Did you remember about me?

Шум воды эхом раздался в ванной, а ржавый вентиль отозвался неприятным скрипом. Рука потянулась за ели живым обмылком к пластиковой мыльнице, от времени, принявшей желтоватый оттенок. Кусочек скользит в моих ладонях, постепенно растворяясь в пене. Я тщательно тру их. Тру так, будто они немыслимо грязны. Тру так, будто от этого зависит что-то невообразимо важное. Наконец смываю пену. Запускаю руки под ледяную струю. Вода на столько холодная, что, казалось, пробирает до костей. Но я привык. Даже не морщусь. Даже держу кисти под гольным льдом лишние пару мгновений. Кожа скрипит от столь интенсивного мытья. Мне никогда не нравилось это.. Казалось, что этот скрип делает все только грязнее, но разум, пока еще здравый, напоминает, что вот.. Только что смывал пену водой... Я снимаю махровое полотенце с криво-наклеенного пластикового крючка, который купил в ближайшем супермаркете еще давно, при въезде в квартиру. Интересно, и как это липкий слой еще умудряется держаться на кафельной, местами потрескавшейся плитке.. Не суть. Ткань шуршит впитывая влагу с ладоней, чуть цепляя чувствительную кожу. Наконец руки сухие. Полотенце вновь отправляется на свое законное место, а взгляд мой перебегает на зеркало. Старенькое, чуть скосившееся, местами потертое зеркало отражало меня по плечи. Мда-уж... Вот я и докатился. До этого вечно пышные и мягкие, смоляные кудри отросли чуть ниже плеч и выглядели совсем неопрятно.. Кожа, которая и так всегда была бледной, приобрела оттенок мела, а веснушки и вовсе пропали. Жалко... Веснушки, мои веснушки... Всегда сильно выделялись на белесой коже, что выглядело необычно. Почти никто не обращал на это внимание, но ему они нравились... Он всегда завороженно разглядывал их, будто пытаясь пересчитать. А потом его нежная рука ложилась ко мне на щеку и большой палец трепетно проводил по ним... Он восхвалял их, он называл их моей изюминкой. Была бы у меня возможность, я бы просто подарил ему свои веснушки, лишь бы он был счастлив. Лишь бы ему было хорошо. Лишь бы он не покидал меня... А покинул он меня совершенно справедливо. Я опять нарушил свое обещание. Я опять сорвался. Интересно, какого это? Приходить задолбанным с работы, после учебы. И победно распахнув дверь, опять увидеть свою недо-пассию в не самом трезвом состоянии. Он тогда сразу же, не разуваясь, даже не сняв пальто, метнулся в гостинную. А там картина маслом: пустая чекушка на столе, рюмка, корпус от ручки, крупицы белого порошка, и дополняю это все в слюни обдолбанный я, валяющийся на диване. Помню, как в его прелестных, зелено-ореховых глазах сразу выступили слезы отчаянья. Аккуратные губы болезненно скривились, и даже легкая, веселая растрепанность волос пропала. Он ничего мне не сказал. Не стал закатывать очередную истерику. Лишь отмахнувшись пошел в нашу спальню, и через минут двадцать вышел с собранной багажной сумкой. И я стою пошатываясь в прихожей, не очень-то и понимая, что вообще происходит, а он хлопнул дверью. Хлопнул дверью и ушел. Навсегда.

***

Осознание потери пришло лишь через два дня. Когда наконец был в сознание просто думал, что тусуется с кем-то из колледжа. Ну а когда и на третий день не пришел начало доходить. Только сейчас понимаю, на сколько ужасно-глупо было не замечать то, что все его вещи пропали, а не только пару футболок с джинсами ну и в общем-то необходимое для пары дней ночевки у товарища. Блядь, да я даже не обратил внимание на то, что в ключнице висит его связка ключей от нашей квартиры... Искать я его даже не пытался. После того, как понял, что он заблокировал меня буквально везде смысл пропал. Если уж он это сделал, то будет стоять на своем до последнего. Наверное, я не смогу описать ту боль и пустоту, которая разъедала сердце во время полного принятия и понимания. Да и сейчас все абсолютно также. Как бы я не глушил эту печаль, она всегда была сильнее алкоголя и наркотиков. И есть ли средство чтобы было менее больно? Может все таки есть? Вопрос уже давно засел у меня в голове. Варианты были разные, но все было таким до ужаса глупым, что сразу же отбрасывалось. Ну например: Была идея просто найти замену. Найти себе телку, ну или уж воспринимая свой "недостаток" парня. И я даже пытался. Но после первой же встречи хотелось блевать. Блевать от невиновного ни в чем человека, которому довелось сходить со мной свидание, блевать от себя, блевать от одной лишь мысли, что его не будет рядом со мной. Ну разве можно заменить его? Его мягкие шатенистые волосы и нелепую, чуть волнистую челку. Его прелестные ореховые глаза, от одного взгляда в которые забываешь все проблемы. Его родинки и приятные нежно-караловые губы. Нет. Все это не при каких обстоятельствах не подлежало замене. И вот именно сейчас, стоя перед зеркалом, кривя покусанные бледные губы от вида самого себя, голову посетила новая мысль. Мимолетно-светлая и, казалось бы, освобождающая от всего задумка. Моя моральная боль бьет все рекорды, так почему бы не заменить ее физической? И правда. Делов то, нанести себе увечья каким угодно способом, и вот, готово. Вроде же многим помогает, Да? Нужно проверить.

***

Выбор пал на самое "банальное", резать руки. Легко, быстро, не страшно. Дернув дверную ручку я вылетел из ванной и быстрым шагом направился в спальню. Половина содержимого моей тумбочки уже валяется на пыльном ковре вокруг меня, а я с чуть-ли не трясущимися руками ищу заветную коробочку с лезвиями. Никак не могу найти, помню же, что была... Забыл уже для чего покупал и когда, но уверен на все сто, что она там. Наконец моя цель была достигнута, я нашел их. В точно таком же шустром темпе, почти забежал обратно в ванную, неожиданно-громко захлопнув за собой несчастную дверь. Не удивлюсь, если пару чешуек краски все таки отпало с нее, ремонт был мягко говоря хреновым. Я судорожно вытряхиваю одно лезвие из коробочки зажимая между большим и указательным пальцами. Калечить будем левую, ее то я и опустил на бортик раковины. И вот, я с минуту просто смотрю на все это. Взгляд перебегает то на руку, то на лезвие, один раз на зеркало (туда больше не стал смотреть, слишком уж тошнотно я выглядел в этот момент). Все такое холодное, неправильное, незнакомое... Но в то же время успокаивающее, дающее надежду и разрывающее все переживания. Кисть руки скользнула к запястью, быстрым неуверенным движением оставляя за собой первый порез. Было слишком слабо, поэтому кожа едва повредилась. Еще одно, более смелое движение и через мгновенье на моем запястье появился красный след. От неожиданного ощущения я слегка закусил губу, но все еще вполне терпимо. Еще порез, второй, четвертый, седьмой. Я вошел во вкус и даже не заметил, как белая рука покрылась красными отметинами. В порыве адреналина боль почти не чувствовалась, а наоборот, было скорее приятно... Когда я все же одумался и более здраво посмотрел на результат своих трудов лицо невольно скривилось в отвращении. Нет, крови я не боялся, просто все это было таким мерзким и жалким... Не раздумывая я небрежно положил лезвие и быстро крутанув вентиль, сунул запястье под воду, чтобы быстрее смыть эту "грязь". Но тут же наморщившись и сквозь шипение выругавшись, одернул руку. Мой мозг на столько отупел (не вижу других причин), что я сделал такую глупость. Хотя, это было больно. Неприятно, жгуче, то что мне нужно. Через скрежет зубов снова подставил запястье под кран. Ужасно, просто ужасно, но это давало эффект. Мысли просто исчезали, а все внимание было приковано к моей руке. То, что я и хотел. Пару раз проведя пальцами по порезам смыв всю оставшуюся кровь, я перекрыл воду и промокнул запястье полотенцем. Острое жжение давало о себе знать. Порезы были хорошо видны, а кожа вокруг них нездорово покраснела. Невольно прикоснувшись к ним, я почувствовал тепло, будто это было и не мое запястье вовсе, а его лоб при жаре. В те дни, когда ему случалось заболеть, он всегда отнекивался вопреки моим замечаниям и выпив таблетку шел на учебу или работу. А потом заболевал еще сильнее, и окончательно уходил на больничный. В те дни я особенно заботился о нем. Он был против, он всегда хотел для меня самого лучшего, а на себя забивал. Вот же идиот. Мой любимый идиот. А хотя чем я лучше? Вместо того, чтобы делать хоть что-то полезное стою и режусь в убогой ванной комнате рыдая, как последняя сука. Да, рыдаю. Сам даже не заметил как слезы застучали по раковине стекая вниз, будто дождь по окнам. Но дождь идет грустно, свойственно себе величаво и невинно. А мои слезы мерзкая, отвратительная влага, за которую меня хорошо бы отпиздить. Так мерзко от себя мне давно не было. Успокаивающего эффекта почти и не случилось вовсе. Но я продолжил. Уже как недели две, а может и месяц. Не знаю, сбился со счету. Режу, смываю, рыдаю. Рыдаю, режу, смываю.

***

А что бы подумал он? Мысль вертелась у меня в голове, пока я лежал на диване закинув ногу на ногу устремляя взгляд в потолок. Субботнее утро выдалось не самым лучшем, как и остальные, собственно говоря. Поэтому все, что мне оставалось делать - это нихуя не делать. Так все же, что бы подумал он? Наверняка бы рассердился на меня. Переживал, винил себя, безусловно. Такая уж у него природа. Но это было бы в том случае, если бы он был рядом. А сейчас ему абсолютно плевать. Ведь он даже не знает. Не вспоминает о своем конченном "дружке" Майке, который испаганил ему почти всю осознанную жизнь. Ну и хорошо. Лишь бы сейчас он жил лучше, чем со мной. Нашел приятного молодого человека, успешно закончил колледж, да и рисует себе в удовольствие, пока этот... Мысль о том, что у него может появиться кто-то другой заставляла все внутри неприятно сжаться, вызывая рвотный рефлекс. Но все же, пока этот, кто бы он ни был, дарит ему столько внимания, любви и тепла, сколько не смог дать ему я. Хотя кого я обманываю, конечно бы мне хотелось, чтобы он хоть на секунду, хоть даже один раз вспомнил обо мне. Может даже с трепетом, может даже он и сейчас вспоминает... Мечты затянули меня с головой, и от чувства эйфории я даже прикрыл глаза. Прервал меня неожиданный дверной звонок. Сначала я даже и не понял откуда идет звук, но потом все же сел настороженно хмурясь. Кого это, черт возьми, принесло ко мне? Родители? Нет, точно нет. Сестры? Тоже такой себе вариант, ни с кем из родственников я не держу связи уже давно. Друзья? Слабенько, общение сошло на нет, еще как пол года назад. Промелькнула необычайно-глупая и наивно-детская мысль о нем, но чтобы разочаровываться было не так мучительно больно, я сразу же ее откинул куда подальше. Наконец собрав силы, я лениво поплелся к двери. Не удосужившись посмотреть в глазок, я провернул костлявыми пальцами щеколду замка недовольно бурча себе под нос. Входная дверь с неким скрипом распахнулась, и я без особого волнение и интереса поднял взгляд. И в то же мгновенье обомлел.