Дым и шоколад

Прошло около двух недель с последнего происшествия, что всполошило всех учеников и учителей. Как только общая тревожность упала, так появились слухи, будто кто-то хотел отравить директора школы. Только пострадал от этой попытки один из Уизли. И лежал он в больничном крыле, слава Мерлину и мадам Помфри, недолго. Теперь золотое трио будет искать виноватых день и ночь. И почему все самое интересное происходит с ними троими? Надо было на гриффиндор идти. … Кусок в горло за обедом мне который день не лез. А моя подруга сейчас уминала уже второй маффин, перечитывая свои любовные письма от того загадочного принца на балу. Вот, кстати, и еще один из таких. Гарри Поттер. Смотри, Эвер, уводят твоего «бывшего» прямо на глазах средь бела дня. Правда, девочка, с которой тот сейчас разговаривал, выглядела больше испуганной, чем воодушевленной будущим свиданием с золотым мальчиком. …Нам с Эвер обеим надо было идти на гриффиндор… Пока я ухахатывалась с шуточек у себя в голове, начало происходить что-то уж совсем странное. В большой зал вошел Малфой и растерянно посмотрел на этих двоих. Тут девушка, с которой разговаривал Поттер, заметила блондина и словно застыла на месте, а затем уже и сам «избранный» начал вести себя подозрительно. Что за такая картина маслом? Что происходит между этими тремя? Драко сорвался с места и быстрым шагом покинул зал. Гарри, очевидно, последовал за ним. Мне это совсем не нравится. Это ненормально. — Эй? Ты куда? Но вопрос подруги так и остался без ответа. Я и не знала куда я. Просто почувствовала, что мне нужно проследить за ними, на всякий случай. Я и так живу в неведенье и ожидании сама не знаю чего. Либо они скрылись в каком-то кабинете, либо неизвестно куда движутся. Я их потеряла из виду. По лицам учеников ничего не прочитать. Третий этаж. Куда же они делись… — Убийство! Убийство в туалете! Убийство! Я тут же рванула на звук этого истошного крика. Не может быть… Этого не может быть. Малфой! На эти звуки сбежались и другие ученики. Кто-то убежал прочь звать взрослых. Я кое-как растолкала уже собравшихся зевак, чтобы хоть что-то увидеть. Или чтобы не увидеть того, чего боялась больше, чем тела мертвого Мальчика-который-выжил. Но… Прямо посреди залитого водой пола дрожал от боли и ран Драко Малфой. Его кровь растворялась в этой прозрачной жидкости. А Гарри Поттер, что стоял рядом и смотрел на это все, держал в руках волшебную палочку. — Убийство в туалете! Убийство! — Заткнись, Миртл! — кто-то крикнул из толпы. Почему никто не помогает? Почему я просто стою и смотрю как все? Не пошевелиться. От этого зрелища у меня кровь застыла в жилах. Звон в ушах… Я струсила? Тут нас кто-то растолкал и приказал идти в свои комнаты. Это был профессор Снейп. Он присел рядом с раненым и, прочитав какое-то мне незнакомое заклинание, заставил раны немного затянуться, а кровь больше не окрашивала воду в розовый. Спасибо. Мерлин. Спасибо! Теперь же все обойдется? Я, как опьяненная, шла на автопилоте подальше оттуда. Я не помнила, как очутилась в библиотеке. Видимо, ноги отвели меня туда, где я всегда забывала о невзгодах и находила ответы на многие волнующие вопросы. А главными из них были: 1.Что это за опаснейшее проклятие, которым владеет этот балбес Поттер? 2. На каком основании он посмел его применить? 3. Почему он стоял как вкопанный? 4. И наконец: почему стояла я? На первый — ответ знает как минимум Снейп. Ответ на второй меня не убедит, каким бы он ни был. Это было почти убийство. Как он решился на такое прямо в школе? Он либо безголовый, либо сумасшедший. Точно не нормальный парень. На два последних ответ будет одинаковый. Нет… не думаю. Он не стал ему помогать, потому что не хотел… Или не знал лечебное заклятье. Кажется, на его лице я заметила сожаление и страх. Он еще что-то шептал, но я была оглушена происходящим и не разобрала и буквы. Что обо мне… Я же и шла, чтобы избежать такого исхода, или чтобы помочь, если случится то, что случилось. Но не смогла сделать ровным счётом ничего. Я не готова была видеть средь бела дня окровавленное тело моего друга под сотней мелких уродующих порезов. Это было отвратительно. Это страшно и мерзко. Я еще никогда не видела подобных вещей и не была готова к ним, хотя всегда думала, что мне это — раз плюнуть. Даже что-то и похуже. Но, столкнувшись с реальностью, поняла, что мне опять нужно заняться собой и своими приоритетами. В бою нет секунды промедления. Либо ты, либо тебя. Да, именно. Этот аспект меня мало волновал. На себя мне наплевать. Я не боюсь, что такое случится со мной. Но я никак не знала, что я боюсь того, что это случится с кем-то другим. Почему он? Потому что друг? …Возможно. А так всегда, когда боишься потерять человека? Если да, то мне не стоило сближаться с ним. Это только помешает. Это навредит, теперь я точно знаю. Мое сегодняшнее малодушие лишь отражение моей зависимости от этого человека. При возможности я так и поступлю — откажусь от него. Во имя победы. А пока… Я отправилась выяснять ответы на оставшиеся вопросы. … Постучав в учительскую, мне никто не открыл. — Профессор Снейп? Вы здесь? Но поняв, что там нет того, кто мне нужен, я отправилась дальше. В других местах, где я могла его встретить, его не было. Тогда решила в час перед отбоем сходить в личный кабинет профессора в подземельях еще раз. Возможно, мне повезет и сегодня кто-то тоже отрабатывает зелья. Я постучала и мне тут же без церемоний открыли. — Эм, простите, профессор. — В такой час? Мисс Валентайн, неужели Вы оценили мои методы по привитию любви к дисциплине через сортировку мешка с глазами рыбы-собаки и угря? Хотите продолжить курс? — Нет. То есть да. То есть… Я опустила голову и так ничего не соображающую сегодня. Просто ответьте на мои вопросы. — Я не в настроении шутить, — вернула я ему, совершенно осознавая, что так говорить нельзя. — Минус 10 очков за нахождение ученика в коридорах после отбоя. Если у Вас ко мне нет больше дел сегодня, то отправляйтесь в свою гостиную. — Да. Спасибо. Я это заслужила. И у меня действительно есть дело. Хочу спросить Вас о сегодняшнем происшествии… — Какое оно имеет отношение к Вам? Я посмотрела в глаза мужчине полностью обезоруженная. — Пожалуйста, расскажите, что с ним случилось? Он жив? Он сильно пострадал? Все ли понесли наказание за это преступление? Я не ждала, что он мне ответит на все вопросы. Поэтому я решила задать всё, что успею, а там пусть отвечает на какие пожелает. — Зайдите. Я зашла. Закрыв за собой дверь, я села на предложенный стул, а сам мужчина занял место на своем. — С чего Вы взяли, что я стану докладывать обо всем Вам? — Я не брала, — опять тупая шутка из-за нервишек. — Я попросила Вас, как декана слизерина… Как волшебника, который, увидев ситуацию, какой видела ее я, собрался с духом и сделал все правильно. Оценил ситуацию, потери, распознал атакующее заклятье, был настолько подкован в знаниях и навыках, что так хладнокровно справился с задачей. Я буду очень благодарна, если Вы поделитесь опытом. — Я заметил Вас там. Вы видели, как это случилось? — Нет. Я прибежала на крик Плаксы Миртл, как и другие. — И как Вы там оказались, возле туалета? Я видел Вас бегущую в том направлении еще из большого зала. Уроки профессора Трелони настолько оказались продуктивными? Я ей передам, — полным недоверия и сарказма тоном проговорил Снейп. — Так что вас связывает двоих? Вы и Драко? Пу-пу-пу. Таких вопросов я не ожидала. Он тоже пользуется методом: лучшая защита — это нападение? Недаром мой любимый взрослый в этой школе. — Могу сказать, что никакие конкретно. Я нечаянно позволила себе подумать, что мы с ним подружились, пока занимались дополнительными занятиями. Но это не… Не о чем беспокоиться. Я просто хочу услышать ответ. — А что он? — Что он? Если вы думаете, что у нас тут шуры-муры, то не думайте. Я беспокоюсь о нем исключительно ввиду своих личных проблем с пониманием мира и себя в нем. Снейп меня еще секунд пять сканировал своим черным пронзительным взглядом. И только тогда, приняв все «за» и «против», ответил: — Хорошо. Кое-какие комментарии я могу дать. Я принялась все слушать максимально внимательно. — Никакие особенные навыки применять не пришлось… Но повезло, что первым подоспел именно я. С мистером Малфоем все будет в порядке. Выдох. — Он сейчас в больничном крыле, но это лишь на пару дней пока остаточные царапины на теле не затянутся. С мистером Поттером будет решено все после личной беседы у директора. — Ммм. Значит, опять все с рук сойдет. Мое настроение мужчина уловил четко и не стал реагировать на него, так как сам не рад такой возможной перспективе, но положение обязывало держать лицо. — Такие случаи бывали всегда. Тем более, что эти ученики не нашли общий язык с самого начала, — будто искусственно добавил он, так как и полагалось профессору. — Ясно. Все так просто оказывается. А я переживала, — эмоционально истощенная на выдохе прошептала я. — Стоит пойти поспать. У Вас, случаем, не будет флакончика зелья «сна без сновидений»? — Нет. — Оу. Все равно спасибо. Только я засобиралась восвояси, получившая не по голове, а ответы практически на все вопросы, как Снейп добавил строгим тоном: — Но оно есть в лазарете. Я вечером должен был еще донести в больничное крыло экстракт бадьяна и настойку растопырника. Там сейчас дефицит. В наказание за хождение после отбоя Вы должны будете отдать эти бутыли мадам Помфри. Незамедлительно. Для нужд пациентов. Мне тут же вручили под левую руку трехлитровую банку настоя и литровую банку под правую с экстрактом. — Если я узнаю, что Вы разбили или по любой другой причине не донесли эти жидкости в больничное крыло, либо остались там дольше положенного, я займусь вопросом Вашей дисциплины серьезнее. — Слушаюсь. Да как это можно поручить мне? И я же не левша, мне тяжело так нести. Вот же привалило. Тащиться до самого больничного крыла и… Подождите. Это не странно ли? Может, показалось или он действительно позволил мне навестить болеющего друга? …Вот человек, а! Теперь я готова нестись, как премиум-курьер, что доставляет элитные гортензии на светский раут. Только вот с каждым шагом и с каждой ступенькой я теряла запал. Что я увижу? Что скажу? Станут ли меня слушать? Знает ли он, что я там была и ничего не сделала? Я остановилась, когда дошла до самой двери лазарета. Я не стану с ним говорить. Поставлю бутыли, посмотрю все ли цело у него. Скорее всего он будет уже спать, а если очнулся — вообще уйду. Да. Так и поступим. Во всяком случае, мадам Помфри должно быть не спит и ждет доставку от Снейпа. Это определенно лекарства для его ран. Я аккуратно приоткрыла двери рукой, в которой находилась банка поменьше, чтобы ничего не разбить, и прошла внутрь. Свет не горел в лазарете. Учеников практически не было. Только две ширмы были выдвинуты. Одна — с краю сразу у входа, другая — ближе к кабинету мадам Помфри. Я туда и двинулась, так как кровать у входа была пустой, хотя выглядеа так, словно еще пять минут назад на ней сладко посапывали. Дойдя до двери в другом конце комнаты, я увидела, что другим пациентом был, похоже, первокурсник из гриффиндора. Рядом с ним лежали обломки его метлы. Видимо, проклятый квиддич все жаждет новых жертв. Стучать в двери я не стала, чтобы не разбудить ребенка неподалеку, поэтому смело вошла внутрь без приглашения. Мадам Помфри похоже не дождалась гостинцев из подземелий. Я оставила банки на столе и направилась восвояси. Потом у самого выхода, перед тем как окончательно покинуть больничное крыло, еще задержалась взглядом на месте, где должен был лежать Малфой. Наверное, ему делают перевязку или еще что, раз никого нет. Что ж… — Выздоравливай, — прошептала я в пустоту. Входная дверь скрипнула, и силуэт парня в больничной пижаме ввалился в лазарет. Он не ожидал было сейчас увидеть здесь хоть кого-то, судя по недовольному лицу… вполне здоровому лицу. — Ну, и как это понимать? — первым прервал молчание Малфой. — Тот же вопрос. Ты вроде бы должен болеть? — Раны в бою — не болезнь. И что ты здесь забыла? Я, кажется, просил, — он недоговорил очевидное и недовольно прошел мимо меня к своей кровати. — Я не к тебе. Я здесь по другому делу была. И уже ухожу. — Ммм. Я все это время не собиралась смотреть в его глаза, ведь не знала, что там рассмотрю. Но после этого протяжного безразличного, но в тоже время многозначительного хмыка, я развернулась на 180 градусов и бросила на него любопытный взгляд. Он сидел, опершись о изголовье кровати, и смотрел перед собой… А теперь и на меня. Я не знала, что меня здесь держало, ведь причин объективных не было. Он здоров. А я нарушаю школьный режим. Он смотрит прямо в глаза совершенно бессовестным взглядом. А я не в состоянии выдержать его, но и уйти тоже не в силах. Кто-то должен был взять инициативу и закончить это полуночное безобразие… — Что? Пришла посмотреть, как мне живется после проигрыша этому очкастому недомерку? — Нет. — Слухи небось по всей школе разнеслись… Но мне плевать. Скоро всех их ждет ад. И я им его подарю, так и быть, — с несколько мечтательной интонацией, но мертвыми глазами, произнес парень эти ужасные слова. Я сама себя не понимала. Мне захотелось врезать ему, стереть эту тупую безразличную ухмылочку. Но вместе с тем я понимала, что это была корка, скрывающая обнаженную кровоточащую рану, и не мне судить о способах, которыми человек пытается заживить ее. — Драко… — Не надо жалости. Я ее не выношу. — Я не собиралась… — Собиралась. Я же вижу. Ты стала совсем, как открытая книга. Скука. Он, растеряв весь энтузиазм и интерес от беседы, погасил огонь у своей кровати и стал накрываться одеялом, собираясь забыться во сне. Я так и осталась стоять на месте от обидных слов в кромешной темноте. Эта встреча не закончится таким образом. Я не позволю так с собой обращаться. Ты делаешь мне больно, потому что находишься в стрессе и под огромным давлением каждый день. Я понимаю это. Я не стану обижаться. Подойдя к стулу слева от его кровати, я села и воссоздала маленький источник света по мощности равный одной свечке. Парень лежал спиной ко мне и не поворачивался. — Драко, куда ты все время ходишь? Что ты задумал? Я могу помочь? Или… — Ты можешь помочь. Можешь заткнуться. Он не выгоняет. — Откуда ты только что пришел? Я потянулась к его плечу сама не знаю зачем. Ведь прикосновения я не люблю, да и получить еще можно от парня на взводе. Слегка развернув его к себе, я принялась рассматривать мельчайшие частицы эмоций, чтобы не подорваться, как сапер при разминировании бомбы. К удивлению, он не сопротивлялся ни грамма. Просто лег удобно на спину и не открывал глаз, полностью игнорируя мое присутствие. Пока я пыталась не терять контроль над ситуацией, мне на глаза попалась тоненькая линия пореза на его левой ключице под расстёгнутым на пару пуговиц воротом рубашки. Моя рука сама собой переместилась чуть выше и немного отодвинула воротник. Я увидела несколько и других таких же линий на груди слизеринца. Почувствовав, что что-то происходит не совсем адекватное, парень открыл глаза и посмотрел на меня, а я в изумлении застыла от беспокойства и сожаления, возможно даже из-за нахлынувшего чувства вины. — Они заживут. Уже утром ничего не будет видно, — произнес он неожиданно спокойным тоном. Я вернула руку, где ей самое место. И сцепила кисти в замок на своих коленях. — Это хорошо. Я была у Снейпа. Он такой крутой маг! Если бы не он… Тебе стоит отблагодарить его позже. — Ты видела меня раненого? — понимание после моего рваного заявления озарило на миг его лицо — и он нахмурился. Мне не нравилось, куда начал уходить разговор. — Да. Много кто видел. Плакса Миртл разоралась, что кого-то убили в ее туалете. Все… и сбежались. Это была убедительная попытка сменить вектор разговора подальше от опасных углов? — И как тебе? Нет, не убедительная. — Что ты несешь? — Вид крови. Не пугает? Теперь это будет ежедневным доступным зрелищем для тех, кто перейдет черту. — Я не передумала, если ты опять об этом. Я буду сражаться рядом с тобой… Как напарник. Как нас учили. Если бы я была сапером, то точно дальтоником, потому что отличить цвета проводов на данный момент не представлялось возможным. И вероятность перерезать неверный — крайне велика. Его выражение лица приняло вид типично Малфоевский. — Ты прочитал письмо Киллиана, кстати? Что я тебе вручила тогда перед Снейпом в коридоре? — Ммм, пришлось. Интересно же, что за друг у меня есть, который не брезгует обществом… непонятно кого, — скосив взгляд в другую сторону, он снова принял то положение, опершись спиной об изголовье кровати. Не выносит чужого превосходства. Как типично. — Как думаешь, что могло значить это послание? Он мне не писал с тех пор, как мы виделись в последний раз. — Это не важно. Теперь каждый сам за себя. Мы выпустились. Поздравляю, выпускник №2. — Что? Почему это я №2? — немного обрадовавшись шутливому настроению парня, я приняла новые правила игры. — Потому что я всегда №1, — ответил по-слизерински Малфой. — По успеваемости теперь ты даже не номер один на своем факультете. О, это я зря. — Мне, знаешь, не до учебы пока. Я был немного занят, — не рассердившись, продолжил Драко. Вдруг в голове всплыл фрагмент подслушанного мной разговора в день отработки в подземельях. — И что за шкаф ты чинишь? Да. Это тот вопрос. Его лицо опять сменило выражение. Теперь оно все также непроницаемо, только теперь еще и не улыбается. До подрыва: три, два… — Подслушивала все-таки. — Да. Врать нужно до того момента пока не нащупаешь путь к нужной теме. И тогда, чтобы получить правду, нужно говорить только правду. Уголок его губ снова дрогнул в улыбке. — Что и следовало ожидать, ведь ты преследовала меня не один день, — он склонил голову в мою сторону и посмотрел серьезно прямо в глаза, а потом расплылся в широкой улыбке, — но так и не поймала. Вот же гад. — Вот не надо этого, — я откинулась на спинку своего стула, чтобы спрятать от света «свечи» свои пунцовые щеки. — Если бы я хотела поймать, то поймала. Я просто присматривала за тобой иногда. Ты же любишь попадать в переделки. Как сейчас. Он снова откинул голову назад, уперевшись в край кровати, и закрыл глаза, все еще улыбаясь. Он не собирался говорить и рассказывать мне больше ничего. Поэтому мне пришлось начать свой расспрос заново. — Где ты только что был? — Курил. Я осторожно затянулась воздухом возле него, придвинувшись чуть ближе, чтобы проверить это сомнительное заявление на правдивость. И это не осталось незамеченным. — Не правда. Запаха совсем нет. Ты решил всю ночь мне голову морочить? — Я тебя не звал, — снова смотрел он мне прямо в глаза. — Что за шкаф? Почему ты пропускаешь занятия? Почему Поттер на тебя набросился? Это из-за той девчонки? — Что ты об этом знаешь? — вдруг посерьезнел Драко. — Что надо, то и знаю. Скептический взгляд напротив. — Хорошо, я совершенно ничего не знаю. И если тебе небезразлично мое мнение или мое к тебе пока еще хорошее отношение, то советую рассказать правду, прежде чем тебя очернит общественность. …Если на твоей стороне есть хотя бы один идиот, то это уже не потерянное дело. То ли правда сработала, то ли искренность, то ли красноречие, но он открылся мне. — Мне удавалось скрыться от твоих назойливых преследований только лишь потому, что моей целью была выручай-комната. Фейспалм для моей сообразительности. — Там находится один магически предмет, точнее, одна часть. Я его пытаюсь привести в работающую форму. — Нет, — меня осенила догадка, — а это не исчезательный шкаф случайно? Тот, что был популярен в годы Первой магической воны для эвакуации ослабленных волшебников? — Да. Только в этот раз он послужит другой стороне. В этот момент он посмотрел на меня пристально, чтобы считать все эмоции и насладиться ужасом на моем лице сполна. И я его не разочаровала в этом. — И это случится совсем скоро. В панике я начала вслушиваться в тишину за дверью и в другом конце лазарета, где спал свидетель этого безумного разговора. Драко понял меня и не замедлил успокоить: — Ты совсем глупая? Я не стал бы болтать с тобой о таких вещах в присутствии третьих лиц. — А как же… — Я поделился своим снотворным зельем с «чемпионом» квиддича и старухой. Они крепко спят. — Драко! — Фэй! — сымитировал он мою интонацию, но не громким голосом. — Не ори — разбудишь. — Так же нельзя! Это ребенок и пожилая женщина. У тебя совсем совести нет? — Совсем, — просто ответил он. Я лишь закатила глаза на такое ребячество. — Ты как всегда невыносим. И твой план ужасен. Но. — Но? — заинтересовался оживившийся парень. — Это мой шанс вступить в игру! Когда ты планируешь впустить их? Теперь безумием попахивало от меня. Я ощутила жажду… Чего-то нехорошего. Но меня это не волновало сейчас. Теперь я, наконец, знаю свое будущее. Теперь все, что возлагал на меня Киллиан, зависит только от меня. — Твои искры из глаз подожгут мое одеяло. И Помфри пропишет меня на этой койке в бинтах еще на неделю. Это прозвучало не как претензия или тупое отшучивание в попытке сменить тему. …Это читалось, как комплимент. — О чем ты? Я битую неделю пытаюсь не сойти с ума в попытках продумать мое внедрение. А способ все это время был известен тебе, но ты и слова не сказал. — Я же не знал, что ты страдаешь Опять улыбка. — Для этого люди разговаривать должны хотя бы. — Так и о чем ты еще хочешь поговорить? Не будем упускать возможность. Странный он сегодня все же. Но не воспользоваться случаем я не могла. — Что у вас с Поттером произошло? Драко тяжелейшим образом вздохнул и нехотя продолжил отвечать на мои вопросы: — Он просто опять подумал, что весь мир кружится вокруг него, избранного. А это не так. Вот он и бесится. — Малфой. Теперь уже он закатывает глаза. — Ты совсем не знаешь, что за девчонка была с ним тогда? — Нет. Это важно? — Это причина. Эта дура пострадала от проклятия по дороге из Хогсмида. Поттер видел меня тогда там и решил, что это моих рук дело. Ублюдок. — Это твоих рук дело? — Ей было приказано отдать сверток директору, но она даже для такого простого не сгодилась, — ни толики сожаления на его лице, лишь раздражение. — Ты хотел… Этим ожерельем? — не верила я в то, что он придумал такой глупый план для убийства Дамблдора. — Это осуждение на твоем лице? Я бы посмотрел на тебя, если бы тебе нужно было это сделать. Может, будут дельные предложения? Я выслушаю. Он прав, конечно. Я не раз представляла себя на его месте: что бы я смогла, на что бы пошла и до чего додумалась. Отвечать я не стала. Поэтому продолжил он: — Да и его рыжего дружка чуть не встречали прародители из-за подобного несовершенного плана. — Ну, знаешь, теперь я могу понять все. Ты получил то, что заслужил, Драко. Естественно, с учетом выживания и такой хорошей сохранности, — я окинула взглядом его порезы на груди, намекая на них, — даже шрамов не будет. — От этих останутся. Парень левой рукой приоткрыл чуть больше кожи на животе, показывая пару глубоких ран, будто образовавшихся после слияния множества мелких порезов, покрытых теперь красно-коричневой корочкой. Одна рана частично огибала косые мышцы живота слева и заканчивалась под резинкой от трусов спереди. Какой ужас. Он носит трусы под пижамой? И почему меня должно это волновать? Меня и не волнует. Я отвела взгляд через секунду. Слишком резко. Конечно, и это не осталось незамеченным. — Я тебя смутил. — Да нет. Я вернула взгляд на его лицо. — Это был не вопрос, — прищур подозрения во лжи. — Хорошо, смутил. — Хм, быстро же ты сдалась, — слегка опешил Драко. — Я смущена твоим способом носить одежду. Нижнее белье под пижамой носят либо аристократы, либо дегенераты. — Так я же что ни на есть чистокровный аристократ. — Утешай себя этим. Я скучала по нашим перебранкам. Не злым, что были в самом начале и долго после. А дружеским и со стёбом. Я искренне улыбаюсь только рядом с друзьями. Но отчего-то мне нравилось быть рядом с ним чуть сильнее, чем с Эвер или Киллианом… Драко и я просидели еще немного в легкой полуулыбке, каждый думая о своем. Расспрашивать мне больше не хотелось о плане и деле. И портить этот такой редкий, тихий и спокойный, будто ничем не обремененный момент. Я вновь решила посмотреть на него, чтобы оценить его состояние. Может мне уже пора уйти, оставить его тело отдыху и Морфею? Но он не выглядел сонным сейчас. Он только казался неожиданно повзрослевшим… Таким, каким он не должен был быть в нашем возрасте. И я вдруг осознала, что находила это несколько привлекательным. Он не был прямо сейчас самым сильным, самым уверенным, самым умным. Но это не отпугивало и не вызывало жалость. Это показывало, что он такой же человек, как и все, даже если и жил под слоем масок, навязанных ему глупыми людишками, называемых обществом. Драко медленно перевел на меня взгляд и просто смотрел ничего не пытаясь произнести. Я не помню, что бы мне приходилось смотреть ему в глаза так продолжительно без особой на то причины, типа содержательной беседы об учебе или попыток избежать его победы в споре. Испытываю ли я по этому поводу дискомфорт? Возможно. Но он какой-то не такой, не типичный. Какой-то волнующий любопытство и при этом все еще болезненный. Правда, о чем конкретно мне хочется узнать, я не знаю. И что причиняет мне боль, я тоже не понимаю. Страх открыться чуть больше, чем другим? Может и так. Это все для меня происходит впервые. Что-то подобное я испытывала на балу. Тогда наш зрительный контакт был совершенно ниоткуда взявшимся, совершенно непонятно зачем продолжавшимся. Хм, и тот парень-принц появившийся из ниоткуда и канувший в неизвестность… Почему я была так рада нашей встрече в начале и так безразлична в конце? Словно за время танца я прокатилась на опаснейшем аттракционе, что набирает свой ход постепенно с момента нажатия кнопки «пуск», доставляя на своем пике кучу мощного адреналина, а к концу, останавливаясь, тебе вдруг резко становится грустно и неинтересно, когда сразу хочется побыстрее с него сойти, еще до полной остановки механизма. А ведь это был самый достойный парень из всех, что я видела в жизни или же по ТВ на летних каникулах в доме приемных родителей. Эти голубые глаза напротив испоганили мне жизнь в тот день… Или даже еще раньше… — Что анализируешь? Его голос сквозь тишину глубокой ночи пробудил «мурашки» на моем теле. — Все. — Все? Интересно. И к какому-нибудь выводу пришла? — Да, — мой язык решил выболтать этой ночью все. — Что наша встреча была ошибкой. Что, возможно, мой выбор был ошибкой. Что в погоне за удовольствием и жизнью для великой цели я предаю свои принципы, свои устои. Что ненавижу происходящие изменения внутри, потому что приходится изменять самой себе. Что я не в силах прекратить то, что со мной происходит сейчас, потому что всегда в тайне об этом мечтала. Что не смогла принять достойную скучную серую судьбу, какой мне она была предназначена. И собираюсь разрушить все стены. …Они уже рассыпаются. За это я ненавижу себя еще сильнее, потому что на их постройку ушло немало чужих костей и моей крови. Что я настолько долго была несчастна, что не позволяю себе насладиться подаренным счастливым моментом по-настоящему и душу любую радость в зачаточном состоянии на уровне инстинкта. Что я труслива, — виноватая улыбка коснулась моего лица и слезы засверкали перед глазами, — и это большее за что я себя ненавижу. Трусость — самый страшный порок. А я ничтожество. И тебе придется рассчитывать на такого человека. Возможно, я понимаю, почему ты не хочешь и никогда не хотел видеть кого-то вроде меня рядом с собой. Он выслушал все спокойно, не перебивая. Внимательно ловил каждую эмоцию и двусмысленность фраз. Мне не было стыдно сейчас, что я признала себя тем, кем он всегда считал. Мне стало немного легче. — Ты просто устала и хочешь спать. — Нет, — меня возмутил этот ответ. — Я ничуть не устала. Я наконец-то призналась себе во всех грехах. Да ещё вслух перед таким как ты. — Хорошо. Ты винишь себя. За что? — Неважно уже. Я больше не стану трусить. И сделаю все так, как от меня потребуется. Ценой всего. Я не хотела больше касаться этой темы. И он это понял. — У тебя будет такая возможность, я тебе ее дам. Ты сможешь показать самой себе, чего стоишь. И тогда, если пройдешь проверку и выживешь, никогда не посмеешь больше называть себя ничтожеством, поняла? Мне не хотелось отвечать на его нравоучения. Я начала посматривать на дверь. — Как некрасиво. Игнорировать дружеские слова поддержки. Понимаю, почему у тебя из друзей нет никого кроме меня, — иронизировал слизеринец. — Это у тебя нет никого кроме меня, — возмущенно посмотрев на него, я понимала, что дело попахивало ссорой. — То ты хвалишь меня и помогаешь, то недооцениваешь и грубишь… Я, кажется, понял. Это ты так флиртуешь? — произнес он так, будто ничего не случилось. — Кто? Я?! — вспыхнула я, вставая со стула и понимая, что через десять секунд я начну драку. — Зачем мне флиртовать? Да еще с тобой. Если кто и устал из нас, так это ты. Спокойной ночи! Я вышла из лазарета без нанесения тяжких телесных этому индюку в пижаме. Надеюсь, он не уснет до утра, замученный совестью из-за своего скверного характера. Хотя, он же сказал, что у него ее нет. Сволочь. … Измученная совестью и еще чем-то дурацким не уснула этой ночью только я.