Лучик золотистых кудрей

А ведь на деле — что же есть счастье? Для каждого это понятие размыто и неясно полностью. Счастье не может заключаться в чём-то одном, но и много факторов к нему причастны быть попросту не могут. Увы, наши человеские пороги не дадут столько свободы духовным хотелкам. Но Ромадов так не считал — его лучезарность радовала прохожих вокруг, приводя в позитив даже самых загрязнённых людей. В таком числе был и Тушенцов. Знайте, с чем тот сравнивал своего друга? С кислотным цветом green, как детские мелки для рисования на асфальте, и как вата, самая сахарная и яркая, словно звёздочка, выбивающаяся из остального небосвода. Интересно, почему же он считал друга таким особенным для себя? И вот, снова встреча с этой неординарной личностью. Одна из незабываемых встреч, потому что Ромадов снова будет творить всякую бурду, не стесняясь. ☆☆☆ — И я короче ему говорю, - в моменте Коля останавливается, бросив пристальный взгляд на Тушенцова. — Эй, Русь, ты чего? Залип? Тушенцов встряхивается, проморгавшись. Он снова половину рассказа пялился на Ромадова. Беспалевность, конечно, второе имя Руслана. — Да, залип. Пойдём дальше? Тушенцов молча кивнул вслед кудрявому, проходя лишь следом. А на улицах уж больно красочно — солнечную прогулку по питерскому проспекту дополняет лучистый образ его лучшего друга. А ведь он прям как самое искреннее признание, как долгожданный снег и проницательные слёзки счастья. Как-то спонтанно прогулки по уголкам захолустьев обернулись в парк Победы на аллее Героев. И всё таки, что же есть счастье? Может, любовь к какой-то вещице, эстетике? А может вообще к музыке там? Видимо, теперь этот вопрос Тушенцова в покое не оставит. Придётся спросить Ромадова. — Коль,-делает паузу Рус,— а ты что любишь? Кучеряшка задумывается, отрываясь от очень интересной дырки в асфальте. — Всмысле?-Коля переспросил, словно не услышал: такое с ним часто бывало. Творческие люди всегда летают где-то на вышине. — Я спрашиваю, что ты любишь.. Тушенцов уже напрягаться начинает, что бред несёт и сейчас от Коли сбежит из-за стыда. Но он вроде взрослый мужик, так что бежать он точно не осмелится. — Ну, знаешь.. — Я люблю всё яркое, солнечное такое. Даже можно сказать детское. Тушенцова стрельнуло после слов парня, к чему он словно заколдованный смолвил что-то нетрезвое. — Я тоже.. Тебя например.