Психологические зажимы

Вложиться пришлось немало, но результат радовал: фурункул, мерзкий и ненормально огромный, исчез с лебединой шеи без следа. Как не было ничего. Шоко для верности — только оценить собственную работу — провела пальцами ровно над кромкой тёмно-фиолетового воротника. Гладкая-гладкая кожа. Хорошо вышло. Мей Мей тоже подняла ладонь к шее и коснулась её. Длинные коготки задели руку Шоко, и она убрала её моментальным дёрганым жестом. Быстрее, чем следовало. В самом деле, чего так реагировать? Чай, не ошпарилась и не проклятие. — Как новая. Ты удивительно талантливая, Иэири-кун. — Мгм. Нога Мей Мей легонько качнулась в сторону. Мысок упёрся Шоко прямо в голую лодыжку — открытый участок кожи между укороченными брюками и туфлями. Казалось бы: на ногах у Мей Мей красовались тяжёлые высокие ботильоны с толстенным устойчивым каблуком. А она их носила словно воздушные шпильки из последней коллекции с Омотесандо. Вверх по икре от лодыжки пробежали мурашки. Странно было реагировать так на прикосновение почти армейской обуви. — Ты не устала, Иэири-кун? — Устала, — равнодушно пожала плечами Шоко и нащупала в кармане халата пачку сигарет. — Пустое. Директор опять будет вопить. “В помещениях не курить, мусор на газоны не бросать”. Может, однажды поймёт, что вопить вредно, а она скачущее давление лечит плохо. Сатору бы столько капал на мозги про липкие сахарные обёртки и пятна сиропа повсюду. — Я, может, ещё на выпускном устала. А что толку? Нанами-кун всё надеется, мечтает, что уедет куда-то и отдохнёт. Я нет, куда мне? Шоко встала у окна, приоткрыла створку. Может, и не будет вопить, если до завтра сюда не явится… А впрочем, похер. — Отдохнуть можно и здесь. Необязательно куда-то ехать. Мей Мей встала и подошла вплотную. Шоко выпустила дым ей в лицо. Вся, от макушки до ботинок, она выглядела как идеальная модель с обложки “Плейбой”. Как влажная мечта всех школьников в округе. Сколь строгим и непроницаемым не смотрелся бы её комбинезон — ткань облегала все плавные изгибы фигуры с бесстыдной откровенностью. Боевая форма и одновременно демонстративная провокация. Даже губы, завешенные длинной блестящей косой, были пухлые и идеально очерченные, небось накрашенные тоже. За волосами не разобрать. Да что там, коса тоже — хоть сейчас в рекламу элитного салона. — У тебя плечи напряжены, Иэири-кун, — мягким обволакивающим голосом сказала Мей Мей. — Ты не рассматривала более приятные способы совладать со стрессом? Вместо ответа Шоко стащила с её волос резинку. Коса вмиг растрепалась, рассыпалась по лицу и плечам. Мей Мей тихонько фыркнула, и удалось разглядеть: конечно, у неё были накрашены губы. Помада в отличие от комбинезона и маникюра была не фиолетовая, но тёмно-красная, матовая. Шоко натянула резинку на запястье и сделала затяжку. Может быть, хотелось всунуть ей сигарету между этих томных бордовых губ, а потом самой обхватить фильтр ровно там, где остался бы помадный след. Может быть, Шоко стоило иногда высыпаться, чтобы не галлюцинировать на работе. Мей Мей, ничего не говоря, скользнула вниз и прижалась щекой к молнии на брюках. Поддела застёжку ногтем, молния тихонько вжикнула в пронзительно беззвучном лазарете. Шоко откинула голову назад и прикрыла глаза. Напряжение внутри вроде бы никуда не ушло, только поменялось — но нынешнее телу нравилось больше. — Я бы хотела помочь тебе расслабиться, — сказала Мей Мей совсем рядом с её лобком. — Вы же потом денег за это попросите, Мей-сан. — Оооо, что ты такое говоришь, Иэири-кун, — она мягко рассмеялась, и Шоко невольно вздрогнула от того, как колебание чужого голоса ощущалось у паха. — Деньги обязательны только там, где речь идёт о работе. А что до удовольствия… Тёплый жадный рот прижался к её промежности. Шоко подавилась вдохом. Немножко — дымом. Даже сквозь плотный белый хлопок трусов она почувствовала чересчур много. — За удовольствия нередко приходится платить самой, — по голосу было слышно, что Мей Мей довольно улыбается, и следом она опять прервалась на то, чтоб поцеловать промежность Шоко сквозь бельё. — Поэтому приятные вещи радуют уже тем, что я могу делать их бесплатно. Непроизвольно Шоко положила руку её на голову, крутанула мизинцем скользкую светлую прядь. Стоило быть поосторожнее: в этой же ладони продолжала тлеть сигарета. Было бы совершенно ужасно сейчас поджечь Мей Мей волосы. Но выглядело красиво, ощущалось мягко. Убирать ладонь не хотелось. — О, я оставила тебе пятно на белье, как неудачно. Мей Мей аккуратно подцепила ногтём прилегающий к бедру край трусов и сунула руку внутрь. На мгновение у Шоко свело живот воспоминанием о длинных острых ногтях, позвоночник коротко пронзило страхом неосторожного движения. Но мягкие подушечки пальцев потёрли половые губы так нежно и аккуратно, что следом живот свело уже от совсем иного чувства. Ладно, не стоило и в этом деле недооценивать то, какая Мей Мей ловкая. Опытная. — Но вот думаю, тебе ведь в любом случае лучше снять трусы? Пока мы вместе не испачкали их окончательно. Всё правда: не требовалось самой себя трогать, чтобы чувствовать, какая внизу вся мокрая от ласк. Мей Мей убрала пальцы — непроизвольно Шоко сжала бёдра, тоскуя о потерянном ощущении — и распрямилась, глядя на неё с полуулыбкой. Шоко глазом моргнуть не успела, как сигарета, едва наполовину выкуренная, оказалась между изящных пальцев Мей Мей. Сама курить она не стала, только смерила сигарету пренебрежительным взглядом. — От этого мы избавимся, пока волосы не пропахли. Тот же мысок ботильона, который гладил Шоко лодыжку, растёр по полу окурок. Директор точно будет орать. Если зайдёт сегодня. Ладонь Мей Мей скользнула мимо и дёрнула ручку управления жалюзи. За спиной опустилась обычная, немагическая завеса и скрыла их от улицы. Пока Мей Мей тянулась к ручке жалюзи, пока она двигала их вниз, её высокая округлая грудь ткнулась прямо в Шоко, и внезапно ожили все школьные воспоминания. Как два придурка на тренировочном полигоне обсуждали сиськи, не стесняясь её, а Шоко вяло тыкала кнопки в телефоне и думала, что она вообще-то и сама не отказалась бы ухватить Мей-сан за грудь. А чего, им можно мечтать, а ей нельзя? — Мей-сан, — вдруг решилась Шоко на давний вопрос, — а у вас грудь своя или импланты? — Проверь сама, Иэири-кун. Одним плавным жестом Мей Мей расстегнула заднию молнию на комбинезоне и с удивительной лёгкостью спустила вниз верхнюю часть. Фиолетовая плотная ткань мешком повисла на бёдрах. Обнажились покатые округлые плечи, руки — на вид такие же нежные и гладкие как шея, которую Шоко лечила сегодня, тонкая талия. И грудь: два соблазнительно упругих, дерзко торчащих шарика в откровенном кружевном лифчике. В самом деле хоть сейчас на обложку журнала или в порно снимать. — Симметрия идеальная. Как ненастоящая, — врачебным тоном сказала Шоко. Мей Мей с боков стиснула груди ладонями плотно-плотно. И ложбинку стало не видно. Кошачьим плавным движением Мей Мей приблизилась к Шоко, едва не вжавшись в неё всем телом. — Проверь сама, — повторила она, улыбаясь. — Пальчиками. Шоко хмыкнула: — Будто я не знаю, что современные импланты не прощупать. — О, но ведь могли остаться следы разрезов? Вдруг их обнаружишь. Кружево на ощупь оказалось мягче, чем выглядело. Шоко почти забыла, зачем взялась трогать, так ей понравилась ткань. Ни единой жёсткой косточки, ничего не врезалось и не давило на кожу. Тёмно-лиловое, под стать комбинезону, бельё всеми своими лямками, швами и кружевами кричало, что на него ушли бешеные тысячи йен. “За удовольствия приходится платить самой”, вспомнила Шоко. Чёткими выверенными движениями Шоко прошлась по каждой груди. Приподняла, помассировала с боков. Не столько тискала роскошные сиськи, сколько пальпировала молочную железу — само так получалось. Руки сами собой превращали ласку в медицинскую процедуру. Глупая, подумала Шоко устало. Точно всерьёз решила наощупь определять наличие имплантов. — Так удобнее будет. Мей Мей завела руку за спину и расстегнула лифчик. Чудовищно дорогая тряпка упала им под ноги. От вида обнажённой груди внизу опять всё поджалось, потребовало прикосновений. Шоко потянулась ладонью к голой коже — и вдруг вспомнила. Дверь не заперли. С улицы-то не взглянуть, а зайти всё ещё любой может. — Я закрою дверь. — Делов-то, — Мей Мей повела плечами. Сиськи, круглые и манящие, колыхнулись перед Шоко. — Скажешь, что осмотр. Жесты так и выходили больше врачебные, чем сексуальные. Даже по голой коже, даже когда Шоко водила пальцами вокруг тёмно-розовых, напряжённых от возбуждения сосков. Но Мей Мей очевидно нравилось: она жмурилась и вздыхала. Стоило Шоко двумя пальцами посильнее надавить на ареолу соска, Мей Мей и вовсе сорвалась на короткий сладкий стон. — Можно и ртом. — Голос прозвучал до странного спокойно. — Ах, да… Вот так. Шоко послушно втянула правый сосок между губ. Зубы царапнули по чувствительной коже сильнее, чем она думала, но Мей Мей, кажется, понравился напор. Она часто задышала и подалась вперёд, прильнула за следующей лаской. Руки обвили талию Шоко. Какими бы обманчиво нежными они ни выглядели — всё равно то были руки шаманки первого ранга, сильные и знающие как сковать движения любого. Шоко обмякла в объятиях, инстиктивно подразнила сосок во рту языком, и Мей Мей снова всё одобрила: погладила её по спине. Выпустив изо рта правую грудь, она так же облизала левую. Не удержавшись, уткнулась носом в ложбинку между ними и шумно втянула воздух вместе с запахом кожи Мей Мей. Пахла она удивительно вкусно для той, кто пару часов назад экзорцировала проклятье, оставившее ей в подарок несколько ядовитых фурункулов. — Каков же будет профессиональный вердикт? — хихикнула Мей Мей. Шоко почувствовала, как её поцеловали в макушку. — Скажу, что своя. — Шоко пожала плечами и всё-таки выпуталась из стиснувшего её кольца рук. — Рубцов или швов нет, ничего не прощупывается. Мысль о двери, которую в любой момент мог распахнуть директор или того похуже — Сатору, мучила, несмотря ни на что. Шоко сбросила туфли, босиком переступила через лежащий на полу кружевной лифчик и пошла запирать замок. Расстёгнутые брюки неуклюже болтались на бёдрах. — Конечно, своя, — нараспев протянула Мей Мей у неё за спиной. Следом послышался звук звонкого хлопка ладоней по телу. — Всё природное, всё бесплатное. Сама подумай, Иэири-кун, в чём смысл инвестировать в это тело, когда его могут продырявить в любой день? — Я вылечу. — Любую травму проклятой энергией — да. Но банальная пуля или нож, увы, не пощадят. Да и добавлять тебе лишней работы хватает желающих. Пока Шоко крутила ключ в замке, сзади слышался шорох. Обернувшись, она увидела, что комбинезон лежал бесформенной кучкой рядом с лифчиком и там же стояли ботильоны. А Мей Мей, совсем-совсем голая, если не считать крошечных трусиков на крутых бёдрах, сидела на медицинской кушетке, скрестив ноги. Обычно там лежали шаманы без сознания или трупы. Мей Мей ни разу не возвращалась с миссий в таком состоянии, а Шоко и подавно привыкла быть рядом с кушеткой, а не на ней. — Иэири-кун, ты уверена, что тебе всё ещё нужен халат? Ты уже побыла со мной врачом, теперь побудь со мной просто. Мей Мей медленно провела рукой по себе сверху вниз. Шея, грудь, упругий живот — и наконец потёрла между ног. Указательным пальцем свободной руки она поманила Шоко к себе. Трусики на ней были чисто символические, явно из одного комплекта с лифчиком: две изящно скрученные перемычки на бёдрах, полупрозрачные кружева поверх лобка. Наверняка и сзади тоже ягодицы обтягивало такое же шитьё, больше завлекая, чем скрывая. Шоко скинула халат на стул, избавилась наконец-то от сползающих брюк. Ей не привыкать было раздеваться на чужих глазах, но почему-то сейчас всё ощущалось острее обычного. Всем телом она чувствовала неотступный взгляд полуприкрытых длинными ресницами глаз. Словно Мей Мей не трогала себя в паре метров от неё, а сама снимала с Шоко всю одежду. Шоко потянула водолазку наверх, и вдруг стало немного неловко за своё бельё — за эти простые белые трусы, теперь и в самом деле безнадёжно измазанные, за юниклошный застиранный топ. Боевая шаманка Мей Мей под комбинезон надевала воздушный соблазнительный комплект, так и отправлялась на миссии. А она у себя в лазарете ходила в удобном и безыскусном. — Ты такая неторопливая. И красивая. Иди ко мне уже, Иэири-кун, я помогу раздеться. Кушетка жалобно всхлипнула, стоило Шоко вскарабкаться на неё. Она замерла на четвереньках, ожидая подвоха в любую минуту. Мей Мей фыркнула. — Не переживай, мы вдвоём не тяжелее одной панды. А если и сломается, — она раздвинула ноги и на пробу поёрзала задницей вперёд и назад, качнулась в обе стороны, — так, может быть, твой директор поймёт, что давно пора выделить дополнительное финансирование. — Сомнительно, — пробормотала Шоко и огладила пальцами ниточку трусов на бедре Мей Мей. — Удобно в таком драться? — Не обращаю внимания, — ответила Мей Мей, положив руку поверх её ладони. — Зато сейчас оно точно того стоит. Нравится? Шоко кивнула, позволила развернуть себя, усадить между ног. Крепкие бёдра плотно стиснули её. Грудь, которую она теперь выучила и на вкус, и на ощупь, уткнулась ей в спину. Медленно-медленно Мей Мей потёрлась мягкой грудью о её лопатки. Соски, наверное, совсем набухли от трения по плотному хлопку. Одной рукой Мей Мей спустила с её плеча широкую лямку топа и прильнула к открывшемуся участку кожи губами. Ладонь скользнула у Шоко между рукой и рёбрами, легла поверх заношенной белой ткани прямо на грудь. Мей Мей нащупала сосок и перекатила его между пальцами. Вторая рука оказалась у Шоко в трусах — и надавила на клитор. Шоко глухо застонала. Головой она упала Мей Мей на плечо, ноги безвольно дёрнулись. Тёплые губы мазнули её по щеке. — Первый раз с женщиной, да, Иэири-кун? Шоко кивнула. Мей Мей потёрла сильнее, затем обвела подушечками пальцев половые губы. Кончик языка коснулся рта Шоко. — Приятно, когда не надо гадать, найдёт ли партнёр клитор, верно? Неожиданно у Шоко хватило сил на короткий смешок и на то, чтобы потянуться за поцелуем, пока усмешка ещё не сошла с лица. Целовалась Мей Мей так же, какой была вся — томно, медленно, не упуская ни грамма наслаждения. Язык плавно проскользил по нёбу одновременно с тем, как палец невесомо надавил на дырку между ног Шоко, и она стонуще всхлипнула Мей Мей в рот. И конечно, заскрипела и затряслась под чьим-то напором дверная ручка. Всегда все являлись в неподходящий момент — когда она доставала сигареты впервые за день или когда, замотавшись, хотела открутить крышку у початой бутылки водки под столом и хлебнуть из горла. Было бы удивительно, если бы сейчас никого не принесло. — Эгей, Шоко! У меня для тебя есть сюрприз. — Вот поэтому, — прошептала Шоко, разрывая поцелуй, — я и беспокоилась про дверь. — Шоко, я вроде как вытащил из проклятия особого уровня кусок Двуликого, который не палец, но это не точно! Годжо с энтузиазмом постучал в дверь, ещё более настойчиво, чем крутил несчастную ручку. Мей Мей закатила глаза: — Он её выломает, если не доберётся до тебя прямо сейчас? Шоко нервно схватилась за край кушетки, кашлянула, прочищая горло для ответа. В голове мигом нарисовалась картинка, где нетерпеливый до отвращения Годжо попросту телепортируется к ней на стол. — Зайди позже, — крикнула она. — У меня… у меня опыты. — Но кусок Двуликого!.. Мей Мей обвела языком мочку её уха и выдохнула, продолжая двигать пальцами у Шоко в трусах: — Сказать ему, что у тебя сейчас дела поинтереснее? — Сама, — пробормотала Шоко. Если Мей Мей такое выкинет, потом от Годжо и его ценных комментариев до конца жизни будет не отделаться. Изо всех сил крикнула: — Сатору, я тебе сказала, я занята. — Ты вредничаешь, — сообщил невидимый Годжо, и Шоко отчётливо представила, как он надувает губы от обиды, но всё-таки вскидывает ладонь в знак согласия. — Окей, зайду попозже, но сегодня! — Сильно попозже, — на всякий случай крикнула вдогонку Шоко. По спине бежали мурашки от того, как Мей Мей хихикала ей в загривок. Очевидно оценив её неготовность видеться с Годжо слишком рано, она подразнила клитор сразу двумя пальцами. — Тебе должны доплачивать надбавку за терпение, — усмехнулась Мей Мей. Шоко закатила глаза и вместо обсуждения грустной темы своей зарплаты и рабочего графика выбрала поцеловаться ещё раз. Затем длинные ногти, вымазанные в её собственной смазке, щёлкнули у Шоко перед лицом, и Мей Мей проговорила почти извиняющимся тоном: — Ножницы из меня сегодня никудышные, так что лучше поступим иначе. Приляг на спину, ладно? Ни крохи требования в голосе, только гипнотический магнетизм. Никогда бы она не подумала, что однажды услышит от Мей Мей такие интонации. Шоко ждала чего-то иного — что она будет более властной, более жёсткой, будет кусаться и шлёпать, а не гладить. Но будто бы Мей Мей оставалась верна своим словам и действительно поставила себе целью расслабить её сегодня. Под страдальческий скрип кушетки Шоко легла на спину. Мей Мей проворным жестом стянула с неё трусы и ухмыльнулась, откидывая длинные волосы с лица. — Носи ты другое бельё, моя помада не отпечаталась бы так ярко. Она склонилась над Шоко, поцеловала низ живота, провела языком к самой промежности — неторопливо, томительно, растягивая взаимное удовольствие в сладкую пытку. Шоко приподняла ноги и сцепила их у неё на плечах. — Умница, — тихо сказала Мей Мей и бесстыдно потёрлась лицом о её влагалище. — Моя хорошая, желанная девочка. Она поцеловала её между ног снова, теперь уже без всяких препятствий. Мышцы конвульсивно сжались от удовольствия, ноги тоже напряглись — Шоко почти напугалась, что сейчас сделает больно, но Мей Мей явно ни о чём не волновалась, только продолжила лизать. Раздвинула влажные складки языком, приласкала дырку снаружи и внутри. Обхватила губами чувствительную бусину клитора и сосала, сосала, сосала — Шоко уже задохнулась от восторга, а у неё как будто всё ещё хватало дыхания. — Такая сладкая девочка, — выдохнула Мей Мей, наконец оторвавшись от неё. Её лицо, зажатое между ног Шоко, выглядело ещё лучше, чем обычно — какой бы идеальной она ни выглядела всегда. Помада размазалась по губам, глаза блестели. И рот тоже блестел следами смазки и слюной, нижняя губа подрагивала. Шоко протянула руку и отёрла Мей Мей рот. Она потёрлась щекой о лобок, пробормотала ещё какую-то соблазнительную ерунду. У Мей Мей все дурацкие ласковые словечки звучали так, как должны были — сводило пальцы на ногах и хотелось щипать саму себя за соски. Когда Сатору попытался назвать Шоко в постели “сладенькой деткой”, она пнула его в живот так, что вместо секса он полночи жалел себя. Сугуру и вовсе не пробовал; то ли Сатору ему нажаловался, то ли собственного инстинкта самосохранения хватило ничего не ляпнуть. А оказывается, вся грязная и нежная чушь могла ей искренне нравиться. Мей Мей сжала её бёдра, снова вылизала промежность так, что у Шоко ослабели все мышцы. Двигаться она больше не могла, оставалось только чувствовать. И когда в очередной раз пухлые губы сомкнулись на клиторе, Шоко зажмурилась и кончила. Кончилась. Оргазм вышел ослепительный; она как будто была пьяная, и вернулась в беззаботную юность, и танцевала три часа под самое любимое, но не устала, а может быть, и устала тоже, но от счастья, и ей подписали заявление на отпуск, — всё это одновременно. Всё слилось в одно эйфорическое мгновение. Шоко лежала на кушетке, постепенно фокусируя расплывшийся взгляд. Над ней нависал лабораторно-белый потолок, Мей Мей гладила её скользкие от смазки бёдра, и Шоко думала, что хотела бы вытащить из шкафчика под компьютерным столом свою сокровенную бутылку водки. А потом вылить всю на Мей Мей, подобно массажному маслу, и собрать алкоголь прямо с кожи, никаких шотов с тела не надо. Чтобы было горько от водки, солоно от пота и невыносимо хорошо от вкусного запаха самой Мей Мей. Мей Мей подтянула себя на локтях повыше и, задрав так и не снятый белый топ, нежно чмокнула обе груди Шоко прямо под сосками. — Как ты смотришь на то, чтобы прийти ко мне домой? Думаю, я бы могла придумать что-то интересное. Кровать у меня большая. Кушетка скрипнула ещё раз, откровенно намекая, что на ней ничего подобного повторять не стоит. — Такая вы щедрая всего за пару фурункулов, Мей-сан. — Я последовательная, — низко рассмеялась Мей Мей и мелкими поцелуями осыпала верх её живота. — Ты же знаешь, мне нравятся деньги и поэтому я хочу их себе как можно больше. Ты мне тоже нравишься, — руки огладили бока Шоко, — особенно вся голышом и такая доступная. Что ж мне не хотеть тебя почаще в своё полное распоряжение? Кончила из них двоих пока только Шоко, но всё равно было чувство, что её поимели прямо на работе. И это чувство дарило удивительное ничем не скованное блаженство. Мей Мей не обманула, когда обещала отдых и расслабление. — Годжо-кун там точно не помешает, а кровать большая. Как только утомишься, сразу приходи ко мне. Всегда. — Ох, — вздохнула Шоко и свободно запустила руку в длинные волосы Мей Мей, — это будет очень скоро. — Вот и славно, Иэири-кун.