Как соблазнить Уилли

-Уилли, ты меня ещё не простил? — в сотый раз поинтересовался Грелль, просунув красную макушку в дверь. Он успел пожалеть, что согласился пойти на треклятую вечеринку, заранее не уточнив, кто на ней будет. Конечно, танцевать стриптиз на столе начальника было актом самоубийства, но после нескольких бокалов вина эта затея показалась ему весьма забавной. Тем более, не хотелось проигрывать пари, которое он заключил с Ронни. Отныне тому придется расстаться с любимой газонокосилкой из-за своего болтливого языка. Не дожидаясь ответа оскорбленного шефа, Грелль проскользнул в кабинет и решительно направился к памятному столу. Уильям поднял голову от очередного отчёта и, увидев перед собой вчерашнюю «танцовщицу», оглянулся по сторонам в поисках верной Косы Смерти, но тщетно. Больше всего на свете грозному начальнику третьего департамента хотелось вышвырнуть наглеца за дверь, с головой погрузиться в работу, а ещё лучше — тупо удавиться. Он даже удивился, как он не поседел после пережитого ужаса! -Что вам будет угодно, диспетчер Сатклифф? — спросил Т. Спирс и нервно поправил очки. Экстравагантный подчиненный уселся на краешек стола и закинул ногу на ногу, с интересом рассматривая свои ноготки, которые он с энтузиазмом грыз в коридоре. Маникюр безнадежно испортился, но коварный Грелль был готов на любые жертвы ради достижения собственной цели. -Уилли, ты такой холодный, - томно произнёс он и стрельнул бесстыжими глазами в сторону притихшего начальника, - как айсберг в океане… -Что, простите? — сухо переспросил Т. Спирс, вздрагивая под столь откровенным взглядом. -Ты — чёрствый сухарь, — пояснил Грелль, накручивая прядь волос. -Вы издеваетесь?! -Нет, просто констатирую факт! — пожал плечами тот. -Ваша наглость не имеет границ, — процедил сквозь зубы Уильям. — Немедленно покиньте мой кабинет. И не смейте показываться мне на глаза, иначе… -В таком случае, я беру отгул, - перебил Сатклифф и улыбнулся своей фирменной акульей улыбкой. -За свой счёт, - уточнил мистер Т. Спирс, с удовольствием наблюдая, как вытягивается лицо Грелля. -Уилли! Ну, прости меня! — взвыл нерадивый подчиненный, картинно заламывая руки, - Бес попутал! Подавшись вперед так, чтобы пряди упали на лицо, Грелль прикусил губу, а затем вскинул глаза, наполненные фальшивыми слезами, и заговорил. Его слова, произнесенные без запинки, напоминали тщательно отрепетированный монолог. Откинув волосы от горящих щек, он отвел взгляд, словно стыдясь своего необдуманного поступка. Уильям невольно отметил, что красный плащ соскользнул с плеч, улегшись складками на столе, а верхние пуговицы рубашки оказались расстегнутыми, обнажая тонкую шею. В облике Грелля сквозило столько показной чувственности, что Уильям поморщился. Окинув великую актрису мрачным взглядом, он скрестил руки на груди и медленно и внятно произнес, словно зачитывая приговор: -Если вы пытаетесь меня соблазнить, то напрасно. Я не интересуюсь мужчинами. Усмехнувшись, Грелль изящно спрыгнул со стола и, не говоря ни слова, направился к двери. На пороге он обернулся: -До встречи, Уилли, - отрывисто бросил он и выпорхнул из комнаты. *** «Это плохая идея…». -Действуем строго по плану, - серьёзно кивнул Ронни. Ему не терпелось приступить к операции под кодовым названием: «Охмурить начальника» в отличие от Грелля, которому предстояло совершить это невозможное действо. -Имей в виду, - обратился он к Ноксу, - я не даю никаких гарантий! Тем более, я знаю Уилли больше ста лет! Он никогда не согласится поужинать со мной, а об остальном не может быть и речи. А все ради чего? Ради того, чтобы отомстить чертову бюрократу за осунувшееся лицо с темными кругами под глазами? Конечно, нет. Сатклиффу никогда не требовался повод, чтобы насолить начальству! Он делал это безвозмездно! Следует признать, в этот раз мистер Т. Спирс превзошел самого себя: он не только с противотанковой миной изъял косы смерти нерадивых подчиненных, но и поручил им написать сочинение на актуальную для них тему. Битый час Грелль сверлил взглядом лист бумаги, где каллиграфическим подчерком было выведено «Труд облагораживает жнеца». Сидящий за соседним столом Рон предавался созерцанию заголовка «Язык мой — враг мой» и догрызал карандашик. - Последний раз я писал сочинение в школе, - пробубнил Нокс. Он достал из верхнего ящика стола фотографию в рамочке и поставил её перед собой. Стоило ему увидеть газонокосилку в лучах заходящего солнца, как из его груди вырвался вздох восхищения, который плавно перешел в истеричный всхлип. Для Грелля это стало последней каплей. Вторую истеричку в пятом отделе он бы не потерпел, так как ненавидел конкуренток. -Ронни, ты хочешь вернуть её? — казалось, вопрос вернул беднягу к реальности. -Да, но это невозможно. -Нет ничего невозможного, - Грелль наставительно поднял палец, - если ты не видишь выхода из ситуации, то нужно создать его самому. -Но, как?! -У меня есть план, - в глазах Сатклиффа мелькнул опасный огонек. -Мне уже не по себе… Огонек потух, но на лице Грелля заиграла хищная улыбка. -Ваша улыбка меня пугает, - вздрогнув, выдавил Рон. -Почему? -Ваши зубы такие острые, прямо…как зубья пилы! -Это самый изысканный комплимент, который я когда-либо слышал! Эх, если бы я был на десяток лет моложе…- томно протянула красная бестия. -Не отвлекайтесь, - Нокс дернулся, чуть не свалившись со стула, - что я должен сделать? - Будем импровизировать. Я скажу, если твоя помощь понадобится. *** «Без сомнения, не стоило этого делать». Так думал Грелль Сатклифф, стоя под газовым фонарем и наблюдая, как с соседней крыши срывается сосулька, разбиваясь на множество сверкающих осколков. Рабочий день подошел к концу, сотрудники организации «Несущие смерть» расходились по домам, барам, кинотеатрам, паркам…только одинокая яркая фигурка не решалась сдвинуться с места. Грелль переступил с ноги на ногу. Плащ совсем не защищал от пронизывающего ледяного ветра. «Еще немного и мои зубы начнут отбивать чечетку». -Что ты здесь делаешь? Внезапный порыв ветра поднял облако снега, заставив Грелля зажмуриться и опустить голову. Когда он поднял ее, то увидел стоящего перед ним Уильяма. -Я ждал тебя, Уилл. Хотел ещё раз извиниться и пригласить тебя на ужин, чтобы хоть как-то загладить свою вину, - Грелль натянуто улыбнулся, рассчитывая услышать привычный отказ… -Хорошо. -Так и знал, что ты не…Что? — поперхнулся Сатклифф. -Я согласен с вами поужинать. С этими словами воздух наполнился напряжением, словно электрическим зарядом, который следовало разрядить. Неожиданно для себя, Грелль понял, что этот ужин станет началом чего-то нового, что изменит их отношения навсегда. Не сговариваясь, они направились к ресторану по снежной улице, взаимное молчание окутывало их, словно предвещая грядущие перемены. Серебристый свет фонарей отражался в искрящемся снегу, создавая волшебную атмосферу. Внезапное перемещение из мрачного холодного уличного переулка в тепло и уют ресторана сбило с толку Грелля, он уже и забыл, с какой целью все, собственно, затеял. Зайдя в ресторан, Грелль и Уильям заняли столик у окна, откуда был виден мерцающий свет городских фонарей. Официант принес меню, и оба мужчины молча начали изучать его, словно это было самое важное дело на свете. Хотя Грелль не мог разобрать ни строчки, полностью погрузившись в свои мысли. Наконец, Уильям сказал: - Наверное, ты сейчас гадаешь, почему я согласился на ужин. Грелль поднял взгляд и встретился с серьезным взглядом Уильяма. Он почувствовал, что отношение начальника к нему изменилось, но он не мог понять причину этого. Все было слишком внезапно и нереально. «Я что, окочурился на морозе? И происходящее лишь бред моего воспаленного сознания?» - подумал Грелль, но не успел ответить, так как вернулся официант, и Уильям заказал бутылку вина. - Думаю, нам стоит сбросить с себя груз недопонимания и обид и открыться друг другу, - задумчиво произнес Уилл. «Да что он несет? Какой ещё груз недопонимания и обид?!» - подумал Грелль, практически чувствуя шевеление своих волос на затылке. Из-за позднего часа полупустой ресторан покинули почти все гости, и вскоре они остались последними посетителями. - Просто будь искренним со мной. Я хочу узнать тебя настоящего. Вопросы хороводом кружились в голове Грелля, пытаясь найти ответы на загадки, которые вдруг возникли между ним и Уильямом. Он почувствовал себя потерянным в тумане, где реальность и иллюзия слились в странный пейзаж. Он задал себе вопрос: что если в этом ужине есть что-то большее? Что если это шаг к новой главе их отношений, которая будет строиться на искренности и прощении? Не размышляя слишком долго, Грелль принял решение и сказал: - Что же, Уилли, давай сбросим ненужное и откроемся друг другу. «Хотя я бы препочёл сбросить одежды и открыться тебе с разных сторон». Уильям улыбнулся. С бутылкой вина между ними, словно символом нового начала, они продолжили беседу, словно раскрывая друг перед другом свои самые скрытые мысли и чувства. По мере того, как они говорили, стены между ними рушились, их сердца становились открытыми. Грелль понял, что ужин стал шагом к началу их дружбы или нечто большего. По завершении ужина, когда они покинули ресторан, снег прекратился, и ночное небо раскинулось над ними звездами. Грелль и Уильям прошлись по снежной улице, погруженные в размышления о будущих отношениях, которые они начали строить вместе в эту ночь. *** Уилли перевернулся на другой бок, с его губ сорвался глухой стон. Перед глазами всё расплывалось и раздваивалось, в ушах стоял звон, а голова раскалывалась от боли. Он чудом нашарил на прикроватной тумбочке очки, при этом опрокинув будильник на пол. Тот возмущенно звякнул, разразившись противным треньканьем, но заглох, когда его любезно швырнули об стену. С чувством выполненного долга Уильям сел в кровати, удивленно поглядывая по сторонам. Комната была явно не его: высокое окно занавешивали темно-красные шторы, рядом с ним стояли два больших кресла с резными ручками, а между ними — кофейный столик, на котором Уилли заметил темную бутылку с пустыми бокалами. А ведь это была не единственная бутылка, выпитая вечером. Предчувствуя беду, он скосил глаза - на соседней подушке сладко спал Грелль! Т. Спирс осторожно поднялся и, двигаясь на цыпочках, начал собирать свою одежду, живописно разбросанную по всей спальне. Натянув брюки, он выскользнул в коридор, на ходу облачаясь в рубашку и жилет. Поспешно обувшись, он перекинул пиджак через плечо и, взглянув на свое помятое и растрепанное отражение в зеркале. Он не помнил, что произошло после ужина, но богатое воображение услужливо восполнило пробелы в памяти. Ярко красная фигурка, стоящая в пятне света, выглядела вполне безобидно, с ее губ не сходила улыбка, а зеленые глаза, смотрящие из-под неестественно длинных ресниц, искрились озорством. Грелль умел произвести впечатление, когда это было необходимо. - Не хочешь зайти на кофе, Уилли? И «железный Уилли» не устоял. За танец на столе Грелль извинился искренне, неоднократно и крайне громко. А помощь Рона в «праведной мсте», к счастью, не понадобилась.