ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Адиллиус Марк, проигравший гладиатор. Гладиатор-победитель, его брат. Патриций, скупой старик на службе в магистратуре. Всадник, крупный владелец римских виноделен. Плебей, раненый легионер. Раб-вольноотпущенник, злорадствующий нищий.СЦЕНА
На сцене два гладиатора. Гладиаторская арена. Гул толпы, лязг стали, тяжелое дыхание и рев воинов. Бой двух гладиаторов. Раненый, один из них падает на землю, вверх поднимает два пальца. Ему на грудь ставит ногу победитель. Презрительно он сбивает с соперника шлем и гордо устремляет взгляд к трибунам. Выходит патриций. Патриций (обращаясь к императору). Государь мой и бог, пусть раб умрет. (Громко к толпе.) Пусть раб умрет! (Обернувшись к победителю на арене, выставляет и тут же в изумлении убирает палец вниз.) Стой! Я знаю этого подлеца! Будь я проклят, если это не Адиллиус Марк, ведь год тому назад я лично вписал его имя в проскрипцию. Негодяй брал у честных людей взаймы, но свои долги так и не возвратил. Мошенник сбежал! Патриций встает перед гладиаторами. Гладиаторы уходят. Патриций (к залу).Мошенник, плут, ворюга. Кто год назад не дал бы ему кров? Я в каждом скрипе, каждом вое вьюги Его шаги и хитрый смех почуять был готов. И в тихой зале, сидя беспокойно, Вином и фруктами лишь балуя себя, Одной той мыслью тревожился невольно. А вдруг не суждено найти тебя? Мне в каждой тени улицы ночной И днем среди гудящего базара В агонии мерещился лик твой, Его убить, поверьте, мало.
Патриций отступает назад. Гладиаторы возвращаются. Патриций. Так как он теперь может рассчитывать на наше великодушие, если у самого совести нет? Пусть вор умрет! (Быстро и твердо вновь опускает большой палец.) Ликование толпы. Патриций удовлетворенно покидает сцену. Выходит всадник. Всадник. Адиллиус Марк, значит?! Выпусти разбойнику всю кровь! Не убьешь его, – я клянусь, – сам спущусь вниз и перережу душегубу горло. (Поклонившись, обращается к императору.) Государь мой и бог, свое лучшее вино я отправлял в Александрию, а этот бандит грабил мои онерарии, будь он проклят! Всадник встает перед гладиаторами, и те снова уходят. Всадник (к залу).Расплаты час настал! И жалкий твой финал Бесценно видеть самому. Промедлил – проиграл. Кулак разжал, – прощай. Сожги мечту свою. Забудь свободы даль. Поступкам цену знай. Настал черед вершить судьбу твою. Испила крови сталь. Беспомощная тварь, Умри, я повторю.
Всадник отступает назад. Гладиаторы возвращаются. Всадник (повернувшись лицом к толпе.) Обрекая порядочных торговцев, вроде меня, на чудовищный убыток, оставлял ли он в сердце место милосердию? Так почему мы должны?! Убить мерзавца! Зрители рукоплещут. Всадник кланяется и покидает сцену. Выходит плебей. Плебей. Мошенник! Грабитель! Трус и предатель. Ведь это он посмел примкнуть к восставшим под Анконой. Плебей встает перед гладиаторами, те уходят. Плебей (к залу).Измену смерти предпочтя, Решил судьбу свою. Я его кровь с руки солью. Отведай остроту меча! Жалеть себя – последний грех. Предвидел ли свой крах? Любовь увидевши во снах, Ты побежал! Вот смех! Я под открытым небом в зной И тени не искал. Ты ж убежал. Да ты нам врал О бравости своей мужской. В ладонь вложив кинжал врага И в спину нам вонзив, Не думаешь, тебя простив, Тобою станем мы тогда.
Плебей отходит назад. Возвращаются гладиаторы. Плебей. Совру, если скажу, что бились и мы отважно и насмерть. Нас быстро откинули за ворота города, а потом и вовсе заставили отступить. Но те из нас, кто сохранил верность легиону были помилованы. Тех же, кто в ужасе обратился на сторону врага ждет казнь. Убить предателя! Толпа вопит в гневе. Плебей уходит. На сцене раб-вольноотпущенник. Раб-вольноотпущенник (робко прочищая горло). Он смеет просить у нас пощады? Когда б и кто мне даровал ее. Я сам заслужил вольную. Тебе кинжалом вспороли брюхо, – вставай и бейся до последнего вздоха. Как, ты думал, высекают свое право на счастье из гранита несправедливой жизни? Трудом, слезами, потом, собственной кровью. Слабак! Раб-вольноотпущенник вышагивает вперед, гладиаторы уходят. Раб-вольноотпущенник (к залу).В нашей жизни нет места слабости. Посмотри на себя, дикарь. Знай, прощенья просить посмев, Ты, считай, уже проиграл. В муках, терзаемый истощением, Лучше б встал и умер в бою. Жизнь, спасенную чьим-то велением Лично я никогда не приму. Заслужи свое место на свете. Власти мощь, богатство, обман, Попадая в верные сети, Крайне крупный улов дарят нам. И вчерашний безвольный крестьянин, И слуга, и нищий портной. Оказавшись под нужным влиянием Входит в Рим абсолютно другой.
Раб-вольноотпущенник отходит назад, уступая место на сцене гладиаторам. Раб-вольноотпущенник. Да, наши с ним судьбы нелегки. Но, смотрите, я-то здесь, а он… Если уж сам себе помочь он не способен был, то с какой стати нам вмешиваться в веление богов? Пусть умрет. Давно пора. Раб-вольноотпущенник уходит. Два гладиатора остаются на сцене вдвоем. Пауза. Гладиатор-победитель (снимая шлем). Вот, значит, как… (Обращаясь к гладиатору у ног.) Прошло так много лет, я и позабыл твое лицо. (Развернувшись к толпе.) Его имя не Адиллиус Марк. Это Август. Мой брат. Я искал его так долго, я всю свою свободу и долгие годы жизни отдал лишь на то, чтобы узнать его судьбу. Я его нашел. И не узнал. Гладиатор-победитель (к залу).Лезвий лязг и запах крови мне напомнит лишь одно: Всеми кинутый, страхом скованный, шел наш легион. Гордый взгляд и хват стальной остались позади. Одинокий мятежный город, и смерть внутри. И пылающий злобой не сброд отщепенцев-рабов, С нами в бой вступил отряд впитавших чужую кровь. Где была тогда ваша честь, богатство и власть, Когда бросили нас в зубастую зверя пасть? Смел был я, что назад побежал, ни раз не вступив в бой. Трусость силой назвал, о пощаде прикрывшись мольбой. Но клеймить предателем всех по сей день не готов. Настоящий предатель, увы, не видит снов. И судьба не блеснула пощадой, нас разлучив. Благодарен лишь ей, что каждый остался жив. Благодарен за то, что мы встретились вновь. Ну же, брат, очнись! Из тебя течет кровь. Подними свой взгляд и вложи в постаревшую руку кинжал! Покуда я жив, обещаю, в обиду нас больше не дам. Встань спиной ко мне и лишь смерти позволь нас разнять. Ну же, брат, очнись! Ты можешь еще стоять?
Выходит патриций. Патриций. Он мертв. Выходит всадник. Всадник. Не дышит, затих. Выходит плебей. Плебей. Посмотри на него. Сколько он неподвижно лежит? Выходит раб-вольноотпущенник. Раб-вольноотпущенник: Посмотри на его лицо! Для живого уж слишком бледно.