Majnūn

      С недавнего времени — с повторного «визита» в Фениксову пасть, надгорного убежища спящего монстра — ей каждодневно снится один и тот же сон: разрушен Андрос, Бескрайние Воды отравлены отходами с невиданных земель, прислуга и Энн — трепетное напоминание о первых крыльях свободы от оков этикета и чина принцессы — мертвы жестоким образом. Над чужими телами склоняется безмолвно, бездушной куклой вонзая в стан руку некогда раненного колдуна.       Птичья ухмылка, рассекающая душу и внушающая потаенное желание — прежде именуемое страхом застрять во мгле — вынудили соседку по комнате, страдающую соню-невысыпоню от кошмаров принцессы и ее воплей, обратиться к Гризельде. Лейла на нравоучительный тон директрисы цокает языком, скашивая взгляд до туннеля Профессора по целенаправленным заклинаниям.       Ей чудится приглушенный хмык Авалона за спиной. Она стойко игнорирует посторонние звуки в виде ахов фей, твердой походкой направляясь в сторону двери.       Фарагонда настаивает на анализе ее дум посредством внедрения феи в техномагический зал в виде «теста» — значит, Лейла его пройдет. Не смотря на обеспокоенность новых сокурсниц, преподавателей и ее личной половинки души в теле ребенка.       Палладиум из динамика предупреждает: он может завершить экзекуцию мозга в любой момент, ей не стоит опасаться.       «Легко ему говорить», — Лейла с хмыком выжидает, пока комната подстроится под нее.       Зал виртуальной проекции искажен колоннами, накрытым мраморным полом, фресками богинь, свисающих на позолоченный отцовский трон, с потолка и морским бризом из окна.       Меч в руках — гордость Нептуна — тяжелит: врос в морфиобразную конечность, с трудом нарекаемую ныне рукой.       От прошлой жизни — нескончаемый коридор, не подпускающий к балкону, да подол платья, утягивают вниз, в прохладно-утопленный пол, в мир Бесконечного Океана.       В подводной — зеркальной — реальности ждет утратившая власть слова Лигея. Пойманная, но не сломленная.       В пещерах Андроса спрятан памятник величественной кузине Трессе.       Хвост Нереуса украшает трон проклятого императора отходов, подобно ковру. Глава — их жестокий на похвалу отец — скелетом защищает пространство вокруг. Коснешься — и тут же обернешься пустоголовой тварью.       Внизу, в глубокой яме — Тританнус, следующий голосу непокорного духа.       Сзади хрустят приказы Нанни и волокут за собой пепел Феникса.       Даркар оглядывает мир Лейлы скучающим мертвым блеском. Плащ, разорванный в лохмотья, — его Око в будущее, — подсказывает и дальше оставаться наблюдателем чужих терзаний.       Тело Энн вывернуто наизнанку, подобно национальной кухне морской планеты: все сытное на столе, волосы оторваны, — кое-где заметные багряные полосы и свисающая по бокам кожа, — заплетены в косу и обрамляют чашу с главным блюдом. Смердит рыбой и специями.       Морфикс жвачкой прилип к слюноотделению, мешая сплюнуть комок ночных кошмаров и проглотить глотки кислорода.       Монстры — рожденные из грязи — разрывают пастями еще живых пикси. Мудрые малютки издают предсмертные писки; первой умирает Пифф, скатываясь с плеча Лейлы в бездну.       — Прекрати, — Лейла молит остановить головную боль, хватаясь за виски. — Ты же можешь.       — Но хочу ли? — Даркар бесшумно подходит ближе, с крупицей злорадства высматривая мучение, застывшее на девичьем лике. — Я не всемогущ, принцесса. Ты отвечаешь за свои страхи, ты призвала меня из тьмы, увидела во мне угрозу своему мирку. Мы виделись лишь дважды.       — Трижды, — правит с рыком Лейла, одним взмахом приставив меч к шее из костей и марева. Даркар свысока бросает взор на дерзость, мановением пальца парализуя фею, и выхватывает меч, превращая в труху.       — А ты уже успела мне докучить своими безрассудными выходками.       Лейла смелеет, сжимая кулаки: морфикс янтарем застывает, отражая готовность хозяйки к атаке.       — А ты, я смотрю, любишь похищать жителей Черного Леса, — принцесса ходит по кругу. Ее оппонент и комбинированное воплощение страхов, напротив, стоит на месте, не воспринимая угрозу в свою сторону.       — Все на благо цели: все средства хороши, — фразы слетают с его уст беспощадно. — Чего не скажешь о глупой выскочке, что осмелилась дважды проникнуть в мою обитель, зная о своем бессилии предо мной, цеплялась тараканом за стены замка и выплевывала свое недовольство. Твоя смелость ничего не вызывает, кроме жалкого отголоска смеха в отражении моих костей, глупая девчонка.       — Повторяешься, старик, — делает выпад: его когтистый удар вынуждает отпрыгнуть и настроиться на новый лад наклонов. — Я просто вернула друзей домой.       — И давно твоими друзьями зовутся дети леса? — фантомный щит отражает порцию токсичных энергоболов. — А феи с Алфеи? Не смеши, вы едва знакомы. Узы с твоей пикси не сравнимы союзам по силе.       — Вот увидишь: мы тебя одолеем, все вместе, — вместо трансформации отламывает электрощиток; где-то за стеклом наблюдения Палладиум повышает голос и просит не ломать его детище, нервно потея. — Тогда и посмотрим, как запоешь.       — Одолей, для начала, свои потаенные ужасы, и не втягивай в это меня, девочка, — мужчина тяжело, устав слушать речь подростка, вздыхает и возводит руку ввысь, обрушив на принцессу голографические крупные камни, ломая тем самым систему комнаты. — Я тебе не ровня.       — Но ты мой противник, — Лейла жадно хватает воздух ртом, силой розовых брызгов отталкивая препятствия в стороны. — Кроме издевок, вижу, на большее ты не способен. Слабак, вот кто ты. Даже боишься сразиться со мной, как следует, на равных.       Даркар на заявление в удивлении отмахивается от мертвых минералов, подобно мошкам, и в задумчивости оглядывает побежденную в комнате симуляции фею. Сардонический смех заполняет арену, уши Лейлы, всех наблюдателей, заставляя поежиться от страха — подобно рокоту грома, он бил беспощадно и одним ударом оглушал сознание.       — Если уж сама принцесса морского государства признала во мне личного врага, то как я могу отказать удостоить ее данной чести? Будь по-твоему, — перед тем, как взлететь в обличье Птицы Смерти, он с металлическим звоном кланяется. — Только смотри, девочка, не пожалей о своем выборе.       С выключенной проекцией в воздухе витал запах железа и отзвук-лязг цепей.       На волосах короной зависает пепел. Лейла стряхивает «подарок», тут же жалея о поспешной провокации.       Злить Феникса — все равно что проститься с жизнью добровольно.