Наша дружба была бы вечной, а уж любовь…

Я прижимаюсь спиной к косяку двери, прижимая к груди пистолет. Задерживаю дыхание, прислушиваясь к шагам. Ага, идёт сюда. Силуэт заходит в комнату, и я тут же хватаю её за руку, заламывая её ей за спину и прижимая её грудью к дивану, второй рукой наставляя дуло пистолета на её затылок. — Вот ты и попалась, — шепчу я. Девушка усмехается и вдруг бьёт меня по ноге своей, а второй рукой перехватывает моё запястье, выворачивая его. Я тут же тихо рыкаю от боли, и пистолет выпадает из руки. Девушка толкает меня ногой в живот, и я тут же сгибаюсь, рвано выдохнув. Она же выворачивается из моих рук и выпрямляется, опрокидывая меня на пол. Не успеваю я снова встать на ноги, как она уже седлает меня, а через секунду я чувствую холодное дуло пистолета на своём лбу. Но я, не растерявшись, делаю попытку выбить из её рук пистолет, что, конечно, у меня не получается, но зато девушка отвлекается, и я тут же обхватываю ногами её шею, перекидывая её через себя. Она быстро встаёт на ноги, и я делаю то же самое. Девушка поднимает на меня пистолет, но я с вертушки выбиваю его из её рук. Она тихо ахает, и я усмехаюсь, стирая влагу с губ. Вряд ли кровь. А хотя чёрт знает. — Что, без оружия ты уже не такая смелая? — насмешливо тяну я, на что она фыркает и достаёт из ножен кинжал. Ухмылка у меня тут же пропадает, но зато появляется у моей соперницы. — И ты тоже, — подмечает она, и в следующую же секунду лезвие блестит, отражая лунный свет, совсем рядом со мной, но я вовремя отпрыгиваю назад. Встряхиваюсь, поднимая сжатые в кулаки руки. — Не люблю я драться с дамами, но ты — случай особенный, — признаюсь я и наношу удар ей в челюсть, увернувшись от ответного удара ножом. Девушка тут же тихо рычит, прижимая руку к челюсти, а я, пользуясь этим, делаю подсечку. Она падает, и я тут же выбиваю из её руки нож, дотягиваясь до пистолета. Прижимаю девушку к полу и делаю то же самое, что сделала со мной она — прижимаю дуло к её лбу, но замираю, чувствуя остриё у своей шеи. Сглатываю, а девушка усмехается. — Сука, — шепчу я. Девушка ухмыляется, а я выдыхаю, закатывая глаза. — Я опять забыла про ножны на второй ноге? — Да, малыш. В этот раз ничья. — В смысле «ничья»?! Я тебя застрелила! — тут же возмущаюсь я, но Диана качает головой, легонько проводя остриём по моей щеке. — А я раньше перерезала тебе горло, пользуясь твоим замешательством. — А у меня рефлексы! — А у меня реакция. Всё равно обе убьём друг друга. Может, ничья? — Ничья, — сдаюсь я, убирая её острый кинжал от своей щеки и пожимая ей руку. Мы обе встаём, и я тут же беру Диану за руку. — Прости за челюсть… Сильно прилетело? — тут же извиняюсь я. Она хмыкает, качая головой. — Ощутимо, но вполне терпимо. Ты меня пожалела. — Да, пожалела, — даже не отнекиваюсь я. — Ударила вполсилы. Будь я реально один на один с кем-то, кто является угрозой для моей жизни, я бы ударила в разы сильнее. Но всё равно, извини. — Мы тренировались, Эш. Всё нормально, это твоя защитная реакция. И моя, кстати, когда я ударила тебя в твоё больное ребро, тоже. Ты молодец такая, даже не предупредила, что соизволишь потренироваться! Для меня это действительно было неожиданно. Так же и убить можешь! — возмущается она, на что я тихо смеюсь и обнимаю её, похлопав по спине. — Не делай из меня монстра! — А зачем делать, если ты и так маленький монстр? — У меня в руках пистолет, поосторожнее с выражениями! — тут же качаю я головой, на что Диана хмыкает, чмокая меня в макушку. — Не надо мне тут угрожать, малыш. Всё, складываем оружие и успокаиваемся. Я киваю, невольно улыбаясь. Хорошая тренировка. *** Я протягиваю Эш стакан с водой, который она тут же забирает из моих рук и, благодарно кивнув, начинает пить. Я-то уже своё выпила. А Эш реально охренела! Мы, как правило, предупреждаем друг друга, если хотим потренироваться, но она решила сегодня меня удивить, видимо. Удивила. Так, что я реально чуть было не прибила её. Вот же засранка, честное слово. — В душ сгоняешь? — предлагаю я. — Только если с тобой, — отдышавшись, усмехается она, а я скептически выгибаю одну бровь. — Не помню, чтобы мы женились. — Ой, ну ты и скучная. Секс по дружбе — знакомо тебе такое выражение? — К счастью, не знакомо. — Так я могу тебя познакомить. — Найтшед, ты идёшь или нет? Смотри, а то я займу. А ты знаешь, это дело долгое. — Бля, аргумент, — хмыкает Эш, кивая и ставя пустую кружку на стол, разворачиваясь и направляясь в душ. — Можешь взять мои вещи! — всё-таки разрешаю я ей. Она тут же возвращается обратно, задорно улыбаясь. — Правда? — Да, бери. Но если не вернёшь и утащишь что-то к себе, то я тебя прибью! — предупреждаю я, на что она хмыкает и кивает. — Хорошо, договорились. Спасибо. — Пожалуйста. Эш снова идёт в ванную, а я хмурюсь, переводя взгляд в окно. Не просто так она ночует у меня уже вторую ночь, ух не просто так… *** Я сажусь в кресло, чувствуя, что сейчас просто расплачусь. Опять ебучая тень! Я перевожу взгляд на напольное зеркало, сквозь зубы матернувшись. Тени от меня сейчас нет, хоть я и сижу напротив лунного света. А всё почему? Да потому что она сейчас внутри меня! Внутри меня, блять! Я выдыхаю, подходя к зеркалу и садясь на пол напротив него. Рассматриваю своё тело, поморщившись. Кожа побледнела, причём побледнела так, что, судя по ощущениям, ещё чуть-чуть, и будет видно мои кости. А тени под глазами и на руках настолько неестественно выглядят, что пиздец. Я сажусь по-турецки и облокачиваюсь руками на колени, пряча лицо в ладонях. Приглушённо выдыхаю, еле сдерживая слёзы. Почему я, блять?! Какого хера?! Почему именно у меня нашли эту болезнь, почему?! — Эш? — слышу вдруг я шёпот и тут же отнимаю руки от лица, садясь нормально и открывая глаза. Смотрю в них через зеркало, чувствуя ком в горле. — М? — Что такое? — тихо спрашивает Диана, садясь рядом со мной на пол, а я тут же отвожу взгляд в пол. — Всё хорошо. Между нами повисает молчание. Я упорно смотрю в пол, стараясь думать о чём-нибудь хорошем, чтобы просто не разреветься сейчас перед Дианой. Та ещё слабость будет. А она же выдыхает и обнимает меня за плечо, прижимая к себе. — Эш, — ласково шепчет она, откидываясь на кровать позади нас, и я для удобства делаю то же самое. Я молчу, подпирая одной ногой руку и закрывая глаза этой рукой, сглатывая ком в горле. — Ну, ну. Тихо. Иди ко мне, — снова слышу я шёпот Дианы, а потом чувствую, как она прижимает меня к себе за шею, укладывая мою голову ей на плечо. Я тут же прижимаюсь к ней, доверчиво утыкаясь носом в её шею и кладя руки на её колени, закрывая глаза. Она крепко обнимает меня одной рукой за плечо, а второй всё так же прижимает мою голову к себе, гладя меня по голове и перебирая пряди волос. Я судорожно выдыхаю, а сердце болезненно сжимается. Может, реально поговорить с Дианой? Она единственный человек, который мне ближе всех и которому я действительно доверяю полностью. Ладно. — Ты ведь тоже видишь это, — шепчу я наконец. — Что именно? — Отсутствие тени. И это. — я открываю глаза и поднимаю руку, чтобы Диана чётко увидела тень и вены, которые чуть ли не чёрные и которые, естественно, сразу бросаются в глаза. — Да, вижу, — кивает Диана, и я опускаю руку, стискивая зубы. К глазам подступают слёзы, и я снова прижимаюсь к ней, еле сдерживая поток этих слёз. — Это ужасно, — дрожащим голосом шепчу я, закрывая влажные от слёз глаза. — Эш, малыш, ты не виновата в том, что у тебя это есть, — тут же успокаивающе шепчет Диана, утыкаясь носом в мои волосы. — Я знаю… Но оно же даже не лечится. — Ничего страшного, солнце. Главное, чтобы это не было смертельным. А то мы же даже не знаем… Я поджимаю губы, а Диана вдруг чешет мою кожу головы. — Поплачь. Тебе это нужно. — Не могу же я плакать при тебе… — Всё ты можешь, не надо мне тут гордую и неприступную из себя строить. Я твои слёзы с детства вижу. Так что поплачь немного. Я же чувствую, что ты хочешь. Я снова стискиваю зубы, но, всё-таки, тихо плачу, обнимая Диану за талию. Она же продолжает меня гладить, ничего не говоря, но мне достаточно того, что она рядом. Слова сейчас даже не нужны. Достаточно просто человеческого понимания. И всё. Большего мне не нужно. *** Мы с Эш раскладываемся и ложимся на кровать. Повисает молчание. Недолгое, надо признать. — Ну ты как? — тихо спрашиваю я, дотрагиваясь до плеча Эш. — Всё хорошо, я в норме. Спасибо тебе большое, правда, — тут же благодарно шепчет она, приподнимаясь на локтях и смотря на меня. — Пожалуйста, Эш. И не загоняйся, ладно? Ты у меня самая прекрасная девочка на свете, несмотря ни на что. Она хмыкает, качая головой. — А вот и нет. Самая прекрасная — Рита. — Ладно, ты права, — сдаюсь я, делая капитулирующий жест. — Но ты самая прекрасная после неё. — Очень мило, — улыбается Эш, облокачиваясь на кровать ближе ко мне. — Ты тоже самая лучшая. Самая-самая. — Ой, да ладно тебе. Всё, давай спать. — Может, поспим вместе? — В обнимку? — Да, именно. Как в старые-добрые. — Чёрт с тобой, иди сюда, — улыбаюсь я, тут же обнимая её и крепко прижимая к себе, и она делает то же самое. Я закрываю глаза и выдыхаю, наслаждаясь уютной тишиной. Из соседней комнаты слышится тихое сопение, и я невольно улыбаюсь снова. Такой ребёнок… Вообще в принципе атмосфера сейчас чудесная. Я обнимаю дорогого для меня человека, который размеренно дышит, согревая моё плечо тёплым дыханием и который обнимает меня, в соседней комнате мило сопит моя спящая дочка, а во всей квартире тишина и спокойствие… Эш вдруг тихо смеётся, и я хмурюсь, не открывая глаз. — Заткнись, у меня ребёнок спит! — шикаю я на неё. — Да подожди ты! Сейчас скажу, и ржать будешь вместе со мной, — сквозь смех шепчет она, приподнимаясь на локтях и смотря мне в глаза, которые я открываю, выгнув одну бровь. — Удиви-ка. Она усмехается и кивком показывает на мой живот. — Вспоминаю тебя беременной. Как-то раз я просто заглянула к тебе на две минуты, а по итогу ты затащила меня к себе в постель и так же в обнимку лежала со мной, жалуясь на то, что хочешь арбуз. В середине января, твою мать! Я тихо хмыкаю, закатывая глаза. — Это нормально, все беременные хотят чего-то сверхъестественного, но вполне исполнимого. — Это тебе нормально, а я, между прочим, потом реально попёрлась за арбузом. Естественно он был несладким, и ты ещё и поэтому на меня гнать начала! Я, еле сдерживая смех, толкаю её в плечо. — Отстань. Будешь беременной — поймёшь. — А я не буду. Так что и понимать не стану. Спасибо, дорогая, обойдусь. — Почему это ты так уверена, что не будешь? Она выдыхает и качает головой. — Чёрт знает, что со мной происходит. Не хочу, чтобы эта идиотская болезнь передалась ещё и моему ребёнку по наследству. Такое себе наследство, не подарок. Я бы на месте этого ребёнка убила бы или себя, или мать. — Эш, ну что ты за ерунду несёшь? — Какую ерунду? Я говорю тебе всё прямым текстом. Ребёнка у меня не будет. Только если из детдома, и то не факт. — Идиотка, — выдыхаю я, обнимая её за шею и снова укладывая её рядом со мной. — Спи давай. А то ты от этого желания спать начинаешь нести какую-то хрень. — Отстань. Я лучше ещё немного повспоминаю беременную тебя. Это повеселее будет. — Ну-ну. Вспомнишь что-нибудь — делись. — Обязательно. *** Я сижу на семейном застолье (тут наши с Дианой родители и её дедушка с бабушкой), не отрываясь смотря на Диану и думая над тем, останавливать мне её, или, всё-таки, не стоит… Она смела половину стола, если не больше. Понятное дело, что она беременна, и всё такое, но я впервые с этим сталкиваюсь, а потому смотрю на неё сейчас с лёгкой улыбкой. Всё-таки, это забавно. — Эш, зайка, — зовёт вдруг она меня, поворачиваясь ко мне, и я тут же киваю, показывая ей, что слушаю её. Она протягивает мне что-то из еды, и я хмурюсь. — Съешь-съешь. Я, пожав плечами, беру из её рук какой-то маленький кусочек то ли пирога, то ли торта, и съедаю. Диана одобрительно кивает, и я хмыкаю, качая головой. Гиперопека, твою мать. *** — Да, было дело. Признаю. Я хмыкаю, кивая и бодая носом её линию челюсти. — Запомню как страшный день. Ты в меня и дальше еду впихивала, если помнишь. Я в конце уже от тебя в домик твоей мамы сбежала, лишь бы снова под удар не попасть. — Да, а потом я тебя поймала на кухне, и ты под моим присмотром выпила три чашки чая. Я усмехаюсь, закрывая глаза. — Помню-помню. Мы были намного ближе, пока ты была в декрете. — Думаешь? — Я уверена. Все эти миссии занимают у нас всё время, и мы не успеваем с тобой вместе банально посидеть и поговорить по душам, как сегодня. Диана выдыхает и снова начинает гладить меня по голове. — Работа у нас такая, Эш. Ничего не поделаешь. Ну согласись, реально выматывает каждая миссия. — Это да, согласна, — киваю я. Молчу пару секунд и невесело хмыкаю. — Люблю свою работу, правда. Но не когда мы выполняем работу спецназа. — Ну началось, — выдыхает Диана, и я улыбаюсь. — А чего ты? Я шла в эту организацию работать агентом, а не спецназом! Шла туда с мыслью, что всё буду делать тихо и незаметно, а по итогу я, с компанией людей, перестреливаю всех подряд! Ну разве это то? — Пожалуешься нашему обожаемому директору? — Пожалуюсь, — киваю я. — Не надо. — Надо. — Найтшед. — В жопу иди. — Хамка! — Ещё какая. — Заткнись. — Затыкаюсь. Повисает тишина, а потом мы с Дианой одновременно тихо смеёмся. Но как только успокаиваемся, то я обнимаю Диану, прижимаясь щекой к её плечу. — Всё, я спать. — Давай, я тоже. Ребро как? — тихо спрашивает она, кладя руку на моё больное ребро, и я улыбаюсь, закрывая глаза. — Прошло. Всё хорошо. — Замечательно. Тогда спокойной ночи. — Спокойной ночи.