Лорд Цинцзин и девять его хвостов

      Пролетает ещё один год.       В канун Чуньцзе в местном ивовом доме намечатеся пышное торжество: со столами, ломящимися от яств, с льющейся со сцены весёлой музыкой и крущажимися в вихре танца местными красавицами.       А-Цзю тоже приглашают присоединиться к танцующим на правах почётного участника и, разумеется, с одобрения его гэгэ. Ло Бинхэ не против: он понимает, что порыв женщин - искренний, что они в самом деле души не чают в его лисёнке, и знает, как много значит для его шицзуня это ощущение принятия. Поэтому он с радостью соглашается, чтобы а-Цзю танцевал на празднике, но при одном условии: он сам выберет для него сценический наряд. Поскольку это, всё-таки, бордель, и местные дамы в наведении красоты, порой, не знают меры, перебарщивая с яркостью и откровенностью нарядов. А его а-Цзю и без того выделяется, сияя, словно изумруд, становясь всё прекраснее с каждым днём. Ему вовсе ни к чему привлекать к себе излишнее неподобающее внимание жадных глаз.       И Бинхэ с лисёнком отправляются на поиски подходящего одеяния, а также, чтобы насладиться царящей на улицах праздничной атмосферой: весёлым гулом и суетой украшенного к Новому году города, увешанных разноцветными фонарями и бумажными фигурками домов, с дверями, расписанными по такому случаю цветами сливы, колышущимися повсюду золотыми и алыми лентами и ароматами новогодней снеди - цитрусов и пряных сладостей - наполняющими воздух радостью и предвкушением праздника.       Сколько раз они уже вместе отмечали Чуньцзе. И сколько им ещё предстоит его отметить. Они бредут рука об руку сквозь гудящую, словно улей, нарядную улицу города, ставшего им домом - двое, растворившиеся в своем абсолютном блаженстве и счастьи. И Ло Бинхэ крепко держит Шэнь Цзю за руку, чтобы тот не поскользнулся на мокрой каменистой дороге.       После недавнего ливня, воздух напоён землистой прохладой. Ло Бинхэ поправляет на а-Цзю сбившийся плащ, укрывая его от промозглого холода и позволяя вести за собой сквозь торговые ряды. Шэнь Цзю с интересом крутит по сторонам головой, созерцая обилие товаров на прилавках. Зазывалы, перекрикивая один другого, приглашают потенциальных покупателей взглянуть на широкий ассортимент их лавок, наперебой предлагая всевозможные ткани - от дешевого хлопка до богатого шёлка, испещрённого вышитыми узорами диковинных птиц и достойного венценосных особ. У юноши разбегаются глаза при виде всего этого разнообразия. Ведь гэгэ выразил готовность выложить немалую сумму за праздничное одеяние для его а-Цзю. Но хули-цзин не хочет лишний раз пользоваться его добротой: его гэгэ ведь и так постоянно балует своего лисёнка.              Пальцы Шэнь Цзю теребят светло-зелёный шёлк добротного, но слишком лаконичного ханьфу: - Это.       Бинхэ хорошо знает своего а-Цзю и видит, что тот откровенно сдерживается.       Он помнит, что в бытнось свою горным владыкой Цинцзин, его шицзунь всегда уделял особое внимание своему внешнему виду, отдавая предпочтение изысканным, роскошным одеяниям, вызывавшим завистливые взгляды окружающих. Учитель любил роскошь и знал в ней толк. Его манера одеваться была аристократической, подчёркивающей его высокое положение.       - Праздник же, - говорит Ло Бинхэ, проводя рукой по шелковой глади. - Ты уверен, что не хочешь красное? Другие танцовщицы тоже будут в красном. Давай поищем что-то подобное.       Шэнь Цзю застывает, явно испытывая неловкость: - Те все слишком дорогие... - еле слышно произносит он, сам не свой от смущения.       Сердце Ло Бинхэ сжимается от нежности: его шицзунь даже в такой ситуации прежде всего думает о нём.       - Ну а если бы ты мог выбирать, не взирая на цену? Что бы ты выбрал? - подначивает Ло Бинхэ. - Я знаю, что а-Цзю любит зелёный, но только посмотри, какая красота!       - Красный - цвет Бин-гэгэ, - вспыхивает лисёнок, потупя взор и заливаясь краской.              - И этот Бин-гэгэ уверен, что а-Цзю тоже очень пошёл бы красный!       Смущенный Шэнь Цзю окидывает взглядом дорогие шёлка перед собой. Наконец он выбирает плотный вышитый шелк с золотой каймой: - Этот с виду неплох.       Торговец в ответ одобрительно кивает со знанием дела: - Прекрасный выбор! У юного господина по-настоящему безупречный вкус. Эта ткань очень популярна среди юных богатых особ.       - На моём а-Цзю она будет смотреться не в пример лучше, чем на всех остальных, - отрезает Ло Бинхэ не терпящим возражения тоном. - Примерь-ка её!       Шэнь Цзю послушно отправляется за ширму в сопровождении двух юных прелестниц-работниц лавки. Через некоторое время он вновь появляется, облачённый в алое ханьфу, ниспадающее до полу - целомудренного покроя, с длинными струящимися рукавами. В его волосах красуется широкая лента в тон. Яркие изумрудные глаза контрастируют с багровым мерцанием дорогого шёлка.       Он явно чувствует себя не в своей тарелке и хмурится, стараясь скрыть охватившее его смущение. Сцепив руки за спиной, он плавно движется к своему Бин-гэ, не совсем понимая, что именно ему следует делать.       Ло Бинхэ восхищён и очарован.       - Небожители пресвятые! - взрывается он эмоциями, не в силах сдержать восторга, вперившись взглядом в эту нефритовую красоту перед собой и пытаясь запечатлеть в памяти каждый её цунь.       - Да если мы это купим, а-Цзю затмит всех остальных танцовщиц, и зрители будут смотреть только на него!       - Скажешь тоже! - Шэнь Цзю смущается ещё больше, опуская взгляд и пряча пылающее лицо.       Его юный шицзунь до невозможности мил в своём смущении.       - Как же тебе идёт красный! - не унимается Ло Бинхэ. - Я так и думал! А если бы а-Цзю ещё и покружился в танце перед этим гэгэ - этот гэгэ был был счастлив!       - Вот ещё! - фыркает лисёнок, алея ушами.       И послушно кружится, делая несколько танцевальных движений: маленькие ступни хули-цзин грациозно семенят, колыхая тяжёлый шёлк подола. На красивое лицо набегает тень, но тут же исчезает, стоит юноше заметить горящий восторгом взгляд его гэгэ, обращённый на него.       (Воображение Ло Бинхэ уже рисует ему прекрасные картины их общего будущего и того, как изумительно будет смотреться в красном Шэнь Цзю на их с Бинхэ свадьбе: свадебное одеяние а-Цзю они точно закажут из самого лучшего шёлка во всех трёх мирах).       Пока Шэнь Цзю переодевается, Бинхэ улаживает дела с купцом и выторговывает у того крупную скидку как трудящийся на благо города известный заклинатель. Но и со скидкой цена по-прежнему так велика, что краем уха услышавший её Шэнь Цзю бледнеет и порывается переубедить Бинхэ под предлогом того, что он резко передумал и ему больше не нравится эта слишком тяжёлая ткань. Но Ло Бинхэ его опережает: он лучезарно улыбается своему а-Цзю и быстро говорит торговцу "Мы её берем!", прежде, чем лисёнок успевает открыть рот, чтобы возразить.       - Спасибо, Бин-гэгэ, - шепчет вновь залившийся румянцем Шэнь Цзю, дотрагиваясь до его руки.       Ло Бинхэ мысленно хлопает себя по плечу, чрезвычайно довольный собой. Подумаешь, деньги! Для него это никогда не было проблемой. Что по-настоящему ценно, так это светящиеся радостью глаза а-Цзю: за них не жалко отдать всё золото мира.       Пока он, тихонько насвистывая, рассчитывается с купцом, Шэнь Цзю, пользуясь случаем, осматривает оставшуюся часть лавки, ведь они нечасто посещают подобные места.       Он перебирает товары у входа, как вдруг шум с улицы привлекает его внимание. Два мальчика, один старше другого на несколько лет, о чём-то горячо спорят друг с другом. В том, что помладше, Шэнь Цзю узнаёт знакомого попрошайку, которого он в числе других нередко подкармливал из солидарности, памятуя свою прошлую нищую жизнь и зная, как страшен бездомному голод в лютый мороз.       Второй юноша значительно выше ростом, в богатой одежде, с резкими, правильными чертами надменного лица. Тёмные длинные волосы собраны на затылке в высокий хвост. Шэнь Цзю про себя отмечает, что этот тип перед ним раздражающе красив. Он хорошо знает цену подобным избалованным молодым господам, считающим, что мир существует лишь для того, чтобы стелиться им под ноги. Однажды один такой едва его не похитил!       Ярость выспыхивает в душе хули-цзин, и он бросается между спорщиками.       - У молодого господина, очевидно, плохо с глазами, и он не видит, кто перед ним. Молодому господину стоило бы найти себе равного по силе противника, а не связываться со слабыми и беззащитными! - сквозь зубы выговаривает он высокому богачу, своим телом закрывая попрошайку. Вблизи он понимает, что этот заносчивый перец ненамного старше его, но уже будь здоров как вымахал, обогнав его на целую голову. До чего ж бесит!       Он уже ждёт, что этот павлин, разодетый в драгоценные бело-голубые шелка, начнёт выпячивать своё преимущество и давить на него, как водится в таких случаях.       Вместо этого молодой господин перед ним застывает, словно громом поражённый, ошеломленно уставившись на него. Челюсть красавчика по-дурацки отвисает, а глаза распахиваются так, словно он увидел, как разверзлись небеса, и во взгляде за миг проносится целая буря эмоций, сменяя одна другую: шок, неверие, узнавание.       - Шэнь Цинцю... - наконец произносит он неверящим шёпотом, по-детски протирая кулаками глаза, чтобы убедиться, что это не сон. - Шэнь Цинцю, это действительно ты??       Что?...       - Шэнь-гэгэ, этот молодой господин издевался надо мной, - жалостливо хнычет маленький попрошайка за его спиной, картинно заламывая руки. - Он обвинил меня в краже его кошелька! Да сдался он мне, кошелёк этот! Ты же знаешь, я не лезу в карман к кому попало!       - Ах, ты, маленький... Ты!!! Да я своими глазами видел, как ты... - вспыхивает красавчик в бело-голубом, но тут же осекается, возвращаясь к более насущной проблеме, прожигающей его сейчас своим яростным изумрудным взглядом.       - Неважно. Забудь. Важно то, что это ты, Цинцю! Ты тоже вернулся?       - Этот бы посоветовал молодому господину проявить благоразумие и тотчас же извиниться перед обиженным им ребёнком, - продолжает Шэнь Цзю, пропуская мимо ушей сей поток бредового сознания. Ему вообще нет дела до этого напыщенного болвана и того, что происходит в его дурной башке. - То, что этому господину повезло больше, чем другим в этой жизни, не даёт ему право угнетать тех, к кому судьба не была столь благосклонна!       Юноша перед ним с явным усилием берёт себя в руки: делает глубокий вдох и стискивает ладони в кулаки. Уж он-то в своё время сполна познал на собственном примере, на что способен разозлённый Шэнь Цинцю: в таком состоянии как сейчас, к шисюну лучше на ли не приближаться.       - Что-то я до сих пор не слышу извинений. Видимо, господин не только слеп, но и язык проглотил! - продолжает закипать зеленоглазое чудо перед ним, теряя терпение.       - А-Цзю! - внезапно раздаётся обеспокоенное у него за спиной.              Вышедший из лавки Ло Бинхэ потерял своего лисёнка и явно волнуется.       Весь гнев Шэнь Цзю как рукой снимает. - Бин-гэгэ, я здесь! - кричит он.       Ло Бинхэ мигом оказывается рядом, словно верный сторожевой пёс.       Шэнь Цзю, набрав побольше воздуху в лёгкие, вновь оборачивается к своему нежданному собеседнику, намереваясь продолжить высказывать болвану в лицо всё, что он о нём думает. Но того уже и след простыл: будто сквозь землю провалился.       "Ха, кто бы сомневался: как жареным запахло - сразу слинял!" - усмехается про себя Шэнь Цзю изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закатить глаза.       - Что случилось?       - Ничего особенного, - Шэнь Цзю не собирается волновать своего гэгэ из-за такой ерунды. Он наклоняется к попрошайке, всё еще жмущемуся к нему, и осматривает мальчишку на предмет ран и порвеждений: хвала небожителям, тот цел и невредим.       - В следующий раз, если такое случится, беги за помощью к взрослым, сам с ними не связывайся: подобные молодые господа человеческую жизнь ни во что не ставят.       Мальчуган с энтузиазмом кивает: - Этот всё понял! Спасибо тебе, Шэнь-гэ!       - Беги давай, - мягко улыбается Шэнь Цзю, потрепав мелкого по макушке.       После того, как мальчишка убегает, Ло Бинхэ с широкой ухмылкой начнает дразнить своего а-Цзю: - Ну надо же! А-Цзю уже совсем взрослый и опекает малышей! Кто бы мог подумать!       - Ну, поскольку этот Бин-гэгэ уже давно не малыш, то он может не беспокоиться: этот Цзю его опекать не собирается, - вскидывает подбородок Шэнь Цзю.       - Ах! А-Цзю так жесток! Его речи ранят этого гэгэ в самое сердце, - картинно хватается за грудь Ло Бинхэ. - И это после того, как гэгэ накупил ему столько красивых вещей!       - Этот гэгэ разве не знает, что привязанность этого а-Цзю нельзя купить, - беззлобно усмехается Шэнь Цзю. - Зато её можно заслужить.       - А, так значит, этот гэгэ её, всё-таки, заслужил!       Вот ведь нахальное создание, этот его Бин-гэгэ!       - По крайней мере, на сегодня - милостиво соглашается Шэнь Цзю.       - Моему а-Цзю так трудно угодить!

ххххххх

      Занятые друг другом, они и не подозревают, что за ними пристально наблюдают, жадно внимая их разговору. Молодой господин в бело-голубом неотрывно следит за каждым их движением, спрятавшись за угол ближайшего дома. Он видит. Он не верит. Он пытается осмыслить происходящее.       Это же... Нет, это точно Шэнь Цинцю! А рядом с ним кто? Неужели, его преступный ученик - Ло Бинхэ???       Их интимное воркование не выглядело бы настолько невероятным, если бы не знания, с которыми он переродился в этой жизни. Переродившись, ему было даровано знать то, что выходило далеко за пределы его собственных воспоминаний. Он видел, что сотворил полудемон с телом своего учителя, он был свидетелем всех нечеловеческих мучений и страданий, которым был подвергнут его шисюн. Он помнит, как Шэнь Цинцю испустил дух, не выдержав последних страшных пыток - столь ужасных, что у Бога Войны - и то волосы встают дыбом от воспоминания о них. И он поклялся, что если в этой жизни встретит этот нечестивый кусок полудемонического дерьма, то с лихвой отплатит ему за каждую слезинку Шэнь Цинцю.       Но ему и в страшном сне не могло присниться, что в этой жизни Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю - вместе!       Он ведь, вопреки по-прежнему едкому языку бывшего лорда Цинцзин, не слепой. И ему прекрасно видно: какими глазами смотрит на Шэнь Цинцю Ло Бинхэ - значительно более взрослый в этой жизни и явно сохранивший все свои воспоминания. В этом взгляде всё: сожаление, боль, счастье, любовь. И он видит ответное чувство в глазах Шэнь Цинцю, как тот притворно дуется, одновременно светясь от счастья, купаясь в лучах внимания и привязанности полудемона.       Шэнь Цинцю явно ничего не помнит. Именно поэтому он может так свободно дарить свою любовь человеку, который в прошлом был для него злым роком и палачом. А ещё, Шэнь Цинцю сейчас совершенно невероятно, фантастически красив: гораздо красивее, чем в его собственных воспоминаниях. От этого в его груди возникает странное, неведомое доселе чувство, словно в животе одновременно кружатся тысяча мотыльков. Он поражён этой сказочной красотой перед собой. Его долг - защитить её. Защитить эту прекрасную улыбку на лице Шэнь Цинцю. Он должен отплатить ему за все, что Шэнь Цинцю сделал для него когда-то. Тогда он был юн, глуп и невежествен, но в этот раз - у него за плечами целая жизнь, и он знает о своих прежних заблуждениях. В этот раз он всё исправит. Он спасёт Шэнь Цинцю, он подарит ему хорошую, достойную жизнь.       Он сделаёт все, что в его силах, чтобы Шэнь Цинцю больше никогда не сталкивася с такими, как Ло Бинхэ.       "Цинцю", - думает он. - "Я иду к тебе на помощь. Только, пожалуйста, дождись меня!"