Смертельно

One of the Girls* ( The Weeknd, JENNIE & Lily-Rose Depp) 1. Чувства — это река, которая течёт внутри, изливаясь наружу в бурных волнах. Это ветер, который шепчет тихо на ушко, и огонь, который пылает ярко в зрачке глаза. Он запирает её и выбрасывает ключ, а она привыкает к боли. Смертельно, когда собственный организм может пойти против нас. Клетки, которые отвечают за энергию и развитие многих структур — становятся нашими противниками. Эти клетки, зародились у Суджин из-за него, бесчувственного Ким Джиуна, что посмел вылить свою жестокость в душу невинной. Она обожглась и навсегда потеряла стойкость. Организм Суджин отталкивает эту любовь, и не может принять смертельные чувства, которые он дарит ей в каждую неделю воскресенья. Он приходит. Он уходит. Мучает, изнывает, а затем душит, заставляя задыхаться. Принудительные насильственные поцелуи переходят на окровавленные. Суджин медленно и мучительно умирает после его ухода из  квартиры, которая навсегда впитывает его вишнёвые сигареты. Она задыхается, когда он уходя, причиняет ей столько боли и любви. Джиун считал, что любовь его необычна и особенна, а грубость, что он проявлял к ней — придавало больше остроты. Он любил мучать её. Хватать грубо за шею, сжимать щёки пальцами, закручивать волосы на свой кулак, чтобы доставила удовольствие. Суджин задыхалась, а Джиун наслаждался, когда видел глаза, наполненные слезами мольбы. На губах мелкие царапинки всегда кровоточили при его касании большим пальцем, они приобретали болезненный вид: всегда опухшие и ярко-красные. Чувство мелкого покалывания изнывало тело девушки. Вся разбитая — когда он уходил. Вся нервная — когда он приходил. Его обилие чёрного цвета пугало. Острые черты лица и шоколадно-тёмные глаза, взгляд которого всегда сжёг кожу лица, спускаясь к шее, а затем выглядывающей, из халата, груди. Суджин чувствовала себя, тем самым зайчонком, который остался один на один с волком. Ненависть захватывало тело, когда он рвал на ней шёлковый халат и кидал в сторону, опасно надвигаясь, в предвкушении расслабится и доставить себе удовольствие. Любил кусать, не давая ей забывать о нём. Джиун делал всё, чтобы её мысли были заняты только им, от этого собственные клетки Суджи отторгали его любовь и становились против. Это было смертельно. Смертельно, когда он изнывал её тело, целуя покусанную кожу, в которых были фиолетовые разводы его страсти. Смертельно, когда тушил окурок о кожу, что горела, превращаясь в чёрный пепел, а затем, наслаждаясь, облизывал, стирая её слёзы, что стекали по щекам, впитываясь в постельное бельё. Смертельно, когда плевал свой яд в ротовую полость Суджин, а затем затыкал своим ртом, придерживая за волосы, чтобы сломать, чтобы подчинить. Вся живая, в надежде, что выживет — мёртвая и использованная, в надежде, что он уйдёт, ожидая следующей недели. Наверно, это был его любимый метод: приходить один раз в неделю и медленно, с наслаждением, ломать её, смывать наивность в глазах, выбивая из приоткрытого рта мёртвый хрип. Порыв его злости проявлялся неожиданно и непредсказуемо, одним из тех дней послужило общение с другом. Глупая, думала, что Джиун наконец-то потерял к ней свой животный интерес. Плакала от счастья, принимая душ. Вода, как кипяток, скользил по телу, но она совсем не ощущала боли, наоборот, расслаблялась, тихо постанывая и закрывая глаза, пока не ощутила, как её резко дёрнули и заставили громко вскрикнуть. Помнит, как Джиун толкнул её к прозрачному стеклу, шипя в ухо, как ненавидит всей душой, что сломает розовые крылья и она вправду, вправду давилась кровью, когда он тащил её, как маленького котёнка за шкирку, вынуждая ублажать его. Полы так и блестели от разводов солёных слёз и высыхая превращались в мёртвый песок, коленки которые вечно царапались о них, словно на полу были иглы. Они были повсюду, начиная с него и заканчивая её собственными клетками, что царапали органы и ткани, оставляя большую рану. — Когда ты оставишь меня в покое? Когда сдохнешь, чтобы наконец-то вздохнула? — Никогда, малышка Суджи. Она могла лишь нервно усмехнуться, могла лишь царапать ногтями вспотевшие ладони и уничтожать саму себя, могла молча лежать, наблюдая, как он сидел на стуле. Джиун выпуская горький дым, что заполнял квартиру, оседая на пол, равнодушно смотрел на красоту, будто давно потерял смысл жизни и, наверно, глупышка Суджи пыталась его понять, когда засматривалась, чтобы мысленно пожелать ему смерти. Он родился с красивой внешностью, жестоким характером, но ужасной душой, которая погрязла в тьме, словно он остался в тоннеле, видя свет в самом конце и сколько-бы не пытался, ему не удавалось выйти оттуда. А может он и не пытался? Смирился, что есть таким каким родился и видимо сама судьба сказала, что Суджин суждено быть униженной им. Помнит, как принимала ванну, отходя от его зверского поведения, роняя слёзы, а затем теряла сознание, жалея, что не утопилась и не задохнулась. Он спас — лишил свободы. Его нежность проявлялась очень редко. Джиун мог нежно касаться её волос и кожи, вынуждая замереть, его  губы, оказываются могли целовать так тепло и мягко, а язык залечивать раны, забирая всю горечь его любви, будто и вовсе не было  ударов, словно и не было тех токсичных чувств. Он был таким редко и в основном, когда она убитая им, спала в постеле, не осознавая, как он в такие моменты долго смотрел на неё, исследовал, а затем, чтобы не вредить организму убийственным запахом табака, выходил в балкон. Крики, мольба пощадить и бесконечные слёзы, что скользили по застывшей дорожке щёк. Заставил смотреть, как мучительно умирает её отец, как издаёт последний вдох, как лужица крови вокруг него увеличивается и он навсегда закрывает глаза. Руки Суджин, что были так чисты, запачкались в отцовском крови, когда она отчаянно кричала на весь мир, моля, чтобы отец открыл глаза, но этого не сбылось. Джиун грубо отдёрнул её, заставил встать, сжимая локоть, что казалось, ещё немного и рука сломается под натиском его пальцев, но она, не обращая на боль никакого внимания, накинулась на него кулаками, как и в первый раз их встречи, которую бедняжка-Суджин проклинала. Жгучий удар, заставил её упасть на мокрый асфальт и продолжить и дальше рыдать на взрыв. «Ненавижу» — твердила всегда, прежде чем они окажутся в кровати полностью оголившие. «Ненавижу» — когда целовал, заставляя ответить ему с таким-же напором. «Ненавижу» — потому-что мстит за своих родителей, что были жестоко убиты отцом Суджи. Она ненавидела себя, когда он  смеялся, потеряв цель. Он мстил ради родителей, стал убийцей ради них, он просто хотел справедливости, а она стала тем, кто просто мог удовлетворить его, ведь трахать дочку врага было приятное дело, чтобы успокоить собственных демонов, но почему-же Джиун не хотел заканчивать это безобразие? Почему и дальше любил её по-своему, целуя каждый участок тела, вынуждая грязно стонать? Почему? — Ненавижу тебя. Он отвечал ей тем-же, но не совладев с чувствами, целовал в губы, надеясь, что в этот раз она ответит на его больные чувства. Они оба больны — и это смертельно вдвойне. Суджин привыкла ощущать себя униженной, волосы ломаются и выпадают и ей всё равно, когда он плюёт в неё, считая грешной. Ей всё равно, теперь она тоже больна, ведь получать грубую любовь и оставаться запертой — ей по нраву. Теперь она хочет быть единственной девушкой в его жизни, не смотря на безумие. Тяжелый воздух, словно густая пелена, окутывает лёгкие, не даёт дышать полной грудью, словно что-то внутри живёт. Сердце колотится в битве одинокой, а в голове лишь мысли о спокойствии. Силы покидают тело, оставляя одно желание — вырваться из объятий смерти и снова задышать. В отражении зеркала стоит сломанная девушка, в белоснежном платье и убранной фатой назад, что струится и поблёскивает под тусклый свет. Хрупкая одинокая слезинка скользит по щеке. Хочется вцепится пальцами в свадебное платья и порвать, но Суджи молча смотрит на своё красивое отражение, но такое уставшее и одинокое. Джиун появляется за её спиной, притягивает аккуратно к себе, а ладони ложатся на живот. — Пора спать. Его голос звучит интимно и тихо, а взгляд с которым Суджин встречается в отражении зеркала, заставляет её сжаться и она знает, что это только начало её боли и это безумие будет продолжаться до конца её смерти, ведь копия Джиуна уже развивается внутри Суджин и только смерть разлучит их, ведь быть с ним: Смертельно. Смертельно, ведь теперь Суджин любит, когда он сдирает её кожу до крови и дарит грубую любовь, она жаждет ощутить боль и просит, чтобы он ударил её или удушил, пока она не потеряет сознание. Она сошла с ума из-за больной любви. Смертельно.