Трупный возраст

      Тёмная комната освящалась тусклой лампочкой на потолке и светом от экрана коробки-телевизора; за окном шел ливень, что барабанил по стеклу и крыше дома призрака. В помещении стоял привычный запах его обитателя, который уже не смущал никого, кто зайдёт в обитель Битлджуса. Для Лидии этот запах уже стал родным, за все то время, что она с ним провела.       Собственно, в данный момент она вновь лежала на его диване, изнывая от скуки и не зная чем себя можно занять. Рядом с Лидс как раз, развалившись, сидел хозяин дома, ковыряясь в зубах и вытаскивая остатки недавно съеденого жука, смотря при этом излюбленую передачу по ящику. Девушка закинула ноги на его ляжки, потягиваясь и зевая. Заметя такой жест, тот положил холодную ладонь на её ногу. Вдруг, молчание между ними было прервано Лидией.       — Битлджус, знаешь, я задумалась над тем, что ты обо мне знаешь очень много, а я при этом знаю о тебе довольно мало. — Закинув руки за голову, та взглянула на него, заглядывая своими карими глазами в его. — Вот, допустим, я не знаю даже то, как ты умер! — Сведя брови к переносеце, та вскинула руки вверх, показывая то-ли недовольство, то-ли недоумение от осознания такого факта, но Биджей только спокойно погладил её по ноге, усмехаясь.       — А ты никогда и не спрашивала за это, но я могу рассказать, раз я тебя так инетерсую. — Пожимая плечами, проговорил призрак хрипловатым голосом, с нотами довольства собой. В этот момент подросток сразу поджал к себе ноги и принял сидячее положение, поправляя свое красное пончо; её заинтересованный взгляд лишь раззадоривал его.       — Я буду только рада узнать о тебе больше, пожалуйста, расскажи. — Чуть ли не умоляла девица, но тот закинул руки за голову, облокачиваясь о спину дивана, ответив:       — Это будет противный рассказ, все как я люблю, а вот тебе может стать тошно от таких подробностей, поэтому пеняй на себя. — Сделав вздох, Биджей продолжил:       — Меня одолела зараза, когда мне было примерно 30, я уже не помню точно, но мой вкус в одежде навсегда закрепился с того времени, правда тогда я был чистюлей… — С досадой и неприязнью озвучил тот. — И молодым. Это со временем я стал таким, каким ты меня видишь, а если смотреть в прошлое… Меня только по костюму узнать можно было. — Зачесав волосы назад, тот словно тянул время, но Лидия не переставала с вниманием его слушать и представлять образ Биджея, которого она ранее не видела — приятный на вид мужчина в чистом полосатом костюме, с ухожеными короткими чёрными волосами и аккуратно стриженой бородой.       — Я был любителем перепалок, несмотря на свой ангельский, — не скрывая отвращения от этого слова, тот поморщился, — вид. — Пара секунд молчания была вскоре прервана продолжением повествования. — Оооо, а ещё я любил выпить, поэтому часто просиживался в баре в выходные, тогда это было моим единственным развлечением, помимо бурных ночей с дамами. — Вновь замолчав, он думал, как перейти к сути и спустя пару минут, он все же продолжил. — Так вот, такого вступления тебе хватит. А теперь узнаешь то, с чего все началось… — В этот момент, Биджей будто напрягся, но ради Лидии, не подавал виду. Оба, словно погрузилась в воспоминания, при этом оставаясь стороними немыми зрителями, что ничего не могли сделать, лишь молча бродить по линии рассказа. После, Бидж начал свою историю:       — Это была самая обычная ночь, я, как всегда, пил и разговаривал с цыпочками, вроде, никому не мешал, но до меня доебался какой-то идиот, якобы я уводил у него женщину! — Нахмурившись, он обратил внимание на личико Лидии, хотя до этого, его взгляд периодически бегал, пока он старался вспомнить фрагменты того злосчастного дня. — Между нами завязывалась перепалка, я думал, что как всегда отделаюсь парой синяков, ну, на крайний случай, порезом, но нет! Этот парень разбил бутылку с каким-то дешёвым пойлом, отобрав ее при этом у бармена, мне стало не по себе, он стал медленно приближаться. Пусть я и дрался, но никогда в дело не шли острые предметы. Я поднялся с места, собирался уже сбежать, во время того, как этот уёбок высказывал шквал недовольства, но он одним рывком вонзил эту розочку в моё предплечье. Я пытался защищаться от него, отталкивал нормальной рукой, когда он смог повалить меня на пол. Он старался прикончить меня, наваливась и стараясь проткнуть шею. Чел явно перебрал, но, видимо, адреналин в его крови был сильнее, чем что либо другое. — От такого порыва информации, самому Биджею надо было немного отдохнуть, тем более, эмоции тоже брали верх, при восстановлении воспоминаний о собственной кончине.       Видя, в каком состоянии Битлджус, Лидия придвинулась к нему и обняла за руку, ничего не говоря, лишь упираясь в него щекой. Она потерлась мягкой кожей щеки о его старый, потрепанный костюм, стараясь без слов утешить старого, во всех смыслах, приятеля. После паузы, он продолжил:       — Знаешь, видеть как кто-то ранен и источает лужу крови увлекательно, но когда ты сам на этом месте, ты просто не знаешь что делать, ты чувствуешь боль, тепло, липкость собственной жидкости, что вытекает из раны, а в этот момент осколки стекла остаются в твоём мясе и жировой прослойке, смотря насколько глубоко зашёл колотый предмет. Ты испытываешь страх, хочется бежать, но ты не в состоянии, особенно, когда на твою жизнь посягается какой-то обезумевший тип, прижимая за волосы к полу. Впрочем, похоже, я и сам после этого момента словил безумие, но это произошло постепенно… — В этот момент Бидж смотрел на свои руки, перед глазами будто мелькал тот кровавый момент. Он словно вновь осязал, как эта жидкость стекала между пальцев, капая на пол. Лидия тоже наблюдала за его состоянием, и кажется, даже, пожалела о том, что задала настолько личный вопрос, хотя до всего этого, казалось, что ему это по нраву. Её руки обняли его смердящее, холодное тело, и это помогло ему прийти в себя и обратить внимание на взволнованную подругу. Тот выдохнул и погладил её по чёрным, как смоль, волосам.       — Я не помню, что произошло после этого, но помню, что моё обращение к врачам ни к чему не привело. Да, мне оказали помощь, но рана начала гнить. Все мои попытки это остановить были тщетными. Врачи пожимали плечами, говорили, что тут ампутация поможет, но я наотрез отказывался. Я на тот момент настолько отчаялся, что даже знахарку посещал, но это тоже ничего не дало. Ну а так, ходить инвалидом так-то не лучший вариант из всех, который может быть, но это и не важно, я все равно выбрал то, что меня убило. Мало того, что гниль распространялась по коже, папулы периодически лопались, и все, что в них находилось, прямиком ляпало одежду, стекая жидкой массой и источая запах приближающейся смерти, мне было мерзко и тошно от самого себя, из опрятного человека, я превратился в живой разлагающийся труп, так ещё и мой мозг и внутренности тоже были поражены этой хворью. Мои действия были заторможены, мозговые процессы тоже, походка была шатающаяся, речь была еле распозноваемая.       — Это ужасно… Ведь в то время, пока ты был жив, насколько я знаю не было путей лечения гнойного абсцесса — Всё так же обнимая его, произнесла Лидия, немного сжимая ткань и упираясь щекой в него, продолжая слушать омерзительные подробности.       — Ну, это да. От меня исходил ещё более тошнотный запах чем сейчас. Возникшая лихорадка в совокупности с абсцессом, кстати, тоже сказалась на мне, я потерял здравый разум, полностью обезумел, нёс всякий бред, со мной невозможно было находиться рядом, люди боялись и сторонились меня, когда я выходил в свет. Мой «приятный» аромат заставлял кривить их свои рожи, а кто-то не мог устоять и опорожнял свой желудок до желчи. — В этот момент повествования, рассказчик уже расслабился и растянулся в довольной улыбке. — И их реакции на мой вид меня удовлетворяли, мне нравилось быть тем, чем я являлся. Я достиг «трупного возраста», пугал людей сочащейся из себя сладкой дрянью и вонью до тех пор, пока не свалился замертво. — Улыбаясь, Биджей потянулся, а после положил руку на спину все так же не отлипающей девушки на спину. — Пусть и начало не было таким приятным, но все же это был великолепный опыт.       — Я вижу, на сколько тебе понравилось, Битлджус. И да, ты прав, это было мерзко, но увлекательно…