Сяо Чжань открыл глаза и тут же вскочил, усаживаясь в постели. Опустив глаза вниз, увидел руку, что его обнимала, проследив ее глазами, наткнулся на лежащего рядом Ибо. Воспоминания о произошедшем ночью немедленно ворвались в память: картинками, запахами и ощущениями тела, познавшего удовольствие от давно желаемой, но всеми силами отталкиваемой ранее, близости с мужчиной. Первоначальный испуг сменился счастьем и радостью. Он в любом случае приехал сюда именно за этим, чтобы попробовать, а потом… потом хранить полученные воспоминания далеко запрятав в “облако” своего сердца.
- Ты чего так рано подскочил? - сонно промямлил Ибо, приоткрыв один глаз, лениво притягивая мужчину к себе за талию.
Чжань заметив сплюснутые губы своего новоиспеченного любовника, мягко улыбнулся, погладил его по голове, пальцами вздыбливая белоснежные короткие волосы. Юноша довольно замычал и прикрыл глаза, скривив губы в улыбке. Мужчина сполз под одеяло, прижимаясь к теплому Ибо, тот словно боясь, что Чжань сбежит, придвинул его еще ближе, утыкая его лицо в свою грудь.
- Не против побыть моей моделью? - с улыбкой спросил мужчина, закидывая ногу на бедро юноши.
- Мгм, - неопределенно промычал тот в ответ.
- Я увлекаюсь фотографией, мне всегда было интересно поснимать людей, - решил пояснить свое предложение Чжань, скрыв, что снимать он хочет именно Ибо. Спрятать его фото в заветную папку облачного хранилища и иногда заглядывать туда, чтобы предаться воспоминаниями о сбывшейся несбыточной мечты.
- Мгм, Минли-гэ рассказывал, что тебе нравится фотографировать, а так же, что получается это у тебя отлично.
- Вы обсуждали меня с братом? - это знание обрадовало и удивило Чжаня.
- Как иначе, он все уши мне про тебя прожужжал всю дорогу, - мужчина почувствовал, что Ибо улыбается, но проверять не стал. Было слишком интересно слушать стук его сердца, участившееся сейчас, - Тц, Чжань то, Чжань се, Чжань прямо супер человек: лучший друг, сын, работник и вообще. Лишь бы только уговорить меня поехать с собой. Если честно я уже почти начал тебя ненавидеть, каким ты был идеальным в его представлении.
- Но это правда, я всю жизнь играл роль идеала для всех, - мужчина окунулся в свой “реальный” мир и его захватила такая тоска и омерзение по отношению к самому себе, что он принялся изливать все это на юношу.
О том, что с детства мечтал стать фотографом, но родители не считали данную профессию правильной. По мнению госпожи Сяо фотографы сплошь и рядом одни наркоманы, алкаши и гомосеки, как и их модели. Чжань вспоминал, как его мать манипулировала им, заставляя делать то, что по ее мнению правильное и верное, напрочь забывая о желаниях своего сына. А потому он поступил в престижный институт, выучился на маркетолога и теперь работал в крупной компании на высокой должности, чем несказанно радовал свою мать. Одно радовало Чжаня, что в институте существовал клуб фотографии, где он мог заниматься любимым делом. И это не расстраивало мать, потому как, каждый приличный человек должен иметь хобби, чтобы отдыхать от тяжелой, но правильной работы.
Он рассказывал об отце, который являл собой самый гнусный вид гомофоба. Не просто тихое презрение и неприятие гомосексуалов, а ярая ненависть. Выражающаяся не только в публичном их порицании и всевозможных ругательствах, нет. Господин Сяо был членом группы выступающей против принятия законов одобрения гомосексуализма и открытия прав для его представителей. Доходило до того, что он выходил на демонстрации, а иногда присоединялся к рейдам, которые устраивались группой.
Во время таких мероприятий вылавливались все кто подозревался в пидерастии, а затем они подвергались унижениям, нередко заканчивающихся избиением. Эта сторона не афишировалась отцом Чжаня, но он слышал об этом, когда в доме родителей собирались приятели родителя и обсуждали выезды за распитием вина. Когда сын их друга появлялся в их видимости они принимались нахваливать его на все голоса, завидуя соратнику и одновременно радуясь, что он вырастил и воспитал настоящего, по их мнению, мужчину.
Рассказывал о том как впервые понял, что ему нравятся мужчины. И как испугался этого осознания, а точнее, что об этом узнает его отец. Что он бы с ним сотворил, Чжань не мог представить даже в самом кошмарном сне. А потому принялся создавать образ идеального сына для господина Сяо. И настолько вжился в него, что уже не представляет, как выбраться. И довел до того, что собрался жениться на женщине, которую не только не любил, как она того заслуживает, но даже не хотел ее. Не хотел настолько, что мысли о близости с ней вызывали головную боль и тошноту, сопровождающиеся чувством ненависти по отношению к будущей супруге, а потом и к себе самому.
Первым порывом Ибо было юношеское бахвальство, что он не такой трус, без страха поведал о своей ориентации матери. Что несет свою гомосексуальность подобно флагу, не скрывая и никого не страшась. В его груди зажегся огонь презрения к жизни, что вел его нечаянный любовник. Захотелось подразнить за его забитость, подняться в своих и его глазах. А потом вспомнил день, когда сам понял кем является. Как его сперва обуял страх, что он не такой как все. Испугавшись, что об этом прознают друзья и не дай бог отвернутся от него из-за этого, тринадцатилетний Ибо первые недели избегал их. Его жизнь ограничивалась школой и домом. Ему казалось, что он выдаст свою гейскую натуру взглядом, жестом или словом и потому превратился в замкнутого и молчаливого буку, что проводил время подальше ото всех. И даже во время обеда он уже не приходил в столовую, предпочитая уединяться на заднем дворе.
Вспомнил о фильмах, что смотрел пачками в то время, пытаясь научиться быть геем, жить с этим. Пока Чжань рассказывал о своем отце и своем осознании себя, Ибо снова окунулся в атмосферу “Молитвы за Бобби” почувствовав мелкую дрожь охватившую мужчину, что он держал в своих объятиях. Охваченный эмоциями он прижал его сильнее и принялся гладить его по голове, изредка целуя в макушку. Теперь недавняя трусость любовника перестала быть противной юноше. Он живо представил весь ужас, что охватил Чжаня.
Когда мужчина рассказывал о матери и своей будущей жене, на ум пришел фильм “Стертая личность” , Чжань подвергшийся “исправительной” терапии своей матерью и отцом, научился жить “праведной” жизнью, при этом полностью потеряв свою личность и собственно самого себя. Сумев примириться с самим собой, приняв свою суть он, Ибо, казалось напрочь забыл о том, что есть другие геи. Те, что выросли в атмосфере всеобщей гомофобии, вызванной религией или простым неприятием однополых отношений.
- Ты не голоден? - хрипло поинтересовался Ибо, когда Чжань замолк и затих, сжавшись в комок. Юноша ощущал, что тот был напряжен и натянут словно струна.
- Наверное, - голос мужчины звучал сдавленно и немного в нос, будто он плакал.
Юноша немного отдалился и приподнял голову любовника, темные глаза были сухими, но потухшими и безжизненными. Ибо придвинулся ближе и поцеловал Чжаня. Это не был нежный или грубый поцелуй, скорее поцелуй-поддержка, говоривший: я рядом, забудь обо всем. И Чжань забыл. Отвечая на поцелуй, возвращая себя в момент, когда он ощутил счастье оттого, что сейчас все правильно. Он с тем с кем хочет, по своему желанию, для своего удовольствия.
***
Залеживаться в кровати любовники не стали. Приняв душ, они спустились в кафе и неспешно позавтракали, пока к отелю подогнали арендованный Чжанем, на время поездки, автомобиль. Они направились в Город панд - научно-исследовательский центр разведения панд, единственный в мире заповедник панд открытый для посещения туристами. Молодой мужчина, как и всякий китаец, был без ума от символа своей страны и мечтал сфотографировать их в естественной среде обитания. И этот парк лучшее для этого место - не нужно подолгу бродить по опасным джунглям, боясь стать жертвой для других опасных животных.
Дорога на гору, где располагался заповедник не заняла много времени. На входе они дождались пока наберется необходимое количество посетителей и отправились вслед за гидом в трехчасовое приключение. Огромный размер парка (около 100 Га) не позволит уложиться в три часа, но и показывать все посетителям не требовалось.
Чжань и Ибо следовали за провожатым и с открытыми ртами осматривались по сторонам. В это время панды как раз проявляли большую активность, так как принимали пищу и играли. Кроме этого по утрам наплыв туристов мал и можно было спокойно прогуливаться, не толкаясь в толпе народа. Тишина и звуки природы, позволяли представить, что ты находишься в джунглях и можешь буквально дотронуться рукой до дикой природы. Помимо больших панд в заповеднике проживают и малые красные (тибетские) панды, похожие на енотов. Помимо них на территории парка живут еще более двадцати видов редких животных и птиц, в том числе черношейный журавль и белый аист.
Фотографируя Ибо с пандой на коленях, Чжань думал, что было удачно предложить юноше стать моделью. Он несомненно очень красив и фотогеничен, но это, также прекрасная возможность наснимать побольше кадров с ним, чтобы любоваться ими по возвращении в свою “жизнь”. Да, он не планировал встречаться с Ибо по возвращении. Дабы не сорваться и не наломать дров, а так же он не был уверен, что юноша испытывает те же чувства, что и сам Чжань. Мужчина наивно полагал, что это просто влюбленность и даже страсть, которая понемногу сойдет на нет, если объекта воздыхания не будет в поле зрения.
- Чжань-гэ, а ты мне потом отправишь фотки, что наснимал? - Ибо потягивал горячий чай сидя у озера.
- Конечно, оставь мне свою почту, - Чжань не оторвался от фотоаппарата, пытаясь поймать кадр с лебедями.
- А обменяться телефонами не хочешь? - юноша наблюдал за мужчиной смотря на него над чашкой.
- Вставай, я сфотографирую тебя на фоне лебедей, - проигнорировал просьбу Чжань.
Ибо сжал зубы, понимая, что мужчина не собирается продолжать знакомство после окончания поездки. Все же он поднялся и направился к озеру, вслед за Чжанем и выполнял все его просьбы, какую позу принять, как взаимодействовать с окружением. Обижаться на него права не имел. Сам он пошел на сближение лишь потому, что зашевелилось в штанах. И только утром, слушая излияния мужчины начал испытывать к нему другой интерес. Возможно ему было просто его жаль, или не хотелось упускать этого горячего, даром что неопытный, партнера в постели.
***
После обеда, проведенного в кругу друзей, все отправились на площадь Танфу, попутно заглянув в дом-музей поэта Ду Фу . Всю дорогу они ворчали, что Чжань и Ибо не позвали их с собой в Город панд, на что мужчина выразил предположение, что те вряд ли бы смогли встать в то время. Ибо в обед разговаривал с братом и тот рассказал, что домой они вернулись почти под утро и проснулись еле-еле к обеду. Да и их состояние во время прогулки оставляло желать лучшего. Постоянно жалуясь на больную голову и жажду, они часто заходили во встречные кафе, чтобы попить чаю или просто передохнуть.
Но это не помешало им вечером собраться опять в баре, но на этот раз выбрав другое заведение. И снова веселиться. Впрочем, до утра они засиживаться не стали и домой вернулись к часу ночи, чтобы следующим утром отправиться в храм Зеленой козы, а после обеда посетить буддистские монастыри Вэньшу и Чжаюцзюэ. Так и проходила поездка. Днем они посещали достопримечательности и закупались сувенирами для родных. Знакомились с местной кухней и культурой. А вечером отправлялись в следующее увеселительное заведение по списку.
Чжань с Ибо неизменно возвращались в отель раньше обычного и предавались плотскому наслаждению. Молодой человек намеревался испытать как можно больше удовольствия, пробуя новые позы, виды ласк и не гнушаясь никаким странным и на сторонний взгляд развратным сексом. Чжань набравшись наглости в последнюю ночь перед возвращением записал все на камеру. Подключив ее к облачному хранилищу, сохраняя запись туда напрямую, чтобы не дай бог, если кто ее возьмет не нашел ничего компрометирующего. В то же облако были сохранены фото и Ибо, которые Чжань так же сделал украдкой, когда тот спал.
***
Прошла неделя, как закончилась поездка. Неумолимо и нестерпимо быстро приближался день свадьбы. Так всегда, когда ты ждешь чего-то время медленно тянется как резина, но если впереди маячит, что-то неприятное оно начинало нестись во всю прыть.
Чжань, конечно, не забыл Ибо, слишком все было так живо в памяти. Стоило закрыть глаза и он видел улыбающегося юношу, лежащего на кровати номера в Чэнду. А по ночам ему снились сны, в которых поцелуи и прикосновения были настолько реальными, что Чжань просыпался с мокрыми от слез щеками. Все это время он всячески отказывался от встреч с Ян Цзы, потому что не мог… Не мог смотреть ей в глаза и врать, что любит. Не мог даже представить свой поцелуй с ней, настолько ему было противно. Стоило ли говорить, что он точно не мог бы заняться с ней этим. Он врал, что у него срочная работа, важные встречи, он устал и тому подобное.
Несчитанное количество раз Чжань сдерживал порыв позвонить Шао Минли, чтобы узнать у него телефон брата. Желание видеть Ибо мешало ему работать и жить. Он - все, о чем мог думать мужчина. Вечером перед сном Чжань сворачивался на кровати, обнимая подушку, в которую протяжно выл от тоски. Он и засыпал в обнимку с мягкой подружкой, погружаясь в сон тяжко, словно его засасывало в липкое вязкое желе. Просыпаясь так же тяжко, словно выныривая на поверхность, глотая живительный воздух.
Выходя из своей комнаты он натягивал маску идеального себя и отправлялся на работу. Сидя за столом он мечтал оказаться в другом месте с камерой в руках, фотографируя понравившиеся места, людей, животных. Попробовав на вкус свободу и удовольствие от исполнения своих собственных желаний - оставался вопрос времени насколько его хватит, чтобы не разорвать в клочья свою недожизнь.
***
- Привет, Чжань-гэ.
Его личный ад или рай сам пришел к нему.
