Незабытый герой.

      Вчера опять отгремел гром над Валенвудом.       В последнее время, раскаты синих молний разрывают небо всё реже и реже. А это означает, что провинция Третьей Империи — скоро падет.       Всё случилось очень быстро и неожиданно. Хотя, скорее всего, неожиданностью это было для местного населения, верхушка уже давно склонилась к ногам Высоких эльфов. Империя и её босмерские сторонники, застигнутые врасплох, были разбиты силами альтмеров достаточно быстро. Они были куда более подготовлены к войне, нежели мирное население.       Вскоре, правительство Валенвуда было полностью свергнуто талморскими подстилками и провозглашено воссоединение с Алинором — столицей Саммерсета, основным культурно-политическим центром альтмеров.       Я давно покинул родной город — крепость Блэклайт. Встречал многих на своем пути. Одни хотели посмотреть мир, другие заработать денег. Я же совместил и то и другое. В итоге за нас всё решила война. Теперь многие, с кем я шел по дороге, мертвы.       Таких, как я, называли Пушечным мясом. Пойманных на перепутье, зачарованных магией, подчинённых разумом великих магов, мы шли на убой, первой стеной, нападая на города Лесов.       Мы уничтожали целые поселения, где встречали сопротивление, не признающее новую власть. А таких мест было достаточно, чтобы кровь слоями впиталась в нашу кожу.       Где-то, в глубине сознания, я всё еще был собой. Чувствовал, как щиплет кожа на лице от всевозможных ссадин, как сбивается ритм сердца, когда простуда проникала под броню, порицал свои кровавые деяния, но всё это было только во сне.       Не знаю, как долго я был безумным солдатом, если бы не один случай. Это была середина года, когда деревья раскрывали листву и выпускали пелену мошкары в воздух. Становилось невыносимо и изнутри возвращались животные чувства, хотелось укрыться от нестерпимых укусов, расчёсывать кожу до мяса и эта грань между гневом и наслаждением открывала еле заметную щелку, портал в сознание живого монстра. Многие сходили с ума от переизбытка непонятных чувств, своих, чужих и магия не справлялась, оголяя внутреннее состояние с состраданием и осознанием своих деяний, жестоких и насильственных, и солдат впадал в забытьё, потому, что не мог больше жить с невинной кровью на руках.       Мой мир мог бы так же рухнуть, разрубить моё сердце на сотни кусков, но меня, обезумевшего, кричащего в агонии и разрывающего свою плоть, остановил взгляд.       Девчушка, маленькая бойча закрывала собой раненую мать. Её глаза отражали пережитый ужас и страх потери самого дорогого, смешиваясь в одном взгляде и она не отступала, защищаясь кинжалом в своей маленькой дрожащей ручке.       И я упал перед ней на колени, грузным телом сотрясая воздух. Как же было больно от приходящего сознания и я склонился перед ней в повиновении, моля о прощении или убийстве, только бы не слышать голоса в моей голове.       Граница безысходности была стерта, когда теплая ладошка легла мне на голову. Лесные эльфы, одни из немногих знают язык животных, и сейчас она говорила со мной, как с животным, молча, не размыкая губ чувствовала мои мысли и… прощала.       Моё сердце забилось в экстазе, в понимании своего значения в жизни, в её жизни и я поднял на руки легкое тело и направился в глубину чащи, ближе к её дому.       Сейчас я понимаю, как далеко тогда завело моё воображение, но я шел, утопая в болоте и верил, что спасаю чью то жизнь. Я попался в ловушку таких же одурманенных, висевших на деревьях или лежащих лицом в грязи, прижатым сапогом бездушных магов. Разные расы, подчиненные, с пустыми глазами уже следовали указаниям, а сильных убивали, сжигали на разогретых углях, медленно, прокручивая как добычу и наслаждались криками отчаяния. Как же я возненавидел их! Высокие эльфы, великая умная раса, оказались так жестоки.       Возможно уроки Джиуба не прошли без следа и я смог вылезти из клетки незамеченным или просто везение, сокрытое в тенях вековых деревьев, но я сбежал из очередного плена, захватив с собой несколько упрямых душ.       Помню камни под босыми ступнями, которые впивались острыми гранями, ветви деревьев, хлеставших обнаженное тело и скорость с которой мы убегали от нагоняющих нас свор диких зверей. Они клацали изнывающей от желаний челюстью и никакой звериный язык не мог их остановить, ведь они так же пропитаны заклятьем и разум их стерт, как и само их живое существование.       Кто-то из спасенных споткнулся и мы слышали хруст позвонков и последний сорвавшийся крик, но не остановились, побежали дальше и быстрее.       Силы уже были на исходе, я понимал, что живые машины для убийства не ведают усталости и остановился. Кричал остальным, что задержу эту свору, главное спасайтесь и развел руками, мысленно прочел заклинание и огненный шар призывного Атронаха уже поджигает шерсть берсерка одного, другого.       Я окутал себя огненным плащом и упал на колени, сил больше не было. Последнее, что помню были крики уцелевших и еще кого-то. Подмога!       Я улыбнулся про себя, моё тело упало в чёрную грязь, но я был счастлив, счастлив, что помог.