***
Потом от учителя Айзавы, его легко можно было отличить от других членов клана по тому, что он сильно хромал из-за старой раны, Дейдара случайно узнал, что дочек главы, как и некоторых их сверстников, ему уже нечему учить, как художников. Ребята взрослели, приближалось время везти их в столицу. Уже то, что он, Дейдара, попал в группу с младшей дочерью Хиаши, было для него удачей. За долгую жизнь в районе на двести двухэтажных домов Дейдара привык жить среди знакомых ему людей. Ханаби никогда не боялась уроков ниндзюцу до одного момента. В семье ей преподавал это тонкое искусство один из кузенов, лет на десять старше ее. Девочка до сих пор помнила этого парня в клановой куртке, с банданой на голове, прямо, как у нее, и с тренировочным мечом в руках. В столичном военном интернате все оказалось совсем не так. На занятие пришел огромный одноглазый великан с повязкой, как в фильмах про пиратов Желтого Моря. И юной куноичи все время казалось, что с глазом у него что-то не то. А это был плохой знак. Не любила она хирургически модифицированных шиноби. И принес этот учитель не меч. Он принес шпалу. Меч был массивный, толстый, слишком большой, чтобы его можно было назвать мечом, слишком грубый. Действительно, он казался грудой сырого железа. Ученикам мастер все-таки с очевидным неудовольствием выдал бамбуковые бокены. - Меня зовут Зараки. Я - ваш новый мечник. Я буду вас всех учить, как не сдохнуть в поединке на клинках всем сразу. Он был одет в странную серую броню с металлическим нагрудником. Дейдара с Ханаби ахнули, потому что такую видели только на картинках. А правильная броня... она из костей умерших чакрочаек делается. - Вот бы мне такой клинок... - Прошептала Ханаби, разглядывая меч преподавателя. - Ты его не поднимешь. - Ответил Дейдара вполголоса. - Вперед. - Насмешливо посоветовал черноволосый ученик, третий в команде. - Убей его да бери клинок, раз так понравился. Ханаби подумала, что у этого парня какие-то странные мысли и фантазии. - Я прошу вас сказать о себе пару слов. - Сказал Зараки, сверяясь со шпаргалкой, которую написал ему ассистент перед занятием. Тот черноволосый парень начал говорить первым: - Меня зовут Саске Учиха. Я - мститель. - Слишком смелые слова для зеленого пацана. - Сказал Зараки. Настал черед отвечать и Дейдаре. Пространно изложил свои взгляды на оригами, на рисование свитков, на искусство в общем, ведь кто, как не молодежь просветит ветерана Зараки, который читать-то умел с запинками, а вот искусство письма и вовсе давалось ему тяжело, и все, что Зараки мог - это чисто и красиво вывести на бумаге свое имя. - А умеешь-то чего? - Спросил сенсей, а Дейдара обиделся, подумав, что учитель еще и глухой и половину его слов не слышал. Дейдара рассказал, что учили его боевому оригами, но как именно он взрывает своих бумажных птичек, подросток утаил. Да и руки юноши были предусмотрительно одеты в перчатки без пальцев. Хана догадалась, что дальше ее очередь. - Я - просто слепая массажистка. - Произнесла она как можно более безэмоционально, давая понять, что говорить о ней невероятно скучно, когда тут такие яркие личности. - У "просто слепых массажисток" фамилий не бывает! - Усмехнулся в ответ Зараки. - Но это ничего. Я на миссии тебя все равно брать буду. Будешь меня после ратных подвигов расслаблять. - Прежде всего вам надо... - Преподаватель в повязке задумался, - вам нужно знать обо мне, что я терпеть не могу всякие пидорские штуки, типа гендзюцу или всякие там иллюзии с фокусами. Я бы всем этим фокусникам метровый кол... Ладно, об этом потом. Не по-мужски это - иллюзии наводить, когда можно дать по морде, если тебе что-то не нравится. Еще бывают пидорасы, которые используют подмены и сбегают от врагов со всех ног. Они самые гниды и есть, потому что всегда смотаются, а ты останешься. Ну какие у таких трусов могут быть понятия? Если я таких здесь увижу, то я живо напомню, что значит пацаном быть. Поняли ребяты? - По тренировочной площадке разнеслось вялое "Да, сенсей..." - Я не слышу. Мне что-то в ухо попало. - Произнес Зараки. - Да, сенсей. - Закричали дети изо всех сил. - Есть только одно достойное искусство - это мастерство открытого боя, когда ты знакомишь своего врага с твоим мечом или кулаком. Остальное все для пидорасов и девчонок. "Зараки-сенсей такой крутой, - услышала Ханаби чей-то мальчишеский шепот. - Он прямо, как мастер Гай". - И запомните дети, - продолжал лекцию Зараки, - что хуже всех этих мразей, те колдуны ебучие, которые заставляют сражаться за себя волшебных зверей. Вот такой вышины. - Сенсей попытался изобразить размеры призывных животных, которых ему приходилось видеть в своей жизни. - Одна гнида пыталась натравить на меня гигантского быка. Я его в бараний рог и свернул. - Кого? Быка? - Донесся из группы встревоженный голос. - Ну, сначала быка. - Ответил преподаватель. - Там такая херня у этих зверолюбов, что не поймешь, кто у них главный, призывное животное или человек все-таки. Когда такой враг с тобой дерется, это еще полбеды, значит, он не все понятия попутал. А самые из них петушары убегают с помощью обратных призывов. Вы только зацените: чакро-звери должны их жопы спасать! Спрашивается, какого хера эти трусы - шиноби? Они без зверя своего ничего не стоят! *** А вот Ханаби не считала Зараки классным. И все из-за повязки на глазу. "А что если там бьякуган?" - Думала она. Нет, бьякуган бы она точно узнала. А это было не то фуиндзюцу, не то Бог знает, что... Только такого она никогда не видела. Новый преподаватель вызывал одновременно страх и интерес. Вот ругает Зараки-сама призывателей на чем свет стоит, а у самого какая-то дрянь под повязкой. Не давала эта загадка ей покоя до самого конца занятия. Она даже на тренировке отвлеклась и пропустила пару ударов деревянным мечом из-за того, что думала о странной печати. И Зараки понял, куда она глядит. А вот это было уже плохо. Ни к чему было привлекать его внимание. Урок закончился, только ее любопытство не утихло. Хьюга пропустила вперед ребят, которые в коридоре тут же принялись обсуждать нового мастера меча, и задержалась подольше. Может, ей удастся разглядеть, что не так у Зараки-самы с закрытым глазом? - Что, повязка моя интересует? - Вдруг услышала она низкий, но громкий голос. На нее уставился одноглазый мастер. Хьюга покачала головой. - А я вот на уроке тебя не спрашивал: откуда у тебя бельма и почему от твоей чакры несет зверятиной? - Мне, правда, стало любопытно... И я захотела рассмотреть. - Призналась она. - Простите меня. - Да... - Будто вспоминая, сказал Зараки. - Ты из клана сенсоров. Вечно вы лезете не в свое дело. Печать это. Лечусь я. Понимаешь? - Мне, правда, жаль... - Продолжала извиняться она. - У меня плохие ассоциации с глазами и повязками. Просто один туманник... Но Зараки рассказы этой пигалицы о ее клановых загибах не интересовали. Зато он начал вспоминать слухи про семью своей ученицы. - А это не вы ли из другой страны драпали, потому что там с вами, как со зверьем обходились? А вам только и оставалось или терпеть, или убегать? - Спросил преподаватель. - Мы. - Вздохнула Ханаби. - Но это совсем не та тема... - Это как раз та тема, девочка, о которой нужно говорить. - Плотоядно улыбнулся мечник. - Это - тема сегодняшнего урока. И она гораздо интереснее моей повязки и того, что у меня там с глазами. Не тебе... геномной, про глаза интересоваться. А вот мне, например, очень интересно: как так вышло, что ваш аристократический клан, которым вы так гордитесь, совсем выродился. И стали вы аристократы только по названию. А, ваша светлость? Как же вы так в рот взяли... воды, что ничего не сделали, когда молниевики ваших убивали? Об этом даже до меня слухи долетали. А я отвечу, как. Потому что слабаки вы. Все, сколько бы вас ни было. Тебе, например, незнакомо, что такое выживать одному в чудесной Стране Тумана. Ты привыкла прятаться за родных. За их способности. Чуть что, так сразу бежишь в свой муравейник, потому что они взрослые, потому что они - твоя семья, потому что они тебя спасут. А ведь в жизни может выйти так, что не успеют спасти. Раз только убегать и можете. Слыхал я, что белоглазые себя запечатывают. - Зараки вздохнул. - Я так уж и быть не стану искать на тебе печатей. Мы сейчас в хорошем месте, а не в Стране Тумана, правда? Но я знаю. Они на тебе есть. А это значит, что родня твоя готовит тебя к тому, что ты проиграешь бой. И им дело есть только до того, чтобы твой труп не стал трофеем. Победители по жизни не думают о том, чтобы враг не обоссал твой труп. Они сами собирают трофеи. И надеются на свои мечи, а не на печати. Я родился в стране, где не прекращалась гражданская война, где постоянно какие-то сволочи резали друг друга, а сейчас благодаря своему мечу я преподаю в военном училище. У тебя есть, например, родственники в деревне, девочка? - Ханаби механически кивнула. - Они запасают рис? - Да, сенсей. - Ответила она. - Приятно слышать такие слова от представительницы главной ветви. - Сказал Зараки. - А если к ним в деревню, заявится разбойник, человек, лицом, скажем, похожий на меня, просто потому что ему захотелось рисовой каши, а еще утащить чужие мешки с урожаем да продать их там, где не задают лишних вопросов, и в кабаке нажраться. Что тогда будет? - Беда будет. - Выговорила ученица. - Это ты верно сказала: "беда". Такой ронин за пару мешков вырежет всех деревенских. А кого не вырежет, тех трахнет. И это для рисоводов твоих будет беда, а для него - удачный день, в который можно славно выпить саке и крабами закусить. - Не хочу оставаться... - Что? Не слышу, что ты там шепчешь. - Произнес Зараки и наклонился поближе к девчонке. - Не хочешь сражаться за побочную ветвь? Понимаю. Ханаби представила все слишком ярко: и разоренные и сожженные деревни, которые могут ограбить десяток-другой таких бандитов, как ее учитель, и ее кузенов, которых пошлют "найти и наказать" разбойников, погубивших целое село. И они на свою голову их найдут. - Оставаться не хочу здесь! - Вмхлипывая, объясняла она. - Одна... Все же погибнут! Совсем все... А я тут буду сидеть, в интернате. - Ты думаешь, я тебе это из-за своей печати сказал? - Спросил ее мечник. - Или из-за того, что вы, Хьюги, от страха екаями сделались? Не то беда, белоглазая, что звериным духом от вашей чакры за версту несет, а что вы изнеженными слабаками остались! Храбрости у вас у всех нет и решительности, чтоб мужиками быть. После разговора с мечником Зараки стало совсем тошно. Вряд ли его успокоит то, что она учится, и скоро сама будет призывные свитки рисовать. Он это и за технику не считает. Настроение было на ноле, так как еще и предстояла скучнейшая трудовая миссия. Ханаби решила, что возьмет с собой красок и прочакренную бумагу. Все равно самая большая польза для нее от клановых занятий. После разговора с Зараки она чувствовала себя усталой и разбитой. Но даже сон не шел. Снились ей десять Зараки-сенсеев, похожих на друг друга как братья-близнецы, которые напали на деревню ее безъбьякуганных родственников. И все Зараки были в повязках страны Молнии. А потом захватчики после всех ужасов тащили на себе огромные мешки с рисом и другой добычей. Девочка проснулась в холодном поту и никому свой сон не рассказывала, но поняла, что беседа с Зараки ее еще больше напугала. Приедет она так в деревню, а там уже никого не осталось.***
Ханаби не слишком-то спешила на второе занятие к мечнику. Да и зачем торопиться, когда ты увидела старую знакомую, которая когда-то училась с тобой в одном клане? Не виделись они полгода. Когда Энто исполнилось тринадцать, ее наконец-то забрал отец в Коноху. Насовсем, а не на летние каникулы. А Хана еще полгода должна была работать в клане, чтобы показать, что ее образование не напрасная трата материалов, времени и сил. Трудилась она в мастерской, рисовала свитки-сумки и училась копировать на холсте тот призывной свиток, который навсегда в виде татуировки был отпечатан на ее теле. А вот, чем занималась целые полгода Энто, никто не знал. Только за это время ее знакомая подросла, а на плече у нее сидела живая белка. Кто-то помог Энто добыть ручного чакрозверя. - Как ее зовут? - Спросила Ханаби. - Момо, то есть "персик". - Сказала Энто. Пропускать занятия никуда не годилось, и Саске это знал. Вот и поручили ему отыскать сокомандницу, которой вздумалось филонить в военном интернате. А это вам не это. Не клан, где ты для всех - чья-то племянница и кузина. - Сенсей тебя ждет. Нервничает. - Сказал Саске, найдя белоглазую куноичи. - Пошли. А Ханаби в это время нашла себе очень важное дело: доказывала незнакомой Учихе девочке в лупоглазых очках-гогглах свою правоту: - Персик - это имя для белочки! - Объясняла Хане ее знакомая. - А я сказала: для ручного лемура! - Не сдавалась Ханаби. - Для белки! - Для лемурчика! - Так всех белочек зовут! - Не унималась незнакомка! - Белочки персики не едят! Они орехи грызут! Ясно? - Белочье имя! - Лемурское! Саске постоял некоторое время, но скоро понял, что девочки сами спор не закончат. И тогда он потянул Ханаби за руку. - Сенсей ждать не станет! - Сказал он и увел Хьюгу. Саске долго смотрел на живой комочек шерсти, который то и дело высовывал любопытную мордочку, наверняка представляя себя пассажиром огромного корабля по имени Ханаби Хьюга. Знать бы еще, куда его хозяйка ведет? - Зачем тебе ручной лемур? - Наконец, спросил он. - А... он пока не зачем. Смотри, какой маленький, только не пугай. Я назвала его Персик. "А у нее еще и с фантазией беда. - Подумал Саске. - Во всей Конохе каждый второй кот, канарейка, собачка или ручная обезьянка - Персик". Он бы так своего любимца никогда бы не назвал. Если бы у него ручной зверек, конечно, был... - А та девочка говорит, что это имя не лемурское вовсе, а для белочек только подходит. Она тоже назвала так белку-летягу, маленькую такую! Ну, скажи, что белке это имя ну вообще не подходит! - Рассказывала Ханаби, из-за чего девчонки спорили на всю улицу. - И ты опоздала на занятия, я тебя искал по всему кампусу, а ты в это время спорила о таких пустяках с незнакомой школьницей!? - Возмутился сокомандник.***
Флэшбэк "Незнакомая школьница" появилась у Хьюг внезапно. Этот клан уже давно не воспитывал коноховских сирот. Но тут дело особое... Да и какая же эта девочка сирота? У нее отец есть. И это он деньги платил, хотя Хьюги в толк не могли взять, зачем ему клановая школа, документы из которой с большим трудом принимали в коноховской "Академии шиноби." Но отец сказал, что уезжает работать далеко и надолго. Получалось, что девочка неделями оставалась одна, и ее отец решил, что лучше заплатить тому, кто когда-то воспитывал сирот. В день принятия такого "подарка" на воспитание, когда мужчина с выцветшими глазами принял от отца школьницы мешочек с деньгами, случился скандал. Девочке, очевидно, плохо объяснили дома, что она не может уехать с папой на вахту и не останется одна. Девочку звали Энто. - Я уже самостоятельная! - Кричала она. - Я гречку могу сварить так, что она не подгорает даже! Я и... - Значит, тебе будет легко прижиться здесь. - Сказал человек с белесыми глазами. А девчонка все не унималась, вцепившись в руку отца. Их разлучили. Мужчина, расплатившись со слепым шиноби, быстрым шагом уходил из кланового квартала. "Они здесь наверняка детей едят", - с ужасом подумала девочка с лупоглазыми очками. Она считала белоглазых людей монстрами, которые в своем закрытом районе творят всякие мерзости. Так говорили соседи ее отцу, когда он поделился с ними "хорошей" идеей: за деньги спровадить дочь в чужой клан. Знакомые отговаривали его и даже обещались приглядеть за ребенком в случае чего... А самой страшной для Энто была догадка о том, какой у нее отец все-таки доверчивый: поверил он в легенду о том, что глава клана убил из-за дочери какого-то посла. А что взрослые рассказывали про этот случай еще, Энто не помнила. Только разве убийство - хорошее дело? Вот теперь стоит Энто да смотрит на закрытые ворота, за которые ушел ее отец. А потом подошли двое слепых шиноби и увели ее за руку. А еще перепугали до смерти. - Она кареглазая. - Сказал первый. - Ее лучше бы в село отправить. Там среди своих будет. Ей легче. Привычнее. Отец ведь заплатил за образование, а в классе, где одни дзато, ей будет тяжело. - Отец заплатил, чтоб была здесь, а не в селе. - Спорил второй. У Энто душа ушла в пятки. Отец только уехал, а они уже думают, как бы увезти ее в незнакомое место за то, что она не такая, как они, не слепая. Пытаясь ее взбодрить, Акира-сан, так представился шиноби-воспитатель, сказал, что скоро обед, и ее надо накормить. Только он еще сильнее напугал девчонку, и она всю дорогу пыталась вырваться. "Обед... это значит, что ее не накормят, а сварят и сожрут здесь. Все, как говорили Наруто, Акина, и все ее друзья и знакомые. А папу они обманом уговорили ее отдать". - Думала она. Пока они шли, Акира все рассказывал про "деревню кареглазых", и какая там у него родня, вероятно думая, что зрячей Энто такое будет интересно. Она заслушалась, и на секунду даже плакать перестала. - А это чего, не деревня что ли? - Энто не понимала: вот увезли ее из города, а клановый район с невысокими домами был на город совершенно не похож. Район вызывал у нее плохие воспоминания о том, как отец оставил ее маленькую у какой-то своей дальней родни, а там ее совсем не любили. А значит, здесь ее тем более любить не будут. А если позовут на обед, то только на такой, где она сама - первое блюдо. Энто холодный пот прошиб и дрожь, как от холода. - Нет. Не деревня. - Ответил дзато. - Здесь город близко, а деревня дальше будет. Выходило, что сами Хьюги не считали свою деревню глухим местом. А есть в их владениях и другие места, еще более заброшенные. Акира рассказал Энто, что там живут суровые кареглазые родственники, заготавливающие рис для клана и страны Огня. "Оттуда, наверное, и выбраться нельзя", - подумала она, вспомнив свою прошлую поездку в деревню. Слепой Акира напугал девчонку еще больше: они каждое лето туда приезжают, и он даже этой поездки ждет. - И я поеду? - С тревогой спросила она, боясь, что ее туда увезут. - Возьмем и тебя. - Пообещал Акира, который встречи с родней ждал и не понимал, что Энто спросила, чтобы услышать, что ей туда никак нельзя. Вот увезут ее, а отцу об этом не скажут, и она с папой больше никогда не встретятся. - Хотя, может, ничего и не выйдет из этого. - Произнес Акира. - За тебя отец на год заплатил. Он приедет и заберет тебя, как дела свои поправит. Так и не посмотришь, какая там красота, не то, что здесь... В этот момент Энто сильно-сильно захотелось, чтобы ее отец успел приехать до того, как ее увезут еще дальше от него на целое лето знакомить с чужими людьми. Квартал Хьюг был сильно меньше города , и Энто показалось, что побегав по окрестностям с неделю, можно все узнать об этом месте, а вот друзья всегда водили ее по незнакомым, "секретным" местам, а тут ничего такого не было. Зато Энто быстро утешилась, когда с кормежкой ее не обманули. На обед был вкусный суп, только впечатление от обеда испортило то, что она увидела на кухне огромных размеров котел, к которому ей сразу запретили подходить, и а она тут же вспомнила слова Наруто, что ее здесь сожрут. Энто долго думала, может ли она в таком котле целиком поместиться? А еще на нее в первый раз смотрели столько белых, слепых, но каких-то особенных глаз. От обычных слепых их отличало то, что взгляд у них был вдумчивый, внимательный, будто смотрели они только на нее. Каждая собака в Конохе знала, что Хьюга - это клан слепых, а то она подумала бы, что именно ее разглядывают. У некоторых из них странно вспухали венки у глаз, у кого-то больше, у кого-то меньше. Энто поняла, что эти слепые как-то чувствуют, что к ним привели чужую. Вкусный суп отвлекал Энто от грустных мыслей, что вот этот "выводок", как называли детей Хьюга соседи, разом набросится на нее, как на десерт. Однако обед прошел без происшествий. А ее познакомили с девочкой по имени Хината, которая должна была ей все показать. И по ходу беседы с этой своей новой знакомой Энто начала понимать, что это ее отец кого-то там убил... Девочка была мила, водила ее по поселку, но все жаловалась на свою сестру, которую сейчас опять наказали. Энто было спокойно, когда ей что-то объясняли взрослые или новая знакомая, а вот когда вокруг было много детей, она терялась. Слишком бросалась в глаза ее непохожесть на других. В первые дни для Энто почти все белоглазые дети были на одно лицо. А еще они были в одной и той же форме с клановыми значками. И когда всю эту ораву кормили или укладывали спать, то у Энто в глазах рябило от сходства ребят друг с другом. А она была, конечно, не белой вороной, а скорее пестрым воробушком в этой стае белоглазок. В новом доме было тесно Энто привыкла, когда оставалась одна, к тому, что в ее распоряжении была целая комната, а еще футон, на котором можно было развалиться и уснуть. А здесь спальная представляла застеленную футонами комнату, и Энто поняла, что про собственный матрац ей придется забыть надолго. Ей сказали, что у нее теперь один на двоих футон с Хинатой и как-то выпустили деталь, что к Хинате прилагалась ее "непослушная сестра". Вечером она вернулась. Злющая... - А это кто? - Спросила она, посмотрев на Энто, которая заняла ее место возле сестры. - Ее зовут Энто. - Познакомила их Хината. - А чья она? - Спросила младшая сестра, силясь вспомнить кузину, которая бы выглядела, как Энто. - Она ничья. Ее отец к нам из города привез, чтоб она здесь жила, пока он где-то там работает. - Объяснила Хината. - Папа так сказал. - Добавила она, потому что ее сестру слова девочки никак не убеждали, а незваный гость, как известно, хуже шиноби из Молнии. - Ей спать негде, а у нас футон широкий. - Произнесла Хина. - Да уж... широкий, - расстроилась вторая девочка. - Ее зовут Ханаби. - Сказала старшая сестра, чтобы смягчить неудачное знакомство с Энто. А та подумала, что эти две девочки сейчас прогонят ее, и будут жить, как привыкли, но Ханаби просто залезла под одеяло. Быть наказанной второй раз за день из-за какой-то Энто ей не хотелось. Хинату Энто Ито не боялась, по крайней мере днем, а вот только все засыпали, Энто отходила от дневных впечатлений, и ей начинали вспоминаться рассказы соседей про то, как Хьюги особенно жестоки по ночам и загрызут ее сонную, так что она и крикнуть не успеет. Из-за этих страхов засыпала она поздно, а потом полдня ходила квелая, и плохо соображала на занятиях. А однажды в жизни Энто настал такой день, когда она почти поверила в те россказни, которыми ее пугали соседи, когда отец ее отправил в клан. Был в семье Хьюга еще один мальчик, такой, как она, не слепой. Ей объяснили, что его привезли давно, после войны, потому что нельзя было его отдавать "молниевикам". А почему его нельзя было отдавать другим людям, не сказали. Да и кто такие эти самые молниевики, которых здесь только самыми нехорошими словами называли, она не знала. Этого мальчика почему-то никто не отправил в село, а оставили здесь. Звали его Дейдара. Он очень успокаивал Энто самим своим существованием. Если бы Хьюги были бы людоедами, то они давно сожрали бы Дейдару, хотя девочке все равно за него было страшно: а вдруг они просто ждут, пока он вырастет и наберет вес? Хьюг-то много, а вот Дейдара один. И вот однажды в одной из комнат старого хьюговского дома девочка услышала жуткие крики, но любопытство взяло верх над страхом. - Схватить его! Держите его ребята! - Слышались девичьи голоса, которые почему-то напоминали Энто крики сбившихся в стаю на побережье чаек. - Я вам не дамся! Ни за что! - Орал изо всех сил Дейдара. Энто сначала хотела позвать на помощь, вот только кого? Таких же Хьюг, как те девочки, которые сейчас жрут Дейдару? В воображении Энто перед глазами стояла жуткая картина. Получается, Хьюги решили не ждать, пока Дейдара станет потолще и помясистее. Девчонка тихонечко на цыпочках прокралась из комнаты, забыв, что Хьюги - превосходные сенсоры, а значит, они уже знают, что она пытается выследить маленьких каннибалов. Крики детей становились еще громче. - Хана, за ноги его держи, чтоб не сбежал! - Послышался мальчишечий голос. - Сто лет такой вкуснятины не ела! - Различала Энто голос Ханаби. "Неужели они все - просто людоедское племя?" - Пронеслось в голове у девочки. Энто часто чувствовала, что ей тоже хочется большую семью, только вот что делать, если у тебя такие родственники? Она прокралась в комнату, приоткрыла дверь и вскрикнула от испуга, выпустив дверную ручку, а дверь со скрипом распахнулась. Вся компания замерла, и четыре пары глаз смотрели теперь только на Энто. "Теперь точно сожрут..." - Подумалось ей. Дейдара лежал, распластавшись на кровати, а Неджи пытался его оттуда стащить. Ханаби помогала кузену тем, что держала Дейдару за ноги. Энто перевела взгляд и не поверила своим глазам: примерная и тихая девочка Хината, ее единственная подруга, которая помогала ей прижиться в клане и была самым милым ребенком среди слепых, торжествующе восседала на Дейдаре и с силой разжимала ему собранные в кулак пальцы. "С них, наверное, начнет. Откусит их все по одному" - Подумалось Энто. Тут она не выдержала. Слезы сами полились из глаз: сначала съедят Дейдару, а на закуску сгодится она. Ноги стали будто ватные, а она даже убежать не могла от подкатившего к ней ужаса. Все страшилки про Хьюг оказались правдой. У всех белоглазых ребят вдруг вспухли эти страшные вены у глаз. "Может, когда кобра хочет ужалить, она распускает капюшон, а Хьюги перед тем, как броситься на добычу выпучивают вены?" - Подумала Энто. Дейдара тоже не ожидал ее тут увидеть, а потому ослабил хват, и в этот момент Энто услышала страшный и воинственный клич победившей Хинаты. Девочка что-то вырвала у Дейдары из рук и тут же отправила в рот. И в этот момент выглядела абсолютно счастливой. - А чего это она? - Спросила Ханаби, посмотрев на зареванную Энто. - Энто-сан, кто тебя обидел? - Спросил Неджи. Он встал с кровати и отпустил Дейдару. Белокурый мальчик тоже поднялся. Подслеповатая и хнычущая Энто не сразу заметила, что под Дейдарой оказалась целая куча карамельных конфет, которые как-то очутились у пацана. "Съедение Дейдары" откладывалось, а теперь планировалось чаепитие. - Ты чего ревешь? - Спросила Хината, дожевав карамельку. - Случилось что? - Ей аверьянки дать надо. - Предложил Неджи. - У бабушки попросить. - Иди ты со своей аверьянкой! Дейдарины карамельки лучше таблеток и капель. Они кого хочешь утешат. А таблетки - гадость всякая! - Не согласилась Ханаби. Только в этот момент Энто услышала про карамельки и поняла, что именно отняла Хината у Дейдары. - Так значит, Дейдару-куна никто не... - Энто не договорила и только шмыгнула носом. И, действительно, Энто протянули несколько сосательных конфет. - Дейдара-кун тот еще жадина. - Закончила за нее фразу Хината.***
Конец Флэшбэка - Здравствуйте, дети. - Фраза настолько не совпадала с его суровым видом, что казалась нелепой. - Зараки-сенсей задумался. - Хотя, какие из вас дети? Я в молодости отправлял на тот свет и кого помоложе вас. - Ханаби заметила, что у учителя на поясе два бубенчика. - Вы уже взрослые люди, а теперь - мои подчиненные. Сейчас придет мой ассистент, и мы начнем второй урок. Скажу сразу: я расстроен. Я просил у нашего завуча команду мечников, лучше всего - бесклановых, а мне, как нарочно, дали вот это. - У вас какие-то проблемы с клановыми? - Спросил Учиха. - Никаких. - Буркнул Зараки. - Живут они у меня мало. Особенно, если выделываются. А тут мне дали три только вылупившиеся личинки улучшено-геномных. Да я по вашим обосравшимся лицам вижу, что никто из вас не годен. - А, может, это вы не можете разглядеть талант? - Вновь сказал Саске. - А мне в медицинской комиссии сказали, что я годная. - Поделилась своим опытом Хьюга. - Сейчас мы все проверим. - Произнес Зараки.- Конечно, тут нет моего ассистента, но он нам и не нужен. У меня на поясе висят колокольчики. Надо их у меня отобрать. Кто не сможет, тот... Саске сорвался с места, рассчитывая на эффект неожиданности. Он добежал, попытался схватить Зараки за пояс и даже смог коснуться его бубенчиков. Только сенсей перехватил его руку, выкрутил, поймал в болевой прием. Учиха истошно вскрикнул. - Я не договорил. Нельзя не слушать своего командира. Понял? - Учиха пробурчал что-то неразборчивое. - Понял? - Спросил Зараки еще раз. - Да-а! - Зараки отпустил руку - Саске упал на землю. - Бешенный ты пацан. - Сделал вывод учитель. - Кто не сможет отобрать колокольчик, будет отчислен. - Договорил он. Саске услышал, что он может быть отчислен из училища, и это придало мальчишке сил. Он вскочил, схватился за пояс Зараки и тут же получил удар, от которого покатился кубарем. - Ты уже свою попытку использовал, если ты не понял. Ты только болтал много, пока я это терпел. Никогда тебе не быть воином. - Произнес сенсей. Зараки не заметил, как парень вскочил, успел подобраться к нему на мерцающем шаге, но тут же получил второй удар, от которого сник и осел. - Вот, как-то так... - Произнес Зараки. - Парень, даже не пробуй. - Остались бубенчики для нас двоих. - Прошептал Дейдара на ухо Ханаби. Он снял перчатки. Хане до сих пор было страшновато смотреть на то, как он промазывает своих пташек-оригами слюной языков на своих ладонях. Пташки и стрекозы полетели в сторону Зараки. Расчет был простой: преподаватель грузный, а его оригами маленькие и верткие. Они живо снимут у него с пояса бубенцы, и с заданием будет покончено. В этот момент произошло что-то страшное, и ребята не до конца поняли, что именно. Только чакра стала настолько плотной, что все эти стрекозы и пташки-оригами разом вспыхнули и огарками упали на землю. Дейдара не мог пошевелиться, ноги были как ватные, его колотила дрожь и казалось, будто Зараки вот-вот подойдет к нему и вырвет еще трепещущее сердце. Он весь прижался к Ханаби, а та - к нему. Девочка тоже вся дрожала. Кожа была ледяная. Инстинктивно ее правая рука вцепилась в него а левая, ведущая, потянулась к татуированной шее - рефлекс призывательницы. Зараки услышал пронзительный, истошный ор лемура, который забрался на дерево, а потом на другое, убегая все дальше и дальше. Дейдара чувствовал, как все его тело покрыл ледяной пот, и только после понял, что Саске досталось больше. Все вдруг прекратилось также быстро, как началось. "Полупидор. - Посмотрев на Дейдару, подумал Зараки. - К девчонке жмется, а техники у него - гомосятина одна". Он бросил взгляд на Учиху, который все время занятий вел себя по отношению к сенсею непочтительно и нагло. Его тяжело рвало. Двое других учеников сидели, привалившись к дереву, отходили от ужаса и осовело смотрели на преподавателя. - Есть еще желающие отобрать у меня мои драгоценные бубенчики? - Спросил Зараки. - Я не пробовала. - Послышался девичий голос. - А ты хочешь? - Рассмеялся Зараки. Девочка отрицательно покачала головой. - У меня сбежал лемурчик. - Пожаловалась она. - Можно я пойду его искать? - Валяй. - Ответил Зараки и отпустил ее. Шатающейся походкой девчонка уходила с тренировочной площадки. Когда она и учитель поравнялись, Зараки положил ей руку на плечо, и почувствовал, как та вздрогнула. - Никогда больше не таскай ручных зверей на занятие. Поняла? - Спросил он. - Да. - Тихо ответила девочка. Шло время. Остальные ученики приходили в себя. И тут появилась тонкая фигура худощавого человека в чунинском жилете. У него были белые, почти седые волосы, на которые шиноби нацепил кепку от солнца. - Привет, ребята, а чего вы такие кислые? - Меня зовут учитель Мизуки. С проше... - Он заговорился и чуть не вступил в грязную лужу, которую оставил Саске. - Безобразие! Старшекурсники совсем озверели! Где тренируются, там и бухают. А где бухают, там и блюют... - Сказал он, обходя грязь. - А, пришел, студент! - Поздоровался Зараки. - Они негодные все. - Да? - Засомневался Мизуки. - А куда вы дели третьего ученика? Неужели съели? Зараки шутки не понял. - Отпустил ее. - Учитель поймал недоуменный взгляд своего ассистента. - У нее сбежала ручная обезьянка. Мизуки растерянно посмотрел на запуганных учеников. - Пока вы отдыхаете после испытания Зараки-сана, я расскажу немного о себе. Мой ранг - чунин, и я владею катоном, если кто-нибудь захочет ему учиться. Саске едва повел взглядом, а Дейдара и вовсе не заинтересовался. - Зараки-сан, все-таки что здесь было? - Опасливо спросил ассистент. - Задача с колокольчиками. - Ответил он. - Никто не сдал. - Ученики, я думаю, на сегодня занятие закончено. А нам с Зараки-саном нужно обсудить итоги теста. - Предложил Мизуки. Ребята молча встали, поклонились и разошлись с тренировочной площадки. Зараки открыл флягу с саке. - Ну, с прошедшим праздником, студент. - Он отхлебнул и передал ассистенту. Тут Мизуки увидел третью. Девчонка была в порванной, грязной форме, с исцарапанными руками, зато снова с лемуром. - Зачем вернулась? Мы тут занятие отложили... - Сказал ассистент. - Вот погляди на это чудо. - Сказал Зараки. - Девке скоро четырнадцать, а она - дите дитем. Ей только с обезьянкой нянчится надо, а шиноби из нее, по правде сказать, говно... Такие не живут долго... - Зараки отхлебнул еще. - Давай за нормальное воспитание выпьем! Чтоб таких команд в училище было поменьше! Девочка, поняв, что урока нет, поклонилась и пошла в сторону кадетских общаг. Мизуки глотнул саке, осмелел. - А меня вы тоже уволите? - Спросил Мизуки. - А тебя-то за что? Накосячил что ль? - Недовольным, пьяным голосом произнес учитель. - Я, хоть и чунин уже, а у вас колокольчики не отберу. Даже пытаться не стану. - Объяснил Мизуки. - Шутишь, студент. - Рассмеялся Зараки. - Я к тому, что тест несправедливый. - Сказал помощник. - Жизнь несправедлива. - Произнес мечник и еще отхлебнул от фляги.