Дьявол, возносящий на небеса

Джисон был человеком влиятельным и птицей высокого полёта. У него была собственная строительная компания в семейном холдинге. В его семье каждый имел свою компанию, которая вместе составляла Империю Хан. Но суть истории не в этом. А в том, что, как и у любого руководителя, у него есть секретарь. Самый любимый и самый милый. Нежный. Невероятно красивый. А ещё он умел быть доминантом таким, от которого тряслись коленки и хотелось растечься лужицей. Что, собственно Джисон и делал довольно часто, кончая под себя или на. И вот снова. Снова мысли об узких прищуренных глазах, повелительном тоне и сильных руках, в которых хочется остаться навсегда. Потому что совсем скоро конец дня, а внутри ощущение, будто его ждёт что-то необычное. Потому как стабильно раз в неделю Минхо делал необычные приятные сюрпризы. Это не служебный роман, нет. Джисон и Минхо действительно любят друг друга и живут вместе уже третий год. Их знакомство было чистой случайностью, которая переросла в что-то более глубокое, ведь познакомились они, когда на пороге своего кабинета с резюме в руках появилась пепельная макушка. Да, Минхо был старше на четыре года, но это не отменяет того факта, что Хан его босс. А ещё самый послушный мальчик, потому что получать наказание бывает слишком невыносимо хорошо и сладко. В дверь раздаётся стук, а следом в кабинет заходит сам ангел. Либо дьявол. Одному богу известно какое сегодня настроение у Минхо. Его пепельные волосы зачесаны назад, открывая красивый лоб и делая черты лица ещё более острыми. Чёрный костюм облегает идеально тело, подчеркивая стройные ноги и широкие плечи. Такого же цвета рубашка и галстук создают магнит для глаз Джисона, которые с жадностью исследуют каждый сантиметр любимого. Он не может на него насмотреться. Минхо закрывает за собой дверь, а следом и раздаётся щелчок. А у Джисона всё поджимается внутри. Игра началась. – Хани, у тебя ещё одно небольшое собрание через сорок минут, а потом ты весь мой, – неформальное обращение между ними разрешено только с глазу на глаз, чтобы не разлагать дисциплину среди работников. Минхо снял пиджак с плеч, медленно снял платиновые запонки с манжетов и стал закатывать рукава до локтей. А Джисон сидел и давился слюнями, потому что на эти великолепные руки всегда хочется дрочить. И не важно где они находятся – такое всегда заставляло член предательски дёргаться. Джисон вцепился пальцами в ткань брюк, а хотелось бы зубами прямо за эти невероятные руки. Да, у него кинк на эти прекрасные руки. У него фетиш. У него обожание этих рук выбито на подкорке в мозгу, потому что особенно то, что сейчас делает Минхо – показатель того, что скоро будет хорошо. Будет очень хорошо. А мысль о собрании вылетает, будто о нём не было и слова. Минхо достаёт из кармана пиджака, который кинул на кожаное кресло, розовую анальную пробку и смазку. А у Джисона дар речи как пропал при появлении светлой макушки в кабинете, так и не проявлялся. Сейчас нет начальник-подчинённый. Сейчас есть охотник-добыча. И всем прекрасно понятно у кого какая роль, потому что Минхо медленно подходит к сидящему за столом Джисону и мило улыбается. – Хани, встань, – такая милая улыбка, но за ней сегодня определённо скрыт дьявол, которому Джисон с огромной радостью подчинится. Когда они стоят – их рост почти одинаковый. Но Джисону всегда кажется, что он на фоне Минхо выглядит подростком. И всё равно, что на нём такой же костюм, только с белой рубашкой, а тёмные волосы так же уложены назад. Просто аура у Минхо доминанта . Одному только взгляду хочется подчинится и иногда непонятно почему Джисон у руля его компании, а не наоборот. Минхо делает шаг, протягивает руку и проходится пальцами по шее Джисона, вызывая мурашки по всему телу и приятную тяжесть внизу. Пальцы такие мягкие, но в них достаточно силы, чтобы прижать к своим губам за затылок поплывшего Джисона. Жёсткий поцелуй, показательный, доказывающий кто сейчас главный. И совсем не хочется иначе, ведь начинается самое интересное. – Снимай брюки, – Минхо всё так же неспешно и будто нехотя отпускает губы и словно пантера ждёт, когда же испуганный бельчонок сам загонит себя в ловушку. А от его приказного тона хочется кончить в штаны, а потом уже их снять, но это будет позже. Джисон стремительно расстёгивает ремень и приспускает брюки до колен вместе с бельём. Ждёт следующей команды с жадным блеском в глазах. Такой покорный. Дьявол улыбается и прикрывает довольно глаза. Он оставляет на столе игрушку со смазкой, что всё время держал, наслаждаясь зрелищем перед собой. Ему определённо нравится такой Джисон. Нравится заставлять его быть течной и жаждущей сукой только для него. Минхо осторожно разворачивает и подталкивает Джисона к столу. Вернее, укладывает его грудью на кучу бумажек, что хаотично разлетелись в разные стороны. Прекрасная поза – самая любимая. Джисон с оттопыренной задницей. Мечта, воплощенная в реальность. В руке оказывается смазка, пара капель которой быстро нагревается на двух пальцах. Джисон закусывает губу. В груди бьётся так громко сердце, что кажется, что оно будет стучать об стол. А член уже стоит и течёт. – Ты ведь не будешь сейчас шуметь, Хани? – хриплый голос заставляет мурашкам пройтись от загривка вдоль хребта. А следом внутри оказывается два пальца. Растяжка как таковая не нужна, ведь ещё вчера Минхо драл его в ванной так, что казалось, что сегодня будет нереально ровно ходить, но всё оказалось в порядке. Зато не в порядке Джисон, который просто тает на этом столе, пока пальцы размеренно входят в него. Хорошо хоть штаны держат коленки вместе, не давая ногам разъехаться. Кроме приглушённых стонов и громкого дыхания слышно только хлюпанье. Ужасно громкое в такой тишине, которое заводит только больше, показывая, кто в данный момент больше всего походит на шлюху. Такую нуждающуюся, что Джисон уже готов уже сорваться и попросить засунуть в него член. Минхо знает его как облупленного. Его пальцы бьют точно по простате, заставляя скулить и закусывать до боли губы, лишь бы не издать лишнего шума, ведь в офисе ещё достаточно людей. Но, благо, нет стеклянных стен, иначе такие шоу нельзя было бы устроить. Джисон обожает эти пальцы. Джисон обожает Минхо и его контроль над собственным телом. Кажется, Минхо знает его тело лучше самого хозяина, но это отнюдь не минус. Джисону уже хочется излиться прям на кафельный пол, но внутри него резко становится пусто, вызывая разочарованный стон, который оказался громче, чем хотелось. Он затуманенными глазами поворачивается назад, к Минхо, который подбирает со стола яркую игрушку и смачивает смазкой. Иногда Джисон и правда забывается кто ведёт эту игру, а кто просто следует правилам. Внутри него оказывается пробка, наполняя хоть чем-то. Минхо начинает теперь уже трахать его этим розовым нечто, которое идеально попадает снова по заветной точке, приближая оргазм. – Только попробуй кончить, и я заставлю тебя слизывать всё с пола до последней капли. Представь какой будет реакция начальника Кима, когда он зайдёт, а ты на коленях стоишь и вылизываешь кафель, как собака, – от таких слов хочется точно закончится как человек, но где-то на периферии сознания мелькает мысль, что рабочий день ещё не окончен, а Минхо тот человек, который действительно заставит это сделать. Резко доставая игрушку и обрывая уже третий оргазм Джисон чувствует, что готов умолять. Хоть отсосать, лишь бы ему разрешили кончить, чего, конечно же, не произойдёт, если того не хочет сам Минхо. А он не хочет. Ведь это только разогрев. А что будет дальше – страшно представить. Каждый раз у него фантазии выходят на новый уровень. Прождав почти минуту, Минхо возвращает игрушку внутрь, а сам отходит на пару шагов назад и смотрит на настенные часы. – Боже, заигрались мы с тобой, Хани. Скорее натягивай брюки, через пять минут собрание, – голос Минхо приторно тревожный, но за этим скрывается ухмылка довольного зверя, который только начал игру. Джисон переводит взгляд с лукаво улыбающегося парня на стену. Пытается сфокусировать зрение. А потом насколько может резко подскакивает со стола и спешно натягивает одежду дрожащими пальцами. Сказать Минхо он ничего не скажет. Потому что им обоим нравится ощущение быть застуканными. Обоим сносит от этого крышу. А о собрании он просто напрочь забыл. Чтобы освежить голову обоим – Минхо приоткрывает окно и впускает прохладный мартовский воздух в кабинет, а следом хватает пиджак и выскакивает за дверь, оставляя Джисона приводить себя в порядок и заново учиться дышать. Он делает несколько глубоких вдохов, настраиваясь на работу, но довольно сложно это сделать, когда ноющий член трётся о брюки. Джисон садится в кожаное кресло перед своим столом и закидывает ногу на ногу, чтобы не так было видно стояк. Через пять минут в кабинет входят несколько начальников разных отделов. Они отдают в руки папки с отчётами. Вообще можно было бы не проводить собрание, ведь в печатном виде есть то же самое, что они будут говорить. Но всё же нужно провести собрание, на котором Джисон уверен, что морально точно не здесь будет находиться. Когда все рассаживаются по кожаным креслам вокруг небольшого стеклянного столика, Минхо заходит в кабинет и останавливается у двери, прикрывая ту за собой. Можно начинать. Джисон в пол уха слушает недельные отчёты, скользя по лицам начальников. Когда взгляд цепляется за начальника Кима, то внутри всё сладко поджимается, вспоминая недавние слова Минхо. О, Джисон представил, как он бы ползал и слизывал с пола то, что он натворил бы. Он определённо сделал бы это, потому что так приказал бы Минхо. Взгляд перескакивает на него. На дьявола, стоящего слегка в тени, который держит руки в карманах своего пиджака и лукаво улыбается. И эта улыбка не предвещает ничего хорошего. Джисон очень хорошо знает своего парня. И действительно. Потому что в следующее мгновение все тело прошибает током удовольствия, заставляя вздрогнуть. Все резко замолкают и начинают смотреть на Джисона, который смотрит только на Минхо в этот момент, который достаёт из кармана небольшой пульт и вертит в руках. – С Вами всё хорошо, господин Хан? – интересуется начальник Со, отвечающий за отдел продаж. – Да, это телефон на вибрации стоит. Продолжайте, я позже отвечу, – старается как можно спокойнее говорить Джисон. Ведь никакой это не телефон. А анальная пробка внутри него вибрирует, а из-за кожаного кресла звук так явно слышно. Как хорошо, что Джисон когда краснеет, то не щеками. Его шея и ключицы становится пунцовой, но этого почти не видно под одеждой и слегка приглушенным светом в кабинете. Джисон находит глазами Минхо и сжимает губы в тонкую полоску, от чего тот только шире улыбается. Ему нравится. Ему нравится мучить Джисона при других. Секрет, который только между ними. Вибрации заканчиваются, давая передышку. Ведь нужно создать видимость, что это звонит телефон, который вообще-то лежит на рабочем столе среди разбросанных и примятых бумаг. Джисон берёт со стола папку с отчётом и открывает, начиная листать, якобы заинтересованно перечитывая доклады. Но на деле это лишь повод закрыть пах. Джисон всё ещё мысленно находится на своём столе раком и без штанов. Начальники, видя, что к ним не задаётся никаких вопросов – после непродолжительной паузы прощаются и встают. – Я пересмотрю позже ещё ваши отчёты и, если будут вопросы – в понедельник утром сообщу вам. Благодарю всех за работу. Хороших выходных, – Джисон всё так же держит папку в руках и старается непринужденно улыбаться, пока мужчины покидают кабинет. Остаются только они вдвоём. Минхо закрывает двери за последним человеком, мило улыбаясь напоследок, щёлкает замком и подходит к Джисону, который застыл в том положении, в котором был, только неотрывно смотрит за каждым движением Минхо. – Хани, ты был слишком очевидным. Мы чуть не попались, – мурлычет точно кот Минхо и присаживается на подлокотник кресла Джисона. Он отбирает папку и откладывает её на стол. Стягивает с себя пиджак и кидает туда же, не глядя. – Я же не знал, что она на пульте. Мог и предупредить, – обиженно тянет Джисон, но глазами смотрит точно в глаза самого дьявола. – Ты ещё и стояк свой прикрывал. Как мило с твоей стороны. Но мне нужно наказать тебя за то, что ты не смог сдержать себя вовремя. Снимай брюки и в исходную позицию. Джисон подрывается с места и, на ходу расстегивая и брюки, подходит к столу, на котором ещё пятнадцать минут назад лежал грудью. Минхо идёт следом. Он вытягивает ремень из штанов Джисона, берёт того за руки и связывает их. Осторожно укладывает грудью на стол шумно дышащего парня, вытягивая связанные руки вперёд, и мягко проводит пальцами по таким аппетитным половинкам. Джисон слышит шорох, означающий, что Минхо достал из петель свой ремень. Внутри всё сладко поджимается, ведь они редко занимаются поркой. Но от этого Джисон точно превращается в течную суку. – Считай до двадцати, Хани, – голос Минхо сейчас без тепла, только приказной тон. И ему хочется подчиняться. До двадцати они не доходили ещё. Внутри такой трепет и предвкушение, что слегка страшно. Аж пальцы на ногах поджимаются. Раздаётся лёгкий удар по левой половинке, заставляя о неожиданности вздрогнуть. Скорее от звука, чем от боли. Сейчас только разогрев. – Один, – Джисон говорит тихо и уверено, но он знает, что это ненадолго. Следом ещё один удар по правой. И ещё один уже сильнее по обеим. – Два, три. Джисон уже дышит громче, сердце в груди бьется слишком громко. Тепло разливается по коже, где только что прошелся ремень. Минхо делает небольшую остановку, чтобы дать привыкнуть к ощущениям. А дальше понеслась. Каждый удар сильнее прежнего. И каждый раз в разных местах, не предскажешь даже, где будет следующий. – Четыре, пять, шесть, семь… На десятом Джисон уже дёргается всем телом от боли, переплетённой с удовольствием. Член ноет и требует внимания, которым обделён. Но сейчас не это важно. Джисон дышит громко и с лёгким надрывом. Минхо делает между ударами всё длиннее паузы, пока Джисон пытается собрать мозги в кучу. Потому что он уже чувствует только пульсирующую задницу, а ещё только половина. Прохладные пальцы нежно оглаживают горящую кожу, заставляя вздрогнуть и простонать от контраста ощущений. – Хани, будь хорошим мальчиком. Ты ведь знаешь, что заслужил это. Хани хочется, чтобы всё закончилось. И оказаться в тёплых объятиях своего любимого. Но у второго свои планы. Он включает игрушку, вибрации волнами проходят по телу, смешивая боль и удовольствие в особый коктейль. Джисон дёргается и громко стонет, выпуская губу из своих зубов. Оказывается, он закусил её, даже не заметив. Он и забыл, что внутри него что-то есть, полностью концентрируясь на боли. Игрушка давит точно по простате, посылая дрожь по каждой клеточке организма. – Не смей кончать, пока я не закончил, – голос Минхо не даёт полностью отдаться удовольствию. Он снова возобновляет удары, заставляя Джисона скулить и дрожать. – Не забывай считать, Хани. – Одиннадцать, двенадцать… Джисон правда старается держаться и не думать о том, как хочется тронуть свой член. Он ёрзает на столе и сминает под собой важные документы, но до них сейчас нет никакого дела. Гораздо важнее, что следующие несколько ударов заставляют громко вскрикивать, а после жадно глотать воздух. Минхо делает дольше паузы, ожидая пока Джисон скажет какой по счёту был удар. – Пятнадцать… Особо сильный удар, от которого из глаз брызгают слезы. – Минхо, прошу. Давай остановимся, – скулит Джисон и пытается повернуть голову в сторону парня. – Какой цвет? – Зелёный, – на автомате отвечает Джисон и только потом понимает, что сказал. Ему больно, но не настолько, чтобы остановить Минхо. Это на подсознании. Тот только хмыкает и включает выше скорость вибраций на пульте. Джисон от этого прогибается сильнее и протяжно стонет. – Считай, Хани. Минхо наносит следующие удары по силе такие как пятнадцатый, но для Джисона и его уже покрасневшей кожи кажется, что каждый раз сильнее прошлого. – Семнадцать, восемнадцать, – уже почти рыдая скулит Джисон. – Прошу, Минхо. – Что просишь? – снова удар. – Девятнадцать… Кончить хочу, кончить… Минхо улыбается, но это знает только он. Распластанный на столе Джисон стоит свеч. Рука замахивается и вместе с ударом разрешение. – Кончай, – будто ему сделали одолжение. Но Джисон не слышит этой интонации, он слышит разрешение и от последнего удара изливается прямо на кафель, дрожа всем телом. – Два.. д.. цать… – хрипит он и пытается глотнуть воздуха, которого катастрофически не хватает. Задница ужасно саднит, игрушка внутри продолжает вибрировать, создавая сверхстимуляцию, от которой он продолжает поскуливать и дёргаться телом. Минхо останавливает вибрации, а следом достаёт пробку, откладывая на стол. Нежно проходится прохладными пальцами по горящим половинкам, оглаживая и слегка успокаивая кожу. Джисон облегчённо вздыхает и расслабляется, полностью разбиваясь на куски от удовольствия. Он и не заметил, что слезы непрерывно скатывались по щекам, если бы их не начал осторожно вытирать Минхо, который его уже поставил на ноги и стал развязывать ремень на руках, давая кровь затёкшим конечностям. Джисон сразу же ухватился за шею своему парню, который нежно поцеловал его в висок. – Молодец, Хани. Ты большой молодец. Самый лучший. А Джисон от этого морально ещё больше растекается лужицей. Его хвалят. Он и правда хороший. Он заслужил похвалу. Минхо осторожно помогает добраться до кресла, стягивая полностью с его ног обувь и брюки. Джисон садится и громко выдыхает сквозь зубы. Холодная кожа очень контрастирует с его ноющей задницей. – А теперь ты сделаешь хорошо мне, Хани? – Используй меня, как тебе хочется. Минхо хватает со стола смазку, которая оказывается все время там лежала. Он стягивает галстук с шеи Джисона, расстёгивает несколько верхних пуговиц на его рубашке и помогает перевернуться на кресле. Теперь Джисон опирается на спинку грудью, коленками упирается в подлокотники, а его красная задница прямо перед Минхо. Тот послабляет себе галстук тоже, спускает брюки и достаёт ноющий член. Ему безумно нравится заставлять Джисона становиться плаксивым месивом. Ведь потом он будто заново рождён и радуется даже самым незначительным мелочам. Минхо смазывает свой член и толкается сразу до упора, придерживая за талию тело Джисона, которое сейчас действительно как безвольная кукла. Но тот довольно скоро снова возбуждается, потому что Минхо его слишком идеально наполняет. Они точно соулмейты. Идеально чувствуют и подходят друг другу. Минхо делает несколько неспешных толчков и наклоняется к влажной шее Джисона. Его язык скользит по коже, оставляя мокрые дорожки. А следом он сцеловывает всё. Наклоняется ближе к уху Джисона и прикусывает мочку. – Ты такой послушный сегодня, Хани. Самый лучший. Запомни это, – Минхо нужно вбить в голову этому мальчику это, потому что утром он ему ныл, что слишком хреновый и не справляется с обязанностями генерального директора. – Ты самый сильный и прекрасный человек. И ты можешь всё. А я тебе всегда помогу. Одна рука Минхо скользнула к горлу и слегка сжала его, заставляя Джисона прогнуться. Бёдра Минхо бьют по пульсирующей коже половинок, принося странное удовольствие, от которого хочется замереть в моменте. Джисон громко застонал, ощущая, как член внутри попадает по комку нервов. Хочется снова кончить. – Я… Я могу? – шепчет, задыхаясь от накрывших чувств Джисон, надеясь, что его поймут. – Кончить? Конечно, сладкий. Сейчас тебе всё можно. Вторая рука Минхо, которая всё ещё сжимала талию переместилась на стоящий и требующий внимания член Джисона. Минхо ускорился, а рукой поддерживал свой же темп. Джисон, кажется, попал в рай. Со своим дьяволом. Насколько это возможно. Потому что он не помнит, когда в последний раз ему было так хорошо. Минхо через несколько минут изливается внутрь, заставляя Джисона кончить следом. Он просто не может не сделать этого, потому что мысль о сперме внутри срывает крышу окончательно. Они приводят дыхание в порядок. Минхо выходит и осторожно придерживает Джисона, помогая тому съехать по креслу и упереться в спинку. – Сейчас я всё уберу, посиди тут пока. Как старший и ответственный, он берёт влажные салфетки и начинает убирать бардак, который они устроили. Ведь здесь нужно ещё работать. Зато Джисон точно запомнит этот вечер с креслом и будет вспоминать что они творили. Минхо персональный дьявол и ангел. Удивительно как им посчастливилось встретиться, но это точно судьба. Ведь только с ним Джисон может быть самим собой и таким счастливым.