Большое космическое

— А я вам ещё раз повторяю, молодые люди. Прямых рейсов нет. Либо летите, либо оставайтесь тут! — Блин! — А мы ещё строили! — Да ладно, что теперь? Алиса, Коля, Фима, Витя и Настя были обычными практикантами, причем из разных абсолютно вузов. Профессорско-военная дочка Алиса изучала в МГУ астрономию и практиковалась в составлении карт космического перелета. Коля грыз гранит науки в галактическом сельскохозяйственном и приехал помогать планете Океан-312 (максимально дурацкое название, но уж как привыкли) в выращивании полезных культур. Фима работал с высокоточной сложной электроникой и налаживал работу завода космического приборостроения. Витя приобщал население Океана-312 к видам спорта, причем не только водным, а будущий галактический филолог Настя собирала местные легенды и истории, практикуясь заодно в языке. Группы студентов на галактическую практику вообще отправлялись организованно, по целому космолету от вуза, и также организованно должны были улетать, но не виновата была вышеупомянутая пятерка, что перебрала слегка на прощальном вечере, перезнакомилась друг с другом, а потом в панике бежала (или плыла, как тут правильно?) на космодром, чтобы узнать, что их космолеты улетели, а следующий рейс на Землю в следующем же году по общегалактическому календарю. Для вузов вообще не проблема, время добраться и не опоздать к экзаменам есть, тем более, практика зачтена, а что ребята перебрали, то часто случалось, никаких санкций бы не было. Но вот что общегалактический, что родной земной Новый Год встречать на Океане-312 молодым людям совсем не хотелось. При всем уважении к океанцам, да хранят их боги от глобального потепления и повышения уровня воды, даже если землянам приходилось натягивать по шарфы до носа и термобелье настраивать чуть ли не на максималку. Пока устало разбрелись по залу ожидания космодрома. Алиса зависла у автомата с едой, Фима принялся рыться в своей бесконечной технике, Витя попытался уснуть, Настя наоборот пыталась не заснуть, охраняя сумку, а Коля понял, что влипли они, влииииипли! Общегалактические деньги были, конечно, причем у всех, но это на хостел едва-едва, а ведь ещё улететь как-то надо. Просигнализировать родственникам, чтобы дослали денег… Ну как вам сказать, Коля не силен в физике и технике, это Фима лучше объяснит, но в каждой планетной системе была определенная специфика передачи информации. У населения планеты — да, все права, вовремя пополняешь баланс и пользуешься всеми видами связи, у гостей — специальные видеофоны и коммутаторы, настроенные на определенную сеть и чистоту. В их случае, на Землю. А, да, ещё они четко зафиксированы по времени. Вот их время вышло. У всех вышло. А на покупку новых и пополнение баланса нужны деньги, а денег нет. Замкнутый круг, однако. Наиболее логичный вариант — купить таки билеты на ближайший рейс до Земли, а остаток денег как-то распределить, в крайнем случае пару дней на космодроме поночевать, был всё-таки труден в исполнении. И вот что им теперь тут?! Любоваться бескрайним морем Океан-312 и кутаться в свитера и шапки? Ну придется, видимо… — Фима, ну что? — задумавшийся Коля как-то пропустил тот момент, когда все компания, кроме него, собрались рядом с Фимой, хмуро ковыряющему собственный бесполезный коммутатор. — Нет, частотность не настраивается… Без вариантов. Я наши личные могу только в плане заряда подкорректировать. В космолете хоть своя сеть бы была, а здесь… Пока до систем солнечного типа связи не доберемся, никак. — А, может, в представительство? — Коля ещё надеялся на хорошее. — И что мы им скажем, извините пожалуйста, напились и пропустили космолет… Серьезно?! Настя была резкой, но в общем и целом правой. Забытых студентов представительство с заботами межгалактического розыска в лучшем случае послало бы обратно на космодром. Денег бы, даже под залог чего-нибудь, тоже не бы не дали, там общие экономические задачи и колонизация планет типа Марса, а не помощь студентам-раздолбаям! Хоть ложись и тони, в самом-то деле… — Люди, шанс есть! — чертившая что-то по картам и путеводителям Алиса отвлеклась от своего занятия. — У нас сколько говорите общегалактических на всех? Угу, хорошо… Если цены остались на прежнем уровне, то… — минута и Алиса, наглядно показав, что без математики никому не выжить, продемонстрировала листок с расходами. — То можно полетить на межрейсах. Денег хватит, на еду останется, и к Новому году доберемся до Земли. С Проксимы Центавры b рейсы же не отменят. В Новый Год должны увеличить даже… — А что, мысль… — Алис, стой, извини, но… У нас следующей остановкой система красного гиганта, там в тени плюс сорок, а мы вот в этом… — Фима, поставь термик на минималку и норм. — Витя аж дремать прекратил. — Ну можно же термобелье и сверху майку и шорты. Обувь вот только… — Разберемся! Ну что летим?! Как будто у них выбор есть! Летим, конечно. Витю отправили за билетами, Алиска занялась подсчётами денег, Настя — имеющейся еды. Колю и Фиму девчонки заставили за водой сходить, а то на «красных планетах» — дефицит, а тут купим, пока дешёво. План казался настолько хорошим, что Коля даже потрогал невероятную елку-водоросль в центре зала ожидания космодрома на счастье и ей тоже сообщил, что они улетают всё-таки, нарвавшись на недоуменный взгляд Фимы. Тот, как оказалось, больше пессимистом был. Хотя переживал не из-за плана Алисы. И вообще зря он это сказал, потому что система солнечного типа связи Проксима Центавра была предпоследней остановкой в их плане. А на молчавшие и бесполезные пока личные коммутаторы и видеофоны сигналы от испуганных родственников, уверенных, что дети должны уже быть в университетских космолетах и лететь домой, поступали уже сейчас. Фима нервно улыбнулся, Настя выматерилась, Алиска обреченно вздохнула, Коля представил, что его ждёт и зажмурился, а Витю за его непонятный оптимизм побить захотелось уже всем. — Да ладно! Давайте, посадку объявляют! Быстрее сядем — быстрее приедем. Очень хотелось, чтоб вот так это и работало! А где-то далеко на планете Земля, в пяти квартирах звучали примерно одинаковые диалоги: — Ну как, не дозвонился?! — Сигнала нет, абонент вне зоны доступа… — Может, искажение? — Может, искажение. — А, может… — Нет, вот это не может, успокойся! Но успокаиваться, конечно, никто не думал.