Попробуй растопить то, что замёрзло намертво.

После этого разговора Леон с каждым днём, по мнению Сэнди, сиял всё больше. И того прошло уже пару месяцев, закончилась первая четверть и шло начало второй. Леон считал его не то, чтобы другом, а чуть ли не братом. Фраза "Он мой брат, но он живёт в другой семье" сюда подходит. Их дружба крепчала. Сэнди был у Леона дома и наоборот. Происходили случаи, когда кто-то лез до фиолетововолосого, а шатен защищал. Один раз даже подрался с кем-то. И вот, в один такой же школьный день, случилось кое-что, что загнало Литтлфута в размышления ещё на несколько месяцев. Он с Сэнди шли по третьему этажу школы, Леон шёл впереди него спиной вперёд, а Сэнди следил, чтобы тот не врезался ни в кого. Но вот в один момент кто-то толкнул Сэнди, из-за чего он начал падать, а шатен, в свою очередь, сразу пытался его словить. И вот какая картина была перед глазами: Леон держит друга за руку, а второй придерживает его за талию. Он обматерил того, кто это сделал, после чего посмотрел на младшего. Его глаза сияли без перерыва. Эти глаза цвета аметиста. Вздёрнутый нос, пухлые губы, средней длины ресницы, фиолетовые, неуклюже уложенные, волосы. Он понял, что ситуация с каждой секундой всё хуже и хуже, поэтому помог ему ровно встать, после чего они дальше пошли по всему этажу, но он уже не был таким разговорчивым. Что-то перемкнуло у него в голове. Образ друга приелся в мыслях. — ты чего так поник? Ну, толкнул и толкнул, хер с ним. — а? А, да нет, я так. Просто вспомнил, что следующая биология, а я не бе не ме. — не кукареку… зато я понимаю, садись со мной. — не, я люблю один сидеть. Не сочти как отрицательный какой-то отказ, я просто привык сидеть один. — всё норм. Сэнди легко улыбнулся, смотря на друга. И вот снова. Его сонный взгляд и мешки под глазами. Что с ним, чёрт возьми, не так? Почему он так въехал ему в мысли? — слушай, дело точно в биологии? Может, тебя что-то тревожит? — нет-нет, что ты, дело, и вправду, в биологии, я не читал дома параграфы, которые она задала на прошлой неделе, а у нас проверочная. — ладно, но если что, рассказывай мне. — обязательно. Уже в кабинете оба сидели на своих местах. Лео лёг на свои руки и пытался понять, что с ним. — "или я прозрел, или он похорошел. Никогда не замечал за собой такого, чтобы я пялился на кого-то, даже на Женю." Прозвенел звонок и все его мысли сразу же улетели, ведь учительница сходу начала говорить про проверочную.

***

Уже после учебного дня Литтлфут лежал в своей комнате на кровати и обнимал подушку, а сам всё пытался вразумить себя. — что это было? Вот как я мог просто взять и начать пялиться? Да, он красивый, я не отрицаю, но ведь раньше такого никогда не было. На Женю я так не засматривался никогда, хотя она мне нравилась и у неё есть, на что смотреть. А Сэнди… его глаза сияют, такое вообще возможно? – Леон замолчал, обрабатывая все свои слова. – все мои размышления звучат как гейский монолог. После этой фразы он посмотрел на себя в зеркало и у него широко раскрылись глаза. — гейский?… Нет-нет-нет! Блять, я же не мог, ни в коем случае. В течение следующего полугода он отрицал все возможные признаки на его ориентацию, но вскоре принял тот факт, что он, и вправду, мог засматриваться на друга. Каждый день что-то могло произойти, что клонило к этому. А Сэнди будто дурака из себя строил. Хотя Сэнди просто тревожился за друга, мало ли у него снова какие-то переживания, может, что-то случилось дома. При этом он не был глупым, многие такие ситуации он замечал, но всё относил к случайности. Парни привыкли друг к другу и к их дружбе, но уже в середине мая не только шатен сомневался в себе. В один день они снова гуляли, но остановились, чтобы отдохнуть. Рядом как раз была скамейка, на которой они расположились. Была тишина, поздний вечер, на улице темень. Леон расслабился и уже ничего не вдуплял, а Сэнди всё обдумывал. Что же происходит такое? Почему его сердце бьётся чаще, когда он рядом? Почему в последнее время его внешность кажется идеалом? — знаешь, – парень прервал тишину, после чего его ладонь невольно подвинулась к пальцам шатена. – в последнее время я чувствую что-то иное, не похожее на дружбу между нами. — ты о чём? Леон начал переживать. Он дорожил их дружбой, ему было бы безумно больно, если бы он таким образом решил сказать, что их общение ему надоело. — если ты хочешь сказать, что я тебе надоел, то говори на прямую, без этих прилюдий и всяких красноречивых слов. — нет, это совершенно не то, что я хотел сказать. Я чувствую, что испытываю что-то большее. Тем временем он уже переместил свою руку на тыльную часть ладони Леона. Сам Литтлфут не знал, что мог ответить. Он не убрал свою руку от него, не издал никаких негативных эмоций, но и позитивных не было. Парень даже не поднял взгляд. — я не думаю, что это обернётся чем-то хорошим. — почему? — тебя и так все пидором называют и говорят, что ты на девчонку похож, а тут ещё и я. — мне совершенно наплевать на них, мне лишь важно, что ты думаешь насчёт этого. Скажи мне, пожалуйста, правду. Я не ожидаю от тебя взаимности, просто хотел, чтобы ты знал. — даже если и взаимно, то у нас ничего не выйдет. Парни уже взяли друг друга за руки. После его слов оба замолкли и сидели в тишине, пока Сэнди снова не открыл свой рот. — я уеду через пол месяца. — куда? — на учёбу. — разве ты не хотел учиться здесь? — нет, мой колледж в соседнем городе. — мы же будем списываться? — надеюсь.

***

25 мая, парни выпустились с 9-го класса. Весь класс стоял на выпускном. — получается, мы видимся последний раз? — получается так. – Сэнди замолчал, после чего задумался.– А, нет, у нас же ещё экзамены. Прошла торжественная линейка, вручили некоторые грамоты, 11-е классы выступили с вальсом. После аттестации все пошли по домам. Сэнди с Леоном шли вместе. — сколько тебе учиться там? — 3 года. — не приедешь потом назад? — не знаю, как ветром занесёт. Леон взглянул на него, после чего снова опустил свой взгляд вниз. Их общение было весьма странным. Он знал, что Сэнди его любит, а сам так и не принял то, что это взаимно, хотя это было так. Для него это было неприемлемо. Уже на прощание они стояли на перекрёстке и смотрели друг на друга. — Встретимся на экзаменах. — да, встретимся. – младший поднял на него свои сияющие глаза. – ты так ничего и не надумал? — не надумал о чём? — о моих словах. — я… не знаю. — знаешь, я люблю тебя, так и ты попробуй полюбить меня. Я вижу, что ты не определился в себе. — да даже если это произойдёт, есть ли смысл? Ты уедешь и даже не известно, увидимся ли мы ещё. — мы в любом случае будем общаться, ведь так? — давай не будем заглядывать в будущее. Будь, что будет. Покеда, встретимся завтра на русском языке. Леон развернулся и ушёл в сторону своего дома. Сэнди посмотрел ему вслед и тоже поспешил уйти.

***

Оба сдали экзамены, и у обоих набрались проходные баллы. Всё лето, каждый день, они общались, часто созванивались. А уже осенью их разговоры сократились. У младшего было больше суматохи, из-за чего у него вообще не было времени, пока Леон чувствовал себя ужасно из-за недостатка общения с ним. Время шло. Уже в октябре в один несчастный день шатен обнаружил, что номер его друга перестал быть действующим. В телеграме его аккаунт удалён, а в вотсапе сообщения даже не доставлены. При звонке оператор говорил, что номер недействителен. Следующие несколько месяцев он был подавлен. Видимо, Сэнди решил сменить номер, а предупредить забыл. Если бы у Леона были номера его родственников, то он бы связался с ними и взял его новый номер, но их не было. Больше всего причинило ему боль то, что он теперь даже не мог его поздравить с днём рождения, который будет совсем скоро.

***

Прошло 3 обещанных года. Леону 19 лет, он давным давно смирился с тем, что потерял друга, хотя он в конце концов принял свои чувства, с которыми боролся первый год, а затем ещё два старался не замечать. А также он определился со своей ориентацией, шатен понял, что он пансексуал. Ему было далеко наплевать на гендер человека, главное его внутренние качества. За эти 3 года он проработал все свои проблемы, нашёл парочку друзей. Он пытался полюбить кого-то, но каждый раз оканчивался провалом. Каждый, кто мог его заинтересовать, напоминал ему о Сэнди, после чего он отдалялся от них. Кстати, о нём. Он, действительно, сменил номер, но всё из-за того, что кто-то украл его телефон, где было всё. Его общение, его воспоминания. Номер восстановить не удалось. Тот, кто украл его, вытащил симку и успешно избавился от неё, а телефон полностью был снесён до заводских настроек. Ему было ужасно плохо от того, что он потерял такой огромный круг общения, а тем более Леона. Все номера, которые были, он потерял. В единственном повезло, он помнил номер Тары, с которой смог связаться. Когда Леон закончил третий курс, он уже стажировался в кафе поваром, зарабатывал некоторые деньги, которыми мог как-то помочь Бо. Собственно говоря, третий курс был последним. Через время Леон устроился там как полноценный работник, к счастью, оно получилось. Но каждый божий день он вспоминал о Сэнди, его слова о том, что ему учиться 3 года. Он ждал, что в один момент он приедет. Но при этом он думал, что даже если приедет, то о чём с ним говорить? Что с ним делать? Он же свалится как снег в мае. Хотя тогда он смог бы признаться ему.