квинтэссенция штампов

в жизни бет-мужчин и бет-женщин есть как свои неоспоримые плюсы, так и досадные минусы. например, наибольшая совместимость со всеми остальными полами, нежели у тех же альф или омег. статус беты равен бете, для альф — они слабее, как и предполагается большинством, а для омег — более сильный пол. золотая середина. беты не имеют той же симптоматики, что альфы или омеги в период готовности к размножению. такое себе почти бесполое существо, на которое не накладываются ощутимые социальные роли. хочешь на вольные хлеба? за милую душу. они так же остро чувствуют запахи, как альфы или омеги, но либидо никогда не завышается единственным инстинктом, который у людей остался в ходе эволюции, — инстинктом размножения. по сути, беты, по достаточно непопулярному мнению, находятся на высшей ступени эволюции, избавленные от явного бремени физиологии. в целом, юнги действительно считает, что ему родиться бетой повезло. пусть мать горестно причитала, что ему будет тяжело пробиться куда-то на высокие должности — и пробиваться было трудно, действительно трудно, юнги до сих пор так думает. особенно когда работа их отдела стопорится из-за очередного взбесившегося альфы от запаха омеги, забывшего выпить подавители. юнги даже из своего кабинета чует запах тэхена с самого утра. тот тяжелеет с каждой секундой, и, наверное, действительно плохо переносится альфами, потому что очень притягательный и в том случае, как если бы был парфюмом. мин вновь пришел поработать в свой отпуск, потому что так можно закончить все свои дела без нескончаемых звонков и стука в кабинет. его как будто бы нет, но он есть. мин любит работу, пускай в ней мало чего интересного для других. он не очень любит ходить по их офису, потому что это приковывает взгляды работников, разговоры смолкают и все в таком духе. а он хотел бы, проходя мимо, быть неприметным. невидимкой. от размышлений отрывает грохот и восклицание: — хосок-щи, успокойтесь! — еще грохот. — успокойтесь, мать вашу! юнги подходит к двери, стараясь бесшумно выглянуть наружу. новый стажер едва сдерживает вырывающегося любителя кофе с минимальным количеством сахара в своих руках. ноздри хосока сильно раздуваются, а взгляд затуманен. тэхен выругивается, незаметно отходя к самой дальней точке в их офисе — двери в кабинет начальника. пока все увлечены приведением в сознание и сдерживанием брыкающегося альфы, мин еще больше приоткрывает двери в кабинет, ловко хватая тэхена за руку и втягивая его, ошарашенного, внутрь. закрывает на два поворота и приваливается к двери спиной. — юнги-ним? — ким лупит свои необычайно разные глаза совершенно одинаковым образом. — а что вы здесь делаете? — и вам доброго дня, ким тэхен-щи, — любезно-натянуто произносит юнги, стараясь особо не внюхиваться в запах тэхена, чтобы не напугать, потому что, зараза, пахнет очень хорошо. вне стен — вой: нет времени сидеть взаперти (юнги; тэхен пусть сидит). — у вас есть подавители с собой? — закончились сегодня, — расстроенно лепечет. — я хотел сегодня после работы зайти, думал, что успею, но физиология оказалась сильнее, — виновато выглядит. — вы хорошо себя чувствуете? — участливо интересуется мин и не дожидается ответа. — а впрочем, не имеет значения. давайте-ка мы с вами вот как поступим: пока побудьте здесь, а как я вернусь сюда, можете идти домой. и держите меня в курсе, если вдруг вам завтра станет плохо и вы надумаете вызвать врача. — да все не так серьезно, — усмехается ким, — я в порядке. завтра буду как штык. юнги недоверчиво поджимает губы и, быстро проворачивая механизм два раза, рывком открывает дверь наружу, устремляясь к эпицентру. хосока держат намджун и подоспевший сокджин, пока чимин, стоя возле кулера и небольшой раковины, отчитывает чонгука, запрокидывающего голову. белая рубашка окровавлена, а рука прижата к носу. — куки, нельзя голову запрокидывать! — да срал я… — булькает тот, закашливаясь. послушно опускает голову в раковину, позволяя крови из разбитого носа стекать внутрь. — стой там, у меня ватные диски в столе, — бросает пак. чонгук согласно мычит. — хосок-щи, вы на сегодня свободны, — ледяным тоном роняет юнги. обращается к намджуну и сокджину, — и кто-нибудь, кто сможет довезти его до дома — тоже, — исподлобья глядит на альфу, который все еще не пришел в себя, и безнадежно машет, — или вы оба. а, ладно, — еще более безнадежное, — все свободны сегодня. мне нужен только один человек, который в курсе оставшихся задач. все дружно указывают пальцем на стажера. юнги скептически вздергивает брови, а указывать не прекращают. это попытка обратить внимание на новенького, чтобы тот остался в их компании или броня из мяса за все просранные дедлайны? чонгук, до этого не обращавший внимание на кучку народа из-за оглушенности, с комично свернутыми ватными дисками в носу поднимает взгляд на подошедшего впритык юнги, сначала на его удостоверение с именем и должностью, а затем — на лицо. при этом все еще находясь в полусогнутом положении. в ошалевшем взгляде огромных глаз, встречающихся с насмешливым взглядом юнги, застревают многоэтажные ругательства, которые не срываются с языка только потому, что степень шока выше. — чонгук-щи, мне сказали, что вы в курсе всех дел, которые остались на сегодня. — а-ага, — заторможенно, — ну да. — не останетесь мне помочь? — невозмутимо. — раз уж целый отдел выведен из строя. — к-конечно, — как болванчик. — проходите тогда в мой кабинет, но после того, как тэхен-щи оттуда выйдет, — юнги делает остановку, внимательно глядя на чонгука, — в целях безопасности. вы же альфа, насколько я понимаю? чонгук кивает, выпрямляясь. — можете не волноваться, — быстро приходит в себя парень, однако, — я не реагирую на его запах, — и тычет себе в нос. в разбитый нос, к слову. — у меня фильтр стоит, нос по дефолту чересчур чувствителен к запахам. — под фильтром вы имеете в виду вату у вас в носу? — ровно спрашивает юнги, смотря на прямо на собеседника и стараясь держать лицо. — ой, точно, — опоминается, — я же его вынул, чтобы промыть. — и кидается к умывальнику. — секунду! юнги чувствует себя придурком, стоя посреди бедлама. и давит внешне уверенное и спокойное: — жду вас в своем кабинете, чонгук-щи. и после того, как сотрудники уводят сначала хосока, а затем и тэхена увозит такси, мин остается в тишине. хватается за виски, упираясь локтями в стол. когда-нибудь он начнет жалеть о том, что берет сотрудников, опираясь на человеческие качества, а не исходя из половой принадлежности. но это позже: для начала нужно разобраться с последствиями сегодняшнего дня, чтобы они не омрачили все последующие дополнительными отчетами и звонками. чонгук несмело стучится: «войдите» — его разрешение. юнги криво усмехается, встречая стажера ехидным: — чонгук-щи, так что там? как там земля? все еще круглая? — ну будет вам, юнги-ним, — куксится чонгук, надувая губы. и резко скрючивается в поклоне, аж суставы похрустывают: — прошу извинить мне мое невежество! — вот только не нужно подобострастных заявлений после таких горячих речей накануне, — юнги вгрызается в фигуру чонгука глазами, стараясь слегонца запугать. — я вас так и так уволю, если проколетесь где-нибудь еще, — тут пугает чуть сильнее: все-таки юнги еще смотрит на человеческие качества и то, что прописано в резюме и в личном деле. а личное дело чонгука очень даже отличное, чтобы вот так просто попирать его отсюда. — приносите все сюда, сейчас домашку будем делать. — да-а, — «радостно» тянет чонгук, — так точно… — пауза, — капитан.