У судьбы нет причин без причины сводить посторонних. Коко Шанель
***
Мизуки было только пять лет, когда ее отец согласился на помолвку с Юзуру Ямазаки. Она была слишком маленькой, чтобы понимать, что это значило. Все что ей было известно это то, что ей всю жизнь предстоит дружить с мальчиком, который был представлен как ее будущий муж. Ей не терпелось увидеть его, не ведая, как сильно это перевернет всю последующую жизнь. В это время Юзуру прошел в праздничный зал Савамура без каких-либо расшаркиваний и вежливых приветствий перед взрослыми. Мизуки радостно помахала ему маленькой ручкой, на что он посмотрел на нее с плохо скрываемым презрением. Юзуру был высоким несдержанным мальчиком и эта помолвка была одной из тех вещей, что провоцировала его на не самые хорошие вещи. У него был крайне жестокий и высокомерный характер, в результате чего он просто на просто проигнорировал Мизуки и оглянулся вокруг, пытаясь найти что-то более интересное. Их родители расположились в роскошной чайной комнате, одетые в традиционные кимоно, и вели важную беседу касаемо деталей их договорной помолвки, что обещала объединить оба клана. Юзуру слушал их с особым вниманием, в то время как Мизуки, соответствуя своему возрасту, не могла долго усидеться на месте и вскоре начала вертеться, надоедая матери, что посмотрев на нее строгим взглядом, в конце концов вздохнула: Почему бы нам не отпустить детей в приближенный парк? Я слышала, что у семьи Ямазаки замечательный пруд, полный кои. Лицо юной Савамуры просияло при упоминании любимых рыб. Она обожала любоваться на них. — Да! Я хочу посмотреть на пруд кои! — воскликнул ее звонкий детский голосок. Мизуки умоляюще посмотрела на свою маму с надеждой на то, что та отпустит ее как можно скорее. Юзуру же в противовес ей выглядел отнюдь не довольным тем, что его запрягли сопровождать девочку как еще одного «маленького ребенка», однако он покорно последовал за ней по направлению в парк. Тем не менее несмотря на то, что Мизуки делала все возможное, чтобы разговорить его из желания подружиться, это казалось только действовала ему на нервы, так как у них была слишком большая разница в возрасте. — Юзуру-кун, ты правда учишься в школе? Каково это?! Я все еще учусь в детском саде! — сказала она с возбужденной улыбкой. — Там скучно, — нехотя ответил он, совершенно не заинтересованный в разговоре с маленькой девочкой, думая о том, что никто не давал ей разрешения говорить так фамильярно, пускай они и были помолвлены. Мизуки не замечала этого и продолжила его доставать. — Я уверена, мы с тобой легко станем друзьями! Я еще не знаю, что такое «жена» и «невеста», но мама сказала, что это значит, что ты будешь защищать и беречь меня. Она снова улыбнулась, не догадываясь, как сильно эти слова задели его. Защищать? Беречь? Она что всерьез верила в то, что они были близкими друзьями? Нет. Эта девочка собирается стать его женой и лучше ей научиться вести себя соответствующе. Юзуру становился злее с каждым произнесенным ей словом. Неожиданно он остановился и посмотрел на Мизуки с яростным выражением лица: — Кто тебе вообще сказал, что моя обязанность защищать тебя? Удивленная его реакцией, она неловко отступила назад. Он был старше ее на четыре года, поэтому был куда выше нее и говорил, угрожающе смотря сверху вниз, насылая своей закрывшей от солнца фигурой тень. — Но ты будешь моим женихом… — голос ее предательски задрожал. И что? Между прочим мы уже помолвлены и это означает только одно — мы поженимся, когда станем старше, — припечатал он. — Это не означает, что я что-то должен тебе. И я определенно не нанимался на то, чтобы быть твоим охранником. Помолвка была заключена благодаря хорошим прогнозам и политическим запросам, которые получат в результате наши семьи. Ничего больше. Из-за ее малого возраста до Мизуки не дошел смысл его сложных формулировок, что разозлило его еще больше, неприятно напоминая о том, что он был помолвлен с ребенком. — Моя мама сказала, что мы должны быть друзьями… — И твоя мама не права, — Юзуру прошипел сквозь зубы. — Это была договорная помолвка. Никто из нас не хотел этого. И честно говоря, мне наплевать на тебя. После своей пылкой речи Юзуру резко отвернулся от нее. — Моя ка-сан не не права! — она закричала, пытаясь толкнуть его своими хлипкими ручками. — Она всегда говорит правильные и хорошие вещи! — Значит, в этот раз она ошиблась, — хмыкнул Ямазаки, толкая ее в сторону и продолжил хладнокровно идти вперед. Его отношение к ней было довольно грубым и даже жестоким, хотя ей и было всего пять лет. Не делая вскидку на возраст, он был зол на само ее существование. Глотая злость и обиду, она засеменила следом за ним, однако теперь хранила угрюмое молчание. После протяжно долгих пяти минут Мизуки наконец достигла пруда кои и с волнением смотрела на то, как плавали красочные рыбы в воде, стараясь не обращать внимания на съедающую изнутри грусть из-за барьера выстроенного между ней и Юзуру. Несмотря на факт их помолвки, они все еще были незнакомцами, что были насильно сведены их родителями. Юзуру был зол на нее сейчас и, как справедливо полагала Мизуки, будет злиться на нее и в будущем. — Мы здесь, — холодно сообщил он, подходя ближе к пруду. Он повернулся к Мизуки и остановился напротив маленького берега. — Можешь посмотреть на них. Я слышал ты любишь кои, — его отточено красивые губы растянулись в насмешливой ухмылке, контрастируя с дружелюбным и сладким тоном. Она поддалась вперед, чувствуя себя необычайно взволнованной. Там было так много разных рыб: красные, оранжевые, розовые! Словно краски ожившей гуаши. — Ах! Посмотри на них, Юзуру-кун! Они сверкают! — счастливо воскликнула девочка. — Сверкают? — удивленно спросил он, в замешательстве от того, что сказала Мизуки. — Рыбы не могут сверкать. Они способны только на то, чтобы плавать, как и любые другие. Юзуру обескураженно посмотрел на нее и медленно перевел озадаченный взгляд на пруд кои. Он понятия не имел, что она подразумевала под тем, что они «сверкают». Возможно, здесь снова всплыла ее незрелость. — Но они сверкают! — продолжила отрицать логику его слов упрямая девочка. Они точно сверкают! — Рыбы не могут сверкать, Мизуки, — в конце концов не вытерпев, едва не прорычал он в ответ, даже не глядя на пруд из-за того, что ему было все равно на то, что было с ним не так. — Это просто очередные небылицы, которые ты придумала. Он упер руки в бока и прожег ее ядовитым жалом собственных глаз. — Я сказала! Что! Они! Сверкают! — упорно настаивала Мизуки и даже ударила его по ноге. — Рыбы НЕ сверкают, Мизуки! — Юзуру закричал в ответ, упирая свои пальцы об ее лоб и грубо отстраняя от себя. Ее упрямство и уверенность в загадочном сверкании кои начинала ужасно выводить из себя. Теперь Юзуру злился на Мизуки не только за то, что она была тупым ребенком, но также за то, что ее замкнуло на единственно верном законе о том, что рыба может сверкать, как драгоценные камни. Если бы только она не была его невестой… Не ведая о его мрачных мыслях, Мизуки продолжила стоять на своем и даже повысила свой голос, действуя на нервы своими громкими, капризными криками. — Почему ты просто не слушаешь Мизуки?! Я ведь сказала, что рыбы сверкают! Сверкают! Сверкают!!! Миндальные глаза Юзуру расширились в одолевшей сознание ярости по мере того, как Мизуки продолжала кричать на него из-за верности ее бессмысленной теории о «сверкании подводной живности». — Рыбы. Не. Сверкают, — буквально прорычал он в ответ. Уровень его раздражения рос как на дрожжах из-за ее детского, наигранно кричащего поведения. Юзуру хотел грубо встряхнуть ее, что он почти сделал, но все же пытался сдерживать себя в руках, так как насколько бы дурной ни была эта девочка, она все еще являлась его невестой. — В этом мире не существует сверкающих рыб. Это просто бессмысленно! Мизуки разозлилась еще сильнее и попыталась пнуть его, насильно натягивая штанину на его ноге в выражении полнейшей ярости: — Не правда! Ты тупой и плохой дурак, Юзуру-кун! — Эй! Не делай этого! — Ямазаки скрипнул зубами, когда она натянула ткань его брюк. Он больно оттолкнул ее от себя и окатил презрительным взглядом: — Я прав. Я всегда прав, — сказал он со злостью. — И я не тупой. Это ты тупая маленькая мартышка. Ему стало плевать на то, кем она приходилась. Чаша терпения Юзуру была переполнена и он больше не мог себя сдерживать. Из-за того, как сильно мальчик ее оттолкнул, она опасно зашаталась и отступила назад, с широко раскрытыми глазами падая в стоящий сзади пруд, громким всплеском воды распугивая всех кои. Ее красивое красочное голубое кимоно стало мокрым и теперь неприятно тянуло вниз своей тяжестью. Мизуки сжала ее кулачки, чувствуя, что находится в шаге от того, чтобы позорно расплакаться и в полном удивлении вздернула свой подбородок вверх, заслышав его насмешливый смех. Юзуру громко смеялся над тем, как неудачно она угодила в пруд, находя в ее насквозь промокшем виде что-то забавное. Мизуки дрожала от холода, а ее кимоно было безвозвратно испорчено. Однако он не предпринимал никаких усилий, чтобы помочь ей подняться. Его звонкий злорадный смех продлился еще недолгое время, прежде чем он наконец успокоился и посмотрел на Мизуки с равнодушным, высокомерным взором. — Почему… почему ты смеешься надо мной?! — она закричала, проглатывая подкатывающие к горлу рыдания. Вода из пруда лилась прямо по ее лицу, неприятно пачкая в грязи волосы, а слезы казалось только добивали и без того удрученную картину. — Потому что ты упала и это чертовски смешно, — усмехнулся он. За свои жестокие слова Юзуру не почувствовал ни капли раскаяния и даже не думал о том, чтобы жалеть Мизуки. Ее лицо, волосы и кимоно были в беспорядке, и это было поистине забавным зрелищем. В почерневшем сердце наследники Ямазаки не осталось место сочувствию. Мизуки немедленно вскипела и с завидной прытью выскочила из бассейна, вцепившись ему в талию, чтобы утянуть собой в холодные объятия красивого лишь с безопасного расстояния пруда. С громким всплеском двое из них упали в воду. И спустя минуту Мизуки усевшись на его живот, начала безжалостно бить чужую грудь своими маленькими хлипкими кулачками. — Ты был таким подлым со мной! Обливаясь слезами, кричала она. — Хотя я просто хотела подружиться! Чувствуя, как вскипает кровь, шипела сквозь зубы: — Но теперь я передумала! Ты просто тупой, плохой мальчик! Я не могу поверить в то, что ты мой жених! Из-за пелены слез перед глазами Мизуки не видела, как опасно задрожал его подбородок, как до побелели костяшек сжались его кулаки и как воздух между ними опасно затрещал. Мизуки не видела, что с Юзуру было достаточно. Юзуру находился в состоянии чистой ярости, когда безвольно лежал в пруду, промокший до последней нитки. Он не мог поверить в то, что осмелилась с ним сделать его невеста. Она не только столкнула его в воду, но еще и ударила его. Он мог стерпеть многое, но не неуважение к себе, отчего Юзуру обнажил клыки в ответ. За одно слитое движение он схватил Мизуки за запястье, а другой рукой притянул к себе еще ближе. Юзуру посмотрел на нее с ничем нескрываемой ненавистью, перед тем, как наконец таки заговорил: — Слушай внимательно, Мизуки, потому что такую правду кроме меня больше никто не скажет, ты идиотка. — Тогда ты тоже идиот! — она закричала на него с покрасневшим лицом и снова ударила его в бок. — Идиот! Идиот! Идиот! Одной рукой она ухватилась за его рубашку, не давая отцепить от себя, а другой продолжать бить его. После кипевшая изнутри ярость Юзуру достигла апогея. Он не мог больше контролировать себя и набросился на нее, словно освободившийся от цепей зверь. Эта помолвка сама по себе была пыткой и он не мог больше закрывать глаза на ее поведение. Он болезненно сжал ее маленькое запястье и поднял в воздух другую руку, чтобы отвесить ей увесистую пощечину. Пощечина оказалась такой силы, что опрокинула Мизуки назад в пруд, давая ему время встать на ноги. Он был зол и жесток и больше не видел смысла скрывать этого. Она замерла, обхватывая рукой горящую щеку и зарыдала еще громче, с потоком новой истерикой снова кидаясь на него и болезненно вцепляясь пальчиками в темные волосы. — Ненавижу тебя! Ненавижу! Как ты мог это сделать?! В отместку мальчик вцепился в ее волосы с неменьшей агрессией и они вдвоем соединились в отчаянной борьбе. Слезы безостановочно катились по лицу Мизуки, но Юзуру совершенно не обращая на это внимание, с головой погрузившись в творившееся насилие. Юзуру был силен и тянул ее волосы со всей мощью собственных сил, на какие только был способен. Крики гнева и боли Мизуки наматывали его нервы все хуже и хуже. Он зарычал на нее с ненавистью в глазах. Из-за их криков и громких всплесков воды, они в конце концов привлекли внимание взрослых внутри японского древнего здания, которые направлялись в их сторону с полнейшим шоком на лицах от того в каком виде предстали родные дети. Плачущая Мизуки и рычащий Юзуру, что катались по пруду кои, вцепившись друг другу в волосы. Юзуру еще не заметил прихода взрослых и был целиком и полностью сфокусирован на разворачивающейся битве и девочке напротив него. Не ослабляя хватку на ее голове, он не показывал ни единого знака на то, что собирается отступить и казалось вот-вот был готов совершить нечто по- настоящему ужасное. Выражение его лица приобрело совсем дикий оттенок: вершину ненависти и презрения. Кровь кипела по его венам, а хватка на волосах Мизуки только крепчала. И Мизуки запечатлела лютый оттенок ненависти в его глазах. Ямазаки было все равно на ее плач и невольных зрителей в виде их родителей. В его глазах отображалась лишь Мизуки и жар распаляющего гнева внутри него. Захват Юзуру на волосах Мизуки стала еще крепче, когда его гнев достиг своего пика. Он не хотел разжимать пальцы, так как это означало проигрыш. — Сдайся первой, — он пробормотал едва слышимо. — И я позволю тебе уйти. — Никогда! — прорычала она в ту же секунду и потянула часть его волос на себя, словно вознамерилась вырвать их с корнем, в то время как другой рукой продолжила бить его по груди. — Я никогда не проиграю такому тупоголовому идиоту как ты! Они продолжили драться в пруду кои, не желая проигрывать. Юзуру был сильнее, с его мертвой хваткой на девичьих волосах он продолжил притягивать их в своем направлении с целью причинить настоящую боль. Глаза его горели неистовой ненависти по мере того, как она пыталась тщетно сопротивляться. Его не волновали приближающиеся взрослые. Он был в ярости и продолжал тянуть их. Выглядело все так, будто Юзуру всерьез решил причинить ей ужасный вред. Мизуки почувствовала огромную боль, когда клок ее волос с силой выдернули из головы. Она отчаянно пыталась сопротивляться, но мальчик до невообразимости крепко схватил держал ее и продолжал тянуть назад, причиняя еще большую боль. Однако это испугало ее, отнюдь, вместо этого она воспылала еще большей злостью по отношению к нему и до крови поцарапала его лицо ногтями. Он еще крепче схватил Мизуки за волосы и притянул ее к себе словно тряпичную куклу. Юзуру хотелось увидеть больше крови, и он чувствовал, что жалкого клока волос было недостаточно, чтобы заглушить его жажду. К счастью, в этот вмешались пришедшие в себя взрослые, насильно пытаясь отцепить их друг от друга из-за того, насколько далеко зашла их битва. Мизуки все еще крепко сжимала волосы Юзуру, в то время как он отказывался отпускать ее. Ему все еще хотелось выдернуть их из ее тупой головы. Это был единственный способ наказать ее и преподать урок. Даже когда их разделили друг от друга, он все еще не мог успокоиться. Юзуру хотел высвободить накопившийся изнутри яд и выплеснуть его на него. Он стал одержим идеей причинить ей вред и чувствовал, что еще не закончил. Юзуру нужно было преподать ей урок. Юзуру продолжал смотреть вслед Мизуки, даже когда родители уводили ее все дальше и дальше от него. Он не мог простить ее за то, каким испытаниям она подвергла его границу терпения. Его глаза были наполнены ненавистью и презрением. Ему нужно было больше. Этот колтун, выдернутый с ее волос, не стоит ничего. Юзуру жаждал… мести.