***
Асахи всегда любил жаркую погоду. Он нежился под солнцем, подставляя под его обжигающие лучи каждый участок своего тела, прогревал все кости и просто наслаждался жизнью в такие моменты. Зиму он не любил, потому что ужасно мёрз каждый раз и это перебивало все остальные плюсы этого сезона. Нишиноя не особо любил лето, потому что каждый раз, стоило температуре начать подниматься выше 20 градусов, он начинал интенсивно потеть, ему постоянно было жарко, душно и от этого не спасало практически ничего. В один жаркий день августа, во время летних каникул, все школьники находились на улице и наслаждались своими беззаботными деньками: играли в разные спортивные игры, гуляли по паркам и улицам города, плавали в местных водоёмах и просто отлично проводили время в одиночестве или друг с другом. Все, кроме Нишинои. Его нога в гипсе невыносимо сильно потела по такой погоде, как и он сам, из-за чего приходилось прятаться дома под вентилятором, в попытке хоть немного освежиться. Рядом с ним стояло несколько бутылок с водой, часть из которых уже была опустошена, а чуть дальше лежали 7 палочек из-под мороженого. Нишиноя отлично обустроил себе место в гостиной и сейчас смотрел телевизор, усевшись прямо перед ним. Показывали запись матча со спортивного молодёжного фестиваля, того самого, в котором Карасуно выиграли недавно. Нишиноя хотел провести время с пользой и посмотреть на игру команд со стороны, чтобы подчеркнуть для себя некоторые моменты. Для этого он даже взял блокнот и карандаш в руки. Конечно, хотелось это всё обсуждать с кем-то, но на Танаку он пока был в обиде за сказанные недавно слова, а члены его семьи ничего не понимали в спорте, поэтому приходилось смотреть игру в гордом одиночестве и разговаривать самому с собой. Со стороны выглядело максимально странно, но Нишиное было всё равно. — Угу, гхм, окей… дааа, тут крутой момент был… да, тут отлично принял ваще, мяч полетел прямо в руки Кагеяме! А тут… Конец матча. Тот самый момент, когда Нишиноя влетел в ограду, подвернул ногу и ей же отбил мяч. Со стороны очень хорошо было видно, что именно случилось, и выглядело это просто пугающе. Ещё страшнее была реакция Нишинои, который терпел эту ужасную боль до самого конца, вплоть до вручения кубка. От времени эфира конец матча занял от силы минуты 2, но сильные эмоции либеро и вся его боль читались очень хорошо. Как будто операторы специально ловили эти самые моменты и показывали только их. Повтор этого матча по телевизору смотрел и Асахи. Он прекрасно знал, что Нишиное было очень больно в моменте, но только сейчас он увидел своими глазами, насколько именно больно. Парень прикрыл рот рукой и еле сдержал выступающие в уголках глаз слезинки. Он дёрнул ногой, сразу же представляя всю перенесённую либеро боль на себе. — Кошмар… Нишиноя, зачем… Запись закончилась на моменте, когда Нишиноя упал и к нему побежали медики. Комментатор нервно сглотнул, немного помолчал и продолжил разбирать моменты игры. Что было после окончания эфира Асахи и так прекрасно знал. В моменте ему стало так больно и обидно за Нишиною, что он схватил лежащий рядом телефон и написал другу. Асахи Адзумане, 12:56 Как твоя нога, Нишиноя? — Дерьмо, я надеялся этот момент вырежут и не покажут больше никогда. Да чёрт возьми, кому я там нужен??— Нишиноя в гневе схватил телефон, сжал его пальцами и включил экран. Но как только он увидел новое сообщение и заметил, от кого именно оно, то моментально переключился. Сердце замерло в груди, руки заледенели, губы затряслись. Но отвечать надо было в любом случае. Нишиноя Ю, 12:57 да вроде ниче а че? Асахи Адзумане, 12:57 Да так, просто захотел поинтересоваться. Нишиноя Ю, 12:57 а ну, ты тоже телек смотришь што ли? Асахи Адзумане, 12:58 Смотрю, запись нашего матча. Показали, как ты отбил тот мяч. Это кошмар, Нишиноя. Я всё ещё не могу понять, зачем ты это сделал. Нишиноя Ю, 12:59 та я ж говорил что в себя поверил и хотел дать тебе последний шанс на атаку ну и чет оно как-то само так вышло Нишиноя Ю, 13:00 а нога ниче, по вечерам снимаю гипс и немного массирую ее, почти не болит уже Асахи Адзумане, 13:01 Рад это слышать. Будь аккуратнее, пожалуйста. В этом году я не смогу за тобой всё время приглядывать. Нишиноя Ю, 13:02 и не надо, ты же мне не мамка, хаххпз ;) Нишиноя Ю, 13:03 все нормуль будет Нишиноя Ю, 13:03 хотя мне приятна такая забота с твоей стороны — О нет,— Нишиноя заблокировал телефон и выкинул его подальше в угол комнаты, после чего с силой сжал себе рот ладонью. Он начал мотать головой в стороны и кусать свою ладонь. — Нет уж, нет уж, нет уж. Давай приходи в себя, идиот,— Второй рукой Нишиноя принялся стучать себя по голове. Дурные мысли надо выкидывать из головы как можно быстрее. Асахи же наоборот уставился на последнее сообщение, принялся перечитывать его несколько раз подряд и широко улыбаться. В отличие от Нишинои, он наслаждался этим, ощущая приятно разливающееся тепло в груди и животе.***
— Так, так… фух, боже мой. Я, кажется, умру сейчас. Перед Асахи был открыт ноутбук его сестры, а на экране высвечивались новые письма, пришедшие на почту. 3 письма, и каждое из университетов и колледжей, куда он подавал заявки на поступление. Руки тряслись со страшной силой, на лбу выступили капли пота, дыхание участилось, тахикардия медленно накатывала с головой. Но Асахи взял себя в руки и начал открывать все письма и читать их. В первом письме говорилось об отказе в обучении по причине недостаточно сильного портфолио, во втором был отказ по вообще непонятной причине. Третье письмо, из самого желанного колледжа, уже и не хотелось открывать, но Асахи был уже настолько подавлен, что готов был принять уже и эту неудачу. Внезапно, его лицо поменялось, он ударил кулаками по столу, отчего все предметы на нём подпрыгнули, и громко заорал на весь дом. Настолько громко, что прибежала вся семья, смотреть, что же такое страшное произошло, из-за чего тихий и вечно спокойный Адзумане подал голос. — Что случилось, Адзумане!?— Мама парня вцепилась руками в дверной проём и сама начала нервничать. — Меня… меня приняли! Семья Асахи радостно вздохнула. Люди без приглашения зашли внутрь его комнаты и принялись обнимать и гладить по голове, спине и плечам будущего студента. Но радость от приглашения учиться в желанном колледже быстро осела, стоило только Асахи начать думать о будущем. Да, он очень сильно хочет учиться здесь по многим причинам, но один из факторов перечёркивал вообще всё. Он резко перестал улыбаться и сел обратно на свой стул. — Адзумане, разве это не тот колледж, который находится в Токио?— Сестра Асахи мельком посмотрела на экран ноутбука и нахмурилась. — Да… да, это он. Так что, наверное, откажусь и попробую ещё через год податься в остальные колледжи, поближе к дому. — Нелогично как-то. Ты ведь так хотел именно там учиться, так почему нет?— Мама парня положила руку на плечо сыну и начала медленно гладить его, стараясь успокоить. — Не хочу оставлять вас и друзей. Я ведь не часто смогу приезжать погостить,— Тяжело вздохнув, Асахи закрыл крышку ноутбука и сложил руки на груди, опуская голову максимально вниз. — И что? Мы же никуда не денемся и будем тебя ждать здесь. А это, может быть, твой единственный шанс. Так что обдумай всё хорошо ещё раз и прими верное для себя решение. Мы поддержим тебя в любом случае,— Мама улыбнулась, сестра закивала следом. — Да… да, наверное. Я ещё раз подумаю об этом. Спасибо, да. Асахи Адзумане, 20:34 Нишиноя, ты свободен завтра? Нишиноя Ю, 21:05 да свободен, ногу разминал, не мог ответить раньше. а че Асахи Адзумане, 21:05 Я хотел бы встретиться с тобой. У тебя, кажется, недалеко от дома было какое-то кафе. Нишиноя Ю, 21:06 ага но там невкусно, лучше в том на углу, с кустами с какимито цветами у входа Асахи Адзумане, 21:07 Тебе же идти до него минут 20, как же ты дойдёшь? Нишиноя Ю, 21:07 да лан намана, руки то у меня работают, да и на палках этих научился крутиться во все стороны уже Асахи Адзумане, 21:08 Ты уверен? Нишиноя Ю, 21:08 да все норм, правда, во сколько? Асахи Адзумане, 21:09 Как знаешь. В 12? Нишиноя Ю, 21:10 а ты проснешься так рано? я в шоке. норм время. ладна давай до встречи — Какой же пиздец. Я влип. Я капец как влип. Никогда, сука, никогда в жизни не думал, что в любви мне будет признаваться не милашка с красными щёчками, а мужик с бородкой, который в свои 18 тянет на 30,— Тело Нишинои покрылось мурашками, он дёрнулся и случайно сжал руками свою ступню, из-за чего громко зашипел. Когда боль унялась, Нишиноя неожиданно хмыкнул и улыбнулся сам себе, но быстро сменил выражение лица на озадаченность. Теперь уже его щёчки были красными, как у девочки в его мечтах, а сердце бешено заколотилось. — А ну-ка тихо нахрен! Блять, я уже ничего не понимаю.***
Нишиноя обожал опаздывать куда угодно, за что постоянно получал нагоняй: от сокомандников, учителей или друзей. Но его это никогда не расстраивало и он каждый раз придумывал новую отмазку для своего опоздания. Асахи был пунктуальным молодым человеком и всегда приходил вовремя, даже немного раньше. Он очень не любил опаздывать, а когда это происходило по любой причине, он сразу же начинал страшно нервничать и оправдываться. Асахи был сам не свой, хотя он был в этом состоянии растерянности практически постоянно. Но сейчас это ощущение было каким-то другим, необычным и раннее никогда не испытанным. Он пришёл на встречу на 20 минут раньше положенного времени и сейчас стоял около входа, пытаясь совладать с собой и вытирая потные ладони о штаны. В себя его привела парочка школьников со спортивными сумками за плечами, которые узнали в парне легендарного аса волейбольного клуба и попросили сфотографироваться с ним и подписать журналы, в которых была фотография команды Карасуно. Асахи натянул улыбку, сделал максимально доброе выражение лица и выполнил все просьбы ребят, которые были невероятно счастливы такой встрече. Он не любил фотографироваться, но расстраивать детей он не хотел ещё больше. — Ого, да это же сам Асахи, гроза всех блоков, а можно мне тоже фотку? — Ой, да будет вам, хехе… конечно, давайте… ой. Асахи поставил красивым почерком свою классную подпись, с ровными линиями и кругами, протянул журнал обратно школьникам, поднял взгляд и увидел перед собой ехидное лицо одного знакомого человека. И тут всё волнение моментально вернулось обратно с утроенной силой. Школьники переключились на Нишиною и тоже сделали с ним фото, получили подпись на журнале, и только потом ушли, ещё раз благодаря и расхваливая волейболистов. — Чёт ты рано,— Нишиноя помахал детям и повернулся к Асахи, без причины принимаясь сверлить его взглядом. — Да так, да так… просто так получилось, решил постоять освежиться,— Как же было волнительно и страшно сейчас Асахи, он непроизвольно заламывал пальцы, держа руки позади спины, быстро дышал и кусал губы. — Ну лан. А я думал опоздаю как обычно, в итоге тоже смог рано доковылять. Жарко тут, пошли внутрь уже, а то я помру ща и превращусь в мороженое. Нишиноя уставился на входную дверь, после чего медленно перевёл взгляд на лицо стоящего рядом. Асахи дёрнулся и тут же открыл дверь, помогая Нишиное зайти внутрь кафе и усадил его в кресло за одним из столиков у окна, а сам сел напротив. Друзья даже не посмотрели в меню и моментально сделали заказ только что подошедшему официанту. Повисла неловкая пауза, а за ней и тишина, которая с каждой новой минутой заставляла молодых людей нервничать всё больше и краснеть всё сильнее. Нишиноя прокашлялся, постучал пальцами по столу и уставился на лежащие на столе руки Асахи, затем медленно начал переводить взгляд на его лицо. Эти красные щёки, обкусанные губы, забавная бородка, капли пота на лбу и щеках, пара торчащих прядей и ответный взгляд карих, словно горячий шоколад, глаз. Нишиноя нервно сглотнул, сделал глоток воды из бутылки, подпёр щеку рукой и уставился в сторону витрины. Надо срочно начать разговор. — Таааак… о чём ты хотел поговорить? — А, а?? А, да, есть тема одна, хотел с тобой обсудить… Асахи сглотнул следом и сам отвёл взгляд в сторону, уставившись в окно на улицу. О, птичка пролетела, маленькая девочка пробежала, красная машина проехала мимо. Нишиноя изо всех сил старался выглядеть невозмутимо, одновременно с этим царапая второй рукой кусок кресла под собой под столом, где этого не было видно. Что же это за непонятные, никогда раньше не ощущаемые им чувства сейчас неожиданно возникли? Нишиноя интенсивно потел, быстро дышал носом и никак не мог вернуться в привычное состояние. Паническая атака? Не похоже. Когда он выручал Асахи с этой проблемой, то видел совершенно другие проявления страха. — Я, ну… я..,— Асахи схватил лежащую под рукой салфетку и принялся раздирать её на мелкие клочки. — Да чего там уже, говори нормально!— Нишиноя не выдержал, слегка повысил свой голос и ударил кулаком по столу. — Я… я всё-таки уезжаю учиться в Токио. Меня приняли в колледж высокой моды. Нишиноя впал в ступор. Он всю ночь готовился к другому исходу событий и прокручивал в голове монолог, который будет говорить в ответ на неожиданные признания в любви. Но эта новость выбила его из колеи ещё больше. Волнение сменилось на переизбыток радостных чувств, из-за которых Нишиноя упёрся руками на поверхность стола и резко вытянулся, вставая на свою здоровую ногу. Он уставился прямо в глаза Асахи и широко улыбнулся, не скрывая своего счастья. — Что!? Да это же ахренеть как круто!! Я так рад за тебя, Асахи-сан!— Нишиною слегка потряхивало, а уголки его губ немного дёргались. — П-правда? Я думал, ты расстроишься..,— Асахи почесал свой подбородок между бородкой и уставился в жёлтые глаза в ответ. — Мы ведь уже обсуждали это полгода назад! Не, ну мне грустно, конечно, что ты уедешь, но ты же, блин, поступил в колледж своей мечты! И будешь заниматься своим любимым делом! Прямо как волейболом в школе! Это же очень, очень, очень круто!— Нишиноя всё никак не мог успокоиться. — Да, пожалуй, это так… — Да прекращай ты уже стесняться, было бы чего! Даже здесь ты просто ЛУ-ЧШИЙ! Надавив животом на стол, Нишиноя приподнял корпус и подался вперёд. Кое-как он дотянулся своими короткими руками до широких плеч сидящего напротив друга и похлопал по ним, при этом широко улыбаясь и издавая громкие смешки. — Пожалуй, тут ты прав, да... Туда было тяжело поступить. Но если меня туда взяли, значит я чего-то стою… да? — Да конечно же да! Хватит себя принижать уже, дуралей. Ты видел свои рисунки? Я просто в шоке от них. Готов уже их в виде листков бумаги на себя нацепить и пойти на показ мод. Вот настолько они крутые! Асахи слегка улыбнулся и осмотрел лицо Нишинои, пока выдался случай. Его счастливое лицо вызывало ещё большую улыбку, и даже предстоящие мысли об отъезде ушли на второй план при виде этого яркого солнца перед собой. В такие моменты Асахи ещё больше убеждался в том, что ему есть за что любить этого маленького парня, и все мысли о том, что это неправильно, сразу затмевались. Он даже было обрадовался, что так и не смог признаться Нишиное в своих чувствах. Потому что тот мог бы моментально разозлиться, обидеться, начать кричать или делать что угодно другое, но явно не радоваться. Радостного лица напротив с сияющими глазами и широкой улыбкой ему хватало. — Думаешь, мне всё же надо согласиться и поехать?— Асахи почесал свою щёку и снова посмотрел на парня. — Да! Чего тебе в нашей деревне тухнуть, ахаха. Тем более что ни ты, ни я волейболом больше не планируем заниматься,— Нишиное надоело стоять и он упал обратно в своё кресло, закидывая травмированную ногу поверх здоровой. — У тебя ведь ещё последний год сейчас, можешь поиграть пока что. — Дааа, могу, но без тебя это абсолютно потеряло смысл. Первогодки молодцы, да и Хината с ребятами не отстают. Спасу им задницы в последний раз, а там уж как-нибудь без меня. — Ты ведь такой хороший либеро, самый лучший… ещё раз, скажи, ты точно уверен в своём решении?— Выражение лица Асахи сменилось на обеспокоенность. — Точно также уверен, как и в том, что тебе надо поехать в Токио. Ты ведь не навсегда туда уезжаешь, иногда будешь к нам заезжать. Ну или мы к тебе, ахаха,— Нишиноя не мог перестать хохотать. Он даже не задумывался о том, что это может быть вовсе не от счастья, а как одна из возможных реакций на стрессовые и нервные ситуации. — Верно. Спасибо, что помог определиться с выбором. Нишиноя слегка притих, ещё пару раз хихикнул и отпил свою газировку, заедая её своим любимым льдом с сиропом. Наконец ему стало хотя бы немного прохладнее. Также решил поступить и Асахи и временно замолчал, приступая к своей еде и напитку. Иногда посидеть вот так в тишине бывает очень полезно. Ложки царапали тарелки и плошки, люди болтали за соседними столами, смеялись и ругались. Нишиноя быстро кинул взгляд на лицо сидящего напротив, лёгкий румянец появился на щеках обоих парней, за барной стойкой грохотала кофемашина, ноги парней коснулись друг друга под столом. Колокольчик звенел на входной двери каждые минут 5, сердце бешено колотилось в ушах, ладони моментально потели, кресло под Нишиноей было всё исцарапано, губы Асахи были все потресканные от постоянного давления на них зубами. Нога Нишинои ужасно тряслась из-за нервов. Но никуда убирать он её не собирался и лишь сильнее прижимал к длинной и накаченной ноге рядом. Такая крепкая и тёплая, это ощущалось даже через штанину. И почему он летом не носит шорты и скрывает свои ноги под тонкими хлопковыми штанами? Асахи зациклился на чашке перед собой, капучино в которой он размешал ложкой уже раз 50, отчего вся пенка давно растворилась и теперь это была просто коричневатая жидкость. Иногда он нервно сглатывал, снова кусал бедные губы и смотрел на поверхность кофе в своей чашке, в отражение которого было видно бледное лицо сидящего напротив с торчащими во все стороны чёрными волосами, как иголки у ёжика, жёлтой чёлкой, нелепо падающей на лоб, и красными щеками. Нишиноя медленно закипал и уже начинал трястись всем телом, хотя ни грамма кофе он не выпил. Надо было срочно разрядить обстановку, а то он точно взорвётся. — Ээээ… я тут резко вспомнил, как первый раз пришёл в клуб. Ты помнишь?— Нишиноя убрал руки с несчастного кресла и снова схватился за стакан с напитком. — Да, такое сложно забыть, хех,— Наконец консистенция коричневой жижи, некогда бывшей кофе, устроила Асахи и он отпил из чашки. — Ну а как по другому! Там твой мяч летел прямо в открытую дверь, а я как раз подоспел и удачно принял его. — Поразил ты тогда всех, конечно. — Было дело. Потом, правда, приходилось извиняться и кланяться бесконечно,— Нишиноя выпрямился, усмехнулся и показал большим пальцем на себя любимого. — Да, хаха, Даичи тогда был в шоке. А ещё у тебя тогда чёлка была такого же цвета, как остальные волосы. — Да, была! Хотел выпендриться и закрасил её. — Всё ещё не понимаю, зачем. Это ведь так интересно, когда у тебя небольшой кусок волос с рождения другого цвета. Обычно люди перекрашивают свой естественный тёмный цвет, будь то каштановый или угольно чёрный, в блонд, а ты наоборот сделал. Корни потом красиво отрастали…— Асахи задумчиво сказал последнюю фразу и улыбнулся, вспоминая о прошлой внешности Нишинои. Но достаточно быстро он понял, что сказал, и закрыл лицо рукой, отворачиваясь. Нишиноя судорожно выдохнул и вцепился руками в край стола. Какой же кошмар сейчас происходит с их чувствами и желаниями. — Ааа… эээ… мгхм… перестал я это делать благодаря тебе, вообще-то! — П-правда? Я думал, что по своему желанию… Это ведь часть тебя настоящего, как никак. — Да всё-всё, не буду я её перекрашивать больше, если ты так просишь. — Обычно такое на коже выступает, заболевание есть такое. Витилиго называется. — Я всё равно не запомню. Но звучит интересно. Типа я весь такой особенный. Следом за этим воспоминанием подтянулись и другие, связанные с разными ситуациями во время учёбы и игр: весёлые, смешные, грустные, тоскливые и безумные. Ребята просидели в кофейне ещё пару часов, обсуждая прошлое. Напряжённая обстановка между ними разрядилась, и теперь они общались как лучшие друзья, кем они и являлись на данный момент. Счёт парни поделили пополам, после чего вышли на улицу и встали около горшков с красивыми цветами у входа в кафе. — А давай сделаем совместную фотку, на память!— Не дожидаясь ответа, Нишиноя достал телефон из кармана и включил камеру. — Ам, ну, давай, почему бы и нет. Нишиноя вытянул руку с телефоном вперёд, а второй показал знак peace, улыбнулся и немного повернул лицо в сторону, для лучшего ракурса. Высокий парень сильно пригнулся, чтобы влезть в кадр, и вытянул руку над противоположным плечом Нишинои, также показывая жест с двумя пальцами. Фото получилось действительно хорошее, парни на нём улыбались, хорошо выглядели и были по своему счастливы, находясь в компании друг друга. А на самом деле всё было по другому. Асахи снова успел несколько раз сильно смутиться где-то внутри себя, смять пальцами второй руки свою футболку в самом её низу и поджать пальцы на ногах. Нишиноя был так близко… Низкий парень не переставал улыбаться и делать ещё несколько фотографий, на всякий случай. Но он чувствовал горячее дыхание стоящего сзади человека на своей шее и мысленно умолял его отстраниться. Все эти непонятные мысли, чувства и желания лишь усиливались странными выходками Асахи, включая эту, и хотелось просто взорваться на тысячу кусочков. Наконец, Нишиноя убрал свой телефон, взял костыли поудобнее и сделал несколько шагов вперёд, ненадолго задерживаясь в положении стоя спиной к другу. Он выпрямился, сделал глубокий вдох и выдох, с силой сжал всё лицо и резко расслабился, улыбнулся и повернулся к Асахи. — Отличная фотка вышла, пхах. И почему у нас всё ещё нет совместных фоток? — Я не очень люблю фотографироваться, ты же знаешь. — А придётся. На своих показах мод будешь постоянно под камерами светиться. — Это если я известным стану… — Эй!!! Обязательно станешь, тут даже обсуждать нечего! Ну чё, по домам? — Ам… Да, пора бы. Хорошо посидели. Спасибо, Нишиноя. — Не за что. Надеюсь, ещё увидимся до твоего отъезда в столицу. — Я тоже.***
Пока травмированная лодыжка заживала, Нишиноя немного тренировался дома, не используя при этом ноги совсем. Лёжа на спине на кровати, он подкидывал вверх мяч и ловил его, снова подкидывал и ловил, со временем убыстряясь. Тренировка заканчивалась, когда мяч улетал в другой конец комнаты и за ним было лень ползти. И сейчас Нишиноя решил позаниматься точно таким же образом. Но мяч в этот раз оказался непослушным и быстро вылетел из рук в сторону окна. Парень вздохнул и вытянул вверх свои руки, осматривая их. Некоторые синяки с прошлого матча и тренировок всё ещё остались, но уже не так сильно болели. Это был странный день, очень странный, и Нишиноя снова с головой погрузился в свои воспоминания. —— — Нишиноя, ты торопишься куда-нибудь?— Асахи подошёл к выходу из спортивного зала и упёрся рукой об стену, слегка наклоняясь. На верхней ступеньке сидел Нишиноя и переобувался в уличную обувь. — А? Да нет, хотел зайти за мороженым и потом пойти домой. А чё?— Нишиноя ненадолго поднял взгляд на подошедшего человека, для чего ему пришлось задрать голову сильно наверх. Затем он снова стал смотреть на шнурки на своих ботинках, которые никак не хотели завязываться. Это начинало выводить из себя. — Я… я хотел бы поговорить с тобой,— Совсем тихо, практически себе под нос произнёс Асахи и отвернулся, уставившись на корзину с мячами в углу зала. — Ну давай,— Нишиноя фыркнул, как сердитый ёжик, и продолжил разбираться с непослушными шнурками. Ещё и нытика ему не хватало слушать сейчас. Асахи вернулся в волейбольный клуб ещё пару дней назад, после своего перерыва в месяц, но Нишиноя всё ещё ужасно злился на него за долгое отсутствие по абсолютно дурацким, как ему казалось, причинам. Адзумане кивнул, быстро собрал свои вещи, переобулся, взял свою сумку и стал ждать Нишиною, пока тот со злостью дёргал шнурки во все стороны. Наконец, они завязались в неровный бантик. Нишиноя встал на ноги, отряхнулся и снова фыркнул, сбрасывая таким образом часть негативных эмоций. Парни попрощались с командой и вместе вышли с территории школы, направляясь в сторону магазина у подножья. — Ну и о чём ты хотел поговорить?— Сквозь сжатые между собой зубы произнёс недовольный Нишиноя. Он прекрасно понимал тему разговора, но хотел услышать это изо рта одного высокого лентяя, прогульщика и нытика. — Эээ, ну… я хочу попросить прощения,— Асахи шёл медленным шагом и постоянно чесал себе то макушку, то щёки, то подбородок из-за ужасной волны нервозности, накатывающей на него. — И за что же?— Нишиноя выжигал взглядом лицо своего компаньона. — Ам… ты не мог бы… ты не мог бы не язвить, пожалуйста? Мне и так очень плохо из-за всего, что произошло. — И правильно, будешь думать теперь, прежде чем раскидываться такими тупыми словами,— Нишиноя гордо поднял нос, хмыкнул, скрестил руки на груди и сплюнул немного крови на газон рядом с тротуаром. Он настолько сильно сжимал зубы, что случайно прикусил щёку. — Боже… Асахи потёр переносицу, вытер выступившие капли пота со лба и снова посмотрел куда-то в сторону, на небольшие деревья на склоне. Нишиноя надул щёки и снова фыркнул, но всё равно продолжил идти рядом с парнем. Асахи сделал несколько вдохов и выдохов, вытер вспотевшие ладони о штаны и выпрямился, после чего, наконец, посмотрел на Нишиною. — Тем не менее, я правда хочу попросить у тебя прощения. Я сказал те слова, совершенно не подумав. Мне было слишком обидно за ситуацию. На самом деле… ну… я так не думаю. Я старался изо всех сил, как и каждый из нас. Я много думал об этом, самостоятельно и вместе с психологом. Там были виноваты все сразу и при этом никто, но не я один. Смотря на наших первогодок, я всё больше понимаю, что без команды никуда. Даже будучи асом, я не справлюсь один. Ошибки совершают все и это нормально, мы можем расти только благодаря им. Я прошу у тебя прощения за то, что обидел словами. Мне важно, чтобы между нами были хорошие, доверительные отношения. Прости меня, пожалуйста, Нишиноя. Нишиноя резко остановился и уставился на Асахи, прямо в его глаза. Здоровяк встал рядом и снова нервно почесал щёку, бородку, затылок, потом убрал руки за спину, начал заламывать пальцы и крутить их другими. Он начал перетаптываться с ноги на ногу и слегка покачиваться в стороны. Нишиноя ещё какое-то время посверлил взглядом сокомандника, потом ненадолго отвернулся и посмотрел на склон на горизонте, снова повернулся и уставился на Асахи, сильно прищурившись. — Ты придурок. — А?? Д-да, я придурок… — Ахаххахахха, пипец, реально придурок. Я рад, что ты понимаешь это. Извинения приняты. Всю злость, гнев и обиду как рукой сняло. Вот так просто можно было попросить прощения у либеро Карасуно, если делать это искренне и от всего сердца. Нишиноя начал смеяться и положил руки на свой пояс, полностью повернувшись к Асахи. Когда он перестал, то нахмурился и дал пинка под зад парню, сильно похлопал его по плечу открытой ладонью и снова сложил руки на груди. — Если ещё раз провернёшь что-то такое, я уйду из клуба и перестану с тобой общаться, навсегда. — Что? Нет, не надо, пожалуйста… Команда не сможет без тебя. — А мы не сможем без нашего лучшего игрока. Так что давай нормально возвращайся в строй уже. — Хорошо, я понял. Спасибо. Мир? — Мир. С тебя мороженое. Асахи улыбнулся, посмотрел на парня и протянул мизинец вперёд. Нишиноя зацепился за него своим мизинцем и пару раз дёрнул руки вверх и вниз. После этого он снова засмеялся, похлопал Асахи по спине более мягким прикосновением и пошёл дальше, улыбаясь и наслаждаясь неожиданно появившемся из-за туч солнцем. Адзумане пошёл следом и ненароком начал наблюдать за парнем: как тот высоко прыгал и расставлял в стороны руки, смеялся изо всех сил и поворачивался назад, чтобы убедиться, что его компаньон не отстаёт. В один из таких моментов Асахи увидел проблеск солнечных лучей в глазах Нишинои, из-за которых его светло карие глаза казались ещё более яркого жёлтого цвета. Он быстро прикрыл их, поморгал, снова захихикал и попрыгал дальше, абсолютно счастливый. Сердце Асахи пропустило удар в этот момент, он вспотел и схватился за живот. Никогда раньше он так не реагировал на вечно прыгающего маленького либеро, но сейчас что-то резко поменялось, буквально за доли секунды. Ему показалось, что с этого момента всё будет по другому. —— Осенью 2012 года часто шли проливные дожди. В один из таких дней у команды Карасуно была тренировка в зале, и через пару часов они сделали перерыв. Хината убежал прыгать под дождём, пока было время, остальные отдыхали, пили воду или даже продолжали тренироваться. Нишиноя сидел на скамейке, жадно пил воду и вытирал со лба пот. В один момент, где-то далеко, начал грохотать гром, пока что не очень громко. Но Нишиноя точно знал, что это был гром, тот самый громкий и страшный. Либеро моментально выронил из рук бутылку и полотенце и схватился за свою голову руками, прижимая уши как можно ближе к её поверхности. — Чёрт, чёрт, только не это, нет… Гром начал постепенно приближаться, и вот он уже был совсем близко к школе. Шла стена сплошного дождя, сверкали молнии, гром грохотал во всю свою силу. Нишиноя сжимал уши ещё сильнее, пытался их заткнуть, чтобы ничего не слышать, но это не помогало. Он начал дрожать и сдерживать слёзы из последних сил, но с очередным раскатом природного грома он всё-таки не выдержал, вскочил на ноги и побежал в кладовку, пытаясь найти себе спасение там, но и это не помогало. Казалось, будто гром был повсюду, страшный, ужасный, готовый убить маленького либеро в любую секунду. К нему сразу же прибежал Танака и попробовал немного успокоить, обнять, но это не помогло. Следом пришёл Сугавара и попробовал погладить Нишиною по голове, поговорить с ним и тоже обнять, но и это тоже не помогло. Напуганный маленький человек откидывал руки каждого, кто подходил к нему и снова закрывался в себе, накрывая голову руками. — Как же так, и как ему помочь..,— Сугавара стоял с грустным лицом около дверей кладовки и смотрел на трясущегося парня в уголке. — Ам, можно я попробую? Сугавара поднял голову и увидел перед собой Асахи, с не менее грустным выражением лица. Ему было очень жалко Нишиною в этот момент. Настолько, что он сам был на грани того, чтобы расплакаться, но сдерживался из последних сил. Так досадно ему стало за неожиданно открывшийся страх своего сокомандника. Асахи тихо зашёл в кладовку и аккуратно уселся рядом с Нишиноей, позади него. — Хочешь, попробуем побояться вместе?— Тихо тихо, еле слышно, низким голосом произнёс Асахи. — Чего?? Отвали… мне и так слишком плохо, чтобы ещё и за тебя бояться..,— Нишиноя хлюпал носом, дрожал каждой частичкой своего тела и судорожно сжимал пальцами волосы, вырывая некоторые волосинки. — Я пытаюсь помочь тебе, Нишиноя, но не знаю как,— Асахи растерянно развёл руками в стороны. — Ты же блин такой большой и сильный, вот и защити меня,— Нишиноя ещё раз громко хлюпнул и подтянул колени поближе к себе, обнимая их и утыкаясь лбом в коленные чашечки. Хотелось закопаться под пол или оторвать себе уши, но получалось только плакать, дрожать и сжимать ткань шорт. Асахи посмотрел на Нишиною, поднял свои руки и посмотрел на открытые ладони. И правда, большие и мощные. В итоге Асахи не придумал ничего лучше, чем сесть спиной к спине парня. Помочь ему хотя бы так. Обнимать его было безумно страшно, поэтому ас попробовал передать либеро всё своё тепло и поддержку хотя бы таким образом. Нишиноя резко поднял голову и оглянулся, а затем и вовсе повернулся всем корпусом. Послышался очередной гром, и Юу моментально вцепился в футболку Асахи и уткнулся в неё лицом, начиная плакать по новой. Но так было намного спокойнее. Если гром и молнии и захотят убить кого-нибудь, то жертв будет уже двое. Асахи не понял как, но и сам успел повернуться к Нишиное, нежно обнять его и начать медленно гладить по спине, стараясь успокоить. Когда либеро окончательно замолчал и практически перестал дрожать, Асахи попробовал встать, оперевшись на руки, но Нишиноя крепко вцепился в его одежду и руку и явно не собирался их отпускать. — Нет, нет, пожалуйста, не уходи… — Хорошо, не уйду. В такие моменты Асахи вновь понимал, что ещё сильнее влюбляется в этого маленького либеро. Такого энергичного парня, вечно говорящего слова поддержки всем подряд. Но ему часто не хватало этой поддержки самому, и об этом мало кто знал. И ещё меньше людей умело успокаивать Нишиною в тяжёлые для него моменты. Решение этой проблемы пока что смог найти только Асахи. С каждым новым дождливым днём, который попадал на вечер тренировок у парней, он первым делом находил Нишиною и подходил к нему. Если этого не происходило, Юу сам находил здоровяка и прибегал к нему, как к своему единственному спасению. Асахи ничего не говорил, просто сжимал своими руками голову парня с двух сторон, затыкая таким образом уши. Нишиноя закрывал глаза и хватался руками за запястья своего спасителя, сразу же утыкаясь лбом в его грудь. Пара минут такой терапии и Нишиноя приходил в себя, благодарил Асахи и убегал обратно, тренировать свои собственные приёмы. —— В другой осенний день было облачно, но дождя не обещали. Нишиноя быстро пообедал на большой перемене и решил немного прогуляться на школьном дворе, слегка размяться и в целом освежиться. В один момент на своём пути он нашёл Асахи на заднем дворе, около стены, трясущегося и кусающего свои ногти, скорее всего на грани нервного срыва. — Эй, Асахи-сан, ты чего тут? Уединяешься?— Нишиноя подбежал к сокоманднику и встал перед ним. — Можно и так сказать… мне очень страшно, Нишиноя. — Чё такое? Собака напала? — Нет… у меня через урок контрольная, а я никак не могу запомнить материал. Вот прям совсем… никогда такого не было. Я не знаю, что это… — Ну, мы не гении, чтобы запоминать вообще всё. Чё ты так нервничаешь-то, это просто дурацкая контроша,— Нишиноя развёл руками в стороны и положил их себе на пояс. — Не знаю… мне просто страшно. Кажется, это паническая атака. У меня потные ладони, сердце бешено бьётся, воздуха не хватает и голова идёт кругом… — Ха, или ты просто влюбился. Асахи никак не отреагировал на эту шутку и схватился за голову, наклоняя её вперёд. Нишиноя перестал улыбаться и подошёл поближе, вставая практически вплотную к здоровяку. — Так тебе реально так плохо?— Неожиданно странно было смотреть на парня ростом 184 сверху вниз. — Да… очень. — Как ты это назвал, паническая атака? Если это атака, то её можно отбить, прямо как мяч. Смотри, бам бам бам, бум, вжух, фьють, вииииииууууу. Нишиноя положил руки на голову Асахи и начал аккуратно постукивать её и поглаживать волосы под ритм сказанных звуков. Это было до безумия глупо, но Асахи действительно смог отвлечься на это. Дыхание восстановилось, в ушах перестало звенеть, туман перед глазами рассеялся. А за туманом стоял Нишиноя, широко улыбался и гладил парня по голове. Асахи поднял голову и посмотрел на Нишиною, обхватывая его запястья своими руками. — Нишиноя… это так глупо… — Что, почему!? — … но это помогло мне. Спасибо. Я успокоился,— Асахи пару раз хихикнул и прикрыл глаза. — Ой да ладно, пожалуйста. Обращайся, если снова будет грустно, вышибем из тебя всю дурь. Ты знаешь, в каком я классе. — Угу… — Лааадно уж, вот тебе напоследок целебная пилюля. Нишиноя обнял голову перед собой, мягко прижимая к себе. Лёгким движением руки он потеребил пучок и закопался пальцами в каштановые волосы, предполагая, что это может быть приятно и окончательно успокоит парня. Асахи совсем растаял и обнял Нишиною за ноги, вжимаясь головой в его живот. Он зажмурился и полностью перестал думать о чём-либо, в его голове не было ни одной мысли. Всё было сосредоточено на ощущениях, приятных поглаживаниях в районе головы, исходящей от маленького тела теплоте и тихого сопения из заложенного носа Нишинои. В таком положении парни пробыли вплоть до звонка. — Ну и чё, всё сдашь теперь? — Да, теперь точно. Спасибо, Нишиноя. —— Матч Карасуно с Шираторидзавой. Это был один из самых сложных матчей за всё время, а особенно для либеро. Приходилось принимать совершенно безумные сильнейшие атаки капитана команды соперников. Было больно, очень больно, но Нишиноя не показывал этого, лишь иногда хмурился, когда приходилось отбивать мяч местами со свежими синяками. Ему никак нельзя было подводить команду, он чётко прописал это правило у себя в голове, поэтому приходилось терпеть до последнего. Трибуны радостно скандируют, когда Нишиноя отбивает очередную атаку, а сам либеро в очередной раз шипит и скрипит зубами. Матч закончился долгожданной победой, все игроки в команде Карасуно рыдают изо всех сил, хлопают друг друга по плечам и спинам, крепко обнимаются, прыгают и просто кричат. Даичи сказал команде очень мотивирующую речь, после чего игроки дружно обнялись все вместе, стоя в кругу, и начали собираться на выход. Пока появилось немного свободного времени, Нишиноя вышел в холл с аптечкой команды и уселся на скамейку. Он принялся обрабатывал свежие синяки, небольшие раны и ушибы на своих несчастных руках. Киёко куда-то срочно вызвали, Ячи носилась, как сумасшедшая, помогая всем во всём, поэтому приходилось обрабатывать раны самостоятельно. Один из синяков находился прямо около локтя, в очень неудобном месте. Тогда пришлось упасть на локоть всем своим весом на большой скорости, а так как это была левая рука, то на ней не было налокотника. Нишиноя вывернул руку, как смог, и попытался его обработать, но никак не получалось, как бы он не изворачивался. Он пыхтел, вновь выворачивал руку, придерживал её ногой, но всё равно ничего не получалось. — Нишиноя, тебе помочь? — А? Нишиноя привык справляться с такими задачами сам, поэтому не ожидал, что кто-то подойдёт к нему. Даже Танака это знал и уже перестал предлагать помощь своему другу, лишь в редких случаях обрабатывая его локти и другие труднодоступные зоны. Нишиноя резко поднял голову в сторону голоса и увидел перед собой Асахи, который обеспокоенно смотрел на руки либеро и заламывал пальцы на своих руках из-за нервов. Он как всегда мялся, переступал с ноги на ногу и нервно сглатывал. — А, ну давай, будешь хоть чем-то полезен сегодня,— Нишиноя опустил голову и сжал в руках кусок ваты. — Эй! — Хаха, да я шучу. Ты очень много сделал для сегодняшней игры. И я тоже, теперь хаваю последствия. Помоги мне локоть обработать, я не дотягиваюсь. Асахи тут же сел рядом с парнем, взял нужные предметы и аккуратно, еле касаясь, принялся обрабатывать синяки, ссадины, ушибы и ранки на тонких руках. Его лицо тут же выразило ещё большую обеспокоенность и тоску. — Ох, Нишиноя… твои руки все синие. Тебе, наверное, очень больно. — Пустяк, переживу. — Мне всегда так сильно жаль тебя. Мне необходима твоя поддержка, но не такой ценой… — Да пустяки, говорю же. Войдя в ритм, Асахи решил повторно обработать все покраснения и ушибы, гораздо лучше и правильнее, чем это делал сам либеро. Нишиноя иногда шипел и пытался выдернуть руки из-за боли, но быстро возвращал их обратно. Асахи аккуратно держал тонкую руку одной из своих в местах без ушибов, а второй мягко касался ватой кожи. Нишиноя сделал пару глубоких вдохов и выдохов и уселся поспокойнее. Ноющие раны перестали так сильно болеть, и теперь это была просто ноющая фоновая боль. В один момент он легко улыбнулся. — У тебя такие тёплые руки,— Нишиноя опустил взгляд на руки Асахи и улыбнулся чуть шире. Было очень приятно ощущать от них непривычный жар. — Что? А, ну… обычно они холодные. Сейчас после игры нагрелись, наверное..,— Такая простая, ничем не выделяющаяся фраза заставила Асахи занервничать по новой. — Может быть. Это приятно, чувствовать тепло от них. Асахи на секунду поднял ватку и густо покраснел, а Нишиноя начал улыбаться ещё сильнее, пряча лицо за воротом футболки. В самом конце на все его раны налепили пластыри, а на некоторые части аккуратно намотали бинты. Нишиноя поблагодарил Асахи за помощь и вернулся вместе с ним обратно к команде. —— Все эти и многие другие воспоминания вызывали тёплую улыбку у Нишинои, который лежал на кровати и смотрел в одну точку на потолке. Но одновременно с этим в душе поселилась какая-то ужасная тоска, грызущая тело изнутри. Он понял, что ему будет ужасно не хватать всего этого, когда Асахи уедет. И не просто не хватать, а катастрофически не хватать, как будто он потерял что-то дорогое. Раньше он не дорожил такими моментами и не считал их чем-то ценным, слишком часто они происходили, слишком много их было. Нишиноя вытянул вверх свои руки и ещё раз посмотрел на них, затем раскрыл ладони и уставился на них. Сказанные недавно слова Танаки снова всплыли в его голове, но на этот раз Юу не злился из-за них, а старался тщательно соотнести с действительностью. Принимать правду, которая вот-вот была перед носом у парня, было крайне тяжело, он очень сильно не хотел этого по неведомым для себя причинам. Нишиноя глубоко вздохнул и сжал пальцами свои глаза. — Какой кошмар, это невозможно просто… я не могу в это поверить, просто не могу…***
— Жду кучу фоток хаты, колледжа, окрестностей, хавки, да и вообще всего подряд. Только попробуй игнорить!— Нишиноя недовольно покосился на друга и надул щёки. — Я не смогу игнорировать вас… так что придётся делать фотографии, так уж и быть,— Асахи потёр шею сзади и выдохнул. День отъезда Асахи в Токио, новый этап в его взрослении и жизни в принципе. Сейчас он стоял практически полностью спокойный, потому что за последнюю неделю на стрессе успел потерять все свои нервные клетки. Он стоял на вокзале, а перед ним стояли провожающие: Даичи, Сугавара, Танака и Нишиноя. У всех парней блестели глаза, они вот-вот готовы были разрыдаться, но каждый из них широко улыбался. — А квартира далеко от вокзала?— Нишиноя продолжал нападать на своего друга с вопросами. — От вокзала да, но достаточно близко к моему колледжу. Я изучил окрестности на карте, там много магазинов рядом, есть парк, и недалеко станция метро расположена. — ОГО, МЕТРО! Тогда когда мы приедем в гости ты обязан будешь нас покатать на нём!! — Обязательно,— Асахи наклонил голову в сторону и усмехнулся. В громкоговоритель объявили о начале посадки на поезд до Токио. Асахи собрал всех своих друзей в кучу и обнял всех разом, а потом начал обниматься с каждым по отдельности. — Только попробуй найти там новую команду, я никогда не прощу тебе этого, — Даичи хлюпнул носом и сжал губы между собой, хлопая Асахи по плечу. — Даичи, я же говорил, что больше не буду профессионально заниматься волейболом... Так что не волнуйся, я не предам своего капитана. Сугавара расклеился больше всех и сейчас уже не сдерживал слёзы. После объятий с Асахи он больно ударил его в плечо кулаком. — Нишиноя правильно сказал, не смей нас игнорировать. А то приедем всей кучей и зададим тебе жару! — Нет, что ты, Суга! Обязательные отчёты каждый день,— Парни засмеялись и ещё раз обнялись. После объятий с Танакой последний начал много и быстро кланяться, одновременно растирая слёзы по всему своему лицу. — Спасибо, спасибо, спасибо тебе за всё, Асахи-сан… оставайся таким же добрым и честным человеком. Я буду помнить о тебе всегда. — Да я же не умираю, Танака… но спасибо за лестные слова, мне приятно. И, наконец, Асахи повернулся к Нишиное. Это была изумительная игра двух актёров, с натянутыми улыбками и трясущимися губами. Они не говорили длинных речей друг другу, лишь крепко обнимались. Нишиноя уткнулся в плечо друга, приподнимаясь на носочке здоровой ноги, и откинул костыли в стороны, обнимая его за шею со всей силы. Асахи наклонил голову и уткнулся лбом в плечо маленького друга в ответ, сжимая сзади него свои руки. — Я буду скучать. — Я тоже… Парни стояли и долго обнимались, не издавая ни звука, не произнеся ни слова больше. Стоявшие рядом друзья парней как будто бы всё поняли и не мешали им. В конце концов пришлось разорвать объятия, взглянуть друг другу в глаза, полные слёз и печали, и разойтись. Нишиноя схватился за плечо Танаки и начал держаться за него. Асахи взял свои сумки с вещами и ещё раз взглянул на друзей. Ему махали в ответ и кричали разные слова благодарности, поддержки и желали удачи. Кроме Нишинои, он стоял и молчал, провожая взглядом старшего друга. Асахи прошёл вглубь станции и скрылся за стеной, направляясь к нужному поезду. Те, кто сдерживался из последних сил, тут же расплакались. Нишиноя сморщил всё лицо, задрожал и заревел с такой силой, что это услышала половина станции. Он резко уселся прямо на пол, и вцепился руками в лицо, пытаясь хотя бы немного спрятать его и успокоиться, но ничего не выходило. Он кричал, не сдерживаясь, бормотал что-то невнятное себе под нос и постоянно дёргался. Шокированные друзья окружили парня, Танака присел на на корточки и начал аккуратно гладить парня по плечу. — Почему… почему мне так больно, чёрт возьми… от меня как будто оторвали кусок чего-то важного… Оставшаяся троица переглянулась между собой в недоумении и снова посмотрела на Нишиною, который точно не собирался успокаиваться в ближайшее время. Он чувствовал такую сильную пустоту в груди, как будто у него отняли и душу, и сердце. И мысли об этом лишь сильнее заставляли слёзы течь по его щекам и носу. Не выдержал и Асахи, который всё это прекрасно слышал. Он сполз вниз по стене, на которую опирался, с силой сдавил рот руками и принялся тихо плакать. Но пришлось резко вскакивать и забегать в вагон поезда, двери которого сомкнулись сразу же за забежавшим парнем, и продолжать выпускать эмоции уже на своём месте.