Кровать, чай и что то потяжелее

Если Данте может спать на кровати Федора, то почему бы не заняться там чем то более интересным, глубоким и страстным. Почему бы не позволить себе удовольствие и блаженство, минуты чистого удовольствия, сладкого греха. Пик давно наблюдал за голубым клоном, было в нем что то невообразимо отталкивающее и безумно притягательное одновременно, невероятно ранимый и мягкий зонтик, восприимчивый ко всему на свете стократно, вызывал интерес, голодный если так можно выразиться. Хотелось научить его, показать как надо, какой потенциал может крыться в нем, однако кто пик такой чтобы рыться в милосердной и робкой натуре сожителя, он не такой мерзкий как его собственный валет, не такой занудный и бестолковый, а страницы комикса, что он рисовал с ним все ещё теплили душу, он не назвал его занудным или примитивным и скорее всего даже не из за того что боялся Пикового короля, а потому что испытывал трепет и уважение к его труду и творчеству. Интересно откуда он умел рисовать и почему никогда никому не говорил, что если внутри у него кроется что то очень полезное, скрытное, иди наоборот нечто страшное... Вдруг в один момент зонтик не выдержит и покажет все что из себя представляет, нечто опасное и жестокое и маска робкого и тревожного клона раскрошится очень быстро, быстрее чем пик сможет среагировать. Параноидальные мысли проследовали пика перед сном достаточно часто, в последнее время не так сильно ибо забот было больше чем времени на обдумывание чего либо. Может быть все же втереться к нему и узнать лучше? Звучит как бред, бред который хочется осуществить. Зонтика пугало внимание другого короля, странные хотя и повседневные вопросы как дела как настроение, словно в чем то был подвох, разве пику не должно плевать как себя чувствует зонтик как и всем в этом доме. разве не чуждо то, что пик защищает его он Вару, да, он аргументирует это тем, что зелёный окончательно распоясался, нужно ставить на место. Но забота все ещё пугала зонта до трепета, до дрожи и при этом медом горячо текло по каждой вене, разгоняясь от сердечных сокращений. Страх перед королём отступал, превращался в интерес, чуждый для его обычной природы интерес, это пугало, это чудовищно сильно гипнотизировало и манило. Пик стал и светом и тьмой и пугающей и теплой, загадочной бездной которой в один момент захотелось доверить и тело и душу. Стало легче признаваться в чувствах, переживаниях, пик вовсе не страшный, он интересный, он желанный, он рассудительный и приятный, ещё, хочется ещё. Но как можно быть ближе когда дома так много глаз, так много страхов все ещё. Федор долго говорит, не менее долго собираясь, кажется ему нужно куда то уехать, на сутки или даже двое, опасения были понятны, увидеть вместо дома руины или потерять одного из клонов было очень реально и к огромному сожалению очень печально. Опасения Федора и зонта оказались не беспочвенны, правдивы и ужасны. Очередная драка за телевизор, туалет, сгоревший ужин, ушедший Габриэль, все было до боли привычным но все ещё не утешающим. Вишенкой на торте стал пролитый чай на его ногу. Зонтик вскрикнул и мимолётно закинув штаны в стирку проник в комнату хозяина, Тихо, пленительно тихо, так тихо, что перспективы покинуть это место растворились быстро, почти моментально, словно и не было... Может быть стоит тут отдохнуть? Немного хотя бы, чтобы никто не заметил его отсутствия, а кто заметит? Иногда казалось, что даже умерев никто бы не заметил, разве что Куромаку... Интересно, умерев он окажется в измерении из которого пришел, а изменится ли Федор? Вряд ли, вряд ли все таки они связаны. Зонтик уснул быстро, Федина кровать очень хорошо располагала ко сну, было немного страшно, если кто то зайдет, разболтает все ему, или просто потревожит, но никто не потревожил, солнце село и тишина наступила не только в комнате Нечитайло, но и во всем доме. Горелый запах практически ушел из квартиры, сменился вечерним прохладным запахом остывающего города. Зонтик бы этого не заметил если бы не холодная сильная рука коснувшаяся его плеча. - а?! Я не сплю, совершенно не спал я просто...я вздремнул, н-но но не специально!Фёдор бы наверное не был бы сильно п-против или типа того -ты...в порядке? Отблеск желтлых глаз ясно читался в сумерках комнаты, это был пик, в эту минуту дыхание перехватило, а тельце беспомощно окоченело, если бы не разрез глаз, пик бы очень смахивал на сову, но так он напоминал какого то другого хищника, посерьёзнее. - все в порядке? - уже с некоторым раздражением переспросил король и зонтик беспомощно мельтеша, выбираясь из пут одеяла все таки смолвил - - да, я просто, на меня Вару пролил чай и я в общем...я хотел тут подождать пока штаны не отстираются, уж больно его чай ядрёный, пятно бы ... осталось... Федор говорил мне, что существуют какие то магазины с дешёвой одеждой которые приносят туда другие люди... Но мне бы не хотелось доставлять ему столько неудобств... - понятно. Ты нашел себе неплохое место для уединения, тут определенно приятнее чем там, с этими...придурками, твой ожог как? Тебе стоило бы что то предпринять для себя, а не уходить так сразу. Зонт стянул одеяло обнажая след от кипятка для взора Пикового, не критично, пузырь не надулся, хотя в темноте было не ясно, холодные пальцы коснувшись ноги зонтика, запустили сильный импульс во все его тело... Фиолетовый клон медленно провел рукой по всей внутренней части бедра зонтика, это чудовищно заводило обоих. Зонтик поддался, отчаянно, несмело, заставив пика коснуться рукой ткани трусов. Хотелось умереть, быть растерзанным или проснуться...и не хотелось одновременно. Бездействие было не больше минуты, этого хватило чтобы Пик перестал сомневаться в целенаправленности действий сожителя и повел рукой дальше...нежнее. - подожди... - пик подпер дверь стулом под ручку, снова повернулся к дрожащему валету, уже более улыбчиво, раскрепощенно. Он нависает над ним, трётся щекой, чуть бодая его своей головой, напористо и без слов требуя доступа к шее. Одного касания языка зонтику хватило чтобы испустить стон, стон который пришлось оборвать прикусив губу. Это было тяжело, пик трогал его под свитером уже без особого стеснения. Без колебаний касался его паха. Утробно рычал на ухо, кусал мочку, спускался ниже, с нетерпением стягивал ненавистную одежду с зонта. Скользил рукой по органу заставляя валета беспомощно корчится стискивая одеяло в руках и извиваться в нем как насекомое в паутине... Выгибаться, трепыхаться как маленький мотылек и пускать кровь со своих губ чтобы не издать ни звука громче чем ночная тишина. Король закидывает ноги зонтика на плечи, в дело идёт язык и глотка пикового князя. Зонт выдыхает, шумно, берется за волосы клона, он берет глубже, глубже берет. Хрипя зонтик с дрожью в ногах надавливает на голову партнёра, зрачки превращаются в узкие щелки, князь рычит, однако проглатывает все, все что спустил зонтик. Вид обмякшего валета только сильнее раздраконивает и без того возбужденного пика. Было уже совсем не страшно, было не страшно лечь под него, не страшно от касаний рук и языка, от вторжения его пальцев, мокрых, длинных... Фиолетовый наваливается, трётся членом о гуч зонтика, заставляя тягучие капли скатываться по его нежной коже. Зонт впивается в подушку чтобы только она услышала его вскрик, только она и он. Уже не холодный и не страшный, но все ещё до ужаса зверский пик. Движения отдавались болью, сопровождались слезами, пик лезет, лезет напористо, приподнимая зонта рукой, а вторую подсовывает под укус губы уже были растерзаны, пик не хотел чтобы от них вообще ничего не осталось, а противном случае что же ему останется целовать. А руку пусть зонтик кусает, кусает так сильно как захочет, а он будет кусать его, кусать разрывая его внутри от любовного безумия, то порыва неведомой ранее страсти. Тепло тела клона, их спутанные тела, меняющиеся позы, касания, касания и их языки их общий взгляд и жар и пульс. Они все разделят в этой постели и пот и кровь и слёзы, слюни, свою сперму, свою безумную любовь. Громко? Уже неважно уже плевать, пик напирает, вжимается, до боли стискивает запястья вальта, спускает.. сипло рыча не давая и пошевелиться и вздохнуть - прости, грубо .... -м-мне впервые...так хорошо... Пик обхватывает его голову, запускает в волосы пальцы, целует, глубоко властно... Не было в зонтике ничего плохого и страшного, не было подвоха и тайны, была любовь и милосердие Милосердие и любовь А на кровати Федора не только крепкий сон, но и крепкая страстная любовь двух карт.