Daisy — Innocence
Минхо возвращается с тренировки со стаканом айс-американо в руке, пытаясь восстановить силы. Солнце всё ещё высоко в небе, согревает его кожу, поэтому он решает прогуляться. Он немного меняет свой привычный путь и тропинку, которая ведёт его к общежитию, пока не находит небольшую клумбу с разбросанными там и сям ромашками. Ассоциация с Джисоном возникает даже без глубоких размышлений, вероятно потому, что они напоминают ему о том, как они впервые поцеловались, и на его лице появляется улыбка. У них был выходной, и пока остальные наслаждались солнечной погодой, Минхо и Джисон решили остаться дома, чтобы отдохнуть, вместе посмотреть фильм и поесть вредной пищи, но ни для кого не секрет, что Минхо остался дома, только чтобы провести время с Джисоном.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
— Ты должен смотреть на экран и смотреть фильм, а не разглядывать меня, — Джисон чувствует, как его щеки становятся все горячее и, несомненно, гораздо более розовыми, чем он хотел бы, чтобы они были прямо сейчас. Он не осмеливается повернуться, чтобы посмотреть, какое выражение появилось на лице его хёна, также беспокоясь о своем собственном. Если бы он повернулся, то увидел бы самые нежные глаза на свете, направленные на него. — Но ты ведь такой красивый, Джисон-и… Джисон смеётся и слегка ударяет Минхо по правой руке. Минхо не в первый раз говорит ему это, он часто осыпает его комплиментами, но бывают моменты, когда он просто не должен говорить такие вещи, и Джисон уверен, что это как раз один из таких моментов: — Заткнись. Минхо что-то напевает и прижимается лбом к плечу друга, с каждым днём он чувствует себя всё более беспокойным. Находиться рядом с Джисоном — это одновременно и благословение, и пытка. Иногда он думает, что если в один прекрасный день не поцелует Джисона, то умрёт: тоска будет пожирать его изнутри, сначала его органы, а затем и кости, пока от него ничего не останется в этом жестоком мире. — Я умираю. — Ты что? Минхо поднимает голову, большие глаза Джисона смотрят на него, проникая в его череп. Он видит бесчисленные мысли, проносящиеся в его голове, Джисон даже не может отличить одну мысль от другой. — Я умираю. Минхо чувствует, как напрягаются мышцы Джисона, и дыхание больше не касается его лица. Если Джисон не будет дышать, он первым встретит смерть, это точно. Минхо сглатывает большой комок в горле, опуская взгляд на губы Джисона, после поднимая взгляд на его глаза, неуверенно, противоречиво и устало, потому что он больше не может этого делать. Он всегда пытается убедить себя, что достаточно быть просто друзьями, и он должен быть благодарен за то, что у них уже есть, не думая о том, чтобы иметь нечто большее, но что именно у них есть? Просто дружба? Платонические отношения? Если это так, то нормально ли вообще испытывать желание поцеловать своего друга? — Если ты не хочешь, чтобы я тебя целовал, — пальцы Минхо сжимают рукав Джисона, их лица так близко, что носы почти соприкасаются. — Просто скажи… Но Джисон первым преодолевает бесконечно малое расстояние между ними, и Минхо тает в его объятиях, губы к губам, сердце к сердцу, руки дрожат, кровь кипит. Минхо думает, что, возможно, он всё равно умрет, потому что губы Джисона мягкие и тёплые, а на вкус они сладкие из-за печенья с молочным шоколадом, которое он ел во время просмотра фильма. Минхо чувствует себя настолько ошеломлённым, что чуть ли не мурлычет на месте, и его руки с излишним рвением обхватывают щёки Джисона. Он отшатывается, когда его пальцы задевают красивые серьги Джисона в виде ромашек. Джисон смотрит на него с беспокойством, голос дрожит: — Ты сожалеешь об этом? — Никогда, — и Минхо целует его снова, и снова, и снова.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
В тот вечер, когда Джисон открывает дверь своей комнаты, его внимание привлекает маленький букетик ромашек, перевязанный красной верёвочкой, а лежащий рядом листок бумаги заставляет его рассмеяться. «Съешь их». Джисон точно знает, кто принёс цветы в его комнату, но это не мешает ему сделать снимок и отправить его в групповой чат: «От кого? Такой милый^^»White Lily — Virginity
Следующий раз, когда Джисон найдет букет цветов, будет в среду, он просто зайдет в здание JYP, и белые лилии будут ждать его перед их студией звукозаписи. Определенно, это более законченный букет по сравнению с ромашками, стебельки собраны в маленькую прозрачную вазу для цветов с водой внутри, а розовая лента завершает подарок. К ленте прикреплена записка: «Джисон-и». Джисон поднимает вазу с цветами и нюхает лилии, нежный запах щекочет ему нос, он воодушевлённо смеется, почерк принадлежит Минхо, он сразу узнал его. Он не знает, почему ему дарят цветы, но ему это очень нравится, и он никогда не будет жаловаться на это, сейчас он чувствует себя так, словно он подросток. Ему стало очень интересно, что означают белые лилии, и он шустро начал искать информацию об этом в интернете. — Минхо-хён такой лузер, из него получается никудышный романтик, который никогда в этом не признается, — Чанбин подходит к нему с ухмылкой и коробкой, полной выпечки для стаффа. — Заткнись! — глаза Джисона моргают три, четыре, пять раз за десять секунд, тёмно-красный цвет заливает его щеки, когда он читает слово на своем телефоне: «Девственность». — Ты в порядке? — Чанбин с любопытством смотрит на него, и Джисон определенно слишком высоким голосом щебечет: — Да.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
Один поцелуй. Два поцелуя. Три поцелуя. — Мы не должны… — Всего один разочек… Ложь. Вот так они и оказались в комнате Минхо. — Можно, я сниму её? — руки Джисона теребят подол рубашки Минхо, костяшки его пальцев касаются кожи, отчего по груди пробегают мурашки. Минхо молча кивает и поднимает руки, чтобы помочь ему. — Что-то не так? — он хихикает над удивленным выражением лица Джисона. — Ты не в первый раз видишь меня голым, — Минхо притягивает его ближе за воротник рубашки, чтобы он мог говорить прямо ему в губы: — И на мне все ещё штаны, можешь что-нибудь с этим сделать? Джисону кажется, что он может взорваться в любой момент, в голове у него каша, поэтому он даже не пытается ответить. Потому что, конечно, они видели друг друга голыми много раз, они видели всех участников группы голыми много раз, что важно, но, Боже, Джисон никогда даже не осмеливался желать этого, чувствуя себя слишком виноватым за то, что по-настоящему желал тело и душу своего лучшего друга. Язык Джисона проводит линию по верхней губе Минхо, в то время как руки медленно расстёгивают его черные брюки. — Ты заставляешь меня чувствовать себя так, словно я схожу с ума, — Минхо сбрасывает с себя штаны и прижимается своими уже припухшими губами ко рту Джисона, он хочет съесть его, попробовать на вкус. Он кусает нижнюю губу Джисона, толкая его на кровать, руки неуклюже скользят по его одежде, чтобы убрать все препятствия между ним и кожей Джисона. — Твое тело — это безумие. Джисон упирается локтями в кровать, чтобы обрести устойчивость, и смотрит на Минхо, сидящего на нём верхом, он сглатывает, и его кадык в форме сердечка заметно дёргается. Всё, что он может сказать, это тихое: — Ты прекрасен, — его голос звучит ниже, чем обычно. Минхо дрожит, прежде чем поцеловать его снова, и снова, и снова, и Джисон хотел бы остаться таким навсегда, в том пузыре, который они создали. Он хочет целовать его каждый день, который отделяет его от смерти, он хочет посасывать язык Минхо, впиваться зубами в мягкие губы Минхо. Ему нужны руки Минхо на его талии, на шее, на щеках, ласкающие кожу за ушами. Минхо прижимается к нему и задыхается, уткнувшись в губы Джисона. Он никогда ни к кому не испытывал такого сильного напряжения, такого сильного влечения. Они идеально подходят друг другу, Джисон никогда не верил в судьбу, пока не встретил Минхо. — Как ты хочешь сделать это? — Минхо уже задыхается, а Джисон убирает прядь волос, которая прилипла к его лбу, прежде чем понимает, о чём на самом деле его спрашивают. — Я… О боже, — Джисон чувствует, как смущение внезапно разливается по его телу, потому что, конечно же, он мечтал об этом, много раз, разными способами, потому что, даже если он никогда не осмеливался желать этого, он все равно ничего не мог поделать со своим разумом. Он закрывает лицо подушкой, и Минхо тихо смеется. — Твой член прижимается к моей заднице уже пятнадцать минут, а теперь ты вдруг начинаешь стесняться? — Просто… — глаза Джисона выглядывают из-под подушки, а стук сердца отдается в ушах, — я бы очень хотел… э-э-э… трахнуть тебя, если быть до конца честным, но это мой первый раз, и я бы хотел, чтобы ты… — промурлыкал он, и его голос становится тоньше с каждым словом, — ну, ты знаешь… Минхо краснеет при одной только мысли о Джисоне внутри него. Он нежно целует Джисона в лоб и убирает подушку. — Хорошо, тогда просто доверься мне, угу? Джисон кивает и получает еще один поцелуй в нос, одна из рук Минхо скользит с его плеча на грудь и живот, и Джисон расслабляется от его прикосновения. Рука медленно скользит под его боксеры, чтобы освободить его, и Минхо шепчет ему на ухо: — В следующий раз ты можешь наполнить меня… — Заткнись! — Джисон шлёпает его, но хихикает. «Всего один раз» говорили они. Ложь. И они это знали.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
Джисон быстро переключается на чат с Минхо. Я Ты посмотрел значение этих цветов?Чаги-я
Нет?
Просто подумал, что они могли бы стать идеальным перекусом для хомячка
Более питательным, чем те ромашки
Я Они красивые Они мне нравятся <3Gardenia — Secret love
— Окей, эм, это смущает, — Сынмин смотрит на Джисона с красочным букетом цветов в руках, в частности, с белыми, розовыми и желтыми гардениями. — Они для меня? — Джисон хихикает, он действительно мог бы быстро привыкнуть к этому. — Ага, — Сынмин закатывает глаза, изображая раздражение, и протягивает цветы своему другу. — Минхо сказал, чтобы я принес их тебе, раз уж я здесь из-за Чанбина. — Спасибо! — улыбка Джисона такая широкая, что Сынмину почти стыдно за то, что он не хочет иметь ничего общего с их слащавыми отношениями, но он уверен, что Джисон не обращает на него никакого внимания, уже подыскивая вазу, чтобы поставить в нее свой подарок. Джисон наливает воду в вазу, которую он нашел, и смотрит на цветы, весь такой счастливый. Он уверен, что уже где-то видел такие цветы.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
— Что-то не так с моим нарядом? — Минхо оглядывает своё отражение в зеркале в поисках возможных дырок, так как они действительно тесные, и он просто валял дурака ранее. — За исключением того факта, что эти кожаные штаны такие неудобные, и я не могу дождаться, когда избавлюсь от них. Взгляд Джисона прикован к нему, к его бедрам, обтянутыми кожаными штанами, к его упругой заднице и скульптурным рукам, и он боится, что в любой момент у него потекут слюни. Он уверен, что смотрит слишком пристально, когда, наконец, поднимает глаза и видит, что Минхо смотрит на него с вопросительным, но довольным выражением на лице: — Ты в порядке, чаги-я? Это прозвище возвращает Джисона к реальности, прошло много времени с тех пор, как Минхо называл его так в последний раз. В последнее время между ними возникло невысказанное и неразрешенное напряжение, и Джисон готов был съесть свои собственные органы от разочарования, потому что он предвидел это. Целоваться и заниматься сексом со своим лучшим другом и коллегой? Обниматься и ходить на свидания, типа, романтические свидания? Дружеские свидания? Они никогда не говорили об этом, шутки не в счёт, поэтому, конечно, последуют недоразумения, неуверенность и раздражение. Джисон кивает. — Да. Он не в порядке. Он скучает по Минхо, по его рукам на своем теле, по его губам на своей шее, по его смеху в свои губы. — Тогда пошли, — Минхо подходит к двери, им нужно найти остальных и вернуться на съёмочную площадку для фотосессии, но Джисон хватает его за запястье, прежде чем он успевает открыть её, он ничего не может с собой поделать. — Я скучаю по тебе. Минхо даже не знает, почему они вели себя холодно по отношению друг к другу в те дни, что было той глупой причиной, которая их раздражала, но он знает, что прошло семь дней с тех пор, как они целовались в последний раз. Минхо запирает дверь и обхватывает ладонями лицо Джисона, прежде чем отчаянно прижаться губами к его губам, идеально подходящими друг другу. Джисон задыхается, и его руки находят опору в плечах Минхо, чтобы не упасть к его ногам. Он готов расплакаться, ему не хватало Минхо, как кислорода. Он снова может дышать, и он может делать это, прижавшись ртом к губам Минхо, высасывая воздух из его легких. Минхо облизывает нижнюю губу Джисона и прикусывает ее, прижимаясь лбом ко лбу. — О Боже мой, — Джисон скулит. — Макияж. Минхо прижимает его к стойке, не отрываясь от его губ, руки покоятся у него на талии, Джисон не контролирует свои ноги. Его задница подпрыгивает на столе, и Минхо удерживает его там. — Тогда я накрашу твои губы помадой. Джисон обнимает Минхо за шею, и прежде чем он успевает поцеловать его снова, Минхо тянет его к столу, что-то падает, но они слишком поглощены дыханием друг друга, чтобы обращать на это внимание, слишком ошеломлены ощущением прикосновения кожи к коже, вкусом слюны друг друга на своих языках. Руки Минхо медленно опускаются с талии Джисона на его бёдра и сжимают их, в комнате становится жарче, как от крови, текущей по их венам. Джисон тает во рту у Минхо и стонет, он не может насытиться, он хочет стать с ним единым целым, соединить их сердца воедино, поэтому он притягивает Минхо всё ближе и ближе. Настойчивый стук в дверь заставляет их вздрогнуть. — Блять. — Минхо? Джисон? Минхо проводит рукой по волосам, пытаясь вернуть самообладание. Они увлеклись, потеряв представление о времени и месте, где прямо сейчас находились. Минхо делает глубокий вдох и открывает дверь. Как и ожидалось, он видит, что их лидер хмурится. Чан даже долго на него не смотрит, он сразу же переводит взгляд на Джисона, на виноватое выражение, появившееся на его покрасневшем лице. — Даю вам три минуты на сборы, — Чан вздыхает, и что-то возле ног Джисона привлекает его внимание. — И не забудьте про цветы, я подожду здесь. Минхо и Джисон следят за пристальным взглядом своего хёна. Гардении.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
— Какой повод стоит за всеми этими цветами? Минхо включил громкую связь на своем телефоне, вытирая лицо фланелевым полотенцем. — Э-э-э, причин нет, я просто самый лучший парень, о котором только можно мечтать, м-м? Джисон хихикает, он смотрит на букет перед собой. — Почему ты не принес их мне, вместо того чтобы поручать это Сынмину? — Я собираюсь ложиться спать, у меня по расписанию очень ранний подъем, — и он действительно устал в последнее время. Если бы это было в его руках, он бы проводил свои дни, обнимаясь с Джисоном, водя его на свидания, угощая вкусной едой, но сегодня он даже не в состоянии принести цветы к двери Джисона, потому что боится, что ноги его подведут. — Ах да, точно, верно. — В следующий раз давай пойдем покупать цветы вместе, — Минхо разминает руки и спину, он действительно чувствует себя скованно, но расслабляется, когда слышит взволнованный голос Джисона. — О, мне кажется я уже люблю этот поход в цветочный магазин! И тебя я люблю.Yellow Hyacinth — Jealousy
— Мы так давно не виделись! — Джисон вытягивает руки вперед и зевает: — Я рад, что мы наконец-то можем провести немного времени вместе. Наедине. Минхо улыбается, и Джисон думает, что он такой сказочный, солнце освещает его идеальный нос, а верхняя губа кажется еще более выпуклой, и он кажется ненастоящим. Джисон прикусывает губу, чтобы побороть желание немедленно поцеловать его и устроить автомобильную аварию. — Ты действительно одержим мной, — Минхо сжимает бедро Джисона и легонько постукивает по нему в такт музыке, которая играет на заднем плане, пока они едут на цветочный рынок Янджэ. Минхо подумал, что Джисону бы это понравилось, поэтому он просто пошел к себе в общежитие, взял завтрак навынос в коробке и попросил Джисона пойти с ним. — Так мило слышать это от тебя, — Джисон фыркает и отталкивает руку Минхо, чтобы через несколько секунд схватить ее и положить обратно на своё место — на своё тело. Цветочный рынок Янджэ — самый известный и крупнейший цветочный рынок в Сеуле, а также идеальное место, чтобы сбежать от шумного и хаотичного города. Всё, что нужно было Минхо: покой и Джисон, свежий воздух и духи Джисона, смешивающиеся с ароматами цветов, разноцветными бутонами и шоколадными волосами Джисона. Минхо чувствует себя так комфортно и расслабленно, что почти тянется к руке Джисона на публике. — Они такие красивые! — Джисон нюхает несколько желтых гиацинтов, зарываясь носом в цветы. — Ну, я имею в виду, они все красивые, но именно эти так хорошо бы смотрелись в моем общежитии! Минхо подходит к нему, чтобы тоже понюхать, желтые гиацинты пахнут сладко, но довольно сильно, Минхо это не очень нравится, но они действительно красивые, особенно рядом с медовой кожей Джисона. — Аромат достаточно сильный, чтобы заглушить твою вонь. Глаза Джисона комично расширяются от удивления и обиды: — Интересно, почему ты так часто остаёшься в нашем общежитии, если там так воняет. Минхо фыркает и достает свой бумажник, потому что, конечно же, он будет дразнить Джисона до самой смерти, осыпая его знаками внимания и милыми жестами. Он никогда не признается в этом вслух, но видеть, как Джисон счастлив из-за него, — это лучшее чувство в мире, ничто не может сравниться с ним. — Ревность, — бодрый голос продавца привлекает их внимание, — значение цветов в твоих руках, милашка.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
— Почему ты дуешься теперь? — Я не дуюсь. Минхо хватает Джисона за руку и пристально смотрит на него. — Дуешься. — М-м-м, парни, машины уже здесь, хотите поехать вместе? — прерывает их Чонин, слегка нахмурившись. Минхо знает, что он волнуется, потому что настроение заметно изменилось, когда они выключили камеры, даже если Джисон отрицает это. — Да. Джисон открывает рот, но слова застывают у него на языке, когда пальцы Минхо сильнее впиваются в его кожу. — Мы поедем вместе, верно? — Минхо ищет в глазах Джисона одобрение, но тот отводит взгляд от своих ног. Желудок Минхо болезненно сжимается, он терпеть этого не может. Он с нетерпением ждал съёмок в «Рача влоге» всю неделю, чтобы, наконец, выкроить минутку в своем плотном графике и провести её вместе. Теперь он даже не знает, что они делают, почему воздух вокруг них такой душный. — Я поеду один, пока, — Чонин запрыгивает в первую машину и исчезает, не оставляя им выбора, кроме как ехать в одной машине. Когда они садятся в машину, Джисон просто бормочет: — В общежитие, спасибо. И всю дорогу смотрит на темноту за окном, в то время как Минхо разглядывает его профиль. — Могу ли я подняться с тобой наверх? — Не думаю, что я сегодня в настроении, — Джисон продолжает избегать взгляда Минхо, потому что знает это. Всего один взгляд, и он будет проклят на всю жизнь. Когда они приезжают, Минхо следует за ним на улицу и останавливается перед входной дверью общежития. — Я не знаю, что тебя так сильно беспокоит, если я сделал что-то не так, то давай поговорим об этом, мне плевать, что уже поздно, — Джисон, наконец, поднимает глаза и встречает умоляющий взгляд. — Пожалуйста, позволь мне позаботиться о тебе. — Ладно. — Ладно, — Минхо вздыхает с облегчением. В общежитии тихо и темно, здесь всегда беспорядок, вероятно, по вине Джисона. Когда они пересекают границу его комнаты, Минхо узнаёт запах его духов, и это просто поражает его мозг. — И так, — Минхо закрывает за ними дверь и прислоняется к ней, стараясь не показывать беспокойство, которое съедает его изнутри, стараясь выглядеть как можно спокойнее, чтобы Джисону было комфортно разговаривать. — Мне жаль, — Джисон садится на край кровати и трет глаза, он выглядит измученным. — Я чувствую себя таким глупым, это так глупо. Вот почему я хотел побыть один, я не хочу быть обузой. Он вздыхает. И этого достаточно, чтобы печаль взяла верх над тревогой, накопившейся у Минхо. Он тут же опускается на колени перед Джисоном и берет его запястья в свои руки. — Ты никогда не был для меня обузой, не говори так, — Минхо вздыхает и трётся носом о пальцы Джисона. — И ты всегда хочешь побыть один, когда чувствуешь себя глупо, но если это заставляет тебя чувствовать себя так, то я не считаю это глупостью. — Но это так! Поверь мне, это просто… Сердце Минхо трепещет так же сильно, как и голос Джисона. Он ненавидит видеть, как тот борется, он бы с радостью взвалил всю неуверенность и заботы Джисона на свои плечи, только чтобы видеть, как его лицо постоянно озаряет улыбка, похожая на дольку апельсина. Какая-то часть Минхо убеждала себя, что после Австралии всё между ними пойдет как по маслу, что признания в своих чувствах будет достаточно, чтобы похоронить все сомнения. Он помнит, как Джисон не мог перестать улыбаться после того, как Минхо назвал его «своим парнем», без шуток, без поддразниваний, просто их сердца были открыты, они признавались друг другу в любви и желании официально стать чем-то большим, чем просто друзьями, парнями. Джисон прикрывает рот рукой и сглатывает. — Я ревную, и… и я знаю, что не должен ревновать, и это не значит, что я ревную к твоему другу, потому что я знаю его, и я знаю о ваших взаимоотношениях с ним, и… — Джисону хочется запаниковать из-за этой грусти в глазах, смотрящих прямо на него. — Дыши, — Минхо убирает руку Джисона от своих губ и нежно целует ее. Он целует его запястье и внутреннюю часть предплечья. Слегка покусывает кожу Джисона. И Джисон вздыхает. — Мысль о том, что люди могут подумать, что ты парень кого-то другого… — Джисон сглатывает, — я не хочу, чтобы другие думали, что ты парень другого человека… Мысль о том, что ты с кем-то другим, а не со мной… — Но это не так, — Минхо вздыхает, конечно, он не такой. Он никогда не стал бы чьим-то любовником, чужой личностью. — Мне просто нравится дразнить тебя, я не хотел причинять тебе боль. Джисон смотрит в потолок, уголки его губ опущены вниз, и Минхо спрашивает себя, можно ли ему поцеловать его сейчас, чтобы развеять все свои тревоги. Он встаёт и садится рядом с Джисоном, пытаясь улыбнуться. — Я знаю, тебе нравится дразнить меня, я заметил. — Я твой, — Минхо касается носом щеки Джисона и снова шепчет ему на ухо: — Только твой, — взяв Джисона за подбородок, он поворачивает его лицо к себе и говорит в дюйме от его губ: — Навсегда твой, — и наконец, Джисон целует его, страстно, сминая губы, соприкасаясь зубами. И сердце Минхо сжимается, потому что, если бы это было ради него, он бы сказал всему миру, что он принадлежит Джисону, он бы надел ожерелье с его инициалами себе на шею, кольцо на палец Джисона, как символ своего сердца. Минхо проводит рукой по волосам Джисона и слегка дёргает их. — Я люблю тебя, чаги-я. Глаза Джисона слегка расширяются, в уголках появляются слезы, он похож на беззащитное животное, смотрящее на своего спасителя. Минхо целует его лицо, щеки, нос, щекочет шею сзади: — Только ты и однажды все узнают об этом. Однажды.𖤣.𖥧.𖡼.⚘
Джисон запрыгивает в машину и улыбается: — Я знал, что ты ревнивый парень. — Я? Джисон играет с бумагой, в которую завёрнуты желтые гиацинты: — Определенно. И Минхо на самом деле не может возразить на эту тему, потому что да, он такой, даже если он всегда пытается подавить это чувство, иногда оно просто застаёт его врасплох, и он ничего не может с этим поделать. Когда люди начинают с ним флиртовать, он хотел бы просто встать между ними и заявить, что самый красивый парень во вселенной уже занят, вместо этого самое большее, на что он способен, — это шутить, может быть, быть немного язвительным, пока кровь кипит у него в жилах. Когда кто-то начинает проявлять обидчивость по отношению к Джисону, он думает, что его собственнические чувства сведут его с ума, он чувствует беспокойство, сжимает кулаки, ревность сжигает его изнутри. Но он знает, что Джисон тоже ревнует, и это его немного успокаивает. Минхо тычет Джисона в щеку: —Если ты так говоришь.Cosmos — Harmony
Джисон довольный и удовлетворенный собой осматривает комнату, у него ушло на это три часа, но всё было готово: мягкий свет создает атмосферу уюта, а свечи, которые он расставил по комнате, согревают все вокруг. Косме́и заполняют каждый пустой уголок комнаты, куда бы вы ни посмотрели, вы можете их увидеть, возможно, он преувеличил, но кого это волнует, они прекрасны. Джисон шустро принимает душ, но у него даже нет времени полностью высушить волосы, когда он слышит самый красивый смех во вселенной, доносящийся из общей комнаты. Он выбегает из ванной, чуть не поскальзываясь на мокром полу, сердце колотится быстрее от волнения. — Привет. Джисон находит Минхо болтающим с Хенджином и Чанбином, его глаза сияют, когда он видит Джисона: — Привет, чаги-я. — Я собираюсь украсть его прямо сейчас, — Джисон показывает язык, и Минхо мило смеется. Чанбин обнимает Хёнджина за талию и уходит, бормоча: — Помните, что вы не одни в этом доме. — Ладно, закрой глаза, — Джисон игнорирует его и кладет руки на плечи Минхо, чтобы затащить его в свою комнату. — Что? — Минхо посмеивается, но смотрит на него с нежностью. Несколько дней назад Джисон пригласил его зайти, и, поскольку для них необычно планировать свидание на столько дней вперед, особенно если они собираются остаться дома, Минхо чувствует себя немного нетерпеливым. Джисон мило топает ногами: — Это сюрприз! — Ладно, — Минхо улыбается и прикрывает глаза руками, ожидая какого-нибудь знака, он слышит, как Джисон открывает дверь, и его руки мягко втягивают его в комнату, сладкий запах незнаком, но довольно приятен, такой ванильный. — Ладно, открой глаза, — голос Джисона дрожит от нетерпения, его ладони немного вспотели. И Минхо делает это, не сводя глаз со счастливого лица Джисона. — Что это? — он чувствует, как мурашки бегут по его коже, и широко улыбается, обнажая зубы. — Тебе нравится? — Джисон смотрит прямо в сияющие глаза Минхо, он чувствует гордость. — Скоро мы будем завалены работой, у нас будет много расписаний для следующего камбэка и различных встреч с фанатами, и я хотел сделать для тебя что-то особенное, — Джисон берет Минхо за руки. — Поскольку ты всегда заботишься обо мне, я хотел сделать то же самое для тебя и… — Ты уже сделал это, — глаза Минхо слегка щиплет, ему жаль, что он не может лучше выразить свою благодарность Джисону, он целует тыльную сторону его ладоней. — С тобой я всегда чувствую себя любимым. — М-м-м, но я хотел бы сделать больше? Я приготовил пудинг? — щёки Джисона приобретают насыщенный розовый оттенок, он всегда хочет делать всё больше и больше. Глаза Минхо расширяются от еще большего удивления. — Ты сделал что? — Надеюсь, он получился вкусным, — Джисон чешет затылок. — Феликс помог мне с ним сегодня утром, — и на самом деле, он знает, что пудинг вкусный, потому что очень переживал по этому поводу, поэтому приготовил еще один для себя и Феликса, чтобы попробовать его заранее, но Минхо просто помешан на пудинге, так что его мнение — это совсем другая история. — Я уверен, что он получился идеальным, — Минхо наклоняется к нему и нежно целует, всё еще влажные волосы Джисона прилипают ко лбу. — Ты простудишься, если не высушишь волосы. Джисон надувает губы, и в итоге Минхо распускает его волосы на кровати, а его парень располагается между его ног: — Мне нравится, какие длинные у тебя волосы, ты такой красивый, Джисон-и. — Заткнись, — Джисон прикусывает щеку с внутренней стороны, это просто смешно, как легко Минхо может заставить его краснеть после стольких лет. Закончив, Минхо выключает фен и смотрит на цветы вокруг них, поглаживая Джисона по голове. — Все эти цветы… Джисон мурлычет что-то себе под нос и уютно прижимается к груди Минхо. — Я ждал, когда ты спросишь, — он хихикает. — Косме́и, цветы на твой день рождения, они означают гармонию и равновесие, — Джисон играет с рукой, которая не гладит его по волосам. — Забавно, а? Вот что ты даешь мне, покой. Минхо обнимает Джисона и крепко прижимает к себе, он боится, что однажды они прильнут друг к другу так сильно, что никто не сможет физически разлучить их, он вспоминает слова Джисона, сказанные много лет назад. «Хён и я — одно целое». — Я так сильно люблю тебя, — Минхо беспокоится, что тот ни с того ни с сего начнёт плакать, потому что он слишком полон безусловной привязанности и любви к нему, он даже не в состоянии представить себе жизнь без Джисона. — Я знаю, что не часто говорю это, но… — Джисону удается приподняться на коленях, чтобы посмотреть в лицо своему возлюбленному. — Я знаю, — он нежно гладит Минхо по лицу, — я знаю, что ты любишь меня, — он целует его в губы, Минхо заставляет его почувствовать, что он — самое дорогое существо во всей галактике, самая яркая звезда. — Я тоже так сильно люблю тебя, и я люблю тебя так сильно, что мне хочется писать песни о счастливой любви, но иногда этого недостаточно, и мне кажется, что чувства слишком большие, чтобы выразить его такими словами, как… — Как «я так влюблен в тебя, что готов умереть». — Да, — Джисон фыркает, и на его лице появляется хитрая улыбка. — Давай умрем вместе. Минхо смеется и щекочет Джисона за талию. — Давай состаримся вместе. — Ладно, не сейчас, — Джисон прижимается лбом ко лбу Минхо. — Давай проживем прекрасную жизнь вместе, а потом умрем. И Минхо чувствует себя спокойно, он будет дарить Джисону цветы до самой его смерти.