***
Некоторое время назад он сидел себе в своей комнате. Его лучше было не трогать, я был очень раздражен. Скарабей.. Приносит столько боли, а она переходит в негативные эмоции, а они в свою очередь в такие ситуации… В какой-то момент к Окетру зашла Лололошка и начала что-то говорить. Но это не важно. Намного важнее то, что он сорвался на неё. Накричал буквально ни за что и ударил. Он никогда раньше не бил своих абдов. И под его горячую руку попалась, его, можно сказать что, любимая. Возлюбленная. Когда Окетр прогнал её из комнаты, то сел за свой стол, локтями упираясь в столешницу и ложа голову лбом на руки, пытаясь успокоится. И в голову пришла забавная рабыня, что всегда пыталась успокоить Окетра. Если бы она сейчас было рядом, обняла, прошептала что все будет хорошо и она меня любит… Он… Достаточно давно заметил что Лололошка ему не безразлична. Её руки… Вроде такие аккуратные, но все в мозолях, следах труда. И они полны шрамов… Хотелось.. Разглядеть их все, по всему телу, запоминая расположение каждого. О, а как он пытался ей признаться, тогда, на Лазотеповом проливе.. Полностью уйдя в мечты и эмоции, Окетр чуть было не признался. Но Абди и Хануф… В какой-то степени он даже рад что они его прервали, но… Злости на них было куда больше. Возможно Окетр больше и не решится признаться… Он ушел было в мечты, но в дверь комнаты постучали. После разрешение зайти, пришла Хануф и начала диалог. —Господин, у вас все хорошо? Я слышала крики.. И принесла ужин. Абд прошел и положил тарелку к нему на стол. —Да, не волнуйся. Не могла бы ты принести, если такая есть, порцию и для Лололошки, и собственно, её саму тоже прозвать.. Хануф лишь кивнула и через пару минут принесла еду для подруги, положив рядом с порцией Окетра. Когда Хануф вышла из комнаты, к Окетру сразу заскочила Лололошка. Она смотрела в пол.. Вздохнув, он попросил её закрыть дверь. Мироходка выполнила просьбу, Окетр же тем временем встал и подошел к ней. У него уже была прекрасная мысль, как и извинится, и одновременно показать свои чувства. Он не смог сдержать улыбки. Помедлив пару секунд, Окетр опустился перед ней на колени и схватился за штанины у её бедер. За очками Лололошки не было видно глаз, но можно было заметить брови, которые были вскинуты вверх и в удивлении приоткрытый рот. Может, она хотела спросить что же Окетр творит, но он начал говорить первым: —Лололошка, очень прошу простить меня за… Моё поведение? Выждав небольшую паузу, он, до этого смотрящий куда-то в пол, посмотрел горящими глазами на лицо Лололошки, на её глаза что находились на очками. Я… Заметил еле заметный, почти невидный румянец. Затем он тихо продолжил: —Пожалуйста-пожалуйста, прости меня… Дай мне шанс… Окетр сильнее вцепился в бедра любимой, хотя, пока что возлюбленной… Но ненадолго. Он продолжал смотреть на неё, разглядывать нос, губы в которые так хотелось вцепится, и целовать. Он ждал от неё реакции, желательно положительной, но… Пока что она ничего не выражала, а просто встала столбом. Окетр хотел уже было перестать твердить надежду, казалось что прошел час, хотя на деле лишь пара секунд. И затем… Лололошка робко протянула свою руку и положила ему на голову, поглаживая по волосам. Он тихо прошептал: —Спасибо… И уткнулся лицом в её, как оказалось, пах. Быстро глянув на Лололошку, он заметил как она неистово краснеет. Ухмыльнувшись, Окетр резко встал и поднял её. Лололошка с тихим вскриком зацепилась за его шею, заводя за неё руку. Пронеся Лололошку он посадил её на край постели, немного над ней нависая и ставя руки по бокам от её ног. Ей пришлось чуть наклонится к кровати. Эх, Окетр бы повалил её и навис сверху по нормальному, но… Скарабеи, из-за которого он и сорвался, никуда не исчезали. И, Окетр одной рукой снял с неё очки, глядя в такие глубокие, такие особенные для него глаза. И, он мягко, но страстно её поцеловал, ложа очки сбоку от них. Потом его рука начинает держать её за подбородок. Лололошка хотела было спросить что-то, может вскрикнуть, но мужчина воспользовался тем что она раскрыла рот и проник языком туда. Затем, что-то промычав в поцелуй, она только сильнее краснела. Мужчине это нравилось. Он до жути хотел смутить мироходец сильнее, так что поцелуи лились атаками на губы девушки, а руки Окетра начали ощупывать её грудь. Как же было радостно видеть то, как покраснела Мироходка и пыталась закрывать руками лицо.***
Окетр же, не теряя времени начал развязывать и затем снимать её бандану, которая висела на шее, почему то скрывая её и продолжая изучать её рот, проводя языком по ряду зубов, изучая каждый сантиметр. Затем, наконец отстранившись, он взглянул на неё, пытаясь запомнить каждую деталь. Красное лицо, слегка плывущий взгляд и тонкая нить слюны из рта, что вначале была между нами, но теперь разорвалась. Ещё шире улыбнувшись, он приблизился к её шее и начал оставлять засосы, втягивая часть кожи и затем выпуская, облизывать пока-что красную отметину. Вскоре, вся шея была усыпана этими метками, как и укусами. Окетр дальше начал снимать одежду с Лололошки, сняв с неё верх, он вновь начал покрывать её засосами, целуя и разглядывая каждый её шрам, водя по нему рукой и пытаясь угадать откуда он, как взялся, оттягивая самое сладкое, и для Лололошки, хотя она и не очень догадывалась, и для самого Окетра. Он хотел, он жаждал сделать приятно для предмета обожания. И увидеть её смущение, полное. Увидеть то, как на следующий день она и в глаза не сможет посмотреть ему спокойно. Хотя от Лололошки уже слышны лишь частые, немного рваные вдохи и выдохи. Окетр жаждет большего. И по этому, он наконец отлипает от шеи, ключиц и плеч, и вновь оказывается на коленях перед Лололошкой. Он просит её чуть приподняться, потом уже снимает с неё шорты и нижнее белье, смотря на, уже немного выпирающий из капюшона, клитор. Ложа ноги Лололошки себе на плечи, он приблизился к уже намокшему лону, что скрывалось среди каштановых кудрей. Напоследок глянув на лицо Лололошки, которое она сильного румянца, закрывала руками. Это милейшая картина точно надолго останется в памяти мужчины. И, не теряя больше не минуты, он взял в рот клитор и стал его посасывать, на что получил тихий стон от мироходки. Дальше, Окетр прошелся языком по всей внутренней части вагины, даже немного проникая языком в влагалище. Комната наполнялась тихими стонами, которые пытались затихнуть, но получалось это не очень. А Окетр вновь возвращался к клитору, продолжая его посасывать. На языке он давно ещё стал чувствовать вкус смазки. Сейчас, он кажется Окетру каким-то чудесным. Но вот вскоре Лололошку потрясает оргазм и капли смазки летят летят в воздух, попадая и на лицо Окетру. Мироходка хоть расслабиться, хоть ли не ложась на спину, а затем вспыхивает ещё сильнее, смотря на своего вполне довольного господина. Окетр же хватает первую попавшуюся тряпку и вытирает лицо, пока Лололошка одевает нижнее белье с шортами, на всякий случай давая понять что продолжение сия событие не хочет. Окетр же только вытереть лицо замечает что это была верхняя часть одежды Лололошки. Он мысленно обещает себе что обновит одежду рабыни. А пока что эта одежда летит на пол и Окетр говорит: —Что ж, уже поздно. Давай поедим и пойдём спать? Лололошка в силах только кивнуть, она все ещё сильно смущена. Да и то что она оказалось в одном топике не доставляет радости. Только если Окетру, который смотрит на смущенную мироходку, жующую свой ужин в виде сендвича с курицей, и любуется тем, что оставил множество меток, жаль только что грудь не затронул… Но об этом он будет сожалеть позже, сейчас они уже доедают. Лололошка хочет встать и уйти, но Окетр ловко её перехватывает и укладывает рядом с собой, обнимая её за прекрасную талию и утыкаясь лицом в груди Лололошки. Он знает что она вновь покраснела, поэтому он и сделал так. Он чувствует учащенное дыхание рабыни, что медленно успокаивается. Вскоре руки мироходки оказываются на шее Окетра и начинают обнимать её. Окерт понял что Лололошка не хочет задеть синяк от игрушек То’ифетунцев. Он считает это милым с её стороны, и с такими мыслями он засыпает.