Страшные создания эти женщины, особенно когда горит обида в их душе.
" – Омерзительная потаскуха." " – Отродье." " – Её место в канаве и только." Она взаперти. Без света, без еды. Пустая и холодная комната, мрак которой брал в свои объятия и сжимал так крепко, что ребра соприкасались до острой боли. Когда-то прекрасная женщина и самая дорогая "кукла" теперь сокрыта от людских глаз в этой "одиночной камере". Она совсем белая как мел. Прекрасные когда-то волосы слиплись от грязи, а дорогое кимоно в кровавых следах. Она вся грязная. Как физически, так и морально. Порочная и обесчещена. Липкий и тяжелый воздух витал вокруг, пробирался под кожу и охватывал всё тело до последней клетки. Ей противно от самой себя. Сколько она уже сидит тут без воды и еды? Неделю? Две? Месяц? Женщина молила о скорейшей смерти. Она не могла здесь больше находиться. У неё ещё были силы, но никакого желания делать что-то, кроме как сидеть тут в углу комнаты. Входная дверь была вся исцарапана ногтями ещё в первый день заточения. Все пальцы в засохшей крови, а прекрасный красный маникюр содран. Фэнсянь доверилась мужчине и теперь расплачивается за свои ошибки. Он не явился за ней и больше не явится. А она опозорилась на весь квартал удовольствий и потянула на самое дно Медяный Дом. Госпожа была вне себя от гнева, когда узнала что её драгоценный цветок был сорван. Карга избивала куртизанку метлой долго за то, что та ослушалась и нарушила правила. Ей повезло что старуху оттянули, иначе та бы забила Фэнсянь до смерти собственными руками. Всему публичному дому было запрещено хоть как-то видеться с ней или говорить о такой, как Фэнсянь. Мэймэй которая лишь один раз пришла тайком, дабы обработать раны и дать немного еды, была наказана. Женщина сама слышала крики и плачь девочки. Когда Мадам поймала малышку, то её глаза горели от злости так, что казалось она убьёт девчонку сию минуту. Через все эти пытки, наказания и "уроки", Фэнсянь потеряла всё что ей было дорого. В том числе и ребенка внутри себя. Хотя, она не была уверена, что смогла бы родить. Женщина заверила себя, что они оба умрут. Ей только осталось дождаться, когда придёт её очередь и только. " – В публичном доме нельзя стать матерью." В очередной раз дверь открылась. Яркий свет снаружи ударил в глаза Фэнсянь и та зажмурилась, прикрываясь рукавом от кимоно. Она уже знала кто стоит на пороге. Кто её гость. Её мучитель. В куртизанку летит что-то. Убрав руку от лица, красные глаза осматривают то, что в неё прилетело – сверток с едой. Фэнсянь не понимает такого резкого "аттракциона" щедрости. Её взор поднимается на гостью. Карга самодовольно курит трубку и смотрит прямо на неё. – Если не хочешь гнить тут дальше или валяться в канаве облитая белилами с чернилами так, что тебя никто не узнает и не вспомнит даже, то пойдешь обслуживать клиентов в постели за копейки. Фэнсянь не понимала быть ли это вопрос или поставленный в лицо факт. Она никогда в жизни не пойдёт на это и не станет ложиться под каждого мужчину. Она не позволит осквернять её ещё больше и пользоваться так. Внутри всё кипит от злости. Куртизанка сцепила зубы так, что те скрипели практически на всю комнату. Если ей не удастся дать отпор этой старухе, то ещё не одна девушка будет страдать точно так же. Мадам не имела особо много терпения играть в молчанку тоже. Она всё ещё была разгневана от выходки Фэнсянь. Госпожа подошла ближе к своей пленнице и схватила ту за волосы, стягивая до боли. – Хочешь сдохнуть в канаве изуродована так, что твой милок тебя не узнает? Отвечай! Фэнсянь, несмотря на боль, смотрела с вызовом в глаза ей. Яд лился в каждом сказанном слове и разжигал злость с ненавистью сильнее. Внутри куртизанки росла звериная ярость. Она со всей силы ударяет по схватившей её руке, освобождаясь от хватки. Карга слегка подаётся назад от этого и отряхивает руку. – Вот же дрянь... Громкая пощечина раздаётся на всё помещение и уходит эхом в коридоры борделя. Фэнсянь склоняет голову и хватается за щеку. Та горит от боли. Её трясет от злости. Дыхание становится громче и яростнее. – Станешь дерзить теперь? Я тебе дала всё! Еду, одежду, покои. Ты жила здесь не зная никаких проблем, а теперь станешь бить меня? Ещё не усвоила свой урок, неблагодарная? – За что я должна быть благодарной? – голос куртизанки прозвучал тихо, но Мадам прекрасно расслышала каждое сказанное слово. – Что ты посмела сказать только что? – За что я должна быть благодарной? Ты, ты последняя мразь, которую волнуют только деньги. Мы простой расходный материал. Скольких ты погубила и заморила так? У старухи буквально пена со рта пошла от услышанного. Ей никто ещё не осмеливался заявлять о подобном. Тут каждая девица боялась сказать что-то не то и дрожала от ужаса, если владелица была в плохом настроении. А уж сколько обходило её дорогой, когда куртизанки наказывались за проступки. Правила это первое, что отскакивало от зубов и должно было знаться на память. Все кто смели пытаться сбежать, теряли девственность если в ней была ценность или беременели – давно исчезли с этого мира бесследно. Фэнсянь хотела положить конец этой установке наконец-то. Если раньше её не волновало подобное, то теперь став жертвой этой садистки, она собиралась разобраться. Собственная гордость не позволяла упасть в ноги старухи и молить о прощении и пощаде. Либо умрёт Фэнсянь, либо Мадам. В этом мире нет нигде справедливости и порядка. Ты везде будешь в зоне риска. Куртизанка медленными движениями достала свою шпильку для волос. Это было рискованно, но достаточно одного меткого попадания, чтобы завершить всё это. Их глаза пересеклись взглядами. Каждая наблюдала, ожидая следующих движений. Фэнсянь ловит насмешку от карги. Старуха явно не верила в то, что куртизанка реально собралась что-то сделать и тем более таким предметом. Металлическая шпилька была повседневным украшением женщины, главный плюс которой была её плотность и очень острый край. Блеск от украшения передался в глаза Фэнсянь. Она была уверена в том, что собралась сотворить. Женщина набрасывается на владелицу, от чего та подаётся назад. Мадам хватает за запястья напавшую куртизанку и держит, сжимая крепко до боли. Фэнсянь плевать на всё это. Она идёт в наступление решительно, пытаясь придвинуть край шпильки к шее старухи. – Сумасшедшая совсем? Ты этим решила мне угрожать? Слова пролетели мимо ушей Фэнсянь. Ею двигало желание мести и только. Она должна это сделать, просто должна. Ей нельзя теперь просто сдаться и принять приговор от этой твари. Мадам не выдерживает и отталкивает от себя Фэнсянь, которая летит прямо в стенку. Столкновение отдаёт болью по всему телу, но не заглушает другие чувства. – Наигралась? Ты сама себе забила гвоздь в крышку гроба. – Сейчас посмотрим... Фэнсянь снова набрасывается со всей силы на каргу и они падают на пол. Громкий звук упавшего метала на пол вызвал звон в ушах. Куртизанка лежала сверху старухи и держала ту всем весом, при этом, пытаясь, дотянуться до своей шпильки. Мадам же в свою очередь пыталась помешать той, хватала на руки и царапала до крови. Свет исходящий из коридора осветил острый конец шпильки занесённый над старухой. Это было последние, что она видела перед тем, как Фэнсянь вонзила своё орудие прямо в шею мучительницы. Кровь брызнула ей на лицо и кимоно, заливая пол под ними. Карга бросила напоследок единую фразу, пока ещё могла говорить: – Мы встретимся с тобой в аду по общей причине. Куртизанка не останавливалась. Она продолжала бить и протыкать Мадам, пока та умирала. Ей хотелось продолжать и продолжать это, чтобы старуха ощутила малую долю того, что чувствовала внутри Фэнсянь. Вскоре пострадавшая бездыханно лежала на полу. Её убийца стояла над ней, осматривая тело, бесстрастным взглядом. Свет танцевал на шпильке в руках; жестокое, резкое напоминание об оборвавшейся жизни. Возмездие за погубленные души девушек настигло её. Пускай это и не окупило бы количество жертв. Никто не осмеливался прийти на исходящий шум. Каждый в борделе трясся за свою голову. Многие считали, что конец придёт именно для провинившейся куртизанки. Какого было всеобщее удивление увидеть окровавленную женщину со шпилькой в руках, с кончика которой капала кровь. Несколько куртизанок потеряли сознание от увиденного. Кто-то сбежал и спрятался куда подальше, лишь бы не стать новой жертвой. Фэнсянь медленно вышла в главный зал борделя, постав в ужасном виде перед куртизанками. Девицы замерли все на месте и боялись пошевелиться. – Мадам больше не будет управляющей борделя. Отныне ни одна из вас не станет жертвой этих чертовых правил.***
Много времени ушло от того дня и много сил было потрачено, дабы уладить все проблемы. Медяный Дом снова поднялся в своей популярности и стал приносить деньги. Фэнсянь занялась борделем весьма серйозно. Под её руководством ни одна из куртизанок не рисковала нарушать даже старые правила, которые ввела Мадам. Но самое главное, что без остановок твердила новая владелица было: "Не крутить романы с клиентами". Она никогда не забудет того мужчину в монокле. Именно связь с ним привела её к такой участи и перевернула жизнь. Из-за него женщина подверглась издевательствам ибо, посмела поверить ему. Он не явился всё ещё сюда, даже спустя столько лет. Нагло соврав о возвращении, а по итогу пропал на три года. Изуродованное тело Мадам давно сгнило и разложилось в той самой канаве, куда угрожали вышвырнуть Фэнсянь. А та самая комната, что стала местом убийства, была вымытая и закрытая от всех, оставляя события той судной ночи под замком.***
– Да что значит вы не можете меня впустить внутрь? – мужчина яро спорил с охранниками, пытаясь попасть внутрь Медяного Дома. – Ох, да как же ты надоел... – охранник вздохнул и потёр переносицу, – Владелица дала ясное указание не пускать вас. – Вот же карга старая, да за что? – Лакан взбесился не на шутку и ударил со всей силы колону. Он ждал этого дня долгие три года больше всего на свете. А теперь его не пускают по какой причине. – Позови сюда владелицу, ну. Дай мне с ней поговорить. Это недора... Мужчина не успел договорить, как какой-то парень пролетел между ими на улицу и упал на пол. Оба смотрели на этого "пострадавшего". По виду тот был изрядно пьян. Следом за ним уверенно вышла женщина с трубкой в руках. Выражение её лица говорило, что этот паренёк сотворил знатно неприятностей. – Ещё раз увижу тут – тебе конец. – женщина пригрозила молодому пьянице, злобно смотря на него. Лакан не сразу обратил внимания на неё. По походке и запахе табака он был уверен, что это была Мадам. Но прозвучавший голос заставил его вздрогнуть и обернуться на владелицу. Перед ним стояла Фэнсянь, но совсем не такая, какой он её помнил. Седая прядь в её волосах, что были собранные не принадлежали его Фэнсянь. Курительная трубка и дым исходящий от неё никогда не имели ничего общего с его Фэнсянь. Её поведение было совсем не таким, каким Лакан запомнил свою Фэнсянь. Красные бальзаминовые глаза перевели своё внимание на охранника и стоящего с ним мужчиной в монокле. Того самого мужчины, через которого свершился практически переворот в Медяном доме. – Фэн... – Пошёл вон. – она не дала ему ничего сказать и грубо перебила. Фэнсянь повернулась к охраннику. – Какого черта он здесь делает? – Госпожа я пытался ему всё объяснить, но он не понимает. – Плохо пытался. Я тебе за что деньги плачу? Лакан ничего не понимал снова. Что здесь произошло пока его не было? Почему его любимая женщина стала такой холодной и зло? Почему она так похожая на бывшую владелицу сейчас и куда делать карга? У него было слишком много вопрос на которые ещё предстояло найти ответы. Он протянул руку к женщине в надежде на что-то. Фэнсянь не смотря даже в его сторону грубо отбила эту попытку прикосновения. Не проронив ни слова она развернулась и ушла обратно внутрь. Лакана начинало злить это поведение. Он сжал руки в кулаки так сильно, что костяшки на руках побелели. Он не отпустит так просто теперь её. Глянув на охранника, который и сам не знал что теперь делать, мужчина бросился в след за бывшей куртизанкой. Мужчина бежал следом, толкая в стороны всех подряд будь то одна из работниц, ученица или клиент. Он не уйдет ни с чем отсюда. Лакан перехватил её прямо возле кабинета бывшей владелицы. Он резко открыл двери, вырывая их с рук Фэнсянь и вошел внутрь закрывая их за собой. Его руки крепкой хваткой взяли женщину за плечи и притянули к себе. – Фэнсянь, что происходит? Она молчала. Её попытки вырваться с его рук были ничтожными. Лакан старался не вести себя слишком грубо по отношению к ней, но ему требовались ответы. Он знал что её выкуп был сорван, но не знал причины. Теперь он мог думать, что старуха сменила своё мнение и отдала управление Медяным Домом Фэнсянь. Лакан поменялся местами с ней и прижал к стене, держа за плечи. Он смотрел выжидающе в её глаза. Женщина смотрела бесстрастным взглядом, как на чужого человека. Будто позабыла обо всё что они прошли вместе и о тех чувствах, что захватывали обоих с головой и не отпускали. – Не вынуждай меня. Что она с тобой сделала? – Тебе здесь не рады. Уходи. – А если не уйду, то что? Снова молчание. Фэнсянь не была уверена, сможет ли она вышвырнуть его. Её что-то останавливало внутри. Тем более если Лакан не понимал простых слов отказа, то будет донимать её ещё долго и долго сбегать она не сможет. – Тебя не было три, грёбанные года. А теперь явился и что-то хочешь? Хватка мужчины ослабла на плечах Фэнсянь. Он чувствовал свою вину перед ней за это. Но у него было оправдание такому поступку. Эта пропажа не была волей Лакана. Через проблемы, что навлёк на Клан Ла его дядя Лоумен, отец заставил старшего сына ехать учиться за границу. А что мог сделать с этим Лакан? Ничего, кроме как склонить послушно голову и согласиться. – Меня выслал отец за границу. Я был обязан это сделать. Она ему не верит. По лицу Фэнсянь было видно, что это не было для неё оправданием. Женщина просто пожирала взглядом Лакана, будто он был самым главным врагом для неё. Напряжение в комнате повышалось сильнее и с ним было тяжело бороться. Тишину между этими двумя нарушали лишь звуки доносящиеся снаружи. Ручка дверей подергалась, но не пустила внутрь нежеланного гостя. Фэнсянь придержала двери рукой, не отводя взгляда от Лакана. – Госпожа, там пришел снова тот клиент. – голос раздался снаружи. – Отправь Мэймэй к нему. – Фэнсянь быстро ответила, будто уже знала наперёд, что ей хотят сказать именно это. – Мэймэй? Эта малышка уже работает полноценно? – удивлённо спросил мужчина, когда услышал, как от дверей ушли. – Разумеется. Уже взрослая давно и как раз подходит для работы. Этот разговор сменил полностью прошлую тему и сняла тяжесть прошлой атмосферы на небольшую долю. Да, та самая Мэймэй, что казалось ещё недавно была ученицей и протеже Фэнсянь, стала полноценной куртизанкой и уже принимала клиентов. Лакан снова осмотрел женщину. Его беспокоила седая прядь волос, которую та даже и не прятала. Не слишком ли рано она появилась? Он снова решил испытать удачу и потянул руку к её волосам. Фэнсянь недовольно отвела голову в сторону, после чего воспользовалась моментом и отошла от него, беря дистанцию больше. – Откуда это? – Карга. – коротко ответила Фэнсянь, разжигая снова свою трубку. В глазах Лакана читалось непонимания. Этого было недостаточно для ответа. Женщина это заметила. – Куртизанки, что нарушают правила и порядок борделя подвергаются наказаниям. Это всё через тебя. Ты виновник всего этого и только. Слова Фэнсянь буквально разрезали всё вокруг и целились ранить Лакана, но будто не долетали. В его голове начало появляться прояснение всей ситуации. Нет, выкуп был сорван не через смену планов Мадам. Он сам его сорвал забрав главное, за что ценилась когда-то Фэнсянь. Но даже так, цена должна была упасть в половину если только не... – Погоди, не говори что... – Да, ты всё правильно понял. Но его нет. Она замучила меня так, что я потеряла всё что было. Сердце Лакана упало куда-то вниз. Он взялся за голову и отказывался верить в это. Он был дураком. Они оба были легкомысленными идиотами и сами искалечили свои судьбы. Мужчина отошел к дивану и сел, держась за голову и дальше. Не такого он ожидал конечно. Фэнсянь не сказала, что была беременная и он ничего не знал. Всё могло ведь сложиться куда лучше и приятнее. Но судьба сыграла злую шутку с ними отобрав всё. – Могу ли я как-то загладить вину перед тобой? – Каким образом, если я больше не куртизанка и управляю домом? Нельзя никак. – это был весьма ожидаемый для него ответ. Мужчина выдохнул и прогладил руками по волосам. – Как ты умудрилась занять это место? – Убрала с пути старуху. – Фэнсянь ответила резко, затягиваясь снова дымом. Она убила её... Чем больше ответов Лакан получал, тем более это всё вокруг становилось нелепым. Вся жизнь повернулась в совсем другую сторону и обрела такие сюжетные повороты, что не найти ни в одном заграничном романе. Единственное, что выбивало Лакана от переваривания информации это едкий табачный дым. – Прекрати курить ты уже. Моя Фэнсянь в жизни бы эту дрянь в руки не взяла б. – Твоя Фэнсянь? Смешно. – женщина издала смешок и пустила струю дыма прямо в сторону Лакана, от чего тот закашлялся. – Страшные вы создания женщины однако. – произнес он, отмахивая рукой тучу дыма.***
Он навестит её ещё не раз. Его не интересует ни одна другая девица, какой бы красоты она не была. Ему не дано увидеть любое другое лицо, кроме лица Фэнсянь. Лакан был единственным, кто приходил только ради Владелицы. Мужчине приходилось иногда платить ей деньги, дабы не тратить зря её время. Какая же она принципиальная. Даже не обслуживая больше клиентов, она с удовольствием сдерёт с него лишнюю сотню монет. Лакан любил её. До беспамятства был влюблен в эту холодную стерву, которой она стала. Он не находил себе места все эти года. Она держала его в своих руках даже на таком расстоянии. Мужчина не мог не думать об этой прекрасной женщине, которая не давала ему работать и спать, всё время проникая в мысли. У них не было никаких других контактов, кроме зрительных. Фэнсянь не позволяла случиться чему-то большему, а Лакан не спешил хоть как-то к ней коснуться ибо все прошлые разы она его била по рукам. Для него было и так большое счастье, что она не гнала его и позволяла хоть просто сидеть с ней, разделяя время. Он снова пришел к ней, нарушая покой. Мешочек с деньгами ложится на край стола. Женщина не отвлекаясь писала какие-то документы, а затем отодвинула ему обратно его монеты. – Забери, я не возьму больше. Мужчина посмотрел с удивлением на неё, но денег не забрал. Он сел напротив и тихо наблюдал за её работой. Лакан думал, что может он добился каких-то изменений с ней и былые обиды начали уходить. Возможно, Фэнсянь начала постепенно снова располагаться ближе к нему, пускай и не говорила ничего. В кабинете витал снова запах табака. Женщина снова курила перед его приходом. Она не делала этого только в его присутствии. Лакан не сразу и заметил это изменение. Это приятно грело ему душу. – Может отвлечешься и сыграем, как когда-то? Бальзаминовые глаза поднялись на мужчину. Фэнсянь посмотрела на него, но без капли злости. Лакан не знал как читать это. Сколько бы они не виделись, он не мог свыкнуться с новым образом женщины. Она убрала в сторону все бумаги, чернильницу с кистью и поднялась с места. Со своего шкафа Фэнсянь достала одну из игральных досок для Го вместе с камнями. Поставив это всё на стол, женщина протянула ему привычные белые игральные камни. Без единого слова они приступили играть. Каждый был сосредоточен на ходах. В кабинете повисла тишина, которую перебивал лишь звук ударов камней о доску. На поверхности вырисовывались черно-белые узоры, которые напоминали ту самую последнюю игру, когда им не было дано доиграть. Только сейчас Фэнсянь не спешила перебивать снова. Женщина сосредоточилась на каждом ходе и думала, как бы его выиграть в этот раз. Лакан видел, как на доске был написан его проигрыш. Им оставалось всего несколько ходов. Он не мог сделать что-то уже, дабы развернуть для своей победы. Фэнсянь начала расплываться в довольной улыбке. Она протянула руку и собралась сделать финальный ход. Мужская рука неожиданно взяла её ладонь и сжала, не давая закончить. Их взгляды пересеклись. Они замерли в этом положении не двигаясь. Женщина не давала никакого сопротивления, но не делала какие-либо шаги. Мужчина взял крепче её руку и потянул на себя, дабы приблизиться к лицу Фэнсянь. Он и сам подался к ней, сокращая дистанцию между ими. Лакан поставит сегодня свой выигрыш над ней снова, пускай и не так, как планировалось. Он ощущал как её сердце начинает биться сильнее, как менялось её дыхание. Мужчина медленно приближался к ней через стол, притягивая женщину также. Лакан собирался сделать этот шаг без малейшего отступления, даже если ему прилетит по лицу после. Фэнсянь резко накрывает его губы своей ладонью и целует через руку. Мужчина не ожидал такого поворота. Она обыграла его всё-таки. – Я выиграла. – победно произнесла женщина, убирая свою руку и ставя свой камень на доску. – Я ещё отыграюсь в следующий раз, госпожа владелица.