Любимый враг.

— Сколько уже дней прошло, Фидан?! — утро только началось, а Махидевран-султан уже нервно ходила по своим покоям, пока Фидан стояла перед ней с опущенной головой. — Уже четыре дня, — калфа произнесла эта насколько тихо, настолько могла, потому что боялась гнева своей госпожи. На софе, рядом с дверью сидела беременная Фатьма, но услышав эти слова, она со злости вскочила и разбросила все что было на маленьком столике на пол. После этого девушка упала на колени и начала плакать. — Фатьма, успакойся! Думай о ребёнке, а не про эту хатун, — строгим тоном промолвила женщина и посмотрела краем глаз на Фидан, калфа сразу всё поняла и вышла позвала служанок, которые ждали за дверью. Рабыни унесли её и калфа осталась с султаншей наедине. — Неужели эта хатун так понравилась моёму сыну?! — Госпожа, я даже сама не ожидала то, что Фарах так понравится шехзаде. Все девушки уже утром возвращаются, но она… — Надо что-то придумать Фидан, хоть и я разрешила ей туда пойти, надо сделать так, чтобы она вышла с его покоев. Фатьма нервничает, а это действует на здоровье на моего будущего внука. — Но что мы можем сделать, госпожа? А если Фатьма-хатун узнает что в покоях шехзаде сейчас Фарах? — Махидевран села на софу, задумчиво слушала калфу. — Она точно сделает какую-то глупость. Покои шехзаде Мустафы. Шехзаде становился ребёнком рядом с Фарах. Девушка была очень умна, она владела несколькими языками, читала множество книг, которых прочёл сам Мустафа, поэтому разговаривать с ней было интереснее чем с другими наложницами. С ней дни проходили быстрее, что даже Фарах забыла для чего тут. Мысли были заполнены этим шехзаде, про свою миссию даже не думала. Ну, как не думала. Конечно же думала. Дни ранее. После первой ночи, Фарах проснулась первая. Она протерла глаза и зевнула, посмотрев на шатена, который спал рядом и очень близко. Подожди, что она натворила?! Спала с этим… Шехзаде?! Он её враг, как она могла забыть?! А если про это узнает Шах?! Надо избавиться от него побыстрее, он главный наследник, пока что. С другими справиться Фирузе, она сможет. Девушка укуталась в одеяло, максимально тихо встала с кровати и подошла к его рабочему столу, начала там копаться. Потом подошла к деревянному шкафу, и достала оттуда острый кинжал, оружие с длинным однолезвийным клинком, имеющим двойной изгиб. Рукоять кинжала была покрыта золотым цветом, на нем ещё были разноцветные камни. Девушка осмотрела холодное оружие, потом перевела взгляд на шехзаде, который крепко спал. Она могла убить его здесь, прямо сейчас, и он бы не почувствовал боль. Но могла бы убить его в другое время. Фарах тихо подошла с кинжалом к нему, но не решалась в него ударить им. Руки тряслись, как будто ей было его жалко. Руки стали влажными, кинжал упал на пол, а Фарах на колени. Дура, дура, дура. В голове крутились только эти слова. Тебе доверились, отправили на задание, а ты даже просто шехзаде убить не можешь. Девушка быстро пришла в себя, забрала кинжал и сама встав, вернулась к шкафу, поставила оружие на свое место. Фарах закрыв шкаф, вернулась на кровать, посмотрела на наследника, который тихо сопел. Наши дни. Девушка сидела на кровати, а напротив сидел шехзаде, следил за её движениями как маленький ребёнок. На руках у Фарах был папирус и карандаш. Она что-то рисовала и разговаривала с шехзаде на французском. — Сейчас закончу, — ответила она на турецком на его вопрос. Девушка добавила последние штрихи и показала Мустафе. На бумаге был изображён рабочий стол шехзаде, заполненный множествами документов, некоторые даже были на полу. — У тебя талант, Фарах, — взял он на руку бумагу. — Для обычной наложницы ты много чего умеешь. — Правильно, вы нас недооцениваете. Смотрите на нас только из-за одного, да? — С чего ты взяла? Нас интересуют умные и способные, по крайней мере, меня интересуют такие. Я как раз не знал с кем подтянуть свой французский и вот, сейчас ты передо мной, — Фарах встала с кровати и начала осматривать его покои. Девушка подошла к огромному зеркалу и сзади к ней подошёл шехзаде, крепко обняла её и поцеловав за шею. — Засиделись мы тут, можешь вернуться в гарем, — девушка понимающе кивнула. — Но, вечером жду тебя у себя. — Как пожелаете, — посмотрела она краем глаз на него. Гарем. Pov.Фарах. Войдя в ташлык, я заметила на себе взгляды девушек, которые сразу принялись сплетничать. Н-да уж, правильно говорили, что слухи тут быстро распространяются. Передо мной появилась Мария, а сзади неё Айша. Я заметила их яростные взгляды, по ним можно было понять, если бы у них был бы шанс, они бы задушили меня бы прямо здесь, перед всеми. — Значит, вот кто четыре дня с покоях шехзаде не выходила, — произнесла Мария, обходя меня. — Вот кого он сам попросил у Махидевран-султан? Чем мы тебя хуже? Что ты там в покоях шехзаде четыре дня делала?! — Айше подошла поближе и громко закричала на меня. — Так, вы что тут делаете?! — услышав голос Фидан, я вздохнула с облегчением. Мы все сели в поклон перед молодой калфой. Верная служанка матери наследника осмотрела меня и улыбнулась. — Фарах-хатун, мои поздравления, по приказу шехзаде тебя переселяют на этаж фавориток, — девушка пальцем указала на вверх. — Казым ага, — вошли ещё два евнуха, еле таская небольшой, но тяжёлый сундук. Все девушки вылупили глаза на это, а я, от шока даже ничего сказать не смогла. — Это скромный подарок для тебя, от нашего шехзаде, — ничего себе, «скромный»! Я подошла к сундуку и начала его осматривать со стороны, как маленький, любопытный ребёнок. Пока я его осматривала, Фидан дала знак евнухам, чтобы они отнесли подарок мне в новую комнату. — Фарах-хатун, тебя Махидевран-султан видеть хотела. Пошли за мной, — мы уже собирались выйти, но резко Фидан повернулась к девушкам, которые начали перешептыватся между собой. — Девушки, работаем, а не болтаем! Пока мы шли в покои госпожи, никто из нас начать разговор не смог. По крайней мере, я ждала, пока Фидан спросит, всё ли я сделала, как она мне говорила. — Значит, понравилась ты нашему шехзаде, да? — Тихо кивнув, подтвердила. — Мне шехзаде перед выходом сказал, чтобы я вечером пришла, — калфа только ухмынулась на эти слова. — О-о-о, вижу, ты околдовала его. Ещё никто так долго у него не оставался, знаешь? — подходя к дверям госпожи, мы остановились. — Войдём в покои, сразу поклонись и не поднимай свою голову. Отблагодари её, поцелуй руку, — я кивнула и мы открыли двери. Войдя в покои госпожи, мы сразу сели в поклон. — Госпожа. Госпожа протянула руку, и подошла к нему, поцеловала ей руку. — Фарах, да? Никогда не думала что ты можешь приглянуться моёму сыну, — Я уже была готова гордо поднять голову, показать ей свою радость. — Но здоровье будущего шехзаде важнее, ты ведь, понимаешь о чём я? — Не понимаю, — глаза потемнели, а по моему голосу можно было понять, как вдруг стало страшно. — Фарах, я думаю, ты не глупая девчонка. Ты же понимаешь, что Фатьме не понравилось то что ты пошла к шехзаде. Она устроила истерику, и конечно же это плохо действует на ребенка, дошло? — Доходит… — Вот видишь. Умница. За эти четыре дня, она так нервничала, бедняжка, — вздохнула госпожа. — Госпожа, но и вы меня поймите, — я подняла голову. — Моя миссия — осчастливить нашего шехзаде. Фатьма-хатун должна это понимать. И к тому же, шехзаде сам позвал меня к себе, ещё и приказал оставаться. Кстати, хочу сообщить, он опять вечером ждёт меня у себя, — от сына, кажется Махидевран-султан такого не ждала. Насколько я понравилась ему, что он меня зовёт ещё раз? Султанша ничего не ответила, указала на дверь. Я быстро села в поклон и вышла с покоев госпожи, а за мной ещё и Фидан.