Самый лучший

*камера Феликса*       — Вы только посмотрите на этого жениха. У него свадьба через два часа, а он ещё в трусах бегает. — Феликс переводит камеру на суетящегося Чана в одной рубашке, тот ходит по комнате, переворачивая подушки, перкладываяс места на место вещи на столе и раскиданные по дивану носки в поисках запонок. Он злостно порыкивает на Ли, требуя помочь, а не заниматься никому не нужной херней. — Как это херней? А дети твои что потом смотреть будут? *чёрный экран*       — Горе-кавалер, как Минхо вообще за тебя выйти согласился? Ты умудрился потерять запонки, которые уже были на твоей рубашке. — усмехается Джисон.       — Блять, парни, вообще настроя не задаете. — Чан запускает пальцы в уложенные волосы, на что громко возмущается Феликс, ставивший камеру на небольшую подзарядку, все-таки 97% это мало. — С самого утра лютый нервяк, даже не могу ему позвонить, ебаные свадебные традиции. Почему нельзя просто тихо, по-мирному?       — Напомню, что ты сам хотел свадьбу по всем канонам. — слышится голос Чанбина из другой комнаты, он только догладил чёрные брюки для жениха, сделав ровные стрелки. — Так что не жалуйся. Одевайся, нам ещё ехать Минхо выкупать. *камера Феликса*       — Друзья, мы снова ведём видеосъемку со свадьбы нашего самого лучшего друга — Бана Кристофера Чана. Помаши в камеру и улыбнись, а то все запомнят твою кислую морду с этого видео и будут думать, что тебя выдали замуж насильно.       Чан разворачивается к Ли с переднего сидения машины, его взгляд не выражает ничего кроме пожелания скорейшей смерти Феликсу, а рука вытягивается вперёд, тыча средним пальцем прямо в камеру. Свидетель тут же меняется в лице, нервно посмеивается и переводит камеру на себя.       — На самом деле, я так волнуюсь. Это первая свадьба, на которую мне нужно идти в осознанном возрасте, так еще и быть другом жениха, а не каким-то левым родственником, о существовании которого даже никто не знал до этого дня.       — Холостяцкая жизнь нашего Чан-и заканчивается. Теперь он не будет ходить с нами смотреть футбол по выходным и ездить в баню на дни рождения Чанбина. — наигранно вытирает слезы Джисон, сидящий рядом с Феликсом, тот как раз приблизил камеру вплотную к лицу Хана.       — Вы говорите так, словно Минхо никогда не отпускал его к нам во время их отношений. — встречаясь взглядом с камерой через зеркало, говорит Чанбин.       — Дай подраматизировать, а? *чёрный экран*       Черная машина медленно подъезжает к подъезду, лавируя по поворотам в маленьком дворе, где располагалась квартира Минхо. От бампера к лобовому стеклу тянулись белые ленты, Чанбин вместе с Джисоном долго возились, пытаясь прицепить те чуть ли не намертво. Чан чувствовал, как волнение захватывает его с головой, все же они не виделись и не слышались с Ли уже больше дня. А вдруг он передумал?       Задумавшегося Бана тормошит Со, ставящий машину на ручник, он кивает на заднюю часть салона, где, уже хлопая дверьми, Джисон и видеограф Феликс вылезли из автомобиля.       — Братан, все нормально будет. У вас будет лучшая свадьба, Хо тебя любит. — Чанбин легонько хлопает ладонью по чужому плечу, немного сжимая его пальцами. Он всегда делал так, чтобы подбодрить лучшего друга.       Чан улыбается в ответ, кивая. Они осторожно выходят из машины, проверяя не помялись ли их костюмы. Феликс и Джисон уже подошли к подъезду, где их встречали Хёнджин и Чонин. Первый окинул приехавшую компанию весьма презрительным взглядом, сложив руки на груди.       — Ну, привет, чего приехал? — начинает Хёнджин.       — Как чего? За женихом своим. — засунув руки в карманы брюк, говорит Чан. Он знал, что друзья у его возлюбленного те ещё змеюки, но продолжал вести себя с ними сносно; все же Ли тоже старался с уважением относиться к его друзьям, которых не особо чаял.       — Чтобы жениха забрать, надо со дверей замки сорвать. Дверь подъезда затопило слезами твоего возлюбленного, пусть ты или твои дружки изопьют воду из этой банки, чтобы открыть проход. — Чонин достаёт из пакета пятилитровую банку с водой, на которой приклеена бумага с надписью «слёзы Ли Минхо».       — Ну, давай я, все-таки твой жених и нам скоро родней станет. — Чанбин прячет ключи от машины в карман брюк и, чуть расстегнув пуговицы на рубашке, подходит к Яну. Забирает из чужих рук банку, выдыхает в сторону, как обычно делает перед первой стопкой водки, и начинает пить воду из тары крупными глотками. Его громко поддерживают Феликс и Джисон, снимающие все на камеру, а Чан широко улыбается, говоря о том, что и не такой объем в друга входил.       Через пару минут банка оказывается пуста, а Со, морщась, держится за полный воды живот.       — Молодцы, проход открыт, но другой вопрос лежит: назови номер квартиры и этаж. Вдруг не к тому ты жениху приехал.       — Проще простого: седьмой этаж, пятьдесят четвёртая квартира. — не знать эти наизусть заученные данные было невозможно: в квартире Ли произошло слишком много важных событий для них двоих.       Хёнджин открывает подъездную дверь ключами, та издаёт пищащий звук и запускает компанию внутрь. Но не они не сильно продвигаются к квартире, потому что свидетель тормозит их перед первым лестничным пролетом.       — Каждая ступень имеет свою букву, назови на них качества своего жениха, пока будешь подниматься на следующий этаж.       Чан встаёт перед лестницей, смотря на ступеньки — там яркими мелками выгравированны буквы. Он улыбается, ловя себя на мысли, что в голову тут же приходят слова, описывающие его Минхо.       — Л-любящий. — дожидается кивка от Хёнджина и поднимается на одну ступень. — У-улыбчивый. Ч-честный. Ш-шикарный. И-игривый. Ну, вы издеваетесь, пацаны? На «й» прилагательных нет. Не скажу же я, что он йогуртовый или йодированный.       Чонин хихикает, разрешая пройти эту ступеньку.       — Ж-живой. Е-единственный. Н-настоящий. И-интересный. Х-хитрый. Л-ласковый. И-интеллигентный. М-мой. И-искренний. Н-надежный. Х-хороший. О‐обаятельный. *квартира Минхо*       Ли слышит звонок в дверь, означающий начало выкупа. Он судорожно поправляет на себе одежду, осматривая брюки на предмет помятости, а белый пиджак на наличие неожиданных пятен.       Ему кажется, что лицо выглядит чересчур бледным, а мешки под глазами проступают ещё сильнее. Он не нервничал так, когда последний раз говорил с Чаном, не нервничал, когда ложился спать. Но сейчас весь как на иголках. Ли оборачивается на спокойного Сынмина, что складывает разбросанные кисточки и спонжи со стола обратно в косметичку.       — А если...       — Без если, Чан тебя очень любит. — перебивает друга Сынмин.       — Ну вдруг...       — Без вдруг, Минхо, все пройдёт хорошо. — Ким подходит к Ли, что выглядит безумно уставшим. У него вероятно вновь болит живот от сильного волнения, а руки слегка потрясывает. Сынмин берет друга за плечи и крепко обнимает, нашептывая тому на ухо: — Ты самый лучший. У тебя самый лучший жених. С тобой рядом твои лучшие друзья. И свадьба у тебя тоже самая лучшая.       — Напомни, почему ты не мой свидетель?       — Потому что я уехал в командировку и не говорил, когда вернусь. Ты обиделся и по пьяни пообещал Хёнджину, что он будет твоим свидетелем.       Вообще Ли был близок и с Сынмином, и с Хёнджином. Просто в какой-то момент, казалось, что их пути расходятся, звонки сходят на нет и Ким все реже соглашается выпить в его компании. И стервозный Хван стал для него самым близким человеком: через него прошли слезы и пьяные звонки бывшим, их встреча с Чаном и первые ссоры. Сынмин не был рядом, но потом долго извинялся, что заставил Ли чувствовать эту пустоту и одиночество из-за его недосказанностей.       — Удивительно, что у тебя в свидетелях человек, которого ты кормил салфетками, а не тот, с кем ты жил почти всю свою сознательную жизнь. — Минхо заливисто смеётся на чужое замечание, в шутку толкая друга в плечо.       Со стороны входной двери слышится копошение и громкие голоса. Выражение лица Минхо резко меняется и он подскакивает к зеркалу, проверяя свой внешний вид.       В двери поворачивается ключ, а следом увеличивается шум, ведь теперь компания парней переместилась в квартиру.       Ли выталкивает из комнаты Сынмина, но тот и не сопротивляется, тихо хмыкнув, выходит в коридор, приветствуя друзей второго жениха. Они шумно переговариваются, обсуждая, как Бин еле выпил банку воды и теперь активно просится в туалет.       Минхо не знает, что выглядит хуже: он сам или его комната. Начинало казаться, что вещи лежат отвратительно криво, а покрывало на диване и вовсе помято. Как помят и его черно-белый костюм. Он чувствует, как от нервов начинает щипать глаза, поэтому просто отворачивается к окну, не желая никого видеть и стараясь успокоиться.       Тихий скрип пола и прикрываемой двери, медленные шаги, которые Ли узнает из тысячи. Чужие руки осторожно оборачиваются вокруг его талии, а большой нос утыкается в шею, туда же прилетает пара поцелуев, после чего над ухом разносится хриплый голос:       — А вот и мой жених. Самый красивый на свете. — Чан прикусывает мочку чужого уха.       Минхо точно знает, что Сынмин сказал им о его нервяке. А Чан точно знает, как его успокоить. Лёгкие мурашки бегут по его спине, когда он слушает приободряющие комплименты от своего возлюбленного. Ли расслабляется в чужих объятиях.       — Я слышал, ты не смог придумать мне качество на «й».       — Послушай, я терпел полный ненависти и презрения взгляд Хёнджина все 7 этажей по пути к тебе в квартиру. *ЗАГС*       Две чёрные машины стояли около дворца бракосочетания. Феликс наконец перестал снимать, чему был безумно благодарен Чан, готовый разбить чёртову камеру об асфальт. Вместо этого он активно пытался сблизиться с друзьями Минхо, которые его компании все ещё были рады не больше, чем присутствию Чана в жизни их лучшего друга.       Будущие молодожены стояли чуть в стороне, между ними царила небольшая неловкость, которая была вызвана волнением от ожиданием.       Из дверей вываливается пара, а за ней шумная толпа родственников и друзей. Они громко приветствуют Чана и Минхо, понимая, что те следом за ними станут новой ячейкой общества. Невеста кричит им пожелания счастья и крепкой любви, на что Чан хмыкает, притягивая Ли к себе за талию.       В здании ЗАГСа прохладнее, чем на улице, и теперь, по ощущениям, руки Минхо трясутся с удвоенной силой.       Феликс заранее включил камеру, передав её Чонину в надежде на то, что тот будет снимать ровно, а не как Чанбин, снявший лишь их натертые до блеска ботинки под аккомпанимент голосов, когда они стояли на улице.       — Уважаемые гости, мы искренне рады приветствовать вас на регистрации брака дорогих и близких вам людей! Сегодня вы станете почетными свидетелями создания новой семьи. — торжественная музыка заполняет зал.       Ли подходит ближе к Хвану несмотря на то, что тот продолжает кривить нос, стоя рядом с ним.       — Эй, сделай лицо попроще. У тебя лучший друг женится.       — Если бы он выходил замуж за кого-то менее тугодумного, я бы, может, и улыбнулся. — полушепотом произносит Хёнджин, но Ли, пропустив чужое высказывание мимо ушей, одаривает его яркой улыбкой.       — Сегодня самое прекрасное и незабываемое событие в вашей жизни. Создание семьи – это начало доброго союза двух любящих сердец. С этого дня вы пойдёте по жизни рука об руку, вместе переживая и радость счастливых дней, и огорчения. — читает женщина-регистратор, посматривая на Чана и Минхо поврех своих треугольных очков. — Перед началом регистрации прошу вас ещё раз подтвердить, является ли ваше решение стать супругами, создать семью искренним, взаимным и свободным. Прошу ответить Вас, жених.       — Да. — смотря на Минхо теплым взглядом, твердо произносит Чан. Он улыбается ему, в ответ получая такую же яркую и искреннюю улыбку.       — Вас, жених.       — Да. — Минхо чувствует, как дрожит его голос, но продолжает неотрывно смотреть на Бана, в чьих глазах он тонет с самого первого дня их знакомства.       — С вашего взаимного согласия, выраженного в присутствии свидетелей, ваш брак регистрируется! Подойдите к столу регистрации и своими подписями скрепите Ваш семейный союз.       Чан берет его за руку, крепко сжимая холодную ладонь своей, тем самым даря Минхо спокойствие, потому что чужое невысказанное волнение передаётся где-то на подсознательном уровне.       Хёнджин и Феликс встают по бокам от женихов, ожидая своей очереди для письменного закрепления клятв в документе. И Хван уже не выглядит таким хмурым и недовольным, когда смотрит на своего счастливого друга, что подрагивающей рукой ставит роспись на нужной строчке.       — Прошу вас в знак любви и преданности друг другу обменяться обручальными кольцами.       Сынмин подходит к будущим молодоженам, преподнося на маленьком подносе их обручальные кольца. Он взял с Минхо обещание, что будет играть хотя бы эту роль на его свадьбе, раз место свидетеля было отдано Хёнджину.       Чан тянется за одним из колец, где на внутренней стороне выведено заветное «Навеки твой». Металлический обруч чуть не выскакивает из его пальцев, на что он неловко улыбается и ловит хмурый взгляд Минхо. Чан прокашливается, крепче сжимая кольцо в пальцах. Притягивает к себе ладонь Ли, с чуть раздвинутыми ледяными пальцами. Бан думает о том, что обязательно расцелует и согреет каждый этой ночью.       Когда холодный металл касается его пальца, Минхо шумно выдыхает. Он тянется за вторым кольцом, которое точно также будет обрамлять палец Чана, поблескивая на чужой руке.       Его ладони сильно дрожат, мысли о том, что кольцо выскользнет и закатится куда-то под стол регистратора все сильнее поглощают Ли. Он берет руку Бана, чувствуя её горячую, по сравнению с его собственной, температуру. Пальцы подрагивают и не слушаются, из-за чего он промахивается, проскальзывая кольцом по внешней стороне чужой ладони.       Минхо нервно смеётся и возносит взгляд к потолку, чувствуя, как слезы скапливаются в уголках его глаз. Черт. Он чувствуется, как Чан касается его локтя свободной рукой, и опускает взгляд на своего жениха, тот улыбается, вопросительно подняв бровь. Шутливо издевается над ним, ухмыляясь, и кивает на свою ладонь, прося наконец закончить начатое.       Минхо на это лишь сжимает губы в тонкую полоску и, сосредоточившись на чужой ладони, точно попадает пальцем в кольцо.       — Только попробуй сказать, что ты не волнуешься и тебя не трясет от одной мысли, что мы наконец-то женимся. — шепотом грозится Минхо, чувствуя как слезы вновь подступают к глазам, а кольцо обжигает его палец, заставляя сильнее биться сердце и задыхаться от любви к человеку перед ним. Чан посмеивается, растягивая губы в счастливой улыбке.       —... согласно составленной актовой записи о заключении брака, скреплённой вашими подписями, ваш брак регистрируется. Объявляю вас мужьями. Ваш брак законный. Жених, можете поцеловать жениха!       Только по видео, которое снимает Чонин, можно будет понять, кто потянулся за поцелуем первым: Минхо, крепко вцепившийся в чужие плечи, или Чан, что просунул ладони под белый пиджак Ли и мягко сжимал его талию. В такой момент никого из них не волновал испорченный макияж, потрепанная причёска или измявшийся костюм. Они думали только друг о друге, о губах, соединённых воедино. И о том, что это самое лучшее решение в их жизни.