Заброшенный сад

      К возвращению Лань Ванцзи сад изменился до неузнаваемости. Он был полностью расчищен и избавлен от сорняков, все деревья и кустарники фигурно подстрижены, газон выровнен, дорожки вымощены, цветы рассажены по клумбам особым узором. А над ручьём даже появился небольшой мостик и несколько каменных светильников. Весь сад был выдержан в традиционном стиле, а просторная летняя беседка стала их любимым местом уединения.       Дом тоже был отремонтирован, и Вэй Усянь постарался, чтобы его оснастили самой современной системой противопожарной безопасности. Так же во время ремонтных работ были сняты все поручни со стен, чтобы Лань Чжань как можно меньше вспоминал о том, как жил до этого.       Писателю и дом, и сад пришёлся по вкусу, но больше всего, конечно же, ему нравилось присутствие Вэй Усяня в этом доме. В первые же дни после возвращения они вместе решили, что Вэй Ин останется здесь жить и окончательно переедет, перевезёт все вещи, а съемную квартиру вернёт арендодателю. Как только это случилось, Вэй Усянь понял, что пути назад больше нет, и теперь это — и его дом. Вместе с писателем, которому требовалось не меньше внимания, чем уходу за садом.       Как Вэй Усянь и предполагал, в первую неделю после выписки Лань Чжань не мог ничего делать и думать ни о чем, кроме него. Юноше даже пришлось взять небольшой отпуск на работе, чтобы вдоволь насытить его и себя и спокойно вернуться к делам. Они занимались любовью каждый день (по нескольку раз в сутки) в различных уголках дома и, конечно же, в той беседке в саду. В ней Вэй Усяню удалось оседлать писателя, и они договорились, что в этом месте он всегда будет сверху. Лань Ванцзи поначалу не особо был рад делать это под открытым небом, но волей неволей привык и к этому разврату, поскольку Вэй Ин часто тянул его в любимое место, чтобы скорее забраться на его колени.       С того момента жизнь Вэй Усяня стала невероятно насыщенной и яркой, несмотря на то, что он сильно уставал и на работе, где приходилось крутиться, и дома, где они с писателем предавались любовным утехам или просто часами сидели обнявшись, смотря какой-нибудь фильм. И в саду, за которым юноша старался ухаживать, когда было свободное время по вечерам или выходным. Правда, теперь его осталось не так много, ведь всё приходилось посвящать хозяину этого самого сада. Впрочем, Вэй Ин не жаловался. За все свои работы (и садовые, и постельные) редактор получал щедрое вознаграждение: Лань Ванцзи невероятно вкусно и много готовил, каждый раз балуя любовника разнообразными и изысканными блюдами, как в ресторане. И чем больше Вэй Усянь старался ночью, тем вкуснее и сытнее были завтраки, обеды (с собой) и ужины по вечерам.       Казалось, его жизнь стала счастливой и идеальной: с хорошей работой, любимым человеком, прекрасным домом (Лань Чжань всё же купил автомобиль, чтобы любовник не тратил столько времени на дорогу) и хобби в виде ухода за садом, если бы не одно «но», которое незаметно закралось в их жизнь. Сначала это было не так ощутимо, и ни Вэй Усянь, ни Лань Ванцзи не придавали этому значения, полностью поглощенные друг другом. Но чем больше проходило времени и чем размереннее становилась их жизнь, войдя в устойчивую колею, это «но» стало беспокоить Вэй Ина и весь редакторский отдел всё больше.       Ханьгуан-цзюнь перестал писать. Его отсутствие вдохновения началось ещё в госпитале, а с тех пор, когда он вернулся в дом, не написал ни строчки. Даже не открывал ноутбук, занимаясь любым другим делом, кроме этого. Вэй Ин надеялся, что это временный творческий кризис, и готов был подождать, поскольку понимал, что дело в нём: личная жизнь писателя стала слишком насыщенной, отбирая у него все силы, мысли и желания, а вот редакция ждать была не готова: эротическая новелла, которую наобещал Ханьгуан-цзюнь, так и осталась недописанной, а сроки уже горели.       — Ну пожалуйста, Лань-гэгэ, — упрашивал Вэй Усянь писателя после очередной страстной схватки на кровати, где его отделали по самое «не хочу». — Ты сам говорил, что там осталось дописать всего пару глав, — он ластился к Лань Чжаню и так, и эдак, мягко целовал и гладил его восстановленное сильное тело. Писатель только улыбался, наслаждаясь его мольбами. — Цзян Чэн с ума сходит, книгу нужно издавать, а у нас нет рукописи… На него в последнее время страшно смотреть, он даже на меня перестал кричать, — вздохнул юноша.       — И ты решил стать их спасителем? — взъерошив его длинные распущенные волосы, бесстрастно спросил Лань Ванцзи.       — Просто все очень сильно волнуются, а я вроде как твоё приближенное лицо, — пробормотал Вэй Ин, и его губы тронула привычная игривая ухмылка. — Я готов сделать всё, если ты допишешь новеллу, — решительно заявил он. — Даже самое извращенное. Можешь делать со мной всё, что пожелаешь, — попытался убедительнее произнести он.       — Ты и так делаешь то, о чем я даже помыслить не мог, — покачал головой Лань Ванцзи, продолжая проводить по его волосам. В последний раз Вэй Ин соблазнил его прямо в саду, и писатель поимел его у дерева, прижав к широкому шершавому стволу.       — Тц, — разочарованно выдохнул Вэй Усянь. — Тогда ничего делать не буду, — он сел на кровати и скрестил руки на груди. — Я лишу тебя секса на неделю, чтобы ты дописал новеллу.       — Лишишь? — Лань Ванцзи тоже выпрямился и с сомнением взглянул на любовника. — И как?       — Не знаю. Уеду куда-нибудь на край света, где ты меня не найдёшь, — забурчал редактор.       — Ты ведь знаешь, я отыщу тебя везде, куда бы ты ни сбежал, — проронил Лань Ванцзи, смотря на него испепеляющим взглядом. — И накажу.       — Ооо, и как же ты меня накажешь? — тут же оживился Вэй Усянь и прильнул к нему. — Свяжешь меня? Посадишь на цепь? Прикуешь к кровати? И будешь иметь с утра до ночи? — пошло прошептал он, так и сгорая от нетерпения залезть на его бёдра.       — Да, вроде того, — ничуть не смутившись, кивнул Лань Ванцзи.       — Ээх… — вздохнул Вэй Ин. Не то, чтобы ему не нравилась такая перспектива… Но всё же проблему нужно было решать. — Как же мне тогда с тобой совладать?       — Никак, — отозвался Лань Ванцзи. — Эту новеллу я всё равно не допишу. Но… — он снова провёл по волосам любовника и даже нежно поцеловал его в плечо. — Ты ещё можешь исправить ситуацию.       — Я? — изумился юноша. — И как это я могу её исправить?       Вместо ответа писатель, загадочно улыбнувшись, поднялся на ноги и принёс из гостиной ноутбук, а после положил его на кровать прямо перед Вэй Усянем. Тот непонимающе смотрел то на него, то на любовника.       — Ты ведь умеешь писать? — протянул Лань Ванцзи, поднимая с пола свою одежду. — Я читал твои статьи в журналах. Мне показалось, что неплохо.       — Читал мои статьи? — Вэй Ин сначала обрадовался, довольный, что великий Ханьгуан-цзюнь интересуется его скромными трудами, а потом до него вдруг дошло. — Постой, ты же не хочешь сказать, что я… — он снова опустил взгляд на ноутбук, а потом поднял его на автора, который уже успел одеться.       — Ты допишешь эту новеллу, — кивнул головой Лань Ванцзи, наслаждаясь шокированным состоянием любовника.       — Но я не могу! — тут же воскликнул Вэй Усянь. — Я… это же художественная литература и образы… А у меня есть опыт только в публицистике!       — У тебя много опыта кое в чем другом, — Лань Ванцзи склонился и потёр его подбородок. — Тебе будет проще описать всё это, чем мне.       — Но… Я не представляю, о чем писать! — всё ещё возмущался и негодовал Вэй Ин. Одно дело сделать это, а другое описать! Совершенно разные вещи!       — Думаю, для тебя это не станет проблемой, — небрежно бросил Лань Ванцзи, направляясь к двери и зачем-то беря с полки ключ. — У тебя очень богатое воображение в этой части. Когда допишешь её, я награжу тебя.       — Наградишь меня? И как же? — скептически переспросил Вэй Усянь.       — Буду снова спать с тобой, — ровно отозвался тот, и внутри Вэй Ина что-то оборвалось.       — Постой, ты же не хочешь сказать… — его голос даже сел от страха. Лань Ванцзи всё приближался к двери, а юноша будто прирос к кровати. — Ты же не хочешь лишить меня постели?! — завопил Вэй Усянь и рванулся к двери, чтобы перехватить любовника, но было уже поздно: тот, коварно ухмыльнувшись, вышел из спальни и закрыл дверь на ключ.       — Лань Чжань! Ты не можешь! — в беспамятстве закричал Вэй Усянь, тарабаня в дверь. — Ты не можешь так поступить со мной! Я же с ума сойду без тебя! Не оставляй меня! Дай мне хотя бы помыться! Лань Чжань! — безуспешно кричал он и, поняв, что ничего не выйдет, осел на пол прямо под дверью. Что ж, выдержки у Ханьгуан-цзюня однозначно было больше, чем у него. И что своё слово он сдержит, Вэй Усянь не сомневался. Ему ничего не оставалось, как вернуться к кровати, включить ноутбук и прочитать эту самую новеллу, чтобы оценить фронт работы.       Фронт работы оказался не меньше, чем у сада, который Вэй Ин расчищал. Новелла получилась большой, насыщенной событиями и эротическими сценами. В первые дни своего заточения (Лань Ванцзи всё же выпускал его на работу, но как только парень возвращался и ужинал, снова закрывал его в спальне. И порции еды он значительно уменьшил и оставил их без изысков), Вэй Усянь не мог ничего написать, поскольку даже не представлял, с какого конца зайти. Свои статьи он не выдумывал, как художественную литературу, а просто собирал информацию, обрабатывал её и излагал шаблонными фразами. Тут же требовалось сделать всё наоборот: что-то выдумать, да ещё красиво и неповторимо всё описать. Стиль Ханьгуан-цзюня он знал очень хорошо, как и характер автора, поэтому на теоретическом уровне представлял, как можно его повторить. Но вот о чем писать, когда в голове нет ни одной мысли?       Впрочем, размышлял Вэй Усянь недолго. Лань Ванцзи исполнил своё обещание и лишил его плотских радостей. Сначала парень думал, что это не поможет, ведь когда любовник был в госпитале, он хорошо держался, удовлетворяя самого себя. Но на этот раз такая стратегия не сработала: вкусив истинного Лань Чжаня и всю его страсть, которой тот напитывал его каждый день, Вэй Усянь через трое суток ощутил такое неудовлетворение, что готов был залезть на стенку. Чтобы у редактора не возникло соблазна порукоблудствовать, Лань Ванцзи отключил интернет, и юноша понимал, что чем быстрее он хоть что-нибудь напишет, тем скорее закончится эта пытка. Поэтому, на третий день молодой редактор начал что-то строчить.       «Ладно, Ханьгуан-цзюнь,  — он писал и на работе, оставаясь там в обеденный перерыв, и дома, валяясь на кровати. Причем писал так, что мурашки бежали по спине. Из-за неудовлетворенного состояния у него появилось очень много фантазий относительного того, как бы он набросился на Лань Чжаня, поэтому описывал всё детально и очень пошло. — Раз ты хочешь этого, то получишь. Только потом не обвиняй меня в том, что это грязно и развязно — ты сам напросился! И попробуй не прочесть это до конца! Надеюсь, ты сгоришь со стыда и никогда больше не будешь заставлять меня делать это!»       Так прошла целая неделя, а за ней ещё одна. Вэй Усянь за это время похудел и осунулся, поскольку благородный Ханьгуан-цзюнь держал его только на воде и рисе и не баловал ничем. Соблазнить его никак не удавалось, даже если Вэй Ин лежал в кровати голым и мокрым, Лань Чжань был непоколебим. Писатель будто поменялся с редактором местами и теперь всё свободное время (которого у него было предостаточно) проводил за тренировками и в саду, ухаживая за ним с особой тщательностью, поскольку у Вэй Усяня не было на это времени. Парень пока не показывал ему то, что написал, опасаясь, что Лань Ванцзи заставит переделывать, и так он никогда не сдвинется с мёртвой точки. Хотя… переделывать он заставит его в любом случае, но будет лучше, если сразу увидит картину целиком. Поэтому, когда рукопись была готова, молодой редактор ранним утром оставил писателю записку на ноутбуке и сбежал на работу, чтобы тот не успел его растерзать.       — Вэй Ин, всё нормально? — спросил его Вэнь Нин, когда коллега проходил мимо его стола со стаканом кофе из автомата. — Выглядишь не очень, почти как наш главред.       — Да… Плохо сплю в последнее время, — пробормотал парень, опуская глаза вниз. Весь день он ощущал себя, как на иголках, опасаясь, что Ханьгуан-цзюнь заявится прямо в редакцию и прилюдно унизит его. Например, выпорет.       — Угу, я тоже на нервах в последнее время, — вздохнул Вэнь Нин и перевёл взгляд на Цзян Чэна, который сидел за своим столом, запустив пальцы в волосы и склонив голову. Вэй Усянь тоже печально посмотрел на главного редактора, который за последнее время вообще был не похож на себя и мог лишь посочувствовать ему.       — Вэй Ин… — внезапно их взгляды пересеклись, и юноша, видя, как убито главный редактор смотрит на него, не смог не подойти. — Скажи мне, что ты уговорил его… — прошептал Цзян Чэн, едва ворочая языком.       — Я… приложил все усилия, — честно признался Вэй Ин. — И надеюсь, что в скором времени Ханьгуан-цзюнь всё же допишет новеллу.       — Правда? — Цзян Чэн тут же преобразился и вскинул голову. — Ты в этом уверен? — он посмотрел с такой надеждой в серые глаза, что даже Вэй Усяню стало совестно так откровенно врать.       — Да, рукопись будет готова… к концу недели, — брякнул он, понимая, что до конца недели осталось-то всего два дня. Цзян Чэн испустил облегченный вздох, а Вэй Ин задумался, зачем он наобещал это всё. А если всё настолько плохо, что Лань Ванцзи просто сломает ноутбук и запустит им в любовника? Как он тогда вообще сможет что-то написать?       — Слышал, Ханьгуан-цзюнь всё-таки закончит рукопись, — к концу дня к нему подошёл ещё и Лань Сычжуй. — Ты сам принесёшь её? Или мне зайти? — спросил ведущий редактор.       — Я… сам, — пробормотал Вэй Ин, покусывая свои губы. Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь из издательства узнал, что он живёт с самим Лань Ванцзи.       — Хорошо, тогда я буду ждать, — кивнул Лань Сычжуй и хотел уже уйти, как Вэй Усянь кое-что вспомнил.       — Постой, — остановил он его.       — Да? — молодой человек вежливо посмотрел на него.       — Скажи, а как ты уговаривал Ханьгуан-цзюня отдать рукопись? — подозрительно спросил Вэй Усянь, надеясь, что не таким же способом, которым он упрашивает Лань Чжаня о милостях.       — Ах, это… — Сычжуй немного расслабился и даже слегка ухмыльнулся. — Покупал ему матигао в качестве взятки. Он их очень любит.       — Что? — Вэй Ин даже вскочил со стула от такой новости. — Желе из водяного каштана? Ты серьёзно? — ошеломленно спросил он. И почему Лань Чжань сам об этом не сказал ему?       — Да, он упорно это скрывал, но мне удалось найти его слабое место и должным образом воздействовать на него, — деловито ответил Лань Сычжуй. — Сам понимаешь, по магазинам он в то время не ходил, а уж покупать сладости самостоятельно не мог себе позволить. Поэтому…       — Ясно, я понял, — прервал его Вэй Усянь, глаза которого загорелись странным огнём. Он с трудом дождался окончания рабочего дня и, забежав в кондитерскую, купил целую упаковку матигао, а затем рванул домой к писателю, предвкушая расправу. Он-то думал, у бывшего спецназовца нет слабых мест, а оказалось…       — За тобой гнались собаки? — с сомнениями спросил Лань Ванцзи, когда Вэй Усянь, вбежав в дом, едва мог отдышаться. Писатель находился на террасе. Совсем как в их первую встречу он сидел в кресле-качалке за небольшим столиком, на котором стоял ноутбук. А рядом с ним — чашка с чаем. Юноша впился в неё взглядом, ощущая сильное дежавю: всегда, когда он приходил к писателю, рядом с ним стояла эта пресловутая чашка. Одна чашка. Лань Ванцзи не испытывал особой любви к чаю, но исправно наполнял им чашку. А всё потому, что хотел выпить его с чем-то. Но этого чего-то не было, поэтому приходилось пить пустой чай, который ему порядком надоел, но вошёл в привычку.       — Нет… Просто торопился к тебе… — запыхавшись, произнёс Вэй Усянь и, немного выровняв дыхание, серьёзно посмотрел на писателя.       — Лань Чжань, ты и правда любишь желе из водяного каштана? — прямо спросил парень и увидел, как глаза писателя раскрылись чуть шире. Он тут же торопливо отвёл взгляд в сторону, словно его уличили в чём-то непристойном.       — Это Сычжуй тебе рассказал? — небрежно спросил Лань Ванцзи, словно подобное не имело для него значения. Хотя его кончики ушей слегка покраснели, что не укрылось от зорких глаз Вэй Усяня. — Ну и что, что я люблю их? — бесстрастно спросил Лань Чжань. — Я не могу просто любить что-то сладкое? — этот вопрос прозвучал скорее риторически. — Нам удавалось проворачивать и более извращенные вещи, — хмыкнул он.       — Можешь, конечно! Но почему ты раньше мне ничего не сказал?! — воскликнул Вэй Ин. — Когда я приходил к тебе? Когда начал жить с тобой? Я бы покупал тебе их каждый день! Да я сам бы готовил их для тебя!       — Не надо, — Лань Ванцзи тут же метнул на него предостерегающий взгляд, вспоминая о кулинарных способностях молодого любовника. — Тогда я их точно разлюблю.       — Вот, — Вэй Ин положил пакет со сладостями ему на колени. — Можешь съесть все, завтра еще куплю.       Парень видел, как загорелись глаза писателя, когда он взял в руки кусочек полосатого мармелада и тут же проглотил его, запивая чаем, который наконец-то приобрёл нужный вкус. Вэй Усянь, улыбаясь, лишь успел вымыть руки, а когда вернулся, заметил, что матигао уже нет, хотя прошло всего пять минут.       — Я посмотрел окончание новеллы, — спокойно произнёс писатель, и редактора будто холодом обдало, когда он вспомнил, почему сбежал из дома с утра. С этими желейками у него совсем вылетело из головы, что он оставил рассказ на рассмотрение великого и ужасного Ханьгуан-цзюня!       — И… что? Мне всё переделывать? — нервно спросил редактор. — Снова будешь запирать меня в комнате и лишать секса? А ты не боишься, что я наброшусь на кого-нибудь ещё, сходя с ума от неудовлетворения? Вокруг меня столько молодых и красивых мужчин, — притворно вздохнул он, а губы Лань Ванцзи сжались в тонкую полоску. — А твой старший брат так похож на тебя, наверняка он тоже не обделен…       — Вэй Ин! — яростно воскликнул тот, и юноша подумал, что сейчас ноутбук и правда сломается пополам вместе с его писаниной. — Есть ли предел твоему бесстыдству?       — Хех, Лань Чжань, ну неужели ты поверил, — рассмеялся Вэй Усянь. — Тебя так легко вывести из себя. Конечно же, я ни на кого не собираюсь набрасываться, мне нужен только ты. Я люблю и хочу только тебя. Но ты вынудил меня развить свою фантазию, и теперь мои мысли стали неуёмными, — хитро ответил тот. — Разве ты не на это рассчитывал? — его взгляд снова стал невинным. — Я расписал всё, не утаивая.       — Да, способность к выдумыванию у тебя определенно есть, — процедил Лань Ванцзи, усмиряя свой гнев и скользя пальцами по клавиатуре ноутбука. — Я это заметил в тех главах, что ты написал. До такого распутства я бы не дошёл.       — И как тебе? — взбудораженно спросил Вэй Усянь.       — Цензуру это определенно не пройдёт, — вынес свой вердикт прославленный писатель. Вэй Ин расстроенно поджал губы. А он так старался…       — Но я отредактировал, — продолжил Лань Ванцзи, уши которого снова горели. — Для первого раза неплохо. Тебе удалось выдержать мой стиль, и когда я перечитывал, слова не противоречили моим предпочтениям и не резали глаз и слух. Я кое-что поменял, переиначил, добавил… Но в целом, меня устраивает это окончание. Ты понял суть и смог её изложить, остальное не так важно.       — Правда?! — Вэй Усянь не мог поверить своим ушам. — И ты больше не будешь запирать меня в комнате и заставлять переделывать?       — Я уже отправил рукопись Сычжую, — ответил Ханьгуан-цзюнь, закрывая ноутбук и поднимаясь на ноги. — Мне понравилось работать редактором. Может быть, нам поменяться местами? — предложил он, приблизившись к Вэй Ину. Того от ощущения близости любовника даже повело в сторону, и, чтобы удержаться ногах, юноша обхватил Лань Ванцзи за шею, повиснув на нём.       — Нет уж, давай оставим всё, как было, — пробормотал он, чувствуя прикосновение руки писателя к своей щеке. — Если ты принял мою работу, значит, настало время моего заслуженного вознаграждения? — пролепетал он, кладя ладони на грудь Лань Чжаня и ощущая сердцебиение.       — Да, время вознаграждения, — проронил писатель и, прижав юношу к себе, страстно примкнул к его губам. Вэй Усянь громко застонал, получив столь сладкий поцелуй и едва удержался на ногах, чтобы не свалить Лань Ванцзи на пол и не забраться на него. Он дрожал с головы до ног, но вместе с тем нашёл в себе силы отстраниться.       — Пойдём в сад? — скидывая на пол пиджак и развязывая галстук, прошептал Вэй Ин. — В нашу беседку. Мне не терпится забраться на тебя. Скорее!       Лань Ванцзи как обычно вёл себя очень сдержанно и отстранённо, но Вэй Усянь по глазами видел, как тот тоже сгорает от нетерпения заняться любовью. Вэй Ин чувствовал, что Лань Чжань уже готов наброситься на него и завалить, поэтому сам схватил его за руку и выбежал в сад, ощущая, как знакомые ароматы тут же вскружили голову. Едва добравшись до беседки, Вэй Усянь усадил писателя на скамейку, а сам, сняв с себя брюки и бельё, забрался на его бёдра. Лань Ванцзи тоже успел расстегнуть свою ширинку, поэтому голодный любовник тут же принял его, со стоном прижимаясь к губам. Они прерывисто целовались, а Вэй Ин, упираясь коленями в деревянную лавку, опускался и поднимался, ощущая твёрдый член партнёра в себе. Лань Ванцзи тоже иногда двигал бёдрами, когда парень слишком увлекался поцелуем и расслаблялся. Юноша судорожно цеплялся за его плечи, писатель тоже обнимал его и жаждал заполучить всё его тело. Вэй Ин так торопился совокупиться, что даже не снял с себя рубашку, поэтому Лань Чжань в скором времени исправил эту оплошность, расстегнув все пуговицы и немного спустив её с плеч. Когда его горячие губы коснулись груди и сосков парня, тот отчаянно простонал, не в силах сдержаться от этих ласк. К счастью, Лань Ванцзи не касался его плоти, лишь ласкал губами, поэтому парень промучился немного дольше, чем ожидал. Под конец он даже не поднимался, просто сидел на твёрдом члене и двигал бёдрами, понимая, что закончит даже без прикосновений.       Всё произошло именно так: вспышка удовольствия и желания вскружила голову обоим, нахлынула на них, окатив мощной волной, и так же быстро прошла. Часто дыша, Вэй Усянь сидел на любовнике, обнимая его за плечи, а Лань Ванцзи ощущал, как трепещет молодое сердце в груди. Прошло несколько минут, прежде чем юноша отстранился и лукаво посмотрел в красивые глаза.       — Ты ведь не признаешься, что тебе тоже было тяжело последние две недели? — проговорил он, с нежностью касаясь пальцами его щёк. Лань Ванцзи молчаливо кивнул и, перехватив его ладонь, начал целовать пальцы. Другая рука соблазнительно гладила его по ягодицам, вновь вызывая сладкий трепет.       — Я готов на всё, чтобы видеть тебя таким, — искренне отозвался Лань Чжань, не спуская глаз с ярких и манящих губ любовника. — Таким свежим и жадным, — мягко добавил он, покрывая поцелуями его раскрасневшиеся щёки.       — Для тебя я всегда буду таким, — часто дыша, прошептал счастливый Вэй Усянь. — И останусь. И ты тоже оставайся таким же. Обновленным, сильным, немного тенистым и цветущим, как наш сад… — прошептал он, с нежностью прикасаясь к его горячим губам. Лань Ванцзи прерывисто выдохнул, и теперь обе его руки легли на сочные половинки любовника. Вэй Ин как обычно не слазил с его члена и уже был готов вновь предаться утехам, как вдруг и он, и писатель услышали шум подъезжающего автомобиля со стороны ворот. Юноша прильнул к груди Лань Ванцзи, будто пытался спрятаться, а тот, вытянув шею, смог рассмотреть сквозь листву знакомый автомобиль.       — Это мой брат, — выдохнул он, и Вэй Ин невольно вздрогнул. — Я забыл, он хотел заехать сегодня, чтобы привезти мне что-то.       — Лань Чжань, как же так, — ухмыльнулся Вэй Усянь, проводя по его щеке. — Если он застукает нас здесь… Вдруг захочет присоединиться?       — Не говори ерунды, — строго отозвался тот, ссаживая Вэй Усяня с себя на лавку и застёгивая свои брюки. — Тебе… лучше подождать меня здесь, — глядя на его обнажённое разомлевшее тело, добавил он.       — Вот ещё, — Вэй Ин тоже вскочил на ноги. — Думаешь, я не в состоянии контролировать себя? — он застегнул свою рубашку, кое-как натянул брюки и даже пригладил волосы, но вид у него всё равно оставался отчаянно пылающим. — Тем более, я хотел кое-что сказать ему. Не волнуйся, это приличное, — тут же со смехом добавил он, видя, как напряглось лицо любовника. Глубоко вздохнув, Лань Чжань направился к дому, и юноша поспешил вслед за ним.       Лань Сичэнь прохаживался по гостиной, сложив руки за спиной. Он всегда был стильно одет, в его костюмах превалировали светлые пастельные тона и дорогие аксессуары. Вэй Ин всё забывал спросить, где же он работает, и ему казалось, что он ни много ни мало, а президент какой-то крупной компании.       — Вот ты где, я хотел тебя уже искать, — проронил Сичэнь, заметив брата. Его лицо озарила улыбка, когда он увидел, как Ванцзи идёт на своих двоих ногах. Но, заметив за его спиной раскрасневшегося Вэй Усяня, чуть напрягся.       — Похоже, я не вовремя… — рассеянно проронил он, с ног до головы осмотрев потрёпанного Вэй Ина и сделав выводы. Он невольно отвёл глаза в сторону, а Вэй Усянь ухмыльнулся — ему была знакома такая реакция.       — Нет, всё в порядке, — возразил Лань Ванцзи, который был непоколебим, как скала. —  Что это? — приглушенно спросил, глядя на коробки, которые привёз старший брат.       — Думал, что это поможет тебе с восстановлением, но смотрю, ты и так уже полон сил, — вздохнул он. — Господин Вэй, похоже, уже прописался здесь?       — Почти, — торопливо отозвался тот, чтобы Лань Чжань снова не принялся защищать его. — Осталась последняя деталь.       — Ох, и какая же? Что вы ещё не сделали с моим братом? — вежливо полюбопытствовал старший Лань. Вэй Усянь, набрав в грудь побольше воздуха, широко улыбнулся.       — Я хотел бы заявить о своих самых серьёзным намерениях и притязаниях на Лань Чжаня, чтобы вы больше не думали о том, что я легкомысленный и корыстный, — протараторил он. — И поэтому я хочу заключить с ним брак! — выпалил юноша, глядя счастливыми глазами на двух ошеломлённых братьев. — Я думаю, это докажет всю серьёзность моих намерений, — добавил он и вопросительно приподнял брови, не наблюдая таких же счастливых выражений лиц, как у него.       — Господин Вэй, но это же… — подал голос старший Лань и взглянул на младшего, который будто окаменел.       — Что? Вы считаете, что это невозможно? Лань Чжань, Лань Чжань! — Вэй Ин схватил его за руку и начал трясти. — Ты ведь хочешь стать моим мужем?! Хочешь?! Мужем!       Несколько секунд Лань Ванцзи просто непонимающе смотрел на его взволнованное лицо, а потом вдруг усиленно закивал, словно все слова застряли в горле. Вэй Ин обрадовался так, что хлопнул в ладоши.       — Ну вот, теперь вы можете нас благословить, достопочтенный старший брат, — промурлыкал он и поклонился, а Лань Ванцзи с запозданием сделал то же самое.       — Старший брат? — Лань Сичэнь приходил во всё большее и большее смятение, теперь уже не зная, как быть в этой ситуации. Лицо Вэй Усяня светилось от счастья, и губы Лань Ванцзи тоже тронула лёгкая улыбка. Несколько секунд они смотрели друг на друга с нескрываемой любовью, пока пришедший в себя Лань Чжань не произнёс:       — И когда расписываемся?