Сигаретная диета

      Её губы распростерты в улыбке. Пальцы ловким, отточенным до идеала движения пришивают ленты и резинки. Она ни разу не укололась тонкой иглой, ловким движением она отрезает ненужные нити и обрабатывает огнем края лент.       Молотком пробивает коробочку пуант. Неприятный хруст, но такой родной, приевшийся, в какой-то степени, полюбившийся.       Кожаные накладки она тщательно смазывает клеем и объединяет с Пятачками.       Отрезая лишние резинки девушка удовлетворенно глядит на свою работу. — Не для этого я искал пуанты по всему аду, — тишину в помещении обрывает голос наполненный радио помехами. Как же он режет утонченный слух. — Ни одной балерине не подходят пуанты с завода. Ступни у всех разные.       Стопа аккуратно укладывается в балетную туфельку. Худая когтистая рука помогает с завязкой лент, девушка смотрит на это вопросительно выгнув бровь. Знает что ответа не получит. Но стоит ли её винить из-за любопытства свойственного всем людям? — Откуда вы знаете как завязывать ленты пуант? — в ответ лишь молчание, что ж спросить всё же стоило, вдруг бы попытала удачу.       Поднявшись с холодного пола девушка аккуратно подходит к станку. После смерти, она ни разу не становилась на пуанты и уж тем более не занималась предварительной растяжкой. Она была совсем юна когда родители отправили её в интернат для балерин. Она поцеловала Мэри Джейн раньше чем парня. Она попробовала Кекс в том же возрасте, что и лишилась девственности. Она вколола золотую дозу в возрасте тридцати пяти лет при чём весьма удачно. Ей пророчили карьеру Плисецкой, но наркотики потащили её на дно. Она винила девочек из интерната которые предлагали «просто попробовать», она винила родителей которые отправили маленькую незрелую её в персональную пыточную, она винила себя которая не сбежала на следующий день после поступления. — Петр Ильич Чайковский «Лебединое озеро», вариация Одиллии… — тишина, девушка деликатно кашляет, — Петр Ильич Чайковский «Лебединое озеро», вариация Одиллии… Да поставь ты уже музыку.