***
— На вершине Эйфелевой башни? Серьёзно? А ничего более клишированного не нашлось? — вредно фыркнул Намджун. — Заткнись и наслаждайся нереально дорогим шампанским, которое я заказал, — улыбнулся Чимин и самодовольно поднёс бокал к губам. — Ты и правда маленький принц. С головы до ног. Это настоящие драгоценные камни на твоём костюме? — Ага. — Ты похож на сверкающего гладиатора, — язвительно усмехнулся Намджун. — Какой комплимент. — Чимин откинул руку с бокалом в сторону, и перед их столиком тотчас возник официант, чтобы наполнить его шампанским. — Мерси, — ослепительно улыбнулся Чимин, при виде которой молодой официант едва не потерял дар речи. — Как приятно услышать это от человека, разодетого по последнему писку моды. Где ты взял этот водолазный костюм и перчатки для мытья посуды? Намджун не оценил сарказма, которым было пропитано каждое слово Чимина. — Этот костюм сделан из настолько технологически продвинутого материала, что человечество обнаружит его через две сотни лет. Как минимум. Он облегает моё тело, двигается со мной, как в воздухе, так и под водой, а оттенки синего позволяют мне оставаться незамеченным в воде. Кроме того, все животные чувствуют себя спокойно рядом со мной. Такие… яркие цвета, какие ты носишь, встревожат животных и сделают их агрессивными. — Мой костюм, как ты выразился, был создан самыми талантливыми воительницами Темискиры, чтобы я мог использовать всю силу, данную мне богами. Это не просто красивые цвета или блестящие драгоценности, — сердито ответил Чимин. — Он символизирует силу. Силу моего народа. Закусив губу, он откинулся на спинку стула. От него исходила какая-то меланхоличная обречённость. — Как жаль, что мой народ больше не хочет иметь со мной ничего общего, — прошептал Чимин. — Мне жаль, Чимин. — Намджун не задавался вопросом, почему его первым порывом было протянуть руку, пересекая маленькую столик, и сжать ладонь Чимина. Чимин посмотрел на прикосновение их рук и вновь встретился взглядом с Намджуном. — Полагаю, ты знаешь историю моего народа? Когда-то воины Темискиры и Атлантиды были союзниками и ежегодно проводили встречи для обмена информацией и технологиями друг с другом. Но всё изменилось, когда человечество подчинило природу своей воле. Атлантийцы больше не появлялись на поверхности, а амазонки не покидали остров. — Я читал рассказы о старом союзе и твоём народе, — кивнул Намджун. — Но о твоём рождении там ничего не было. — Полагаю, и не будет. Моим существованием никто не гордится. — Чимин вымученно улыбнулся. — Не говори так. — Это правда, — пожал он плечами. — Я смирился с этим. Более или менее. Конечно, мне по-прежнему больно вспоминать, как в детстве меня все ненавидели только потому, что я родился мужчиной. Единственная причина, по которой амазонки не попытались меня утопить, — моя мама. За мной следили днём и ночью. Но не потому, что она любила меня. Нет, всё дело в том, что я был даром богом. Моё рождение не было традиционным или нормальным, как у всех живых существ. Моя мама слепила меня из глины, получив точные указания от богов, которые вдохнули в меня силу ветра и морских волн. — Это… невероятно, — выдохнул Намджун. — Невероятно одиноко, — добавил Чимин. — Боги подарили мне жизнь руками моей матери, но они были слишком далеко и не могли подарить мне любовь. Амазонки не смогли полюбить меня. Не смогли полюбить мужчину, который, как им казалось, проник на их остров, чтобы однажды украсть трон. Я никогда не хотел править. Ты, как никто другой, знаешь, насколько тяжела корона. Но я думал, что если стану королём, то смогу доказать, на что я способен, своему народу… своей матери. Я полагал, что со временем всё изменится, но этого не произошло. — Почему ты решил… уйти? — Не было какой-то определённой причины. Слишком много всего накопилось. До меня дошло, что я больше не могу притворяться. Я был чужаком среди людей, которые должны были стать моей семьёй, моей расой, моим народом. Моя собственная мать не выносила одного моего вида. У неё были на то свои причины. Я понимаю, почему она ненавидит мужчин и содрогается от одного их вида, но ведь со мной всё должно было быть иначе. По крайней мере, я думал, что должно быть… — Ты поступил правильно, — прошептал Намджун. — Это было храбрым поступком. Всегда спокойнее оставаться там, где тебе всё знакомо, даже если это делает тебя несчастным. Ты осмелился столкнуться с неизвестностью и защитить невинных. Ты герой. Чимин перевернул ладонь, и его изящные пальцы переплелись с длинными узловатыми пальцами Намджуна. — Значит, мне нужно было всего лишь побаловать тебя дорогим шампанским, чтобы ты стал со мной милым, да? — Разве раньше я был не милым? — спросил Намджун, чувствуя, как краснеют его щёки. — Тебе было всё равно на моё существование. Я привык к этому, но мне всё равно было больно. — Прости, — поморщился Намджун. — Я не хотел, чтобы ты чувствовал себя так, будто мне плевать, погибнешь ли ты. Мы команда, и мы сражались бок о бок. Вполне возможно, нам и в будущем придётся это делать. Я очень тебя уважаю. — И это всё? Намджун озадаченно нахмурился. — Ты уважаешь меня. И это всё? — уточнил Чимин. — Ну… То есть я восхищаюсь тобой и считаю, что ты очень хорош в бою. — И? — Я… думаю, ты очень добрый, у тебя приятный характер, и по большей части… Именно ты сыграл ключевую роль в становлении нашей команды. Сокджин отлично справляется с ролью нашего неофициального лидера, но именно ты убедил нас работать вместе. — Что-нибудь ещё? — Улыбка Чимина была насколько же прекрасна, насколько и опасна. — Ты даёшь новоё определение слову «красота». Чтобы ни было написано в словарях, это не так. Чтобы дать точное определение красоте, нужно поместить в словарь твою фотографию. Глаза Намджуна расширились, и он зажал рот рукой, стоило последним словам сорваться с его губ. Чимин рассмеялся так сильно, что едва не упал со стула. — Вот чёрт. Я не собирался это говорить. Почему я это сказал? Я ведь не настолько пьян, верно? — вслух размышлял Намджун. Чимин потянулся под стол и, небрежно вытащив оттуда золотое лассо, снова привязал его к поясу. — Где… Неужели твоё лассо было под столом всё это время? — Оно упало, — невинно ответил Чимин. — Упало и случайно оказалось прямо под тобой… и слегка обернулось вокруг твоей лодыжки. — Блять. — Правда исцеляет душу, — пропел Чимин. — Не смущайся. Мне понравилось всё, что я услышал. — Мне пора идти. — Намджун встал из-за стола, но и глазом не успел моргнуть, как Чимин оказался рядом. — Нет, постой. Пожалуйста, не уходи. — Я слишком долго был вдали от дома. — Тогда отправляйся домой, но… возьми меня с собой. — Что? — Намджун нахмурился. — Ты хочешь со мной? В Мэн? — Мне нравится открывать новые места! Это место дорого твоему сердцу, так что кто, если не ты, сможет познакомить меня с этим чудесным краем? — Ага, только Мэн не чудесный. Это холодный и суровый край, идеально расположенный прямо на берегу Атлантического океана, но он точно не чудесный, — повторил он. — Совсем не похоже на рай, к которому ты привык. — Я никогда не знал рая, Намджун, — тихо сказал Чимин. — Мне не было дозволено. Намджун глубоко вздохнул, рассматривая стоящего перед ним принца, его серебристые волосы, склонённую голову и корону, возложенную на его взъерошенные локоны. «…насколько тяжела корона», — вспомнил Намджун. — Хорошо, — наконец произнёс он. — Ты можешь пойти со мной.***
— Ты что, сейчас с Чудо-мужчиной? — По телефону фирменный язвительный тон Юнги звучал более саркастично, чем обычно. — Всё совсем не так. — В смысле? — Это не то, о чём ты думаешь. — Хм-м-м, ну теперь-то я представляю себе всякие развратные сцены в стиле BDSM. — Заткнись! — прошипел Намджун, выглядывая за кухонные занавески, чтобы убедиться, что Чимин спокойно парит себе в воздухе, иногда спускаясь, чтобы коснуться пальцами поверхности океана, а затем снова взмыть ввысь. — Ему некуда идти. — Это же неправда, верно? Он живёт уже тысячу лет и успел накопить немалое состояние. У него куча летних вилл и пентхаусов по всему миру. — Но у него нет дома, Юнги. Тёмный рыцарь замолчал на мгновение. Когда он заговорил вновь, его голос звучал тише, чем прежде. — А готов ли ты стать тем, кто подарит ему дом, Намджун? Чимин снова опустился на твёрдую землю и пошёл по тропинке, ведущей от пляжа к дому Намджуна. Он подпрыгивал на месте, взлетая вверх, и радостно смеялся в объятиях ветра, который трепал его одежду и игрался с растрёпанными волосами. Подойдя ближе и увидев Намджуна, выглядывающего из-за занавесок, принц амазонок остановился, весело замахал ему и улыбнулся, когда Намджун замахал в ответ. Он побежал вперёд и вошёл в дом через заднюю дверь. — Намджун? — В трубке послышался голос Юнги. — Кажется, близится шторм! Облака сгущаются, волны усиливаются. Ты можешь отказать, и я не обижусь, — начал Чимин. — Я подумал, не захочешь ли ты полетать над океаном? Я никогда не бывал так близко к океану во время шторма, и мне может стать страшно, — засмеялся он. — Но не думаю, что испугаюсь, если ты будешь рядом со мной. Намджун смотрел на Чимина. Смотрел вновь и вновь, не в силах оторвать взгляд. — Хочешь полетать со мной? — с надеждой спросил Чимин. — Да, — прошептал Намджун, положив трубку. Чимин протянул ладонь, и Намджун, не задумываясь, взял её. Да, я хочу полетать с тобой, Чимин… Да, я готов подарить тебе дом. Да на всё, что ты пожелаешь. Да. Да. Да.