Король Драконов

— Скажи ему, что я нашел то, что ему нужно. «Позови его», —добавил Остервенелый чуть ухмыльнувшись. От этой ухмылочки Хеддоку стало не по себе. Воин поспешно удалился исполнять приказ вождя Берсерков. Дагур же подошёл вплотную к своему «брату».  — Братишка, отдай то, что ты держишь за спиной, — Дагур протянул руку к Иккингу ладонью вверх и немного поводил рукой вверх-вниз, — ну же! Прояви братскую щедрость.        Парень не хотел рисковать жизнью друзей и поэтому отдал предмет психу, почему-то называющему его своим братом. Почему именно, он никогда не мог понять. Вернее, отчасти мог, когда берсерк прибыл подписывать мирный договор, перед ним разыграли спектакль, где Беззубик напал на воина и именно Иккинг спас его от дракона. Этот псих, судя по всему, не имел до этого друзей и запомнил это добро, а когда раскрылся этот небольшой обман, записал своего спасителя во врага номер один.   — Интересная штуковина… — Дагур внимательно разглядывал предмет. Золотые линии, рубиновые «глаза», форма пасти дракона, такое ощущение, что части предмета крутились… Обычно берсерка не обращал внимания на такие «безделушки», но раз они нужны его другу Гримборну, то это должно быть что-то очень необычное и полезное…          На корабль поднялся Эйнар. Наездники его мгновенно узнали по описанию торговца. Действительно, не узнать было невозможно. Одежда из ночной фурии, необычные щит и меч, сумка, перекинутая через плечо. У парня были наплечники с гербом охотников на драконов, которые Йоханн запомнил и даже смог нарисовать по просьбе Иккинга. Спокойная и неспешная походка. Воин изучал находящихся на корабле людей, особенно он всматривался в лица всех присутствующих. Он пробежался глазами по каждому из находящихся перед ним людей. На секунду их с Астрид взгляды встретились. Девушка обратила внимание на глаза парня, они были удивительного цвета, как у кошки. При этом лицо его было словно вытесано из камня, оно не выражало ничего, как и взгляд. Девушка успела заметить секундную перемену в лице Эйнара, когда он изучал её. На одно мгновение оно стало обычным, расслабленным, разве что слегка задумчивым и немного грустным, глаза же стали смотреть словно вдаль. В следующий момент его лицо снова стало непроницаемым, а сам воин продолжил идти к своему другу.         Он шёл, держа в руке щит с изображением разнокрыла в клетке. Остановившись возле вождя берсерков, он ударил им о палубу — и из щита выпал глаз разнокрыла, который оказался линзой в металлической восьмиугольной оправе. Викинг подобрал его, оставив при этом щит лежать на палубе, достал из кармана ещё три таких же и положил их во внутренний карман своей куртки. Для надёжности. После этого он спокойно подошёл ближе к Иккингу. То, что парень для него безвреден, было понятно с первого взгляда каждому, да и ситуацией в данный момент владел предводитель берсерков. Беззубик оскалился и зарычал, как только к нему подошёл человек в одежде из кожи его сородичей, но сын Стоика его жестом успокоил и прикрыл собой. Эйнар сделал вид, что он этого не видел, или это для него действительно было обычным явлением, поэтому просто молча смотрел куда-то вдаль, скорее всего он что-то сейчас обдумывал, либо просто ждал, пока кто-то другой начнет беседу.        Все присутствующие какое-то время молча смотрели друг на друга. Начинать диалог из клетки было заранее проиграшной стратегией, поэтому со стороны наездников разговор вёл Иккинг, но в данный момент он изучал гостя и пытался выстроить линию поведения.  — Где ты их достал? И что это? — Первым прервал молчание Дагур. Терпения вождю берсерков не хватало никогда. Играть в молчанку он намерен не был.  — На здешних кораблях, они были спрятаны в разных местах, одна под днищем корабля, под фальшивым, как оказалось, под ним было ещё одно. Точно такое же строение корабля было и у Йоханна, там он провозит товары, которыми в некоторых землях торговать не принято. Другая была в тайнике на вершине мачты другого корабля, третяя была спрятана в трюме, а последняя, как ты сам уже увидел, в щите. Сам же щит висел на самом видном месте, на стене с десятком других таких же. Всё это линзы к тому предмету, который ты держишь в руке. Его обычно все называют «Артефакт Гримборнов», но, как по мне, «Драконий глаз» подходит гораздо лучше, он был создан моими предками давным давно и это было его первоночальное название. И я давно хотел его вернуть, но все не было времени сюда приплыть. Он находился тут. подальше от посторонних глаз, поскольку некоторое время до этого у нас было несколько войн, и никто из нас не хотел бы, чтобы эта штука попала в руки к нашим врагам. — Охотник позволил себе немного расслабиться и сбросить свою безразличную маску, сейчас он вполне охотно выполнял роль рассказчика и, похоже, испытывал эйфорию от того, что нашел уникальные реликвии своей семьи, поэтому на его лице можно было заметить радость, а сам воин сейчас спокойно делился с присутствующими информацией, которую обычно не стоило бы выкладывать перед первым встречным. Иккинг отметил, что в чём-то этот странный человек схож с ним и Рыбьеногом. Скорее всего, охотник сейчас был очень счастлив, ведь его долгий путь не был напрасным. А ещё, судя по взгляду, в данный момент очень задумчив, может просто не уследил за языком.     Эйнар же, тем временем, продолжил:   — У меня были записи и подсказки моих родственников, без них я бы наверное не один год тут всё перерывал вверх дном. Собственно, это одна из причин, почему это место и используется как тайник, Йоханн со мной в этом вопросе согласился бы, если бы он был тут.  — А что он делает, этот твой Драконий глаз? — Не удержался берсерк.  — В зависимости от того, какие линзы внутри и какой дракон на них посветил, проявятся разные изображения там, куда ты направишь его, Это очень удобный способ хранить знания о драконах, но сейчас он, к сожалению, не работает.  — Почему? — Дагур стал немного грустнее.  — Видишь замок? — парень указал на скважину в форме зуба дракона на боку предмета, — нужен зуб одного дракона, за которым ещё предстоит отправиться.  Иккинг отметил про себя, что сейчас Эйнар уже не был так задумчив, скорее всего сейчас он уже абсолютно трезво оценивал свои действия и более тщательно подбирал слова.  Охотник взял предмет из рук Дагура и положил в сумку почти такой же формы, только чуть больше по размеру, которая висела на поясе.  — Сумка идеально подходит для этого предмета, — Иккинг был удивлен и не заметил, что сказал это вслух.  — Конечно, я знал, зачем шёл. — Парень направился к борту корабля.  — Дагур, мы можем отправляться на Остров Берсерков, если ты, конечно, закончил все свои дела, — Эйнар запоминал лица драконьих наездников, а также более внимательно осматривал Беззубика и Иккинга. Последние двое заметно занервничали, вернее дракон всё время был на взводе, он размахивал хвостом и рычал, он прекрасно видел, из какого материала была сделана одежда этого человека.  — Да, я уже всё, но ответь на один вопрос… Нахрена тебе те книги и карты? Это же не сокровище… — Дагур никогда не понимал своего друга в этом плане. Вообще берсерк давно отметил, что есть много тем, в которых разбирается его друг, а вот он в них не сведущ, но признавать это вождь берсерков не любил. Но иногда любопытство всё-таки брало вверх и Остервенелый выдавал свою неосведомлённость, задавая вопросы, радовал тот факт, что Эйнар никогда не издевался, не высмеивал и не корил берсерка за это, он всегда охотно отвечал на заданные вопросы, стараясь дать наиболее простое обьяснение, ему это почти всегда, кстати, удавалось.  — В этом твоя проблема, друг мой, — охотник сказал это без какого-либо укора, — знания — вот главное сокровище, а золото и прочие найденные нами тут ценности помогут использовать тебе их на практике, причем весьма эффективно. Я знаю о том, что примерно написано в некоторых книгах с корабля, но без особых подробностей, часть из этого мне может пригодиться, а часть просто необходима, некоторые книги из находящихся там были тут спрятаны для лучших времен, их я просто обязан вернуть назад. Остальные книги и карты тоже не должны попасть в руки моих врагов, да и мне просто интересно узнать, что в них. В любом случае, от того, что я узнаю что-то новое, хуже не будет. Я уверен, что Ингерман меня поймет. — Эйнар посмотрел на Рыбьенога.  — Откуда ты знаешь, кто я?  — Твой шлем. Его носят только члены рода Ингерманов, — сейчас парень улыбался, причём очень добродушно, что казалось очень необычным после его каменного лица.  — Ну, вообще да, я люблю книги, и уверен, что знание это сокровище, но как ты это узнал? По шлему это не определить...  — Я вижу людей насквозь. Ты не любишь драться и в вашей группе ты ходячая энциклопедия, к которой, в случае чего, можно обращаться. У тебя доброе сердце и ты крайне стеснителен. Твои глаза тебя выдают с головой, я дам тебе дружеский совет, слишком доброе и доверчивое отношение ко всем людям до добра не доведет. — Теперь лицо парня снова не выдавало никаких эмоций.  Ингерман покраснел.  — А мы, а мы! — завопили близнецы.  — Бараньи головы, обо мне расскажи, — Сморкала стал в героическую позу.  — Ленивые и глупые близнецы из клана Торстонов, которые всё же могут иногда выдать что-то умное, а ты — самовлюблённый кретин из клана Йоргенсонов. Ну? Как тебя зовут? — Последняя фраза была сказана с издёвкой и при этом с всё таким же непроницаемым лицом. Охотнику, как заметила Астрид, было не очень приятно общаться с этими людьми, в этом она с ним, пожалуй, была бы солидарна.  — Сморкала. — Йоргенсон сделал вид, что не заметил издёвки, ему очень хотелось узнать, что же незнакомец знает о нём, то, что он хорошо осведомлен о своих собеседниках, не было для парня открытием.  — Дай угадаю, часто кричишь что-то по типу «Сморкала, Сморкала, ой-ой-ой»?!  — Да. Стоп! Как ты узнал?! — Вот это уже было неожиданным. Такое в теории мог рассказать любой житель Олуха, но для этого охотнику нужно было побывать там. В стороне немного улыбнулся Дагур, который немногим ранее рассказал Эйнару про наездников всё, что знал, и сейчас наблюдал за тем, как его друг использует эту информацию.  — Так делает половина твоих соклановцев. У почти каждого племени есть некий победный клич, но ваши даже на фоне остальных кажутся очень раздражающими. Никакой фантазии и уважения к окружающим. Треплете свое имя по поводу и без.  — Что за оскорбление! — опомнился Задирака. — С чего вдруг глупые клоуны? Насчёт ленывых я не спорю, тут все правильно.  — Я говорю то, что вижу, — охотник указал рукой в сторону Забияки, — твоя сестра напихала полный рот драгоценных камней в надежде, что их не заметят…  Один из берсерков тычком в живот вынудил Забияку выплюнуть все драгоценности в предусмотрительно подставленный мешок. Воин после этого пошёл нести ценности в общую кучу на корабле Йохана, стоявшем вплотную к кораблю, на котором находились собеседники.  — Ладно. Я пойду пожалуй. Дагур, ты идёшь? — воин подошёл ближе к борту.  — Стой! Откуда у тебя куртка из Ночной Фурии? — Иккинг боялся представить, каким способом она была добыта, но все же спросил в надежде на то, что это все неправда и куртка просто была куплена на каком-нибудь рынке, где её сделали для продажи из сброшенной чешуи дракона, или вообще это материал просто иммитирует кожу дракона.  — Ты не представляешь, сколько я убил за свою жизнь Ночных Фурий. Эту, я убил месяц назад по пути сюда, — взгляд охотника теперь был направлен на парня. Создавалось впечатление, что его взгляд стал ещё более холодным, чем был до этого.  — Зачем ты это делаешь?! Больной ты… — парня начало немного трясти, ему показалось, что он на мгновение прочитал в глазах собеседника удовлетворения и радость, когда тот произнес свои слова... Он и не мог подумать, что это искуссно отыгранные емоции. Охотнику захотелось проверить противника на стойкость, однако, как он понял, тот физически не переносит разговоры о убийствах, поэтому проверку пришлось быстро прервать.  Эйнар бесцеремонно перебил шатена: — Слушай. Викинги убивали драконов столетиями. Охотники на драконов тоже. Это очень древняя и уважаемая профессия. Я один из них. И тоже это делаю. С самого детства. Впервые я убил дракона в семь лет и это была Ночная Фурия. Кстати, как по мне, лучшего материала для одежды не найти. Идеально прочная, гибкая, эта кожа непромокаема и может даже выдержать огонь дракона, надеюсь, я не перестарался с обработкой кожи и она не потеряла свои свойства. Убил я их довольно много за свою недолгую, пока что, жизнь. — Охотник немного задумался, глядя куда-то вдаль, словно сквозь сына вождя Олуха, — Зачем я это делаю? Я истребляю этих тварей с самого детства, я умею это делать и успел довольно неплохо научиться делать это правильно, как говорят другие охотники, по науке. Я изучил все повадки этого и многих других видов, что позволяет мне предугадывать действия дракона, а ещё одной причиной, почему я продолжаю делать это, является тот факт, что я посвятил этому всю свою жизнь, как и мои предки. Это семейная традиция, которую я нарушать не намерен. Я путешествую по миру и, несмотря на то, что у нас драконов больше чем людей, в других местах много где даже уже и не знают, кто такие драконы.   У сына Стоика округлились глаза от такого замечания. Эйнар же, заметив это, продолжил.  — Их много где уже истребили. Можешь быть уверен, через лет сто-двести их вообще не станет. Ты думаешь, что можно жить с ними в мире и согласии, что всем найдется место и будет достаточно еды и не будет никаких конфликтов? Брось эти надежды. Мы воевали с драконами всю свою историю, человечество всегда с кем-то воевало, как не с драконами, так друг с другом, единственной весомой причиной жить в мире для нас была внешняя угроза или общий враг, сейчас он уже много поколений как есть, и конфликтов между людьми стало в разы меньше, драконы уже давно запомнили, что мы враги, а мы, в свою очередь, ненавидим или боимся их, а ты хочешь перевернуть всё с ног на голову и подружить злейших врагов. Опасные мысли и пустые надежды.   — Даже злейших врагов можно помирить, — аккуратно заметил парень.  Охотник повернулся всем телом, подошёл ближе к Иккингу и встал напротив него. Сейчас в его глазах можно было прочитать интерес.  — Если ты изменил свое мировоззрение, то не думай, что остальные должны это делать. Хотя… — он посмотрел ещё раз в глаза Иккингу, несколько секунд молчал, изучая его, после всё-таки добавил, — не думаю, что ты когда-либо считал драконов врагами и питал к ним искреннюю ненависть…  — Почему бы не... — начал было Хеддок, но его оборвали.  — А куда мне и остальным охотникам деться? Тебе будет сильно легче от того, что я буду убивать каких-то других животных или, например, людей. Скажи мне пожалуйста, чем убийство драконов отличается от, скажем, убийства рыбы или скота, которых постоянно убивают ради мяса?  — Драконы разумны.  — Все живые существа разумны в большей или меньшей степени, ту же курицу можно научить выполнять команды, а сама она даже без дрессировки может запомнить своих хозяев по голосу или лицу и отзываться только на сказанные ими фразы. не признавая других людей.  — Это правда, — сказал сбоку Задирака. Уж он то прекрасно это знал, ведь его Цыпа узнавала своего хозяина всегда.        Астрид ещё раз присмотрелась к лицу Эйнара, в споре у него была более выгодная позиция. Он создавал впечатление более опытного оратора в то время, как его собеседник пытался подбирать аргументы и тратил на это достаточно времени, чтобы выглядеть нелепо. Девушке показалось, что сейчас охотник чуть ли не смеялся, правда улыбка на его лице была скорее грустной. Самое грустное, что в его словах была логика и его позиция была весьма аргументированной, переубеждать его было, с её точки зрения, бессмысленно.        Эйнар бросил взгляд на Беззубика, который всё время разговора угрожающе рычал и смотрел на охотника, размахивая хвостом из стороны в сторону. Иккинг, заметив это, немного сместился, стараясь прикрыть собой дракона от взора этого, больного на голову, по его мнению, человека, что развеселило Эйнара еще сильнее. Видно было, что разговор надоел парню, он изменился в лице, снова став полностью спокойным, и с непроницаемым лицомразвернулся, планируя уйти.        В его глазах Иккинг всё же прочитал некий интерес и лёгкое презрение, смешанное с разочарованием. Всякая радость улетучилась из его взгляда. Дагур же прочитал скуку и любопытство. Остальные, из-за того, что парень стоял к ним спиной, не могли ничего почитать на его лице.  — Дагур, уходим, — он снова направился к кораблю Берсерков. Вождь Берсерков пошёл за ним. Все остававшиеся на корабле воины пошли за ними.   — А где драконы? — спросил шатен, подбегая к клетке, в которой находились его друзья. — Они улетели, испугавшись морских угрей. Сейчас туман уже почти исчез, я думаю они уже успокоились и скоро вернутся при необходимости, достаточно будет только их позвать. — Стоит попробовать, зовите, — Иккинг открыл клетку и сейчас смотрел, как бывший корабль Йоханна отчалил от Могильника и направился в сторону острова Берсерков.