирающее наслаждение. Итачи тоже судорожно выдохнул, давненько не балуясь подобного рода удовольствием. Его младшему брату это насколько вскружило голову, что, войдя в любовника, он просто застыл на месте, мелко дрожа от экстаза. Чтобы расшевелить его, Император положил ладони на его ягодицы и слегка хлопнул по ним, пробуждая его. Саске содрогнулся и негромко прорычал, излившись в брата. Впрочем, его напряжения это не ослабило: плоть по-прежнему была твёрдой, и двигаться он начал очень рьяно, вынуждая своего уравновешенного брата нетерпеливо стонать.       Изголодавшись друг по другу, они быстро и бурно закончили, но их желание от этого не угасло: Император сжал своего брата ногами и обхватил руками, снова впиваясь в губы, а младший Учиха, пошире расставив колени, продолжал толкаться в него, возвращая своему органу боевой настрой. Впрочем, даже просто близость обнаженных тел, тесные объятия и жадные поцелуи доставляли огромное наслаждение и кружили голову. Саске до безумия обнимал его, прижимался к телу, ощущая его жар, особенно между бёдер. Итачи не выпускал братишку из рук, до боли впиваясь пальцами в его спину и покусывая его нежные губы. Тесно прижавшись друг к другу, они лежали очень долго, пока новая волна возбуждения не стала нестерпимой. Саске пришлось выпутаться из объятий, упереться руками в постель и снова двигаться, едва контролируя своё желание. Старший брат обвил его руки и ухватился за предплечья. Его длинные волосы были распущены и прядями лежали по всей подушке. Саске это невероятно завораживало, он едва мог оторвать взгляд, чтобы поцеловать брата или слегка куснуть его в шею. В отличие от него, Итачи кусал его по-настоящему и сильно. Так, что темнело в глазах и хотелось стонать. Младшего брата это пробирало и заводило, но после двух раз выдержки у него было больше, поэтому любовным актом они смогли насладиться сполна.       Саске тоже очень хотелось сильнее укусить брата, особенно под конец, когда желание владеть им стало невыносимым. Уже мало было просто брать его тело, мало обнимать и целовать, прижиматься к нему, сливаться с ним… Хотелось буквально поглотить его, укусить так сильно, чтобы кровь хлынула в горло, чтобы его тело в конвульсии содрогнулось и замерло, сильно сжавшись. Самому юному Учихе очень нравилось, когда старший брат кусал его, особенно во время их соития. Несмотря на ощутимую боль, это приносило особенное удовольствие. Но ещё ни разу Император не позволил младшему брату так же поступить с ним. Да, Саске кусал его, причем весьма сильно, но ещё ни разу не прорвал его плоть. Вот и сейчас, когда в преддверии экстаза младший брат захрипел и вцепился в его плечо зубами, Итачи, вместо того, чтобы отдаться удовольствию, забеспокоился. Саске ощутил его напряжение, ощутил, как тот пытается оттолкнуть его, но вместо этого впился зубами ещё сильнее, понимая, что ещё чуть-чуть — и добьётся желаемого.        — Саске, я уже говорил тебе…       Внезапно всё перевернулось. Младший Учиха понял, что лежит на спине и задыхается, а старший возвышается над ним, держит его руки и давит бёдрами, не позволяя шевелиться.       — Ты не должен так сильно кусать меня, — прошелестел Итачи, длинные волосы которого упали вперед. На левом плече виднелся красноватый след от укуса, но крови не было.       — Почему? Я так хочу… — задыхаясь, проронил Саске, язык которого едва ворочался после долгих поцелуев.       — Потому что неизвестно, что с тобой станет, если моя кровь коснётся тебя. Лучше не рисковать… — Император склонился, коснулся его губ и одновременно двинул бёдрами, отчего юноша застонал. Когда старший брат ублажал его, сидя сверху, Саске впадал в экстаз, даже не заканчивая. Вот и сейчас он и так находился на грани, а уж когда брат оказался сверху, хватило лишь несколько умелых движений, чтобы младший Учиха с хрипами излился в него. Итачи закончил вслед за любовником, ощущая, как его плоть уменьшается в собственном теле. Саске откинул голову назад, часто дыша и кося глаза на повелителя. Тот до сих пор сидел на нём и держал его руки, словно опасался, что младший брат вырвется и вновь вгрызётся в его плечо.       — Ладно, я понял, — через некоторое время выдохнул Саске, обмякнув под ним. — Против воли Императора и брата я пойти не смогу, так что можешь не опасаться.       — Опасаться должен ты, а не я, — довольно жестко возразил ему Итачи, но руки отпустил. Младший Учиха, освободившись, выпрямил спину и обхватил его за плечи, удобнее садясь на кровати.       — Ты не убьёшь меня, никогда, — проронил Саске, пропуская его длинные пряди сквозь свои пальцы и убирая их назад. — Всё твоё существо противится этой мысли: и разум, и тело, и даже твоя кровь не способна причинить мне вред, — выдохнул он ему практически в губы, а Итачи прикрыл глаза.       — Ты не можешь знать этого наверняка, — негромко ответил он, покачивая головой.       — У меня есть одна идея… — пробормотал юный Учиха, — чтобы знать наверняка. Но будет нужна твоя помощь.       — И какая же? — Итачи снова открыл глаза и с удивлением взглянул на младшего брата.       — Нужно немного твоей крови, — быстро проговорил Саске и, чтобы пресечь дальнейшие вопросы, продолжил. — Обещаю, что не буду к ней прикасаться никоим образом, не буду пробовать или вдыхать. И уж тем более пить.       — Тогда что ты с ней будешь делать? — недоумевал Итачи.       — Проверю кое-что, — уклончиво ответил младший брат. — Ты мне доверяешь?       Итачи несколько секунд пристально смотрел ему в глаза, затем соскользнул с его бёдер и поднялся на ноги. Черно-серебристые волосы длинным шлейфом потянулись за ним. Подойдя к одному из шкафчиков, он забрал из него небольшой сосуд из розового кварца, а с противоположной стены, где стояла стойка для оружия, взял кинжал. Полоснув им по ладони, Император сжал кулак и вылил несколько капель крови в сосуд. Надёжно закрыл его, собрал остатка крови с клинка языком и оставил сосуд на изящном шкафчике, а кинжал отбросил       — Возьмёшь её, если расскажешь, что собираешься делать, — Итачи плавно приближался к кровати, а Саске едва ли мог отвести от него взгляд. Император поднял из одежд тот самый флакон, в котором было миндальное масло.       — Сам я ничего не могу сделать, — хрипловато отозвался младший брат, пожирая глазами старшего, — но хочу попросить провести эксперимент того, кто это сможет.       — Он уже проводил эксперименты с проклятой кровью, — негромко проронил Император. — Бесчисленное количество раз.       — Да, но тогда не было меня, — Саске поднялся на колени и схватил брата за руку. Рана на ладони, которую он порезал, уже затянулось. Не осталось даже шрама. — И есть ещё кое-что, о чем бы я хотел тебя попросить, — неуверенно пробормотал он.       — Ещё? — брови Итачи демонстративно поднялись вверх. — Что за неслыханная наглость от тебя, — с ироничной усмешкой спросил он, глядя на младшего брата сверху вниз и приподнимая его голову за подбородок. — Просить Императора, пользуясь своим положением.       — Да, ты прав, — Саске тоже каверзно ухмыльнулся. — Сегодня я и правда посмел о чем-то попросить тебя. Но можешь не сомневаться — я расплачусь за все свои просьбы.       — Да, изволь это сделать, — Итачи надавил на его голову, и Саске покорно склонился и обхватил губами его плоть. Его ладони скользнули по бёдрам старшего брата и ненавязчиво погладили ягодицы. Император подался вперед, и его мужской орган вошёл глубже в рот Саске. Тот невольно зажмурился и постарался расслабить своё горло, которое непроизвольно сжалось. Однако повелителю это понравилось, и он, отстранившись на некоторое время, снова резко толкнулся. Юноша старательно облизывал языком и губами его плоть, ощущая, как та становится всё влажнее и твёрже в его рту. Это ощущение ему нравилось и очень заводило, поэтому и его член начал твердеть и подниматься. Итачи, заметив это, бесшумно усмехнулся и медленно вытащил своё естество из плотно сжатых губ. Саске вопросительно взглянул на него с рассеянным видом, словно у него отобрали любимую игрушку. Это повеселило Императора ещё больше. Он открыл флакон из оникса и вылил содержимое на свою ладонь.       — Повернись, — шепнул повелитель, вставая к краю кровати вплотную. Саске выполнил его приказ, стоя на коленях. И почти сразу почувствовал, как плоть брата медленно входит в него. От знакомых ощущений закружилась голова, и юноша невольно вытянул руки и опустил корпус, вставая на четвереньки. Сегодня он не планировал быть снизу и не готовил своё тело для соития, но благодаря маслу проникновение прошло безболезненно. Итачи наполовину вышел и толкнулся чуть сильнее, отчего с губ Саске сорвался тихий сладкий стон. Близость с братом он любил в любом проявлении, начиная от тесных объятий и нежных поцелуев и заканчивая самыми развязными позами и ощущениями горячего члена во рту. В своём теле он тоже любил его чувствовать, уже привыкнув и к размеру, и к длине. Пока Император имел его, в голове у возбужденного наследника появилась крамольная мысль, что если бы у него было несколько любовников, брата он бы узнал даже со спины с завязанными глазами. Если бы почувствовал его естество в себе.       Руки Итачи поначалу гладили его по изогнутой спине и бёдрам, пальцы иногда задевали плоть, но ладонь не обхватывала её, и Саске каждый раз прикусывал губу, когда рука ускользала. Сам он тоже себя не касался, чтобы не закончить раньше времени, хотя соблазн предаться экстазу был очень силён.       — Так о чем ты хотел попросить меня? — когда тело Саске начало болезненно сжиматься от избытка возбуждения, старший брат схватил его за плечи и поднял корпус. Теперь спина молодого наследника касалась его груди, и юноша обессиленно прижал затылок к его плечу и скосил черные глаза.       — Мне нужны деньги… — выдохнул он и успел увидеть широкую ухмылку Императора, прежде чем зажмурил глаза от глубокого толчка. Его корпус напрягся, а спина изогнулась, когда ладони брата погладили его грудь и как бы невзначай задели напряженные соски.       — Хоо… — насмешливо протянул тот, шепча ему на ухо. — Ты нашёл самый верный способ их заработать. Хочешь, я буду платить тебе за каждый раз?       — Тогда я не буду выходить из твоих покоев, а справлять нужду буду только твоим семенем, как и глотать его, — криво проговорил младший Учиха и двинул своим тазом из стороны в сторону.       — Ты так много хочешь? — Итачи оценил его саркастическую шутку, как и пошлые, но приятные движения тела.       — А на сколько ты меня оценишь? — снова колко спросил младший Учиха.       — Хм… — задумчиво протянул Император и, стиснув рукой его подбородок, развернул голову к себе, а кончиком языка провёл по губам. — Рот и язык ещё не так хороши, хотя заглатываешь ты неплохо, — высокомерно ответил он. — Пожалуй, одну серебряную монету я могу за него дать. А вот это место… — он раздвинул его ягодицы и толкнулся так глубоко, что Саске чуть не задохнулся в своём стоне. — Этим местом ты работаешь гораздо лучше, оно очень жадное и затягивает меня с большим наслаждением. Думаю, что золотая монета придётся в самый раз. Или даже две… — он беззвучно рассмеялся и поцеловал любовника в шею.       — Значит… сегодня я заработал два золотых и один серебряный… — сбивчиво прошептал Саске, вздрагивая от участившихся толчков. — Тц, — внезапно раздосадованно цокнул языком он и обхватил брата за шею, коварно улыбаясь. — Жаль только, что придётся всё отдать тебе и ещё доплатить сверху, потому что твоё похотливое мокрое тело и развязные бёдра стоят всех трёх золотых монет, и поимел я тебя сегодня два раза, а закончил все три.       Едва Саске успел произнести все свои острые слова, как Император толкнул его на кровать и с силой навалился сверху. Юный Учиха невольно вцепился в шёлковую простынь, сминая её и словно пытаясь вырваться. Толчки брата стали такими частыми и такими глубокими, что он едва мог вздохнуть или шевельнуться под ним. Саске не мог понять, то ли он его разозлил, то ли возбудил сильнее, но ему определенно это понравилось и закончить в таком бурном экстазе было бы идеально…       — Вы не видели Его Величество? — внезапно раздался чей-то голос за дверью, у и Саске словно мороз прошёлся по коже. Он весь сжался, и старший брат остановился, поскольку не мог двинуться в таком тугом теле.       — Мы не можем найти Императора в его дворце, он срочно нужен. Прибыли послы из Страны Земли…       — Прости, — внезапно шепнул Итачи и всё же смог сделать ещё пару толчков. Саске, пребывая в оцепенении и страхе, что их могут увидеть, не сразу ощутил, что брат закончил в него и уже освободил его тело. Поднявшись на ноги, Итачи накинул на плечи свои нижние хлопковые одежды, а затем укрылся верхним черно-серебристым ханьфу, наспех завязывая его.       — Придётся встречать послов прямо так, с твоим семенем внутри, — хмыкнул старший Учиха, надевая лёгкие туфли и на ходу закручивая волосы в тугой узел и закаливая его нефритовой шпилькой. Саске укоризненно посмотрел на него — сам он не закончил, но Императора останавливать не мог, понимая, что и так нарушил весь его распорядок. Однако старший брат остановился сам, перед самой дверью.       — А по поводу денег… — припомнил он их выдуманную сценку. — Ты прав. Я совсем не учёл того, что они будут тебе нужны. Чуть позже я назначу тебе ежемесячное жалование, а пока… — он снял с пальца один из дорогих перстней и бросил младшему брату на кровать. — Возьми этот. В нём редкие сапфиры, на него можно купить целую деревню.       — И ты отдаёшь такую ценность мне?! — изумился младший Учиха, поднимая перстень и разглядывая синий камень на свету. — А вдруг я его просто… пропью или отправлюсь в бордель? — он скептически изогнул брови, на что Император снисходительно улыбнулся.       — Я знаю, что ты не стал бы просить деньги просто так. И уж тем более тратить их на праздные развлечения. Полагаю, твоя цель более возвышенная, и я буду рад, если этот бездушный камень тебе поможет.       — Не мне, но… — когда дверь закрылась, Саске рухнул на кровать и надел перстень на указательный палец. — Может и поможет.       На самом деле ему и правда было стыдно просить у брата деньги, к тому же, не для себя. Но их спонтанная игра ему понравилась и очень сильно завела. Вот только финал у этой пьесы вышел не таким фееричным, как он рассчитывал. И даже если закончит сейчас, удовольствие без брата будет не таким сильным, каким могло бы быть. Поэтому пару минут Саске просто валялся на кровати, негодуя на судьбу и послов, которые могли бы прибыть хотя бы на пять минут позже. И только он потянулся рукой к паху, как в его дверь осторожно постучали.       — Это Хаку, Выше Высочество, — раздался приглушенный голос на той стороне. — Могу я войти и помочь вам омыться?       Учиха был готов заскрежетать зубами от злости. Сначала послы, прервавшие их утехи с Императором, теперь этот приставучий раб, мешающий довести дело до конца… А утро так хорошо начиналось! Впрочем…       «Хм, ладно, ты сам нарвался, мальчишка», — у Саске, в паху которого всё зудело от нетерпения, появилась дерзкая мысль.       — Войди, — хрипловато отозвался он, а сам поднялся на ноги, сорвал с кровати шёлковую простыню и подошёл к двери. Едва невольник с широкой чашей, наполненной водой, переступил порог его комнаты, как Учиха набросил на него простынь, укрывая с головы до пят. Юноша тут же замер и опешил, но не успел даже шевельнуться, как Саске вырвал из его рук чашу, а самого невольника грубо толкнул к стене и прижал к ней лицом.       — Ваше… Высочество?! — испуганно пролепетал тот, когда заведенный Учиха навалился на него сзади и широко ухмыльнулся, ощущая дрожь его тела. — Что вы…       — А ты разве не этого тогда хотел? В купальнях, — грубо спросил его Саске и поднял края простыни. — Разведи ноги, — надменно приказал он, а Хаку задрожал пуще прежнего. — Хватит строить из себя невинность, делай, что тебе сказано! — прикрикнул на него наследный принц и вдавил в стену ещё сильнее. Юный невольник кое-как выполнил его приказ, а Саске тут же просунул изнывающий орган между его бёдер.       — Вот так, теперь сожми плотнее, — пробормотал он и невольно закатил глаза, когда Хаку сжал ноги. Как только давление между его бёдер стало ощутимым, Учиха стал двигаться вперед и назад, мысленно представляя, что их утехи с Императором всё-таки продолжились, и он ещё раз побыл сверху в его теле. Это помогло ему в скором времен закончить. Не так упоительно, как с братом, но всё же лучше, чем от собственной руки. Испытав облегчение, Саске глубоко выдохнул и отстранился от Хаку.       — Для этого, пожалуй, ты неплохо сгодишься, — усмехнулся он, подходя к кровати, протираясь влажным полотенцем и накидывая на себя свои одежды. Хаку весь сжался и продолжал стоять у стены под простынею. Сам он её не снимал без приказа господина, и Саске, одевшись, сорвал её сам. Как он и думал, лицо у юноши было красным и чрезвычайно привлекательным.       — Ты стоял всё это время под дверью? — лениво произнёс Саске, забавляясь его видом. Раб выглядел так, будто только что потерял невинность, хотя Учиха даже его бёдер касался через одежду.       — Нет. Но я видел, как Император покидал ваши покои, — пробормотал тот, опуская глаза. Краска постепенно сходила с его лица, и вскоре он вернулся к прежнему спокойствию.       — Если вы желаете большего… — попытался заикнуться пленённый раб, очевидно, смирившись с своей участью дворцовой игрушки.       — Нет, — тут же ответил Саске. — Если бы хотел, поимел бы тебя сразу. Заниматься любовью я желаю только с одним человеком. Ты же просто развлечение, не больше. Я мог бы справиться сам, но ты не вовремя пришёл. Или как раз вовремя, — криво усмехнулся он. Заметив, как Хаку удручено опустил голову, Саске вернулся к чаше с тёплой водой, которую тот принёс, и умылся остатками.       — Ты уже делал это с мужчинами? — внезапно спросил наследник, пристально взглянув на него. — Ртом или телом? Тебя использовали для развлечений?       Щёки Хаку снова порозовели, а лицо стало более печальным.       — Да, но для других, — мотнул головой юноша. — Когда меня продали в рабство, естественно, я попал в бордель. Сначала меня… «обучали». Использовали гладкие длинные предметы разных размеров и толщины, чтобы я мог принимать разных мужчин. Другие проталкивали в горло, и делали до тех пор, пока я не привык и меня не перестало рвать. Учили танцевать эротические танцы и играть в азартные игры. Хозяин борделя заметил, что я неплохо танцую. Отчасти я был рад, что начал танцевать, но поскольку я отказывался обслуживать после танцев клиентов, хозяин был мной недоволен. Мне удалось оттуда сбежать. Однако я остался без денег, еды и крова. У меня было лишь несколько костюмов для танцев… Поэтому, я вернулся к этому опасному ремеслу. Некоторое время я был танцовщиком. Танцевал в увеселительных заведениях. Танцы были фривольными, и там мне приходилось обнажаться. Естественно, что каждый норовил поразвлечься со мной… — он судорожно вздохнул.       — Не удивительно, — хмыкнул Саске. — На тебя и в одежде встанет у многих, а уж без одежды…       — Мне едва удавалось избежать этого. У меня был друг… — его голос внезапно дрогнул, а взгляд невольник отвёл в сторону. — Который помогал мне избегать приставаний. Так или иначе, я всё же зарабатывал своим телом, — невесело улыбнулся он.       — И что же, — хмыкнул Саске. — Попав во дворец, ты решил применить свой опыт, полученный в борделе? Так ты хочешь найти себе покровителя, который дарует тебе власть? Или тебе просто невтерпеж и хочется лечь под кого-нибудь? — едко добавил он.       — Не под кого-нибудь, — неожиданно твёрдо возразил Хаку. — Мне нужен самый лучший. Самый могущественный, самый сильный и самый красивый.       — Император подходит под эти параметры, но я точно нет, — снова пренебрежительно отозвался Учиха.       — И всё же, я бы не стал этого делать, если бы не ощущал влечения. И если бы вы запретили это. Но вы не запрещаете, — отметил Хаку. — Значит, вам это по душе. Пусть для вас это просто игра. Но играете вы не с кем-то, а со мной.       — Хм… — протянул Саске, так и продолжая сверлить его глазами. — Кое-что не сходится, — его взгляд стал подозрительным. — Ты сказал, что тебя учили только танцевать и обслуживать мужчин. Тогда откуда у обычного танцовщика такие боевые навыки?       — О чем вы? — невинные глаза Хаку были широко раскрыты.       — Тогда, в купальнях, — Саске медленно обходил его со всех сторон. — Недолго, но я боролся с тобой. Мне хватит и пары секунд, чтобы понять, насколько силён противник. В Империи Огня есть только три человека, которые превосходят меня или равны мне: мой брат, мой друг и мой учитель. И, пожалуй, ещё генерал императорской армии, хотя с ним всерьёз я не сражался. Но как обычный танцовщик, плененный раб может быть равным самым сильным людям в этой стране? - удивлялся Саске.       — Возможно, вы ошибаетесь, Ваше Высочество, — мягко ответил ему Хаку, прикрывая глаза. — Мои навыки очень далеки от ваших. Я лишь защищался, не более.       — Ты явно что-то скрываешь, — Саске сузил глаза. — Впрочем, это неважно. О твоих планах на меня я давно понял. И давно сказал тебе, что обеспечу тебя и без постели. Могу освободить тебя от рабства или дать тебе денег, — он взглянул на свою руку и поднял её. — Видишь это кольцо? — указывая на яркие сапфиры, спросил Учиха. — Император даровал его мне. Оно очень ценное, на него можно купить целую деревню. Я готов отдать его тебе и отпустить тебя. Если хочешь, забирай, — он протянул свою руку, но Хаку, вместо того, чтобы забрать кольцо, осторожно коснулся его кисти и внезапно поцеловал её. Затем отстранился и улыбнулся.       — Но ты так и не говоришь, чего хочешь. Может, стать сановником и получить чин во дворце? — Саске скептически изогнул брови, опустив свою руку.       — Нет, мне нравится быть придворным музыкантом, — покачал головой невольник. — И уходить я отсюда пока не собираюсь. Я хочу найти свой путь и быть рядом с вами. И с Императором.       — Как знаешь, — в итоге резко бросил Саске. — Но не рассчитывай на что-то большее, чем на участь мальчика для развлечений, — обойдя его, он захватил флакон с кровью брата и покинул собственные покои. Хаку, оставшись в его покоях, долго смотрел ему вслед, а потом едва заметно улыбнулся.       — В итоге вы поймёте, кто из нас игрушка.