Celestial Aeon Project — Waltz
Париж, Франция 13 апреля 1890 года
Парижский Оперный Театр
Когда Граф Чон проходит в фойе театра, многие дамы и господа обращают на него внимание. Высокий, статный мужчина был одет в соответствии с последними модными тенденциями девятнадцатого века. Он носил узкий черный костюм, который подчеркивал стройность его фигуры, а на голове была стильная шляпа с небольшими полями. Штаны заужены к лодыжкам и украшены тонкими полосками, а на ногах — лаковые ботинки с высоким каблуком. В руке он держал золотые часы с цепочкой и трость, что свидетельствовало о его высоком социальном статусе. Уложенные волосы цвета воронового крыла так и притягивали взор, а глубокие обсидиановые глаза затягивали в свои глубины. Столь пристальное внимание никак не волновало популярного в светских кругах Графа. Ему оно даже немного льстило, ведь кто был бы несчастен услышать про себя множество хвалебных слов? Чон Чонгуку было всего тридцать семь, а он уже прославился, как интеллигентный и харизматичный человек, готовый протянуть руку помощи в нужную минуту, не ожидая ничего взамен. Молодые леди мечтают выйти за него замуж, юноши — берут с него пример. Мужчина оглядывает присутствующих с легкой улыбкой на губах. Здесь собрался весь бомонд Франции, чтобы насладиться новой оперой в исполнении талантливой труппы. Не сказать, что он рад посещать такие мероприятия, но, чего греха таить, такие вечера доставляли ему толику наслаждения. Граф Чон посетил Парижский Оперный Театр, который является главной достопримечательностью города, привлекающей знатных людей для отдыха и наслаждения выступлениями артистов. Однако он пришел туда не для этого, а только чтобы увидеть одного конкретного актера. Строительство данного места не проходило тихо, его обсуждал весь город. Даже поговаривали, что в строительстве этого великолепного здания не обошлось без помощи потусторонних сил. Чонгук на это лишь усмехался, ведь он то знает всю правду об этом месте. Вестибюль главной лестницы являлся одним из самых знаменитых мест данной оперы. Выложенный мрамором разных цветов, он вмещает двойной пролет лестницы, ведущей к театральному фойе и этажам театрального зала. На четырех частях расписанного потолка изображены различные музыкальные аллегории. Внизу лестницы стоят две бронзовые скульптуры из четырех женских фигур, держащих светильники. Поднявшись, Граф попадает в фойе, а после в роскошный театральный зал, который не уступает по величественности парадному входу и лестнице. Он выполнен в форме подковы в итальянском стиле и отделан красным бархатом. Вокруг прекрасные ложи, на которых уже расположились знатные люди. Некоторых из них повелось знать и Графу Чону. Но самым приковывающим взгляд украшением данного места была люстра, выглядящая величественно и роскошно в окружении алых и золотых оттенков. Она изготовлена из блестящих хрустальных подвесок различных размеров, которые отражают свет и создают игру теней на потолке. В центре люстры расположен большой хрустальный подвесок, который придает ей особую изысканность. Место Чонгука — лучшее из всего, что театр мог предложить такому уважаемому человеку. Пройдя мимо партера, он прошел по коридору к пятой ложе. Отсюда графу открывался потрясающий вид на сцену, а также сидящих внизу людей. Здесь он сможет получше разглядеть его. Когда в зале становится тише, а служащие театра гасят свет, начинается представление. Оркестр уже сидел на своих местах, а дирижер в черном фраке только-только прошел в оркестровую яму, приветствуя зрителей. Один взмах жезла и музыканты заиграли вступительную мелодию. Артисты выходят один за другим, исполняя свои роли. Каждый из них — талантливый человек, одетый в роскошный костюм, со своей историей за плечами. У кого-то она может быть трогательной и душещипательной, у кого-то радостной и счастливой. Но Чонгука это мало интересует. Он за свою жизнь столько людей повидал, что и двух рук не хватит, чтобы сосчитать. И у каждого была разная судьба. Но его прошлое, будущее и настоящее целиком и полностью захватили разум Графа. Каждый раз закрывая глаза, Чон видел лишь его карие глаза, которые были чище воды в родниках и ярче солнца, которое освещало его путь. Из раздумий, Графа вывел протяжный и глубокий голос, что разливался по залу, словно самый вкусный и тягучий мед. На сцене показался тот, из-за кого пришел сюда Граф Чон. Многие из высшего общества знали, что у Чон Чонгука есть тот, кому он благоволит; кого поддерживает. Тот, ради кого откладывает все свои дела, и посещает выступления. Поэтому увидеть Графа сегодня ожидали все, ведь его фаворит выступал на данной сцене. Это место повидало множество талантливых людей, но Тэхен был более, чем просто талантливый. Он был особенный во всех смыслах. Элегантный и грациозный, с широким диапазоном голоса, заставляющим сердца слушателей замирать от восторга, и хорошим актерским мастерством, благодаря которому может передать характер и настроение своего героя, создавая полную и убедительную картину. Каждое выступление Тэхена — это утренняя новость в газете о восхвалении его, как молодого таланта Парижа. Появление юноши на сцене всегда привлекает внимание зрителей и заставляет переживать каждую ноту. Звучание скрипки, приятный бархатистый голос, и взгляд карих глаз, что направлен на Чонгука. Он ловит и принимает каждую ноту, которую поёт его мальчик. Внимает и вслушивается в каждое слово, что исполняет Тэхен для него. Юноша преображается, когда выступает на сцене, он становится недосягаемым, непревзойденным, таким, каким его создал Граф. Персонаж Тэхена — ребенок без родителей и друзей, который мечтает стать знаменитым и покорить весь Мир своей блестящей игрой. Чонгук усмехается. Довольно иронично, зная всю историю Тэ в мельчайших подробностях. А Граф знает, потому что сам наблюдал за тем, как его мальчик рос. Это история о мальчике, что поднялся со дна и достиг света. История, достойная того, чтобы быть услышанной. И как в любой истории на пути у главного героя стоят свои трудности. Богатый и успешный маркиз Бомон был тем самым препятствием в опере. Он мешал мальчику достигнуть высот, потому что считал недостойным, чтобы простой люд выступал на знаменитых сценах Парижа. Чонгук, смотря на сцену, усмехнулся. Граф знал, что это оригинальная история постановщика, но мужчина был точно уверен, кто подсказал такой ход. Мальчишка всё еще пытается выставить его в плохом свете, даже несмотря на то, сколько хорошего он сделал Киму. Вальс, который закрывал первое действие, был по настоящему ослепительным. Даже несмотря на то, что играла довольно мрачная музыка. Первые звуки, которые издает скрипка, напоминают слегка протяжный стон, но затем ее звук становится ярче и более выразительным. После звуки скрипок сменяют друг друга, они как будто кружат вокруг зрителей, словно подхваченные ветром бутоны цветов. Артистки в роскошных длинных платьях, украшенных кружевами и вышивкой, кружились в танце, придерживаемые юношами. Раз-два-три. Раз-два-три. Доставляли ли Графу походы в оперу какое-то наслаждение? Определенно. Он любил смотреть на его актера, который с каждым выступлением становился всё лучше и лучше. Чонгуку нравилось смотреть, какие роли исполняет Тэхен; смотреть, как тот с каждым разом берет высокую ноту; как тянет руку к люстре, представляя вместо помещения — большой зеленый луг с бескрайним голубым небом, к которому тянется его ладонь. К свободе тянется ведь. Действие заканчивается, когда артисты замирают, будто восковые статуи. Зрительский зал заходится в аплодисментах. Граф тоже не скупится на них. Настало время антракта. Граф Чон надеется, что ему удастся выкрасть актера на несколько минут, хоть и понимает, что не получится, ведь Тэхен — вредная натура, которая к выступлениям относится с особой бережливостью и ответственностью. Чонгук знает, что юноша будет сидеть в гримерной весь антракт и повторять слова, чтобы, не дай Бог, не забыть. Граф наблюдает за дворянами, которые покидают партер и медленно перемещаются в гранд-фойе, беспокойно перешептываясь. В голове всплывает момент, когда Тэхен вышел на сцену и запел. Он смотрел на Графа. Знал, маленький проказник, где тот сидит. Чонгук улыбнулся своим мыслям, встал, поправил костюм, и, подобрав трость и шляпу, вышел из ложи. Когда Тэхен пел, ангелы плакали.***
Indila — Derniere Dance
— Ваше Сиятельство, Граф Чон, как неожиданно увидеть Вас здесь. — Стоило Чонгуку покинуть ложу и спуститься в фойе, как его тут же поймал маркиз Дюран, который пришел насладиться оперой в сопровождении своей жены и молодой леди Элизабет. Чонгук ничего не отвечает на замечание маркиза, лишь любезно улыбается. — Ваше Сиятельство, маркиз Дюран, — Чонгук почтительно поклонился и перевел взгляд на жену маркиза и их дочь, которые при встрече с графом присели в реверансе, — мадам Дюран, — Чон целует тыльную сторону ладони, а после делает тоже самое с ручкой прекрасной юной особы, — мадемуазель Элизабет. Честно признаться, я тоже удивлен, что Вы решили посетить данную оперу. — Ну что Вы, милорд. — Маркиз отмахнулся от слов Чонгука, легко рассмеявшись. Подошедший к ним слуга с подносом с напитками, скрасил их уютный разговор. Маркиза Дюрана Чонгук знал лучше всех, ведь, можно так сказать, они были почти братьями. Да и их владения находились поблизости. В их мире иметь хорошие и прочные связи было важно, особенно, если этот кто-то важный — сам Граф Чон. — Моя дочь изъявила желание посетить данную оперу. Вы ведь даже не знаете, сколько разных слухов ходит в высшем обществе. Так вот я Вам расскажу, милорд. Поговаривают, что все выступления, на которые приходите Вы, Граф Чон, становятся выдающимися творениями, о которых говорят не только в столице, но и за её пределами. — Ну что Вы, маркиз Дюран, не стоит же верить во всякие сплетни. — Маркиз был прав, все, что посещает Чонгук, имеет большой успех. Наверное, поэтому многие артисты желают, чтобы именно Граф Чон пришел на их выступление. Но мужчина не собирается посещать что-то, где не выступает он. Мадам Дюран и мадемуазель Элизабет еще раз присели в реверансе и покинули общество двух мужчин. Граф Чон видел, как юная особа не спускала с него взгляда, как строила ему глазки, пытаясь заинтересовать и понравиться мужчине. Конечно, сейчас каждый аристократ, у которого есть совершеннолетняя незамужняя дочь, пытается предложить её Чонгуку, чтобы обзавестись родственной связью с влиятельным человеком. Сейчас они находились в гранд-фойе, вестибюль которого выполнен в виде замковой галереи, и из него открывался прекрасный вид на главную театральную лестницу. Многочисленные окна и позолоченное кружево декора придают помещению необыкновенное изящество и воздушность. Свод фойе покрыт прелестной мозаикой c золотым фоном. Гранд-фойе было задумано по образцу парадных галерей старых замков. Игра зеркал и окон визуально придавало галерее ещё больший простор. На великолепном потолке изображены сюжеты из музыкальной истории, а главным декоративным элементом служит лира. Она повсюду в этом декоративном царстве — от сводов и до дверных ручек. Вам может показаться это немного странным, что маркиз, стоящий на ступени дворянства выше, чем Граф, уважает и ценит их дружбу настолько сильно. Но Чонгук сам отказался от титула, решив не привлекать лишнего внимания. Но кто бы мог подумать, что именно своим отказом он и получит свою популярность. Уважаемый всеми политическими деятелями, прославившийся в светских кругах, талантливый и умный человек, дружбу с которым хотели водить многие влиятельные люди. Таким был Граф Чон Чонгук. — Как бы мне не хотелось поговорить с Вами насчет рабочих дел, но, Граф Чон, пришел в этот прекрасный вечер чтобы насладиться прекрасным выступлением, верно? — Маркиз сделал глоток из своего бокала, слегка улыбнувшись. Чонгук прищурился. — Верно. О работе можно поговорить в другой раз. Еще какое-то время маркиз и Граф переговаривались на отдаленные от работы темы, обсуждая последние политические и экономические новости. Спустя несколько минут к ним подошел граф Дюбуа. — Граф Чон, маркиз Дюран, давно не виделись! — Воскликнул Граф Дюбуа, подходя к мужчинам. Чонгук знал графа Дюрана, как не очень приятного человека. И судя по тому, как напрягся маркиз Дюран, он тоже был не в восторге от компании. — Да, давненько, граф Дюбуа, — поприветствовал его маркиз. С графом Дюбуа была лишь его несовершеннолетняя дочь, мадемуазель Моник, которая при виде Графа Чона, лишь залилась румянцем и опустила глаза в пол, сделав реверанс. Чонгук видел замысел графа вдоль и поперек, читал этого неприятного человека, как открытую книгу. И он мог бы спровадить его, но Графу Чону эта ситуация доставляла капельку удовольствия. Именно на таких людях, как граф Дюбуа, держалась темная сторона Парижа. Высшее общество — это место скопления лицемерия, лживости и коррупции. Найти в этом кругу близкого человека почти невозможно, каждый преследует свои личные интересы и цели. Всех волнует лишь власть и богатство. Чонгук уже вдоволь насмотрелся на таких людей, поэтому с одного взгляда мог понять, чего тот хочет. Мужчине повезло встретить такого человека, как маркиз Дюран. Хоть он и думал насчет того, чтобы его дочь заняла место графини Чон, но он не наседает на Чонгука, и даже если тот откажет, маркиз примет его выбор. — Граф Чон, поговаривают, что каждое представление, которое Вы посещаете, становиться обсуждаемым в высшем обществе. — Начал граф Дюбуа, посмотрев на Чона. Где-то Чонгук это уже слышал. — Всё возможно, граф Дюбуа, но, думаю, что это всего лишь слухи. — Отпивая из своего бокала, ответил мужчина. — Но всё же, Вам не кажется это странным? Ведь все представления, которые Вы посещаете, главную роль играет Ваш фаворит. — Чонгук сжал ножку бокала, ядовитая улыбка не сходила с лица. Граф Дюбуа смотрел с вызовом, а маркиз уважительно молчал и не вступал в беседу, ведь понимал, что разговор про фаворита Графа Чона, — запретная тема. Месье Дюран лишь наблюдал за бессмысленной тирадой графа Дюбуа, ведь мужчина знал, как ведет дела Чон. — И что Вы этим хотите сказать, граф Дюбуа? — Если бы не огромное скопление народа в гранд-фойе, то Чонгук бы уже наговорил ему столько лестных слов, что Дюбуа бы до своей старости боялся подойти к Чону. — Ну что Вы, Граф Чон, я не хотел Вас оскорбить своими словами, просто мне это кажется немного подозрительным, не так ли, маркиз Дюран? — Граф Дюбуа думал, что он держит ситуацию под контролем, только вот Граф Чон всегда на шаг впереди. — Я также слышал, что Ваша дочь, мадемуазель Моник, тоже участвует во многих представлениях, которые Вы посещаете, граф Дюбуа. — Наплевав на все нормы этикета и не дав маркизу ответить, Граф Чон решил высказаться, ведь ему уже поднадоел этот спектакль. — И знаете, что поговаривают в высшем обществе? Что мадемуазель Моник не заслуженно получает главные роли. — Чонгук с легкой усмешкой на губах покрутил шампанское в бокале, не обращая внимания на сжавшего кулаки графа Дюбуа. — Граф Чон! — Кажется, я тоже припоминаю что-то такое, — маркиз Дюран сделал вид, что призадумался, а после посмотрел на графа Дюбуа и его дочь, которая сейчас выглядела бледнее полотна, ведь всё слышала. — Кажется, это обсуждали не только молодые леди, но и замужние дамы в своём кругу. — Маркиз Дюран! Граф Чон! Вы забываетесь! — Это Вы забываетесь, граф Дюбуа, — упрекнул маркиз, — может у нас и одно положение в обществе, но Вы говорите еще и с Графом Чоном, положение которого выше не смотря на титул графа. Вы затронули тему, которую нельзя было затрагивать, и Вы об этом знаете. Буквально оклеветали уважаемого человека в том, что он платит руководству, дабы его фаворит играл главные роли. — Чонгук поморщился на этих словах. — Но прошу заметить, граф Дюбуа, что в отличие от Господина Чона, Вы именно так и делаете, чтобы Ваша дочь блистала. Последние слова были сказаны шепотом, чтобы их мог услышать только граф Дюбуа. Мужчина побледнел, сжав кулаки, и не попрощавшись, ушел. Мадемуазель Моник, присев в реверансе, направилась за отцом. — Что не вечер, то словесная бойня, — отпивая из своего бокала, проговорил Чонгук. — В этом Вы правы. Иногда хочется простого общения, без фальши и лицемерия. По фойе разлетелся почти оглушительная трель, означающая о скором возобновлении постановки. Многие дамы и господа начали собираться и идти в сторону театрального зала. К маркизу подошли его жена и дочь. — Ну что ж, Граф Чон, благодарю, что составили мне компанию, хорошего вечера, — пожав руку, маркиз попрощался. — Хорошего вечера, маркиз Дюран. Граф так и не нашел своего актера.***
Eugen Doga — My Sweet and Tender Beast Waltz
Второе действие оперы были насыщенны вальсами, высокими нотами и большим количеством артистов на сцене. Танцоры в ярких костюмах кружились по сцене, певцы брали высокие ноты, заставляя тело содрогаться от величественности голосов. Чонгук всё ещё наблюдал за актером с пятой ложи. Сейчас был вальс. Один из немногих любимых танцев, которые довелось выучить Дьяволу. Граф смотрит, анализирует, следит за каждым выражением лица и движением Кима. Момент в постановке, когда главные герои все преодолели и теперь им остается только выступать и любить. Шаг назад, улыбка застенчивая и неуверенная. Мужская рука легко касается талии женщины, но постепенно становится более уверенной и он притягивает ее к себе. Другая рука нежно переплетает пальцы с ее ладонью, вызывая мурашки на коже. Она поднимает голову и забывает о всем на свете, утопая в голубых глазах своего партнера. Они танцуют вальс так легко и грациозно, словно это идеальное сочетание. В то время как другие пары переживают и вспоминают шаги танца, эти двое наслаждаются моментом и не обращают внимания на окружающих. Тэхен выше ростом своей партнерши, и ей приходится приподнимать голову, чтобы увидеть его прекрасное лицо. Ее сердце наполняется счастьем, а его глаза выражают восхищение. Пара забывает о проблемах и заботах, находясь в своем мире. Юноша не может отвести взгляд от ее зеленых глаз, а девушка видит любовь и заботу в его темных глазах. Его ресницы дрожат, но парень не отводит глаз, стараясь запечатлеть каждую деталь ее лица в своей памяти. Музыка набирает оборот, и оба вздрагивают, словно выходя из транса. Он уже крепче и увереннее сжимает её ладонь, еще больше притягивая к себе за талию. Девушка делает аккуратный шаг назад и поворачивается влево, впиваясь тонкими пальцами в крепкое мужское плечо. Затем делает другой ногой шаг вперед, и отступать уже приходится ему. Он делает это так плавно и грациозно, что их парой невольно восхищаются все в зале. Но юноше все равно на мысли толпы, их восхищение или осуждение. Тэхен все также продолжает изучать её изумрудные глаза своими и выуживает в них чувства, которые испытывает сам. Она едва закусывает губу и опускает глаза, почувствовав, что снова забылась и слегка потеряла такт мелодии. Но Тэхен так уверенно и легко ведёт её в танце, что это поистине остаётся одним из прекраснейших зрелищ. Они словно идеальное сочетание, вылившееся в вальсе. И вот, наступает припев, Тэхену приходится отпустить одну руку с её тёплой талии, кружа другой. Он наблюдает, как её светлые локоны развиваются вместе с воздушным подолом платья, и чувствует нечто тёплое, переполняющее его чувство. Впервые за долгое время на его лице сияет искренняя улыбка, он чувствует, будто околдован ею, он зачарован. Её улыбка показывается широко, так, как юноша любит её видеть. Маленькие ямочки на припухлых щеках, искреннее сияние в глазах. И вот, она возвращается к нему, буквально в объятия, чуть ли не касаясь своей грудью его. Тэхен тут же подхватывает её за талию, и снова кружит в танце. В какой-то момент их пару разводят в разные стороны — теперь это песнь о любви друг к другу. Тэхен на одной стороне с мужчинами, которые пытаются вразумить беднягу, который стремился стать величайшим артистом, а сейчас утонул в любви к неизвестной леди. Девушка же была с другими юными особами, которые восхищались их любовью, ведь они так идеально друг другу подходят. Актрисы расспрашивали девушку о её молодом человеке, пытались выяснить кто же он такой, пока сама актриса воспевала их любовь. Такая романтическая нотка в постановке была по достоинству оценена женской половиной, ведь любая девушка того времени любила читать романы, где любовь и чувства описываются, как утонченное и возвышенное чувство. Когда представление закончилось, Чонгук аплодировал. В целом, не его любимый жанр, а концовка могла бы быть и получше, но это все лишь дело вкуса, верно? Когда все покидали партер, направляясь в сторону танцевального зала, Граф даже мог заметить, как некоторые леди промачивают платочком глаза, потому что совсем недавно прослезились от увиденного. Граф надеялся хотя бы сейчас, в танцевальном зале, выкрасть и немного поговорить с его актером, ведь настал час платить по счетам. Чонгук покинул пятую ложу. Кто бы знал, что он не вернется сюда еще очень долгое время.***
Танцевальный зал Оперного театра
Indila - Boite en argent
За театральной сценой, скрытое от любопытных глаз железными и бархатными занавесами, находится одно из самых пикантных мест Парижского Оперного Театра — Танцевальный зал. Роскошный холл с позолоченными стенами и зеркальными панелями. Раньше это место использовалось для репетиций и разогрева танцевальной труппы, но оно превратилось в салон для местного бомонда, приходивших сюда, чтобы пофлиртовать с танцорами, предложить им свое покровительство и щедрое содержание. Сейчас же этот зал принимал у себя всех дворян, посетивших оперный театр. Данное мероприятие устроено специально для того, чтобы все присутствующие могли отдохнуть и развлечься, отдаваясь музыке и танцам. Эдакий небольшой бал, но со всеми принятыми бальными нормами. Среди дворян также находились и артисты с танцорами, среди которых молодые и одинокие дворяне могла выбрать себе фаворита или фаворитку. Граф Чон высматривает среди людей лишь одну белобрысую макушку, что и так должна выделяться в толпе, но его все еще нет. Почти все актеры уже присутствую на балу и продолжают развлекать дворян, так почему же его актера всё еще нет? А нет, вот он. Окрыленный, словно ангел, спустившийся с небес, влетает в зал, и тут же начинает принимать хвалебные слова от поймавших его леди. Популярностью Тэхен пользовался не только среди женщин, но и мужчин, поэтому спустя мгновенье, к нему подошли и другие юноши. Граф Чон оставался на своем месте. Он знал, что актер сам к нему подойдет, мужчине остается лишь подождать. Каждый раз, когда Чон видел, что его Тэхена касаются другие, ему хотелось оторвать пристающим все конечности. Собственничество? Да. Даже отрицать не станет, ведь всё, что Чон Чонгук считал своим, — было его и принадлежало лишь ему. Дьявол во плоти — и даже не соврет, сказав это. Спустя несколько долгих минут, которые показались Графу вечностью, Тэхен таки решил почтить своим присутствием не только Чона, но и чету Дюран. — Ваше Сиятельство, Граф Чон, маркиз Дюран, — переведя взгляд на очаровательных леди, Тэхен взял ладонь мадам Дюран и поцеловал тыльную сторону, а после повторил тоже самое с ручкой Элизабет. — Мадам Дюран, мадемуазель Элизабет. — Не уж то сам Ким Тэхен решил почтить нас своим присутствием?! — Воскликнул маркиз Дюран. Он всегда с какой-то отцовской теплотой относился к актеру и иногда даже мог беззлобно подшутить. В их маленьком кругу каждый знал о Тэхене и никто не считал его недостойным общения с высокопоставленными дворянами. — Что Вы, маркиз Дюран, я всегда рад находиться рядом с Вами, — улыбнулся Тэ, беря у официанта бокал с шампанским. Опера закончилась, поэтому можно было и немного выпить. Тэхен старался не обращать внимания на Чонгука, хоть и чувствовал на себе пристальный взгляд, скользящий с ног до головы. — Стоит ли тебя поздравить с блестящим дебютом в таком престижном месте? — Я всего лишь отдал всего себя, чтобы представить всем присутствующим прекрасную историю. Моей заслуги здесь не больше, чем у того, кто поставил эту оперу и воспроизвел прекрасные мелодии. — Скромен и талантлив, — проговорил маркиз, поворачиваясь к Графу Чону, — Вы отхватили себе ценный алмаз, Граф Чон. — Я ценю талантливых людей, — пожал плечами Граф, отпивая из бокала. — И уважаю их стремление достичь чего-то большего. Тэхен тихо хмыкнул на слова Чонгука. Сердце рядом с этим мужчиной начинало бешено колотиться, дыхание спирало, а все мысли и язвительные словечки вылетали из головы. Сначала актер думал, что это из-за того, что заключил сделку с Дьяволом, после — что это какая-то магия от самого Чона. Ну а сейчас ничего не оставалось, как просто признать, что влюблен. Влюблен в того, в кого не следовало влюбляться. В танцевальном зале заиграли музыканты, оповещая о начале бала. Первым танцем был полонез. Тэхен решает сбежать, ведь маркиз берет под руку свою жену, а оставаться наедине с графом актер не желает, поэтому протягивает руку мадмуазель Элизабет. — Не подарите мне свой первый танец, мадмуазель Элизабет? — С удовольствием, — присев в реверансе и слегка улыбнувшись, девушка вложила свою руку в руку актера. Полонез — это танец-шествие, который исполняется в начале балов, подчёркивая возвышенный характер праздника. Темп полонеза сдержан и полон достоинства, практически как при шествии процессии. Он также включает в себя ряд фигур, таких как поклоны и повороты, которые при обычной ходьбе, как правило, не делают. По сути этот танец представляет собой шествие пар, которые двигаются параллельно, по прямой или изогнутой траектории, задаваемой первой парой. Вот пары образуют прямые шеренги, которые двигаются навстречу друг другу и наконец встречаются, образуя крест. Партнерши образуют линию посередине сцены, а партнеры выстраиваются перед ними. После этого происходит обмен парами. Чонгук в этом не участвует, потому что не очень любит танцевать, хоть и умеет. Затем все пары в линии, кроме одной, самой первой, поднимают сцепленные руки, образуя «тоннель». Первая пара, на зло Графу Чону, — Тэхен и Элизабет — поворачивается и, слегка нагнувшись, проходит в «тоннель». За ними следует очередная пара и так до самого конца. После того как танцоры проходят через «тоннель», они разворачиваются и поднимают сцепленные руки, чтобы добавить очередное звено к этому коридору. Так пары продолжают танцевать, а Граф Чон ястребом следит за каждым движением своего актера. Наблюдает, оценивает. То, как Ким улыбается молодой леди, как держит её за руку и за талию. Мужчине очень уж хочется подойти, сгрести в охапку парнишку, который открыто его игнорирует, и увести куда подальше отсюда. И Дьявол так и поступит, как только закончится первый танец. По крайней мере так он думает. Но стоило полонезу закончиться, а парам подойти к своим кругам, как к Тэхену подбегает девушка из актерского состава (Чон не помнит её имени), говорит ему что-то на ухо и актер уходит, извинившись. Вот и поговорили. — Эх, а я надеялась подарить ему один вальс, — с печалью в голосе, проговорила мадемуазель Элизабет. Увидев на себе пристальный взгляд Графа, она тихо ойкнула и принялась осматривать зал. — Я не удивлен, Граф Чон, что Вы и сегодня ни с кем не танцевали, — проговорил маркиз, смотря на друга. — Вы же знаете, что балы для меня — худшая часть таких мероприятий. — Знаю, а также знаю, что Вы посещаете такие мероприятия только из-за актера. Граф посмотрел на маркиза, тот лишь ухмылялся. Мужчина тяжело вздохнул и принялся снова выискивать мальчишку. — Если Вы ищете месье Тэхена, то я видела, как он выходил в сторону лестницы, — подала голосок мадемуазель Элизабет. — Благодарю, — поцеловав ручку юной особе, Граф попрощался с маркизом и отправился за своей потеряшкой. Найти его тот смог сидящим на ступеньках лестницы. Сейчас в вестибюле оперного театра кроме работников никого не было, ведь все находились в танцевальной зале. Чонгук встал позади актера. Тот заметно дернулся, стоило Графу заговорить. — Пойдем, нужно поговорить. Да, им нужно было поговорить. И Тэхен об этом знал. Актер просто оттягивал неизбежное. Время подходило к полночи.***
Joel Sunny — Middle of the Night (Joel Sunny) — Official Audio
Не каждый может преодолеть столь крутой подъем на крышу, ведь он представляет собой винтовую лестницу с огромным количеством ступеней. Но кто не рискует, тот не пьет шампанское. Да и безлюдность данного места Графу Чону и его актеру играет только на руку. Тэхен остановился возле перил, всматриваясь в ночной город. Этот вид захватывал дух: Париж переливался различными огоньками, где-то еще были видны увозящие вдаль кареты. С крыши оперного театра открывается поистине потрясающий вид на город и Эйфелеву Башню, которая в ночи переливается мелкими огоньками. — Тэхен. Низкий и бархатистый голос, ласкающий уши, заставляющий таять и рассыпаться. За столь долгое отсутствие в его жизни Графа, Тэхен отвык. Сколько он его не видел? Пятьдесят лет? Семьдесят? Возможно больше, а может и меньше. Кто его знает. Актер уже за эту долгую жизнь перестал считать года. — Думаю, пора заканчивать, Граф Чон, — в голосе ни капли раскаяния и сожаления. А о чем сожалеть? Тэхен прожил потрясающую жизнь, полную счастья. Да, для этого пришлось заключить сделку, но актер не жалел. Не было ни одного дня, когда бы Ким сожалел о своем поступке тогда, пятьсот лет назад. Прикрыв глаза и облокотившись на перила, Тэхен подставляет лицо легкому ветру, который будто чувствует, что конец близко. Юноша не сразу замечает протянутую к нему руку. Тогда в танцевальном зале они не смогли ни поговорить нормально, ни потанцевать. А Чонгуку хотелось. Кто бы мог вообще подумать, что он сможет полюбить кого-то настолько сильно. Будь его воля, Граф бы ни за что не согласился на сделку с Кимом. Но прошлого не вернуть, и сейчас их последняя ночь. Их история подходит к концу, от чего Чону до безумия больно. В области сердца колит от мысли о будущем. — Подаришь мне свой последний танец? Ким смотрит на Дьявола, который в тот раз точно также протягивал ему руку, желая заполучить чистую и невинную душу. Но в отличие от прошлого, сейчас в глазах Графа Тэхен видит легкую тоску. Вложив в протянутую руку свою ладонь, он прижимается ближе к крепкому телу, упрямо смотря в обсидиановые глаза. Это был последний танец, который Тэхен подарил Графу. Танец Дьявола и его актера. Аккомпанемента у них не было, но они и не нуждались в нем. Тэхен положил одну руку на черный костюм, вторая же уже была сжата ладонью мужчины. Дьявол же притянул юношу к себе еще ближе за талию, почти вжимая Кима в свое тело. И всё также не отводя взгляд. Музыка была не нужна, потому что каждый шаг, каждое движение они помнили наизусть. Их излюбленная игра, кто кого перехитрит, кто окажется лучшим. Покачиваясь из стороны в сторону, словно отбивая счет — раз-два-три — они кружились на крыше самого знаменитого оперного театра, исполняя свой последний танец. Ветер, словно чувствовал их притяжение, музыку и танец. Колыхал их волосы, заставляя иногда прикрывать глаза от дуновения. Казалось бы, столько чувств в глазах, столько жара в прикосновениях, что оба готовы сгореть лишь от одной мысли о будущем. Никто из них не хочет отодвигаться, когда вымышленная музыка заканчивается, а они остаются стоять в одиночестве на холодной и голой крыше, где сейчас оборвется жизнь дорого Дьяволу человека. Тэхен первым разжимает ладони и отодвигается от Графа. Мужчина с нескрываемым недовольством отпускает актера, даруя тому сладкую свободу. Каждый раз, когда истекал срок контракта, Чонгук продлевал его, не желая по настоящему оставлять юношу, но сейчас, смотря в эти до безобразия прекрасные глаза, Граф видел только решительность и желание. Желание вновь стать свободным. Каждый шаг давался Тэхену с неимоверным трудом, потому что его единственным желанием на данный момент было вернуться в крепкие руки, прижаться и, чтобы не отпускали. Но актер уже слишком долго был с ним. И если реинкарнация существует, то Ким хотел бы встретится с Чонгуком в другой жизни. Найти этого мужчину, который перевернул с ног на голову всю его судьбу, и быть с ним по любви, а не только из-за какого-то контракта. Миг, и Тэхен уже возле перил. За ним — пропасть и вид на Эйфелеву башню, что продолжает ослеплять своими огнями. Она сверкает также ярко, как Тэхен блистал на сцене, окруженный музыкой и другими артистами буквально несколько часов назад. У Чонгука предательски ноет сердце. Такого не должно быть, ведь он — сам Дьявол. Тот, кто забирает души взамен на исполнение заветной мечты. Желание актера он исполнил уже давно, но оплата так и не была проведена. И Граф бы соврал, если бы сказал, что хотел забрать сейчас его душу. — Тэхен. — начинает было мужчина, желая снова продлить контракт, оттянуть момент смерти близкого и такого родного человека, но его прерывают. — Нет, больше я не продлю контракт, Чонгук. Ким перелезает через перила, становясь на самый край. Шаг — и он исчезнет из этого мира. Шаг — и Граф Чон потеряет его навсегда. «Отпусти меня» «Не могу» — Каждый раз, когда подходит мой час, Вы снова и снова протягиваете мне свою руку. И как бы я Вас не любил, больше её не приму. С меня достаточно этой жизни. Казалось бы, что Граф давно исполнил моё желание, так почему же Вы никак не можете меня отпустить? Заставляете проживать эту бесконечную жизнь подле Вас? Я устал, очень устал. Сколько я не пререкался с Вами, всё равно буду выглядеть глупо, потому что Вы читаете меня, словно открытую книгу. Не удивлюсь, если и о моих чувствах Вы знали уже давно. — Тэхен опустил взгляд на руки, которые сжимали металлические балки. Не плакал, хотя на его душе скреблись кошки. Сердце болело от одной мысли, что через несколько минут он покинет своего возлюбленного. — Я Вас очень люблю, Граф, но не могу позволить своим чувствам остаться в этом мире еще на несколько сотен лет. Не могу. — Ты даже не дашь нам шанса? — Я оставался рядом с Вами все эти пятьсот лет, потому что сам не мог Вас отпустить. Каждый раз задумывался, а что будет, если я уйду? Что будет, если я покину Вас? При мысли об этом, моё сердце начинало болеть, в горле вставал ком, а на глаза наворачивались слезы. Понимал, что не смогу жить без Вас. — Так что же изменилось, Тэхен? Останься со мной, проживи всю эту жизнь не с Дьяволом, а со мной, Графом, с Чонгуком, которого ты полюбил. Тэхен поднял взгляд, полный нежности, на Графа. В глазах — печаль от будущего поступка. Какую боль он принесет своему Графу? Что будет чувствовать Чонгук, когда актера не станет? Ким задумался, что сейчас поступает как самый последний эгоист. Ведь любят двое, а он всё решил один. — Простите, Граф. Если реинкарнация существует, и я когда-нибудь перерожусь, прошу Вас, найдите меня в другом времени. Актер склоняется в поклоне и произносит слова, которые мечтал сказать человеку напротив всю свою жизнь. — Надеюсь, Граф Чон, Вам понравился спектакль длиной в пятьсот лет. На лице — ни грамма испуга, в душе — счастье от сказанного, на губах — легкая улыбка. Он так долго мечтал сказать Дьяволу эти слова, что сейчас, видя боль и тоску в лице напротив, ликует у себя в душе. Тэхен еще давно смирился с тем, что в конце его светлого будущего ждет смерть, поэтому сейчас он не боялся. Нет, смерть — это ведь новое начало, не так ли? Сейчас, делая шаг назад, актер прикрывает глаза и улыбается своей самой нежной улыбкой, на которую только был способен в данной ситуации. Он вкладывает в это действие все свои последние силы, все чувства, которые пронес сквозь года к Графу. Тэхен ни о чем не сожалел. Сейчас, в последние секунды его жизни, он был счастлив подарить не только частицу своей души Дьяволу, которого полюбил, но и танец, в которые вложил все свои чувства. Этой ночью актер отдал душу взамен на исполнение мечты. А Дьявол скорбел из-за потери любимого человека. Вдали прогремел гром, а уже через несколько минут с неба хлынул маленький дождь. Париж оплакивал потерю, а Чонгук стоял на коленях и впервые желал о собственной смерти.***
Вести о смерти талантливого молодого актера сотрясла весь Париж. Ни одна газета не обошла стороной данную сенсацию, ни один человек не передавал из уст в уста сплетню. В светских кругах поговаривали, что юноша, который являлся фаворитом Графа Чона, погиб при странных обстоятельствах. Было много шума возле этого дела. Жандармы допрашивали всех, кто когда-либо контактировал с актером. Кроме Графа Чона. Все знали, что актер для Чон Чонгука был важен, но узнавать подробности всех деталей их отношений у него не стали. Никто больше не видел в светских кругах Графа, а гомон от такого громкого дела не утихал еще три месяца. Граф Чон больше не изъявлял желания посещать театр, запершись в собственном поместье. Вот который месяц у Дьявола из головы не вылетал один конкретный человек. Слишком уж глубоко он засел, поселился в сердце и его тёмной душонке. Такой светлый, такой нежный и чистый. Такой любимый человек. Вот надо было в ту ночь встретить именно его. Если бы не эта глупая сделка, Чонгук смог бы наблюдать его актера. Но даже так юноша прожил бы отведенный ему срок и покинул этот мир. А так Дьявол дал ему возможность повидать, как изменялся его мир, как совершенствовалось искусство, которое тот так любил. В душе было пусто, на сердце тяжело. Дьяволу впервые было…одиноко? И больно. Да, ему было больно и одиноко в эту холодную ночь. Раньше он пришел бы к дверям маленькой квартирки Тэхена, что располагалась в старом обшарпанном доме на самом верхнем этаже. Принес его любимый десерт и бутылку вина. Граф знал, что его подопечный никогда не отказывал в просьбе войти внутрь. Они бы как обычно просидели всю ночь за распитием красного полусладкого вина, разговорами и лицезрением ночного города. Это был их некий ритуал. Тогда, когда Тэхен переставал ворчать на Чонгука, и начинал обращаться просто как к близкому другу, которого у того никогда не было. Кто бы мог подумать, что самым близким человеком для актера окажется тот, кто испортил его жизнь. Но правда ли Ким считал, что Граф так уж сильно испортил её? Этого уже Чон не узнает. Чонгук пролистывал альбом, в котором красовались фотографии его актера. Дьявол так скучал, что просто не мог заставить себя выйти из поместья. В каждом прохожем ему мерещился Тэхен. Почти каждое здание, достопримечательность напоминали о нем. Особенно театр. То самое место, в котором началась их история. Там она и закончилась. Граф смотрел на улыбающегося с фотографии актера и просто напросто не мог поверить в то, что его больше нет. Где-то там даже дьявол может плакать, потеряв тех, кого любит. Кто бы мог подумать, что это окажется правдой? В тот вечер Чонгук впервые в жизни плакал. Смотря на пожелтевшие фотографии, Граф Чон берет в руки стакан с виски, делает глоток, пытаясь утопить в нем свою боль. Слез нет и больше не будет, ведь больше нет того, по кому можно лить слезы. «Иногда приходится иметь дело с дьяволом не потому, что хочешь, а потому что иначе он найдёт себе другого». — Такие слова сказал когда-то Тэхен, лежа в обнимку с Дьяволом на кровати в той самой маленькой квартирке. Возможно именно так и считал Тэхен, когда принимал руку Чонгука. Граф прикрывает глаза и откидывается на спинку стула. Он вспоминает их первую встречу. На улице шел дождь, когда Граф Чон решил прогуляться по улочкам Парижа. Пока все пытались спрятаться от падающих с неба капель, Чонгук заметил парнишку, сидящего возле не очень внушающего доверия здания. Взглянув на вывеску, Граф Чон прочитал: «Театр». Юноша лет восемнадцати сидел поджав колени к груди лишь в рубахе, штанах и каких-то старых поношенных ботинках. Пшеничные волосы прилипли ко лбу, были слышны лишь тихие всхлипы. Подойдя ближе, Чонгук заметил шевеление, и уже через секунду на него смотрели такими пронизывающими карими глазами. В тот день Граф Чон выслушал историю актера, который желал достичь высот, но из-за происхождения и бедности, просто не мог. Одного таланта было мало, и то, многие говорили, что таланта у юного Ким Тэхена нет. Тогда то Граф Чон и предложил свою помощь, а актер протянул ему свою руку, полностью доверившись. Их сделка, которая должна была длиться всего пятьдесят лет, продлилась все пятьсот. Если реинкарнация всё-таки существует, то Чонгук будет ждать Тэхена столько, сколько нужно. И когда Граф снова его найдет, то проживет свою последнюю жизнь рядом с этим человеком. Именно так решил Дьявол в ту ночь, запивая свое горе виски и листая фотоальбом. Его душу он так и не смог забрать.***
«Я пишу не для того, чтобы просить тебя прийти, я пишу, чтобы предупредить: я всегда буду ждать».Париж, Франция 13 сентября 2023 года
На дворе стояла ранняя осень. Время, когда природа начинает менять свой наряд и превращаться в яркую палитру красок. Листья на деревьях становятся золотистыми, красными и оранжевыми, а воздух наполняется теплым и мягким светом. Еще не настолько холодно, как могло бы быть в начале осени, поэтому Чонгук одет лишь в легкое пальто черного цвета поверх такого же цвета костюма. За столько лет он превратился из Графа Чона, в обычного среднестатистического человека. Ну как обычного. Можно ли считать обычным человеком того, кто владеет тринадцатью самыми популярными отелями, семью ресторанами с пятью звездами Мишлен, а также холдинговой компанией. Вот они, прелести долговечной жизни. Но нужно ли это всё самому Чонгуку? Уж точно нет. Он уже так долго ищет его. Его актера, который хоть и был до жути вредным и прямолинейным, вечно показывающим, как ему надоела эта вечная жизнь, но всё равно до дрожи приятным и ластящимся в руках Чона, словно котенок, который нашел свой дом. Был ли бывший Граф для Кима домом? Вероятно. Скорее всего. Может быть. Чонгук не мог ответить на этот вопрос, потому что сам иногда не знал, что крутилось в голове у актера. Направляясь в центральный офис компании, Чонгук откладывает планшет с данными и потирает переносицу. Они стояли в пробке и уже около часа не могли проехать чертов светофор. Иногда бывший Граф считал, что вот оно, изобретение самого дьявола — светофоры и пробки в девять баллов. Откинувшись на спинку сидения, Чонгук решил немного передохнуть и начал смотреть на проходящих мимо людей. С одной стороны, им хорошо, они не стоят в пробках и не толкаются туда сюда по несколько часов. Но с другой — им толкаться в парижском метро, а это намного хуже. Заприметив вывеску какого-то непримечательного кафе, мужчина нахмурился. Когда-то здесь была довольно популярная в девятнадцатом веке пекарня, сейчас же улицу наполняли навороченные магазины одежды от известных брендов, кофейни и маленькие пекарни. — Бернар, я выйду здесь, — проговорил Чонгук, забирая пальто с сидения. — До офиса недалеко, я прогуляюсь, а ты, как проедешь этот чертов светофор, направляйся к компании. — Хорошо, Господин Чон. — Водитель кивнул. Чонгук открыл дверцу автомобиля и нырнул в прохладу. На улице дул немного прохладный ветер, солнце иногда скрывалось за облаками, заставляя парижан кутаться в шарфики, куртки, пальто и плащи. Дьявол решил, что для начала зайдет в кафе, бывшую пекарню, которую так сильно любил его актер. Несмотря на то, что сам Чонгук терпеть не мог все сладости мира и сахар в целом, он любил Тэхена, поэтому был готов ходить за его кексами в любое время дня и ночи. Актер тогда не придавал этому никакого смысла, а Чонгук понимал, что им вертят, как хотят. А он ведь Дьявол. Кошмар и ужас праведных людей. Из собственных мыслей Чона вывел звонок телефона. На экране высветилось имя: «Сокджин». — Слушаю. — Господин Чон, Вы скоро? Собрание директоров вот-вот начнется. — Я уже близко, да и они не начнут без меня, поэтому не волнуйся. — Я волнуюсь. Волнуюсь, переживаю, возможно, отчасти, драматизирую, но если Вы в течении получаса не будете здесь, я, скорее всего, потеряю работу. — Намджун не посмеет тебя уволить. Я не позволю. — Но всё же, поторопитесь, Господин Чон. — Да, да, уже бегу и падаю, — сказал чуть тише Чонгук и закатил глаза. После чуть громче добавил: — Ты же всё подготовил к собр… Подходя к кафе, Чонгук не заметил бежавшего ему навстречу юношу с кипой журналов, книг и различных бумаг. Бежал, кстати, этот мальчишка в то самое кафе. Задев парня плечом, Чон шипит и отодвигает телефон от уха, смотря на то, как младший с пшеничными волосами и длинной челкой, которая закрывает глаза, присел на корточки и собирает упавшие вещи. На вид лет так восемнадцать, одетый в простые джинсы, белые конверсы и полосатую кофту, которая была больше его самого на два размера, на плече весел шоппер. — Прошу прощения, я Вас не заметил, — собирая разбросанные по асфальту книги, извиняется юноша. — Джин, подготовь все к собранию, — сбрасывает звонок, — не стоит извиняться, в этом столкновении виноват отчасти и я. Присаживаясь рядом с мальчиком, Чонгук помогает собрать уроненные вещи. Кто бы мог подумать, что сам Дьявол будет помогать какому-то человеку? Видимо и правда актер изменил его. Всё происходит за считанные секунды. Рука Чона тянется к книге с зеленой обложкой, в то время как рука мальчика тоже касается книги. Их пальцы соприкасаются и по телу Дьявола словно электрический ток проходит. Он вскидывает голову и встречается с карими глазами. Такими родными и притягивающими, что бывший Граф готов был прямо здесь, посреди улицы, разрыдаться. Видимо, мальчик тоже не мог оторвать взгляд от неизвестного. Мужчина перед ним был в черном костюме, белой рубашке и галстуке, с уложенными волосами, с притягательными обсидиановыми глазами. От этого незнакомца чувствовалось тепло, юноша знал, что этот мужчина не причинит ему вреда. Не сможет. И вот они снова вместе. Смотрят и глаз оторвать не могут. Тянуться ментально друг к другу, потому что любили в прошлом. А Дьявол и сейчас любит. — Меня Тэхеном звать, а Вас? — Нарушил первым молчание. — Чонгук. Меня зовут Чон Чонгук. — Вторил ему Дьявол.***
И вот, Чон Чонгук — бизнесмен, желанный мужчина всех незамужних дам, сейчас снова находится в Парижском Оперном Театре, как и сто тридцать три года назад. В две тысячи двадцать третьем году пятую ложу уже не сдают, но для бывшего Графа, а ныне влиятельного человека, сделали исключение. Пятая ложа первого яруса — ложа Призрака Оперы из одноименного произведения Гастона Леру — «Призрак Оперы», вышедшее в тысяча девятьсот десятом году. Кто бы мог подумать, что в этом месте, которое считается ложей призрака, ангела, Эрика, будет восседать сам Дьявол во всей своей красе. В черном костюме тройке, закинув ногу на ногу и откинувшись на сидении, с уложенными черными волосами, он ждет, когда на сцене появится его актер. Театральная зала всё также прекрасна, что и тогда, в их последнее выступление. Печально известная люстра всё также украшает помещение и покоряет своим видом. Почему печально известная? Когда-то давно один из обломков люстры упал на тринадцатое место и убил человека. В произведении Леру этот момент описан более кроваво — там упала целая люстра, превратив момент выступления в самый настоящий Ад. И если в книге многие списывали произошедшее на гнев Призрака Оперы, то в реальной жизни всё объяснялось мистикой и потусторонними силами. Чонгук лишь закатывал глаза на это, потому что он был ни причем. Ему заняться было нечем, что ли? Он почти сотню лет потратил на то, что горевал об утрате любимого человека, а после пытался его найти. И нашел. Спустя столько лет он нашел того, с кем проведет свою последнюю жизнь. Проклятье, которое Чонгук сам на себя наложил, начало действовать в их первую встречу у того кафе. Жалеет ли мужчина о своем поступке? Ни капли. Что может быть лучше, чем прожить жизнь рядом с человеком, которого ты любишь? Что плохого в том, чтобы наслаждаться временем рядом с тем, кто заставляет твое сердце трепетать? Вот и Чонгук готов отдать всё, лишь бы его Тэхен всегда был рядом; чтобы также заливисто смеялся; пытался заставить мужчину съесть такие ненавистные ему пирожные, потому что дьявол не любит сахар; жался по утрам к крепкому и горячему телу от холода; фотографировал Чонгука на каждом углу, ведь он собирает свой собственный альбом воспоминаний. А бывший Граф желал просто быть рядом, завести с актером семью, может быть взять ребенка из детского дома, как того желал Тэхен, купить загородный домик, повидать весь мир вместе со своей второй половинкой. Сделать всё, что пожелает его актер. Вы бы знали, как было сложно выпускать из своих объятий этого мальчишку сегодня утром. Он так сладко свернулся калачиком в одеяле, что, когда Чонгук вышел из душа, видел лишь светлую макушку и кончик носа с очаровательной родинкой, которую Дьявол не перестает целовать. Чуть погодя, когда Чон сказал, что актер опаздывает, тот проклинал все и вся, а в особенности самого Чонгука, ведь «можно было и по аккуратней прошлой ночью». Можно было, только вот Дьявол никак не мог насытиться своим человечком, да и Тэхен то был сам не против.Masquerade — Lindsey Stirling
Звук фортепиано разносится по театральной зале, чуть погодя вступают скрипки. Не обошлось и без современных технологий. Музыка резкая, даже можно сказать, что немного вызывающая. А на сцене и правда будто вызов на дуэль. Танцоры кружатся в парах, их лица укрыты маскарадными масками. Слышится шуршание юбок и стук каблуков. Чонгук пристально наблюдает за каждым их движением, за каждым танцором, пытаясь отыскать своего, родного. И вот он. В белой маске с золотой окантовкой на пол лица. В этот раз тоже играет главную роль, только оперное представление уже другое. Это история о мальчике, который принял протянутую руку Дьявола, дабы исполнить свою мечту. История длиною в пятьсот лет. Их история. Губы Дьявола трогает легкая улыбка. Чонгук догадывался, что Тэхен всё помнит. А это выступление лишь доказывает предположение бывшего Графа. Мальчишка всё знал и скрывал. Ну ничего, у Чон Чонгука будет еще вся жизнь на то, чтобы проучить своего актера, который не только похитил сердце Дьявола, но и скрыл правду. Ким Тэхен теперь никуда от Чонгука не уйдет. Дьявол всегда будет стоять позади своего актера. Будет оберегать его и прикрывать спину, чтобы ни случилось. Дьявол прошептал в моё ухо: «Ты не достаточно силен, чтобы выстоять шторм».Сегодня я прошептал в ухо Дьяволу: «Я и есть шторм».
Конец. The end. La fin.