Межвидовые отношения

Туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда. Полуприкрытые глаза чёрной пантеры внимательно следили за движениями хвоста леопарда. Это было довольно занимательное занятие. Длинный пятнистый хвост любимого то делал размашистые движения вправо-влево, то мелко подрагивал вверх-вниз, а время от времени совмещал и то, и другое… Это действовало на пантеру убаюкивающе. — Эй, Аоминеччи, будь внимательнее к своему парню! — пятнистый хвост задёргался ещё быстрее. — Я внимателен. Аомине, конечно, не мог вспомнить, какой из множества сценариев реакции их родителей на открытие отношений сейчас обсуждался… Но пантера прекрасно понмала, что до сих пор за столиком в «Маджи Бургер» говорили именно об этом. — Ну, если вам чё скажут, — попытался разрядить обстановку Кагами. — Вы можете сказать: «Ну, зато это не межвидовые отношения». — Твой аргумент — полная хрень, — Аомине обнажил клыки, сладко зевая. — И вообще-то, межвид… — начал было Кисе, как вдруг челюсти Аомине наконец сомкнултсь — на плече Рёты. — Имей совесть! — воскликнул Кисе и отвесил своему парню подзатыльник. Уши чёрной пантеры недовольно опустились. — В смысле, межвидовые? — удивлённо спросил Кагами. Акаши закатил глаза, и объяснил, что Аомине — ягуар, а Кисе — леопард, и что это даже обладателю совершено тривиального зрения должно быть понятно. — А я думал, что Аомине — чёрная пантера… — протянул обладатель зрения самой загадочной для него характеристики. — Чёрными пантерами называют ягуаров и леопардов соответствующей окраски. — А-а-а, нихуя-я, — Кагами широко отрыл рот от удивления. Все снова лицезрели клыки. На этот раз — тигриные. — Веди себя прилично, Тайга, — прошипел лис. — Ну, бля, а они так… — Они и не матеряться! — блеск глаз Акаши был куда убийственне этого аргумента. Кисе беспокойно вздохнул: — Ребята, давайте вернёмся к нашему вопросу! — Нет, — опять зевнул Аомине. На этот раз его зубы опустились на своё законное место. Хотя, то было тоже… И пока его парень разбирался: был он возмущён, удивлён или расстроен таким ответом, ягуар продолжил: — Мы всё равно ни к чему не придём. Чё рассусоливать. Надо просто сделать. А там посмотрим по ситуации… Ты так себя только изводишь, а думаешь, что я… Такой длинный монолог Аомине мог произносить только ради Кисе. Рёта прекрасно понимал это, и от нежности скрытой в таких грубых, неотёсанных словах, у леопарда сжималось сердце. — Ну и вот… Изводишь… И возникает напряжение… Нет, я люблю, конечно, когда между нами напряжение. Но другое… — закончил Аомине, приобнимая Кисе — покровительственно опуская свою массивную лапу на плечо, до этого остававшееся обделённым его вниманием. Кисе беспокойно вздохнул. И согласно кивнул.