***
Холодные ветра наконец занесли и в тёплые деньки Мондштадта первый снег. За всё время на памяти жителей города Свободы, это был первый раз, когда снег пушистыми хлопьями оседал на крышах домов, поблёскивая в свете тускло горевших фонарей. Это захватывающее зрелище пленило всех жителей Тайвата, что несмотря на свой возраст выходили на улицу счастливо улыбаясь. Этот снег был как никогда кстати, ведь в период рождественских праздников — это создавало особенную сказочную атмосферу. Не так ли? Прогуливаясь по заснеженным улицам, капитан кавалерии рыцарей Ордо Фавониус с интересом разглядывал прохожих. Что ж, эта была его работа — следить за порядком, даже в такое время. Его губы тронула улыбка, стоило мимо него пронестись Путешественнику вместе с его вечной крохой спутницей. Они, вероятно, не заметили его, направляясь к Катерине, что сегодня выглядела всё так же прекрасно. Чуть в далеке виднелась лавка Алхимика, где, кажется, смущённая Сахароза, протягивала подарочный свёрток, извечно «холодному» Альбедо. Но даже сейчас, эти двое выглядели по особенному мило? Ведь та редкая улыбка, что появлялась на лице мужчины, была предназначена именно девушке, что вспыхнула ещё больше. Смотря на них возникало какое-то странное чувство внутри. — Они достаточно милая пара, хоть и оба невероятные безумцы, — рядом с Кэйей послышался знакомый звонкий голос. Обернувшись, он лишь заметил барда, что всё так же неизменно держал лиру в руках. Нос того был покрасневшим от уличного мороза, но блеск в глазах был намного ярче, чем в их последнюю встречу. — Думаю, Вы правы. — он робко улыбнулся, вновь устремляя свой взгляд на прохожих. — Снова направляетесь попрошайничать выпивку своими песнями? — К моему великому сожалению, господин Дилюк сегодня закрыл таверну раньше. Весьма великодушный поступок с его стороны, всё-таки сегодня преддверье Рождества. — архонт издал привычный смешок. — А что насчёт Вас, мистер Кэйа? На душе даже как-то тоскливо стало, сегодня был один из тех дней, которые стоило бы провести в кругу близких, а не шляться по улицам спокойного Тайвата, рассматривая прохожих. Но был ли у него выбор? — Служба не ждёт, господин бард, — он салютовал ему на прощание, направляясь в сторону главной площади. В зимнюю пору, темнеть начинало намного раньше, ровно, как и холодать. Постепенно все разбредались домой, в окнах домов зажигались свечи. Шумные до этого улочки становились пустынными и тихими. Казалось, что можно было бы услышать, как завывает свою тихую мелодию ветер. Это успокаивало. Может ему удастся вернуться домой чуточку раньше? Мастер Крио элемента остановился напротив статуи Анемо Архонта, рассматривая звёздное небо, думая о своём. Сегодня был достаточно суетливый день, он никогда бы не подумал, что способен выполнить столько дел за такое маленькое количество времени. Выполнить все поручения, начиная с устранения группки слаймов до сопровождения нескольких членов Фатуи. В этой бесконечной спешке, он кажется забыл одну важную вещь. Точнее будет сказать… — Ты всё так же ужасно не пунктуален, — да. Именно об этом он и забыл. Позади него стоял его мужчина, явно недовольный чем-то. Хотя мастера Пиро элемента можно было понять. Дело было в том, что это их первое рождество после долгой размолвки. Оно обязано было быть запоминающимся, ведь это был их первый праздник, как «семьи»? Ни для кого это не было секретом. Они не говорили этого вслух, но и не скрывали. Ведь известный мондштадтский холостяк наконец-то обручился. Эту новость мусолят до сих пор многие опечаленные женщины, но больше всего их волнует та самая, что смогла растопить холод в сердце их загадочного Рагнвиндра. Эта та самая, к сожалению оказалось ужасно невыносимой и вечно опаздывающей проблемой. — Извините, мастер Дилюк, мне очень жаль, — он наконец-то развернулся в его сторону, рассматривая, как меняются эмоции на столь любимом лице. Пускай, они всё ещё вечно спорят друг с другом, называют присловутым «мастер», но, тем не менее, годы проведённые вместе ещё будучи детьми, навсегда оставили свой особенный след в их жизни. Его принято называть комфортом и доверием, так ведь? — Твоё жаль, никогда не окупается. Вы же об этом знали, мастер Кэйа? — Что ж, — мужчине оставалось лишь наигранно печально вздохнуть, подходя ближе и утыкаясь в плечо полуночного героя. — На самом деле мне правда жаль, что я вновь всё испортил, — сказал он уже серьёзным тоном, поднимая голову и встречаясь с внимательным взглядом напротив. Он любил его, правда, всем своим сердцем. Пускай они когда-то были названными братьями, но эти ярлыки никогда не смогут стереть их первый поцелуй в винном погребе их отца, ещё в далёком прошлом. Всю ту заботу, что они дарили друг другу до того самого рокового дня. Это всё оставалось в сердце каждого из них, просто покрылось толстой коркой льда, тщательно скрываемого от глаз остальных. Лишь одна только ваза, что стояла в винокурне, ведала, что действительно чувствуют эти двое. Кто бы мог подумать, что для их воссоединения понадобится что-то столь простое, как бесследно пропавший Крио мастер на долгие полгода. Кто бы мог подумать, что после того, как «противная рожа» Альбериха перестанет появляться уже четвёртый месяц подряд в таверне Пиро мастера, того это так взволнует. Но всё это уже позади, сейчас им действительно хорошо вместе? — Ты бы хоть носил что-то потеплее своего шокирующего декольте, — от неожиданно прерванной тишины Кэйа даже вздрогнул. В него неожиданно прилетело что-то, больно ударяясь о грудь, падая в рефлекторно подставленные руки. Это был сверток, ничем не примечательный. Капитан был весьма обескуражен этим презентом, хотя выражение лица у его возлюбленного было ещё более обескураживающим, легкий румянец украшал его щёки. Скорее всего это от холода, верно? — Что это? — скорее это был риторический вопрос. Разворачивая свёрток, его ждал приятный сюрприз. Это был шарф, весьма обычный и не примечательный на первый взгляд, таких у него и правда было много. Однако, если присмотреться, можно заметить, что местами петельки пряжи весьма кривые. Неужели.? — Ты связал его для меня? Мастер Дилюк, Вы меня слишком балуете. На эту очевидную провокацию Рагнавиндр никак не отреагировал, лишь скрестил руки на груди, смотря куда-то прямо. Ведь если прямо сейчас он оглянётся на этого совершенно бестолкового мужчину и увидит его ехидную улыбку, может просто не сдержаться и устроить драку, а это совершенно не то, чего бы он хотел в эту ночь. Из раздумий его вывели чужие руки, обвившие его талию со спины и чужой холодный нос, уткнувшийся ему в шею. Так даже лучше, оба невероятно счастливые и смущенные, стояли посреди главной площади Мондштадта. Губы каждого тронула робкая, но счастливая улыбка. Они наконец-то вместе, ровно так, как всегда мечтали. Они любят друг друга, наконец-то не боясь этого. В эту секунду, словно по счастливому року судьбы, вновь пошёл снег. Кэйа отстранился от мужчины, разворачивая его к себе за плечи, смотря ему прямо в глаза, при этом искренне улыбаясь. Его шею окутывал синий, нелепо выглядящий, связанный Дилюком шарф. — К сожалению я не смог подготовить тебе подарок, но, — на талию героя легла правая рука капитана, а другая взяла его за руку, чуть приподнимая. — позволите пригласить Вас на танец? — Это невероятно жалкое зрелище, ты знал? — щёки мужчины покраснели от очевидного смущения, но он принял его предложение, положив руку на плечо Кэйи, отступая, чуть назад, в первом шаге. — Точно уверен, что в данной ситуации это то, что ты хочешь мне сказать? — Заткнитесь, мастер Кэйа. — Я люблю тебя, Дилюк. Снег кружился вокруг них, словно создавая своеобразную пелену, скрывая двух влюблённых от возможных лишних взглядов. Их союз был одобрен самими небесами, ведь когда-то давно их судьбы навсегда переплелись. Пускай они пережили достаточно недопониманий и ссор, но это словно было расплатой за всё то, что есть у них сейчас. Взаимопонимание и поддержка, искренние улыбки и забота, которой они одаривали друг друга каждый день. Даже сейчас, встречаясь взглядами, они искренне улыбались. С покрасневшими то ли от мороза, то ли от смущения щеками они танцевали, совершенно позабыв обо всём. Они наконец-то счастливы. И лишь стоявший вдалеке бард, перебирал струны лиры в своей лёгкой мелодии, звучавшей, как их любовь.***