***
— Ну и разукрасил же тебя Мин. Это будет сложнее скрыть, чем я думал, — обрабатывая рану на губе, ругался Хёнджин, — сиди ровно, скоро вернусь. — Как будто я смогу сбежать, — гремя наручниками и вновь напоминая, что была связана, гневалась я. — Ой, точно, чего это я, — изобразив надменное лицо и подразнив меня, парень вышел. Опустив голову, я задумалась о том, что меня ждёт. Если всё это правда, то даже после выкупа, они могут убить меня. Единственное, что всё ещё останавливает их, это моя связь с Феликсом. Точнее с его семьей. Почему их так боятся? И всё же, я должна попытаться разузнать больше. — Голову. Подними, — резкий голос с приказным тоном прошёлся по телу мурашками. Переведя взгляд на объект, я увидела, что передо мной сидел Хёнджин с каким-то кейсом, больше похожим на ящик визажиста. Элегантно проведя тонкими и длинными пальцами вдоль застёжек он отворил его и достал нужные баночки с кистями. Лёгкими движениями зачерпнув нужное количество крема, Хён нанёс его мне на лицо. Мягкая кисть так приятно касалась нежной кожи, что я даже зажмурилась. Мафиози ухмыльнулся и издал едва слышный смешок, тогда я распахнула глаза и устремила взгляд вновь на него. Будто заворожённая я сидела не в силах оторваться. Словно магический ритуал, тонкая и красивая рука двигалась так невесомо и изящно. Миллионы вопросов, крутящиеся в моей голове, испарились, и мне огромным трудом далось собрать слова воедино, чтобы что-то спросить. — Почему ты так умело обращаешься с кистями? Даже твоя перебинтованная рука не мешает тебе. Не думала, что парни умеют делать макияж, — вовсе не то, о чём должна была спросить, выдала я. — Это обычное дело. Я часто наношу грим себе и другим, поэтому уже привык, — незаинтересованно кинул он. — Здесь есть что-то другое. Ты профессионально держишь кисть… — сощурившись, я пришла к нужным выводам. — Сиди ровно и не разговаривай. Иначе я воткну эту чёртову кисть тебе в глаз, — сжав посильнее предмет, он направил на меня гневный взгляд. — Не воткнёшь. Зря что ли столько времени наводил красоту? Но если так хочется — попробуй, — не подчиняясь собственному страху, я пододвинулась вперёд, соблазняя парня сделать задуманное. — Т-с-с. Сумасшедшая, — ухмыльнувшись и откинув кисть, Хёнджин расслабился на стуле напротив. — Ты — художник. Тебе нравится рисовать. Каждый взмах, любое движение излучает жизнь. Ты очень талантлив, и это чувствуется, — продолжила я. — Хочешь польстить мне? Думаешь, чертовски умная? Но знаешь, что? Чем больше ты будешь знать, тем меньше проживёшь. Аха-ха, — закинув ногу на ногу, заливисто смеялся мафиози, — не забывай это. — Твой босс, — стоило мне начать нужную тему, как парень брезгливо перевёл взгляд, — какой другой выход из этой ситуации он придумал? Вы же не убьёте меня? — Для тебя только один выход. Шесть досок и прохладная земля. Как видишь, я настроен решительно. Если потребуется, сделаю это, даже не моргнув, — серьёзным голосом разъяснил Хён, — это лишь вопрос времени. Ещё секунду просверлив меня своим взглядом, парень резко встал и собрал вещи. Он пододвинул ко мне зеркало и мимолетно бросил: — Возможно, это последний раз, когда ты можешь увидеть себя. Не хочешь взглянуть? — Не хочу! — мгновенно подняв свободную от оков ногу, я сбила зеркало с журнального стола, и оно разбилось у нас на глазах, — Феликс найдёт и спасёт меня! Он убьёт всех вас, и ты это прекрасно знаешь! — Мечтай. Я напишу эти слова на твоём надгробии, — грубо взяв за подбородок, он чеканил каждое слово, накатывая новую порцию страха на меня, — можешь кричать сколько угодно, здесь никто не поможет тебе. В одно мгновение парень рассерженно перевернул стул, к которому я была привязана, и я, подобно его зеркалу, полетела вниз на холодный пол. Звук шагов сменился на щелчок двери. Он оставил меня одну. Сколько времени прошло? Почему Феликс до сих пор ничего не предпринял? Он же не может оставить меня здесь. Как было глупо надеяться, что этот неотёсанный кретин поможет мне сбежать. Как я хотела довериться ему? Очень глупо… Мама. Она, наверное, очень сильно испугалась. Мне необходимо выбраться и сказать, что со мной всё хорошо. Я не переживу, если с ней что-то случится. Всему виной эта никчёмная кража со свадьбы… Кража. Хёнджин упомянул, что они собрались играть на два фронта, когда босс сказал ему про выкуп. Значит, кража — это их заказное дело, а выкуп — личная задумка. Они хотят срубить на мне двойную выгоду. Но это не так важно, как тот факт, кто меня заказал. Может быть, это враги Феликса по бизнесу? Они всегда искали путь, чтобы навредить ему, но навряд ли бы они выбрали именно этот. Получается, вариант отпадает. Перебрав множество других мыслей, я пришла к неожиданному выводу. А что, если навредить пытались не ему, а мне? Какой враг всегда был близок ко мне настолько, что я отказывалась верить в его существование, ссылаясь на простую неприязнь, и что у нас получится подружиться? Наён. С самого детства она была влюблена в Феликса и, когда узнала о том, что он намерен жениться на любви всей своей жизни, пришла в бешенство. Эта девушка считала себя лучшим вариантом для Ли, ведь она красива, умна и очень богата. Их состояние насчитывает миллиарды долларов, что делает её семью одной из самых влиятельных в Корее. Всё сходится. Моё похищение заказала она. Дверь распахнулась, и меня подняли. Прохладные руки убрали непослушные волосы с лица, открывая взор на пышные губы и хитрые карие глаза напротив. Большим пальцем руки Хёнджин провёл по щеке, чтобы стряхнуть грязь и, заправив локон волос за ухо, выпрямился. — Идём, тебе предстоит передать «привет» женишку, — выделил голосом последнее слово он.***
— Ли, у нас проблема, — спешно зашедший в кабинет Чанбин, отвлёк грустно смотрящего вдаль Феликса. — Что случилось? Ты узнал что-то о похищении? — мгновенно развернувшись, Ли приблизился к Бину. — Плохие новости. Они прислали видео и фото. Требуют выкуп, — включив в ролик на ноутбуке, Чанбин придвинул тот к боссу. «Ликс, я знаю, что ты ищешь меня и пытаешься спасти. Они предлагают тебе сделку. Миллиард долларов в обмен на мою жизнь. Они гарантируют, что не причинят мне вреда. Как только нужная сумма будет у них, меня отпустят. Пожалуйста, сделай то, что они хотят и как можно быстрее. Помни, я люблю тебя. Только мысли о тебе греют моё одиночество здесь. Это так: они лишь оставшийся выход усиливающейся… шумной… капризной агонии.» Когда видео закончилось, в комнате воцарилась гробовая тишина. Чанбин замер, наблюдая за действиями босса. Маленькая рука Феликса, тут же потянулась вновь к мышке, чтобы включить ролик заново. Снова и снова испуганные глаза искали хоть какие-то подсказки, дающие надежду. Когда их не оказалось, град крупных слёз скатился по щекам, усыпанным множеством веснушек. Пальцы очерчивали лицо, которое отображалось на экране, а внутри всё горело от боли и невозможности что-либо сделать. — Ли, здесь есть кое-что. При повторном просмотре, я заметил… — начал Чанбин, но, понимая, что Феликс его не слушал, положил руку на плечо, пытаясь оторвать друга от экрана. Развернув каменное тело к себе и уверенно взяв безжизненное лицо босса в ладони, Бин сосредоточил его взгляд на себе. Карие глаза, обычно так мило улыбающиеся и излучающие счастье и свет совсем недавно, были словно тёмная бездна. — Послушай, мы справимся. Мы найдём её и спасём. Погляди, что я нашёл, — медленно проговаривая каждое слово, Чанбин развернул Ликса обратно. Остановив видео на нужном месте и тыкнув пальцем в экран, он указал на губы. — Смотри внимательно. Момент, когда она говорит про их гарантии и свою безопасность, губы дрожат и, хотя и видео не располагает нужным качеством, можно заметить рефлекторное движение рта от испытываемой боли. Это следы побоев, — внимательно наблюдая за реакцией босса, Бин всё же продолжил, — теперь смотрим конец ещё раз. Всё гладко, ровно до этой точки. Последняя сказанная фраза выбивается из всей речи, делая на себе акцент. К тому же, она тянет предпоследние слова. Зачем? Чтобы привлечь твоё внимание и раскрыть значение. Здесь скрытое послание. — Но что там? Я не понимаю. Я просмотрел несколько раз и так и не узнал, что имеется в виду. Но согласен, слова в последнем предложении очень странные и будто вовсе не связываются, — глаза Феликса озаряются светом всего на секунду, — Бин, дай мне лист и ручку, срочно. Подав нужные предметы, Чанбин стал наблюдать, как Ликс зачем-то расписывал окончательную фразу по словам в столбик. «Это так: они лишь оставшийся выход усиливающейся… шумной… капризной агонии. Это Так Они Лишь Оставшийся Выход Усиливающейся Шумной Капризной Агонии.» — Я раскрыл послание. Со всегда любила загадки и головоломки, часто отрабатывая их на мне, — горько усмехнувшись, Ликс поднял голову и продолжил, — ты был прав, здесь послание. Она сказала, что это ловушка.