А когда бывает просто?

      Началось всё, пожалуй, ещё в в далёком детстве. Сам Юго, когда подрос, помнил о нём мало что, но никогда не забыл бы, как тяжко изрекла старая учительница тогда ещё шестилетнему малышу: «Далеко пойдёшь, Юго, да-ле-ко. Самой ухабистой дорогой!». Элиатроп тогда оказался единственным, кто задание сделал, но пошёл через такие дебри, что из Бонта в королевство Садида через Амакну было быстрее добираться. Однако только этой фразой учительница и ограничилась, а довольно скоро и вовсе сдалась и угостила конфетой. Вообще, Юго как-то рановато понял, что если умильно посмотреть на людей, не отводить взгляд, по ситуации улыбнуться или дрогнуть губами, да ещё и «ушками» подёргать, то своего можно запросто добиться.       Даже заострённые уши и клыки не мешали, а на шарм работали.       Вот только каждый раз у общественности в памяти почему-то всплывала очередная странность Юго, и на полную катушку вид маленького умильного боу мяу часто выходить не использовало.       Хотя, пожалуй, и правда увлекаться не стоит. Привыкнут ещё, и вообще действовать перестанет…              На Альберта, вон, быстро действовать перестало. Тот наличие у сына замашек диктатора и эксплуататора довольно скоро вычислил. Ну и ещё крайне ответственного лентяя, внутри которого что-то забыла инициатива, но это были уже просто мелочи жизни.       Нравоучениями Альберт Юго кормить не пытался, ибо было подозрение, что переварит он их примерно так же, как стащенный когда-то сырой бифштекс — ему, может, и понравится, но вот окружающим потом явно будет так себе. Да и… Лучше всего ситуацию описывали слова, сказанные насчёт того случая уже повзрослевшим ребёнком: «Со специями вкуснее!».       Специями выступили многочисленные байки Альберта, благо историй он знал на немаленькую библиотеку. Сам Юго внимательно слушал, дёргал крыльями под шапкой и в итоге пришёл к выводу, что хотеть быть каким-нибудь Чёрным Властелином, Ужасом Ночи и так далее может только полный дурак.       — Их прибивают же всех герои потом! Даже если те сами придурки полные! Хотя выглядя-я-ят…       — Что же ты тогда у меня вечно только светлую и одинаковую, считай, одежду просишь?       — Работаю на образ.       Мелькали порой у Альберта мысли, что детёныш в прошлой жизни как минимум охотником за головами был или матёрым ликвидатором да Экстернам по касательной задел.       Впрочем, удалось объяснить, что специально втирающиеся в доверие и пользующиеся этим зовутся мошенниками и альфонсами. Ту братию Юго терпеть не мог не иначе как по энутрофскому воспитанию, так что с эксплуатацией окружающих притормозил.       Те, впрочем, и сами периодически с подозрением косились на Юго, припоминая некоторые ситуации, и в такие моменты Альберт был дико рад, что жил с сыном в деревне, где все всё помнят.       Да и одёргивать молодёжь, которая считает, что она умнее всех и самая необычная, ему не впервой.              Сам Юго довольно рано пришёл к выводу, что к жизни надо относиться так, будто всегда ещё есть, куда падать, а значит, сейчас дело ещё обстоит неплохо. Насчёт своего кровного семейства он придерживался того же мнения: по крайней мере, его хоть с запиской подбросили.       Вопрос, чем он так успел родичей меньше чем за месяц достать, что те избавиться решили.       Вторая записка про остров Ома ясности не внесла, зато принесла кучу вопросов, и прежде всего от странного кселора.       Когда отец того прогнал, Юго уже был не прочь оказаться родичем дракона или драконом: можно было бы с чистой совестью откусить кой-кому нос. Правда, кому — тому кселору или Энутрофу, Юго решить не мог.       Отец силу для чего использовал? Чтобы защитить Юго. Энутроф поощряет защиту своих сокровищ? Поощряет! Юго — сокровище Альберта? Сокровище!       В чём проблема, сожри его кволики?!       Альберт, даже резко сдавший из-за магии, характером остался тот же и живо напомнил пару историй, что бывает с наглыми смертными, которые судились с богами. Юго в ответ напомнил пару историй, что бывает с наглыми богами, которые покушались на сокровища драконов, за что получил щелчок по носу и слова, что тянет малыш разве что на пиви. А следом Юго разрыдался.       Тем не менее, ушёл он, твёрдо намереваясь в итоге вернуться в Емельку, окажись у него хоть какие короли в родичах, но перед этим вернуть должок тому кселору.              Компания о том, что Юго может быть родичем драконов, поболтала ровно день, чем уже заработала несколько очков в сравнении с той же широкой общественностью в Емельке. Тем не менее, они посмеялись и забыли, а вот сам Юго задумался. Клыки есть, уши заострённые есть, драконьи крылья, хоть и на башке, тоже наличествуют, а насчёт своего характера Юго сам был в курсе. Впрочем, мыслями он не делился, хотя и частенько хотелось что-то ляпнуть.       А вообще путешествовать забавно оказалось, даром что карта кругами водила. Самого Юго это в какой-то момент даже начало веселить и он едва удерживался, чтобы не скрутить что-нибудь пальцами очередной механической мухе кселора. То-то изводится, наверное, что никак привести его не могут… А вот компаньоны, что характерно, ничего не замечали. Ну, может, Руэль, но тот давно Юго раскусил и пришёл к выводу, что лучше зазря не связываться.       Компания хорошая подобралась. Старик-авантюрист, рыцарь-страж шушу, принцесса, её телохранительница и мальчишка с невнятным происхождением. Почти как в некоторых байках отца, где геройская команда маргиналов или не очень мир спасала.       А героям что положено делать? По-мо-гать!       Что у мироздания на их банду, похоже, какие-то планы, Юго понял ещё в Катропате. Ну а поскольку всегда весьма любил метод «не можешь предотвратить — возглавь», то легонько подпинывать товарищей в нужном моральном направлении начал настойчиво, пусть и не слишком заметно.       Ну как не слишком заметно, Руэль давным-давно всё знал и смирился, а вот Ева с всё большим подозрением косилась. Ну да ладно, у одной против четырёх шансов толком нет, а прочих Юго уже понял, как забалтывать.       А кто скажет, что от воспитанника энутрофа бесплатной щедрости не дождаться, тот в лоб получит. Репутация тоже штука ценная. Да и видно, кто как к помощи отнёсся и что с этим можно сделать. Не говоря уже о том, что Юго с детства весьма любил, когда его хвалили, даже смущался скорее делано.       Ну и ему в этом мире ещё кучу лет жить, так почему его не сделать чуточку лучше?       Ничто не вечно под луной непостоянной… Да и под солнцем, в общем-то, тоже. Особенно всякие кораблики. Узнав у Груфона, что находится на Ома, Юго мысленно восхитился паранойей родичей. Краламура поставить, чтобы все суда топил! Хотя мало ли, вдруг просто мимо плыл.       (Ну и заодно снова озадачился вопросом, чем он настолько семейство достал, что они его в свободное плаванье выкинули. А вдруг бы он там помер или плюнул на всё? Но вот если следили…)       Что бесплатный сыр бывает только в мымышеловке, а отпихнувшие младенца тем более не примут радостно сходу подростка, Юго понял давно, так что не особо удивился какой-то мелкой чупакабре-испытателю.       Хотя любопытно оказалось — жуть! Ну а что чуть не прибили в процессе испытаний… За путешествие и похлеще было, так что не считается.       За мысли насчёт семейства Юго всё-таки стало малость стыдно. Парочка вопросов ещё оставалась, но драконы среди людей могли вызвать ненужный ажиотаж, и должен же хоть кто-то жить по условиям Мира Двенадцати.       И… Брат-близнец?!       Адамаю Юго был очень рад.              Гругалу заметно поменьше, однако тот нянькой сидел при дофусе и всё-таки спихнул Юго не совсем в никуда. Хотя узнав от друзей, что тот их чуть не убил, не слишком удивился. Пронеслась уже в голове мысль, что если на острове есть дракон и есть компания искателей приключений, то будет и драка. Хотя обошлось, и ладно. На языке вертелись вопросы, но всё-таки прикусить его вышло. Не лучшее время.       После рассказа Гругала счёт к Ноксу вырос на порядок. (Хотя повод-то спихнуть Юго у семейства явно был с кселором не связанный.)       За время болтания в ледяной пустыне у Юго стали уже откровенно чесаться руки использовать кселора в качестве манекена для отработки ударов боевой лопатой. Возникшая у Адамая лёгкая апатия к жизни любви к последователю бога времени не добавляла, как и лёгкая же истерика у Амалии. Хотя ей хватило только подушку в сумке Руэля разок избить, чтобы в себя прийти относительно…       Вопрос. Какая подушка подойдёт молодому дракону и при этом сразу не разлетится в перья?              Вообще, сон про мовковный коктейль пусть и был изрядно дурацким, но Юго бы от такого развития событий не отказался. Вкус у штуки оказался убойным, действие — тоже. А вот Адамай в реальности садистом — заметно большим. Над святым в виде мовковного сока не измывался, зато над самим Юго — с явным наслаждением.       Нет, ну хоть повеселел немного.       — Глаза закрой, весь мир вакфу есть, да позволь ей течь сквозь тебя…       Юго почесал затылок. Не будь ситуация в целом печальной, он бы даже над фразами поржал. Простого смеха для такого определенно не хватало. Да и что-то после первой попытки нормально уцеплять никак не выходило.       — А более понятных инструкций нет?       — Почувствуй силу, Юго, — степенно отозвалась парящая в воздухе мелкая бело-синяя чупакабра, выглядевшая примерно так же, как просветлённый пандавский монах.       — Кулаком в физиономию, что ли? Ад, а ты как вакфу ощущаешь?       Близнец приоткрыл один глаз, но менее просветлённым выглядеть не стал.       — От магии зависит. Ты обращал внимание, какие ощущения на ладонях, когда порталы создаёшь?       Юго подзавис.       — Не ощущал, — констатировал Адамай, выпустив струйку дыма изо рта. — Исправим.       В целом, элиатроп был рад брату.       А что до садисткой жилки… У каждого свои недостатки.              Вообще, открытие, что Адамай ненавидит человечество, оказалось даже забавным. Вернее, не то чтобы ненавидел, скорее по умолчанию считал людей бесящими придурками, пока те в индивидуальном порядке не докажут обратное, а до тех пор… А, ладно, как ни обзови, суть не изменится.       — Я даже не знаю, братец, ты то ли одно из счастливых исключений, то ли моя главная головная боль.       Сам Адамай не то чтобы был согласен с видением ситуации Юго, но не особо отнекивался. С драконом вообще оказалось сложновато, и приучать его к жизни в обществе было отдельным квестом.       Не то чтобы Ад сопротивлялся, просто не видел в своих действиях проблемы, пока ему до самого начала не объяснят, а проблем было вообще-то много.       Ну, в конце концов вместе с Альбертом кое-как принципы объяснили и махнули рукой. Неприятности один Огрест вылезали, только когда кто-то к дракону лез.       (И Юго, которого общественность вопросами уже задолбала, в такие моменты чисто случайно оказывался на другом краю деревни. Да и с планом формирования впечатления Ад всё-таки согласился.)