Есть женщины, которых не забыть... Те, о которых помнят, ненавидя, Те, от которых сердцу не остыть, Которых любят, даже их не видя...
Таша Модина — «Незабываемая»
Роскошный белый особняк, построенный в элитном районе Рио-де-Жанейро, утопал в солнечнечных лучах и зелени, поражая своей величественностью и красотой. Высокий статный марокканец, одетый в деловой светлый костюм, засунув руки в карманы, медленно расхаживал по дому. С каждой секундой он всё сильнее и сильнее погружался в свои мысли. Шаг. Ещё один шаг. Сколько нужно сделать шагов, чтобы, наконец, прийти в себя? Чтобы проснуться и осознать, что так, как раньше больше не будет? Никогда. Ничего. Мужчина даже не заметил, как оказался у порога комнаты своей молодой жены Рании. — Мой сын принесёт мне счастье! Слава Аллаху! — её голос был таким радостным и довольным, что ему стало как-то не по себе. — Ты видела: Саид просто без ума от него! — она наклонилась к ребёнку, а он, отведя взгляд, поспешил уйти.«Уйти… Куда? Куда я уйду, если дом, в котором живу, это мой дом?» — спросил себя Саид Рашид — успешный предприниматель, о котором на западе знают если не все, то очень многие бизнесмены, не говоря уже о родине, о востоке.
Дом… Как же долго, как тщательно Саид его выбирал. Всё лишь для того, чтобы он понравился женщинам. Точнее, одной из них. Жади. Ему так хотелось, чтобы тут царила гармония. И здесь действительно уютно, спокойно и хорошо. В доме. Но не в душе.«Нужно отвлечься… — он сел за свой рабочий стол в гостиной, включил компьютер. — Просмотреть отчёты…»
Работа отнимала у Саида много времени, позволяя ему забыть обо всём. Он погружался в неё с головой, ставя цели и достигая их. Рабочие сложности решались, как правило, в два счёта. Чего не скажешь о проблемах в личной жизни мужчины. — Да где же она?! — громко спросил бизнесмен, оглядываясь по сторонам. — Мириам! — он заметил свою верную домработницу, проходящую мимо. — Слушаю, сид Саид, — женщина повернулась к нему, отвлекаясь от своих рабочих дел. — Ты не видела чёрную папку с файлами? — С кольцами? — уточнила домработница. — Да. Мириам развернулась и пошла в другую комнату. Вернулась с нужной её господину вещью. — Где она была? — нахмурился Саид, беря из рук служанки папку, открывая и разъединяя металлические кольца. — В неофициальной гостиной, сид Саид, — тише, чем обычно, произнесла управляющая домом. Неофициальной называлась гостиная, где обычно собирался служащий персонал. — Где? — Саид резко вскинул на Мириам взгляд. — Поразительно! — он с рвением вытащил несколько прозрачных файлов. — Как она там оказалась? — Лара Рания велела её туда положить. — Ах, лара Рания! Опять? — Рашид неопределённо махнул рукой. — Аллах, сколько можно всё переставлять?! — раздался резкий скрежет металла. — Может, это её успокаивает, сид Саид? — предположила служанка. — А что не так? У неё что, есть причины переживать и нервничать? — мужчина непонимающе посмотрел на женщину. — Она родила. Вот пусть и занимается ребёнком, кормит его, а не убирается! — он захлопнул папку. — В этом доме невозможно ничего найти! — Сид Саид… — Мириам не знала, что сказать. — Мириам, подготовь просторное светлое помещение под мой личный кабинет, — задумчиво произнёс Рашид, вложив последнюю стопку бумаг в файл. — Я не хочу, чтобы мой сын ползал у меня под ногами, когда подрастёт. Не хочу, чтобы кто-то отвлекал меня от работы. — Хорошо, сид Саид, — кивнула Мириам. — На каком этаже? — На первом, — отложив подготовленные документы в сторону, Рашид, задумавшись, застучал пальцами по столу. — Поняла. Какой диван вы хотите туда поставить? Вы планируете там спать? Стук по столу прекратился. Мириам видела, как её хозяин, медленно повернувшись всем корпусом к ней, замер.«О, Аллах… что я натворила… как я могла…»
— Простите, сид Саид… — она опустила взгляд, пытаясь справиться с леденящим душу напряжением. — Я не должна была… — Всё хорошо, Мириам, — дружелюбный голос Рашида вмиг успокоил её, она едва заметно выдохнула. — Всё верно, — мужчина откинулся на спинку стула. — Принеси мне кофе. — Кофе? Но сид… — Мириам обеспокоенно посмотрела на него, так как знала, что обычно он не пьёт кофе больше двух раз в день. — Вы уже выпили четыре чашки крепкого кофе… — Мириам… — Саид устало вздохнул, облокотившись локтями о стол. — У меня много работы… — закрыв глаза, он потёр виски. — Пожалуйста… Женщина моргнула, услышав последнее слово. Сид Саид редко произносил его. Только тогда, когда ему было особенно тяжело. — Хорошо. Желаете чем-нибудь перекусить? — Нет. — Может… — она посмотрела на главу дома, но увидев, как он нахмурился, закрыв пол лица рукой, осеклась, не смея продолжить фразу.«Аллах… разве так можно? Он снова всю ночь не спал и ничего не ел сегодня!» — женщина слегка опустила голову и поспешила выполнить просьбу господина.
В гостиной снова воцарилась полная тишина, но только через несколько минут марокканец, погружённый в тяжёлые мысли, выпрямился, открыл глаза, уставился на экран ноутбука. — Дорогой!«Рания… — Саид вздрогнул, увидев радостно подбежавшую к нему жену-красавицу. — Как же ты не вовремя…»
— Дорогой, он улыбается! Иди, посмотри! — увидев взгляд мужа, девушка осеклась: — Что такое? О чём ты думаешь?«Я должен. Должен ей сказать…»
— Мне, наверное, придётся поехать в Марокко… — немного нервно, медленно растягивая слова, произнёс Рашид. — Но ты же говорил, что тебе не надо туда ехать? — не скрывая беспокойства в голосе, спросила Рания. — Говорил, но планы переменились. Саид видел, как быстро у Рании изменилось настроение: как поменялся её взгляд, опустились уголки губ, как они сжались. Как она, не выдержав, убежала туда, откуда пришла.«Ну что я могу поделать? У меня там бизнес…»
Он не хотел признавать истинную причину поездки, всячески отгоняя мысли об этом. Закончив рабочие дела, Саид встал, выключив ноутбук. Поднявшись наверх, он подошёл к двери той комнаты, где жила его бывшая жена. Пальцы медленно и по привычке трепетно обвили ручку. Движение вниз. Щелчок. Дверь открылась так легко и услужливо, будто приглашала его в омут, в рай.«Снова… Я снова здесь…» — губы Саида растянулись в насмешливой горькой ухмылке.
Он думал, что после рождения сына его жизнь изменится. Думал, что сможет забыть всё прошлое. Забыть её. Её… Он честно пытался сдержать слово, данное себе. Но. Но… У него не получается. Ничего не получается. Похоже, это невозможно. Он продержался всего два месяца. Его хватило всего лишь на два месяца. Когда рожала Рания в доме Мохаммеда, Саид поймал себя на мысли, что он не переживает так сильно, как это было тогда, когда рожала Жади. Рания хотела и ждала ребёнка от него, в отличие от Жади. По его ощущениям, нынешняя жена родила относительно быстро, а вот бывшая растянула свои роды на очень долгое время. Саид был рад узнать, что у него родился сын. Он не отходил от Мунира не на шаг в день его рождения. Держал на руках, разговаривал с ним, улыбался ему, чувствовал, как сын сжимает его указательный палец своей крошечной ручкой. Это чудесное чувство.— Мама, ты хочешь, чтобы папа взял вторую жену?
— Если твой папа нашёл себе хорошую жену, я рада за него.
Сердце Саида ёкнуло, сжалось.— Если мама рада, значит, я тоже! Моего папу любит Аллах! Он женится!
Это воспоминание возникло в мозгу Саида так внезапно, что он резко толкнул дверь, отчего та закрылась с громким щелчком. Перед глазами мужчины всплыло радостное лицо Хадижи. Он вспомнил её порывистое объятие. Дочь тогда даже не подозревала, чем чревато появление второй жены в семье. Именно тогда Рашид понял, что попал в ловушку. В глазах Жади он не увидел ничего из того, что хотел бы. Она смотрела на него равнодушно, спокойно улыбаясь. Он согласился взять в жёны юную девушку Ранию из желания отомстить Жади за её чистосердечное признание в том, что она до сих пор любит Лукаса. Он, конечно, знал об этом, но знать — это одно, а услышать — совсем другое. В тот роковой день, когда он увидел Жади в белом танцевальном костюме, он испытал ни с чем несравнимое унижение. Именно тогда он осознал, что это начало конца их «семейной идилии». Пребывая в состоянии бессилия, Рашид был легко управляемым, чем и воспользовался дядя Абдул. Саид дал своё согласие дяде, находясь во власти негативных эмоций. Да. Уже на следующий день он пожалел об этом. Но было уже поздно. Если на первой своей свадьбе Саид был счастлив, испытывая трепет до одного рокового момента, то на второй он не испытал ни капли счастья, хоть и не показывал этого. Он мысленно всячески оправдывал свой поступок и возлагал на свои плечи обязанности мужа молодой и очень красивой девушки, которую до свадьбы ни разу не видел. А кто был рад и счастлив, так это Жади. Как на его второй свадьбе, так и на своей фактивной свадьбе с этим проклятым Зейном. После свадьбы Жади отдала все свои ночи Рании, чем заставила Саида скучать по себе. А он лишний раз убедился, что ей нравится издеваться над ним, причинять ему боль. Рания была прекрасна в первую брачную ночь. Нежна, чиста, неопытна. Во время медового месяца он был очарован ею.«Только за свою порядочность она достойна уважения…» — Саид тяжело выдохнул.
Мысли о Рании заставляли Рашида заняться самобичеванием. От этого у него разболелась голова.«Почему только я везде виноват?! Жади тоже не святая! — мужчина почувствовал боль на своих губах, настолько сильно он поджал их. — Если бы не она, ничего бы не было!»
Отгоняя от себя шквал болезненных воспоминаний, связанных с Жади, Саид нервно провёл руками по лицу.«Это ловушка, порочный круг… — он посмотрел на фотографию бывшей жены. — Ведь в самые тяжёлые моменты я думаю о тебе, а не о Рании…»
В комнате витал аромат женского парфюма, приводящего марокканца в дрожь.«Хадижа… — Саид грустно улыбнулся. — Она снова пользовалась духами своей матери… — он взял хрустальный флакон в руку. — Но так нельзя… они слишком взрослые для нее…»
Рашид чувствовал вину перед дочерью. За то, что больше не может уделять ей всё своё свободное время и внимание. Она уже не была такой весёлой, как раньше. Она стала реже разговаривать. Ходила с поникшей головой. Каждый раз, когда Рания или Саид просили её посидеть с братиком в их присутствии, она убегала, чем причиняла боль своему отцу. Все попытки Саида поговорить с Хадижей нельзя было назвать успешными. В такие моменты девочка сильно напоминала ему свою мать. Не холодностью, нет, но отрешённостью, немногословностью и, самое ужасное, смиренностью. Это всё так пугало Рашида, что он терялся, не зная, что делать, как быть.«Это самое изощрённое наказание для меня… — Саид медленно закрыл глаза. — Видеть, как мой ребёнок скучает по своей непутёвой матери…»
Он открыл флакон, желая вздохнуть аромат любимых духов Жади.«Нет, это не то… Не совсем то, что мне сейчас необходимо…»
Саид резко встал и пошёл в гардеробную Жади, где лежали её платки, висели платья.«Какой же выбрать?» — с трепетом касаясь разноцветных платков, висящих в ряд, марокканец не мог выбрать какой-то один.
Вдруг он увидел танцевальный костюм с жёлтым платком.«О-о-о… — мужчина блаженно улыбнулся. — Это то, что нужно…»
Он нежно провёл рукой по костюму.— Для кого ты так оделась?
— Для себя.
Жади была очень красива в нём.— Откуда такая радость?
— Я не радуюсь, Саид. Просто мне нравится танцевать.
Это правда. Жади любит танцевать. она так красиво танцует, когда его не видит…— Продолжай…
— Нет. Больше не хочу.
Даже сейчас, стоя в гардеробной бывшей жены, Саид понимал, что тогда не мог не попросить её об этом. Её отказ был равносилен пощёчине, ведь прежде она не отказывала ему в танцах.— Я прошу тебя, Жади…
— Ты просишь многого, но не даёшь ничего!
Ему не хотелось спорить с ней.— Скоро ты будешь далеко от меня.
— Иншаллах!
Есть такая улыбка, которая причиняет боль. Жади именно так и улыбнулась ему.— Возможно, ты пожалеешь. То, что я давал тебе, ты не получишь от другого. Танцуй…
Этот разговор и последующий за ним танец Жади, воспроизводимые в голове Саида, вынудили его тело покрыться мурашками. Он снова ощутил ту мимолётную страсть, передающаяся флюидами танцующей женщины. Следующее воспоминание заставило Рашида задержать дыхание. Это было в доме родственников…— Никто не любил тебя так, как я. Никто.
— Я знаю. Я знаю…
Её признание... Её глаза... Её губы... Он не мог сдержаться. Это было невозможно. Саид не заметил, как сам себе искусал губы, вспоминая поцелуй с бывшей. Он был спонтанным и по-настоящему искренним. Единственным за двадцать лет семейной жизни с Жади. Единственным и, как следствие, незабываемым. Со вкусом неистовой страсти, боли, горечи. Такое невозможно забыть. И сравнить не с чем: ни с поцелуями Маизы, ни тем более, Рании.«О, нет… — мужчина заметил, как дрожат его руки. — Я не могу. Я не могу без неё…»
Случайно на глаза Саида попалась очень красивая коробка. Ему стало интересно, что там лежит. Пододвинув к себе поближе, он открыл её. В ней лежали листы дорогой, достаточно плотной и в меру гладкой бумаги. Много листов. Рядом с внушительной стопкой пергамента, лежал футляр, обвитый чёрным бархатом. В ней был набор перьевых ручек.«Аллах… — Саид приоткрыл рот, облегчённо выдыхая. — Ты всегда знаешь, в чём я нуждаюсь…»
Он взял коробку, подошёл к столу, достал пару листов бумаги и футляр. Заправил ручку чернилами. Как только кончик перьевой ручки коснулся бумаги, Саида было уже не остановить: он писал не отрываясь, не отвлекаясь ни на что. Он не думал о том, что пишет. Мысли ложились на бумагу строчка за строчкой, освобождая его голову, облегчая душу. Почувствовав долгожданное и столь необходимое облегчение на душе, мужчина остановился, положив исписанные с обеих сторон листы и футляр обратно в коробку, которую положил в ящик тумбочки под столом Жади.«Я ещё вернусь сюда, — закрывая ящик тумбочки, сказал себе Рашид. — Это далеко не последнее письмо…»
Уходя, Саид вспомнил фрагменты откровенного разговора с дядей Али перед поездкой в Бразилию после женитьбы на Рании:— Ты неплохой человек. Но страдания заставляют тебя поступать так, как ты никогда бы не поступил.
— Вы говорите о Жади?
— Ты хочешь отомстить, я знаю. Ты страдал и хочешь отомстить. Но осторожно, потому что это чувство способно превратить тебя в другого человека. Люди превращаются в то, что они делают…
Проходя мимо комнаты Рании, Саид на секунду остановился, услышав, как она воркует с сыном, как счастливо смеётся. В этот момент он понял, как был прав тогда дядя Али:— Я же сказал, что всё будет так, как написано в Коране. Всё поровну.
— Легко поделить украшения, духи, ночи на неделе. Но что трудно поделить, Саид, так это сердце на две половины. В соответствии математики, дважды два не равняется четырём, Саид! Ты продолжаешь любить Жади. Ты не любишь эту девушку…