***
До сегодняшнего дня Чонгук лично с директором Кимом сталкивался лишь дважды: первый раз при приеме на работу и второй на корпоративе, спустя год после того, как он устроился в компанию. В тот вечер он был довольно пьян (сказался недавний разрыв с парнем), поэтому координация хромала и всё закончилось тем, что он опрокинул бокал с напитком на босса. Он не помнит, что ответил ему господин Ким на его невнятные бормотания, потому что был в стельку, и вечер вообще прошел как в тумане. Но пронизывающий взгляд и жестко сжатые губы почему-то четко отпечатались в сознании. Его лицо еще неделю снилось Чонгуку по ночам, волнуя и даря осознание, что он считает мужчину привлекательным. Кроме этих случаев, Чон видел босса лишь издалека. Они работали на разных этажах и если и пересекались, то где-нибудь на парковке или на входе в здание, где Ким, естественно, не обращал никакого внимания на одного из сотен своих сотрудников. Зато Чонгук каждый раз отмечал про себя его красоту и мысленно пускал на него слюни. Но он никогда не задумывался о том, чтобы попытаться как-то сблизиться, просто любовался, как и многие в компании. И если раньше Чонгуку было совершенно все равно, что он до этого не общался с господином Кимом, то сейчас отдал бы все что угодно, чтобы так продолжалось и дальше. Тогда бы ему не пришлось испытывать то, что происходило с ним сейчас. У парня никогда не было странных сексуальных фантазий или кинков, его заводили абсолютно обычные вещи. И именно поэтому он не понимает, почему сейчас, когда он сидит на совещании, где собрались начальники всех отделов, у него член колом стоит. И происходит это просто от того, что господин Ким, стоя напротив него, отчитывает сидящего рядом с Чоном мужчину. Причем Ким не кричит и не пытается унизить оплошавшего сотрудника, даже тон голоса ни разу не повышает. Но при всем при этом у него такой властный взгляд и подавляющая аура, что Чонгука конкретно торкает. Настолько, что появляется нереальное желание встать перед этим мужчиной на колени и позволить ему сделать с собой что угодно. И это самое странное, потому что он всегда предпочитал ведущую роль, а тут вдруг захотелось подчиниться тому, с кем едва ли перекинулся парой слов за последний час и парой предложений за последние три года. Он никогда не испытывал ничего подобного ни к одному из своих партнеров и сейчас ощущает себя ужасно растерянным, абсолютно не понимая реакцию собственного организма. А когда директор Ким во время своей речи вдруг бросает на него пронзительный взгляд, Чон едва сдерживает судорожный вдох. Его этим взглядом будто прибивает к месту. Член пульсирует сильнее, а ткань его классических брюк натягивается так, что Чонгуку кажется, что ширинка вот-вот порвется. Он неловко ерзает, пытаясь снизить давление на пах, и по еще одному короткому взгляду мужчины понимает, что его действия не остались незамеченными. Хорошо хоть хватило ума не пытаться поправить член. Оставшаяся часть совещания проходит для Чонгука в тревоге, волнении и болезненном возбуждении. Он пытается сосредоточиться на том, что говорит господин Ким, а не на том, как он это делает. Выходит слишком хреново, и стояк все не хочет опадать. Радует только, что собрание подходит к концу, а он отчитался одним из первых, так что никто не увидит его позор только потому, что ему надо встать. Когда директор говорит заключительные слова и все начинают покидать кабинет, Чонгук остается на месте. Он медленно собирает бумаги, молясь про себя, чтобы все поскорее ушли. И облегченно выдыхает, когда дверь закрывается за последним человеком. Он склоняется вниз, касаясь лбом стола и опускает руку, чтобы пережать основание члена. И тут же ее отдергивает, потому что слышит звук открывающейся двери. — С вами все в порядке? — внезапно раздавшийся голос Кима заставляет его дернуться от неожиданности и тут же выпрямиться. Чонгук поворачивает голову и ошарашено смотрит на начальника, который точно вышел пару минут назад, и судорожно старается придумать, что ответить. Не скажет же он, что пытается справиться со стояком, который из-за него же и возник. Хотя, если тот подойдет ближе и обогнет стол, то и сам все увидит. Чон на свою беду не взял пиджак, так что ему даже нечем прикрыться. — Я не… у меня живот прихватил, — отвечает парень первое, что возникает в его голове, когда он замечает, что начальник делает шаг вперед. — Сейчас посижу и все пройдет. Он старается звучать убедительно, но не уверен, что у него это выходит. — Вам точно не нужна помощь? — Ким окидывает его взглядом, замечает опущенную под стол руку, которую Чонгук тут же прижимает к животу. Он хмурит густые брови и выглядит слегка обеспокоенным, а Чон ощущает, что его снова накрывает, потому что от мужчины исходит просто невероятная сексуальная энергия, хотя тот ничего такого не делает. — Все в порядке, просто пропустил прием пищи, — врет Чонгук и прикусывает изнутри губу, чувствуя, как колотится от волнения сердце. — Если вы не против, я еще немного посижу, и меня отпустит. — Хорошо, — говорит господин Ким и все же проходит вперед, но с пустующей стороны стола. Он берет забытый мобильный и возвращается к двери. Но прежде чем уйти, будто в сомнениях застывает и снова смотрит на Чонгука. — Если вам станет хуже, обратитесь к медсестре. — Конечно, директор Ким, — Чонгук слегка кивает и, как только дверь захлопывается, негромко бурчит себе под нос: — Тут ни одна медсестра не поможет. Разве что вы сами наденете такой костюм. А потом глухо стонет, потому что от такой фантазии член согласно дергается.***
После неловкой ситуации, произошедшей на совещании, Чонгук весь вечер проводит в раздумьях. Он так и этак прокручивает случившееся, пытается анализировать, почему так вышло и что именно его завело. Без сомнений, Ким Тэхён — невероятно привлекательный мужчина, но ведь внешней красоты недостаточно, чтобы настолько возбудить. Конечно, ему нравились красивые мужчины, он осознал это еще в четырнадцать лет, но прошло то время, когда у него вставало от простого нахождения объекта симпатии рядом. В его двадцать шесть ему нужен как минимум поцелуй или прикосновение, чтобы завестись, а тут стоило услышать властный тон — и он поплыл. На совещании в среду у него снова случается стояк, и через неделю тоже. Чонгуку выть хочется от того, что он ощущает себя подростком в пубертате. Чимин после каждого его рассказа ржет как не в себя и предлагает дрочить перед совещаниями, но совет не помогает. На самом деле, Чонгука это очень злит. У него и так проблем навалом: он за последние два месяца с трудом разгреб весь тот беспредел, который наворотил Чхве перед уходом, а еще сразу на двух проектах поджимают сроки, и один из них ведет именно его команда. А у него каждую встречу с Ким Тэхёном, на которой и обсуждаются все эти важные проблемы, кровь от мозга отливает, концентрируясь в той голове, что пониже. Вот и как в таком случае адекватно отвечать на поставленные вопросы? Хорошо хоть не мычит каждый раз, как дебил, а пытается что-то дельное сказать. Выходит с переменным успехом. А странные изучающие взгляды, которые все чаще бросает на него начальник, еще сильнее сводят с ума. — Чон Чонгук, вы меня вообще слышите? — низкий голос господина Кима звучит совсем рядом, и Чон резко выныривает из раздумий, с изумлением осознавая, что босс стоит прямо напротив него и слегка нависает, опираясь руками на стол. Он сегодня без пиджака, поэтому видно, как тонкая рубашка натягивается на крепкой груди и широких плечах. Чон сглатывает, потому что это выглядит горячо, и бросает растерянный взгляд на начальника, потому что член снова начинает твердеть. — Простите, — говорит Чонгук и ощущает прожигающий взгляд директора. — Вы пришли сюда работать или в облаках витать, Чон? — спрашивает он, прищуривая глаза. — В последнее время вы слишком рассеяны. Я уже начинаю жалеть о том, что назначил вас на эту должность. Если вы не справляетесь, я отдам ее другому. Эта фраза моментально приводит Чонгука в себя, и внутри возникает злость. Да, он виноват, что отвлекся во время совещания (а кто бы не?), но обвинять его в том, что он не справляется с возложенными обязанностями, никому не позволит. Не для этого он впахивал последние месяцы, доказывая себе и окружающим, что достоин повышения. — Еще раз простите, господин Ким, — твердым голосом говорит Чонгук, выдерживая прямой взгляд мужчины. — Я действительно задумался, и это больше не повторится. Но вы несправедливы, говоря, что я не справляюсь. Если вы видели мой сегодняшний отчет, то знаете, что показатели улучшились на двенадцать процентов по сравнению с прошлой неделей, и на тридцать восемь с моего вступления в должность. А еще мы закрыли четыре проекта раньше срока. Директор Ким несколько секунд смотрит на него нечитаемым взглядом, а потом на его губах возникает мимолетная усмешка. — Все так и есть, Чон. Вот только проекты вы закрыли мелкие, а что насчет нового торгового центра? У вас осталось две недели до проектной экспертизы, но я до сих пор не получил на утверждение чертежи вентиляционной системы с учетом увязки ее с другими коммуникациями. А судя по вашему отчету, работы завершены лишь на треть, — Чонгук поджимает губы, злясь сейчас на всех сразу. На Кима, который это подчеркивает, на себя, потому что они действительно не успевают, и на гребаного Чхве, который, будучи привлеченным огромной выгодой, согласился практически на нереальные сроки, но почему-то первые пару месяцев успешно тянул время, а Чонгук за это теперь огребает. — Меня не устраивает скорость вашей работы. — Но директор Ким… Чонгук хочет возразить, но прикусывает губу, стоит только мужчине податься вперед. — Сейчас я говорю, — в голосе Кима звучит сталь, и Чон едва сдерживает поверженный стон, чувствуя, как по телу пробегает дрожь от властной ауры начальника. А его пристальный взгляд завораживает настолько, что парень просто не в силах отвести свой. — Значит так, я свяжусь с заказчиком и попрошу о небольшой отсрочке. Думаю, что неделю или около того я смогу для вас выиграть. Вы же займитесь перераспределением работников, подумайте, какие объекты можно ненадолго отодвинуть без ущерба работе, и привлеките как можно больше людей к этому заказу. Мы должны сделать все в лучшем виде, чтобы не пострадала наша репутация. Вам все ясно? Ким замолкает, и Чонгук кивает, едва дыша от возбуждения, которым его моментально затопило, как только он услышал командный тон. Чону нравилось ощущение, будто Ким контролирует буквально все. И, кажется, сам не прочь отдаться чужому контролю. Когда совещание заканчивается, Чонгук облегченно выдыхает. Он поднимается из-за стола и направляется к выходу вместе со всеми, радуясь тому, что по совету Чимина приобрел длинный пиджак, прикрывающий возникшую проблему. Единственное, что его беспокоит, это влажное от смазки белье, которое неприятно липнет к члену и натирает чувствительную головку. Ему хочется поскорее оказаться в туалете, чтобы хотя бы немного вытереться и, возможно, подрочить, потому что терпеть это состояние уже невозможно. — Чон, останьтесь, — звучит короткий приказ, и Чонгук, уже успевший взяться за ручку двери, замирает. Он оборачивается, недоуменно глядя на босса, думая о том, что еще могло ему понадобиться, и отходит от двери, позволяя выйти остальным. Под пристальным взглядом Чонгук послушно возвращается обратно и садится на место, немного поерзав перед этим, чтобы принять более удобное положение. И почему-то в этот момент ему кажется, что во взгляде директора Кима снова что-то мелькает. — Вы еще что-то хотели обсудить? — спрашивает Чонгук, но его игнорируют. Прикусив губу, парень с волнением наблюдает, как мужчина встает из-за стола, а потом изумленно распахивает глаза, когда тот проходит мимо него к двери и запирает ее на замок. Чон взволновано сглатывает, совершенно не понимая, что происходит. А потом и вовсе впадает в ступор, когда Ким подходит и легким движением руки дергает стул, отчего тот выкатывается из-за стола. И снова нависает над ним, упираясь руками в подлокотники. — Что вы делаете? — Чонгук непроизвольно облизывает губы, снизу вверх глядя на мужчину. — Распахни пиджак, Чонгук, — не терпящим возражения тоном произносит он. У Чона сердце ухает вниз от этого приказа и от того, что босс вдруг обратился к нему по имени. — Что? — Не думаю, что у тебя проблемы со слухом. Мне точно надо повторять? Было что-то такое в его взгляде, что Чонгук просто не смог сопротивляться. Он знает, что увидит директор, если он выполнит приказ, но ни слова не говорит против. Продолжая все так же пялиться на босса, он расстегивает все три пуговицы и откидывает в стороны полы пиджака, с удивлением и каким-то восторгом замечая, как меняется взгляд мужчины. В его глазах вспыхивает огонь, а линия челюсти становится жёстче, когда он крепко стискивает зубы, глядя прямо туда, где твердый член Чонгука упирается в ткань светло-серых брюк, на которых расползлось небольшое влажное пятно. — Это… я… Он не может подобрать слова, чтобы оправдать свое состояние, но, судя по ухмылке мужчины, это и не требовалось. — И что же тебя так завело, Чонгук? О чем таком думал, когда витал в облаках? — директор Ким наклоняется еще ближе, настолько, что Чонгуку становится видна родинка между ресничек и еще одна на кончике носа. Почему-то это волнует его, и он непроизвольно опускает взгляд ниже, замечая третью, на нижней губе. Чонгук еще раз сглатывает, пялясь на губы, которых невероятно сильно хочется коснуться, и без утайки выдает: — О вас. На губах мужчины проскальзывает мимолетная улыбка, и Чонгук медленно выдыхает, постепенно отпуская волнение, которое охватило его в самом начале. — Конкретнее. — О том, как мне нравится ваш голос и командный тон, когда вы отдаете приказы. О том, как бы я хотел услышать это в иной обстановке, — откровенно отвечает Чонгук. Почему-то ему совершенно не хочется врать. Он не знает, что вдруг нашло на директора Кима, но понимает, к чему ведет их разговор, и от этого еще сильнее возбуждается. — В какой? — Более интимной. В этот раз Ким улыбается открыто, демонстрируя, как доволен ответом, а у Чонгука от этого сердце начинает стучать сильнее. Он вообще впервые видит, чтобы мужчина так улыбался. — Так значит, тебе нравится мой голос? — Чонгук кивает и ощущает, как у него сбивается дыхание, когда Ким поднимает руку. Он касается его шеи, медленно понимаясь вверх, а потом усиливает хватку, жестко фиксируя подбородок, и с губ Чона срывается прерывистый вздох. — Тащишься от того, что тобой командуют? — Не знаю. У меня никогда такого не было, — с трудом произносит Чонгук, потому что от такой близости ему трудно дышать. — Значит, мы проверим, так ли это. Готов ли ты выполнять все, что я скажу? — мужчина большим пальцем надавливает на губу Чонгука, оттягивая ее вниз и отпускает, пристально наблюдая за тем, как она пружинит обратно. — Да, — тихо выдыхает Чон, и ему сильно хочется, чтобы Ким коснулся его губ своими. — Быстро снимай рубашку и брюки, — приказывает мужчина, резко отстраняясь назад, давая тем самым Чонгуку возможность встать. — Галстук оставь. Словно под гипнозом, Чонгук выполняет сказанное, поспешно избавляясь от одежды, не заботясь даже о том, что она помнется. Больше его беспокоит то, что сам мужчина не раздевается, а просто изучает его тело внимательным взглядом. И судя по тому, как блестят его глаза, остается полностью довольным тем, что видит перед собой. Еще бы, до назначения Чонгук часами торчал в тренажерном зале, прокачивая каждую группу мышц, и теперь непроизвольно напрягает пресс, чтобы тот еще сильнее выделился. — Что дальше? — спрашивает Чонгук, когда остается в одних трусах. Член болезненно ноет, а влажная головка призывно торчит, оттягивая резинку боксеров. Директор Ким молча кивает в сторону кресла, и Чонгук послушно присаживается туда, слегка раздвинув ноги в стороны. Он тяжело дышит от возбуждения и покусывает губу от невероятно сильного желания коснуться себя. Но ничего не делает, ожидая нового приказа. Он вздрагивает, когда босс становится позади него, опирается руками на спинку кресла и склоняется так, чтобы его губы находились прямо возле уха Чонгука. — Слушай мой голос и выполняй, — говорит он, цепляя губами мочку, и Чонгук ощущает, как по его телу пробегаются мурашки, а член дергается. — Приспусти белье и обхвати ладонью член. Чонгук чувствует, что просто не может ослушаться. Он приподнимает бедра, оттягивая боксеры вниз, и отбрасывает их ногой в сторону. Член шлепается о живот, оставляя на нем смазку, и Чонгук тихо шипит сквозь зубы, когда накрывает ладонью влажную чувствительную головку. — Разомкни губы. Новый приказ выполняется беспрекословно и сопровождается всхлипом, который издает Чонгук, когда ощущает длинные пальцы, проникающие в рот. — Давай. Я хочу смотреть, как ты дрочишь, пока сосешь мои пальцы. Чонгук тихо стонет. Он медленно двигает кулаком вниз, размазывая смазку, которой уже слишком много, и проводит языком между пальцев директора Кима, прежде чем плотно сомкнуть на них губы. Прикрывает глаза, концентрируясь на ощущениях и движениях. Чувствует, как мужчина распрямляется и кладет свободную руку на его затылок, начиная несильно направлять, так, словно Чонгук делает минет. От этой мысли Чон заводится сильнее, плотнее сжимает кулак, начиная более резкие движения, и утробно стонет, ощущая, как пальцы давят на язык. Он слегка прикусывает их зубами и резко выдыхает через нос, когда слышит хриплое «блять». Ким сильнее сжимает его затылок и грубо двигает пальцами в рот, одновременно с тем, как Чонгук приподнимает бедра, сильнее толкаясь в кулак. — Черт, какая горячая картина, — хрипит он, вытягивая пальцы изо рта Чонгука, и размазывает по его подбородку слюну. Чонгук от его слов дрожит сильнее и негромко всхлипывает, когда мужчина проводит влажными пальцами по его соскам. Он сжимает один из них и слегка выкручивает, отчего Чон стонет чуть громче и внезапно давится, когда в его рту оказывается ткань. Он широко распахивает глаза, осознавая, что это его собственный галстук. — Сомкни зубы и постарайся быть потише, — приказывает мужчина, все так же стоя за его спиной. Чонгук сглатывает слюну и послушно сжимает челюсти, резко выдыхая, когда чувствует, как над ним нависают и горячие ладони скользят вниз. Цепляют короткими ногтями пресс, поглаживают выбритый лобок, а потом… — Мгх… Это все, что может произнести Чонгук, когда его ладонь сверху накрывает чужая и усиливает давление на давно пульсирующий орган. Чон слегка расслабляет руку и упирается головой в Кима, отдавая ему полный контроль движений, лишь слегка подаваясь навстречу. Тот дрочит ему жестко, с оттяжкой, при этом умудряясь еще и терзать его сосок, и Чонгук долго не выдерживает. Дергает бедрами вверх, тихо всхлипывает и, содрогаясь всем телом, кончает, заливая спермой и свой живот, и руку директора. Пока Чонгук приходит в себя, сидя на кресле с раздвинутыми ногами и прикрытыми глазами, мужчина обходит Чона и стягивает с него галстук. Парень распахивает глаза как раз в тот момент, когда тот вытирает его сперму со своей ладони. Губы мужчины плотно сжаты, глаза лихорадочно блестят, а грудная клетка вздымается так, словно он только что пробежал кросс. До Чонгука только спустя несколько секунд доходит, что, в отличие от него, Ким не кончил. Чон опускает взгляд на его ширинку, где четко виден выпирающий член, и протягивает руку, желая прикоснуться, но ее перехватывают. — Нет, — твердо произносит Ким и делает шаг назад, прожигая Чонгука взглядом. — Но почему? Я хочу помочь, — Чонгук непонимающе сводит брови и предпринимает еще одну попытку добраться до чужой ширинки. — Я же сказал нет, — он отпускает его руку и хватает Чонгука за подбородок, сильно сжимая и задирая его голову вверх. — Ты обещал, что будешь слушаться, а теперь противишься? Чонгук молчит буквально мгновение, а потом выдыхает: — Нет. — Вот и отлично. Сиди так. Закусив нижнюю губу, Чонгук наблюдает за тем, как мужчина подходит к нему, вставая между широко раздвинутых ног. Тот расстегивает ремень и ширинку на брюках, вытягивает рубашку из-за пояса, а потом приспускает штаны вместе с боксерами, но ровно настолько, чтобы было удобно вытащить член. Чонгук смотрит на него и чувствует, как во рту скапливается слюна, от того, как хочется попробовать его на вкус. Член массивный, с длинным стволом и бордовой от прилившей крови головкой, которую сейчас ласкает босс. Он дрочит себе так же быстро, как и Чонгуку, и парень только успевает замечать, как мелькает влажная головка в его кулаке. Это настолько возбуждающее зрелище, что у него даже нет сил, чтобы поднять голову и посмотреть на лицо. Все, чего он сейчас хочет, это податься вперед и обхватить губами упругую плоть. Его член, который только недавно опал после разрядки, снова становится твердым. — Черт. Мужчина глухо рычит и вдруг хватается за плечо Чонгука, буквально дрожа всем телом от охватившего его оргазма. Он выплескивается прямо на Чона, забрызгивая и так испачканный в сперме живот, и замирает на несколько секунд в этом положении, едва дыша. — Прости, я тебя немного запачкал, — усмехается босс, после того, как приходит в себя. Он прячет член в боксеры, но не застегивает штаны. Вместо этого он берет многострадальный галстук и наклоняется, чтобы вытереть следы их общей страсти с Чонгука, который, кажется, только сейчас осознал, что только что произошло. До этого сознание будто было задурманено, а теперь он с напряжением смотрит на босса, не зная, как вести себя дальше. — Ничего, все в порядке, — Чонгук растягивает губы в расслабленной улыбке. Ему очень понравилось произошедшее, и он бы не против повторить, только не знает, как к такому предложению отнесется босс. — Хорошо, — Ким кивает и выбрасывает галстук в стоящую в углу мусорку. — Я куплю тебе новый, не переживай. — Да я и не переживаю, — пожимает плечами Чонгук и поднимается со стула, чтобы одеться. Он чувствует легкую неловкость, поэтому отворачивается от Кима. — Вот и отлично, — хрипло выдает тот, не отводя взгляда от упругой задницы, которой Чонгук повернулся к нему, когда наклонился за боксерами. Они одеваются молча, стараясь не пересекаться взглядами. Поскольку директор Ким полностью не раздевался, он справляется намного быстрее. Но вместо того, чтобы уйти, он возвращается на свое место и садится во главе длинного стола. Чонгук замечает, что там все еще лежат документы, которые начальник берет в руки и начинает изучать, словно ничего только что и не было. Чон мнется несколько секунд, немного растерянный из-за такой реакции, но быстро берет себя в руки. — Спасибо, директор Ким, — говорит он, тщательно контролируя, чтобы в его тоне не проскользнула обида. — Я могу идти? — Конечно, — мужчина буквально на секунду бросает на него взгляд и снова опускает его в бумаги. Чонгук стискивает кулаки, разворачивается и направляется к двери, но уже у самого выхода, как и в прошлый раз, его настигает голос: — Завтра с утра жду тебя в своем кабинете с новым планом работы. И еще… я очень надеюсь, что ты хорошо подготовишься к нашей встрече. И тон его не оставляет сомнений в том, о какой именно подготовке идёт речь.***
— К вам господин Чон. Секретарь директора Кима по внутренней связи сообщает ему о прибытии Чонгука, пока парень стоит возле дверей в кабинет, взволновано сжимая в руках документы, которые взял на всякий случай. Он с трудом заснул накануне, слишком взбудораженный тем, что ждало его сегодня. На самом деле, у него практически не было опыта в роли пассива, те два нелепых раза в подростковом возрасте не в счет, потому что он даже удовольствия тогда не получил. Возможно, проблема была в том, что его партнер был так же неопытен, но больше желания попробовать себя нижним у Чонгука не возникало. А с Кимом вдруг захотелось, хоть он и сильно сомневался вчера по этому поводу. Но все же принял решение попробовать. Когда еще он сможет заняться сексом с таким шикарным мужчиной? И сейчас он ощущает легкое волнение, смешанное с нетерпением. — Пусть входит, — звучит голос директора, и Чонгук выпрямляется как по струнке, ощущая, как его накрывает только от этого. В кабинет Чонгук входит неспешно. Он застает как раз тот момент, когда мужчина стягивает с себя пиджак, оставаясь в одной рубашке, и закатывает рукава, открывая вид на потрясающие руки, увитые выпирающими венами. Сложив руки в замок, директор внимательно смотрит на подчиненного, будто оценивает реакцию, а потом еле заметно улыбается уголком губ. — Подготовился? Всего один простой вопрос и всего один горячий взгляд, а тело Чонгука уже затапливает возбуждением. — Да. — Отлично, давай бумаги, — мужчина протягивает руку, и Чонгук несколько секунд смотрит на него недоуменно. Он думал, что пришел сюда ради конкретной цели, но Ким выглядит так, будто действительно позвал его по рабочим вопросам. — Мне долго ждать? — Сейчас, — Чонгук поджимает губы и делает пару шагов вперед, отдавая начальнику новый план работ, который тот сразу же начинает внимательно изучать. Но Чона не волнует сейчас, примет он его правки или нет. В данную секунду его вообще не волнует работа. Куда больше его беспокоит пробка в его заднице, которую он запихнул, рассчитывая на секс с начальником. Выходит, что зря? — Чон, это что еще за цифры? — мужчина поднимает на него суровый взгляд, а Чонгук ощущает, как у него поджимаются яички только от его тона. — Какие цифры, директор Ким? — Чон сглатывает и смотрит ему прямо в глаза. — Вот эти, — директор тычет пальцем в бумагу. — Подойди и объясни, откуда это взялось. Чонгук непонимающе смотрит на него, но все равно послушно подходит, становясь сбоку, и слегка склоняется, пытаясь разглядеть, куда он показывает. И его непонимание усиливается, когда вместо цифр он видит фамилию одного из проектировщиков, которого он порекомендовал перераспределить на их объект. Чон немного хмурится и переводит взгляд на мужчину. — Я не понимаю. — А ты смотри внимательней и поймешь, — на губах Кима возникает мимолетная улыбка. Он слегка откатывается в кресле, чтобы было пространство между ним и столом, и кивает на него Чонгуку. — Встань сюда. Сердце в груди Чонгука сбивается с темпа, когда он внезапно осознает, что затеял Ким. Значит, он все-таки правильно все понял? — Так, директор Ким? — он послушно становится между его ног и слегка наклоняется, упираясь руками в стол и оттопыривая задницу. Он бросает взгляд через плечо и видит, как мужчина качает головой. — Нет. Склоняйся ниже, чтобы точно рассмотреть все. Ким касается его поясницы, несильно надавливая на нее. Чонгук прогибается, ощущая, как кровь начинает приливать к члену, и вздрагивает, когда его накрывает чужая ладонь. — Теперь ты хорошо видишь? — Да-а-а, — тихо стонет Чонгук, ощущая поглаживания его члена сквозь брюки. — Очень хорошо. — Мне кажется, что недостаточно, — продолжая ласки, мужчина свободной рукой расстегивает рубашку Чонгука и, когда разделывается с последней пуговицей, отдает короткий приказ: — Снимай. Чон торопливо выпутывается из рукавов и громко вздыхает, когда стояк сжимают чуть сильнее, а потом отпускают. Он слышит, как кресло отодвигается дальше и директор поднимается. Тот становится к нему вплотную, прижимаясь бедрами к Чонгуку, и он ягодицами ощущает твердый член. Ким касается губами загривка Чонгука и выдыхает горячий воздух, пуская по телу мурашки. Того уже начинает потряхивать от возбуждения, а он даже не до конца раздет. Однако директор быстро исправляет это, стягивая с него штаны вместе с боксерами, а потом толкается пахом в него. Чон всхлипывает, когда пробка от этого действия проталкивается глубже, задевая простату. — Блядство, — хрипло произносит Ким, даже сквозь ткань ощущая предмет между его ягодиц. — Давно с ней ходишь? — С… самого утра, — Чонгук опять дрожит, когда мужчина толкается сильнее. У него едва не соскальзывают руки, но директор крепко держит его, не позволяя упасть. — Трахнуть бы тебя прямо сейчас, но я еще не наигрался. Чонгук сглатывает, предвкушая. — Делайте со мной все что угодно. — Я и так сделаю все, что захочу. Мне твое разрешение не нужно. Это ты его должен просить. — Мужчина касается ладонью его подрагивающего живота, слегка цепляя головку, с которой уже течет предэякулят, и Чонгуку уже хочется скулить. А Ким скользит рукой все выше и выше, пока не смыкает ладонь на шее Чонгука. Он совсем не давит, но показывает, что контроль в его руках, и парня будто током пробивает от этого невероятного ощущения. — Будешь умолять об оргазме. — Буду. Чонгук выдыхает, когда мужчина свободной рукой касается наконечника пробки и слегка тянет на себя. Он вытягивает ее почти полностью, а потом резко вгоняет обратно, отчего Чон громко стонет и тут же получает мощный шлепок по ягодице. — Будь добр, закрой свой милый ротик, и чтобы ни звука, пока я развлекаюсь. Директор Ким растягивает его неторопливо, сначала играясь с пробкой, потом заменяя ее на пальцы. Чонгук извивается в его руках и кусает губы в кровь, пытаясь сдержать рвущиеся наружу стоны. Он послушно молчит, старается не издавать ни звука, лишь рвано вздыхает, когда Ким пальцами в очередной раз проходится по его простате. Чонгуку кажется, что ему одной лишь растяжки хватит, чтобы кончить, но как только мужчина чувствует, что Чон подходит к краю, будто издеваясь, прекращает ласкать, пережимая его член. И он уже сейчас готов умолять дать ему кончить, но будто наверняка знает, что это бесполезно. Поэтому молча терпит эту мучительную ласку, которая, по его ощущениям, длится уже не один час, хотя на деле едва ли заняла и полчаса. — Ну что, готов? — спрашивает Ким после того, как избавляется от своей одежды и натягивает презерватив, вытащенный из ящика стола. В анус упирается член, и Чонгук кивает, чувствуя, что уже на пределе. — Да, — шепчет он и с облегчением выдыхает, когда в него наконец-то проталкивается член. Сначала крупная головка, а потом медленными толчками ствол, пока не входит до самого упора. Затем выходит почти полностью и снова мощным толчком проникает внутрь, проходясь по простате. Чонгук очень громко всхлипывает от удовольствия и легкой боли: пусть мужчина и растянул его очень хорошо — он слишком крупный для давно не тронутой задницы Чонгука. — Я же сказал тебе, тихо! — Ким пальцами одной руки впивается ему в бедро, а второй снова обхватывает шею, в этот раз сдавливая намного сильнее. — Ты же не хочешь, чтобы нас услышали? Чонгук мотает головой, насколько позволяет ему хватка мужчины, и прикусывает до крови губу, когда ощущает сильный толчок. Кажется, директор Ким не собирается его щадить, потому что толчки сразу становятся резкими и грубыми, и Чонгуку безумно хочется застонать, потому что ему нравится. Но он даже слово сказать не может. Он вообще едва дышит, потому что с каждым толчком мощных бедер хватка на его шее становится все сильнее, а доступа к кислороду все меньше. И это приносит ни с чем несравнимое удовольствие. Он ощущает, что сейчас его жизнь буквально находится в чужих руках: стоит только мужчине сжать его шею чуть сильнее, и он задохнется, и от этого ощущения Чона неслабо торкает. Его начинает потряхивать от приближающегося оргазма, и, когда он чувствует приближение оргазма, на его члене смыкаются чужие пальцы, пережимая основание. Из горла вместо недовольного возгласа вырывается сдавленный хрип. — Нет, мой хороший, ты не кончишь раньше, чем я, — шипит ему на ухо Тэхён, продолжая размашисто вбиваться в его тело. Чонгуку кажется, что он теряет связь с реальностью. В голове туман, а тело словно чужое. С каждым толчком, приходящимся по простате, ему удается сделать лишь короткие вздохи-полустоны — большего ему не позволено. Он ощущает, что находится на грани потери сознания и уже готов умолять закончить эту пытку, когда внезапно Ким толкается особенно сильно и замирает, подрагивая от охватившего его оргазма. Он резко расслабляет руку, давая Чонгуку столь необходимый кислород, а потом Чону кажется, будто мир взрывается. Его тело вздрагивает, как от разряда тока, и его пробивает такой мощный оргазм, которого он до этого никогда в жизни не испытывал. Он громко всхлипывает, делает рваные вздохи, пытаясь наполнить легкие кислородом, и продолжает выплескиваться на стол, ощущая, как слабеет тело. А потом начинает медленно оседать на пол, соскальзывая с чужого члена, но его вовремя подхватывают крепкие руки, не позволяя упасть, и усаживают в кресло. — Ты как? В порядке? Ким присаживается перед ним на корточки, вглядываясь в его лицо, а Чонгук несколько секунд видит словно сквозь пелену. Но совсем скоро его взгляд становится осмысленным, и он замечает, с каким волнением в глазах смотрит на него директор. — Все в порядке, — голос Чонгука хрипит, он откашливается и видит, как выражение лица мужчины становится виноватым. — Прости, я переборщил. Мне от тебя просто крышу снесло, — он нервно посмеивается, и Чонгук в ответ расплывается в улыбке. — Не стоит извиняться. Это было охуенно, — говорит парень, с удовлетворением замечая, как ошарашено округляются глаза напротив. Он явно не ожидал такой характеристики. — Понравилось, значит, — лицо директора становится более расслабленным, и он поднимается с корточек, вставая во весь рост. Он протягивает руку, помогая Чону подняться, а потом заключает его в объятия, от которых теперь Чонгук изумленно смотрит на него. — Очень. Вы правы, мне безумно нравится контроль, — Чон облизывает пересохшие губы, не отводя взгляда от глаз Кима. — Но думаю, что дело в том, что помимо этого мне нравитесь и вы. — Вот как, — директор довольно улыбается и убирает с его лица прядку волос. — Тогда давай сходим на обед, обсудим наши взаимные симпатии и решим, что делать дальше. — Взаимные? — удивленно спрашивает Чонгук, слегка отодвигаясь от него и недоверчиво вглядываясь в лицо. Неужели он тоже ему нравится? Если честно, он думал, что директор просто хочет переспать, его бы и это устроило