Так было всегда

— Какого черта, — тяжело выдохнула Гермиона, чувствуя чужое тело позади себя, когда выпрямилась. У нее не было возможности обернуться. У нее не было ни единого шанса. Она почувствовала, как сильная рука обвила ее талию, прижимая к телу, другая медленно поднималась по ее животу, груди, пока не сжала горло. Электрический разряд возбуждения пробежал по позвоночнику, запуская мурашки по всему телу. Дыхание перехватило от неожиданности, но она уже очнулась, ощутив женскую грудь своей спиной. Надо было закрыть кабинет Чарльза. Допрыгалась, запоздало мелькнуло у нее в голове. Она пыталась на ощупь дотянуться до палочки, когда горячее дыхание коснулось ее уха, и она все поняла. — Ты этого не сделаешь, — этот хриплый от возбуждения голос мог принадлежать только одному человек - профессору Лестрейндж. —Гермиона, я уж и не ждала застать тебя одну сегодня. Какой приятный для меня сюрприз, — продолжила она и затем что-то невнятно произнесла. Гермиона почувствовала холодную сталь довольно легких кандалов на запястьях. — А теперь побудь хорошей девочкой и не издавай ни звука. Рука, что до этого обнимала ее за талию, уже расстегнула штаны. Зря она сняла мантию, но в ней сегодня было жутко неудобно читать, согнувшись в три погибели, все эти манускрипты, что были разбросаны по всему столу. — Прекрати..те, — пыталась остановить ее Гермиона. — Зачем? — насмешливо спросила Лестрейндж, и, едва касаясь, медленно провела кончиком языка по уху. Мне очень даже нравится, да и... — в этот момент она провела указательными между складок девушки. С неподдельной радостью, что начала немедленно бурлить внутри нее, профессор обнаружила, что девушка очень мокрая. — Тебе тоже нравится, насколько я могу судить. — Это... — уже не слишком сопротивлялась Гермиона. Она ничего не поделать. Такова была природа ее тела. Как только такое происходило, она едва ли могла что-либо произнести, не говоря уже о том, чтобы двигаться. — Не... — Я тебя внимательно слушаю, — в открытую дразнила ее профессор, входя в нее указательным. Зная об особенности девушки, она получала истинное удовольствия, наблюдая за тщетными попытками остановить что бы ни происходило между ними. — Говори, — жестко приказала она, но тут же передумала. — Хотя мне больше нравится слышать и ощущать, как ты сдерживаешься от того, чтобы не закричать от получаемого наслаждения. Гермиона снова попыталась отодвинуться, но не могла. Профессор ее крепко прижимала к себе, да и впереди был стол. Лестрейндж снова заговорила: — Шире расставь ноги. Иначе... ты знаешь, что будет. О, Гермиона точно знала, что будет, поэтому с трудом, но тут же выполнила то, что было велено. — Какая хорошая и послушная девочка, — срывающимся от возбуждения, хриплым голосом произнесла профессор, одновременно с этим входя в нее двумя. Рука покинула горло, чтобы оказаться на груди. Легкие, дразнящие касания ее соска, и Гермиона почти прокляла себя за то, что она сегодня не надела лифчик под водолазку. Сегодняшняя исследовательская работа не предполагала, что она встретит кого-нибудь из учителей или учеников. Она была возбуждена до предела и оставалось только кончить, но она не хотела доставлять такого удовольствия Лестрейндж. — Ты, как всегда, сопротивляешься, — беззлобно рассмеялась Лестрейндж и провела ногтями по животу Гермионы внизу-вверх. — Так даже лучше. — Да пошла ты к черту, — сквозь зубы смогла процедить Гермиона, закатывая глаза от удовольствия и сдерживаясь изо всех сил, чтобы не кончить. — Ты пойдешь со мной, — прошипела профессор и больно укусила ее за мочку уха, одновременно с этим с силой сжимая правый сосок и оттягивая его, и начиная настолько быстро иметь девушку, насколько позволяла их поза. — Кончай, — вновь прошипела профессор. — Я знаю, что ты хочешь. Будь хорошей девочкой для меня сегодня. И это сработало. Всегда срабатывало. Сегодняшний день не стал исключением. Гермиона ощущала пальцы в себе и невольно сильно их сжимала, пытаясь оставить их в себе. Она слышала поверхностное, быстрое дыхание возбужденной Лестрейндж, и в один момент все стало слишком... просто слишком. Она откинула голову назад, выгибаясь в руках профессора, кончая так сильно, что едва смогла осознать, как теряет контроль над своим телом, и начинает заваливаться вперед. Быстро выйдя из нее, профессор подхватила ее и прижала к себе, удерживая от падения. — Хорошая девочка, — промурчала ей на ухо Лестрейндж, и Гермиона дернулась, так как тело снова отозвалось. Оно хотело еще. Снова и снова. Внезапно больше никто ее не держал. Ей пришлось опереться руками на стол, чтобы удержать себя от падения. Кандалы растворились за секунду. — До встречи, милая, — послышался смех и воздушный поцелуй, прежде чем с грохотом захлопнулась тяжелая дверь кабинета. Гермиона стала дышать глубже, внимательно смотря на свои расстегнутые штаны и задравшуюся до пупка черную водолазку. Она изо всех сил старалась не заплакать, когда увидела первую каплю, растекающуюся по древнему пергаменту. Так было всегда. Так будет всегда.