Огонёк нашего очага

Начало весны. Солнце светит своими пока ещё слабыми лучами, лёгкий ветерок обдает чуть отросшие волосы мальчика, что идёт с большой школьной сумкой на перевес домой. В наушниках играет приятная, успокаивающая музыка, что сейчас так была нужна ребёнку. Его отец под именем Хуа Чен, известный всему азартному миру Макао, в семейном быту называющийся Сань Лан и в этот раз не пришёл на родительское собрание, что за каким-то чёртом проводилось каждые две-три недели спустя прошлого. Хотя мужчина теперь и вовсе редко появлялся дома, часто засиживаясь как он говорил на работе. Никто не испытывал дикого разочарования в отсутствии его персоны, ведь собственно вообще сомневались остались ли у "бедного ребёнка" родственники. Ведь он не распространялся на счёт своего и отцовского социального положения и в общем-то ни с кем и не разговаривал, потому информации об этом семействе было максимально мало. Впрочем этого мальчика, которого звали Эмин не так уж и волновали эти дурацкие школьные собрания. Ему было всё равно на счёт того, что там творится и возможно всё таки не совсем всё равно, что там говорят. Ведь после каждого родительского собрания бывает, что не только обеспокоенные мамаши, но и их дети начинают смотреть на Эмина, как на главного врага народа, в чём только не подозревая его и в чём только про себя не убеждаясь. Это очень огорчало и даже немного ранило к слову так девяти летнего ребёнка. Сейчас благодаря отцу он ни в чем материальном не нуждался и даже иногда получал свыше, но вот так было не всегда. Тогда-то и осталась та дыра в душе, по причине которой мальчик сильно опасается чужого мнения. Он не хочет быть изгоем, да и каким-то святым лидером быть тоже не особо желает. Есть только желание жить спокойную и полноценно счастливую жизнь. Да, это пожалуй единственное, чего сильно желал Эмин каждое своё день рождение. Но увы, пока отец вечно на работе, а сам брюнет сидит в квартире или ходит время от времени развлекаться в гордом одиночестве он не сможет до конца ощутить всё то о чём мечтает. В их семье как будто не хватает третьего человека. Хотя впринципе то так и есть. У Эмина нет матери. Она ушла почти сразу после рождения сына. Как точно это всё произошло мальчик не знал, ибо отец не любил говорить об этом, но всё же напрямую сказал сыну, что матери у него нет. Эмин вообще по началу никогда и не задавался этим вопросом, но потом, когда к нему начали приставать особо незнакомые ему коллеги отца с распросами по типу "Мальчик, а что ты тут делаешь и где твоя мама?", ребёнку тоже стал интересен этот вопрос. Собственно почему же именно коллеги Хуа Чена спрашивали это? Всё предельно просто. С момента дополнительного счастья-груза в личной жизни Сань Лана он решил, что должен во что бы то ни стало обеспечить не себе, так хоть и без того уже бедному ребёнку адекватную жизнь. Поэтому и решил переехать в Макао, занявшись тем, что хорошо получалось из-за буквально чудом появившегося везения в азартных играх. Его удача дала возможность подзаработать чуть денег, устроиться на работу в казино пока что барменом, к сожалению иногда таская везде за собой ребёнка. Хоть иногда с Эмином помогал слишком уж хороший если так можно сказать друг семьи Хэ Сюань. Он конечно много времени отдал своему карьерному росту, проблемам и учёбе, но вот по недавним обстоятельствам супруг, а по тем временам ещё парень Хэ Сюаня - Ши Цинсюань никогда был не прочь прогулять день в университете или сейчас устроить себе внеплановый выходной на работе, чтобы посидеть с как он выражался "чудом мира сего". Огромными усилиями и постоянной работой после университета Хуа Чен смог перейти на должность слот помощника, потом дилера, а потом и вовсе смог выкупить то небольшое казино в котором работал. Так раз за разом под его контролем заведение разрасталось и во власть Хуа Чена даже стали входить новые. Так что на данный момент, мужчина владеет огромной сетью казино, что приносит не малую прибыль, но также и много усилий. В общем Эмин хоть и видется с отцом по утрам, иногда вечерам и выходным, но всё равно большую часть времени по прежнему проводит с Хэ Сюанем или Ши Цинсюанем, а может и просто один. Ну что ж, вернёмся всё таки из подробностей в прямо сейчас происходящие события. Эмин по прежнему идёт по улице в наушниках, иногда засматриваясь на проезжающие мимо машины, красивые дома и где-то растительность. На улице сейчас тепло, поэтому мальчик решил не действовать совету отца и взять такси, а дойти до дома пешком. Засмотревшись на кажется уже привычное здание какой-то крупной организации, Эмин даже и не заметил, как из дверей этого здания выбежал молодой юноша и случайно врезался в столбом стоящего ребёнка. Столкнувшись, оба упали на асфальт, но быстрее опомнился старший. Пока Эмин ещё сидел на асфальте, юноша уже поднялся и по нему даже не скажешь, что он только что ударился. Парень обеспокоенно посмотрел на мальчика и начиная сыпать на Эмина кучу извинений подавая ему руку, помогая подняться. Ребёнок ещё несколько секунд сидел, пытаясь понять, что произошло, но потом всё таки неуверенно вложил свою руку в руку незнакомца, попутно рассматривая того. У юноши были тёмные волосы с коричневым оттенком и янтарные глаза. Одет он был скорее всего в белую футболку, свободный светло коричневый кардиган, нежно голубые джинсы, что не облегали его фигуру и также в чисто белые кроссовки. В до вершении всего на шее и запястьях каким-то образом оказались бинты. Вновь выплывая из своих мыслей, Эмин опять услышал извинения, но теперь не только за случайное падение, а ещё и похоже за сломаную вещь. Мальчик обеспокоенно повертел головой и увидел недалеко от себя свою излюбленную, но уже поломаную вещь - наушники. Во время падения они слетели с головы, потому что и держались по беззаботности Эмина не слишком уж крепко. Так вот, слетев с головы они с характерным звуком упали на асфальт и вроде бы всё ничего, но только осталась на них трещина и часть пластмассы от летела. Мальчик совсем уж грустным взглядом в последний раз окинул свои когда-то наушники и раздражённо по смотрел на этого не удачливого юношу. Наушники пожалуй были единственным спасителем от грустных мыслей и теперь их потеря очень огорчила и рассердила Эмина. Нет, он конечно знал, что он может хоть прямо сейчас пойти и купить новые, но всё же. Они были у него уже достаточно давно и много чего с ним прошли. Было трудно расставаться с любимой вещью. Поэтому брюнет топнул ножкой и по прежнему зло смотрел на юношу напротив себя. — По сторонам надо смотреть лучше, а не извиняться потом сто раз! Что мне теперь с ними делать!? Это всё ты виноват! Эмин показал пальцем сначала на сломанные наушники, а потом перевёл палец на виновника поломки. Юноша чуть отошёл назад, но мальчик не желая отступать сделал шаг вперёд всё ещё тыча пальцем в лицо парня. — Я понимаю, что виноват, но всё же может вы не будете тыкать в меня пальцем. Вам не кажется, что это немного не комфортно для меня? Мягко говорил незнакомец. Эмин же про себя подумал, что вроде бы как и дельное замечание, но вот в жизни воплощать его не стал, а продолжил свой напор. Если мальчику что-то не нравилось и если это что-то не касалось воли отца, то он настаивал на своём до конца. — А мне было не приятно из-за наушников! Потому что это мои единственные наушники! Одним извинениями тут не отделаешься. Эмин всё же сменил положения рук, скрестив их на груди, строго, что даже казалось милым для юноши напротив смотрел как раз на него. Прикрыв мягкую улыбку руковом кардигана парень спросил. — Ну раз одними извинениями не откуплюсь, что на счёт чего нибудь сладкого в кафе не по далёку? Эмин был не особо доверчив к людям. Да и идти куда-то с первым встречным.. Пф, что за вздор. Поэтому сначала окинул юношу презрительным взглядом, но всё же заметив кое кого за спиной у незнакомца кивнул в знак согласия. Дело в том, что к ним из того же здания подбегал Ши Цинсюань и по его приветственным крикам было ясно, что он не заметил Эмина и направляется к юноше, которого как выяснилось зовут Се Лянь. *Стоп... Се Лянь.. Се.. Лянь.. Блин, что-то знакомое! На языке так и крутится! Вроде бы даже именно отец говорил про этого Се Ляня. Стоп.. Да! Точно! Сто процентно! Этот тот самый Се Лянь из-за которого отец стал "чаще задерживаться на работе". А ведь если так подумать отличный шанс чем-то насолить этому увлечению или выведать что-то дельное, а если попробовать что-то сделать против их отношений с отцом.. Нет, он конечно потом меня убьёт, но это потом. Уже даже тошно вспоминать то, как папа ходил по гостиной и всё твердил себе под нос про гэгэ, что оказался всё тем же гнусным Се Лянем и про его фотографию на обоях телефона.. Ой фуу.. Боже, обнимашки с какой-то, а хотя почему с какой-то. Теперь ясно, понятно с какой персоной. Нет, ну с самого начала было понятно, что у них всё не просто так. А ведь если не просто так, то насколько долго.. Папа ничего не рассказывал.. Не доверяет?.. Я уже никто?.. Я плохо стараюсь?.. Ведь опять не смог опять на собрание прийти... Я ему становлюсь безразличным?.. А вдруг это всё этот гэгэ виноват.. Ну всё... Ему конец.* Не особо довольно размышлял Эмин, придумывая свой идеальный план мести в этом кафе, а про приходу ещё одного человека, так вообще уже целой прогулки получается, ещё внимательнее и презрительнее рассматривал ребёнок своего не доброжелателя. Нет, конечно Хуа Чен и до этого особо не появлялся на родительских собраниях, а на школьных мероприятиях вообще никогда не был, но сейчас это было не важно для брюнета. Сейчас для Эмина во всём был виноват "гэгэ" отца. Подбежав на столько, чтобы увидеть мальчика, Цинсюань улыбнулся ещё ослепительнее и обняв ребёнка заговорил пуще прежнего. — Ой, Эмин, привет! А ты чего не дома? Опять не послушал Хуа Чена? Ты ж моё солнышко, ну придётся тогда тебе пойти с нами, раз уж тебя встретили, а то папа твой должен сегодня раньше прийти с перерыва, если увидит, что тебя нет, подстрахую что со мной задержался. Всё равно Хуа Чен не сможет тебя забрать, видете ли "заскочит на пять минут, не более". Рассмеявшись и напоследок пунькнув Эмина в носик, жизнерадостный юноша выпустил ребёнка из объятий. Вообще мальчик никогда не прочь ласк своего дяди Цинсюаня. Да, он его так называет, а что? Всё таки почти всё детство с ним провёл. Детство провёл, а никаких Се Ляней рядом не замечал. Ну так вот, против объятий и всего прочего Эмин ничего не имел против. Даже был рад, но вот только.. Зачем его любимый дядя так открыто назвал рабочее имя отца, которым он наверняка и представился этому Се Ляню?! *Теперь можно даже ничего и не думать... Всё насмарку... Дядя Цинсюань, за что?!..* Уныло простонал в своих мыслях Эмин. Но не успел он полностью обмягнуть и прильнуть к дяде в расстроенном расположении духа, как тут же вновь озорился маленькой надеждой от слов "врага". — Ох, так вот как.. Я наслышан о твоём отце и думаю, что будет приятно познакомиться с тобой. Меня зовут Се Лянь. Мой.. Слишком хороший, да, просто прекрасный знакомый часто рассказывал мне об этом мире азартных игр и я даже один раз ходил в одно казино твоего отца с тем самым знакомым, правда его самого там так и не увидел. В общем я был бы очень рад и заинтересован познакомиться с сыном, хах, князя азартных игр. Особенно с некоторых слов моего друга - Цинсюаня я узнал, что ты прям золотце, а не ребёнок. Мягко и спокойно говорил Се Лянь, во время всей речи держа милую улыбку. Мальчик всё же не смотря на это зарылся носом в как всегда мягкие одежды Цинсюаня, прячя там, как и раньше всё плохое и обидное, получая в ответ поглаживания по голове и лёгкое щебетание по типу: "Ну ты чего, Эмин? Всё нормально, не стоит боятся Се Ляня. Ты же уже взрослый? Не так ли?". Он так привык с детства и отказаться от этого уже не мог. Проще было уходить в тепло можно сказать родного человека, чем держать всё в себе или выливать проблемы куда-то ещё. *Ну вот.. И зачем ты дядя опять на портачил.. Враг оказывается даже осведомлён чем-то обо мне! Ну и ладно, всё равно не проиграю! Этот Се Лянь судя по всему не знает, что папа и Хуа Чен один тот же человек, тогда стоп.. Папа назвался другим именем?.. Неужели он назвал себя Сань Ланом.. Нет.. Ну нет.. Это же.. Это же только наше с ним..* Эмина охватила огромная обида. Отец обещал ему, что этим настоящем именем будут пользоваться только они. Даже если Хэ Сюань знал настоящее имя Хуа Чена, то называл всё равно другим. Тем, которым все привыкли звать "князя азартного мира"! Это имя было для Эмина, ни для кого больше! *Опять этот Се Лянь всё портит! Зачем папа вообще его встретил!* От разочарования мальчик только сильнее сжал футболку дяди. Цинсюань же понимающе не тревожил ребёнка, хоть и не совсем понимал от чего он так расстроился. Се Лянь заподозрил, что скорее всего он сказал что-то не то, подошёл ближе к другу с Эмином и осторожно коснулся плеча мальчика. — Если я как-то задел тебя своими словами, то прошу прощения. Я правда не хотел сказать что либо обидное. От руки юноши, а то-ли просто из-за лучиков солнца, в районе плеча стало теплее, приятно теплее. Чем-то это увлечение отца явно было особенным. Но вот только чем... В сердце Эмина складывалась некая догадка, вороша воспоминания с отцом. Их самые весёлые и счастливые часы вместе. И что-то подсказывало, что в эти воспоминания как будто хотел проникнуть и третий человек, третий человек хотел тоже завладеть местом в сердечке мальчика. От ласкового прикосновения рук Се Ляня душа тянулась к нему, а вот мозг... Мозг пока не хотел воспринимать информацию о юноше в хорошем ключе. Эмин просто не хотел мириться с тем, что у отца есть ещё кто-то кроме него. Кто-то на кого Хуа Чен тоже тратит много своего драгоценного свободного времени. Вроде глупые, эгоистичные пожелания того, чтобы любовь и большинство времени отца уделялась только Эмину, но всё же с самого детства мальчик не получал слишком многого внимания от единственного родителя. С продвижением бизнеса оно вообще почти что утратилось. Се Лянь своим появлением тоже забрал огромную часть. И с виду всегда самоуверенный Эмин паниковал, боялся, готов был рвать, метать и плакать. Ребёнок боялся остаться совсем один. Нет, были конечно дядя Цинсюань и дядя Хэ Сюань, но вот только это всё равно немного не то. Внимание было, особенно от Ши Цинсюаня и Эмин искренне благодарил его за это, но всё же когда внимание было от Хуа Чена всё переходило в совсем другое русло, приобретало совершенно другой смысл. Найдя в себе силы отцепиться от Цинсюаня, мальчик тихо и неуверенно сказал, потому что сомневался. — Я думаю ты меня этим не обидел... А вот за наушники ты всё ещё должен мне! Уверенно и по прежнему немного по лисьи хитро улыбнувшись добавил ребёнок. Се Лянь улыбнулся такому взгляду Эмина, прикрыв улыбку рукавом кардигана. Хоть конечно юношу удивил один момент. *Эта улыбка... Уж больно она мне напоминает моего Сань Лана, да и внешне мальчик очень похож на него... Странно это всё однако, хотя я вчера не видела Сань Лана и может поэтому он мне теперь везде мерещится. А ведь я пообещал ему, что не буду грустить, если мы не сможем увидиться. Хах, совсем уж много задумался о нём.* Подумал Лянь, стараясь отбросить волнующие мысли и снова обратил свой взор на ребёнка. — Раз обещал, значит сделаю. В какую кофейню хочешь пойти? Эмин задумался, прокручивая в голове разные варианты. Взрослые же терпеливо ждали когда мальчик определится и не торопили его в принятии решения. Только тихо перешептывались, как краем уха услышал Эмин о каких-то людях, среди которых единственным знакомым именем было Хэ Сюань. Но не став зацикливаться на тихом шёпоте старших, мальчик продолжил свои раздумья. *Так, у нас около дома было кафе с вкусными пончиками, потом ещё рядом с парком, где цветут лилии были отменные вафли, а ещё... Так, стоп. Меня же ведёт не просто дядя Цинсюань, а ещё и Се Лянь. Так... Так, так, так... Точно! Решено и сто процентно! Надо пойти в какое-то дорогое кафе, а на протяжении прогулки ещё что-то выпрашивать. Дядя Ши точно же не пропустит кого либо торгового центра или бутика. Можно будет попробовать и себе что-то урвать. Особенно за счёт Се Ляня. Тогда у него будет мало денег и он не сможет также, как и сейчас красиво одеваться! Да, точно, точно, тогда папа его обязательно разлюбит! Хотя стоп, ничего он не красиво одет, а просто ужасная безвкусица. Как ему вообще пришло в голову в этом на улицу выйти?!* С такими мыслями и по мнению спешу напомнить девяти летнего ребёнка неимоверно коварным планом, Эмин обратился к старшим. — Дядя Ши, Се Лянь, я хочу в кафе Бела Виста. Уверенно сказал мальчик, глядя прямо в глаза взрослым. Цинсюань лучезарно улыбнулся, захлопав в ладоши, в то время, как Се Лянь был в неком замешательстве. Он был уверен, что ребёнок назовёт любое кафе, совершенно любое, но совершенно другое кафе. Не одно из самых дорогих кафе Макао! Но делать было нечего, раз обещал то конечно сводит, но разделять радости Щи Цинсюаня парень всё же не спешил. — Эмин, прекрасный выбор! Я то всё думал, когда выпадет шанс мне туда сходить, и тут ты предложил такой чудесный вариант! Прекрасно! Нет, просто чудесно! Хэ Сюн обещал сходить туда со мной, но так и не сходил, представляешь! Ну вообще, Хуа Чен тоже что-то говорил про это кафе и какой-то праздник нашей общей дружбы, но тоже не получилось. Так что ты молодец, что выбрал это место, Эмин! Говорил младший Ши, уже тащя мальчика в сторону центра, где и находилось кафе. Всё таки офис около которого они до сих пор стояли был не так далеко от центра города, ведь было видно что компания являлась не последней важности. Так вот, следом за этими двумя шёл Се Лянь, что плыл в своих мыслях, не решаясь прерывать Цинсюаня и краем уха всё же прислушываясь в то, что тороторил его друг Эмину. Кстати про Эмина. *А ведь с другой стороны... Чему я удивляюсь? Если отец Эмина Хуа Чен, то для него есть в таких заведениях привычное дело. Всё таки когда матушка с отцом были ещё живы мы тоже часто ходили в какие либо дорогие заведения. Всё таки я рад за Эмина, надеюсь у него хорошее детство. Цинсюань не всегда рассказывал о его хороших чертах и достижениях. У него же проблемы с отцом были? Да... Точно, что-то такое было. Надеюсь, что всё не особо серьёзно... * Из раздумий Се Ляня вытащил громкий, радостный возглас Ши Цинсюаня. — Смотри, смотри, Эмин! Это же тот самый пруд! Помнишь? Неужели мы и вправду уже были здесь... Что-то я совсем запамятовал. Эх, всё работа, работа. Всячески жестикулируя, оповещал младший Ши. Лянь на это лишь улыбнулся, прикрыв глаза и приставив руку ко лбу покачал головой. — Конечно я помню, дядя, ты тогда выпил и было очень весело! Особенно когда приехал дядя Хэ и пытался забрать нас к вам домой! После своих слов и воспоминаний, мальчик рассмеялся, в то время, как вся компания уже походила к заведению. Войдя в здание у Се Ляня распахнулись глаза от красоты внутреннего убранства. Помещение было выполнено в золотых и молочных тонах, а столы с представляемой продукцией были полностью ей заставлены. В то время, как юноша засматривался на само заведение, Циньсюань уже взял столик и тащил "племянника" вместе с другом к нужному месту. В предвкушении вкусной еды и мести, Эмин принился изучать меню, что им принесла девушка миловидной внешности. Се Лянь тоже уткнулся в меню и подумал, что он точно в конце концов обанкротится в этом заведении. Спустя несколько минут и несколько поторапливающих слов от младшего Ши, мальчик одобрительно кивнул, что можно звать официанта. Цинсюань нажал на кнопочку колокольчика и спустя пару минут к их столику подошла всё та же девушка и все из троицы начали называть то, что они хотели бы заказать. Да, все из троицы кроме Ляня, который скромно попросил стакан воды. Цены были крышесносные, а аренда квартиры сама себя не оплатит, поэтому юноша решил сэкономить. Эмин довольно улыбнулся, что его план вроде как работает, а Ши не стал зацикливать внимание на этом. Ведь знал, что со средствами у его друга не всё было хорошо и от помощи в оплате он всегда отказывался, так что даже пытаться предложить что-то за свой счёт не стал. Заказ приносили постепенно. Вот чайник чая, вот тосты для Цинсюаня, вот виднеются пирожные для Эмина и клубника в шоколаде, а последним ставится на стол стакан с водой для Се Ляня. Младший Ши воодушевленно улыбнулся и отобрав у ребёнка пирожные начал выстраивать красивую "картинку" для нового поста в своём инстаграме. Мальчик уже запомнил эту привычку дяди, поэтому только для вида нахмурил брови, скрестив руки на груди. В целом то он не обижался. Лянь, видимо тоже привыкший к таким действиям друга не стал обращать на это особого внимания, как и мешать, поэтому достав телефон стал ждать конца фотосета. Юноша надеялся, что если они с Сань Ланом не могут увидеться сегодня, так хотя бы парой сообщений перекинуться получится. Собственно так и вышло. Совсем уж оставить без внимания своего гэгэ у Хуа Чена кажется не выйдет никогда. Поэтому разблокировав телефон, Се Лянь сразу же увидел несколько уведомлений от своего любимого человека. Это заставило невольно улыбнуться. В это время Эмин просто сидел и ждал свои пирожные, поэтому не заметить смену в настроении Ляня, который вдруг начал тупо улыбаясь смотреть в телефон при этом что-то печатая, ну было буквально невозможно. Особенно сейчас, как подумал мальчик "на поле боя". Теперь уже всерьёз нахмурившись, он слез со стула и подошёл к Се Ляню со спины. Второй сильно увлёкся перепиской, поэтому не заметил каких либо движений ребёнка. Когда юноша находился рядом с возлюбленным, мир вокруг как будто пропадал. Не было ничего кроме его Сань Лана. Так собственно и в переписке. Лянь мог слишком сильно увлечься общением, что по несколько минут обычно не замечал мира вокруг, пока этот мир не начнёт слишком сильно напоминать о своём существовании. Зайдя со спины, Эмин только подтвердил свои предположения. *Боже, у этого тоже с сердечком подписан. Ну и ужас.* С презрением подумал мальчик, чуть поморщившись. В это время Цинсюань уже закончил свой мини фотосет, поэтому наконец обратил своё внимание на этих двоих и не растерявшись тоже заглянул другу в телефон, только сильнее, чем Эмин. — Уууу, ему всё написываешь? Понятно, понятно. С хитрой улыбкой говорил младший Ши, рассмеявшись в конце. Звонкий смех друга вывел Ляня из транса телефона и юноша залился краской. — Подсматривать не хорошо... У тебя, Эмин, вообще вот пирожные освободились, а у тебя, Ши, сэндвичи! Всё ещё немного краснея выпалил Се. Ему было максимально неловко, хотя при дружбе с Цинсюанем впринципе уже можно было привыкнуть к тому, что твоё личное пространство всегда нарушали, но Лянь судя по всему активно старался не замечать этого маленького фактора. Выключив экран телефона и впринципе отложив его в сторону, молодой человек по тихоньку пил воду и смотрел куда-то вдаль, краем уха слушая весёлую болтовню младшего Ши. —...ну вот, я ему и говорю, Хэ-сюн! Мы просто обязаны зайти в этот бутик! А он мне отвечает, что в жизни не будет носить это трепьё! А это ведь последняя коллекция! Хорошо, что Ши-гэгэ скинул денежку, а то я бы просто умер от разочарования! Правда купил только одну вещь из коллекции, но всё же. Хэ-сюн бывает слишком жестоким! Эмину было комфортно с дядей, а подобные рассказы смешили мальчика. Одним словом было хорошо, если бы ребёнок в один момент не вспомнил о Се Ляне. Как подумал Эмин: "Нельзя же забывать, что я ещё на задании и на поле бое!". Ну, собственно забыть ему удалось ненадолго, ведь сам того не зная, Цинсюань выдал очень выгодное для мальчика предложение. — Знаете, я так вспомнил и решил... Одной вещи из этой коллекции определённо мало! Предлагаю поехать в тот бутик! Там ещё и торговый центр рядом, ух! Как раз прикупишь какой-то подарочек, для кое-кого, Се! Как всегда с энтузиазмом восклицал младший Ши. Эмин хитро улыбнулся, стараясь забыть последние слова, а сам Лянь подумал, что подарок это конечно славно, но средства на подарок тоже не плохо. В соответствии, как и хотя бы малая доля скромности для друга. А ещё улыбка Эмина... Ну не мог Се Лянь так просто отпустить этот прищуренный лисий взгляд, с приподнятами уголками губ, то-ли в ухмылке, то-ли просто от веселья. И эта искорка в глазах... Ну точно же как его Сань Лан! Шатен уже было начинал всерьёз задумываться о сходствах этого ребёнка и своего молодого человека, но всерьёз задуматься о чём то с вечно активным и не терпеливый Цинсюанем было пока и невозможно и в некоторых моментах удавалось наверное только Хэ Сюаню, за что стоит отдать ему должное уважение. К сожалению самого Хэ Сюаня не долг, но об этом чуть позже. Быстро расплатившись, молодые люди последовали к выходу на улицу, где их уже ждал Эмин. Пока эта троица добиралась до самого бутика, впринципе ничего интересного и не происходило. Просто ехали в такси. На удивление даже ТИХО ехали в такси. Ну, этому впринципе есть достойное объяснение в качестве Хэ Сюаня, который поинтересовался как там поживает его муж. Отвлёкшись на супруга и телефон, Цинсюань уже не думал о болтавне. Эмин, лениво развалившись на заднем сиденье, тоже завис в телефоне. Переписываться ему было не с кем, поэтому мальчик просто листал какие-то новости из пабликов о видеоиграх или о музыке. Се Лянь держался от соблазна открыть чат с Сань Ланом минут семь-восемь, но всё таки долго противостоять своему желанию не смог. Открыв можно уже сказать родной чат, Лянь выдохнул, почувствовав себя как дома и заметив несколько новых сообщений принялся их читать и отвечать на них же с приятным чувством где-то в районе сердца. Эти предложения, что юноша печатал, будто ниточка сшивали сердце Ляня, которое определённо нужно было подлатать. Но к великому счастью Се, иголочка в лице Сань Лана уже несколько усердных месяцев зашивала сердечко возлюбленного мягкими и заботливыми ниточками своей любви. Ехать на такси, как говорилось не долго, поэтому компания уже совсем скоро должна была приехать. Вроде бы даже все стали убирать телефоны и Се Лянь даже слишком засмотрелся на здание торгового центра, что сейчас блестало в лучах солнца, но у Эмина зазвонил телефон и мальчику стало уже не до видов и всего прочего. Ведь единственный кто мог ему звонить это его отец, Ши Цинсюань и Хэ Сюань. Двум последним делать это было не зачем, значит оставался всего один вариант. Выдохнув, мальчик ответил на звонок. — Да, привет, пап. Да, я с дядей Ши. Ну так получилось, не кричи! Да, да, да, я понял. Удачно провести время со своим гэгэ. Уже понятно, что не жду тебя вечером. Немного с раздражением говорил Эмин человеку на том конце звонка. Правда на слове "гэгэ" не только Эмину стало всё равно до красивых видов торгового центра. Се Лянь нервно чуть сжал рукав своего кардигана, опустив взгляд и поджав губы. *Так, Лянь, не паникуй. Твои предположения могут оказаться просто тупым вымыслом, поэтому не делай выводов раньше времени. Может быть у господина Хуа есть старший брат?... Хотя кого я обманываю. Сань Лан рассказывал, да и у кого не спроси все скажут, что нет у господина Хуа братьев. Это ещё из легенды о нём же, что ходит из уст в уста всех сред общества понятно. Фух... Ну... Ну не должно быть НАСТОЛЬКО сильных совпадений и резких поворотов в моей жизни! Всего лишь Эмин слишком сильно похож на Сань Лана, господин Хуа старший называет кого-то гэгэ и с этим кем-то идёт вечером куда-то. Ну совершено же не как мы с Сань Ланом! Правда же?... Ааааа...* Лянь хотел откинуться на спинку сиденья, но машина случайно слишком резко остановилось и плавное опускание в кресло сменилось быстрым стуком. Но всё таки они приехали в этот торговый центр, поэтому мальчик первый открыл дверь и вышел на улицу, снова попадая под назойливые лучи солнца. Следом за ним вышел Цинсюань, улыбнувшись от тех же самых лучиков, и последним выполз Лянь. Он не заметил лучиков солнца, как и собственно непонятно откуда взявшейся лужи почти что прямо около его двери. Лужа была не большая, но Се всё равно как-то умудрился испачкать почти всего себя, и теперь на его одежде в светлых тона, красовались совсем не светлые пятна и подтёки. Юноша грустно выдохнул и покачал головой, при этом закрыв глаза и приставив кончики пальцев ко лбу. Его неудача опять сыграла с ним злую шутку. При том уже в который раз в его жизни. Эмин усмехнулся. Неудача противника была ему на руку. Вот только... Этот слегка опечаленный взгляд, мягкие черты лица с немного запачканой белоснежной кожей, волосы чуть сбились на лице, светлые одеяния запачканы, всё как в том сне. Все черты, как у того самого божественного спасителя... Вроде так давно было, а помнится до сих пор. И во снах преследует... Ну не может тот человек просто взять и забыться. Даже через несколько лет, не может. *Нет... Ну нет... Это точно не он!... Но образ... Образ, образ, образ! Все черты идеально схожи с тем божеством!* Все мысли Эмина сбились вокруг одного человека. Человека из прошлого, который посещал мальчика в каждом его сне. Каждую ночь он приходил во сне воспоминаний. Воспоминаний о том дне. О том дне, когда ребёнок чуть не лишился жизни. Тогда Хуа Чен ещё не достаточно разбогател, поэтому вдвойне усиленно пропадал на работе. Как говорилось ранее, на данный момент с пятилетнем Эмином обычно оставались либо Цинсюань, либо Хэ Сюань. Но в этот день Хуа не повезло и никто из этих двоих не мог посидеть с мальчиком. Знакомых больше не было, денег на няню тоже. Выругавши про себя всё, что только можно было, мужчина наконец-таки принял рисковое и как потом оказалось ой какое не правильное решение. Чен решился оставить маленького Эмина одного в квартире до того момента, когда кто-нибудь из пары Сюаней не освободится. Мужчина изо всех сил надеялся, что ничего не случится. Ведь еда была, дверь закрыта, огнеопасного вроде ничего не должно быть. Не догадается же его ребёнок включить газовую плиту. До спичек не дотянется. Единственное, что совсем сильно волновало Хуа Чена это то, что они жили в дешёвенькой квартирке, которая находится в старом доме на первом этаже. И если соседские кошки бывает выпрыгивали с окон погулять, то может ли так сделать ребёнок? Чен очень надеялся, что нет. Сильно надеялся и перед тем, как уйти наговорил сыну кучу наставлений на счёт того, что стоит делать, а что нет. Эмин, чувствуя себя до ужаса важным и взрослым с максимально серьёзным лицом, слушал речь отца и иногда кивал головой в согласии со словами. В результате скрепя сердцем, мужчина наконец-таки ушёл на работу, а мальчик остался дома. По совету папы, Эмин послушно играл в свои не многочисленные, подаренные Цинсюанем игрушки, в который раз просматривал картинки в старенькой книжке сказо, иногда отвлекался на то, чтобы съесть какое нибудь яблоко и шёл дальше заниматься своими делами. Но так как это всё таки был маленький ребёнок, то заниматься этими однотипными и уже на скучившими занятиями мальчику надоело. Время шло и шло пока он играл, а дядя Ши или дядя Хэ так и не пришли! Скука прямо таки пожирала Эмина из нутри. И если бы не мысль, невзначай промелькнувшая в голове ребёнка, то возможно бы всё, что произойдет далее бы обошлось и мальчик продолжил бы просто и без обидно скучать. Но к сожалению мы имеем то, что имеем и прошлого никак не изменить. Так вот, в тот момент взгляд Эмина упал как раз на то злощастное окно. На улице весело играли лучики солнца, зелень шелестела от лёгкого, освежающего ветерка и ни одной тучки, ни одного облачка на небе не было. Брюнет вспомнил то, как он с дядями или за очень редким случаем с отцом гулял под точно такими же лучами счастья и восторга, что потом греют душу приятными воспоминаниями. Ребёнок вспомнил и решил, что если никто не идёт к нему, то он не применно пойдёт к ним. Пододвинув к подоконнику табуретку, Эмин кое как забрался на мебель и когда понял, что роста всё ещё не хватает, то плюсом притащил пару подушек. Взабравшись уже на это чудом державшееся строение, мальчик наконец-таки смог забраться на старенький подоконник. С этого ракурса улицу было видно лучше, но правда хорошо видно было не только улицу, но и для маленького ребёнка огромную высоту до асфальта. Чуть по размышляв, идея идти самолично искать кого-то из знакомых казалось всё более не выполнимой и огорчившись, Эмин готов был вот вот её отбросить, как увидел котёнка. Мальчик очень любил кошек и при том совершенно любых. Брюнет вечно просил отца купить или приютить какого нибудь котёнка, и вечно получая отказ, сильно расстраивался. Хуа Чен переживал по этому поводу, но ничего не мог поделать. Он просто не мог содержать ещё и котёнка. Купить животное пока слишком дорого для него, а если приютить, то сколько дорогих осмотров и прививок нужно. Про корма и другие вещи мужчина даже думать не стал. И так понятно, что ничего из этого не выйдет. Поэтому всё, что оставалось Сань Лану - это утешать чуть ли не плачевшего сына, гладя того по голове. Не смотря на все "нет" своего отца, Эмин всё равно не мог пройти мимо какого либо бездомного котёнка и приводил того в квартиру, если животное не сопротивлялось. Но правда если оно всё же приходило, то надолго не задерживалось и снова появлялось на улице. Но хотя бы уже чем-то на кормленное. Ведь иногда Хуа Чен не выдерживал над всеми мольбами сына и покупал кошачий корм. Да, один из самых дешёвых, но Эмину и этого было достаточно для счастья, как собственно и голодным кошкам. Так вот, когда мальчик увидел котёнка, то его сердце сильно сжалось, а глаза вот вот готовы были заслезиться. Этот котёнок хоть и был миленьким чёрным комочком, но вот только этот чёрный комочек был до ужаса грязный, с одним очевидно больным глазом, ведь котёнок так ни разу пока пытался идти не открыл его и также это чудо хромал на одну ногу. Все мысли Эмина о том, что здесь высоко и страшно тут же исчезли. Он особо не думая не без усилий открыл окно и рухнул в кусты шиповника, за которыми так сильно ухаживала вредная домоуправляющая. Было больно, очень больно. Глаза пропустили первые две слезы, но останавливаться мальчик не хотел. Он хотел только одного - помочь бедному и беспомощному существу, с которым так жестоко обошёлся этот мир. Кое как выбравшись из кустов, Эмин чуть прихрамывая поспешил за котёнком, который вдруг остановился, заметив падение мальчика. Подойдя к питомцу, ребёнок потянулся к нему, чтобы взять на руки и погладить, но покладистость и не подвижность маленького существа на этом движении Эмина быстро закончилась. Как мог котёнок похромал в обратную сторону от мальчика, и при том на удивление достаточно быстро. Ребёнок не растерялся, а пошёл за ним. Когда животное ускорялось, то Эмин соответственно делал также. Даже когда котёнок решил подняться на дерево от своего преследователя с добрым намерениями, то мальчик не отстал. Он отважно бросился за ним. Физические тренировки от дяди Хэ какие никакие были, так что с большим трудом и целеустремлённостью, Эмин всё же залез на дерево. Он преодолел этот сложный для него путь, но представьте его обиду и разочарование, когда только только поднявшись, мальчик увидел то как прыгает и убегает котёнок с дерева. Эмин же было не ткк просто это сделать. Вроде уже прыгал с первого этажа, а страх всё равно никуда не ушёл. Посидев чуть меньше минуты, мальчик начал по тихоньку подниматься на ветке, чтобы спрыгнуть. Глаза были зажмурены, руки цеплялись за ствол дерева. Вроде вот там кусты и если ребёнок упадёт, то вроде не так больно, но... Попасть в кусты не суждено. Нога Эмина соскальзывает, не попадая на сучок и он уже летит вниз, прямо в лужу. Он уже собрался дать волю слезам, но вдруг почувствовал себя в чьих-то мягких руках. Кто-то ласково обхватил его, чуть прижимая к себе, чтобы мальчик не упал. Для Эмина этот момент казался чем-то волшебным. Весь мир вокруг будто остановился, птицы перестали петь, а листья шелестать. Был только человек, что держал мальчика. На лице человека была обычная белая маска, да и из-за капюшона, лицо скрывалось чуть ли не на половину, но даже этот лик до мурашек по коже поразил маленького ребёнка. Спаситель казался очень элегантным и в целом красивым. Они приземлились аккуратно, плавно, и когда незнакомец уже собирался уйти, то случайно споткнулся об какой-то камешек в яме. Всё таки не избежав лужи он упал в неё. Маска чуть слетела, так как держалась на соплях, капюшон спал, а слегка бледная кожа осквернилась лёгкими подтёками грязи из лужи. Медово-карие глаза стыдливо и виновато посмотрели на Эмина, а он в ответ смотрел на человека на против с восхищением и благодарностью. Этот образ "божества" точно надолго отпечатается в его сознании. Так оно и вышло. Образ был всегда во снах, всегда как будто отгонял что-то плохое. Это нравилось Эмину, заставляя мальчика всё больше и больше идеализировать и вспоминать этого человека. Ему хотелось видеть его вновь и вновь, он чувствовал от него заботу, даже через сны. Возвращаясь уже в настоящее сердце ребёнка ёкнуло, как будто указывая. Да, это он, определённо он. Как будто шептало сердце, но разум затуманенный обидой всё ещё не хотел полностью впускать этого человека к себе в душу, хотя сопротивление уже было не таким как прежде. Обида смягчилась и сердце на половину спрятало свои шипы от посторонних. Всё же сходство было поразительным. И даже если каких-то весомых доказательств на этот счёт не было, Эмину как минимум нравилось и было комфортно думать о том, что он вновь через столько лет встретил этого человека. По большей части не свойственно для себя он немного улыбнулся, но тем не менее улыбнулся он искренне, подавая Се Ляню руку помощи, чтобы подняться из лужи. План мстить этому человеку сдвинулся на второй план. *А может отец и вправду выбрал не такого уж и плохого человека... Тем более я даже не спрашивал у него почему именно господин Се. Впринципе можно даже найти плюсы. Я узнал, хотя нет, я очень сильно надеюсь, что Се Лянь и вправду мой совершенный бог. Он очень похож... Очень...* Мысли Эмина притупились, когда сердце опять ёкнуло, глядя на ласковую улыбку Ляня, что принял помощь от мальчика. *Нет... Всё же это точно он.* Веки успокоительно сомкнулись, и ребёнок обнял только что вставшего их лужи Се, прошетпав. — Наконец-то я встретил вас вновь... Юноша понятное дело опешил от таких слов в свой адрес. Разве он когда то ещё встречал Эмина? Нет, не припоминает. *Возможно это было уж очень давно... И судя по всему виделись они уж точно не по десять раз на дню, иначе хотя бы имя этого ребёнка я бы запомнил. Тут явно что-то другое... Давай, думай Се, думай, откуда же этот мальчик...* Размышления прервались Цинсюанем. Очевидно ему просто стало скучно стоять, поэтому уперев руки в боки, он наигранно обиженным тоном спросил. — Ну что же вы мои хорошие, идём, не идём? Вот, смотрите, уже и торговый центр! Всего-то пару шажёчков пройти! Се Лянь неловко посмотрел сначала на друга, а потом на ребёнка, что всё ещё его обнимал и судя по всему отлипать не собирался. Вздохнув, Лянь погладил мальчика по волосам и мягко спросил. — Эмин, может пойдём? Циньсюань нас ждёт. Брюнет покачал головой и тихонько сказал куда-то в одежды Ляня. — А вдруг ты уйдёшь... Вдруг ты всего лишь очередной сон и моё воображение... Я не хочу тебя отпускать... Се снова погладил мальчика по волосам, нежно говоря. — Ну что ты, Эмин, я никуда не денусь. Я здесь, с тобой, не ухожу. Давай ты возьмёшь меня за руку, если так боишься, что я исчезну? Хотя я это конечно же сейчас не сделаю. Руки юноши чуть приподняли лицо Эмина за щёки, а глаза смотрели на него с нежностью. Ребёнку кажется было достаточно лишь посмотреть в эти медовые глаза, чтобы понять. Ради своего спасителя он готов на что угодно. Если вспомнить его отца, то как говорится, яблоко от яблони не далеко падает. Впервые мальчик улыбнулся, искренне улыбнулся кому-то ещё кроме своих названных дядь и отца. Эмин кажется снова обрёл счастье. Чуть подумав, заваражённо глядя в глаза Се Ляня, ребёнок взял его за руку и сказал. — Хорошо, пап, я тебе верю. Циньсюань ещё не успел далеко уйти, поэтому от такого заявления закашлялся и округленными глазами смотрел на Эмина. Впринципе сам Лянь опешил не меньше. — Ч-что прости? Как ты меня назвал?... Мальчик вдруг понял, что сказал и его уши покраснели. Ведь если он и помнил своего спасителя, то это не значит, что он помнил и его. Чисто теоретически он его в первый раз в жизни видит и Эмин такое ляпает! Ребёнок замялся и в торопях начал быстро тараторить. — Я... Я... Я просто знаю, что вы с моим отцом уже не первый месяц вместе и вы мне дороги и я думал, и...и...и... В конце Эмин вообще потерялся и от прежнего его вида не осталось совершенно никакой само уверенности. Сам Се после этих слов залился краской. — Стой, стой, стой... По моему ты что-то путаешь. Твой папа же Хуа Чен, если я не ошибаюсь? Честно признаться я его даже и в глаза не видел! В той же манере, расторопно говорил Се Лянь, сбитый с толку этими заявлениями. — Не правда! Ваша совместная фотография стоит у него на обоях экрана блокировки телефона! А ещё он вам представился не тем именем! И вот... За имя конечно очень обидно, потому что это имя мы с ним вместе используем, оно было только для меня, но... Но на вас я не обижаюсь, вы такой хороший и классный! Только на отца могу дуться! В конце концов, он же сам так представился. А ещё знаете, я всегда был вам так признателен, что вы спасли меня! Я вас никогда не забывал, ни на минуту! Счастью Эмина до сих пор не был придела, поэтому крепко держа Се Ляня за руку, он радостными глазами смотрел на взрослого. Циньсюань вроде уже успокоился, но от новой информации его кашель пошёл по второму кругу, а в голове всё таки радостно крутилась мысль об отношениях как оказалось двух своих близких знакомых, которые до встречи с друг другом после неимоверно долгой, тяжёлой разлуки так и тянулись друг к другу. Точнее как оказалось после разлуки, а может Хуа Чен помнил Се Ляня? Кто знает, кто знает. Ну так вот, после обрушевшийся на Ляня правды, он просто завис. Завис всем телом, только сердце не переставало безудержно стучать, волнуясь и бушуя впринципе от горы эмоций. Оказывается всё намного запутанней, чем могло бы показаться. *Хуа Чен, надо же, Хуа Чен. А Эмин... Теперь понятно, почему же этот мальчик так напоминал мне Сань Лана. Ах Сань Лан, Сань Лан... Сколько же делов ты наделал, но я всё ещё тебя люблю. И всегда буду любить, ты так много для меня сделал за все эти месяцы, никогда не забуду... Ведь если бы не ты...* Тут мысли юноши пошли уже в совершенно другое русло, но он сам решился их прервать. Всё таки не приятная тема, вспоминать не хочется от слова совсем, тогда было слишком плохо. Тогда, когда не было рядом Сань Лана. Вновь улыбнувшись Эмину, Лянь предложил всей компании. — Ну что, пойдём? Нас ждёт торговый центр. Мальчик радостно закивал и сам потянул Се в сторону здания. Циньсюань тоже сразу оживился и пошёл рядом с ними, снова заводя оживлённую беседу с некровным племянником. Сначала Се Лянь слушал их разговор, кивая в некоторых моментах в знак согласия, но в какой-то момент не заметно для себя, Се Лянь снова погрузился в свои мысли. Да уж, видимо сегодня их будет очень много. *Хм, а Эмин уже не выглядит таким отстранённым. Он оказывается такой живой, энергичный и весёлый. А ведь после его раздраженного вида такого и не скажешь. Всё таки хороший ребёнок. Вот только... Почему же он всё таки так быстро открылся мне. В начале же призерал, это было не скрыть, особенно детям его возраста скорее всего ещё тяжело бороться с эмоциями, особенно такими сильными как ненависть. Так почему же?... Он очевидно меня узнал в момент того, как я упал, но когда он мог видеть меня таким... Это должно было быть давно, я его спасал, судя по его же словам. Но вот когда... Хотя... Стойте! В моей жизни было два знаменательных мальчика и... Ох, хаха, похоже у них с отцом это семейное падать с высот. Эх, Эмин, Эмин, я кажется тебя вспомнил. А ведь я даже и не думал, что ты меня даже запомнишь, не то, что будешь вспоминать. Мне впринципе это было и не надо. Я просто хотел сделать доброе дело. И я ничуть не жалею, ты прекрасный ребёнок, хоть я тебя и не так долго знаю.* Се Лянь искренне был счастлив, что вновь так сильно смог помочь кому-то. Войдя в сам торговый центр, Се Ляня вновь охватило удивление. Внутри он выглядел также потрясающе, как и снаружи. Для остальных же двоих из их небольшой компании не было ничего удивительного и не обычного. Циньсюань часто таскал сюда ребёнка, развлекаясь и проводя с ним время здесь. Сам этот ребёнок ничуть не жаловался, его всё устраивало. В особенности то, что можно провести время с дядей Ши, с которым всегда весело и впринципе отвести душу после рабочего времени или ссор с отцом, которые редко, но случались, когда мальчик совсем не выдерживал. Чаще всего причиной ссор был недостаток родительского внимания или слишком категоричное отношение родителя к учёбе Эмина. Хоть много чего и было дозволено мальчику, много чего покупалось и так далее, но в плане учёбы у ребёнка было строговато. Отец всегда требовал высший балл. Ну, вернёмся к торговому центру и нашей компании. Ляня тянули за руку дальше, куда-то в сторону игровых автоматов. Пока они ехали на эскалаторе, то Ши достал телефон и попросил друга с племянником посмотреть в камеру. Так они запечатлили их первое совместное фото. Эмин очень обрадовался, что у него теперь есть фотография со своим божеством, поэтому сразу попросил дядю прислать ему эту фотографию. Цинсюань только улыбнулся, кивнув. Лянь немного смутился в душе, что ребёнок так остро реагирует на эту фотографию, но раз ему нравится, то и хорошо. Юноша только рад. Получив фотографию на свой телефон, мальчик сразу открыл её. На этом снимке они были такими живыми, Ши во всю улыбался, Лянь держал за руку Эмина и смотрел в камеру, слегка улыбаясь, сам Эмин был просто счастлив как никогда. Такой живости в нём не было почти никогда. Казалось что Се и вправду был каким-то богом, озорившим его прежде не совсем счастливую жизнь. Эта фотография понравилась всем, особенно ребёнку, пока они ехали на определённый этаж торгового центра, он всё время её рассматривал и убрал телефон только тогда, когда компания доехала до этажа с всяческими развлечениями. Эмина переполняли эмоции, что сказать по секрету очень радовало Цинсюаня, потому что хоть его племянник и был при нём достаточно активным и весёлым, но сейчас он выглядел особенно счастливым. Узнав то, что Се Лянь никогда не был в подобных местах с различными игровыми автоматами, мальчик стал суетиться ещё сильнее. Потащив Ляня за руку к кассе где покупали деньги для игры, ребёнок без конца что-то объяснял Се. Например, какой автомат интересней, что такое тикеты, в каких автоматах их можно заработать и на что потратить. Младший Ши тоже изредка в клинивался в их разговор, по ходьбе стараясь не отставать от этих двух. Подойдя к кассе, Эмин начал рыться в своём рюкзаке и наконец найдя нужную вещь, а именно карточки, одну на которую нужно было класть игровую валюту, а другая карточка обычная, чтобы как раз всё оплатить. Так вот, найдя всё, мальчик протянул это женщине-продавцу, сказав. — Положите 760 юаней. (примерно 10 000 российских рублей) Женщина кивнула и забрала карточку. Когда пришло время оплачивать, Лянь скрепя сердцем потянулся своей карточкой чтобы оплатить, но всех быстро опередил Цинсюань, в итоге приложив карточку первым. Когда продавщица отдала ребёнку карточку уже по полненную игровой валютой, Эмин начал возмущаться. — Папа Се! Я бы заплатил! Почему вы хотели оплатить? И вообще, дядя Цинсюань, а ты то зачем это сделал?! Се Лянь немного не ловко улыбнулся, явно собираясь ответить, но Ши вновь его опередил, начиная объяснять, скрестив при этом руки на груди. — Ой, да он всё время так! Я сам, я сам, а сам он такими темпами все деньги сегодня и спустит, если уже не сделал это ещё в ресторане. Эмин, я понимаю ты привык ходить по таким местами и столько тратить, но Се Лянь не Хуа Чен. Он чисто физически не может тратить столько денег, потому что просто на просто и не зарабатывает столько. А ещё всё время отказывается от помощи и пашет на этих тупых подработках, не продвигаясь вперёд на основной работе. Нет, ну что ты сразу вздыхаешь и трёшь переносицу! Се Лянь! Ну я же тебя прошу принять помощь, а ты нет, да нет. Надеюсь хоть Хуа Чену получается за тебя платить, а то с вашими похождениями ты точно обанкротишься. Да, да, да, не отводи от меня взгляд! Размахивая руками возмущался младший Ши. Эмин стоял и слушал это, подойдя ближе к Се Ляню и по прежнему держа его за руку и зарываясь носом в рукав мягкого свитера взрослого. — Ну, ну, Цинсюань, не надо так кричать... Вот уже кто-то даже оборачивается на нас. У меня всё хорошо, правда. Тем более, давай не портить день Эмину, пойдём поиграем, отвлечёмся. Мягко говорил Се. Он не любил, когда друг заводил эту тему, поэтому всегда удачно съезжал с неё. Ну, в большинстве случаев. Сейчас был удачный случай, так что выдохнув и покачав головой, Ши согласился с доводами друга и обратился к племяннику, вновь о заряясь улыбкой. — Ну что, Эмин, во что хочешь поиграть первым делом? Всё таки отпустив Ляня, мальчик тут же без каких либо объяснений рванул к автоматам с различными стрелялками и всяким прочим в таком же духе. Взрослым оставалось только незамедлительно последовать за ним, чтобы вовсе не потерять из виду. Оплатив себе игру, мальчик начал объяснять Се что и как надо делать, при этом всё показывая во время того, как играл сам. Так Эмин сначала показывал игру, а потом просил поиграть вместе с ним, и два взрослых без каких либо проблем выполняли просьбу мальчика, а он счастливо улыбался им в ответ. Да уж, такого хорошего дня у Эмина не было давно. Но вот, как выяснилось на автоматы они потратили почти что два часа. Уже скоро должен был приехать Хуа Чен о котором все давным давно позабыли, увлёкшись играми. Поэтому когда мальчик предложил пойти в фудкорт, компания удивлённо возрилась на Хуа Чена, который стоял около них уже добрых минут десять, пока Эмин выводил все свои заработанные тикеты для покупки на них подарка Се Ляню. Цинсюань в ступоре смотрел на Хуа Чена, Эмин спрятался за Ляня, а сам Се чуть смутившись отвёл взгляд. Вроде бы ладно, встретились и встретились, договаривались всё таки. Но нет, надо же было Хуа Чену смотреть каким-то странным взглядом... — Эмин, ничего не хочешь объяснить? А ты, Цинсюань? В голосе брюнета хоть и была усмешка, но больше было строгости. Этот тон был как самый страшный сон мальчика. Один только раз отец к нему обращался именно так, когда ребёнок подверг себя огромной опасности, при этом соврав родителю о своём состоянии. Тогда Хуа Чен слишком перепугался за сына и не смог сдержать эмоций, выплеснув всё на как раз нём. Тогда, как собственно и сейчас Эмина очень испугал такой тон отца. И что тогда, что сейчас, мальчик постарался уйти от проблемы. В прошлом, ребёнок ушёл буквально, захватив с собой только лёгкую куртку, выбегая их квартиры в слезах, сейчас Эмин пока что предпочёл сделать это не так буквально. Мальчик полностью спрятался за Се Ляня, крепко вцепившись в свитер своего спасителя и спрятав лицо всё в том же предмете одежды. — Эмин, я жду объяснений. Ты говорил, что доедешь до дома на такси, но нет, на сколько я понимаю ты со изволил идти пешком. Но даже так ты не дошёл до дома. Да, ты сказал, что с Цинсюанем, но сейчас уже знаешь ли поздновато, а тебя дома так и нет. Я жду объяснений, почему же ты почти в девять вечера находишься здесь, а не в квартире. Тебе знаешь ли всего девять. Не смотря на все попытки Хуа вывести сына на разговор, у него это не вышло и мальчик по прежнему прятался за Се Лянем, хватаясь за него, как за единственную защиту. Поэтому поняв, что ребёнок так и не сможет ничего сказать, Лянь сам начал пробовать что-то объяснить возлюбленному. — Сань Лан... Понимаешь, так вышло, что Эмин случайно в меня врезался и в качестве извинений я предложил ему за этот маленький феномен сходить в кафе, а потом так вышло, что Цинсюань предложил съездить в этот торговый центр, а потом Эмин ещё захотел поиграть в автоматы и... Всё так вышло. Не сердись на него пожалуйста, он ни в чём не виноват. В конце концов он - ребёнок, к тому же очень хороший. Юноша погладил мальчика по голове, чуть выводя его из-за своей спины. От этих движений Эмину стало легче, да и вмешательство Се Ляня вроде как чуть смягчило Хуа Чена, хоть он всё равно продолжал сверлить сына не очень то дружелюбным взглядом. В конце концов выдохнув, брюнет сказал. — Так, ладно гэгэ, я понял. Но всё же не надо его так яро защищать. Он знаешь ли тоже не святой, и маленькая строгость не помешает. Но хорошо, тебе дико повезло, мелкий, что гэгэ всё таки за тебя заступился, так что просто марш домой на такси вместе с Цинсюанем, чтобы не ушёл куда-то в другое место. На словах про маленькую строгость у Эмина чуть дёрнулся глаз. Ведь если к мальчику она иногда и применялась, то маленькой её точно уж назвать нельзя было. Как говориться, редко, но метко. И впринципе домой ребёнку тоже не сильно хотелось. Он только нашёл человека, которого так часто вспоминал! И что, он теперь его потеряет?! А что если у них больше не получится встретиться?! Эти мысли очень пугали Эмина, поэтому вцепившись в руку Се Ляня, мальчик твёрдо сказал. — Я никуда не пойду! Я останусь с папой Се! Я не хочу, чтобы он уходил... От слов сына Хуа Чен потерял весь свой прежний строгий вид, теперь его ну прям таки переполняло удивление. — Стой... Как ты назвал гэгэ?... Мальчик твёрдо ответил на этот вопрос отца. — Папа Се. Я буду так его называть раз уж вы в... Закончить предложения нормально ребёнку не дали, потому что сам Лянь, уши которого пылали от нового обращения к нему же, осторожно прикрыл мальчику рот. — Эмин, Сань Лан, давайте сейчас не будем ни в чём разбираться и просто насладимся нашей... *вдох, выдох*... семейной прогулкой. Закончил Се, мягко улыбнувшись своим обоим получается... Почти что членам семьи?... Да уж, на эту тему юноше ещё думать и думать, но в целом он то и не против. Кстати говоря, пока все забыли про Цинсюаня, он быстренько ушёл, чтобы если что не попасть под горячую руку Хуа Чена. Успокоится там, а потом они и поговорят. Эмин очень обрадовался такой новости. Мало того, что он проведёт ещё больше времени с папой Се, так ещё и отец пойдёт! Для мальчика жто было огромное счастье. Взглянув на своё более чем счастливое чадо и на возлюбленного, что мягко улыбался ребёнку, гладя того по голове, у Хуа Чена на душе стало так тепло и приятно. *Вот, что пожалуй называется семья...* Подумал юноша, подходя к двум остальным членам их компании. — Гэгэ, мы собирались в кино, помнишь? Се Лянь перевёл взгляд своих медовых очей на возлюбленного, не переставая гладить ново испечённого сына по голове. Юноша наконец-то чувствовал, что что-то не приятное спадает с его души. Вроде особо ничего не произошло, а вроде... Вроде Се даже вспомнил Эмина из прошлого, он тогда очень жалел, что больше ничем не мог помочь мальчику, ибо тот выглядел ну слишком грустно. Поэтому сейчас чувство вечной помощи другим, особенно самым близким, говорило Ляню, что пора бы действовать. Это был его шанс. Возможно даже и на собственное счастье. Особенно оно будет, если Се Лянь всё таки сможет выбраться из "клетки", то бишь своей новой квартиры и опеки отчима. Он так о нём печётся... Даже как будто его действия не совсем нормальны, и сам мужчина не здоров психически... Но что может сделать Се Лянь? Пока Се Лянь, не может сделать ни-че-го. Хотя, Хуа Чен много раз предлагал перебраться к нему, но Ляня всегда смущал ребёнок, вдруг он будет против, как-то не так отреагирует на эту новость и ещё куча и куча разных панических мыслей всегда посещали юношу при этой теме. Но теперь тот самый ребёнок вроде бы очень даже привезался к Се, даже за такой короткий срок. Но всё же привезался то привезался, а согласится ли житьс ним под одной крышой? Тоже вопрос... Был. — Ну вот ещё! На эти ваши сопливые мелодрамы идти! Фе! Поморщился Эмин. Хуа Чен же усмехнулся реакции сына, а Се Лянь только чуть удивлённо моргнул. Но тут же решив, что надо бы всё таки спросить мнение ребёнка о том, чего бы он хотел посмотреть, юноша мягко спросил. — Если тебе не нравится, то мы можем пойти на что нибудь ещё. На сколько я знаю, Сань Лан ещё не покупал билеты. Правда, Сань Лан? — Да, гэгэ. Но разве ты не хотел пойти именно на тот фильм? Я думаю, что Эмин может всё спокойно посмотреть и потом. Тем более его выбор фильмов такой себе. На эти слова Хуа Чена, мальчик обиженно надулся. Зачем отец так позорит его перед папой Се! Но к счастью для ребёнка, Лянь сам разрулил эту ситуацию. — Нет, Сань Лан, ничего страшного. Если так подумать, то я могу посмотреть этот фильм потом, даже вместе с тобой. Так что пусть Эмин выберет, я не против. И не надо так говорить о его вкусах! Я думаю, что всё не так плохо. — Вот, вот! А отец ещё...! Аааааа! Начал было ещё жаловаться Эмин, как Хуа Чен неожиданно поднял его на руки и чуть чуть закружил его. Мальчик в начале немного испугался из-за неожиданности и Се Лянь, быстро среагировав, хотел было уже остановить Хуа, но вдруг ребёнок звонко засмеялся. От всей души. Он отпустил все невзгоды, так тяжело тяготившие его сердца и вот, он как будто летит. В голове мальчика метнулась мысль. *А может всё таки просто прекрасно, что отец уже несколько месяцев встречается с папой Се. Может всё таки я буду до конца счастливым?* Эмин прикрывает глаза, просто наслаждаясь этим моментом, как вдруг его останавливают и он сразу же в валивается в объятия Се Ляня. — Сань Лан, а если бы он упал?! — Но гэгэ, ему не пять лет! И смотри, ему же понравилось! Пробовал было защищаться Хуа Чен, но видимо бесполезно. В него пускают не очень довольный взгляд, но обиды явно не держат. Как говорится и на этом спасибо. Целью этой новоиспечёной семьи было пойти в кино, так что прямо сейчас они всё таки до него добрались и Хуа Чен к своему счастью настоял на том, чтобы они смотрели тот фильм на который они с Се Лянем планировали идти изначально, без одного маленького гостя, потому что если бы они пошли на какой нибудь очередной фильм марвел или что-то типо такого, как любил Эмин, нервная система Хуа Чена не выдержала была потом сто раз слушать один и тот же сюжет, который он и так смотрел битых часа два. Сам Эмин конечно немного обиделся, но эта обида продлилась очень даже не долго, поэтому мальчик через несколько минут после покупки билетов уже радостно крутился вокруг Се Ляня, спрашивая какой попкорн тот любит. И когда мальчик услышал скромный ответ юноши, что ему как-то всё равно на попкорн, то ребёнок чуть не грохнулся в обморок и начал с энтузиазмом рассказывать, почему же попкорн так важен при просмотре фильмов. В результате Эмин настоял на том, чтобы каждому купили большой попкорн. При чём обязательно сырный. На вопрос почему именно такой, ребёнок обошёлся словами: "так надо". Сказанными с очень умным видом. Естественно никто из родителей возражать не стал, ибо хочет ребёнок и пусть. Им то в целом всё равно на попкорн, поэтому купив также и попить они пошли в зал, садиться на места. Пока они шли, Се Лянь тихонько шепнул Хуа Чену. — Сань Лан, а сколько я тебе должен за попкорн? Я конечно понимаю, ты мне твердил уже много раз о том, что тебе ничего не надо возвращать, но всё же... Как-то стыдно что-ли... — Ох, гэгэ, ну брось. Я повторю тебе одни и те же слова хоть сотню раз. Ты мне ни-че-го не должен. То, что ты меня любишь уже достаточно и я это очень ценю. Тем более... Гэгэ, тебе не кажется, что с принятием Эмина тебя, наши отношения могут выйти на новый уровень? Се Лянь чуть призадумался, но всё же, чтобы не на фантазировать лишнего, сказал. — Смотря, что ты имеешь ввиду. — Ну, в том плане, что мы же теперь как полноценная семья? Эмин называет тебя папой Се и впринципе очень к тебе привязался. По моему, это очередной шажок в наших отношениях. Ведь теперь мы точно могли бы...съехаться скажем. Что считаешь? Хуа Чен старался быть достаточно аккуратным в выборе слов, так как знал, что одной из причин, почему Лянь не особо рвался переезжать и вообще очень переживал по этому поводу был не только ранее не довольный Эмин, но и отчим Се. Хуа никогда в жизни его не видел и особо то ничего о нём не знает. Даже сам по просьбе возлюбленного не углублялся в эту тему, поэтому область его знаний в этом вопросе ограничивалась лишь именем и не очень приятным характером. В целом слова Хуа Чен и вправду выбрал аккуратные, ведь опустив голову и чуть по сомневавшись, Се Лянь вновь улыбнулся, смотря на возлюбленного, и ответил. — Знаешь... А я наверное и не против. Семья уже дошла до нужных мест, поэтому мальчик услышал последние слова юноши и детский интерес настоял на том, чтобы спросить у взрослого, что же такое происходило, пока он не слышал. Се Лянь же добродушно согласился на рассказ, не вдаваясь в лишние подробности он лишь ответил, что согласен на переезд к чете Хуа домой, если Эмин не против. От этой новости ребёнок чуть было радостно не закричал на весь зал. Он так не хотел отпускать новоиспечённого родителя, что сама мысль о потере ново обретённого достаточно сильно разочаровывола мальчика. Так что Эмин ответил. — Я только рад! Это же так чудесно! Когда мы придём домой, я тебе всё всё покажу! И свою комнату, и кухню, и гостинную, и ванны, и кладовку! Кабинет и свою спальню отец покажет сам... Ребёнок задумался, что бы ещё рассказать и в очень даже ближайшем будущем показать новому родителю, как вдруг экран загорелся и началась реклама. Поэтому все мысли пришлось отложить на потом. Сейчас ближайшие часа два-полтора, усевшись на свои места, семья наслаждалась попкорном, фильмом и впринципе обществом друг друга. Правда уже примерно на половине мелодрамы, Эмин начал клевать носом, а после и вовсе уснул. Всё таки день у него вышел ну уж слишком насыщенным. Родители только улыбнулись, глядя на своё чадо. В их глазах было только искренное тепло и счастье. В фильме заиграла приятная музыка и Хуа с Се будто бы подобая актёрам поцеловались, пока их самих переполняло жгучее чувство любви. Вскоре фильм закончился, свет включился, а Эмин так и не просыпался. Се Лянь уговорил возлюбленного не продолжать будить ребёнка, поэтому мальчик оказался на руках отца, в то время, как Лянь взял их не многочисленные вещи. Так они дошли до машины Хуа, а после доехали до дома. Всю дорогу Эмин благополучно спал на заднем сиденье, а взрослые тихонько разговаривали, но когда они приехали, этот разговор прекратился. Взрослые вышли из машины и Лянь по прежнему взял их вещи, а Хуа сына. До квартиры они дошли благополучно, но когда зашли, то мягко говоря ахуели, а лично Хуа Чен пожалел, что доверил запасной вариант ключей Цинсюаню, чтобы тот если что следил за Эмином, пока его отец на работе. Ну так вот, зайдя, молодые люди увидели следующую картину. Цинсюань сидит на тумбочке перед зеркалом, а над ним надвисает его муж. Младший Ши вроде как притягивает Хэ Сюаня за поцелуем, но в то же время шепчет, что в любой момент может прийти Хуа Чен. Сюань кажется не обращал внимания на такие формальности. И лишь хлопок входной двери, заставил их замереть. Увидев хозяина квартиры, Хэ сразу отпрянул от мужа и встал, как ни в чем не бывало, начиная с ходу говорить спокойным, как всегда особо ничего не выражающим голосом о том, зачем вообще пришёл. — Ты ушёл раньше, а мне передали ещё документы на подпись. Держи. Ещё Цинсюань говорил, что у Эмина в школе что-то будет, но это я уже не знаю. Обратился юноша к начальнику и по совместительству другу. Младший Ши активно закивал головой, в подтверждение слов возлюбленного. Се Лянь пока ничего не решался говорить, лишь поставил вещи и поспешил удалиться, быстренько беря новоиспечённого сына на руки. Хуа Чен уже было хотел сказать, что-то по типу: "Гэгэ, не надо, я сам". Или: "Гэгэ, мне кажется тебе будет тяжеловато, давай лучше я". Но Лянь будто бы предвидя что-то такое, быстро скрылся в комнате Эмина. Всё таки то, что он бывал в этой квартире пару раз ему пригодилось и помогло. Придя в комнату сына, юноша к удивлению для себя отметил, что комната была очень даже чистой и убраной. Се Лянь положил ребёнка на кровать, аккуратно снял с него обувь и укрыл одеялом. Мальчик во сне довольно улыбнулся и свернувшись калачиком сладко зевнул, продолжая спать. Сердце юноши пропустило приятно обжигающий удар, глядя на этого ребёнка. Се присел на край кровати и погладил Эмина по голове. *А ведь он принял меня. Он теперь мой... Сын* Подумал Лянь, улыбнувшись своим же мыслям. Кажется он... По настоящему счастлив? Похоже на то. *Так приятно осознавать то, что есть те, кому ты важен и нужен. Те, кто нуждаются в твоём внимании и заботе. Тем более, если знаешь, что получишь её в ответ.* Приятные мысли в голове юноши, растекались приятной рекой. Наверное такое чувство было у Се Ляня только в детстве, когда его отец с матушкой ещё были живы. Да, пожалуй оно так и есть. *Я сделаю всё, чтобы ты всегда улыбался и был счастлив...* Глядя на Эмина, думал юноша. Кажется, что рядом с сыном, Се Лянь мог бы просидеть всю ночь, но так всё же не случилось. Через минут пять такого сиденья и размышлений, в приятной атмосфере сна и тишины, Лянь всё же поднялся с кровати и вышел из комнаты. На душе было спокойно и приятно, кажется ниточкой для за штопывания ран на сердце появился ещё один человек. И Се был не сказано рад этому. Пока Се Лянь был в комнате Эмина, Хуа Чен с Хэ Сюанем начали относительно тихую, - чтобы не разбудить ребёнка, которого кажется не разбудит даже выстрел из пушки - словесную перепалку. Юноша, в чьих одеждах преобладал красный, грозно шептал что-то про соблюдение личного пространства и впринципе о всей не престойности того, что пришлось лицезреть гэгэ. Юноша, в чьих одеждах преобладал чёрный цвет, так просто не сдавался и раздражённо шептал в ответ что-то по типу: "Сами виноваты, предупреждайте, когда приходите. Да, это твоя квартира, и что?", или "Вы небось и похуже делали". Цинсюань во время этой перепалки предпочёл стоять в сторонке и нервно поглядывать на это всё. Ситуация улеглась только когда пришёл Се Лянь. И когда все в результате решили отправиться на кухню. Трое сели за стол, а Хуа Чен вызвался заваривать чай, потому что изначально это хотел делать Се, но брюнет настоял на том, чтобы "гэгэ отдыхал, ведь он наверняка очень устал за день". — Итак, фто у вас теперь в отнофениях полуфается то? Уже жуя печеньки из вазочки начал расспрашивать Хэ Сюань. На ушах Се Ляня поступил лёгкий румянец и он немного нервно почесал затылок. — Нуу... Даже не знаю... Вроде всё как и было, а вроде и совершенно по другому. Эмин принял меня, и я ему очень благодарен. Он называет меня папой Се и кажется очень привезался, хах. С мягкой улыбкой говорит Лянь. Циньсюань от этих слов прямо таки загорается. И начинает расспрашивать у своего друга всякие подробности. К этому времени к ним присоединился и Хуа Чен с чаем. Вдруг младший Ши чуть ли не давиться чаем и почти что в полный голос выкривает. — Вспомнил! Се Лянь вздрогнул от неожиданно громкого возгласа, Хэ Сюань как ни в чём не бывало продолжил есть печенье из вазочки, а Хуа Чен посмотрел на Цинсюаня не самым добрым взглядом. Но Ши это кажется не сильно смутило, поэтому он продолжил, правда чуть тише. — У Эмина в школе проходит какой-то праздник сказок и постановок. Там это объясняют тем, что это полезно для общего развития и также показывает тёплые семейные отношения, любовь и заботу. По крайней мере так сказано в классном чате. И это мероприятие показывает семейные отношения, потому что каждый класс в школе должен ставить свою собственную сценку. При чём участвуют и дети, и родители. Классный руководитель составляет сценарий, в каких-то моментах вместе с детьми и потом между ними распределяются роли. Ну, конечно в большей части между их родителями. И вообще это всё выбиралось в родительском чате... Ну в общем там был делёж ролей и я успел отобрать нам самые удачные! На всех хватит! Они ставят постановку о капризном принце, которого исправили чары любви, крепкая дружба и храбрая тропа мужества, доблести, чести и ума. И вообще в конце он стал прекрасным правителем и мужем. Там это кстати мюзикл. Надеюсь все хорошо поют? Ну так вот, нам очень повезло, потому что у нас в распоряжении роли: фрелина, старший принц - наследник, младший принц, король и личный прислужник короля, который впоследствии становится верным другом принца! Ну разве не чудесно!? Вспеснул руками Цинсюань в воодушевлении, пока остальные трое присутствующих сидели в не маленьком таком шоке. При чём настолько эта новость была неожиданной, что Хэ Сюань даже прекратил жевать печенье. Первым спустя минуты две более менее отмер Хуа Чен. — Ты это сейчас серьёзно?... Какой нахрен мюзикл?! — Конечно серьёзно! Как я могу отнестись к чему-то не серьёзно, если дело касается моего любимого, хоть и не родного племянника! Тем более мюзикл очень даже весело! Не надо тут наговаривать! Возмутился Цинсюань на слова своего друга. Ему эта очередная нервотрёпка от школы показалась очень увлекательной. Показалась ему в отличие от Хэ Сюаня, который обошёлся скромным и кротким. — Ну и пиздец... За что получил обиженный взгляд младшего Ши. — Я между прочим старался выбирать всё самое лучшее! Вы же не хотите быть волшебным мухомором? — А ты уверен, что этот спектакль про любовь, дружбу и всё такое прочее? Просто такой идиотизм с грибами к другой сфере жизни относится. И я бы не советовал её пропагондировать среди девятилетних школьников. Скептически заявил Хэ Сюань. — Ну Хэ-Сюююн!... Обиженно простонал Циньсюань. Вздохнув и чуть покачав головой, Се Лянь сказал. — Господа, вы не считаете, что обдумать это завтра будет лучше? Встанем и будем думать на чистую голову. Согласны? Все по тихоньку согласились и Лянь облегчённо выдохнул. Ещё одного спора он бы сегодня точно не выдержал. В общем, случилось так, что парочка Сюанев осталась спать в гостиной, а молодые родители ушли к себе в спальню. Вскоре все погрузились в мир сновидений, особо даже не задумываясь что будет завтра. Обычно на выходных, Эмин просыпался поздно, ближе к обеду. Но сегодня мальчик встал часов в девять утра. И всё благодаря солнечным лучам, что так яро рвались к нему в комнату. Присев на кровати, ребёнок сладко зевнул и чуть потерев глаза, понял, что даже выспался, хоть сонливость ещё немного присутствовала. Эмин просидел так ещё минуты две, стараясь полностью выбраться из сонного состояния и когда это более менее вышло, мальчик направился в ванну, чтобы провести свой обычный утренний ритуал: умыться и почистить зубы. Циньсюань пытался привлечь племянника к различным косметалогическим маскам, но Эмин каждый раз было слишком лень всем этим заниматься. Придя в ванну и умывшись, мальчик уже более трезвым ото сна взглядом посмотрел в зеркало и заметил, что остался в той одежде, в которой ходил вчера целый день. Выдавливая на зубную щётку чуть пасты, ребёнок подумал, что надо бы переодеться во что-то по проще. Закончив с процедурами, Эмин снова вернувшись в свою комнату отрыл в недрах своего шкафа красную оверсайз футболку с какими-то надписями и чёрные домашние штаны. Переодевшись, мальчик пошёл на кухню из которой не привычно тянулся вкусный запах какой-то еды. Зайдя в саму комнату, Эмин заметил отца, который готовил завтрак. Увидев ЭТО у ребёнка глаза на лоб полезли. — Ты готовишь завтрак!? Поглядев на остолбеневшего сына, Хуа Чен усмехнулся и потрепал мальчика по волосам. — А что не так? Доставка замучила уже? Хах, а вообще решил, что в честь одного события почему бы и не приготовить завтрак самому. Эмин с интересом поглядел на отца и на то, как он переворачивал блин на сковородке, подкидывая его в воздух. — А какое у нас событие? Спросил мальчик, продолжая с интересом наблюдать за отцом. — Гэгэ переезжает к нам жить. Спасибо, что дал не прямое, но скорее всего согласие на этот счёт? Услышав то, что Се Лянь переезжает к ним, ребёнок буквально засветился от счастья. Подумать только, как же это круто! Неужели уже и жизнь у Эмина начинает налаживаться окончательно? — Конечно я дам согласие! Это же так здорово! Папа Се будет жить вместе с нами! Пока мальчик говорил, его макушки коснулась чья-то рука, погладив. — Рад слышать, что ты согласен на совместное проживание. Спасибо тебе, Эмин. Услышав знакомый голос, ребёнок повернулся к этому человеку и... Эмин угадал с тем, что этот голос принадлежал Се Ляню. — Папа Се! С добрым утром! Радостно заговорил мальчик, кидаясь родителю в объятия. Лянь в свою же очередь обнял ребёнка в ответ. На лице была всё та же мягкая улыбка. Но только она отличалась от всех обычных и постоянных. Эта улыбка была совершенно искренняя и как будто сама за себя говорила то, насколько она счастливая. — С добрым утром, Эмин. А ты очень милый оказывается. Мальчика легонько потрепали за щёку. Хуа Чен на такие слова своего партнёра усмехнулся. — Конечно, милый, как же, не тут то было. Был у меня на работе всего раза три от силы, а его уже почти все работники боятся. — Ну отец! Эмин обиженно посмотрел на отца, пока тот смеялся. Через минут десять к ним присоединилась чита сюаней. К этому времени Се Лянь уже заварил чай, а второй юноша до готовил блины. Мальчик же всё это время сидел за обеденным столом и смотрел что-то в телефоне, чтобы скоротать время до завтрака. — С добрым утром! Радостно пропел Цинсюань. — Ага, ага, очень добрым оно могло бы быть, если кое кто не скинул меня с дивана во сне. Пробурчал Хэ Сюань в ответ супругу. Младший Ши на это чуть виновато взглянул на мужа и поцеловав того в щёку в качестве извинений, сел за стол, где уже по тихоньку начали появляться тарелки, приборы, джем, заварочный чайничек и сами блины. Эмин убрал телефон и вскоре все оказались за столом, завтракая. Уже примерно под конец трапезы, Цинсюань вспомнив что-то посмотрел на экран своих смарт часов и ойкнул. Когда на нём оказались вопросительные взгляды остальных он виновато почесал в затылке и оповестил всех присутствующих. — Ребят, помните я вчера говорил про спектакль в школе Эмина? Так вот... Сегодня надо прийти на репетицию, которая начнётся через минут так... Пятнадцать... Ребёнок вопрошающе посмотрел на взрослых, ведь сам он ни о каком спектакле даже и не знал, так как эта информация была оповещена только родителям в чате. Хэ Сюань раздражённо стукнул чашкой об стол, возмущаясь. — Ну вот раньше никак сказать нельзя! — Я забыл... — Циньсюань, нам ехать как минимум минут двадцать! И то если пробок не будет! Какие минут пятнадцать! Влез в разговор Хуа Чен. Младший Ши в ответ только развёл руками. — Ребят, может нам стоить всё таки не сидеть, а хоть как-то собираться? Предположил скорее более утвердительно, чем спрашивая Се Лянь. — Вот! Да! Я полностью согласен с Лянь-Лянем! Воскликнул Цинсюань, чувствуя, что его ещё могут не убить за оплошность. Впринципе не дожидаясь каких либо комментариев, младший Ши убежал в ванну, чтобы чуть чуть подправить свою причёску. Хэ Сюаню оставалось только вздохнуть и пойти в коридор, одевать свою лёгкую куртку и уличную обувь. Се Лянь тоже решил не особо задерживаться за столом и поспешил в коридор, вслед за Хэ. Хуа Чену оставалось лишь вздохнуть и отправить сына переодеться в более приличную одежду. Через минут пять вся чудо семейка была уже в машине Хуа и они насколько быстро могли, ехали в школу на эту проклятую репетицию. — Так, ребят, я разослал вам всем сценарий. Ознакомьтесь хоть чуть чуть. Хуа Чен, ты по возможности. — Слушайте, а что вообще за сценка? Я впервые про неё слышу. В школе ничего такого не говорили! Это уж точно! Младший Ши звонко рассмеялся, погладив племянника по голове. Дело в том, что один раз Эмин прослушал объявление учителя о том, что надо готовиться к какому-то школьному конкурсу, и в последствии его отец раздраженно сидел в последнюю ночь перед сдачей работ и клеил какую-то сраную поделку на тему космоса. После этого случая мальчик всегда слушал максимально внимательно такие объявления учителя, а если что, то поделки делал Цинсюань. Отсмеявшись, юноша принялся рассказывать племяннику о сценке. — Этот спектакль вы вообще ставили вместе с учителем и ты сам бы должен знать. А... Или подожди... Ах, точно, ты же болел, прости, прости! Так вот, спектакль повествует о капризном и избалованном принце, которого все с самого детства холили и лелеяли. Но вот, юноше уже восемнадцать лет, а он по прежнему только развлекается и развлекается, особо не тратя времени на учёбу. В какой-то момент, принц встретил на улицах своего королевства прекрасную девушку, прекрасную словно цветок вот вот распускающейся лилии. Но юноша не успел с ней познакомится, она очень быстро убежала. Девушка была не описуемой красоты. Да вот только вся в лохмотьях. Образ прекрасной девы остался в голове принца и тот захотел во чтобы то не стало её найти. Приезжая во дворец, принц узнаёт, что была похищена его фрелина-служанка. По лучше разглядывая портрет пропавшей, принц понимает, что его фрелина, к которой он так брезгливо относился и есть та самая чудесная незнакомка. Юноша принимает решение её найти и жениться. Вместе с ним отправляется и личный помощник короля, который всю дорогу помогал принцу. Они шли бок о бок против любых опасностей: волшебных мухоморов, демонов и просто злых духов. В результате принц с этим слугой стали лучшими друзьями, а первоназванный юноша добравшись до темницы фрелины избавился от своих капризов и стал более мужественным, добрым и умным. Девушку украл её отец - главный злой дух, чтобы его дочь вышла за покровителя ада. Но принц не дал этому случится и победил врага с помощью той ловкости, силе и ума, что накопил в дороге. В результате юный принц стал юным королём и женился на фрелине. Конец истории! — Ну и ужас. Под этожил Хэ Сюань рассказ супруга. — Ну Хэ Сююн... — Да что Хэ Сюн? Почему именно у меня роль этого смазливого принца?! Раздраженно бубнил юноша. — А что, хочешь быть фрелиной? Усмехнулся Хуа Чен. Эмин тихонько прыснул в кулак на шутку отца. Лицо Се Ляня тоже тронула небольшая улыбка. — Да вы издеваетесь... Простонал Хэ. Через минут десять, машина уже подъехала к школе и семья выйдя из машины, быстрым шагом направилась в актовый зал, потому что к слову они опоздали на минут так пять-десять. Но всех кроме Цинсюаня с Се Лянем кажется не особо волновало то, что они задерживаются. Благодаря ребёнку, актовый зал они нашли относительно быстро. Зайдя в зал, компания увидела, что репетиция может и не шла полным ходом, но подготавливались люди к ней точно. Немного пожилая женщина, в которой мальчик признал классную руководительницу, суетилась больше всех и быстро ходя по залу с какими-то листиками, недовольно бурчала. Ребёнок всегда не до любливал её по разным причинам, поэтому безопасный и добрый Се Лянь опять послужил щитом спасения, особенно со своим мягким шерстяным свитером. — Ну и где эти родственники Эмина?! Нет чтобы по человечески прийти, раз главные роли забрали, они видите ли опаздывают! Ещё пусть вообще не придут, раз на родительские собрания никогда не ходят! Что за люди, что за люди! Бессовестные... И Эмин такой же. Учиться нормально и на этом спасибо. Ой... А вы собственно кто? Посторонним сюда нельзя. Женщина, заметив новоприбывших, презрительно окинула их взглядом. Сложив руки на груди, Хуа Чен как бы не взночай, но всё же с лёгким раздражением ответил. — А мы собственно и есть те самые бессовестные люди. Я же правильно вас понял? Учительница остолбенела. Аура юноши в красном была не самой доброй, а разница в росте только добавляла антуража. Но так как женщина долго работала в школе, то знала, что на такие мероприятия могут приходить совершенно разные родственники, даже старшие сёстры или братья. Хуа Чен хоть и выглядел на свои двадцать семь вполне правдоподобно, но обычно, когда речь заходит о родителях, то представляют людей уж совсем из другой категории. Да, предположения часто не сходятся с реальностью, но предполагать то всё равно никто не запрещал. Поэтому учительница всегда думала, что отец Эмина какой-то мужчина под сорок, в край забивший на сына и как будто бы даже на сотовую связь. Ведь все попытки хоть как-то связаться с Хуа Ченом оканчивались мягко говоря ничем. Даже до Цинсюаня обычно не достучишься, а он то вот какой общительный. Но всё таки в школьные дела мамочек с головой погружаться не желает. Мы как-то увлеклись, хах. Ну собственно, опираясь на свои догадки, учительница было предположила, что Сань Лан как минимум старший брат, дядя, да кто угодно, но не отец Эмина. В любом случае натянув не возмутимую улыбку, женщина сказала. — Ну молодцы, что пришли. Только... Вы же дяди, тётя и брат? Официальный родитель ребёнка будет? Просто понимаете, по задумке нашей общеразвивающей программы... — Я отец ребёнка, не поверите. И знаете, мне как-то всё равно, что у вас по программе, давайте просто уже все всё быстрее начнём, и быстрее закончим. Перебил юноша учительницу. Про пол Цинсюаня по его собственной просьбе, Сань Лан не исправил женщину. Пусть уж лучше думает, что Ши тётя. Может у неё и нервы покрепче будут. Та поправив очки на переносице моргнула, удивлённо посмотрев сначала на Хуа Чена, а потом на Эмина, что немного да вы глянул из-за спины Се Ляня. — Что ж...кхм, кхм... В целом давайте уже начинать. Надеюсь сценарий у всех есть? И я надеюсь выученный? Ну, хотя бы частично. Просто роли то ещё на неделе так прошлой выбирались. На этот вопрос женщины, вся семья дружно посмотрела на Ши Цинсюаня, ведь он единственный был обо всём осведомлён. Да, забывчив, но хотя бы знал. — А? Да, да, конечно есть! Не беспокойтесь! Но вот с выученным текстом у нас проблемка... Не все его знают... Точнее только я знаю ну в общем... Активно закивал младший Ши, под конец сбавив темп речи, да и свою ожевлённость впринципе. Учительница кинула на них только разочарованно-презрительный взгляд и ушла ближе к сцене, громко про возглашая на весь зал. — Итак, все встаём по своим местам согласно сценарию и репетиция началась! — Ну и пиздец это всё таки... Пробурчал Хэ Сюань себе под нос и открыв телефон со сценарием, который только что прислал Цинсюань, принялся читать хотя бы то, что он должен сделать в первые минуты. Младший Ши побежал догонять мужа, а Хуа Чен мельком взглянув на сценарий, взял сына за руку и повёл его вместе с Се Лянем за кулисы. – Итак, первая сцена! Про возгласила женщина и всё началось. Хэ Сюань сидел развалившись в кресле с кучей подушек, а около него вертелся Цинсюань. — Ваше высочество! Вы что-то совсем побледнели в последнее время! И аппетит пропал... А про любимые развлечения кажись и вовсе забыли! Ваша высочество, вы не больны? Быстро прочитав то, что он должен ответить, Хэ отвернулся от фрелины. В голове он уже вспомнил все возможные маты и местами эротические позы, чтобы потом высказать Цинсюаню то, что он о нём думает, но это всё потом. Сейчас ему приходилось участвовать в этом цирке. — Да не болен я! Просто... Ай не знаю! Наскучило всё! Хочу что-то новое и не вероятное! Говорят на рынок в честь сегодняшнего фестиваля должны завести какие то диво вещицы. Может прикупить?... А впрочем зачем?... Наскучило всё и всё тут! Нечего рассуждать, просто делай свою работу и не лезь в мою жизнь! Цинсюань казалось бы полностью вошёл в образ. Сострадательно покачав головой, юноша сказал. — Ох... Ваше высочество, ваше высочество... После этих слов начинала играть музыка, а Хэ Сюань начал снова яро читать слова, силясь понять, как дальше развевается сюжет. *И зачем только меня сюда втянули... Сейчас же ещё пение начнётся... Блять, где эта строчка?...* Первой была партия младшего Ши. Голос у него был достаточно утончённый и высокий, обычно звенящий, как сотни маленьких колокольчиков. Но они не особо раздражали и были даже приятны слуху. Когда музыка дошла до нужного момента, Цинсюань запел что-то на мотиве бременских музыкантов, не прекращая жестикулировать. — Ах замучены вы наше высочество. Ну смотрите же, как исхудала фигурочка! Отдохните вы на фестивале сейчас. — Ни-че-го я не хочу! Начался проигрыш. И если у младшего Ши мелодия высокого голоса лилась и звенела, словно ручей, то у Хэ Сюаня... У него скорее был один скрип и хрип. Когда юноша попытался запеть достаточно громко, а не как обычно тихо и спокойно разговаривать, то у него немного отказали связки и с хрипами он всё таки выдавил из себя эти четыре слова. Где-то за сценой послышался хохот. Хуа Чена прямо таки распирало на части от того, что происходило на сцене. — Пхахаххахаа, лучший принц! Пхаххахах, ну ваше высочество, вы сама утонченность! Пхахаххахаха Послышалось из-за сцены, сквозь не прекращающийся хохот. Но вот, приходится опять петь. На этот раз начинает Ши Цинсюань, так что повидавшие жизнь голосовые связки Хэ Сюаня пока что прибывают в блаженстве. — Состояние у вас - истерическое! *Ну тут скорее у Хуа Чена* Пронеслось в мыслях Цинсюаня, пока он продолжал петь. — Скушайте же вы яйцо - диетическое! Или может обратимся к врачу? — Ни-че-го я не хочу! Юноша в красном за сценой продолжал хохотать, так что не успела песня доиграть, как Хэ Сюань с раздражением поднялся с кресла и крикнул куда-то за сцену. — Одноглазый, прекрати ржать! Сейчас ты выступать будешь, так посмотрим на тебя! Цыган! — Пхаххах, да пошёл ты! Послышалось из-за сцены. Учительница, которая смотрела за всем этим сняла очки и покачала головой, захлопав в ладоши, прося тишины. — Господа, давайте не отвлекаться! Ну это же никуда не годиться! Давайте ещё раз эту сцену! Хуа Чен судя по звуку уже кажется упал от хохота, а Хэ Сюань будто не веря своим ушам жалобно посмотрел на Цинсюаня, и когда тот кивнул, то многострадальчески и сердито плюхнулся обратно в кресло, и пошло завертелось всё по новой. В этот раз юноше в чёрном благосклонно решили поднести вазочку с конфетами для образа. Примерно на середине песни Хэ Сюань ими подавился, поэтому реквизит у него всё таки отобрали. К его огромнейшему сожалению. Прорепетировав эту сцену ещё один раз, Хэ окончательно убедился, что ему весь этот спектакль ой как не нравится, за то Цинсюань был очень воодушевлён. Вот, наконец-то Хэ Сюань к своему огромнейшему счастью ушёл со сцены вместе с Цинсюанем, а за место них вышли Се Лянь с Хуа Ченом и ещё какие-то дети, играющие очевидно массовку. Эмина среди них не было, он сидел у Ляня на коленях и быстро смотрел дальнейший сюжет, через телефон нового отца. За сценой Се более менее ознакомился со сценарием, поэтому вздохнув он принял высокомерный вид и начал свою реплику повелительным голосом, от которого обомлели все. Вдвойне те, кто его хорошо знал. Казалось, что юноша в вязаном свитере не просто актёр, а в самом деле правитель, при чём такой, что против его воли ещё попробуй пойти. Сразу головы лишишься. — Мин Тао, я же говорил тебе о том, что перед грядущем вечернем фестивалем всё должно быть в наилучшем виде. Там будут важные нам гости, а подготовка ещё не до конца завершена. Почему же? Тебе нельзя доверить даже столь простое задание? Отвечать! Не медля! Хуа Чен, стоя перед возлюбленным на колене хоть по сценарию и должен был быть с опущенной головой, но сейчас он смотрел "правителю" прямо в глаза. В очах Хуа читалось лишь искреннее восхищение. Кажется юноша даже позабыл о том, что играет в каком-то там спектакле. Для него существовал лишь Се Лянь. Наверное поэтому юноша в красном минуты две просто молчал, заворажённо глядя на "короля". Забеспокоившись о возлюбленном, Лянь на секунду вышел из образа и обеспокоенно спросил у Хуа всё ли с ним хорошо. Только тогда юноша всё же очнулся и кивнув начал диктовать свои слова, а Се опять принял высокомерный грозный вид правителя. — Я приношу свои глубочайшие извинения, ваше величество, но пока что мои люди не могут сделать большего. Они и так трудятся не погладая рук, и днём, и ночью. Они... — Молчать. Меня совершенно не волнуют их жизни. Перебил Се Лянь парня. Да так, что на первом слове, его голос эхом разнёсся по залу, заставляя всех замереть, а особенно впечатлительных нервно сглотнуть. — Если через два часа моя воля не будет исполнена их всех ждёт смертная казнь. — Пап, а на фестивале будут заморские оружия? Задал вопрос Эмин, сидящий на коленях короля-отца. — Должны быть солнце моё. Обязательно тебе прикупим. Надо тебе пополнять оружейную. Мягко говорил Лянь. Хуа Чен тем временем уже собирался уйти, как на сцену влетел Циньсюань. — Ваше величество, ваше величество! С его высочеством беда! Он то болен, то нет! Говорит, что ему всё наскучило и совершенно ничего не хочет делать! А прямо сейчас ведь у него по расписанию должен быть урок каллиграфии! "Король" посмотрел на "фрелину" и отмахнувшись сказал. — Пусть делает, что хочет. — Но ваше величество! Ему же, он же... — Всё, я всё сказал. Пусть делает, что хочет. Отрезал Се Лянь и младшему Ши ничего не оставалось делать, как удалится. Дальше сцена переключается опять на песню, но уже в исполнении детей в роли слуг, пока другие актёры ушли со сцены. После этой песни идёт диалог между Цинсюанем и ещё одной фрелиной - чей то мамой. Они планировали сбежать этим вечером из дворца, чтобы вдоволь повеселиться на фестивале. Когда диалог закончился, то дальше была представлена сцена самого фестиваля. Разные люди ходили, искали что-то и конечно же пели. Стоя за сценой, Хэ Сюань положил ладонь на лоб и тихо пробурчал. — Вот прям обязательно каждые две секунды петь... — Ну это же мюзикл, Хэ-сюн! Не будь занудой! Смотри, сейчас наш выход будет! Точнее мой, а ты будешь должен чуть позже выйти. Ну всё, я побежал...а! Циньсюань в конце фразы покосился на вторую фрелину. Но вроде бы всё было хорошо и они вышли на сцену. Женщина и "девушка" якобы ходили по рынку, смотря на разные диковенки, как вдруг кто-то берёт младшего Ши за талию и поднимая уносит, пока тот роняет корзинку со своими не многочисленными покупками. Циньсюань закричал для роли, но Хэ Сюань подумал, что всё таки хорошо, что тот мужик пошёл в другую часть сцены, а то трегерни бы Хэ на этот крик, тому типу бы не сдобровать. Дальше был выход Хэ Сюаня и Хуа Чена, там они издали якобы заметили, что фрелину наследного принца похитили и дальше пошло поехало. Сюань хоть и сомневался в начале, но потом всё же решился спасать свою фрелину, так как понял, что любит её. И вот, Хэ и Чен поехали по крупинкам собирать информацию о том, где находится Цинсюань, по пути встречая различных людей и созданий. Например всё тех же злополучных волшебных грибов. Ну там были в общем-то и другие: ведьма, великан, рыцарь, ясновидец и гном. В целом походили, нашли то, где заточён младший Ши и конечно же. Конечно же, куда без песен во время всего этого пути! Мало же Хэ Сюаню головной боли... Хуа Чен на тех моментах еле держался, чтобы не заржать. В общем, худо бедно, но добрались эти двое мученников до Цинсюаня в заточении и спасли прекрасную деву от злого колдуна-оборотня. Вернувшись в столицу, принц с фрелиной поженились и образумившись, Хэ Сюань стал счастливый править государством. — Репетиция окончена! Можете собираться! Помните, что завтра нужно опять прийти уже получается на последнюю и генеральную репетицию! Выступаем в пятницу на следующей неделе! Про возгласила учительница и Хэ ещё на первых словах об окончании устало рухнул на пол. *Наконец-то домой...* Только и промелькнуло у него в мыслях. Впринципе не только у него. Эмина тоже знатно так под задолбала вся эта возня. И кажется, что только одни Ши Цинсюань с Се Лянем были довольны всем. Новая репетиция прошла не менее изматывающе, но вот время до выступления пролетело не заметно. Се Лянь окончательно переехал в квартиру четы Хуа, и теперь к огромному счастью Эмина у них появились общие семейные вечера. Лянь всегда забирал сына со школы, а тот был только за. И всё казалось шло хорошо, даже спектакль в результате отыграли очень хорошо. Да вот только после него... — Цинсюань, ты видел Се Ляня? Спросил Хуа Чен у друга, потому что они с Эмином стояли уже минут тридцать и ждали, пока ещё один член их семьи выйдет из гремёрки. — Нет не знаю... Я выходил самый последний и клянусь! Там никого не было! Последний раз, когда я его видел, он разговаривал с классным руководителем Эмина, а посла вроде бы ушёл на улицу. Лянь что-то говорил про встречу с Цзунь У, а больше я правда ничего не знаю. Не случилось бы чего, вы то минут сорок назад наверное вышли. Ну уж точно раньше меня. Эмин взволновано посмотрел на отца. Хуа Чен по серьёзненел после этих слов младшего Ши, ведь Лянь уж точно не мог уехать, ничего не сказав. А если так сделал, то дело как-то не особо чисто. Погладив сына по голове, юноша в красном спросил у Цинсюаня. — Есть номер этого Цзунь У?